Текст книги "Любовь на карантине (ЛП)"

Автор книги: Кайли Скотт

Соавторы: Одри Карлан
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 6
КАРАНТИН: ДЕНЬ 6

СЭДИ

МОЙ СОТОВЫЙ ЗВОНИТ В какой– то нечестивый час утра. Я затуманено смотрю на время. Семь тридцать. Как не цивилизованно. Я не переставала писать далеко за полночь и рассчитывала выспаться, чтобы зарядиться энергией для тела и мозга.

– Алло? – говорю я охрипшим от сна голосом.

– Сэди? – Звук голоса Шона на другом конце провода чертовски неприятен. – Это ты?

– Нет, Шон. Это инопланетянин, притворяющийся мной, одетый во меня как в скафандр. Как ты?

Он шмыгает носом.

– Не нужно быть такой. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Я откидываюсь на кровать и смотрю в потолок. Дождь льет как из ведра, стуча в окно. Мое постельное белье счастливых оттенков синего, и я окружена примерно тремя миллиардами красивых декоративных подушек. Во мне живет диснеевская принцесса. "Красавица и чудовище" была моим любимым фильмом в детстве. Я всегда мечтала о библиотеке и огромной драматической кровати. Так что теперь книги занимают целую стену в моей гостиной, а моя кровать – экстравагантный калифорнийский король. Это прекрасное зрелище. Но даже моя любимая спальня не может сделать этот телефонный звонок счастливым.

– Извини, – вру я. И я даже не прилагаю особых усилий к ФВБ, потому что он просто этого не заслуживает. – Ты же знаешь, я не утренний человек.

Он еще раз шмыгает носом.

– Ты болен? Что это за шмыганье?

Черт. У него есть вирус?

– Я не болен, – огрызается он. Господи, это разговор отлично начался.

– Было бы хорошо, если бы ты не был таким, Шон. На самом деле это не моральный недостаток. Микробы бывают, ты знаешь?

– Я не болен.

Я почти слышу, как он скрежещет зубами о зубы.

– Я в полном здравии.

– Хорошо. Отлично. Хорошо…Я тоже в порядке.

– Хорошо.

Тишина.

– Это все, чего ты хотел? – спрашиваю я, находясь на грани смерти от недостатка кофеина. Если я не сплю, значит, кофе должен течь рекой. Таков закон.

– Работа была напряженной, хотя мы все переехали в наши домашние офисы вместе с остальной частью города. Первоначальное расстройство было непростым, но теперь мы все вернулись к привычному течению событий. – Конечно, он хочет поговорить об этом. Он всегда хочет говорить о работе как можно более покровительственным и высокомерным тоном.

– Да? Мое сочинительство тоже идет хорошо.

– Многие клиенты пользуются возможностью наверстать упущенное, пока рынок переживает это затишье. Укрепить свою оборону и оценить свои финансы, чтобы лучше пережить предстоящий шторм.

– Слова просто льются из меня. – Поскольку он полностью игнорирует мой вклад в этот разговор, я игнорирую его. Может быть, это по– детски, и все же меня это нисколько не волнует.

– В последнее время я, кажется, перехожу с одной онлайн– встречи на другую. Некоторые из них просто держатся за руки, но почти все наши клиенты наблюдают резкий спад из– за текущих событий. Мы не можем винить их за беспокойство. И если они готовы платить мне почасовую ставку, то я с удовольствием выслушаю их беспокойство и нытье.

– И мои персонажи отлично ладят друг с другом. Спасибо, что спросил. – Я слишком громко зеваю в надежде, что он поймет намек.

Нет. Он неустрашимо продолжает.

– Я надеюсь, ты составила планы, чтобы гарантировать, что твои финансы переживут возможную рецессию?

Вот она. Главная причина, по которой он позвонил. Вероятно, хочет, чтобы я инвестировал вместе с ним. Была тама. Сделала это. Выбросила эту чертову футболку, большое тебе спасибо.

– Я не собираюсь обсуждать с тобой деньги, Шон. Ты это знаешь. Это жесткая граница.

– Разумный человек воспользовался бы помощью, когда ее предлагает эксперт.

Мы спорили об этом всего тысячу или около того раз. Это так же старо, как Моисей, поэтому я держу рот на замке.

Он снова шмыгает носом.

– В любом случае, все это сильно встряхнуло ситуацию. Это отбросило назад наши испытания новой бухгалтерской программы, что вызывает разочарование.

– Я думаю, что мои герой и героиня скоро трахнутся.

Вставьте здесь драматическую паузу.

– Я хорошо осведомлен о том, что ты пишешь. Не нужно быть грубой, Сэди.

Каждый раз, когда мы разговариваем, я клянусь Богом, что должна встать на колени и поблагодарить за то, что я бросила этого неудачника.

– Знаешь, Шон, насколько я помню, мы трахались раз или два. Может чуть больше. Большинство людей так и делают. Это важная часть отношений и того, как пары общаются физически. Конечно, это единственное, что так долго держало нас вместе. Но давай, забудь обо мне, моих интересах и жизни, расскажи мне еще немного о себе и своей работе. Ты делаешь это сам.

– Не нужно быть такой. Я просто хотел проверить тебя и посмотреть, все ли с тобой в порядке.

– Что бы ты сделал, если бы у меня не было все в порядке?

На мгновение он заикается. На самом деле, раньше я находила это милым, то, как некоторые вещи приводили его в замешательство. Вещи, обычно связанные с эмоциями, человечностью и другими темами, находящимися за пределами его зоны комфорта. Правда в том, что Шон прожил свою жизнь за какими– то очень высокими, анально сдерживающими, эгоцентричными стенами задолго до того, как произошел карантин.

– Что, если бы я была больна? – спрашиваю я.

– Я не собираюсь играть с тобой в игры, Сэди. У меня нет на это времени.

– Ты знаешь, новый парень поселился в соседнем доме. Мы так хорошо ладим. За те несколько дней, что я его знаю, он стал мне большим другом, чем ты когда– либо был. Более отзывчивый, милый и забавный. О Боже, он такой забавный. Мы всегда смеемся, когда мы вместе, даже несмотря на то, что в наши дни все так мрачно и страшно. Он просто больше всего на свете, понимаешь?

– Ты встречаешься с кем– то новым? – он спрашивает, и я

могу только представить выражение его красивого лица. Потому что Шон горяч по– своему. Если бы только его личность не была такой херовой.

– Хорошо. Спасибо, что позвонил, Шон. Это было

действительно поучительно и укрепило все причины, по которым я бросила тебя в первую очередь. Просто на всякий случай я не передумала. Ни на минуту.

– Сэди, если мне не изменяет память, ты говорила, что мы можем все еще дружить!

– Когда ты поймешь, что значит на самом деле быть чьим– нибудь другом, Шон, не стесняйся позвонить мне. Оставайся здоровым и в безопасности, хорошо? Пока.

И это все. Фу.

Я завязываю свои растрепанные волосы в хвост и опорожняю мочевой пузырь. Затем я мою руки, напевая первую половину песни “Don't Start Now” Дуа Липы. В наши дни ты должен проводить много времени с мылом и водой.

Затем я прохожу через гостиную/кухню/столовую прямо к стеклянным дверям, ведущим на балкон. Там чертовски мокро. Льет как из ведра. Никаких признаков Эвана. Эмодзи с грустным лицом. Наверное, это и к лучшему, учитывая, что я только в трусиках и старой выцветшей футболке. Держу пари, я выгляжу потрясающе. Учитывая время, он, вероятно, все еще спит. Или, может быть, он на беговой дорожке, учитывая дерьмовую погоду. Не похоже, что он может сегодня тренироваться на балконе.

В справедливом и гуманном мире, если мне приходится бодрствовать в этот час, я должна, по крайней мере, стать свидетелем великолепия, с которым Эван выполняет выпады. У этого мужчины самые потрясающие бедра. Вчера он пригласил меня провести тренировку вместе с ним в девять часов. Что, на мой взгляд, было отличной идеей. Я могла бы заниматься йогой, пока он снимал груз всех моих ожиданий, эмоционального багажа и сексуальных потребностей.

Итак, сегодня над моей головой нависло небольшое темное облако, и это не имеет ничего общего с известием от бывшего. В основном. Просто по какой– то причине у меня худшее чувство, что Эван отправил меня во френдзону. Это не совсем то, что он сказал или сделал. Просто у меня такое странное чувство. Наш флирт – это все игриво и весело, но… Я не знаю. Действительно ли это куда– нибудь приведет?

Может быть, я слишком остро реагирую. Это мое хобби. Не хочу показаться бестактной, но этот парень меня возбуждает, а в наши дни нельзя приглашать кого– то для интимных отношений. Расстояние в шесть футов не допускает ничего. Мы с Эваном разговаривали больше, чем когда– либо с бывшим, и я бы очень хотела сблизиться с ним. Проблема в том, что это запрещено.

Как вы встречаетесь во время карантина? Я думаю, что ты этого не знаешь.

Вздохнув, я направляюсь к кофеварке. Время вытащить голову из трусиков и начать свой день. Во– первых, нужно проверить маму и папу, чтобы убедиться, что они не планируют приглашать кого– нибудь поиграть в криббидж или что– то в этом роде. Затем отвечаю на электронные письма, проверяю мессенджер и просматриваю социальные сети, прежде чем я начну записывать слова. Я также могу подчеркнуть – купите пару новых джинсов или пару бутылок вина каким– нибудь образом. Никогда не знаешь наверняка. Сейчас проходит много отличных распродаж, и очень важно поддерживать местный бизнес! Я также люблю получать посылки по почте. Это похоже на Рождество.

Только позже мне приходит в голову, что я на самом деле предпочла мельком взглянуть на своего соседа, а не получить немедленную дозу кофеина. Хм. Как насчет этого? Не так уж много вещей встает между мной и моим кофе.

Прохладная влажная салфетка скользит по моему разгоряченному лбу. Это первое, что я чувствую после пробуждения. Острая боль заполняет мою голову, уничтожая все шансы на связную мысль. Когда я открываю свои тяжелые веки, то вижу красивый точеный подбородок и обеспокоенные голубые глаза.

Это мой новый сосед!

Я лежу на грязной кровати в чужой комнате. Я думаю, мы в его квартире. Должно быть, он нес меня вверх по лестнице на своих толстых, сильных руках. Одна только мысль об этом снова делает меня слабой. Как он, должно быть, прижимал меня к себе. Как мы, должно быть, были близки.

Ч– что случилось? – спрашиваю я хриплым голосом.

На тебя напали, – говорит он своим низким грубым голосом. – Это случилось на улице. Я все это видел. Кто– то толкнул тебя и украл твои продукты и твою сумочку.

Черт. Это был Диор.

Облом, – бормочет он.

Нет. Хорошо. Сейчас мне слишком весело с моими персонажами. Последние две строки могут быть удалены.

Последнее, что я помню, – это как я возвращалась от Трейдера Джо. Я забрала их последний рулон туалетной бумаги!

Мне так жаль, что этот ублюдок сбежал. – Выражение его лица измученное – брови нахмурены, а рот сжат в тонкую линию. Что это – тоска или гнев? Этот человек – сложный клубок эмоций, который мне не терпится распутать. Очень похоже на его красивые взъерошенные волосы. – Мне жаль, что я не успел вовремя.

Ты пытался. – Я одариваю его улыбкой. – Это все, что любой из нас может сделать в такие времена, как сейчас. Меня зовут Кэти.

Имон, – говорит он.

Я знаю. Я… я слышала, как ты однажды разговаривал по телефону.

Его улыбка лукавая и понимающая. По правде говоря, больше похоже на ухмылку. Как будто он знает, как именно я шпионила за ним. Все те часы, что я провела, прижимая стакан к стене, стараясь расслышать, что он говорит. И это выражение на его красивом лице, горячее знание в его глазах… Я чувствую это до самых своих трепещущих чресел.

Что касается последних двух слов, Захра заставит меня изменить их на "киска", "центр" или что– нибудь более красноречивое. Тем не менее, мне очень нравится стратегически размещать слова "чресла" (особенно когда они дрожат) и "влажные" на протяжении всей моей работы. Это раздражает моего редактора до чертиков и никогда не перестает меня забавлять. А когда вы работаете в одиночку, важно время от времени развлекаться. Грудь также заслуживает небольшой, но страстной тирады от нее. Мне нужно будет не забыть включить его в ближайшее время.

Вернемся к словам.

Мои соски мгновенно твердеют, превращаясь в пики, достаточно острые, чтобы резать бриллианты. Имон знает, что я была плохой, очень плохой девочкой. И более того, ему это нравится.

О, вы двое сумасшедших детей. Снимите уже комнату.

Я бросаю в рот "Звёздную вспышку". И тут мой сотовый звонит во второй раз за сегодня. Дай мне сил. С каких это пор люди почувствовали потребность поговорить, когда они могут переписываться? Еще один признак того, что мир выходит из– под контроля. Затем я вижу, как на экране высвечивается имя. Поскольку мы только что говорили, это не может быть хорошо.

– Мама? Ты в порядке?

* * *

ЭВАН

– Полли, скажи мне что– нибудь хорошее.

Я фыркаю от боли. Я поставил беговую дорожку под уклон и

уже полчаса иду. Из– за этого дождя, зная, что я не собираюсь встречаться с Сэди на балконе, я немного нервничаю, чем обычно.

– Ну, и вам привет, мистер Спаркс. Я слышу, как ты работаешь своим телом по максимуму. Это хорошо, так как у меня действительно есть отличные новости.

Я снижаю скорость до быстрой ходьбы. Мое сердце колотится, но это может быть адреналин или волна страха, когда я ожидаю, что скажет мой публицист.

– Положись на меня.

– Получила отчет непосредственно от доктора команды.

– И? – Не то чтобы это что – то покажет, потому что я не сделал ничего плохого. Может быть, я и курил время от времени немного марихуаны, но это дерьмо легально в штате Калифорния, и только в социальном плане после окончания сезона. Это не значит, что я скрытый наркоман. Я бы никогда не стал регулярно делать что– то, что могло бы повлиять на меня в долгосрочной перспективе или помешать мне быть в отличной форме во время игры.

– Очищен от всех стероидов. Никаких признаков что ты принимал допинг.

– Спасибо тебе, Господи! – Я улыбаюсь. – А другие

наркотики?

– Вот тут– то все и становится немного сложнее.

– Как же так? – Я нажимаю кнопку "Стоп" и прыгаю в сторону, пока беговая дорожка не остановится. Я вытираю лицо полотенцем, висящим над аппаратом, и сосредотачиваюсь на каждом нюансе ее голоса.

Она напевает, как будто читает или что– то делает.

– Согласно отчету, здесь говорится, что в твоем организме был высокий уровень рогипнола.

– Наркотик для изнасилования на свидании?

Я выпаливаю, шок преобладает в моем тоне.

– Не помню, чтобы мне что– то давали.

– Разве ты не говорил, что последнее, что ты помнишь, это то, как вошел в спальню с женщиной, которая протянула тебе стакан виски? В темной жидкости ты, возможно, не заметили никаких видимых изменений. Особенно если ты уже пьян. Все, что ей нужно было сделать, это подсунуть таблетку и предложить ее тебе.

– Ни хрена?

– Ага. – Она на минуту замолкает. – Здесь сказано, что твой тест отрицательный на все остальное.

– Выпусти его. Вместе с заявлением, что меня накачали наркотиками.

– В самом деле? Ты хочешь ознакомиться со всем отчетом целиком?

– Черт возьми, да! Я хочу, чтобы мое имя и репутация были очищены, Полли.

– Это не меняет того, что тренер нашел в твоем шкафчике. Если бы ты не принимал его, можно было бы усомниться в том, продавал ли ты его или помогал своей команде получить преимущество, отдавая его менее талантливым игрокам, чем ты.

Ее слова полны сострадания и в то же время правдивы. Чертовски неприятно, но я бы предпочел точно знать, с чем столкнулся. Я запускаю пальцы в мокрые волосы.

– На данный момент это очистит меня от обвинений в употреблении допинга. Пресса ничего не знает о шкафчике.

– Пока что. Твоя команда знает. Все, что нужно сделать одному из них, – это слить информацию, и мы вернемся к исходной точке.

– Черт! – Я хватаюсь за корни волос. – Как будто я не могу поймать гребаный перерыв!

– Знаю, знаю. Это определенно начало. Прости что, ты имеешь дело с этим, Эван.

– Кто– то меня подставляет.

– Ты помнишь что– нибудь об этой женщине которая была с тобой на вечеринке?

Закрыв глаза, я вспоминаю ту ночь.

Мы с Леви снимали это дерьмо на заднем дворе. Мы были на вечеринке по случаю дня рождения друга в шикарном доме в стиле старой школы в Беркли. Люди курили большое количество марихуаны, а другие танцевали или играли в бильярд. В столовой шла игра в покер, и мы с Леви наслаждались сигарами и слишком большим количеством виски.

Из ниоткуда появился тренер с несколькими чирлидершами и большим стаканом воды, которого я раньше не видела.

Эй, ребята, я принес вам, ребята, кое– что сладкое. – Он дико ухмылялся своей толпе женщин. Ни одна из них не была его женой. Этот парень был полным ублюдком. Отличный тренер. Точно знает, как выигрывать игры и правильно играть. Хотя он полный придурок– бабник, когда дело касается противоположного пола.

О, тренер, вам не следовало этого делать, – сказал я довольно серьезно. Мне нравилось проводить время с ребятами.

Леви, с другой стороны, широко развел руки в виде буквы “Т" и сказал: – Тебе определенно следовало это сделать. Идите сюда, прекрасные дамы!

Двое из них покинули гарем тренера и прижались ко мне и Леви.

Привет, я Минди, – пробормотала сексуальная блондинка, ее руки уже скользили вверх по моей груди.

С таким количеством алкоголя в моем организме я думал только о своем члене, поэтому я обхватил ее рукой и погладил по заднице. Она прижалась ближе.

После этого все стало немного дико. Появилась жена тренера, и мы с Леви увели ее, прежде чем она смогла найти тренера, который, я был уверен, был в гостевом доме, трахаясь с одной или двумя болельщицами.

Мы поболтали с его женой, а потом в какой– то момент Минди предложила мне последовать за ней. И я это сделал. Она взяла стакан у одной из своих подруг, и мы пошли в одну из пустых спален. Там она толкнула меня на кровать, сорвала с себя рубашку и оседлала меня. Она отхлебнула из бокала, а затем протянула его мне. Я жадно пил из него, пока она оттягивала кружево чашечки лифчика и играла со своими сиськами.

Продолжай пить, – сказала она сексуальным тоном, которому я ничего не мог сделать, кроме как следовать.

Итак, я выпил. И наблюдал, как она играет сама с собой, пока все не расплылось, и я слишком устал, чтобы держать глаза открытыми.

Это было все, что она написала. Я ничего не помню после этого.

– Черт. Это Минди накачала меня наркотиками. Но она тоже пила из чашки! По крайней мере, так выглядело.

– Кто такая Минди?

Я начинаю расхаживать по тренажерному залу.

– Я, блядь, не знаю. Тренер привел ее на вечеринку с двумя другими чирлидершами. Я никогда не видел ее раньше.

– Похоже, тебе нужно позвонить тренеру и тем болельщицам. Посмотрим, сможем ли мы определить, кто эта девушка.

– Поняла. Тем временем, собираешься ли ты опубликовать заявление вместе с результатами?

– Безусловно. Просто имей в виду, что это не панацея от всех болезней. Это определенно освобождает тебя от употребления наркотиков и устанавливает, что ты был накачан наркотиками. Помимо этого, нам просто нужно посмотреть, как это будет развиваться.

Я скриплю зубами.

– Спасибо, Полли. Я знаю, что ты усердно работаешь, чтобы очистить мое имя.

– Это моя работа. Не нужно благодарностей. Как ты держишься?

Я смотрю в окно на темное небо и дождевые облака, окутывающие город тоскливой меланхолией.

– Отлично. Я в безопасности. Вчера купил продукты. Это было плохо.

– Да. Нью– Йорк обсуждает вопрос о закрытии. Число подтвержденных случаев растет. Я уже работаю из дома и запаслась всем, что может поместиться в моей квартире размером с почтовую марку.

Я улыбаюсь, думая, что она права. Я был у нее дома. Вся квартира могла бы поместиться в моей гостиной в Окленде. Даже эта квартира в три раза больше ее собственной.

– Будь осторожна, Полли.

– Ты тоже. Я скоро свяжусь с тобой и вышлю тебе ссылку по электронной почте, когда пресс– релиз будет разослан по всему миру.

– Спасибо, Полли. За то, что прикрывала мою спину и верила в меня.

– Опять же, это моя работа, и я люблю ее делать. Мы скоро поговорим. Будь в безопасности.

– Будет сделано.

Она вешает трубку, и я сразу же набираю номер тренера.

– Спаркс, я видел отчет, сынок. Это хорошая новость.

Я иду в гостиную и сажусь на диван.

– Да, я чувствую облегчение.

– К сожалению, все еще остается вопрос о контрабанде, найденной в твоем шкафчике. Что она там делала?

– Тренер, я понятия не имею! Клянусь своей любовью к игре, я не покупал эти стероиды.

Тренер тяжело вздыхает.

– Это не решает проблему. Она была в твоем шкафчике. Теперь мы должны протестировать всю команду. Парни в бешенстве.

Блядь. Если они еще не возненавидели меня за то, что я поверил, что я выжимаю сок, то теперь они возненавидят меня за то, что я подвергаю их ненужным испытаниям.

– Я тоже! Это вся моя гребаная жизнь, тренер. Я надрывал задницу, чтобы быть здесь, и кто– то пытается отнять это у меня.

– Просто скажи правду. Ты продаешь наркотики, – категорично заявляет он.

– Ты издеваешься надо мной! НЕТ! Я сказал, что не торгую, и я понятия не имею, кто это туда положил. Меня подставили, и я собираюсь выяснить, кто это сделал!

Тренер делает паузу, и слышен еще один вздох.

– Не знаю, что сказать. У нас есть правила.

– Я собираюсь очистить свое имя! Кстати, ты помнишь девушек, которых привел на вечеринку в тот вечер?

– Сынок, они чирлидеры в нашей команде. Конечно, я их помню. Тиффани и Джессика. Что Тиффани хорошая девочка, но чертовски непослушная. Одна из моих любимых, – вкрадчиво говорит он, и я пытаюсь сдержать подступающую к горлу желчь. Грязный ублюдок.

– Только не Тифф и Джесс. Минди, другая.

– Хм, Минди. Не могу вспомнить. Она появилась в какой– то момент он был рядом со мной, а потом бросила меня, чтобы потусоваться с тобой.

– Значит, ты не знаешь, откуда она взялась?

– Нет. Я вошел на вечеринку рука об руку с Джессикой и Тиффани. Ты же знаешь, как мне нравится, когда я играю в двойку.

Мне приходится сглатывать и дышать через нос, слушая, как он говорит о женщинах, которых я считаю своими друзьями. Хотя я также трахал Тиффани – черт возьми, наверное, половина команды уже трахалась с ней. Она любит веселиться. Каждому свое, говорю я, но все равно то, как тренер относится к женщинам, просто отвратительно.

Если бы у меня были яйца побольше и я не боялся, что меня вышвырнут из команды, я мог бы что– нибудь сказать. За исключением того, что эти женщины совершеннолетние. Они сами делают свой выбор. Никто их ни к чему не принуждает. Я на самом деле проверял это у Джесс и Тифф в прошлом. Им нравится иметь компанию мужчин, с которыми можно веселиться, пить вино и ужинать с ними. Они чувствуют себя в безопасности с командой. Что– то о том, как они жили в юности. Я далек от того, чтобы проливать дождь на их парад, если это то, что они хотят сделать. Честно говоря, это ничем не отличается от поведения большинства парней в команде.

– Минди – это та, кто накачала меня рогипнолом, тренер. Я должен найти ее и выяснить, кто подтолкнул ее к этому.

– Черт. Удачи, сынок.

– Да, похоже, мне это понадобится. Что теперь происходит в команде?

– Мы проверяем каждого игрока. Если кто– то из них выпил сок, он выбывает из команды. Нарушение их контракта. Поскольку мы все еще ведем расследование, даже твой контракт остается неопределенным.

Бля. Как я и подозревал. Тем не менее, нуждаясь в том, чтобы удержать свою последнюю надежду, я делаю предложение.

– Может быть, тот, кто подбросил наркотики, пытается подставить меня? Хотя в это трудно поверить. Эти ребята мне как братья.

– Ты никогда по– настоящему не знаешь человека, сынок.

И в этом– то как раз и заключается проблема. Люди совершают безумные поступки по самым разным причинам.

– Что ж, я надеюсь, что ты ошибаешься. Полли рассылает пресс– релиз с полным медицинским заключением. Это должно отвлечь от меня внимание прессы.

– Это шаг в правильном направлении.

– Да, я думаю.

– Держи подбородок высоко. Только время покажет.

– Спасибо, тренер. Оставайся в безопасности и держи меня в курсе того, что ты найдешь.

– Будет сделано.

Мое настроение резко падает, когда я откидываюсь на спинку дивана и прикрываю глаза. В это время в следующем году я могу оказаться безработным и не подлежащим найму. Хотя пока я не чувствую себя больным, так что мне следует рассчитывать на свои благословения.

Войдя на кухню, я достаю огромную бутылку виски и пью прямо из бутылки. Я подхожу к стереосистеме и включаю песню Red Hot Chili Peppers ”Suck My Kiss".

Гребаный А.

Это будет один из худших дней.

Выпивка. Музыка. Дождь.