Текст книги "Золушка, Облаченная в Пепел (ЛП)"

Автор книги: Кэмерон Джейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

19
Ящик Пандоры

– Так Бьянка могла создавать огонь по желанию? – спросила Шу. – Вот почему, как я полагаю, она могла производить столько артефактов.

    – Это дар от Создателей, – ответила Серена.

     – Тех же самых Создателей, которые придали Италии форму башмачка?

   Серена кивнула.

     – Это очень редкий дар среди стеклодувов. Я слышала, что за все время только у семи женщин в мире была подобная сила. Три из них жили в Венеции. Моя мать была одной из них, а о двух других я ничего не знаю.

   У Шу на языке уже вертелся вопрос к Серене: имела ли она понятие о том, что ее мать могла сжечь Терновую Стену и Сахарный Домик. Она была просто признательна, что Серена открылась ей без тени раздражения, и что в данный момент ей не придется рисковать таким доверительным отношением.

     – К сожалению, на этом история не закончилась, – сказала Серена, – Экстримистам, которые имели влияние на Церковь, использование огня показалось колдовством. Венеция отнеслась скептически – и,все же скрывала – как именно производится Искусство, вот слух-то и пополз. А слух был о том, будто ведьмы могут брать огонь из самого Ада, и вскоре, сожгут весь город. Местные поверили, и решили сжечь всех ведьм.

     – Но почему? Ничто, кроме домов, не сгорело. Зачем они предсказывали конец всей Венеции?

     – Самый знаменитый венецианский оперный театр, Teatro Le Fenice, сгорел на следующий день, – сказала Серена.

     – Le Fenice? Не слышала о таком.

     – Он был очень знаменит. Поищи в книжках по истории. В нем проходил Венецианский Карнавал, – сказала Серена.

     – Думаю, городские жители негодовали, – сказала Шу.

     – Так началась охота на ведьм-стеклодувов, все стеклодувы Венеции проходили через унижения, и в конце-концов, в течении многих лет, их сжигали на костре. Думаю ты слышала и о несправедливо обвиненных, их тоже сжигали.

     – Невежество и глупость – две самые серьезные мировые проблемы, – прокомментировала Шу. Она слышала про сжигание ведьм в городе Лор, откуда был родом ее отец.

     – В конце концов, правительство Венеции решило устранить эту проблему, – сказала Серена, казалось ей стало скучно. Несмотря на то, что Серена была довольно начитанной, она предпочитала не выставлять свои знания напоказ, Серена не была похожа на Шу, все, что интересовало молодую девушку – это ее Искусство. – Они решили изловить всех стеклодувов и отправить их на остров Мурано. Такая мера была предпринята, чтобы остановить многочисленные убийства и не допустить распространения секретного ремесла по всему миру.

     – Так вот почему ты родилась на острове Мурано, – догадалась Шу.

     – Мама была беременной, когда ее отправили на остров Мурано, – продолжила Серена, – Она рассказывала, что еще до ее отъезда, ей посоветовали ей назвать меня Золой.

     – Почему Золой?

     – Вся жизнь моей матери была связана со словом «зола», – сказала Серена, – Она всегда была покрыта пеплом от золы и огня, который она создавала, или вещей, которые случайно сжигала. Моя мама даже решила назвать меня Золушкой, чтобы оно звучало больше по-девичьи.

     – Тогда почему тебя зовут Серена? – спросила Шу, уже зная ответ.

     – На итальянском Серена означает «зола», – сказала Серена, – Иногда я мечтаю, чтобы меня звали Эмбер. Я не знаю почему, ведь Серена мне нравится больше.

     – Эмбер – смеси от золы пепла и огня ( Слово «Эмбер» образовано от сочетания слов «зола» « пепел» и «огонь») – прокомментировала Шу, – Так твоя мама умерла на острове Мурано?

     – Спустя некоторое время после моего рождения, – сказала Серена, – Я не помню много о Мурано, всего лишь единственное воспоминание корабля, уносящего меня прочь.

     – У тебя чертовски занятная история, Серена, – заключила Шу. – Я уверена, что произошло куда больше событий, чем ты можешь вспомнить. Тогда почему же у тебя не получается создавать огонь как у твоей мамы, думаешь ты не смогла перенять ее дар?

   Лицо Серены покраснело, но она не смущалась, она испугалась. Она отрицательно помотала головой, глаза ее были шире, чем обычно.

     – Хотелось бы, чтобы дар перешел ко мне, – произнесла она, – Много раз я пыталась сотворить огонь силой мысли, но у меня не получалось.

     – Сотворить огонь силой мысли? – Шу даже не подозревала, как именно Бьянка добывала огонь.

     – Я видела во снах, как мама создает огонь, – сказала Серена, – Она объяснила мне, как делать стекло, и заставляла меня совершенствоваться. Она пробовала научить меня созданию огня, но у меня ничегошеньки не получилось.

     – Однажды она мне сказала, что никогда не видела человека, который мог бы придавать стеклу настолько причудливые формы. Ах, если бы у меня был такой дар, как у нее!

     – А как она пыталась научить тебя создавать огонь? Создание огня– это процесс? Существует ли определенный порядок действий?

     – Забавный он, этот порядок, – усмехнулась Серена, – Нужно вытянуть руки, вот так, – она протянула руки, и почти коснулась Шу ладонями, – Затем нужно сконцентрироваться, думать лишь об огне, и произносить «Мотца»!

   Серена повторила это загадочное и забавное слово «Мотца» несколько раз, Шу осмотрелась вокруг на предмет пожара. Да, сейчас стало совершенно ясно, что Серена не способна создавать огонь. Она не могла поджечь ни Терновую Стену ни Сахарный Домик.

    – Ну как? Убедилась?, -пожимая плечами, разочарованно произнесла Серена, – Как бы мне хотелось научиться создавать огонь. Ты представляешь, насколько бы я стала сильна?

   Шу заметила, что в глазах Серены промелькнул огонек. Она знала, что такой-же огонек появлялся и в ее глазах, когда она убивала в Шлоссе.

     – Тебе не нужна сила огня, и не нужно это Искусство, – сказала Шу, – Ты особенна тем, какая ты есть, Серена.

     – Правда? – спросила Серена, задумавшись над комплиментом Шу. – Мне нравится так думать. Причина, по которой я хочу обрести способность создавать огонь, это Искусство недооценено и его боятся. Взгляни на меня. Я могу колдовать, но стоит мне только заговорить об этом, я пропала. Я читала о стольких недооцененных талантах мира сего. Поэт может написать гениальную поэму, певец спеть самую душещипательную песню, а художник написать самую красивую картину, но без своей силы, кем бы они стали?

     – Я понимаю, ты говоришь о том, что владеть Искусством без умения создавать огонь тоже самое, что хлопать в ладоши одной рукой. – Шу кивнула.

   Все самые значимые вещи – парные, Шу. Нужно внимательней слушать мамочку, когда та говорит, несмотря на то, что она дьяволица.

   – О да, верно, – согласилась Серена, – Иногда я задаюсь вопросом что бы стало со мной, если бы сама Королева или семья, в которой я живу, узнали о моем Искусстве.

     – Думаю, они попытались продать бы тебя по заоблачной цене, – пошутила Шу.

     – Не самый худший вариант, может быть и хуже, – произнесла Серена, – Доставали бы меня расспросами о том, как именно я это делаю. Ведь они бы захотели тоже иметь такой талант. Да, не стоит и упоминать о том, что люди в наши дни убивают друг друга за стекло. – сказала Серена. – Теперь понимаешь о чем я? Если бы у меня была вся мощь, я бы не жила в страхе. В таком случае, само Искусство отошло бы на второй план, я бы зажила совсем другой жизнью..

     – Уверена, ты проживешь замечательную жизнь, – сказала Шу, гладя ее по перепачканным золой волосам. – Мотца! – попытала она удачу, вытянув пять пальцев в воздухе. Серена приложила руку к сердцу и упала на спину; притворяясь, что Шу убила ее движением руки.

   Шу рассмеялась:

     – Поднимайся, глупышка.

    Серена не могла перестать смеяться. Шу давно так не смеялась с подругой, почти сто лет, подумала она.

     – Иногда, когда я повторяю «Мотца» снова и снова, часами пытаясь создать огонь, я думаю, что схожу с ума. Серьезно, кто вообще говорит что-то подобное?

     – У тебя есть идеи, что это вообще может значить?

     – Не думаю что оно что-то означает, – ответила Серена. – Мотца звучит забавно. Ты заметила как нелепо выглядят твои губы, когда ты произносишь «мот», а потом «ца», твои глаза становятся больше, а зрачки и вовсе смотрятся удивленно, – Серена указала на свои глаза, снова глядя на Шу. Ее взгляд медленно потускнел и она потерла виски.

     – Что теперь? – Шу снова забеспокоилась.

     – Можно я расскажу тебе секрет, Шу?

     – Мы уже об этом говорили, – сказала Шу, – ты можешь рассказывать мне все-все-все, – Шу было приятно, что Серена задала ей такой вопрос. Ведь до этого момента, Серена все скрывала, либо говорила о некоторых вещах слишком расплывчато. А теперь Серена хочет поделиться секретом. Интересно, как интроверты, установив доверительные отношения, начинают раскрываться.

     – Бьянка заверяет меня, что я очень важная, словно элемент, что нечто серьезное произойдет в мире благодаря мне, – сказала Серена, – Однажды она мне даже сказала, что я – словно Ящик Пандоры.

     – А что это за ящик такой?

     – Знаешь, ходит миф о ящике, в котором заточено все зло, – начала рассказ Серена, – Однажды, Пандора, девочка, которой дали этот ящик и которой сказали ни в коем случае не открывать ящик, потому что там содержится зло, поддалась любопытству и выпустила темную силу в мир.

     – Зло? Ты? – спросила Шу. – Это не имеет смысла...

   Неожиданно, Серена выпрямилась и в ее глазах появился страх.

    – Что такое, Серена? – Шу заволновалась, она слишком измотана, у нее не было сил опять сталкиваться с неприятностями. Ей уже порядком надоел этот сон.

     – Ты слышишь?– Она наклонилась и приложила ухо к земле, вслушиваясь.

     – Да что опять случилось? – Вскочила Шу, – Неужели Баба Яга нас нашла?

     – Я услышала цокот копыт, – Серена бросила взгляд на Шу. – Да. Думаю, это лошадь.

    – Тебе услышала это из земли?

     – Она приближается к нам, – произнесла Серена.

     – С какой стороны? – Шу осмотрелась вокруг.

   Они были на взгорке, так что Шу не составило бы труда рассмотреть любого, кто приближался к ним днем, но уже темнело. Она прищурилась и вдалеке разглядела огонь. И тут она догадалась. То был городок Ферри Тейл, в котором они побывали на пути из Сахарного Домика. Там жили прекрасные и миролюбивые люди, которые накормили и предлагали приютить на некоторое время их с Сереной. Только Серена не хотела останавливаться на ночлег.

   Серена резко встала и посмотрела в глаза Шу. Ее взгляд одновременно выражал и ужас и восхищение.

     – Шу, это не лошадь.

     – Тогда что же это?

     – Это трехглазый единорог. Я могу слышать единорогов. Мне приходилось часами ждать трехглазого единорога, чтобы увидеть...

     – Увидеть, ЧТО, Серена? Ты меня пугаешь.

     – Помнишь, я говорила тебе, что есть кое-кто другой, кто мне нравится больше принца? – Серена схватила Шу за плечи.

   Шу кивнула, когда головоломка начала медленно складываться.

     – Он идет, – сказала Серена. – Я знаю, что мне он не должен нравится, но ничего не могу с собой поделать. Возможно я им восхищаюсь потому, что он могущественный и все его бояться.

    – Так кто это идет? – Шу встряхнула Серену. Мысль от осознания того, о ком именно Серена говорила пугала ее.

   – Охотник, Шу, – произнесла Серена. – Боюсь, он убьет всех до единого во Фьюри Телл.

20
Заклинание Фейбл

– Аксель, – позвала Фейбл, ее брат не обращал внимания. – Аксель! – встряхнула она его.

     – Что такое? – Взгляд Акселя снова был прикован к телефону Локи. Он решил перечитать Руководство Охотников за Сновидениями на случай, если он все же упустил что-нибудь. – Думаю, я кое-что выяснил.

     – Что, например? – спросила Фейбл.

     – Думаю, – Аксель поднял голову, принимая позу гениального изобретателя, – что я знаю, кем был отец Локи.

     – Правда? – удивилась Фейбл. – Кем же?

     – Дай мне минуту, чтобы подумать над этим, – Аксель ходил туда-сюда по комнате. – Отчасти это невозможно, но иного объяснения и быть не может.

     – Давай же, Аксель. Скажи мне, – настаивала Фейбл.

     – Не сейчас, – Аксель поднял палец. – Сперва мне нужно найти кое-что в интернете. Затем, если все сойдется, я клянусь что вырою Шерлока Холмса из могилы, чтоб он и ты узнали, какой я гениальный детектив.

     – Шерлок Холмс умер ? – удивилась Фейбл. – Как печально. Я считала его по-настоящему крутым парнем.

   Лицо Акселя покраснело. Он приблизился к сестре так, словно собирался съесть ее.

     – Что случилось, Аксель? – сдала назад Фейбл. – Здесь где-то завалялась упаковка Липких Сладких Косточек.

     – Я не голоден, Фейбл, – прорычал Аксель. – Я зол. Шерлока Холмса даже не существует. Он персонаж книги!

     – Оу, правда? – рассмеялась Фейбл, – а Белоснежка и Злобная Королева стало быть нет!

   Аксель ощутил замешательство:

    – Ну... я... не бери в голову, – он сердито махнул рукой. – Мы не будем драться за воображаемых людей, которых даже не существует.

     – Ты прав, – поддержала его Фейбл. – Раз уж ты не говоришь мне кем был отец Локи, позволь мне рассказать тебе кое-что.

     – А. Ты пыталась сказать что-то, – сказал Аксель. – Так что же?

     – Это пустяк, если не абсолютное безумие, – начала Фейбл. – Так что наберись терпения, пожалуйста.

     – Что такое, Фейбл? – Аксель напрягся, пытаясь играть для Фейбл роль папочки. – Ты же не собираешься сказать мне, что ты влюбилась и хочешь пойти на свидание. Ты для этого слишком юна.

     – Нет, не это, – Фейбл стала необычайно вежливой.

     – Тогда что же?

    – Мне кажется, я знаю, как освободить Локи от Руна Кармиллы, – сказала она. Аксель поразился ее спокойствию.

     – Правда? Это же круто, – воскликнул Аксель.

     – Это не так-то легко, – ответила Фейбл. – Сперва дай мне рассказать, как это работает. Кармилла контролирует Локи посредством Руна, так? – начала она. – Я не знаю как устроено Руно, но думаю, оно является частью души Локи. В этом случае, Кармилла контролирует его, как собаку на цепи, создавая тем самым связь, которая контролируется одной из сторон.

     – Не могла бы ты опустить детали, – произнес Аксель. – Просто давай уже спасем его и я обещаю, что в награду буду целую неделю делать свою домашку сам.

    – Это не так-то легко, Аксель. Прошу, выслушай, – сказала Фейбл. – Я знаю заклинание, которое способно разрушить практически любую связь.

    – Что в переносном смысле прервет связь Руна? Это то, что ты пытаешься сказать?

     – Да, – ответила Фейбл. – Только в магии, это делается несколько иным способом. Заклинание, которое я знаю, свяжет меня с Локи.

    – Теперь я ничего не понимаю.

     – Это просто. Это словно завладеть чьим-то телом. Большинство провидцев проделывают подобные штуки, – ответила Фейбл.

    – Как это работает? – спросил Аксель.

     – Теоретически, если я встану близко к лиловому свечению и если заклинание сработает, я стану частью тела Локи. Ненадолго, но достаточно, чтобы привести его обратно в чувства, – сказала Фейбл.

     – Я не могу позволить тебе остаться наедине с Локи, – ответил Аксель. – и уж тем более в его теле!

     – Всего лишь духовно, Аксель, – объяснила Фейбл.

     – То есть, целоваться ты не сможешь?

     – Нет!

     – Тогда, ЛАДНО. Так как это поможет ему прийти в себя?

     – Разве ты не понял? Кармилла контролирует его душу через Руно. Его душа в свою очередь контролирует тело. Если я войду в тело Локи на мгновение, я разорву эту связь, – сказала Фейбл. – Руно Локи станет бесполезным, потому что оно будет связано со мной, а меня она контролировать через Руно Локи не сможет. На меня оно не окажет должного эффекта.

    – А что ты будешь делать в это самое время? – спросил Аксель.

     – Я смогу вытащить кол из Шу, полагаю, – ответила Фейбл. – Да не важно. Я сориентируюсь по ситуации.

     – Нет, я не могу позволить тебе этого, Фейбл, – возразил Аксель. – Это слишком опасно.

     – Прошу, не выводи меня из себя, Аксель, – начала спросит Фейбл. – Я хочу помочь Локи, и она лишь мысль об этом заклинании пугает меня, так что мне понадобится все твое мужество.

    – Ты сама это сказала, – не сдавался Аксель. – Это опасное заклинание. Это означает, что твоя душа, или чтобы там ни было, окажется внутри Храма Сна. Разве я не говорил тебе, что нахождение внутри него ведет к полному безумию, пока сон заперт?

   Фейбл поникла, не способная произнести ни слова. Она действительно хотела, чтобы любовь Локи и Шу одержала победу над Злом. Этот безумный сказочный мир перестанет значить для нее хоть что-нибудь, если она потеряет одного из них.

     – Послушай меня, Фейбл, – Аксель подошел к сестре и обнял ее. – Иногда я давлю на тебя и я знаю, что я не самый лучший брат на земле, но я не могу вынести даже мысли о том, чтобы потерять тебя. Я люблю Локи и Шу, но подумай об этом, Фейбл. Это не наша битва. Мы не одни из тех сказочных персонажей. Мы всего лишь две сиротки и у нас никого кроме друг друга. Понимаешь?

    – Понимаю, братец, – Фейбл обняла его крепче. – Я просто хотела помочь. Я не могу просто стоять здесь, не зная что происходит там, в Мире Сновидений.

     – Вот это моя сестренка, – сказал Аксель. – Кроме того, что без тебя будут делать Итси и Битси? – он терпеть не мог пауков своей сестры, но если это могло вызвать у нее улыбку, то он был не прочь притворится, что любит их.

     – Ты же ненавидишь моих пауков, Аксель, – сказала Фейбл.

     – Кто такое сказал? Просто дождись когда мы вернемся, и я обещаю, что буду кормить их.

     – А еще тебе нужно позволить Итси спать в кровати рядом с тобой, – Фейбл решила не упускать момент.

     – Ну конечно же, – Аксель стиснул зубы за ее спиной, перебирая всевозможные варианты убийства пауков, – до тех пор пока на его месте не окажется какая-нибудь девушка.

    Фейбл слегка толкнула его в живот.

     – Я только что вспомнила, что это все равно бы не сработало.

     – Почему?

     – Мне нужно полное имя Локи, чтобы завладеть его телом. В магии это называется истинное имя. У каждого человека есть истинное имя, без которого заклинание на сработает, – объяснила Фейбл. – Я помню, что он говорил нам, что Блекстар не настоящее его имя. Его дал ему Чармвилль, потому мне становится еще любопытней, что если ты и правда узнал кем был его отец.

     – ЛАДНЕНЬКО, – ответил Аксель и снова взялся за свой телефон. – Я расскажу тебе о своем гениальном открытии, но сперва тебе нужно рассказать мне побольше об истинных именах.

     – Это же легко, – сказала Фейбл. – Помнишь старую сказку про Румпельштикина, которую слышал каждый ребенок?

     – Конечно, – кивнул Аксель. – Я всегда подозревал, что это имеет нечто общее с профессором Румпельштейном. Имена похожи.

     – Может быть, но это не главное, – сказала Фейбл. – В сказке про Румпельштицкина, которую как я думаю, ты знаешь, чертенок выкрал первенца у матери и пообещал вернуть в случае, если та назовет его настоящее имя. И когда она называет, она контролирует его и даже обретает способность лишить его жизни.

     – И что?

     – А то, что мы думали, что это всего-лишь обычная история, а на самом деле она– часть истинного волшебства., – ответила Фейбл. – Чтобы заставить заклинание работать, особенно если оно могущественное, ведьма или исполнитель должен знать чье-либо истинное имя, то есть настоящее имя. Но в Королевстве Скорби, я полагаю, истинные имена имеют куда большую власть. Это просто предположение.

     – А я сегодня узнал кое-что от своей сестренки, – гордо заявил Аксель, копаясь в телефоне. – Теперь, в свою очередь, я расскажу тебе о своем открытии об отце Локи, только сначала мне нужно отправить последнее сообщение Гению Гоблину. Мне нужно спросить у него кое-что. Этот чувак настоящий гуру.  (перевод выполен для группы «Мир Фэнтези)

21
Резня во Фьюри Телл

Шу и Серена наблюдали, как орда Охотников ворвалась в маленькую деревеньку Фьюри Тейл. Их черные плащи развевались на ветру. Рога у единорогов были отрезаны, вместо них красовался третий глаз, у всех за исключением единорога Локи, предводителя Охотников. Единорог был черным, и вместо третьего глаза у него был рог. Шу мгновенно узнала его, потому что это был знаменитый Аликорн Локи.

    Всюду, где Локи проезжал на своем единороге, вокруг него завихрялся смеющийся ветер. Словно его черная призрачная тень, которая окружала его защитной занавесой, открывая взору лишь лицо и руки. Он разговаривал словно живой, и он подбадривал Локи каждый раз, когда тот отрубал на скаку голову местного жителя.

     – Не могу поверить глазам, – Шу отвернулась от вида крови и клинка, которым Локи размахивал по всей деревеньке. По крайней мере, она увидела его издалека. Она не думала, что смогла бы вынести все это, окажись она чуть ближе.

     – Это ужасно, – пробормотала Серена, меняя свое мнение по поводу своего обожания к Охотнику, чьи белокурые волосы выбивались из-под капюшона, в то время как он ехал верхом и убивал жителей деревни.

     – Фьюри Телл такая маленькая деревушка. Быть может, сотня людей или чуть больше, – сказала Шу. – Почему он убивает их так безжалостно?

     – Он бы не стал, если бы на этом не настаивала Королева Скорби, – ответила Серена. – Я слышала, как только он поднимает свой меч – погибает не менее девяноста девяти человек. что стоит ему поднять свой меч, должно погибнуть не менее девяноста девяти человек. Он говорит, что это его счастливое число, – сказала она.

     – Почему девяносто девять? – удивилась Шу.

     – Я слышала, что Королева Скорби сделала его главным Охотником после того, как он убил девяносто девять вампиров в битве на границах. Но это было давно, тогда он был еще милым мальчиком в королевской армии, – ответила Серена.

    Шу задумалась, где же все это время был Ангел. Она вспомнила, что Ангел уезжал на довольно долгое время, чтобы сражаться с Чужаками, иногда не возвращаясь по целому году. Он ведь всегда гордился Локи. Поэтому Локи был приближенным королевской семьи, и поэтому Ангел позднее поручил ему охранять ее лично. Она подумала, что это был неразумный ход со стороны Ангела назначить Локи ее телохранителем. Локи был самым юным и самым храбрым воином в своей армии. Назначать его телохранителем принцессы было просто бессмысленно. Быть может, он беспокоился, что Кармилла обижает Шу, и тем самым решил, что Локи станет превосходным защитником принцессы. Как только Ангел мог позабыть о прошлом Локи, что он был сыном ангела и демоницы? По иронии судьбы, Кармилла ожидала именно этого.

   Шу повернулась, чтобы посмотреть на резню во Фьюри Телл. Локи убивал совершенно безжалостно. Она задумалась, осознавал ли он что творит. Он всего лишь был марионеткой, которой управляла Кармилла, кукловод?

   Он не пропускал ни одной головы, ни разу. Его удары были быстрыми и он даже не оглядывался на тела павших. Некоторые охотники поднимали головы и начинали пинать их ногами, пока смеющийся ветер пролетал меж ними. Шу была слишком потрясена, чтобы обратить внимание на то, что стала свидетельницей первого в истории футбольного матча.

   Лицо Локи было скрыто капюшоном плаща, и Шу по-прежнему желала, чтобы это оказался не он. Что если она стащит капюшон и убедится, что головы рубит вовсе не Локи, разве это будет не самым лучшим моментом в ее жизни?

   Ты же знаешь, что это ОН, Шу. Не пытайся изменить этого. Тебе подсказывает сердце. Даже если ты ничего не помнишь, его ты уже не забудешь. Он пытался убить тебя во имя Королевы, когда тебе было шестнадцать. Ты не помнишь лишь, как он влюбился в тебя после всего этого. 

    – Послушай, – произнесла Шу. – Серена, оставайся здесь. Я собираюсь пойти во Фьюри Телл. 

     – Нет! Ты останешься здесь. 

     – Я должна пойти. Быть может, он вспомнит меня, – ответила Шу. 

     – Ну, конечно же, он вспомнит тебя. Он находится в услужении Королевы. С какой стати ему не помнить принцессу? 

     – Я совсем не это имела в виду. Я имею в виду вспомнить... – Шу прикусила язык. Она хотела упомянуть, что Локи мог вспомнить, что она та, кого он любил. Быть может, если бы ей удалось поцеловать его, она спасла бы его, как он спас ее тогда, в Шлоссе. 

     – Мы ничего не сможем поделать с этим, Шу, – Серена стиснула ее руку. – Думаю, он мне больше не нравится после всего того, что я только что увидела. Я имею в виду, слышать, что он могущественный и убивает направо и налево одно, но видеть это совсем другое. Как он мог убить стольких людей? Здесь полегли женщины вместе со своими детьми. Он такой же как Королева и моя приемная семейка. 

     – У тебя есть какие-либо соображения по поводу того, зачем они нападают на деревню? – спросила Шу. 

     – Я не слышу их отсюда, – ответила Серена. – Я могу снова попробовать приложить ухо к земле. 

     – Не обязательно, – сказала Шу, собираясь бежать во Фьюри Телл. 

     – Интересно, зачем охотники собрали всех детей, – заметила Серена. 

   Шу остановилась. Серена была права. Локи убивал всех взрослых во Фьюри Телл, в то время как охотники сгоняли всех детишек в центр деревни. Детей поставили на колени, связав руки у них за спиной, тогда как охотники проверяли их один за одним. Они жестоко дергали детей за волосы, нюхали их и заглядывали им в глаза. 

     – Что происходит? – спросила Шу, снова колеблясь. Быть может ей просто следовало ворваться в деревню и встретиться лицом к лицу с Локи, или..? 

   Хватит колебаться! 

     – Хотела бы я знать, – ответила Серена. – Смотри, он отпускает одного из детишек. 

     – Где? 

     – Та, светловолосая девчушка. 

    Это была правда. Шу удивилась, почему охотники освободили одного из детишек. Она заметила, то отпустили еще одного, потом еще одного. Охотники прокричали что-то, одну и туже фразу, снова и снова. 

     – Ты слышишь, что они говорят? – спросила Шу у Серены. 

     – Погоди, – Серена опустилась на колени и снова приложила руку к земле, пытаясь услышать, что кричали охотники. Шу задумалась, было ли это нормально или же Серена была просто одержимой. – Думаю, они говорят нечто вроде «зима в глазах», – произнесла Серена. 

    – Это бессмысленно, – отозвалась Шу. – Почему они так говорят? 

     – Это похоже на песенку, но, быть может, это звучит как «у них в глазах зима». Я не уверена, – Серена снова поднялась на ноги, не в силах больше слушать всю эту резню. 

   Фьюри Телл просто плавал в крови, и Локи наконец слез со своего единорога, прохаживаясь среди детей. Они опустили головы дрожа и моля о пощаде. Локи ничего не сказал. Он схватил девочку за волосы и отрезал их, затем протер ими свой клинок, пнув жертву, отчего та, покатилась по земле. 

     – Я лучше буду любить принца, – пробормотала Серена. 

   Шу ничего не ответила. Она оцепенела. Она только что поняла, если ей не удастся привести Локи в чувства, в этом сне им просто суждено стать врагами. Пока Кармилла владеет его Руном, он один из тех, кого ей предначертано убить. Если бы она только нашла способ вернуть его. 

  Будь честна с собой, Шу. Если тебе удастся спасти его, сможешь ли ты простить его за все то, что он совершил в прошлом: люди, которых он убивал и детей, которых он собирается убить прямо сейчас?

   Шу пожала плечами, ощущая головокружение от мыслей в голове. Почему она не должна прощать его за все те ужасы, что он совершил в прошлом, когда как он простил ее за всю ту кровь, что она пролила в Скорби. Она убила сотни подростков в Реальном Мире, и все же, ей было предначертано стать Избранной. Возможно ли быть Избранной и при этом не искупить прошлые грехи?

     – Серена, – Шу обратила свой взор на нее. – Ты уверена, что этот кровожадный Охотник, Локи? – вопрос был нелогичным, но ведь любовь слепа, а принимать желаемое за действительное было ей свойственно.

   Шу захотелось умереть, нежели услышать неизбежный ответ Серены.

     – Конечно же, это он, Шу, – уверенно ответила Серена. – Это он, Охотник. Известный так же как Локи Ван Хельсинг.