Текст книги "Удары жизни"
Автор книги: Кайли Мартин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Бита врезается в бедро, я вскрикиваю, меняя свое положение, выгнув спину. Размашистые удары приходятся на бока, после один из парней бьет по моей голове, и вот тогда вещи теряют четкое очертание.
Я слышу, как мужики говорят что-то вроде: «Достаточно, парни, мы не должны убить его» и «Подождите, мы должны инсценировать грабеж, возьмите бумажник», но голоса далеко. Если бы я не лежал на боку и не видел их размытых ног, то вообразил бы целый разговор в своей агонии, вызванной болью.
Недалеко раздались звуки сирены, и один из них кричит:
– К черту бумажник, сваливаем отсюда. Мы сделали свою работу.
Шаги убегающих ног и хлопанье дверей автомобиля заглушаются приближающимся воем скорой помощи.
Я кривлюсь, упираясь ладонью о землю. Пот и кровь покрывают мою кожу, когда жидкость с металлическим привкусом заполняет мой рот. Я выплевываю, ожидая увидеть зуб или два, но там ничего нет. Все болит, и у меня нет иного выбора, как лежать и ждать помощи каждую мучительную секунду. Эндорфины, как правило, заглушают боль во время схватки, но это не был бой, это было сообщение. Я благодарен, что был единственным получателем, и Саванна была в безопасности, находясь внутри.
Саванна
Деклану Витмору потребовалось менее семидесяти двух часов с момента нашей встречи, чтобы сломать мою двухмесячную политику «смотри, но не трогай». Если бы я не была так разочарована, то могла бы гордиться собой. Вероятно, это самый длительный промежуток времени, прежде чем кто-либо успевал залезть ко мне в трусики. И я даже была трезвой.
Ура! Только я «своего рода» все равно шлюха.
Закрывая глаза, я со стыдом опускаю голову. Не поймите меня неправильно, я не сожалею о случившемся, по крайней мере, не так как обычно. Я не чувствую себя грязной или хуже, чем ранее, но все равно это не должно было случиться.
Деклан – мой босс. Я живу с ним. Если это будет продолжаться, я в конечном итоге останусь безработной и буду в полной заднице, когда все закончится, а это закончится. Всегда так бывает. Я не могу позволить себе быть с Декланом импульсивной, и как бы я ни хотела, но сексуальные отношения несомненно приведут к бедствию.
Конец истории.
Вздыхая, убираю последнее сложенное полотенце. Не могу поверить, что оказалась достаточно глупой, позволив этому случиться. Какого черта я думала?
Мне бы еще хотелось, чтобы не было так хорошо. Тогда я могла бы, по крайней мере, сказать себе, что ничего особенного не упускаю, когда Деклан бросает на меня этот жгучий, заставляющий стать влажной взгляд, который кричит: «В любое время, когда ты захочешь, я твой».
Но нет. Было в точности также потрясающе и поразительно, как я и представляла. И теперь каждый раз, когда я вижу его, точно знаю, что упускаю шанс воспарить к небесам.
Выключив свет и схватив ключи из кабинета, я покидаю зал через заднюю дверь, немного задержавшись, чтобы убедиться, что дверь автоматически заблокировалась, когда закрывалась – все, как Деклан мне показывал. Удостоверившись, я сворачиваю по направлению к лестнице, но останавливаюсь, когда вижу скрюченное тело у подножия ступеней.
Мой желудок словно провалился в пятки. Я крепче сжимаю в руке ключи, когда осматриваю опустевшую стоянку. Это какой-то пьяница или наркоман, который забрел в неправильном направлении или… хуже?
Закусив губу, мое сердце начинает бешено биться в груди, и я выставляю самый длинный ключ перед собой, как оружие. Незнакомец лежит спиной ко мне, и невозможно хорошо разглядеть его из-за плохого освещения, исходящего от одного фонаря.
– Ты в порядке?
Он стонет и шевелится. В тусклом свете я различаю надписи и рисунки, которые смогла бы распознать где угодно.
– Деклан, – на выдохе произношу его имя и подбегаю к нему, падая на колени, когда паника охватывает меня.
– О, Боже.
Он сильно избит, и одежда пропиталась кровью. Я даже не знаю, чем могу помочь своими дрожащими руками. Деклан стонет при любых попытках дотронуться до него. Его дыхание напряженное и хриплое. Он морщится от боли, и эти движения обнажают на нижней губе рану, кровь на которой уже успела свернуться. Боже мой, как долго он находится здесь в таком состоянии?
Совесть давит на меня за то, что мне понадобилось так много времени, чтобы покинуть зал, и, вздохнув, я выпускаю ее. Здесь нет моей вины. Я не знала.
– Не двигайся.
Я похлопываю по его карманам, молясь, чтобы кто бы это ни сделал с ним, не оставил Деклана без телефона.
Всхлипываю от облегчения, когда чувствую тонкий прямоугольник сквозь джинсы и вытаскиваю его. Экран треснул, но все в рабочем состоянии. Мои окровавленные пальцы возятся с кодом доступа к телефону. На экране выплывает список пропущенных вызовов, и сердце сжимается, когда вижу в начале слово «Котенок». Выходя из приложения, я набираю 911. Цифры размываются, и я чувствую, как горячие слезы скатываются по моим щекам.
– Нет, – со стоном произносит Деклан, пытаясь выхватить телефон из моих рук. – Не надо в больницу.
– Ты с ума сошел? – Я отталкиваю от себя его руку. – Тебе нужна помощь!
– Пожалуйста, – выдыхает он. Деклан сжимает мои предплечья с бОльшей силой, чем, как я думала, у него осталось. – Звони Блейку.
Он кривит лицо, с шипением пропуская воздух между сжатыми и окровавленными зубами.
Я в замешательстве. Большая часть меня считает, что ему необходимо оказать медицинскую помощь, но другая, малая часть ощущает, что если он достаточно осознанно говорит мне «нет», то, может быть, мне следует его послушать. Каждая проходящая секунда все больше давит на меня, пока я не понимаю, что могу сломаться. Я должна что-то сделать и желательно немедленно.
– Проклятье, – бормочу я, выходя из набора цифр и находя справочник контактов Деклана. Листая список, нахожу номер Блейка и дважды жму на контакт, после подношу телефон к уху. После двух гудков меня посещает ужасная мысль, что Блейк может и не ответить. Он мог быть занят или… Пока я слишком не увлеклась своими размышлениями, звуки обрываются и глубокий голос говорит:
– Что?
Меня заполняет облегчение, и начинаю часто дышать.
– Блейк, это Саванна.
– Что случилось? – отвечает он, мгновенно сменив интонацию.
– Я по поводу Деклана, – на одном дыхании выпаливаю я. – Кто-то жестоко избил его на улице, а он не позволяет мне набрать 911. Сказал, чтобы я позвонила тебе.
Выругавшись, Блейк, отвечает:
– Попытайся поднять его до квартиры. Я уже еду.
Звонок обрывается, и прежде чем положить телефон в свой карман я осознаю, что звонок Блейку подтвердил правильность моего выбора. Я встаю и хватаю Деклана под руки.
– Ты можешь встать?
Он кивает, и когда я пытаюсь поднять его, парень тяжело стонет. Я продолжаю тянуть вверх, и благослови Бог, Деклан пытается помочь мне, но при каждом звуке мое сердце разрывается. Он весит полторы тонны, и я использую всю свою силу, чтобы поставить Деклана на ноги.
Прихрамывая, мы подходим к лестнице, и я смотрю вверх на недосягаемую высоту, задаваясь вопросом, как мы собираемся проделать этот путь.
Ты можешь сделать это.
Я заставляю Деклана схватиться за перила для равновесия, а сама поддерживаю его на своих шатких ногах. Постепенно шаг за шагом, мы достигаем вершины лестницы. Прислоняя его к перилам крошечного балкона, я вынимаю ключи и отпираю дверь, толкая ее прежде, чем рука Деклана повисает вокруг моей шеи.
Мы проходим в гостиную, где нет ничего, на что можно было бы опереться, помимо меня, и я почти прогибаюсь под его весом.
– Черт, – бормочу я, еле продвигаясь по коридору.
Деклан убирает руку и хватается за стену, когда мы волочимся к его комнате. Внутри темно, но света, проникающегося из коридора достаточно, чтобы видеть, и я веду его к постели, осторожно пытаясь опустить вниз. Это примерно также легко, как пытаться установить наковальню.
Он стонет, когда соприкасается с матрасом, и мне приходится удержать его от падения на спину.
– Мне нужно, чтобы ты сел, – говорю я, втиснувшись между его ног, свисающих с края. – Необходимо снять с тебя одежду.
Вещи пропитаны кровью, и если не позаботиться об этом, то он испачкает простыни. Я скольжу пальцами под футболку и тяну ее вверх, обнажая огромные с размером кулак синяки, покрывающие живот и бока. Я вздрагиваю, вновь ужаснувшись, что кто-то мог с ним такое сотворить. Боль отражается на его лице, когда он поднимает руки и позволяет мне снять с него футболку через голову. Бросив ее в сторону, исследую глазами ужасные фиолетовые пятна, что покрывают красивое тело Деклана. Надеюсь, что тот, кто сделал это с ним, получил сполна. В десятикратном размере.
Деклан плюхается на кровать, как только избавляется от майки, и я снимаю с него ботинки и носки один за другим. Теперь брюки.
Резинка его боксеров выглядывает из-под джинсов, плотно облегающих самую упругую кожу, какую я когда-либо видела. Она гладкая, ведь под ней крепкие мускулы. У него даже видны маленькие вены, выступающие рядом с тазовой костью и исчезающие под трусами. Не знаю почему, но маленькая часть меня хочет лизнуть их. Я сглатываю и, предварительно расстегнув ширинку, тяну вниз штаны с бедер.
– Я немного по-другому представлял наш первый раз, когда ты снимешь с меня брюки.
Хриплый голос Деклана заставляет дрожать мои руки, и я смотрю вверх на его закрытые глаза и легкую усмешку на губах. Непроизвольно улыбаюсь и продолжаю пытаться стащить с него джинсы, не стянув боксеры. Что нелегко.
Как только у меня получается снять брюки, открывается входная дверь, и я бегу по квартире, все еще держа одежду Деклана в руках.
За Блейком захлопывается дверь, и он бледнеет, когда видит мой потрепанный, местами окровавленный вид.
– Иисус, – выдыхает он.
– Он здесь, – говорю я, разворачиваясь по направлению к спальне. Как только я включаю лампу, Деклан стонет от резкого света, заполнившего комнату. Пока я поднимаю брошенную футболку с пола, Блейк осматривает его и говорит:
– В ванной под раковиной есть аптечка. Принеси ее и влажную тряпку.
Прибежав в ванную, я бросаю окровавленную одежду Деклана на пол и хватаю все, что нужно Блейку, и спешу обратно в спальню.
– Что еще я могу сделать? – интересуюсь, наблюдая, как Блейк открывает огромный портфель, похожий на ящик для инструментов.
Доставая бинты, какие-то ленты и иглы с нитками, он качает головой.
– У меня есть все необходимое.
Спустя час Блейк с усталым видом выходит из комнаты и тихо закрывает за собой дверь. Я встаю со своего места на диване, где с тревогой ожидала, когда он закончит.
– Как он?
Я обхватываю себя руками, пытаясь успокоиться. Блейк хмурится и потирает лоб. Сейчас он так похож на Деклана, и я удивлена, как не замечала этого раньше.
– Он в порядке. Все, что я могу сказать. Вероятно, у него сломаны ребра, и в течение недели или двух он будет чувствовать себя хреново, на этом все.
– Ты врач? – спрашиваю я, хотя сама так не думаю, но нельзя ни в чем быть точно уверенной. Он поднимает свои глаза и с холодом смотрит на меня, и я уже знаю ответ на свой вопрос.
– Тогда как ты можешь стоять здесь и говорить мне, что он в порядке? Вдруг у него отек мозга или внутреннее кровотечение, или…
– Тогда бы он чувствовал себя намного хуже, разве не так?
Блейк проходит мимо меня и направляется на кухню.
– Он в сознании. Разговаривает. Это максимум, на который мы можем надеяться.
– Максимум, на который мы можем надеяться? Ты серьезно? – Я следую за ним на кухню, наблюдая, как он хватает пиво из холодильника.
– Мы должны отвезти его в больницу. Ему необходима настоящая медицинская помощь, а не куча гребаных бинтов!
Я качаю головой, рассерженная на себя. Как я могла позволить им подбить меня на что-то столь глупое?
Блейк делает большой глоток и ставит бутылку на столешницу.
– Я же сказал тебе, он в порядке.
Он закатывает рукава своей клетчатой рубашки, демонстрируя массивные, крепкие руки, и скрещивает их. Его непокрытая татуировками кожа заметно отличается от кожи брата, и странные мысли появляются в моей голове: думаю, это выглядит так… просто. Я и не представляла, что мне так нравятся татуировки Деклана.
Мои глаза возвращаются к Блейку.
– Если он в порядке, тогда что плохого в том, чтобы его осмотрели в больнице? Не похоже, что он не может позволить себе оплатить счет.
– Деньги здесь не при чем… – он вздыхает. – Политика больниц такова, что они обязаны сообщать обо всех нападениях в полицию. Ни при каких обстоятельствах мы не хотим впутывать их в дела, связанные с доходами Деклана.
– Почему? Я думала… думала, что он работает в тренажерном зале.
Я хмурю брови, когда меня охватывает ужасное, тяжелое чувство, и в памяти возвращаюсь к брюкам Деклана. Его бумажник по-прежнему находится в заднем кармане. И телефон тоже был при нем. Тот, кто сделал это с ним, не украл ничего. Я ощущаю, словно мой желудок падает вниз, и тогда его отказ от больницы приобретает совершенно иной смысл.
Блейк снова хватает пиво.
– Вам с Декланом необходимо поговорить об этом.
Он обходит меня, следуя в гостиную, и устраивается на диване. Кусая губу, выхожу из кухни, когда Блейк включает телевизор, снижая громкость звука, пока не становится еле слышно.
– Он еще не спит?
Не отрывая взгляд от плоского экрана, он делает другой глоток.
– Я сомневаюсь. Я дал ему немного викодина, он принял таблетку только после волшебного пенделя… – его карие глаза устремляются к моим, когда он говорит: – Ты можешь вернуться туда, если хочешь.
Я слегка киваю, потом разворачиваюсь и направляюсь в спальню Деклана. Может, я почувствую себя лучше, если просто проверю его и смогу убедиться, что он, знаете ли, все еще дышит и прочее.
Открыв дверь, мне необходимо время, чтобы приспособиться к темноте. Свет из коридора помогает мне, так что я оставляю дверь незапертой и двигаюсь к кровати Деклана.
Он лежит на спине, и спит, укрывшись одеялом. Его правый глаз распух, а поверх брови наложена повязка «бабочка». Щека в отеках и синяках, а багровые пятна покрывают его подбородок. Рассеченные губы выглядят красными и раздраженными.
Мое сердце сжимается от такого его состояния, и я хмурюсь, не в силах диагностировать эмоции, нахлынувшие на меня. Чтобы это ни было, они не поддаются контролю.
Почему он вчера не поделился со мной своей историей? Явно ему есть что рассказать, и я хочу услышать об этом. На самом деле, он вроде как в долгу передо мной после того, как я нашла его сегодня вечером.
Медленно и осторожно я устраиваюсь на кровати, ложась рядом с Декланом поверх одеяла. Лицо парня повернуто в мою сторону, и я касаюсь его, убирая со лба темные липкие пряди волос. Привязанность – чуждое понятие для меня, но при виде Деклана мне хочется быть ближе к нему.
В течение некоторого времени я наблюдаю, как поднимается и опускается его грудная клетка, и мое горло сжимается при виде каждого цветного пятна на его теле. По щекам текут слезы, когда я утыкаюсь лицом в руку и скольжу своей ладонью по его.
– Пожалуйста, поправляйся.
Глава 7
Деклан
Ранним утром солнечный свет заливает комнату, и я открываю глаза, ощущая себя отвратительно, боль пронизывает все мое тело. Воспоминания о прошлой ночи нахлынули на меня, и я знаю, почему чувствую себя так, будто по мне проехался грузовик: три ублюдка напали на меня, когда я покидал спортзал. Я не узнал этих продажных ослов, но догадался, на кого они работали.
Керриган.
Я собираюсь убить этого сукина сына.
Он знает, что не сможет победить меня на ринге, поэтому, как слабак, дожидался вечера накануне боя, чтобы выкинуть что-то подобное? Джимми не потерпит такого беспредела.
Тихое дыхание справа заставляет меня повернуть голову, и я вижу Саванну, спящую рядом со мной. Она всю ночь провела здесь?
Подумать только, у Снежной Королевы есть слабые места, в конце концов.
Я протягиваю к ней ладонь и глажу по волосам. Мое тело чертовски страдает от движений, острая боль пронзает мою руку и бок, но это меня не беспокоит. Это один из немногих моментов, когда я могу коснуться ее, не столкнувшись с сопротивлением. И я должен этим воспользоваться.
Саванна шевелится и открывает глаза.
– Деклан?
Она проснулась почти мгновенно. Волосы девушки разбросаны по подушке, и я касаюсь ее золотисто-коричневых прядей.
– Эй, Котенок.
Один вид Саванны заставляет меня улыбаться.
– Смотрите-ка, кто проснулся. – Блейк неожиданно появляется в дверях, и я сразу убираю свою руку. Он вопросительно поднимает бровь. И я возвращаю ему свирепый взгляд в ответ на его любопытство.
Саванна смотрит то на меня, то на брата и поднимается с кровати.
– Я, э-э, приготовлю что-нибудь на завтрак, – говорит она, проскальзывая мимо Блейка.
– У тебя прекрасная девушка, – констатирует он, подходя ближе и садясь на край кровати.
– Она не моя девушка, она мой работник.
Блейк приподнимает бровь.
– Ты всех своих сотрудников зовешь «Котенок» и позволяешь им принимать душ у себя дома? – строя гримасу, он ухмыляется. – Я так не думаю.
Он оглядывается через плечо на приоткрытую дверь и произносит тихим голосом:
– Она хороша в постели? У нее такие задорные маленькие…
– Не заставляй вставать и надирать тебе задницу, ты знаешь меня.
Я все еще в бешенстве от того, что он видел Саванну голой, и, когда он описывает ее груди, то словно бьет мне по яйцам.
Ошеломленный, он останавливается на середине жеста, в попытке изобразить сиськи на своем теле.
– С каких это пор ты не рассказываешь о личной жизни?
Я закатываю глаза и опускаю голову на подушку. Я перестал обсуждать с Блейком мою сексуальную жизнь с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать. Он из тех, кто не может трахнуть девицу, не поведав всему миру об этом.
– Нечего рассказывать. Клянусь Богом, я не видел ее голой.
Хотя технически я был внутри нее…
Легкая улыбка появляется на лице Блейка.
– Но ты пытаешься заполучить ее, верно?
И, встретив мой сердитый взгляд, его улыбка исчезает.
– Деклан, скажи мне, ты же пытаешься.
Вздыхая, я смотрю в потолок.
– Я ее босс, Блейк.
Мне следует, по крайней мере, постараться, чтобы не перейти границу. Ну хорошо, мне следует усердно постараться, чтобы не пересечь черту.
Хотя давайте будем честными – от этого дерзкого маленького ротика мой член становится тверже, чем от любых других женских тел, что я имел. И когда это он обнаружил, что она тоже чертовски горяча?
А у меня нет ни малейшего шанса. Черт возьми, она нравится мне. Она реально нравится мне.
– И что? Я лишь говорю тебе, Деклан, что смотреть на нее было, как…
– Чувак, не сыпь мне соль на рану.
Нет необходимости слушать, как прекрасно ее тело. Из того, что я видел, могу сказать – оно феноменально. Поверьте, я знаю, о чем говорю.
Мне кажется, что я готов разорваться, когда пытаюсь сесть. Нужно что-то сделать с повязкой, обернутой вокруг моих ребер. Блейк помогает мне подложить подушку за спину, и его лицо становится мрачным.
– Ты знаешь, кто это сделал с тобой?
– У меня есть очень хорошее предположение.
Он исследует мои травмы и произносит:
– Что ж, кто бы ни пытался избить тебя, он не выполнил свою работу. Помимо твоих, возможно, сломанных ребер здесь только синяки, в основном.
Я киваю в тишине. Так необычно неловко молчать при беседе с Блейком. Если лет десять назад вы бы сказали мне, что наши отношения зайдут в тупик, я назвал бы вас лжецами. Брат прочищает горло, и я могу сказать, что ему также некомфортно, как и мне.
– Я рад, что она позвонила мне прошлой ночью.
У меня не хватает смелости признаться ему, что не он был моим изначальным выбором. Маркус стал первым, кто пришел мне в голову, но мне как-то удалось вспомнить, что у него на ночь остался ребенок.
Блейк потирает подбородок и говорит:
– Она пыталась заставить меня отвезти тебя в больницу. Я сказал ей, что нельзя туда ехать, и тогда Саванна спросила меня, почему…
Он не смотрит на меня, и это плохой знак.
– Что ты рассказал ей?
– Ничего, но сейчас она о чем-то догадывается, так что… предупреждаю.
Саванна выбрала именно этот момент, чтобы вернуться, держа в руках две большие тарелки с едой. Ее глаза блуждают между мной и Блейком, и, очевидно, что она подозревает, что мы говорили о ней. Я только надеюсь, что не слышала, о чем именно.
– Я не помешала? – спрашивает девушка, все еще глядя на нас с осторожностью.
Блейк встает.
– Нет, я уже ухожу.
Саванна хмурится, когда приближается и передает мне тарелку.
– Ты уверен? Еды хватит на всех.
– Да, все нормально. Но все равно спасибо.
Блейк салютует нам, когда покидает комнату, и несколько секунд спустя входная дверь открывается, а потом закрывается.
Французский тост пахнет удивительно и заставляет меня осознать, насколько я голоден. Я хватаю хлеб, запихивая практически весь в рот, когда замечаю, что Саванна странно на меня смотрит.
– Что?
Садясь на место Блейка на кровати, она качает головой.
– Ничего. Я… я рада, что ты в порядке. – Она настойчиво избегает моего взгляда, когда бесцельно тыкает вилкой еду на тарелке. – Была бы полная задница, если бы было не так.
– Эй, успокойся, Котенок. Не надо так эмоционально.
Она смотрит на меня сквозь длинные ресницы, и ее рот кривится в вынужденной улыбке.
– Я никогда до этого ни о ком не заботилась, кроме себя. Я не очень хороша в этом.
– Но ты беспокоишься обо мне.
Хмурясь, она бормочет:
– Я была ужасно напугана.
Вам приходится заботиться о ком-то, потому что вы волнуетесь о них, но это не должно доставлять хлопот. Саванну, кажется, легко спугнуть, и последнее, что мне хочется делать, это устрашить ее.
Я кладу свою тарелку на прикроватный столик.
– Знаешь, прямо сейчас объятия не помешают.
Саванна кладет вилку на тарелку, наклоняется ко мне, обхватывает свободной рукой мою шею, и тогда я говорю:
– Ты серьезно собираешься сейчас обнять меня одной рукой? – Она застывает. – Да?
Опа. Так многому нужно научить эту девочку.
– Э-э…
Я беру ее тарелку и ставлю рядом со своей.
– Обеими руками.
– В чем разница?
Уголки моих губ приподнимаются.
– Увидишь.
Она закатывает глаза, но ее лицо светится, когда она обхватывает обеими руками мою шею. Я притягиваю девушку к себе, превозмогая боль, разрывающую мои бока. Наши тела подходят друг другу идеально. Словно она сливается со мной, и нет слова описать это иначе.
Я закапываю свое лицо в ее волосы. Спустя несколько секунд, когда объятие перестает быть простым и начинает выходить за рамки «просто обнимаемся», я отпускаю ее. Она выпрямляется, моргает и опускает глаза на мой рот.
Да… Я думаю о том же, Котенок.
– Видишь? – спрашиваю я, убирая назад волосы девушки. Она кивает, не поднимая глаз. Я клянусь, что ее щеки порозовели. Дотягиваясь до меня, она пальцами слегка касается огромных темных пятен, покрывающих мою грудь.
– Мне они не нравится.
Она сжимает губы и следует рукой вверх, пересекая на пути голубые, желтые и белые узоры, вдохновленные «Звездной ночью» Ван Гога и простирающиеся на моих плечах.
– Единственный цвет на твоей коже должен выглядеть так.
Я издаю смешок и сразу же об этом жалею. Каждый мускул на моем туловище кричит в знак протеста, когда я вздрагиваю и напрягаю бока. Саванна бледнеет, интенсивно глядя на меня.
– Деклан? Ты в порядке?
Моя голова откидывается назад на подушку, и я киваю, но гримаса на моем лице заставляет почувствовать так, будто моя нижняя губа собирается лопнуть. Саванна встает и уходит, но мне слишком больно, чтобы спросить, куда она собралась. Я слышу поток воды, льющийся в ванной комнате, после она возвращается и садится рядом со мной, ставя чашу с водой на прикроватный столик. На моем лбу начинает проступать пот, пока я пытаюсь справиться с болью, и тогда Саванна опускает ткань в чашу и выжимает ее, я понимаю, что она делает.
Я не двигаюсь, когда Котёнок подносит влажную тряпку к моему лбу и протирает его. В ее глазах читается нежность, когда она работает. Я снова вздрагиваю, когда она дотрагивается до больного места на брови.
– Прости, – бормочет она, хмурясь и отодвигаясь назад. – У тебя здесь неприятный порез.
Ах. Вот почему такая острая боль. Убрав материю на колени, она касается моего лица, задержав свои глаза на месте, которое, как я уверен, выглядит отвратно.
– Что случилось прошлой ночью?
Я смотрю на нее, не желая делиться частью моей жизни. Чем меньше она знает, тем лучше.
– Я споткнулся и упал.
Саванна пристально смотрит на меня, приподнимается, собираясь уйти. Я резко вытягиваю свою руку и хватаю ее за запястье, удерживая на кровати.
– Не уходи.
Губы девушки сжимаются в жесткую линию, и она дергается из моей хватки.
– Как ты смеешь шутить по этому поводу. Когда я нашла тебя ночью… – Она качает головой, а на глазах начинают наворачиваться слезы.
Черт. Судя по всему, зрелище было не из приятных.
– Котенок, прости…
– Не надо. – Ее нижняя губа дрожит, когда она пытается сдержать свои слезы. – Скажи мне, что случилось, или я уйду.
Я вздыхаю и говорю:
– На меня напали, когда я покидал спортзал. Должно быть, они поджидали меня, потому что я не видел, как они подошли.
Она хмурится.
– Ты знаешь, кто это сделал?
– Я не узнал их, но у меня есть предположение, на кого они работают.
Ее глаза смотрят на мои губы, когда я это произношу.
– Кто?
– Парень, чью задницу я собирался надрать сегодня вечером.
Видя, что она находится в замешательстве, я продолжаю:
– Я один из лучших бойцов в подпольной организации под названием «Темница». Ночью я планировал бой с одним парнем по имени Керриган, но… – жестом указываю на свои недавно полученные травмы. – Похоже, этому не бывать.
Саванна выглядит расстроенной за двоих, и она мне нравится еще больше.
– Так вот оно что? И это сойдет ему с рук?
– Черта с два.
Кажется, это ее успокоило.
– Хорошо. Я надеюсь, ты оторвешь ему конечности и изувечишь ими же его до смерти.
Я хихикаю, забывая о мучительной боли, и вздрагиваю. Я снова откидываю голову назад, и Саванна протирает мой лоб холодной тряпкой, спускаясь вниз по щекам и шее. Она ближе, чем прежде – только на расстоянии вытянутой руки – и я изучаю ее лицо. У нее милые маленькие сердцевидные губки и тонкий нос с небольшим количеством веснушек, разбросанных на переносице. У меня возникает внезапное желание поцеловать каждую из них. Когда Саванна вновь проходится тряпкой по моему лбу, я ловлю ее взгляд.
– Я могу привыкнуть к тому, что ты заботишься обо мне.
Едва румянец касается щек, как она убирает тряпку в сторону.
– Ты всегда говоришь то, что думаешь, или твой фильтр сломался прошлой ночью?
Саванна
Деклан улыбается мне.
– Зависит от того, с кем я общаюсь. С тобой так будет всегда.
Я закусываю губу, пытаясь не попасться в сети этих сладких речей.
Гитарное соло быстро сменяющиеся басами барабана и непонятные крики звучат из моего кармана, заставляя меня подпрыгнуть. Я совершенно забыла, что телефон Деклана все еще у меня. Я достаю его, мельком смотрю на имя звонящего– «Маркус», и передаю телефон Деклану.
– Дерьмо. – Он хмурится, глядя на потрескавшийся экран, и скользит большим пальцем по нижней части стекла. Поднося телефон к уху, произносит:
– Эй, мужик.
Я подумала, что было бы неплохо оставить Деклана, чтобы он мог наедине поговорить по телефону, пока я буду принимать душ, но, когда я встаю с кровати, парень цепляется рукой за мое запястье. Взглянув на него, вижу, что он поднимает один палец вверх, давая мне понять, что разговор будет недолгим, и слышу приглушенный голос мужчины на другом конце линии.
– Слушай, планы изменились. Поднимись в квартиру, как приедешь, я объясню.
Через несколько секунд он вешает трубку и бросает свой телефон на кровать.
– Это мой тренер. Он будет в бешенстве.
Парень скидывает одеяло, пытаясь свесить свои ноги через край кровати.
– И что, как считаешь, ты собираешься делать?
Деклан останавливается.
– Пойти в туалет?
Ой.
Я чувствую себя идиоткой и, заикаясь, спрашиваю:
– Э, тебе нужна помощь?
На лице Деклана появляются ямочки, когда рот расплывается в сексуальной ухмылке, которую я замечаю все чаще и чаще.
– Если ты хочешь подержать его, пока я буду отливать, то думаю, я не откажусь.
Мое лицо вспыхивает.
– Скотина.
– Называли и похуже.
Он начинает медленно двигаться, его тело напряжено. Замечаю на тумбочке пузырек с обезболивающим, оставленным Блейком. Совсем забыла о лекарстве.
– Подожди.
Опираясь на колени, тянусь за таблетками и оказываюсь перед Декланом. Как только хватаю оранжевый пузырек, я сталкиваюсь с ним грудью, и его руки обхватывают меня за бока, держа в своей хватке. Я не поняла, как оказалась практически сидящей на его коленях, но мы так близко, что если я поверну голову на дюйм вправо, наши носы коснутся друг друга.
Ярко-зеленые глаза скользят по моему рту, и я знаю, что у нас сейчас тот самый «момент». У меня никогда ни с кем такого не было. Я не знаю, что делать. Сглатывая, отклоняюсь назад и просовываю пузырек между нами, стуча таблетками внутри.
– Блейк оставил это для тебя.
Он кивает, смотря, как шевелятся мои губы, и его руки по-прежнему держат меня. Я тянусь вверх, едва касаясь кончиками пальцев повязки «бабочки» на брови.
– Твой глаз выглядит лучше.
Это все еще неприятный синяк, но глаз не такой опухший. Темно-фиолетовый цвет делает его невероятно изумрудные глаза более яркими.
Мое сердце сбивается с ритма, когда он медленно наклоняется и смотрит так, будто хочет проглотить меня, мое тело и душу, пока от меня не останется лишь подобие безвольной удовлетворённой женщины. Парень ведет себя так раскованно, словно знает, что делать с женским телом, и черт, он хорош.
Стук в дверь возвращает меня к реальности, и я ползу прочь от Деклана и кровати.
Я что, серьезно собиралась поцеловать его? Какого черта?
Бросаю таблетки Деклану, который выглядит таким же сконфуженным, как и я, и направляюсь к входной двери. Она распахивается, и я сталкиваюсь лицом к лицу с мужчиной, которого видела в спарринге с Декланом на прошлой неделе, и наконец, складываю два плюс два вместе.
– Маркус, верно?
Он немного ниже Деклана и худощавее, но один его вид заставляет меня съежиться. Нет сомнений, что он сможет постоять за себя в драке.
Его темные брови приподнимаются над глазами цвета шоколада, когда он пристально смотрит на меня, выглядя так, будто не рад видеть, находящейся в квартире Деклана.
– Да.
Я пытаюсь не принимать близко к сердцу, потому что это не то, чем кажется на самом деле, и сообщаю:
– Деклан в своей комнате.
Я шире открываю дверь, позволяя ему войти. Вспышка яркого солнечного света на парковке бросается мне в глаза, заставляя запаниковать.
Дерьмо, который час?
Я оборачиваюсь через плечо, смотря на часы на плите. Черт. Тренажерный зал должен быть открыт уже два часа назад, а Деклан не в том состоянии, чтобы работать. Похоже, мне придется вкалывать за двоих.
Деклан
Как только Саванна выскакивает из комнаты, чтобы открыть входную дверь, я морщусь от боли, пытаясь встать. Мое тело отзывается муками на все, что бы я ни делал. На самом деле, я рад, что Саванна не видит мое страдающее выражение лица, когда я медленно и неуверенно встаю на ноги. Темные, ужасные пятна разбросаны по телу, но единственное, что приносит мне реальное огорчение это мое задетое эго.
