Текст книги "Золушка, Облаченная в Пепел (ЛП)"

Автор книги: Кэмерон Джейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

4
Сад Могил

Так вот значит, как работает этот сон, будет сдвигать время, когда ему вздумается?

   Озадаченно, Белоснежка положила руки на стол, на котором начали вырисовываться черные и белые полосы. Те, что были покороче – черные, длиннее – белые. Вероятно, стол начал превращаться в огромное пианино. Оглядываясь на зеркало, она увидела, что вся комната за ее спиной изменилась. Ее перенесли в другое место и время во сне, огромный гулкий зал в замке, и ей всего на год или на два меньше, чем в Реальном Мире. Наконец, зеркало взорвалось, и осколки превратились в воронов, которые вылетели в оконный проем. Она слышала раздраженные звуки, по ее мнению это был учитель музыки.

     – Неверная нота, – закричал мужчина, рвя на себе волосы. Прическа его была похожа на прическу Эйнштейна, смокинг был на пару размеров больше его самого. – Это же B#, а не B, – ткнул он яростно ключом.

   Шу закатила глаза, сидя за фортепиано. Кем был этот вредный мужик? Она сыграла несколько нот, пытаясь подчиниться.

    – Это даже еще хуже, – вены на его шее вздулись. Он выглядел так, словно его лицо кусали невидимые пчелы. Он был необычайно волосат. – Это А.

     – А хорошо (прим. пер. А – отметка пять), – попыталась пошутить Шу. – А с плюсом еще лучше.

    – Что? – он зыркнул на нее, глядя на нее так, словно собирался придушить струной от фортепиано, а пальцы отрезать и использовать в качестве клавиш. – Какая еще А с плюсом?

   Не обращая внимания на разгневанного мужчину позади себя, она прочла название мелодии, которую ей предстояло сыграть. Она называлась:

Волшебная Флейта в соль мажор. 

Вольфганг Амадей Моцарт

– Никогда не понимала, почему часть произведения под названием Волшебная Флейта исполняется на пианино, – выдала она, прекрасно зная, что это сведет с ума ее учителя. – Ее нужно играть на флейте, Мистер..., – она не знала как называть его, поэтому бросила взгляд на расшифровку стенограммы и увидела его имя, нацарапанное на донышке. – Мистер Одли Тьюн? – нахмурилась она. – Уверены, что не Дадли?

   Одли почти подпрыгнул, ударив ногу о ножку пианино.

    – Она издевается над тобой, потому что ты не серьезен с ней, – раздался голос Королевы Скорби со второго этажа. – Я хочу, чтобы она запомнила эту песню к полудню и исполнила ее на балу, который мы устраиваем сегодня.

     – Но это невозможно, моя Королева, – ответил Одли. – Она ужасна.

     – Не называй мою дочь ужасной, – спокойно сказала Королева. Одли покрылся каплями пота, размером с лимон. – Или я подвешу тебя за нос.

     – Это нечестно, – проворчал он. – Я уважаемый музыкант. Я пожимал руку самому Моцарту.

   Королева покачала головой и ушла из холла, зовя слуг в другой части замка.

     – Не волнуйтесь, Дадли, – ответила Шу. – Думаю, я поняла. Это же Иск-Минор, да?

    – Не существует никакой Иск-Минор! – у Одли покраснело лицо. Оно деформировалось, словно скулы ломались изнутри. Его спина странно изогнулась, и ноги выросли, разрывая на части его ботинки. Волосы стремительно росли на ногах и лице. Мистер Одли превращался в оборотня.

   Что делать теперь? Это воспоминание или сон просто зашел в тупик? 

Одли, оборотень, схватил Белоснежку за руку и стукнул ее пальцами по клавишам.

      – Вот это А, ты, тупое отродье, – его глаза пожелтели и показались клыки. На его голове появились странные белые волосы, которые отросли ему по плечи. – А это Б! – он снова ударил ее по пальцам.

     – Больно же, Мистер Дадли, – пожаловалась Шу.

     – Я – Одли, ты, вредная принцесса, – ответил он злобным голосом, словно его горло превратилось в водосточную трубу, через которую он выплевывал свои внутренности. – Я сломаю твои пальчики один за одним. Всю свою оставшуюся жизнь ты не сможешь играть ни на одном инструменте.

     – Мамочка! – взмолилась Белоснежка, Мистер Одли закрыл ей рот своей огромной волосатой ручищей. – Если закричишь, я снова сделаю тебе больно. Будь послушной девочкой, и пойдем со мной.

   Она выдернула руку.

      – Пойти с вами, куда?

     – Ночная Скорбь хочет поговорить с тобой, – усмехнулся оборотень.

   Так вот о чем это воспоминание. Меня похитили и отвезли к моему деду?

    – Знаете что? – заявила Шу. – Все эти ваши волосы, просто отвратительны, – она выпустила клыки и укусила его за шею. Она не знала, было ли все это частью воспоминания или ее собственные действия, но ей до смерти надоел этот вредный учитель музыки. – Хрен тебе, а не Моцарт! – нетерпеливо выдохнула Белоснежка и пнула его промеж волосатых ножищ.

   Было ужасно презабавно, когда Одли упал на пол, извиваясь, словно на электрическом стуле, немного жужжа, превращаясь назад в учителя музыки, который немного походил на Эйнштейна. Только на этот раз, он был мертв. Если кто-нибудь зашел бы в комнату, он просто решил, что она убила невинного человека.

    – Если подобным образом проходили мои подростковые годы, тогда это было весело. Мне это по душе, – пробормотала она, утирая кровь с губ. – Спорю, я бы стала супергероем в школе. Почему мне не разрешали ходить в школу?

– Потому что Вы бы перекусали всех аппетитных мальчиков, – ответила Серена с другого конца холла, на ней до сих пор было изорванное платье, сажа покрывала лицо.

   Она несла таз с водой и швабру. Она превратилась в красивую пятнадцатилетнюю девушку, и все еще носила эти загадочные башмачки.

     – Серена, – Белоснежка поняла, что улыбается.

     – Позвольте мне навести порядок, принцесса, – произнесла Серена, глядя на всю эту кровь на клавишах.

     – Это не моя вина. Он оказался оборотнем, клянусь.

     – Я все видела, прячась в камине, – ответила Серена. – Давайте оттащим его в Сад Могил.

     – Что еще за Сад Могил?

     – Вы не знаете что такое королевское кладбище?

     – Оу, да я просто пошутила, – ответила Шу. – Думаешь, нам необходимо это сделать?

     – Много кто похоронен в Саду Могил. Я полагаю, они – жертвы Вашей матери, – подмигнула она ей, подразумевая, что та знает о банных побоищах Кармиллы. – Там найдется местечко для еще одного волосатика. Нужно поторопиться, а то Ваша мама нас заметит.

   Белоснежка убедилась, что никто не идет и начала тащить Мистера Одли к выходу.

      – Давай закопаем Мистера Дадли, – сказала она.

     – Это Одли, – рассмеялась Серена.

– Правда? – Серена ухватилась за метлу и опустила взгляд.

    – Да. Не секрет, что у меня нет друзей, – произнесла Шу. – Меня навещают лишь репетиторы.

   – И, в конце концов, Вы их убиваете, – захихикала Серена.

  Казалось, будто она всеми правдами и неправдами старалась избежать той жизни, в которой она получила длинный шрам до шеи и пепел на лице.

     – Разве это не весело, убивать вредных учителей и избавляться от их тел? – пошутила Шу. – Мне ведь нельзя ходить в школу или встречаться с людьми.

     – Особенно с аппетитными мальчиками, – захихикала Серена.

     – Да, точно, – ответила Белоснежка. – Вижу, тебе нравятся аппетитные мальчики.

   Серена держала подол платья, ковыряясь ногами в земле.

     – Мне – то ты можешь рассказать, – сказала Белоснежка. – Мы ведь условились, что ты можешь говорить, что у тебя на уме, когда ты со мной.

     – Людям не нравиться, когда я говорю о том, что у меня на уме, – слабо ответила она. – Обычно, они смеются надо мной.

     – Я не буду смеяться.

     – Мне, правда, нравится принц, – она подняла глаза, желая увидеть реакцию Белоснежки. – Мне нравится, как он одевается и улыбается. Он такой красавчик. А еще я обожаю, как все преклоняются перед ним и желают ему угодить. Поэтому Вы его укусили, да? Он тоже Вам нравится?

     – Можно и так сказать, – Шу не была уверена, что значил для нее принц. Она вспомнила, как множество раз пила его кровь после того случая на дне рождении, но ничего больше..., и он до сих пор не появлялся во сне. Шу задумалась, что если из-за столетнего заточения в Шлоссе, она забыла изрядную часть своего прошлого.

     – Хотите секрет? – Серена склонилась над могилой Одли Тьюнса. – Есть еще кое-кто помимо принца, кто нравится мне даже больше.

     – Оу, – глаза Белоснежки распахнулись. Она не лгала. – Он тоже богатый и знаменитый?

    – Не совсем, – ответила Серена. – Но он сильный и все его бояться.

     – Он поэтому тебе нравится, потому что все его бояться?

    – Да, – дважды кивнула Серена, и закусила нижнюю губу. – Но я не скажу Вам кто он такой.

     – Почему?

     – Просто не буду. А Вам нравится какой-нибудь мальчик? – спросила Серена.

     – Да, но я не хочу говорить об этом, – Шу прикусила язык. – Знаешь, чего бы мне хотелось на самом деле? Я бы хотела, чтоб ты стала моим другом, – не смотря на то, что Шу знала, это всего лишь сон, она ощутила правильность этого мгновения. Она ощутила, что это были те самые эмоции, что она испытывала в детстве по отношению к Серене...будто бы она и в самом деле была с ней знакома. Она всегда думала, что в этот период времени, у нее не было друзей, но в этом сне было что-то настоящее.

     – Друзья? – вскрикнула Серена, роняя метлу, ее голос стал чуть громче. – Правда? Вы и я, моя принцесса?

   Когда Серена безмятежно улыбнулась, веснушки на ее лице засияли сквозь слой сажи, словно маленькие счастливые апельсинки, в темном саду из пепла.

     – Да, я и ты, – улыбнулась Белоснежка. Счастье Серены было заразительным.

     – Но..., – лицо Серены изменилось, она разглядывала свои ноги. – Но этого не может быть. У меня никогда не было друзей. А когда кто-нибудь просил меня стать его другом, обычно все кончалось тем, что я сидела рядом с камином и плакала, а вокруг меня была лишь зола.

     – Зола? – скривилась Белоснежка, делая шаг вперед. Она уже во второй раз упоминала эту комнату.

     – Я ведь говорила вам, не спрашивать о том, что не вашего ума дело, – снова выплюнула она, ее веснушки вспыхнули под слоем сажи.

     – Ладно, я не буду спрашивать, – согласилась Шу.

     – Я верю тебе, – успокоилась Серена. – Но что же мы будем делать. Не думаю, что у принцессы много общего с Рабыней.

   Белоснежка бросила взгляд на могилу Одли Тьюна и вскинула бровь.

      – Думаю, у нас уже много общего.

   Серена рассмеялась.

      – Ты ведь не планируешь больше никого кусать? Я не собираюсь каждый раз прибирать за тобой, – подмигнула она.

     – Давай кое-что сделаем, – предложила Шу. – Что ты делаешь, когда получаешь свой хлеб, работа закончена и у тебя есть несколько свободных часиков?

     – Не могу сказать, – ответила Серена. На этот раз, ее настроение не изменилось. На самом деле, она хотела рассказать Белоснежке, чем занималась в одиночестве, но притворилась, что не хочет по некой причине.

     – Почему бы и нет? – радостно ответила Белоснежка. – Мы ведь теперь подруги.

     – Обещаешь, что никому не скажешь? – Серена наклонила голову ближе, говоря шепотом.

     – Обещаю, – заверила Шу.

     – Я занимаюсь волшебством, – Серена стрельнула глазами влево и вправо.

     – Волшебством?

     – Шшш, – Серена закрыла рот Шу ладошкой. – Ты должна пообещать мне, что никому никогда не расскажешь.

     – Не расскажу, – кивнула Шу. – Что за волшебство?

     – Я могу показать тебе, – ответила Серена. – Но если только ты проявишь терпение и поможешь мне подготовиться к нему.

     – Зачем к нему готовиться? Я думала, волшебство – это дар, – удивилась Шу.

     – Нет. Волшебство – это Искусство. Множество различных видом искусства, – объяснила Серена. – Я знаю особый вид волшебства, о котором люди не желают знать. Это Запрещенное Искусство.

   Белоснежка скорчила рожицу.

     – Видишь? Поэтому тебе нельзя никому об этом рассказывать. Мое волшебство под запретом. Привыкли думать, что колдовское ремесло создание зла, но на самом деле это не так, – сердце Сирены пустилось вскачь, пока она рассказывала об этом.

     – Звучит невероятно. Мне бы хотелось на это посмотреть, – обрадовалась Шу. – Что мне нужно сделать, чтобы увидеть, как ты творишь свое Искусство? – она надеялась, что весь этот сон длился из-за Искусства Серены. Она сомневалась, что Локи пришел, чтобы убить ее.

     – Во-первых, я должна предупредить тебя, что у каждое Искусство имеет свою цену. Но не волнуйся. Я покажу его тебе. Ты могла бы стать моей помощницей, если хочешь.

     – Мне так любопытно, – сказала Шу. – Прошу, расскажи, что мне нужно сделать.

    – Нам нужно собрать элементы, необходимые для завершения Искусства, – ответила Серена.

     – Хорошо. Где мы сможем достать эти элементы?

     – Нам предстоит долгое путешествие, – ответила Серена. – Но в конце пути, мы окажемся в совершенно необычном месте, которое довелось увидеть лишь немногим.

     – А у этого места есть название? – спросила Белоснежка.

     – Слышала когда-нибудь о месте под названием Конец Радуги?

5
Сердце Искусства

Шу последовала за Сереной в Черный Лес, чтобы собрать элементы, необходимые для того, что она называла Запретным Искусством. При обычных обстоятельствах, Шу бы никогда не решилась пойти в Черный Лес, особенно в подобном сне, где неизбежная опасность, очевидно, таилась где-то за спиной Сновидящего... она до сих пор не могла забыть тот факт, что в Обычном Мире ее заколол парень, которого она любила. История Серены была просто безумным отвлечением.

   Наблюдая за перемазанной золой девушкой, которая напоминала ей молоденькую девчушку из мюзикла Le Miserable’s, которая убегает от непреодолимого счастья. Серена на четвереньках поднялась на небольшой холм, точно обезьяна. Шу последовала за это крошечной светловолосой девушкой с огненной аурой.

     – В этом мире, каждая магия имеет свои правила, – объяснила Серена, запыхаясь.

    – Правила? Я думала, весь смысл магии состоит в том, чтобы нарушить все правила. Это же магия! – удивилась Шу, пытаясь идти той же тропинкой, что и Серена.

     – Правила не строгие, – ответила Серена. – Они больше похожи на руководящие принципы. Те, у кого есть дар могут расширить или добавить нечто свое к Искусству.

     – Почему ты настаиваешь на том, чтобы называть свою магию Искусством?

     – Я чувствую, что это нечто больше, чем просто Искусство. Искусство нельзя оценить. Оно чище. Это то, что оно есть. Это создание художника...волшебника. Оно просачивается сквозь поры наших душ, а затем проявляет себя всему миру. Подумай о картине, песне или стихотворении. В искусстве нет правильного или неверного, есть лишь несколько правил. Понимаешь? – Она остановилась на вершине холма, положив руку ей на запястье, словно уверяя, что больше не убежит.

     – Да, – кивнула Шу, задерживая дыхание. Она не совсем понимала, что Серена только что сказала, но она была ей любопытна вместе со своим Искусством, так что она решила подчиняться каждому ее слову, пока ей не понадобятся более существенные уточнения. – Так почему мы тут, посреди леса?

    – Чтобы сотворить мое Искусство, мне нужно собрать три элемента.

     – Что-то вроде огня, земли, воды и воздуха?

     – Да, но это уже прошлый век, – ответила Серена. – Элементы, которые необходимы мне – это три вида ингредиентов: два из них инструменты, и один – талант. Думай об этом, как о рецепте особого блюда, – она загибала пальцы. – Мы, соответственно, называем их Сердце, Мозг и Душа.

     – Мы?

     – Я имела в виду я, – солгала Серена. Она не собиралась рассказывать Шу, кто такие «мы». – Сердце – это материя, из которой создается магия.

     – Я слушаю.

     – Мозг – это инструмент, который созидает и воздействует на Сердце, – объяснила Серена. – Легче объяснить. Если мы не будем шевелить мозгами, сердце попросту перестанет работать.

     – А душа?

     – Душа, – Серена закрыла глаза и вдохнула прохладный осенний воздух. – О, Боже. Душа – это та часть, которую нельзя ни объяснить, не описать словами. Ты знаешь, что она существует, но нет никаких доказательств. Есть лишь один способ доказать это, и скоро ты увидишь результаты Искусства своими глазами. Я тебя запутала?

     – Не совсем, – ответила Шу. – Но я думала, ты покажешь мне волшебство. Конец Радуги, помнишь?

     – К этому мы еще вернемся, но сначала, смотри! – Серена указала на башню вдалеке, которую они, наверное, и не увидели бы, не поднявшись на холм.

     – Что такое?

     – Каждый элемент моего Искусства подразделяется на ингредиенты, которые помогут создать элемент. Сердце нуждается в трех ингредиентах, – сообщила Серена. – Эти три ингредиента: зола, песок и известь.

     – Земные элементы, – кивнула Шу. Она провела какое-то время читая о магии из тех книг, которые она позаимствовала у жертв в Шлоссе.

     – Верно, – согласилась Серена, снова начиная задыхаться от карабканья на холм, а от возбуждения.

      – Золу ведь легко раздобыть, – предложила Шу. – Мы можем просто сжечь что-нибудь, – она приложила все свои усилия, чтобы не заикнуться о золе, что покрывала кожу Серены.

    – Нет, – настаивала Серена. – Моя зола особенная. Она называется «содовая зола» или «карбонат натрия».

    – Откуда ты все это знаешь?

   Серена проигнорировала вопрос.

      – Эту особую золу можно получить лишь от сушки и сжигания растений вроде Солянки и Хрустянки, но они тут не растут, – ответила она, затем побежала вниз по холму, словно маньячка, прямо к башне.

     – Погоди! – воскликнула Шу, и последовала за ней. – Куда ты идешь?

     – Хочу достать растение, которое делает золу, из башни под названием Рудаба, – прокричала Серена. – Оно называется Рапунцель, – добавила она и исчезла в темноте.

   Шу шла осторожно, окрикивая ее, боясь, что та может исчезнуть. Земля под ногами была грязной. Сама башня была жуткой и тёмной, бесцельно пронзая ночное небо, словно чья-то ошибка.

     – Тссс, – Серена появилась из ниоткуда, обнимая Шу, и приказывая ей опуститься на колени. – Вот оно. Растение Рапунцель, – она показала на оранжевый цветок, который был похож на подсолнух, среди остальных прочих, неровно разбросанных вокруг башни. Растения покачивались от легкого ветерка. Они выглядели словно живые. Их тонкие лепестки походили на руки.

     – Почему бы нам просто не сорвать его? – прошептала Шу.

     – Увидишь, почему, – захихикала Серена. – Это необычное растение.

   Две девушки ждали, пока перед цветком Рапунцель не появилась счастливо прыгающая лягушка... , напоминая Шу о том, как Локи ненавидел лягушек. В мгновение ока, одно из миролюбивых растений выпустило острые зубы меж лепестками, схватило бедную лягушку прямо в воздухе и проглотило ее. Растение прожевало и проглотило лягушку своей зеленой глоткой, словно змея, которая торчала из земли. Когда остальные растения подползли к нему, пытаясь выхватить кусочек лягушатинки, оно зарычало на них. Закончив есть, оно выплюнуло лягушачьи лапки, и на его перемазанной мордашке снова засияла улыбка.

   Шу забеспокоилась, не столько из-за растения Рапунцель, сколько от хихиканья Серены.

     – Это и есть то самое растение, которое ты хочешь сжечь до тла, – удивилась Шу.

     – По-другому не выйдет. У магии есть цена, помнишь? – ответила Серена. – Верь мне, я люблю цветы и животных, но вот это жестокое. Если подойдем поближе, оно отъест нам ноги. Они их просто обожают.

     – Как ты планируешь его достать?

     – С помощью этого, – Серена выудила из недр своего грязного платья золотую монетку.

     – Откуда ты взяла золотую монету? – удивилась Шу.

     – Украла у Королевы Скорби, – улыбнулась она, глядя на трофей в своей ладошке. – Извини, но ты хотела чем-нибудь заняться, а это все, чем я занимаюсь в свободное время.

     – Мне плевать, что ты воруешь у моей матери. И не смотря на то, что мне это все же неприятно, мне интересно знать, почему ты додумалась ничего себе купить с такой огромной суммой денег?

     – Купить? – Серена выглядела озадаченной, словно кто-то ударил ее камнем по голове. – Я никогда не думала о подобном. Я лишь украла монетку, чтобы попрактиковаться в колдовстве.

     – Никогда не задумывалась над тем, чтобы купить новое платье или еду?

   Серена сконфузилась. Шу забеспокоилась, ведь она переживала за нее. Бедная девушка жила на самом дне и получив золотую монету не знала, как мудро распорядиться ею. Быть может, ее страсть к Искусству была намного больше, чем все деньги мира. Что с того, если она купит себе новое платье, как она потом объяснит где его взяла? Она ведь Рабыня. Никто в этом проклятом королевстве не позволит ей засиять. Она привыкли видеть ее такой, перемазанной золой, потерянной и жалкой. Пока есть богачи, бедняки тоже всегда будут.

     – Полагаю, в следующий раз, я куплю себе чего-нибудь поесть. Замечательная идея, – Серена похлопала Шу по спине. – Но сейчас, я хочу с ее помощью достать цветок и попрактиковаться в волшебстве.

– Хорошо, – вздохнула Шу. – Как эта монетка сможет помочь?

     – Это слабость растения, – объяснила Серена. – Легенда гласит, что этот цветок был семенем злобного колдуна, который больше всего на свете жаждал золота. Растение Рапунцель ядовито, и проклято жаждой золота; как и его создатель. Одна девушка, которую по иронии судьбы назвали в честь этого растения, имела власть над ним.

     – Где мы смогли бы найти эту девушку?

     – Понятия не имею, – ответила Серена. – Она все равно не решение нашей проблемы, чтобы достать растение Рапунцель. Я достану его с помощью монеты, что у меня в руке

     – Расскажи мне об этом, – требовала Шу.

     – Как только растение увидит в моей руке золотую монету, оно так сильно захочет его, что порвет свои корни, позволяя взять его, – объяснила Серена.

     – Ты сказала, порвет корни? – переспросила Шу. – То есть оно убьет само себя?

     – Я же говорила тебе, это сумасшедшее растеньице,– сказала Серена. – Знаешь что самое безумное? Если ты снова посадишь его в землю после его смерти, оно снова оживет. Теперь, позволь мне сделать то, что нужно, – Серена поднялась, и внезапно побежала к растению. Она протянула руку и показала золотую монетку, словно поманила лошадь кусочком сахара. Растения Рапунцель сошли с ума, выгибая стебли и протягивая свои лепестки, завывая, будто жуткие призраки. Цветок, оказавшийся к Серене ближе всего, потерял остатки разума.

     – Отдай мне эту монету, ты, отвратительная, грязная нищенка! – взвыло растение, почти отрываясь от корней.

     – Скажи «пожалуйста», – дразнила его Серена, уворачиваясь от цветка, который подкрался к ней сзади, пытаясь слопать ее туфельку, но потерпел неудачу. Спасибо необычным туфелькам Серены.

     – Я никогда не буду умолять тебя, дочь Бьянки! – закричало растение.

     – Ты – поганая ведьма! – писклявым голосом закричало другое растение. – Ты постоянно сюда приходишь и забираешь одного из нас! Ты заставляешь нас убивать самих себя.

     – Я вырву твое грязное сердце, – присоединилось третье растение, вытянувшись, чтобы укусить Серену за коленку. Парочку других цветков умудрилась оторвать пару лоскутков ее платья.

   Серена отпрыгнула, чтобы растения не смогли достать ее.

      – Вы – отвратные растения, – сказала она им. – Вы сжираете все живое на своем пути. Что вам сделала бедная лягушка?

    – Если ты думаешь, что мы отвратительны, тогда ты еще отвратительней, – сказало растение, когда Шу попыталась оттащить от них Серену. Разговаривать с цветами в Королевстве Скорби не было таким уж чудачеством. Странности тут были в норме.

   Серена вырвалась из рук Шу и, поманив растение золотой монеткой, стремительно убрала руку. Растение попалось на уловку и вытянулось так сильно, что оторвалось корешками от почвы. Серена подняла умирающее растение и еще несколько других. Они бились, словно рыбки, вытащенные из воды, перед смертью.

   Серена побежала, другие растения проклинали ее.

     – Уноси ноги, дочь Бьянки! – рычали растения.

     – Гори! Гори! Гори! – цветы начали выплевывать еду, что жевали на Серену и Шу: лягушачьи лапки, цыплячьи крылышки и беличьи зубы.

   Шу и Серена побежали обратно на холм. Серена вела себя так, словно все это была игра, размахивая растением Рапунцель в воздухе с кровожадной ухмылкой на лице, не обращая внимания на порезы, которое растение оставило на ее пальцах.

     – Ты ранена, – произнесла Шу. – Думаю, нам лучше вернуться в замок. Я могу залечить твои раны, – она жалела о том, что не выпустила клыки на те растения.

     – У меня были порезы и похуже, – небрежно отмахнулась Серена.

     – Так у тебя точно такие же порезы от растения на щеке и шее? – спросила Шу, не в силах сдержать любопытство. Внезапно, оказалось, что Серена намеренно скрывала за сажей шрамы. Потому она не смывала сажу со своей кожи, чтобы никому не показывать те раны шрамы, что она предпочитала прятать.

   Взгляд Серены потускнел, от предательства вопросом Шу. Ее глаза наполнились слезами. Все то счастье, которое она только что испытывала от сорванного цветка, просто исчезло. Шу знала, что девушка вот-вот разразиться слезами, тем не менее, она не удержалась от вопроса.

     – Ты ужасна, – закричала Серена на Шу. – Ты пообещала не спрашивать, – она бросила растение Рапунцель Шу в лицо и побежала на другую сторону холма, глубже в лес.

   Шу подняла цветок и побежала за ней. Это был долгий забег. С каждым шагом, Шу ощущала вину за то, что расстроила ее. Почти милю спустя, Шу удалось догнать Серену и она крепко схватила ее, пока та, плача, не остановилась. Наконец, после беспрестанных извинений Шу, Серена перестала плакать, и заснула у нее на руках, как младенец. Шу нежно погладила ее по волосам, прислонившись дереву, задаваясь вопросом, что за загадочная девушка. Она подумала, что никогда не ощущала такого любопытства и заботы к кому-либо себе подобному.

   От нечего делать, ожидая, когда проснется Серена, мысли Шу потекли, снова думая о Локи. Вспоминая Локи, она прикоснулась к ожерелью, что он дал ей в Мире Между Снами, она надела его с самого начала этого сна. Шу снова посмотрела на загадочную гравировку на кулоне:

Что это значит, Локи?

   Она попыталась прочесть ее вертикально с обеих сторон, затем перевернула кверху ногами. Это напоминало что-то вроде символа или букв алфавита. Она по-прежнему терялась в догадках.

   Расстроенная, она вздохнула, глядя на луну над собой. На мгновение, Шу подумала, что видела, как луна улыбнулась ей.