Текст книги "Пылающие небеса (ЛП)"

Автор книги: Кайла Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Джерико криво улыбнулся.

– Может, ты упустил свое призвание в роли проповедника?

Мика покраснел и поправил очки.

– Я просто стараюсь быть лучшим человеком, несмотря на обстоятельства. Если бы все поступали так же, все было бы хорошо.

Снаружи сгущались сумерки. В переулках затаились предательские тени. Звезды скрывались, луна едва заметно мерцала.

– Когда я рос в Нигерии во время революции, то приходилось либо быть жестким, либо умирать, все просто, – тихо сказал Джерико. – Я служил в частной охране во время беспорядков в Чикаго и Тампе. Я видел, как люди поступали друг с другом во время восстания из-за водного кризиса в Аризоне. Приходится учиться жить одним способом. Трудно понять, что есть и другие пути, не говоря уже о лучших.

За те месяцы, что они прожили вместе, Джерико никогда не произносил столько слов одновременно. Он был суров, как гора, строг и требователен, не боялся, не дрожал. Он никогда не высказывал своих сомнений. До этого момента Мика считал, что у него их нет. Но, как и во всем, большинство людей оказываются чем-то большим, нежели кажутся.

Джерико надолго замолчал.

– Я подвел Сайласа. Я научил его убивать. Может быть… может быть, лучший урок – как этого не делать.

Мика улыбнулся.

– Будьте осторожны. Мне кажется, у вас может проснуться совесть.

Джерико горестно покачал головой.

– Знаешь, как говорят. Старого пса можно научить новым трюкам.

– Не думаю, что поговорка звучит именно так.

– Нет? Ну, я все равно никогда не понимал американского сленга. – Джерико провел рукой по голове. – Когда-нибудь ты станешь хорошим лидером, Мика.

– Что это значит? У нас есть вы. – Но все равно Мика покраснел, глубоко польщенный. Джерико был человеком, который вызывал уважение. Получить в ответ хоть немного уважения было большой честью.

Джерико похлопал его по спине. Мика чуть не грохнулся от силы удара.

– У тебя слишком много грязи в ушах. Я же сказал – когда-нибудь.

Они спустились обратно по двадцати пяти лестничным пролетам. На лестничной площадке их напугал енот: он шипел, глаза его блестели в лучах света. Но он не был заражен, и они прошли дальше без происшествий.

Едва они вернулись, как Уиллоу подала сигнал со своего поста у входных дверей.

– Они вернулись!

– Габриэль? – спросил Мика, его пульс участился. Его брат в безопасности? Все ли с ним в порядке? Затем до него дошли слова Уиллоу. Что она имела в виду, говоря «они»?

Мика поспешил за Джерико в холл, где уже собрались Уиллоу, Амелия, Хорн и Финн.

Рот Мики раскрылся от изумления.

Габриэль вернулся. Но он был не один.

Глава 20

Габриэль

Габриэль обхватил Селесту за плечи, поддерживая ее, когда они, спотыкаясь, вошли в здание. Ее одежда была окровавлена и разодрана. Лицо перепачкано грязью и пеплом, медные кудри в беспорядке растрепались. Кровь стекала по ее ноге, а на полу за ними тянулись размазанные отпечатки ботинок.

Селеста была жива.

Уиллоу вскочила на ноги, потрясенно ахнув.

– Мы думали, ты умерла!

Селеста дрожала от потери крови и истощения, но глаза ее смотрели ясно.

– Я не умерла.

Габриэль положил руку ей на спину, чтобы она не упала. Он и сам был измотан, глаза слипались, тело почти онемело от многочасового пребывания на морозе и снегу. Он отдал Селесте свою куртку. Ей она была нужнее.

Габриэль моргнул, приспосабливаясь к полумраку. За окнами темнело небо. Вестибюль наполнился тенями. Лишь свет луны, отражаясь от снега, давал мягкое сияние.

Взгляд Джерико подозрительно устремился на Хорна.

– Ты сказал нам, что она мертва.

Лицо Хорна побледнело. Черты лица исказились в едва скрываемой гримасе.

– Селеста, я был уверен, что ты… Я бы никогда не… Это должно быть чудо…

– Замолчи! – Селеста выпрямилась во весь рост. Габриэль схватил ее за руку, чтобы удержать на ногах. Ее глаза пылали яростью. – Это ты виноват!

Хорн сделал шаг назад, затем еще один. Он поднял руки, выставив ладони в успокаивающем жесте.

– Мы должны отпраздновать это радостное событие. Ты вернулась из мертвых и…

– Я не вернулась из мертвых, – процедила Селеста сквозь стиснутые зубы. – Ты бросил меня умирать.

В помещении воцарилась тишина. Никто не говорил. Никто не дышал.

Мика переводил взгляд с Селесты на Хорна и обратно. Он бросил вопросительный взгляд на Габриэля, ища подтверждения. Габриэль слегка покачал головой, с трудом сдерживая ярость. Это история Селесты. Он не станет ничего делать или говорить, пока она не выскажется.

– Что ты имеешь в виду? – спросил наконец Мика. – Хорн оставил тебя?

– Хуже. – Селеста наклонилась к окровавленной ноге и размотала импровизированную повязку, которую Габриэль успел сделать из рваных полосок льняной скатерти.

Мика задохнулся. Амелия зарычала, как раненый зверь. Уиллоу выглядела еще более разъяренной.

Глубокая, уродливая рана украшала ногу Селесты от колена до середины бедра. Кровь сочилась из пореза, пока Габриэль осторожно заматывал повязку. Она не остановит кровь надолго.

Селеста указала дрожащим пальцем на Хорна.

– Этот человек пытался убить меня, чтобы спасти свою никчемную шкуру.

Хорн затряс головой, его идеально уложенные светлые волосы упали на испуганные глаза. По лицу пробежали тени.

– Нет! Нет, я бы никогда… это ошибка. Недоразумение…

– По-твоему, это похоже на недоразумение? – Сайлас зарычал, указывая на ногу Селесты. На полу под ней образовалась небольшая лужица крови, почти черная в тусклом свете.

Мика повернулся к Бенджи.

– Сходи за бинтами и антисептическим спреем в моем рюкзаке.

Бенджи уставился на Селесту с широко раскрытыми глазами.

– Но…

– Иди! – скомандовала Уиллоу, ее голос звучал предельно серьезно.

Бенджи соскочил с табурета и бросился к лестнице, луч его маленького фонарика отражался от стен. Через минуту он вернулся. Мика и Амелия, как могли, очистили и перевязали рану Селесты.

Габриэль заставил себя отвести взгляд от ее ноги. Гнев пробежал по нему, как электрический ток. Он поймал взгляд Сайласа и опустил подбородок, взглянув на Хорна.

Сайлас понял, что Габриэль хочет. Он достал пистолет, снял его с предохранителя и бесшумно шагнул за спину Хорна. На всякий случай.

Как только она проглотила несколько таблеток аспирина, Джерико заговорил низким, холодным голосом, глядя на нее твердыми, как обсидиан, глазами.

– Расскажи, что именно произошло.

Селеста расправила плечи. Исчезла плаксивая, манерная милашка. Исчезла беспомощная, изнеженная особа. Она была свирепой, все ее тело вибрировало от ярости.

– Мы бежали под дождем. Мы заблудились и не знали, как добраться до места ночью. Мы решили продержаться до утра. Зашли в пиццерию, которая не была заколочена, но в ней обитали крысы.

Она сделала паузу, тяжело вздохнув при воспоминании.

– Мы попытались выбраться через черный ход – там был переулок, но этих грязных крыс собралось слишком много. Хорн споткнулся, и я остановилась, чтобы ему помочь. Я рисковала жизнью, чтобы помочь ему. Я протянула руку и схватила его, поднимая на ноги. Когда я попыталась отпустить руку, он схватил меня сильнее, вытащил нож и порезал мою ногу. Я вывернулась в последнюю секунду, поэтому удар оказался не таким глубоким, как он хотел. Но этого вполне хватило.

– Крысы учуяли запах моей крови и бросились за мной, а не за ним. Он сбежал через переулок и оставил меня умирать.

– Я всегда знал, что ты никчемный ублюдок. – Сайлас приставил дуло пистолета к голове Хорна. – Мне нажать на курок?

– Подождите минутку! – воскликнул Хорн. Он умоляюще посмотрел на Джерико. – Все было не так…

Уиллоу, казалось, готова была врезать Хорну по лицу.

– Заткнись хоть раз!

Джерико поднял руку.

– Как тебе удалось сбежать?

– Крысы преследовали меня, кусали за лодыжки, впивались в голени. – Она бросила на Уиллоу благодарный взгляд. – Толстые сапоги защитили меня. Но зубы у этих тварей острые. Они прогрызли их до половины за несколько секунд.

Все взгляды устремились на порванные сапоги Селесты, кожа которых испещряли десятки мелких укусов. У Габриэля свело желудок, хотя он уже видел сапоги. Они были прогрызены больше чем наполовину. Селесте повезло. Очень, очень повезло.

– Кровь лилась отовсюду, но я ее почти не чувствовала. Не тогда. Я забралась на прилавок и заколола нескольких мохнатых гадов кухонным ножом. Рядом с холодильником стояла высокая, прочная металлическая полка. Я заметила, что потолок выложен плиткой, поэтому забралась на полку, отодвинула одну из плиток и залезла под потолок. Я просидела там всю ночь, стараясь не потерять сознание. Все, о чем я могла думать, – что не могу умереть после содеянного Хорном. Я решительно отказывалась.

Ее глаза блестели в тусклом свете, зубы оскалились.

– Среди ночи стая собак забрела к мусорным контейнерам. Задняя дверь была открыта, и крысы… они напали на собак, набросились на них, как… это было ужасно. Собаки могли бы просто убежать, но они остались, чтобы сражаться… После этого крысы разбежались, чтобы найти более интересную добычу, я думаю. Я не знала, что делать. Боялась спуститься и не смела выйти на улицу, ковыляя на израненной, кровоточащей ноге.

– Я бы не справилась. Я знала это. Но и просто так умирать не собиралась. Я уже подумывала предпринять попытку, будь прокляты крысы и Поджигатели. И тут услышала шум. Я решила, что это один из тех сумасшедших придурков, которые на нас напали. – Она с досадой посмотрела на Габриэля.

Габриэль скривился при воспоминании.

– Она свалилась с потолка, вопя, как воин-камикадзе. И чуть не изрезала меня своим ножом.

Хорн поведал как можно больше правды, как это делают все искусные лжецы. Габриэль искал в городе пиццерию, которую описал Хорн, старался держаться в тени, переходить из здания в здание, где только можно, чтобы не оставлять следов, менял и удваивал свои передвижения, когда приходилось выходить на улицу, делал все возможное, чтобы двигаться бесшумно и незаметно.

Он наблюдал, как еще две группы Поджигателей сваливали и сжигали тела, помечая здания зловещим крестом, заключенным в круг. Некоторые здания они оставляли в покое, не считая граффити, другие поджигали. Они ехали в бронированных грузовиках по узким дорожкам, проложенным ими в боковых улочках, кричали и смеялись, у каждого из них было мощное импульсное оружие.

Габриэль держался от них так далеко, как только мог. Он уничтожил десятки крыс, но не полчища. В небольшом количестве он быстро расправлялся с ними с помощью импульсного жезла. Он отбился от трех бродячих собак, двух зараженных и одной нет.

Неинфицированный бродяга умирал от голода, его ребра проступали сквозь свалявшийся коричневый мех. Габриэль открыл несколько банок с готовой говядиной и разбросал мясо на заснеженной земле. Пес набросился на еду и сожрал ее в считанные секунды.

Габриэль оставил его в живых, чувствуя странное родство с этим животным, пытавшимся выжить в диком городе, одиноким и преследуемым врагами, но не побежденным.

Он нашел туши еще четырех собак у мусорного контейнера в переулке, когда спустились сумерки, а вместе с ними и леденящий душу холод. Дыхание паром вырывалось из-под маски. На земле была кровь, брызги, полосы и сотни крошечных отпечатков когтей.

Габриэль двинулся к погруженной в полумрак промышленной кухне ресторана, ужас сковал его нутро, он стиснул челюсти, сжимая в кулаке импульсный стержень.

Он так испугался, когда Селеста набросилась на него, свалившись с потолка, как какое-то безумное ночное создание, что едва не убил ее. Эту часть он оставил за кадром.

Она дрожала, была напугана и находилась в полубезумном состоянии, но была готова бороться, чтобы сохранить себе жизнь. Габриэль пересмотрел свое мнение о ней за те часы, что они плутали по городу в темноте, пробираясь сквозь снег, дрожа от холода и боли, отчаянно пытаясь укрыться от смертоносных тварей, охотившихся за ними.

– Вам обоим повезло, что вы остались живы, – сказал Джерико.

– Селеста выжила не благодаря Хорну, – прорычал Габриэль, его ярость вернулась с новой силой. – Теперь вопрос только в том, что с ним делать.

Уиллоу сцепила руки на бедрах.

– Разве не Хорн хотел изгнать Сайласа и отправить его на мороз, чтобы он выживал сам?

– Это был несчастный случай, уверяю вас, – пискнул Хорн. Его лицо было бледным, как кость, а выражение – затравленным. – Если вы только…

– Заткнись, черт возьми! – Габриэль вышел из себя. Он бросился вперед и схватил Хорна за тощую шею, подняв его с пола. Хорн отчаянно брыкался, нанося удары. Белки его глаз мерцали в тени.

Габриэль даже не почувствовал ударов. В нем пульсировал праведный гнев.

– Ты должен умереть за это!

– Габриэль! – закричал Мика. Он дернул его за руки, оттаскивая назад.

Краем глаза Габриэль заметил, как что-то шевельнулось. Полоска света в темноте снаружи.

Стекло разлетелось вдребезги. Что-то взорвалось. Дым заполнил воздух.

Габриэль крутанулся, бросив Хорна, как мешок с картошкой. Быстро выхватив пистолет, он стал судорожно искать угрозу.

Но было уже слишком поздно.

Первая пуля просвистела у него над ухом. Вторая нашла свою цель.

Габриэль в ужасе наблюдал за тем, как Финн пошатнулся. Его огромное тело падало как в замедленной съемке, с грохотом рухнув на пол.

Глава 21

Уиллоу

Уиллоу ничего не видела. Она едва могла дышать. Сердце бешено колотилось в груди. Запястья горели от электрических наручников, грубо сковывавших ее руки. Ткань черного мешка, закрывавшего лицо, неприятно прижималась к ноздрям и приоткрытому рту при каждом вздохе.

Она то и дело неловко спотыкалась, ее толкали вперед, как животное, тыкая чем-то острым в спину. Уиллоу не понимала, где находится и куда идет. Лишь смутно ощущала открытое пространство, а потом накатила клаустрофобия, когда она оказалась зажатой в тесном помещении. Почувствовав движение, она резко дернулась, и ее тело столкнулось с остальными. Они находились в кузове какого-то фургона или грузовика.

Попытки поговорить шепотом прервались после нескольких резких ударов по плечам. Судя по стонам, которые Уиллоу услышала, с остальными поступили так же.

Чье-то плечо ударилось о ее плечо. С другой стороны она почувствовала колени, чье-то бедро, прижатое к ее собственному. Но Уиллоу не знала, кто это был. Бенджи хныкал, но она не могла подойти к нему, не могла утешить или сказать, чтобы он был сильным.

Она едва могла успокоить себя. Где Финн? Он с ними? Живой? Все ли с ним в порядке? Дым мешал видеть, что-то похожее на слезоточивый газ жгло глаза и легкие, выбивая из колеи. Через несколько секунд после того, как Финн рухнул на пол, как поваленное дерево, на них набросилась дюжина вооруженных людей, сковывая им запястья и натягивая на лица мешки.

Поджигатели, должно быть, выследили Габриэля и Селесту по следам на снегу. Все они так сосредоточились на Селесте, что потеряли бдительность и ничего не замечали, пока Поджигатели приближались к ним, как гиены на охоте.

– Это все ужасное недоразумение! – закричал Хорн. – Вы не можете так поступить со мной…

– Заткнись, черт возьми, – прорычал глубокий голос.

Уиллоу рывком вытащили из машины. Кто-то толкал и пихал ее по неровной земле в большом, гулком пространстве. Спотыкаясь, она поднялась по нескольким лестницам. Один раз она упала, ушибив колени и едва не рухнув на пол лицом, но ей удалось восстановить равновесие.

Ее охватила паника. Страх и ужас когтями впились в ее горло, но вместе с тем в ней нарастал гнев. Они проделали слишком долгий путь, чтобы вот так погибнуть, схваченные и убитые обычными уличными бандитами. Уиллоу подергала наручники. По рукам пробежали болезненные разряды.

– На колени! – крикнул кто-то, толкая ее вниз.

Черный мешок сорвали с ее лица.

Она быстро моргала, глубоко вдыхая. Наконец в глазах прояснилось.

Уиллоу повернула голову, судорожно ища глазами Бенджи и Финна. Все они стояли на коленях в ряд. Все были там. Мика по одну сторону от нее, Бенджи рядом с ним. Амелия неподвижно стояла на коленях по другую сторону от Уиллоу. Потом Джерико, следом Финн.

Его огромные плечи были ссутулены, а смуглая кожа приобрела пепельный оттенок. Справа на груди и руке куртка была испачкана кровью. Насколько сильно он ранен? Она не могла сказать. Но Финн стоял на ногах. Он не закрывал глаза. Он был жив. Она могла бы заплакать от облегчения.

Остальные отделались синяками и ушибами – у Бенджи на лбу появилась большая желтоватая шишка, из-за которой ей захотелось выбить кому-нибудь зубы, – но в остальном они не пострадали. Пока что.

Уиллоу окинула взглядом зал, точнее, театр. Они стояли на коленях на большой сцене в огромном зрительном зале. В нем должно быть около пяти тысяч мест, расположенных кольцом на нескольких уровнях от сцены.

Зрительный зал поражал своим великолепием – роскошное переосмысление ближневосточной мечети в сочетании с древним замком. Она приподняла голову, чтобы взглянуть на парящий потолок, выкрашенный в потрясающий кобальтово-синий цвет и переливающийся тысячами мерцающих голозвезд. Широкие арки украшала витиеватая резьба с использованием сусального золота. С потолка свисали сложные фонари, похожие на вытянутые глобусы, разливавшие круги мягкого золотистого света.

Уиллоу моргнула, глядя на блики прожекторов, направленных на сцену. У Поджигателей есть электричество. Они не боялись его использовать, им плевать на тех, кто может его увидеть. Да и с чего бы? Они правили городом. Кого им бояться?

В поле ее зрения появилась огромная мохнатая фигура. Уиллоу вздрогнула от неожиданности.

Из оркестровой ямы выпрыгнул лев и зашагал по периметру сцены. Он был огромен, с рыжей гривой и янтарными глазами, которые смотрели на нее с большой царственной головы. Второй лев лежал рядом с одним из охранников, подергивая длинным хвостом.

Это были моды. Она видела это по их глазам – они смотрели на нее безучастно, без интереса и голода. Но на их лохматых шеях висели шоковые ошейники. Мод не требует шокового ошейника.

Но у нее не осталось времени на беспокойство о модифицированных львах. Кто-то прочистил горло.

Перед ней стояло полдюжины человек. Они были одеты в тактическое снаряжение и до зубов вооружены пистолетами и ножами. На шеях у всех виднелись татуировки в виде пылающих черепов. Еще четверо охранников наблюдали за ними с металлического подиума, расположенного высоко над сценой.

– Так, так, так. Только посмотрите, кто у нас тут. – Знакомый певучий голос вызвал дрожь ужаса в каждой клеточке ее тела. Сайкс, человек в черном плаще, стоял и смотрел на них, скрестив руки, его правая рука была в бинтах, а в левой он сжимал импульсный пистолет зловещего вида. – Мы все-таки поймали этих маленьких поросят. Всех. Каждого. До одного.

– Достаточно, Сайкс. – Вперед вышел еще один человек, сопровождаемый двумя охранниками. Он был такого же роста, как Финн, но страшно худой: впалые щеки, губы тонкие и бескровные, черные глаза – темные колодцы, всасывающие весь доступный свет.

– Меня зовут Тобиас Войя Моруга. – Он окинул их острым взглядом, глаза перебегали с лица на лицо. Его тело вибрировало от какого-то невидимого тока, ноги постоянно переступали, руки сгибались и разгибались.

В длинных тонких пальцах он держал серебряную зажигалку. Проходя вдоль шеренги заложников, он щелкал ею, то поджигая, то гася.

– Кто из вас, ублюдков, убил моего раненого, беззащитного сына?

Уиллоу затаила дыхание. Страх вонзился ей в живот, как ледоруб. На полсекунды она позволила себе поверить, что это просто ошибка, недоразумение, что им удастся выйти сухими из воды. Но откуда-то эти люди знали, кто они такие и что сделали.

– О, черт, – прошептала она.

Одна из «стражей» Моруги уперла приклад своего пистолета в подбородок Уиллоу и заставила ее поднять голову.

– Ты хочешь что-то сказать?

Эта Поджигательница была молода, может быть, всего на несколько лет старше Уиллоу. Индианка с бархатно-коричневой кожей. Ее волосы были выбриты до черепа с обеих сторон, а на макушке красовался узел фиолетовых косичек, которые густыми волнистыми прядями спускались по спине.

Стройная, но мускулистая, она щеголяла в черной облегающей одежде, к бедру пристегнут нож, на бедре – еще одни ножны, а в кобуре – пистолет. Она сжимала сигару между зубами. К потолку устремилась струйка сладковатого белого дыма.

– Что язык проглотила?

– Нет, – ответила Уиллоу, стараясь унять дрожь в голосе. Она не хотела ничего показывать этим людям. Она не даст им насладиться своим страхом.

– Значит, вот как все будет. – Моруга хмыкнул. Он подпрыгнул на пятках, злобно ухмыляясь. – Прискорбно. Как бы нам подтолкнуть вас к сотрудничеству?

– Дайте мне выпотрошить одного, – хмыкнул Сайкс. – Это заставит их говорить.

Моруга поднял руку.

– Еще не время. Есть идеи, Клео?

Девушка улыбнулась Уиллоу, и кожа на левой стороне ее лица сморщилась. Она повернула голову, полностью обнажив ожог, идущий от левого глаза по щеке и челюсти к шее – блестящий, беспорядочный рельеф рубцовой ткани.

Уиллоу сдержала вздох.

Улыбка Клео стала шире. Ее зубы выглядели так, будто их подпилили напильником, превратив в клыки. Но нет, это всего лишь испуганное, гиперактивное воображение Уиллоу.

– Видишь что-то интересное?

Уиллоу хотелось проклясть ее, выцарапать глаза, а потом задушить за насилие над Финном, за ужас, который пронесся по позвоночнику и заледенил внутренности. Она облизнула губы и посмотрела на Мику, который стоял на коленях рядом с ней. Он лишь слегка покачал головой. «Не провоцируй их, – предупреждал его взгляд. – Будь умнее».

Уиллоу стиснула зубы. Он прав. Они должны действовать умно. Она должна соображать и контролировать ситуацию. Ради Бенджи. Ради Финна. Ради них всех.

– Нет, ничего. Мне очень жаль. Пожалуйста, просто отпустите нас. Мы хорошие люди. Мы никому не причиним вреда.

Глаза Клео яростно сверкнули.

– О, это та часть, где ты думаешь, что раз я девочка, то во мне есть какое-то крошечное нежное местечко, до которого ты можешь дотянуться, какая-то жемчужина сочувствия или сострадания?

Уиллоу понятия не имела, как ответить. В этом вопросе повсюду таились ловушки и подводные камни.

– Ну, я…

– Считаешь, что я проявлю к тебе милосердие? Девочка к девочке?

Взгляд Уиллоу бешено метался от Клео к Сайксу и Моруге, который возился с зажигалкой, наблюдая за происходящим, и зловещая улыбка кривила его губы. Как будто Клео устраивала шоу для его удовольствия, и он наслаждался каждой секундой.

Все делалось по сценарию. Им абсолютно наплевать, что именно Уиллоу скажет, но она все равно произносила слова, и в ее голосе сквозила отчаянная тщетность.

– Да… мы будем очень благодарны.

Клео нахмурила брови, на ее лице появилось выражение озабоченного сочувствия. Из-за шрама от ожога одна бровь поднялась выше другой. Но пустые глаза выдавали ее.

– Мы просто хотим безопасно пройти через город, – отчаянно продолжила Уиллоу.

Клео затянулась сигарой и медленно выдохнула дым прямо в лицо Уиллоу.

– Правда? Почему?

Уиллоу закашлялась и откинулась назад, отвернув лицо в сторону.

– Мы не ищем проблем.

– Может, вы и не искали, но нашли их в избытке.

– У нас нет всей ночи, – заявил Сайкс своим тревожно-музыкальным голосом. Он потер забинтованную руку и уставился на Габриэля. – Мы тратим время на разговоры, когда могли бы уже убивать.

Взгляд Клео стал холодным, диким. Без предупреждения она ударила рукояткой пистолета в живот Уиллоу.

Спазмы боли пронеслись по ее телу. Из глаз потекли слезы. В голове вспыхнула слепящая белизна. Все вокруг стало расплывчатым и тусклым, словно она очутилась под водой.

– Не трогай ее! – закричал Финн.

Уиллоу смотрела мутными глазами, как Клео проходит вдоль ряда. Она остановилась перед Финном, подняла пистолет и ударила его по голове. Он со стоном повалился набок.

Уиллоу вскрикнула. Он уже ранен. Сколько еще он может выдержать? Кислота обжигала горло, бурлила в желудке. Она изо всех сил старалась не заблевать всю сцену.

– Я могу заниматься этим весь день, – невозмутимо объявила Клео. – Кто следующий?

Уиллоу удалось поднять голову, борясь с болью и головокружением. Если эта психопатка и собиралась кого-то доставать, то пусть это будет она. Не Финн. Не Бенджи.

– Оставь нас в покое, сумасшедшая сука.

Клео стряхивала пепел с сигары, проходя через сцену к Уиллоу. Она наклонилась к ней вплотную, всего в нескольких дюймах от лица.

– Вот кто умничает. Ты должна знать. Когда. Прекратить. Говорить.

Она схватила одной рукой волосы Уиллоу и медленно поднесла горящий конец сигары на расстояние дюйма от ее правого глаза. И без того затуманенное зрение заполнилось горящим кругом пепла и дыма. Уиллоу попыталась откинуть голову назад, но хватка Клео была железной.

– Хочешь узнать, каково это – гореть? – прошипела Клео. – Любопытство сгубило кошку. Что оно сделает с тобой?

– Не делай ей больно, пожалуйста, – захныкал Бенджи.

– Ты не должна этого делать! – Паника наполнила голос Мики.

– Я уверен, мы можем цивилизованно обсудить… – начал Хорн.

– Закройте рты! – велел Моруга. – Я наслаждаюсь зрелищем.

Жар от сигары обжег глазное яблоко и ресницы Уиллоу. Паника затрепетала в груди. Ей хотелось закрыть глаза, отгородиться от всего этого, но она не могла. Не хотела. Она не позволит Бенджи увидеть, как падает духом.

– Иди к черту, – прошипела Уиллоу.

Моруга улыбнулся с легким весельем, словно подшучивая над маленьким ребенком.

– О, думаю, мы уже там, милая.

В ее груди вспыхнули гнев, паника и ненависть. Вот тебе и дипломатия. Уиллоу отпрянула назад и плюнула Клео в лицо.

– Это за то, что ты ударила Финна.

Клео тяжело рассмеялась. Она вытерла плевок со щеки тыльной стороной ладони.

– Ты еще пожалеешь об этом.

Клео провела сигарой вдоль щеки Уиллоу, так близко, что она почувствовала жар. Пепел посыпался ей на плечо. Уиллоу застыла. Напряжение стало невыносимым. «Просто сделай это уже».

Клео откинула голову Уиллоу вправо, обнажив горло, и приставила зажженный конец сигары к ее шее.

Боль пронзила ее плоть. Уиллоу прикусила язык, чтобы не закричать. Но ничего не смогла поделать. С ее губ сорвался слабый стон. По краям сознания мелькала чернота. Она не хотела отключаться.

Клео отпустила ее голову и встала, медленно затягиваясь сигарой.

Уиллоу смотрела на нее, горячие предательские слезы текли по щекам, зубы сжимались от боли. Казалось, Клео прожгла дыру в ее коже, пронзив мышцы, сухожилия и вены, опалив самый центр ее души.

– Расстегни наручники и борись со мной, – прорычала Уиллоу. – Посмотрим, насколько ты сильная и смелая. Только трус нападает на людей, которые не могут себя защитить.

Глаза Клео вспыхнули, но она ничего не сказала.

– Тобиас, – негромко произнес Сайкс. Его левая рука свободно висела на боку, пистолет нетерпеливо постукивал о бедро. – Я могу позаботиться об этом. Позвольте мне…

– Кто-нибудь еще желает высказаться, прежде чем мы продолжим? – Моруга говорил почти весело. Его исхудалое тело дрожало, словно в нем бурлило какое-то внутреннее напряжение, точно пружина, готовая вот-вот разжаться.

По другую сторону от Мики выпрямился Хорн. Его губа была рассечена, под левым глазом расплывался желтоватый синяк.

– Я хочу сказать.

– А-а, опять ты, – проворчал Моруга, встав перед ним, и его тонкие руки дернулись в сторону.

Мысли приходили медленно и неуверенно. Из-за боли все вокруг путалось и не поддавалось пониманию. Что он имел в виду, говоря «опять ты»?

– Отпустите этого человека, – приказал Моруга.

Клео расстегнула наручники Хорна и рывком подняла его на ноги. Хорн вздохнул и потер запястья.

– Никогда в жизни со мной не обращались столь недостойным образом.

Один из львов зевнул. Моруга щелкал зажигалкой, то включая, то выключая ее. Его губа дернулась.

– Мои извинения. Когда на вас надели мешки, мы не понимали, кто есть кто.

Ужас и смятение сковали внутренности Уиллоу, и от этого ощущения она едва не захлебнулась рвотными массами. Снова накатила волна головокружения. Что происходит? Что делает Хорн?

– Они все? – спросил Моруга.

– Да, конечно. – Хорн качнул головой, его светлые волосы упали на глаза. – Все так, как я вам и говорил. Я выполнил свою часть сделки.

Сайлас разразился целым потоком проклятий.

Уиллоу резко подняла голову. Гневная вспышка испепелила туман.

– Что ты наделал, придурок?

Взгляд Хорна метнулся к ней, затем переместился в сторону.

– Уверен, на моем месте ты поступила бы так же.

Он достал что-то из кармана и протянул Моруге. Устройство светилось слабым, пульсирующим голубым светом. Маячок слежения.

В голове забегали мысли, собирая все кусочки воедино. Хорн использовал маячок, чтобы раскрыть их убежище в офисном здании.

В огнестрельном ранении Финна виноват Хорн. В их поимке виноват Хорн.

Но как он вообще получил маячок? Осознание обрушилось на нее, вонзившись в мозг, как острие ледоруба.

– В ту ночь ты заблудился – после того, как оставил Селесту умирать. Поджигатели нашли тебя. Ты предал нас.

– Я заключил сделку. – Он презрительно фыркнул и поднял подбородок. Его глаза вспыхнули праведным негодованием. – Каждый из вас готов на все, чтобы выжить, – вы сражаетесь, даже убиваете. Вы не имеете права осуждать меня за то, что я делаю все то же самое.

– Это даже близко не одно и то же! – воскликнула Уиллоу. Хорн был эгоистичным, высокомерным ублюдком. Это знали все. Но даже она не думала, что он опустится так низко. Что человек, с которым она спала, ела вместе, сражалась рядом и защищала, может скрывать под своей смазливой личиной такую мерзость.

Сайлас оскалился.

– Я убью тебя! Ты труп, слышишь?

– Тебе это с рук не сойдет, – прорычал Габриэль.

Лицо Хорна напряглось. Он повернулся к ним спиной и легко помахал рукой Моруге.

– Как уже сказал, я выполнил свою часть сделки. Это те, кто вам нужен. Они убили вашего сына.

Глава 22

Амелия

Амелия смотрела на Хорна с холодной, застывшей яростью. Им следовало знать, что Хорн скользкий и опасный, что он предаст, как только его жизнь окажется на волоске.

Внутри него сидело что-то гнилое, какой-то невидимый яд. Со временем он пробился наружу и проник в каждую его часть. Она должна была это увидеть. Она могла бы не допустить подобного.

– Расскажи мне все. – Моруга постучал зажигалкой по подбородку, подпрыгивая на пятках и дьявольски ухмыляясь. Он наслаждался происходящим. Для него все это было игрой. Спектаклем. Амелия моргнула, глядя на яркие огни сцены.

Хорн указал на Джерико.

– У него есть опыт работы в частной охране и спецподразделениях. – Он двинулся дальше, минуя Финна, Бенджи и Селесту.

Амелия стиснула зубы, когда он замешкался перед Сайласом, ожидая, что Хорн назовет убийцей ее брата. Но он этого не сделал. Вместо этого Хорн остановился перед Габриэлем.

– Этот – Новый Патриот.

Моруга поднял тонкие брови.

– Новый Патриот?

– Террорист. Враг государства. Член революционной группы, выпустившей биооружие…