Текст книги "Удары жизни"

Автор книги: Кайли Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Мое сердце так тяжело забилось, что я реально подумала, что оно может выпрыгнуть из меня, когда я рискнула склониться над этой невероятно высокой кроватью и раздвинула ноги чуть шире плеч. Он надавил мне на спину, заставляя наклониться ниже до тех пор, пока я не уткнулась лицом в мягкое одеяло. Это вызвало во мне что-то сокрытое в глубинах памяти, нашедшее выход и заставившее крепко зажмуриться, когда я внезапно оказалась в том подвале, склоненная над кушеткой, с лицом, вжатым в подушку. Стыд переполнил меня, горячий, густой и медленный, когда я изо всех сил пыталась дышать.

Подталкивая мои ноги, Деклан произнес:

– Шире.

Его знакомый голос вернул меня обратно в настоящее, и я открыла глаза, моргая, когда оказалась снова в комнате.

Я в порядке. Деклан здесь, и я в порядке.

Сначала ничего не произошло, и я с нетерпением ждала. Хотелось повернуться и посмотреть, но я подумала о том, что он сказал про порку…

Влажное тепло скользнуло по моей промежности, и я задохнулась и дернулась от внезапного контакта. Деклан обхватил мои бедра, успокаивая, пока медленно провел языком еще раз. Я сжала в кулак одеяло возле головы, и дрожащий звук сорвался с моих губ, а дыхание участилось. Первоначальный шок исчез, быстро сменившись возбуждением, когда он творил эти удивительные и пронзительные вещи своим искусным языком так, что ноги дрожали, и я таяла под ним.

– Твой вкус охренителен, – пробормотал он.

То, что начиналось, как легкие, дразнящие касания, быстро превратились в глубокие, требовательные нажатия и всасывания его горячего влажного рта. В голове поплыло, а тело сжалось напряжением в каждой мышце, когда я почувствовала приближение своего освобождения. Оно зародилось в центре моего естества, прямо там, где он пожирал меня, когда он внезапно отстранился, оставляя меня извиваться и истекать соками.

Я в отчаянии вскрикнула, царапая покрывало, чтобы не повернуться и не прижать его голову обратно, заставляя закончить начатое. Раздалось шуршание одежды, затем звук расстегивающейся молнии и его хриплый голос.

– Извини, Котенок, но мне нужно чувствовать, как ты сжимаешь мой член, когда кончаешь. – Положив руку мне на бедро, он скользнул горячим кончиком вдоль моих складочек. Я затаила дыхание, а он прошипел: – Ты знаешь, какая тугая становишься, когда кончаешь?

Я потрясла головой, зажмурив глаза, когда он начал кружить головкой вокруг клитора. Почему он так безжалостно дразнит меня? Это нечестно.

– То, как ты сжимаешься и разжимаешься вокруг меня… будто твоя киска сосет мой член. – Его дыхание тяжело срывалось, когда он произнес: – Это лучшее гребаное ощущение на свете.

Как по команде, мои стеночки сжались, пока я ждала, затаив дыхание. Я уже говорила, как сильно я люблю его грязные разговоры?

Деклан шлепал и скользил вдоль меня, пока не стал готовым войти в меня, и когда его бархатистый кончик начал вдавливаться внутрь, я застонала.

– Мы не можем продолжать это без презерватива, – пожаловался он, но не сделал никаких попыток остановиться или хотя бы замедлиться.

Кусая губы, я украдкой взглянула на него через плечо.

– Просто не кончай в меня, ладно?

Мой взгляд зацепился за линии татуировки, двигавшейся на его предплечье, когда он схватил мои бедра, а затем переместился выше, чтобы полюбоваться белым Хенли, раскинувшимся на бицепсе. Жаль, что я не могу наблюдать за ним в этом положении…

Это во многом бы улучшило ощущения.

– Я вытащу, обещаю.

Он немного вышел из меня, смачивая себя моими соками, а затем скользнул полностью влажным, горячим и свободным. На периферии зрения вспыхнули звезды от восхитительного ощущения полного обладания им. Я сжала покрывало в кулаки и простонала в матрац, когда его пальцы впились в меня. Кажется, я слышала проклятия в неразборчивых звуках, когда он отстранялся и снова толкался вперед, с силой ударяясь о мое тело.

Вскоре он задал устойчивый темп. Единственными звуками, наполнявшими комнату, были его прерывистое дыхание и шлепки его кожи о мою. Все это слишком знакомо, и я почувствовала, что снова движусь за опасную черту, когда Деклан заговорил и вернул меня в настоящий момент.

– Ты так хорошо ощущаешься, – прохрипел он. – Как будто ты создана для меня.

– Продолжай говорить, – выдохнула я в одеяло, цепляясь за его слова, словно они могли привязать меня к настоящему. – Мне нужно слышать твой голос.

Деклан со стоном ворвался в меня.

– Ты такая мокрая. Это для меня? Я сделал тебя такой мокрой?

Я кивнула, когда прерывистый стон сорвался с губ.

Он толкнулся еще сильнее.

– Скажи это, – бросил он.

Задохнувшись, я почувствовала знакомое напряжение в самом низу, вызываемое жестким ритмом его бедер, когда он врывался в меня снова и снова.

– Да, это для тебя. Только тебя. – Я потянулась рукой между ног и коснулась себя, отчаянно пытаясь достичь той вершины, которая, знаю, ждет меня.

– Нет, – сказал он, заламывая мою руку за спину. Паника внезапно кольнула в груди, но не умерила всеобъемлющее возбуждение, переполнявшее меня. Наоборот, лишь обострила его. – Если ты собираешься кончить, то это произойдет из-за моего члена и того, как я трахаю тебя. Ты поняла?

Голос Деклана изгнал панику, и на ее месте загорелось что-то еще. Что-то хорошее. Все по-другому. Это Деклан. Сосредоточься на этом.

– Да, – простонала я, комкая покрывало свободной рукой.

Он продолжал держать мои бедра, но через секунду я ощутила захват на моих собранных в хвост волосах. Я вскрикнула, когда Деклан оттянул мою голову назад, заставляя выгнуть спину, пока он вколачивался в меня. Он уперся мне в колени, заставляя лечь животом на матрац, рука все еще была заломлена за спину между нами, когда он навалился сверху. Небольшое изменение положения заставило натянуться все чувствительные части тела, и я чувствовала собственное натяжение вокруг него.

– Хорошо, – простонал Деклан. – Ты близко, я чувствую. Ты готова кончить на моем члене?

Я задыхалась и проклинала его, чувствуя, как все ближе и ближе приближался оргазм. Это должно быть грандиозным, я знаю.

– Дерьмо, – произнес он. – Я так глубоко. Я. Могу. Чувствовать. Все! – выпаливал он одновременно с толчками.

Мои мышцы сжались, когда он вдруг замедлился, и все мое тело закричало, протестуя. Почему он остановился? Я почти кончила!

– Не останавливайся, не останавливайся, не останавливайся! – отчаянно кричала я, толкаясь бедрами ему навстречу.

Он отпустил мое запястье и волосы, снова обхватывая бедра, и, не сдерживаясь, вжался в меня. Каждая клеточка тела сжалась, когда сокрушительная волна оргазма накатила на меня. Я закричала, когда гул крови наполнил мои уши, сопровождаемый гулкими ударами сердца и поверхностным дыханием.

Смутно я услышала стон Деклана, когда его движения стали отрывистыми. Тепло наполнило меня, но я была слишком занята, уносимая волной, которая заставляла подгибаться пальцы на ногах, а ладони сминать покрывало, пока толчки качали меня снова и снова.

Смертельная хватка Деклана на моих бедрах наконец ослабла. Он наклонился вперед и прижался лбом к моему плечу, целуя спину.

Удовольствие поблекло, когда из подсознания выползли отвратительные знакомые эмоции, от которых по коже пробежал озноб. Стало трудно дышать, и я отчаянно зажмурилась, пытаясь остановить воспоминания.

Боль пронзила мои руки, когда он скрутил их за спиной и заставил уткнуться лицом в бежевую ткань дивана. Все, что я чувствовала, это запах Febreze, когда он хрюкал сзади меня, прижимаясь коленями к моим, заставляя раздвинуть ноги и наклониться ниже, пока он брал свое «должное». Мои ноги задрожали, и стыд сдавил горло, поток горячих слез побежал по щекам, но не потому, что мне было больно.

Нет, слезы лились потому, что мое предательское тело не могло перестать реагировать на него.

Я плакала, потому что только что кончила.

Деклан

Отголоски оргазма все еще пульсировали во мне и посылали дрожь по спине. Вдруг, на мгновение, я подумал, что умру, если выйду из Саванны, потому что в этот момент осознал, почему там слишком… мокро.

Страх заполз в меня, когда я вышел и посмотрел на нее, все еще склоненную, и увидел густые белые капли, вытекающие из ее лона.

Ох, черт!

Я не вытащил.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Она же пьет таблетки, правда? Это не так уж и важно…

Мозг лихорадочно работал, пока я пробежался рукой по влажным от испарины волосам. Она просила не останавливаться – точнее требовала это – и я не остановился, а потом… потом…

Черт подери. Я никогда не должен был делать этого без презерватива.

Мое внимание переключилось на Саванну, когда она выпрямилась. Ее трясло, когда она попыталась пройти мимо меня, и это?.. Она?..

– Ты плачешь? – Я снова натянул джинсы и протянул руку, пытаясь остановить ее, но она вырвалась. Ее отказ от моего прикосновения резанул до мозга костей.

Ее голос был похож на писк, когда она произнесла:

– Я в порядке. Мне только нужно вытереться. – Она всхлипнула, одергивая платье, а глаза не поднимались выше моей груди.

Эта, казалось бы, мелочь абсолютно убивала меня, потому что я знал, что она делает. Избегая зрительного контакта, она пытается абстрагироваться от меня, от всего этого.

Я не должен был удивляться – она так делала – но это все еще похоже на удар в живот, особенно после того, что мы только что делали. Я имею в виду, Господи Иисусе, что мое семя вытекает из нее. Невозможно придумать что-то интимнее этого.

Что ж, это не сработает. Я не позволю ей воздвигнуть преграды между нами. Я уже однажды разрушил их, и буду делать это снова и снова, если потребуется. Я сделаю все возможное, чтобы достучаться до нее. Она должна об этом узнать прямо сейчас. Она должна знать, что я никогда не отпущу ее без борьбы, без драматического сражения, которое оставит нас обоих эмоционально опустошенными.

Она моя. Я люблю ее, и она моя.

– Эй, – примирительно произнес я, приподнимая ее подбородок так, чтобы она посмотрела на меня.

– Не прикасайся ко мне. – Ее голос дрогнул, когда она оттолкнула мою руку, и я понял, что это очень серьезно. Тот, кто пьет противозачаточные, не будет так бурно реагировать.

Страх расцвел в моей груди, заставляя сердце потяжелеть, когда оно забилось о грудную клетку. Поднялась паника, но я подавил ее.

Я должен быть спокойным сейчас. Двое паникующих людей ни к чему хорошему не придут.

Слезы катились по ее лицу, и она упрямо вытирала их. Мне так хотелось обнять ее. Но она не позволит, и это убивало.

– Саванна, мне очень жаль. Я собирался вытащить, правда. Но потом ты…

Мои губы сжались в тонкую линию, чтобы не сказать большего. Это не ее ошибка, а моя, и нет смысла перекидывать вину. Что сделано, то сделано. Теперь нужно было решить, что делать дальше.

– Я прямо сейчас пойду и куплю тебе противозачаточные таблетки, хорошо? Я обо всем позабочусь, как будто ничего и не произошло такого. Только не… – Я сглотнул комок в горле, глядя на ее усиливающиеся слезы. Почему она не успокаивается? – Не закрывайся от меня из-за этого. Поговори со мной. Прошу тебя.

Каждая секунда, которую она не в моих руках, это чистая пытка. Она по-прежнему не смотрела на меня. Мне необходимо чувствовать ее кожей и смотреть в эти колдовские глаза цвета расплавленного серебра. Единственные глаза на планете, которые могут лишь взглядом заставить мое сердце остановиться.

Должно звучать странно, и я уверен, все мои принципы полетят к чертям, если я когда-нибудь произнесу это вслух, но это правда, и прямо сейчас мне нужно чувствовать это. Мне необходимо знать, что у нас все хорошо.

– Это не так. – Кусая губы, она смотрела в сторону и качала головой. – Все в порядке, – произнесла она, обходя меня и направляясь в ванную. – Мне просто хочется побыть одной, ладно? – Она зашла в темную ванную и начала закрывать дверь.

Это символично. Возникло чувство, что она закрывает дверь для нас, и мое сердце бешено забилось, а кулаки сжались. Я в настроении «сражайся или беги», и я никогда не выберу побег.

Я двинулся вперед, мой голос стал низким и четким, когда я сказал ей:

– Нет, все не в чертовом порядке. Если ты закроешь эту проклятую дверь, я расшибу ее. – Дверь остановилась, но она спряталась за ней. Я положил руки на дверной косяк и прислонился головой к холодному дереву. – Ты знаешь, что я не могу оставить тебя одну, не после того, что только что произошло. Ты была в норме, пока...

Подождите, а была ли она в норме? Я не мог видеть ее лица, мог лишь слышать ее вздохи и стоны. В тот момент они звучали хорошо, но если так, то почему она теперь закрывается от меня?

Не думаю, что я был слишком груб. На самом деле, я все равно сдерживался. Но Саванна могла смотреть на это по-другому.

Поморщившись от этой мысли, я провел рукой по груди. Мне вдруг показалось, что она сейчас расколется надвое.

– Я... Я причинил тебе боль?

Я услышал сопение и затем:

– Нет.

Она врет.

Я зажмурил глаза, мой голос переполняли эмоции, когда я произнес:

– Черт, Саванна, почему ты ничего не говоришь?

– Ты не причинил мне боль. – Ее голос дрожал. – Я в порядке.

– Бред! Мать твою, ты не плачешь, когда все хорошо!

– Деклан...

– Нет. – Я толкнул дверь и проскользнул в ванную. Саванна стояла у стены, сжимая дверную ручку, свет от окна проникал в тусклое пространство. Его было достаточно, чтобы увидеть левую часть ее тела и заплаканное лицо. Прислонившись к тумбочке, я сложил руки на груди. – Я не позволю тебе уйти от этого. Ты всегда убегаешь от меня, но сейчас я не собираюсь тебе этого позволить. Черт возьми, поговори со мной, Саванна!

– Я не хочу!

Ее крик эхом отозвался в тишине пространства, и эта внезапная вспышка заставила меня вздрогнуть. Она икнула от рыдания и потерла лицо, проговорив еле внятно.

– Я не хочу, чтобы ты знал.

Мое горло сжалось от боли и паники на ее лице, страх тяжелым грузом осел в животе. Я не знаю, в чем дело, но это плохо – реально плохо, черт возьми, и я боюсь узнать правду. Мгновение все, что я мог слышать, это удары моего сердца, когда я медленно спросил ее.

– Не хочешь, чтобы я знал о чём?

Ее губы затряслись, когда она вперила в меня умоляющий взгляд.

– Просто отпусти. Пожалуйста, Деклан, я тебя умоляю, просто забудь об этом.

– Ты пугаешь меня. – Я шагнул к ней, чтобы вытереть слезы. Она отвернулась, и я смотрел на ее профиль. Капля влаги дрожала на нижней губе, которую она покусывала. У меня у самого щипало глаза от разрывающегося сердца. – Позволь мне прикоснуться к тебе. – Я умолял, мой голос был напряженным. – Пожалуйста. Ты понятия не имеешь, как сильно ранит то, что ты мне этого не позволяешь. – Я чувствовал это на глубинном уровне, клянусь. Словно тупую боль, которая не утихнет.

Ее глаза зажмурились, и еще больше слез побежало по ее раскрасневшимся щекам.

Я больше не мог этого нахрен вынести. Я дернул ее к себе и обнял, благодарный за то, что на этот раз она не пыталась меня оттолкнуть. Рыдания сотрясали ее, когда я прижимал ее к себе настолько сильно, насколько это было возможно, чтобы не мешать дышать. Мои руки гладили по спине, по самой нежной коже, которую мне когда-либо доводилось трогать, пока я, закрыв глаза, зарылся лицом в ее шею. Я вдыхал аромат ее душистой земляничной кожи и волос с жадностью, как утопающий, оказавшийся на поверхности.

– Я люблю тебя. Ничего из того, что ты скажешь, не изменит этого, слышишь? Ничего.

Она покачала головой и отстранилась.

– Ты не знаешь этого. Ты не знаешь, что я сделала.

– Ты была с кем-то еще? – Она говорила, что нет, но даже если так, это не изменит моих чувств. Лишь разобьет мое чертово сердце.

Она нахмурилась, когда я вытер ее слезы.

– Нет, я говорила тебе.

– Хорошо, я тоже. – Обхватив руками ее лицо, я поцеловал ее в лоб. – Теперь расскажи мне, почему ты плачешь, потому что я никуда не уйду. Я вместе с тобой в этом, Саванна.

Она снова покачала головой.

– Я не могу. Я буду отвратительной в твоих глазах. И ты больше не будешь хотеть меня, я знаю.

– Этого никогда не произойдет. Теперь скажи мне, что не так. – Мой разум перебирает все возможные ужасные варианты, и чем сильнее она сопротивляется, тем хуже они становятся.

Судорожно вдохнув, она произнесла.

– Помнишь наше первое свидание? Ты подумал, что я рассказала тебе самое плохое о своей жизни, чтобы напугать, и я сказала...

– Ты сказала, что это не было самым ужасным, – продолжил я, цепенея, мои руки соскользнули с нее, когда я вспомнил наш разговор.

Пол, кажется, качнулся подо мной, когда я заметил ее мрачный взгляд. Она сказала все, что мне нужно знать, но какая-то мазохистская часть меня все еще нуждалась услышать это.

Легкие, казалось, не хотели работать, а ноги не могли двигаться. Ошеломленный, я медленно и почти незаметно моргнул, отмечая каждый тяжелый вдох, каждый толчок упрямого сердца, потому что знал, они будут моими последними. То, что расскажет Саванна, убьет меня, я в этом уверен.

– Это был последний приемный дом, в котором я жила. Те, кто вышвырнули меня на улицу, как только мне исполнилось восемнадцать.

Я не хотел больше слышать. Я не мог. Не думаю, что моя психика с этим справится.

Сжав челюсти, я попытался собраться. Бесполезно, знаю. К такому, как это, невозможно подготовиться.

– Муж, он... он пообещал, что я смогу остаться и закончить выпускной год, если я… Сделаю для него кое-какие вещи.

Мои глаза закрылись в борьбе со всепоглощающей яростью, которая просачивалась в каждую клеточку моего тела.

– Какого рода вещи? – спросил я очень медленно и намеренно.

Она снова покачала головой, кусая губу так сильно, что оставляла следы зубов.

– Деклан, пожалуйста.

Я сглотнул, сжимая и разжимая кулаки.

– Скажи. Мне нужно это услышать.

Облизнув губы, она сжала руки на груди.

– Все началось с фотографий. Он отвел меня в подвал, где я разделась, и он... Говорил мне, как позировать. Но со временем этого стало недостаточно. Он должен был еще и прикасаться ко мне.

Ее слова пробили дыру в моей груди и оставили меня истекать кровью, пока я боролся за дыхание.

– Он насиловал тебя?

Слезинка пробежала по щеке, когда она отвернулась.

– Это не насилие, если я согласилась на это.

Моя грудь вздымалась, когда я смотрел на нее, но не думаю, что действительно дышал. Такое ощущение, что я задыхался.

– Блядь, нет! Он шантажировал тебя, Саванна. Иисусе, тебе было семнадцать! Одно это по закону является изнасилованием.

Раскаленная до бела ярость загорелась во мне, сметая все на своем пути, оставляя после себя мучительную скорбь. Что-то жизненно необходимое просто умерло во мне. Думаю, это были остатки невинности.

Я собирался убить его. Бог свидетель, я найду и уничтожу его.

Саванна решительно помотала головой.

– Это не было изнасилование. Не могло им быть. Я...

Она резко осеклась и уставилась в пол.

– Ты что? – спросил я, боясь услышать больше.

Ее голос был еле живым, когда она произнесла.

– Я не сказала "нет". Я была юной и глупой и честно думала, что он выполнит свою часть сделки. Поэтому каждый раз, когда он наклонял меня и удерживал на кушетке, я позволяла ему.

Желчь подобралась к горлу, когда я представил картину, которую она только что описала. А потом осознал, насколько это устрашающе похоже на то, как я только что брал ее, и пытался дышать, подавляя почти непреодолимое стремление опустошить содержимое желудка прямо на пол.

Вот, что выбило ее из колеи. Я, блядь, нагнул ее и взял сзади точно так же, как то чудовище.

Мои пальцы пробежались по волосам, сжимая их, а слезы мешали видеть. Почему она не остановила меня? Почему она позволила мне сделать это? Мне нужно было знать, но боль, сжимающая горло, не давала говорить.

Единственная вещь, мелькавшая в голове, когда я входил в Саванну, это то, каким правильным все ощущалось. Я не волновался обо всем ужасном дерьме, которое может произойти, если не использовать защиту. И я мог быть грубым, но я никогда бы не унизил ее. Каждый удар или касание были сделаны с любовью и хорошими намерениями, но этот больной сукин сын все разрушил, потому что теперь я не могу думать об этом, не погружаясь мысленно во тьму.

Все, что мы только что разделили, испорчено.

Саванна всхлипнула и вытерла нос, смотря куда угодно, кроме меня.

– Это случилось только несколько раз. Он заставлял смотреть порно, пока сам… трогал меня. – Она заикнулась от дрожащего дыхания. – Сначала это было нежно. Он не собирался быть грубым до самого секса. Он хотел, ч-чтобы я ответила. Я пыталась этого не делать, но сделала. Было унизительно наблюдать за этим, пока он… – Она затрясла головой, сжимая губы. – Я ненавидела то, что он со мной делал. Я все ждала, что мое тело закроется, ну, знаешь, как в кино делают? Но этого не произошло. Это было похоже на обратный эффект. Все мои чувства обострились, а тело… Мне не приходило в голову, что он может меня травмировать, потому что я была… – Она затряслась в новом приступе рыданий, и ужасное осознание нахлынуло на меня до того, как она это произнесла. – Я была мокрой. – Ее глаза зажмурились. – Один раз я даже кончила.

О, Господи. Мое сердце разлетелось на миллионы крошечных осколков. Она настолько презирала себя, что мое сердце должно разбиться вновь, если еще что-то осталось от него.

– Так что это не было изнасилование. Не могло им быть. – Она пыталась доказать это самой себе, но я не куплюсь на это, ни на секунду.

Приподняв подбородок, я поймал ее взгляд. Мне нужно было, чтобы она поверила каждому пропитанному искренностью и убежденностью слову, которое я собирался сказать.

– Ты не можешь контролировать реакцию тела на происходящее. Не можешь выключить свои нервные окончания. Если какой-нибудь парень придет, свяжет меня и начнет играть с моими причиндалами, у меня наверняка встанет. Я уверен, что не буду, черт побери, хотеть этого, но стимуляция – это стимуляция, независимо от обстоятельств. Ты не можешь приказать своему телу не чувствовать того, что с ним делают, поэтому ни на секунду не думай, что ты действительно хотела реагировать на то, что этот больной мудак делал с тобой. Это не так. Твое возбуждение не оправдывает это дерьмо. Этот ублюдок пользовался тобой. – Мышцы на моей челюсти напряглись, когда я откинул ее волосы назад. – Пожалуйста, скажи мне, что ты посадила его задницу за решетку за то, что он сделал.

Саванна опустила взгляд.

– Он сказал, что никто мне не поверит. Сказал… – Она задохнулась, и на лице отобразилось душераздирающее выражение. – Сказал, что на каком-то уровне я должна была хотеть этого, раз становилась мокрой. – Она вытерла нос и судорожно вздохнула. – Он всегда надевал презерватив. Все анализы покажут, что у меня был секс. Без видимых следов принуждения и без его ДНК, они бы ничего не могли ему предъявить. Он сказал, что это лишь докажет, что я шлюха.

– Ты не шлюха!

Когда она не поняла, что я сказал, я вынудил ее вновь посмотреть на меня.

– Ты не такая. Не позволяй ему забраться к себе в голову и заставлять принижать себя за то, что он сделал. Ты была всего лишь ребенком, ради всего святого. – Злость, отвращение и грусть смешались во мне, когда я смотрел на ее красивое заплаканное лицо. Как кто-то мог причинить боль такому созданию, как она?

Когда взрослеешь, тебе снова и снова говорят, что монстры не настоящие, но это чушь. Они реальны, просто не похожи на те рычащие, большие, рогатые версии, которых мы представляли в детстве. Настоящие монстры более коварны. Настоящие монстры выдают себя за соседей, супругов или даже членов вашей церкви. Очень страшно думать о том, на что способны некоторые люди, и чем больше я думаю о том, что произошло с Саванной, тем больше мне нужно что-нибудь сломать.

Она должна была быть защищена от подобного унижения. Кто-то должен был присматривать за ней. Система не должна была так сильно ее подвести.

Мои руки сжались в кулаки, когда я боролся с желанием пробить дыру в стене.

– Тогда упаси меня Бог, если этот кусок дерьма все еще ходит где-то рядом как свободный человек…

Она покачала головой и сглотнула.

– Нет. Он погиб через несколько недель после моего ухода. Авария на какой-то строительной площадке, на которой он работал. Это показывали по всем новостям. – Шмыгнув, она снова вытерла нос. – Думаю, карма та еще сучка, а?

Ее губы шевельнулись в слабой искренней улыбке, и это дало мне надежду. Это та злючка, которую я знаю и люблю.

Притянув ее к себе, я обнял ее. Она уткнулась носом мне в грудь, всхлипывая, и произнесла:

– Я не заслуживаю тебя.

– Глупости. – Я поцеловал ее в макушку и вытер остатки слез. – Давай пойдем домой, хорошо?

– Домой?

– Да, домой. В наш дом. Я ненавижу давить на тебя, но я не отпущу тебя так просто. – Моя рука провела по ее лицу, а большой палец щелкнул по щеке. – Помнишь, что я сказал? Неважно, как далеко ты убежишь, я всегда буду рядом.

Она положила ладонь на мою руку, закрывая глаза и впитывая мое прикосновение.

– Я собираюсь тебе об этом напоминать.

***

Поставив телефон на вибро и оставив его на ночном столике, я пошел проверить Саванну. Она сидела в наполненной водой ванне, прижав колени к подбородку, волосы были высоко заколоты, и мои глаза инстинктивно вбирали всю ее гладкую бледную кожу. Я чувствую себя мудаком за то, что вообще обращаю внимание на ее наготу, особенно теперь, но ничего не мог поделать.

У меня есть два функционирующих глаза и пенис. Все из-за них.

Выключив воду, я закрыл крышку унитаза и сел на нее, уперевшись локтями о колени. Саванна обняла себя за ноги и положила подбородок на плечо, слабо улыбнувшись.

– Привет.

Я так смехотворно рад, что она вообще может улыбаться после всего того дерьма, через которое она прошла. Моя девочка чертовски сильная. Грудь распирает гордость, когда смотрю на нее, и не важно, как сильно я ненавижу мысль о том, что она будет драться с другой девчонкой, я верю, что она справится.

Моя девочка родилась бойцом, во всех смыслах этого слова.

– Привет, – улыбнулся я в ответ. Это совсем не большой шаг вперед, но он искренний и положительный. Двадцать минут назад я думал, что больше никогда не буду улыбаться.

Она вопросительно посмотрела на меня, когда я встал и начал стягивать джинсы, а затем оглянулась вокруг.

– Не думаю, что этой комнаты хватит для двоих.

– Это не то, что я имею ввиду. – Вылезая из штанов и оставляя боксеры, я взял мочалку с вешалки и ее гель для душа.

– Может, возьмешь свой?

Ее смущенный голос заставил меня остановиться и посмотреть на нее сверху вниз. Саванна пожала плечами.

– Он пахнет тобой. Это успокаивает.

Боже, какое непередаваемое ощущение. Я уже упоминал, как сильно я люблю, люблю, люблю эту девушку?

Я поставил ее гель для душа обратно и вместо него взял свой.

– Повернись, – сказал я в ожидании, пока она повернется ко мне спиной. Я шагнул в теплую воду и уселся на бортик ванны.

Я макнул мочалку в воду и аккуратно провел по ее спине, а затем плечам. Налив немного геля, я принялся мыть ее.

Она закрыла глаза и наклонила голову вперед, издавая удовлетворенные мычащие звуки, пока мои руки работали. Когда она вся была в пене, я отложил мочалку и заскользил руками по ее мягкой молочной коже под моими ладонями.

– Иногда я пользовалась им, когда мы не разговаривали. Это позволяло чувствовать тебя рядом, даже когда это было совсем не так. – Она отклонила голову назад и посмотрела на меня. – Это странно?

Целуя ее в макушку, я пробежался пальцами вниз по ее рукам.

– Думаешь, странно, что я брал твой шампунь? Потому что я им пользовался. Иногда даже дважды за раз, вдыхая его и думая о тебе.

Ее улыбка стала шире.

– Последняя часть немного странная, но своего рода приятная.

– Странные удовольствия – вот, к чему я стремлюсь.

Взяв обратно мочалку, я закончил омывать ее спину и руки, даже добравшись до подмышек. Она завизжала от смеха, разбрызгивая кругом воду, пытаясь отстраниться от меня. Мой единственный ответ: мне нужно быть основательным. Когда на спине не осталось больше мыла, я попросил ее встать и повернуться лицом.

Мой взгляд блуждал по всему ее обнаженному телу, сверкающему от стекающей по нему воды. Она немного нарастила мышцы с тех пор, как начала тренироваться с Маркусом, и хорошо выглядит. Чертовски хорошо. Я не вижу ни одной части ее тела, которая не была бы идеальной.

Сглотнув, я опустил глаза на мочалку в руках.

Я хотел ее. После всего, что я услышал сегодня ночью, я все еще хочу ее. И всегда буду.

Часть меня считает, что я не должен, что не следует допускать подобные мысли и желания по отношению к тому, кто прошел через такое...

Не знаю. Я не знаю, что сейчас думать.

Прочистив горло, я подвинулся назад и освободил кусочек бортика между моих ног.

– Поставь ногу сюда.

Я по одной вымыл каждую, замирая, когда добирался до верхней внутренней части ее бедер. На них все еще оставались следы нашего секса – маленькие засохшие пятнышки, не успевшие раствориться в воде. Их вид убивал мое сердце. Я ненавидел, что что-то настолько значительное, произошедшее между нами, теперь выглядит уродливым и испорченным, благодаря известным обстоятельствам.

– Прости, – произнес я, глядя на нее извиняющимся взглядом перед тем, как смыть все.

Она запустила пальцы в мои волосы, когда я осторожно потер мочалкой меж ее ног.

– Это не твоя вина. Я просила не останавливаться, – сказала она, лениво играя с волосами. – В тот момент я, честно говоря, не заботилась, кончишь ты в меня или нет, лишь бы только не останавливался.

Опустив ее ногу обратно в воду, я продолжил мыть ее спереди.

– Раньше тебя это беспокоило. А сейчас?

Она пожала плечами.

– Месячные должны начаться через один-два дня, поэтому я вряд ли могу забеременеть сейчас. Я просто не хотела рисковать, понимаешь?

– Ты сожалеешь об этом? – спросил я, бросая быстрый взгляд на ее лицо, пока мыл живот. Не думаю, что смогу выдержать выражение ее лица, скажи она «да», поэтому я снова опустил глаза на упругую кожу перед собой. Так безопаснее.

Ладони Саванны скользнули к моему подбородку и подняли его, пока я не посмотрел ей в глаза.

– Ни на секунду, – ответила она. – А ты?

Я пожал плечами и позволил своим рукам спуститься на ее бедра.

– Мне не нравится то, как это произошло, но мне нравится, что это случилось.

Она снова запустила пальцы мне в волосы, заставляя меня вздохнуть от удовольствия, я притянул ее ближе и коснулся головой ее живота.

– Я никогда никому не позволяла делать этого прежде, – мягко произнесла она.

Я поцеловал кожу над ее пупком.

– Я никогда ни с кем этого не делал.

– Хорошо. – Она накрутила прядку на палец. – Мне нравится, что мы первые друг у друга.

От моего внимания не ускользнуло, что она не может перестать прикасаться ко мне, но ни в малейшей степени не возражаю. Возможно, ей так же сильно нужно не чувствовать себя одинокой, как и мне.