Текст книги "Тролли тоже плачут (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)
Телега подъехала к чанам, стоящим с краю. Парень спрыгнул на землю, подвернул и без того засученные рукава, наладил насос и принялся качать мерзко чавкающую жижу. Во время работы мышцы под холщовой рубашкой «золотаря» бугрились особенно рельефно. А вот запах становился сильнее. И это несколько портило эстетическое удовольствие. Да и поджившие уже царапины на щеке Каро с чего-то начали зудеть.
– Ну, я так и думал, – удовлетворённо констатировал Мастерс, выглядывая из-за плеча напарницы. – На него тут никто и внимания не обращает.
– Вообще-то, это я так думала, – буркнула Курой. – Не примазывайся к чужим победам!
– Ладно-ладно, не буду, – усмехнулся оборотень. – Это полностью ваша заслуга, госпожа великий сыщик.
Теург только фыркнула в ответ, дёрнув плечом.
А «золотарь» тем временем уже успел опорожнить один чан и подогнал телегу к другому. С работой он справлялся сноровисто, чувствовался немалый опыт. Правда, третью ёмкость красавец пропустил. Огляделся воровато, да и повёл мула под навес – туда, где кожи кисли. И, ни долго думая, начал сливать содержимое бочки прямо в ванну. Причём не из того резервуара, который до этого заполнял.
– И вот таким нехитрым способом содержимого чьего-то, простите, сортира оказалось в составе красителя для кож, – задумчиво протянул Рон. – По башке дать нашему эксперту. Троллью шкурку он нашёл, а состав «супчика» не выяснил...
– Меня сейчас стошнит, – призналась позеленевшая тега.
– Держись, детка, всё только начинается! – с сияющей улыбкой ободрил её оборотень и вылез из кустов на дорожку, деловито отряхнув брюки.
Ассенизатор заметил детектива мгновенно. Собственно, оборотень и не прятался. А спокойненько, прогулочным шагом, направился к «пакостнику».
– У меня только один вопрос, – близко подходить к чанам блондин все же не стал. Видимо, издалека ему беседу приятнее велось. – На кой ты это делаешь?
– А чё? – набычился «золотарь», деловито сворачивая шланг. Точнее, наматывая его на собственную руку. – Всё ему что ли тока? И баб, и бабки? А вот пусть-ка попрыгает! Шоб жизнь мёдом не казалась! А то она, может, мне глазки корчит. А он туда же: «Будешь тут крутиться – вмиг заработка лишишься! Да ещё ославлю тебя на весь свет!». Сильненький, да? Ну, так жуй, раз сильненький! На тебе твои денежки!
– Он, я так понимаю, это господин Горх? – уточнил Мастерс. – А она?
– Так Горхша же, жёнка его, – хлюпнул носом красавец и утёрся голым предплечьем. – Ну и чего ты меня? В полицию сволокёшь?
Рон отмахнулся от него и обернулся к напарнице.
– Нету тут Ольги, – развёл руками оборотень.
– Или есть! – заявила Каро, выбираясь из кустов. Почему-то у Рона это получилось гораздо менее шумно. – По крайней мере, женщина точно имеется. Давай-ка соберём всех местных обитателей и посмотрим на них попристальнее. Красавца тоже с собой захвати. Если заказчик в себя пришёл, то мы преступника сразу и представим.
– Есть, кеп! – Мастерс дурашливо отдал теге честь.
Но теургу было не до его дуракаваляния. Она буквально кожей чувствовала, что разгадка всей чехарды очень-очень близка.
***
Каро медленно, по одному, обвела взглядом всех присутствующих. Если выводы верны – а тега была глубоко убеждена, что они верны – всё сходилось. Кроме одного. Замаскироваться несложно. Даже иллюзию опытный маг создать способен, хотя для этого и требуется настоящий асс. Но никто из собравшихся в комнате силой не обладал. Дварфы и дварфы. Ну, ещё одна человечка. Нет, теоретически можно наложить морок и на внешность, и на потоки. Но у кого же на это сил-то хватит? Не у человека же. Даже самый могучий маг так долго поддерживать иллюзию не сможет. Только если... Только если...
– Так что вы хотели сказать, госпожа Курой, – поторопил тегу Мастерс.
Но тега оборотня просто не слышала. Да и как услышишь, когда в ушах гудит набатом: «Люди, пожалуй, энергетически самые слабые существа, но магически очень близки альвам. Только у одних потоки полностью зациклены, а у других нет».
Невозможно открыть то, что никогда не открывалось и открыться не может в принципе. А закрыть? Закрыть дверь можно? И если дверь разрисована под кирпичную стену, заметишь ты её? Как просто, ведь совсем просто – зациклить собственный поток. И никто, никогда не признает в тебе...
Мир замер, словно все сгрудившиеся здесь вмёрзли в глыбу льда. Метресса Горх, супруга кожевенника, стояла напротив Каро. И в этой комнате, помимо теурга, она же оставалась единственной живой. А Курой никак не могла додумать мысль до конца. Идея выскальзывала, пряча хвост, и возвращалась в самое начало. Соображать мешала сфера синего огня, разгорающаяся на груди человечки, под одеждой. Пока он был ещё небольшим, с кулак примерно. Такой голубенький мячик, как молниями пронзённый нитками темно-лиловых потоков силы. Но с каждым ударом заторможённого сердца клубок становился ярче, а его контуры чётче. И шар всё больше походил на звезду с семью лучами.
Семь источников у дварфа? У человека? Этого просто не могло быть. Это нереально. Солнце не всходит на западе, а весна не сменяет осень. Ни дварф, ни человек ни могут черпать из семи источников. Это по силам только...
Метресса Горх начала улыбаться. Именно начала. Другие, находившиеся в комнате, казались Каро статуями. Человечка же была просто очень медленной. Её губы раздвигались, тускло и влажно поблёскивали зубы. Глаза менялись, будто кто-то воск мял: светлели, увеличивались, уголки приподнимались к вискам.
Если глаза – это зеркало души, то душой метресса Горх не обладала.
– Подстилка седьмого! – процедила человечка. – Всё ведь испоганила.
«Подстилка седьмого! – эхом отозвалось у теурга под черепом. – Испоганила, испоганила, испоганила ...».
Теперь мыслей стало даже слишком много. И все важные, все нужные. Надо же понять, что происходит! Они торопились, сталкивались, спихивая друг друга в яму паники. Даже не в яму, а в эдакое кристально чистое, но бездонное озеро. До краёв полное ледяным пониманием: Курой очутилась в эпицентре ужаса, в оке бури. А остальные ничего сделать не успеют. Они даже не смогут понять того же, что и теург. Это Каро находилась вне времени. Там, в комнате, пролетит не больше пары секунд.
Они сейчас просто все умрут. Перестанут быть. Всё кончится. Сейчас, вот сейчас, ещё пара ударов сердца...
– Дурой быть выгоднее, – сообщила госпожа Горх. – Прожила бы дольше.
Её лицо тоже плавилось, черты менялись. Перед тегой стояла уже не человечка, а леди. До спёртого дыхания прекрасная альва. Вот только презрительно опущенные уголки пухлых губ эту идеальность портили. Зато янтарные глаза были хороши. В них переливалось зыбким маревом отражение сине-фиолетового сияния.
Леди собирала всю силу, что у неё имелась, потому и пропала иллюзия, растаял морок. Альве энергия требовалась. Чтобы ударить.
– Впрочем, тебе учиться уже поздно, – закончила бывшая госпожа Горх, медленно, мучительно медленно поднимая руку.
В центре её ладони зарождался белый шарик невероятно горячего пламени.
Каро начала закрывать глаза. Собственную смерть её видеть не хотелось. Веки опускались с той же пыточной медлительностью, с какой поднималась рука альвы. Ресницы опускались – огонь на ладони становился ярче. Ещё на пару миллиметров ниже – на пару сотен градусов горячее.
«Кажется, я, все-таки, увижу собственную смерть, – шепнул кто-то в уши. – Не хочу...».
И тут мир разлетелся на осколки. Будто в прозрачное стекло безвременья булыжник влетел.
Перед лицом Курой мелькнула тень. Порыв невесть откуда взявшегося ветра шевельнул выпавшие из узла пряди волос теги, а позади неё грохнул об пол упавший стул. Кто-то истошно визжал, словно звук появился на середине вопля. Бессмысленно, как тени в Подземье, метались фигуры. Теург только глянула на них и снова уставилась на леди.
Огромная, золотисто-медовая в чернильных крапинах кошка, не успев приземлится в прыжке, отлетела к стене, круша мускулистой спиной стол, сметая кресла. Когти-кинжалы вспарывали пустой воздух, тянулись к альве. Леопард гулко ударился о перегородку, заставив дом вздрогнуть до фундамента. И зверь повалился на пол мягкой меховой грудой.
– Щенок! – заверезжала не-Горх.
Вопль, почти не слышимый в общем гвалте, рванул барабанные перепонки, болезненно резанул по ушам, просверлив висок.
Каро тяжело сглотнула, таращась на магичку. Рон дотянулся-таки до альвы когтями. Наверное, ещё в прыжке располосовав её щеку, плечо и грудь. Платье леди висело мокрой, вмиг пропитавшейся кровью, тряпкой. Женщина прижимала ладонью край рваной, с завернувшимся неровным краем раны чуть ниже скулы. Левая рука повисла бесполезной плетью. Но сила её только выросла – резко, скачком, став почти физически ощутимой. Словно на теурга давил невидимый, но от этого не менее реальный пресс, заставивший упасть на колени. Ещё чуть-чуть и он грозил сломать теге шею.
Леопард шевельнулся, неловко перевалившись на бок. Шерсть на его плече и передней лапе была обуглена до алой глянцево блестящей кожи, поверх которой рассыпался бисер кровавых капель. Но кошка упрямо пыталась встать на подгибающиеся ноги, щерила морду, тихо рыча. Вздыбленные лопатки торчали горбом горгульи.
Курой хихикнула. Это торчащие лопатки смотрелись невероятно смешно. Да и то, что кошка оказалась ростом по плечо теургу, веселило. И ещё ощущение гадливости поселилось на языке кислым привкусом рвоты. Уж больно мерзко выглядела опалённая кожа в рамке обуглившейся шерсти.
Нужную вещь в своём ридикюле Каро обычно по полчаса откапывала. Тут же амулет будто сам в руку прыгнул. Да ещё и прилип к пальцам.
Теург вытащила обычный «зарядник» – нитку не слишком аккуратных тускловатых бусин. Не самый мощный накопитель энергии «про запас».
– Курой, стой! – рявкнул кто-то – тега не поняла кто.
Не Мастерс, он всё ещё встать пытался.
– Вытягивание чужой энергии с помощью оперативных вещей, предметов и амулетов карается смертью, – буркнула теург и опять хихикнула.
Перспектива оказаться на плахе её тоже почему-то развеселила.
Каро поднесла бусы к глазам, найдя смутный, дробящийся в неровных гранях силуэт идущей к леопарду леди. На затылке альвы яркой искрой сверкнула «пуповина» канала. Теург коснулась её, потянула на себя, словно высасывая: с силой, глубоко...
Тегу спасло то, что «зарядник» был самым дешёвым, собранным из необработанного кварца. Наверное, схожие ощущения можно получить, если рискнуть выпить в один глоток поток воды, обрушивающийся с плотины.
Кристалл разлетелся в острую, вбивающуюся в поры кожи, пыль. Курой отнесло к противоположной стене комнаты, вколотив спиной в колонну напольных часов. Удара девушка даже не почувствовала. Зато от звона и грохота мигом потеряла ориентацию, позабыв, где пол, а где потолок. Вокруг теги дождём сыпалось стекло, что-то ощутимо садануло по лопаткам.
Но даже сквозь этот филиал Подземья теург отчётливо слышала абсолютно безумный вой леди. Тусклой искоркой мигнула надежда, что вой этот предсмертный. Каро приподняла голову, и надежда тут же скончалась, так и не разгоревшись толком. Альву просто задело «откатом» высвобожденной энергии и отбросило в угол.
И тут все затихло, замерло. Наступила такая тишина, какая бывает только после взрыва. Теург тряхнула головой. На колени с волос теги посыпалось мелкое стеклянное крошево. Развороченная комната мерно покачивалась перед глазами Курой, как палуба корабля. Да виды ещё что-то загораживало.
Сначала теург разглядела сюртук, без единой складочки сидящий на прямой спине. Выше ворота сюртука торчал цилиндр, из-под которого мягкой волной струились каштановые с темной красноватой искрой волосы. И только потом Курой заметила кисть руки, затянутую в светлую перчатку тончайшей кожи. Ладонь лежала на серебряном набалдашнике трости, отлитом в виде головы старика.
Где-то эту трость Каро уже определённо видела.
– Александр... – протянула альва. Невероятно, но у неё даже на насмешку сил хватало! – Прошу прощения, что вынуждена приветствовать тебя в столь неподобающем виде.
– Леди Ольга, – Алекс слегка поклонился, – Меня смущает не ваш вид, а ваше поведение.
– Только Ольга? Фу, как непочтительно. А мне всегда казалось, что ты отличаешься даже чрезмерной вежливостью.
– Вы желаете, чтобы я вас поименовал, как положено, со всеми титулами? – голос управляющего «Следом» температурой мог запросто поспорить со льдом.
– Пожалуй, нет. Не желаю. Ну, что ж, было приятно встретиться. Думаю, мне уже пора покинуть столь милое общество. Право слово, оно меня очень развлекло.
– Сначала скажите, где девушка, дочь Горха.
– Да в сарае она, – как будто сообщая, что на улице опять дождь идёт, отозвалась Ольга. – За мастерской есть старый сарай, где всякий хлам хранится. А внутри погреб. Вот в нём она и сидит. Не волнуйся, ничего я твоей дварфочке не сделала. Не рискнула, пока вы тут крутитесь.
– Вы поступили абсолютно правильно.
Росс снова слегка поклонился и шагнул в сторону, пропуская неловко ковыляющую фигуру. Из-за веера света, бьющего в проем, оставшийся от вышибленного вместе с рамой окна, Каро могла различить только смутный силуэт. Теге показалось, что через обломки мебели пробирается сгорбленная старуха.
На миг поток света загородил тёмный силуэт. Моргнув, Курой уставилась залитое кровью лицо, висящее над девушкой погребальной маской. С жуткой вывороченной раны на щеку теурга капнуло красным, обожгло, словно кислотой. Но, честно говоря, янтарные глаза, стеклянные, будто кукольные, пугали гораздо больше.
– Я тебе запомнила, сучка! – прошипела альва.
– Леди, вы правда считаете разумным угрожать моим сотрудникам в моём же присутствии? – процедил Алекс сквозь зубы.
– Я никогда не угрожаю, лорд Александр. Я просто констатирую факт. Всего доброго.
Невероятно, но Росс даже вежливо коснулся полей цилиндра, провожая Ольгу взглядом. Каро хотела заорать, потребовать, чтобы альв её остановил. К сожалению, горло теурга смогло выдавить только нечто среднее между мяуканьем и писком.
И снова свет загородило лицо. На этот раз ненависть источали абсолютно черные, прищуренные в едва различимые щёлки глаза.
– Бока, ханамизи, гуцчан! – сквозь зубы рычал Яте, осторожно промокая лицо теурга чем-то восхитительно влажным и прохладным.
«Идиотка, критинка, соплячка!» – механически перевела тега с островного на элизийский. Зачем, интересно, переводила? Девушка попыталась откинуть руку медика, но он весьма ощутимо сжал её запястье, не давая шевелиться.
– Лежи спокойно! С Мастерсом все в порядке, – шёпотом рявкнул эксперт.
Да, что у тегов не отнять, так это способности рявкать даже шепча.
Теург и сама не поняла, почему мгновенно успокоилась, позволив Яте вертеть её, как куклу. При этом девушка ещё и улыбаться умудрилась.
И снова радостное солнце загородил чей-то силуэт. На этот раз он Россу принадлежал. Каро вообще начало казаться, что она в театре теней – так быстро мелькали вокруг пятна света и мрака. А, может, это была просто реакция хорошенько взболтанных мозгов.
– Госпожа Курой, после вашего выздоровления я хотел бы подписать контракт о найме. Год вас устроит?
Курой кивнула, смутно осознавая, что её радостная улыбка превращается в абсолютно идиотскую.
***
Мастерс то и дело морщился, но держался стоиком. И Каро от себя не отпускал, прижимая тегу к целому, не обожжённому боку. Собственно, теург никуда и не рвалась. Ей наконец-то удалось найти положение, в котором ничего не болело и не ныло. Ну, почти удалось. А под рукой у оборотня было тепло, комфортно и... надёжно? Даже защищённо. В общем, на диване в кабинете у Росса Курой чувствовала себя гораздо лучше, чем в собственной постели. По крайней мере, тут не нужно напряжённо вслушиваться в каждый звук. Да и твёрдость груди Мастерса под собственной щекой придавала уверенности. На остальное плевать! Даже на насмешливые взгляды Яте.
– Ну что? Разоблачение тайн и снятие покровов? – устало спросил Алекс. Выглядел альв неважнецки. Хотя как ещё можно выглядеть, когда двое суток к ряду днюешь и ночуешь в полиции? – Только давайте коротко. А то я себе уже весь язык отболтал.
– Почему вы её отпустили? – возмущённо пискнула Каро.
Из подмышки оборотня возмущаться не так страшно было. А вопрос этот тегу уже замучил.
– Во-первых, госпожа Курой, я не уверен, что одолел бы Ольгу в поединке, – Росс двумя пальцами потёр переносицу. – Она и нападать не стала только потому, что вы её прилично шарахнули. Да и Рон расстарался. Но не стоит обольщаться: дойди до дуэли – и без жертв бы не обошлось. Причём жертвами бы стали присутствующие, а не я и не она. Во-вторых же... Ну, отдали бы мы её полиции. И что?
– Как что? – возмутилась теург. – Её же ищут!
– Кого? Жену господина Горха? Честную человечку с незапятнанной репутацией? И что мы могли бы ей предъявить?
– Но ведь наверняка есть способы, как-то определить, что она альв... – растерялась Курой. – У той же инквизиции...
– Наверняка есть, – не стал спорить Алекс. – Но для проведения экспертизы нужно время. А её бы отпустили через час после задержания. Повторяю, предъявить ей нечего.
– А то полиция ни в чём не виновных в камерах не держит!
– Но не ту, которая может оказаться племянницей консорта. Поверьте, Гиккори предпочтёт получить выговор, понижение в должности или даже увольнение влезанию в политику. Но не волнуйтесь. Теперь у тех, кто делом Ольги занимается, есть вполне реальная зацепка. Её найдут.
Почему-то заверение альва Каро не успокоило. Но она промолчала. По существу вопроса у неё возражений не имелось.
– Ладно, давай ближе к делу, – проворчал Яте. – Насколько я понял, Ольга так спряталась: прикинулась человеком и вышла замуж за Горха.
– В принципе логично, – подал голос Рон. – Среди вполне благополучных дварфов её бы искать никто не стал.
– Её там и не искали, – кивнул Алекс. – Придумано действительно неплохо. Жизнь вполне комфортная, тихая и дающая время отсидеться.
– А с чего всё завертелось-то? – не удержалась Каро.
Конечно, про то, какая леди Ольга умная, слушать интересно. Но неприятно. К тому же, про преступления любопытнее. Хотя теург и сама обо всём догадалась.
– А потом, видимо, ей захотелось действовать. Спокойная жизнь надоела. И она связалась с Василием. Но сам лорд это и отрицает, – Алекс откинулся назад, прикрыв глаза. Видимо, это дело ему успело смертельно надоесть. – Об их встрече узнала жена Василия. Нервы у неё не выдержали. И женщина покончила с собой, наслав на Ольгу проклятье. Между прочим, это была не первая её попытка насолить любовнице супруга. Анна весьма неплохой маг. Была. Только Ольга всё равно сильнее.
– Она запечатала проклятье в предмете, который постоянно носила с собой, – снова не удержалась Курой. – Оставлять такое без присмотра опасно. Да, к тому же, артефакту подпитка нужна. А когда мы приходили, альва его прятала. И я поняла, почему её следов не было на кухне, в кладовках и тому подобном. Матушка господина Горха невестку до хозяйства просто не допускала. А охранные амулеты в доме отключить Ольге проблем не составляло.
– Всё верно, госпожа Курой, – кивнул Алекс. – Она перенесла проклятие на кольцо и держала его при себе.
– А чего же она следы-то от проклятья не почистила? – удивился Рон. – На ней Каро ничего не увидела. И это понятно – прикрылась. А в мастерской и дома почему не прибралась?
– Ну, этого я тебе не скажу, – Росс опять потёр переносицу. – Может, забыла. Хотя, скорее всего, просто не рассчитывала, что муж теурга наймёт. Много их в частных агентствах? Только в самых успешных. А Горх бы туда не пошёл, денег пожалел. Хотя нас он выбрал именно по рекламе, в которой говорилось, что на «След» теперь специалист работает. Но, видимо, с женой он такими подробностями не поделился. И когда госпожа Каро первый раз мастерскую осматривала, Ольга «закрылась». Но остальные следы вычищать уже поздно было. Их видели.
– А ведь верно рассчитала, – хмыкнул Мастерс. – Не будь Каро и мы бы вмиг этого... «портильщика» вычислили. На том и успокоились. Другие версии и в расчёт не брали. Засели на пару дней рядом с чанами – и привет.
– И это тоже верно, – снова кивнул, как уставший болванчик, Росс. – Просто так совпало. Ассенизатор решил... навредить Горху, а у нас в агентстве появился теург. Ладно, поехали дальше. Что у нас там? Тролльи кожи или дварф-мститель? Впрочем, это всё из одного флакона. Как я сказал, Ольге надоело сидеть тихо, ей действий захотелось. А муж развернуться мешал, понятно. Да и такое уютное и нагретое местечко терять никакого резона нет. Избавиться от супруга можно двумя способами: убить или отправить в тюрьму, а то и на плаху. Наша леди решила подстраховаться и реализовала оба плана. Натравила несчастного дварфа на бывшего друга и провернула дело со шкурами. Думаю, она бы нашла способ намекнуть полиции, что в чанах плавает что-то поинтереснее коровьих кож.
– Ну и что? Подумаешь, кожи! – встряла Каро. – Да Горх бы оправдался мгновенно. Он же эти шкуры покупает!
– Не считая того, что в доме полиция нашла ещё несколько статуэток, вырезанных из тролльих клыков, ничего, – усмехнулся Алекс. – И, между прочим, сам господин Горх большой поклонник охоты. Догадайтесь, где он обычно дичь добывает?
– Твою мать! – Мастерс дёрнулся и зашипел сквозь зубы. – Нет, ну твою ж мать! Мы самого клиента так и не допросили!
– Вот именно. И, между прочим, это абсолютно наша вина.
– Нет! – мотнула головой теург. – Это нас Семеро ведут. Все сразу. Узнай мы, что кожевник охотится – и сидеть Горху в тюрьме.
– Ну, может и так, – Росса версия теги про божественное вмешательство явно не убедила. – Что у нас остаётся? Проклятие самого заказчика? Тут всё вообще банально. Дочка поругалась с папой, папа грозится выдать дитятко замуж. Девица в отчаянье. И тут на помощь приходит заботливая мачеха. А, между прочим, у них были неплохие отношения, чтобы там старушка не говорила. Так вот, маменька подсовывает падчерице артефакт, амулет и описание ритуала. Как вы сами понимаете, шаманство должно было смягчить жестокое сердце отца. Кстати, это абсолютная правда. Ритуал настоящий, хоть и совсем слабенький. А пока дварфийка колдовала, Ольга спустила проклятье с цепи. Естественно, Горх в спальне тоже неслучайно оказался.
– Глупо устраивать покушение, когда мы рядом крутимся, – буркнул Яте.
– Не скажи. Во-первых, это ещё один способ избавиться от мужа, да ещё и от падчерицы. А, во-вторых, она нам дала подкреплённое железными фактами объяснение происходящего. И у неё почти получилось. На этом собственно всё. Конец.
– Не совсем, – осклабился Мастерс. – Ты забыл про премию для нашего теурга. Если б не она, то Ольга муженька к Предку точно отправила. А сама жила припеваючи.
– Согласен, – кивнул Алекс, – премию выпишу. Но я на всех сотрудников агентства, включая себя, накладываю штраф за халатное отношение к делу. Как раз в размере премии. Для госпожи Курой, поскольку это её первое расследование, штраф будет составлять половину премии.
– Ну, ты жук! – возмутился Рон.
– Это бизнес, детка! – заявил Росс, поигрывая бровями, как опереточный злодей.
– Мне даже не верится, что это всё, конец, – вздохнула Каро, подавив несколько нервный смешок.
– Не-а, – ухмыльнулся Рон. – Это только начало.
Кто бы сомневался, что злодейские мины он умеет корчить куда лучше Алекс. Вероятно, этому искусству он сам альва и обучал.
[1] Денщик – солдат, состоящий при офицере или чиновнике в качестве личной прислуги. Иногда исполняющий функции секретаря и помощника.
Конец первой книги
Краткая справка по жителям Элизия
Краткая справка по жителям Элизия
Альвы, Высшие, Дети Семерых
Доминирующая раса в Элизии. Уникальность этого народа заключается в том, что каждый из Семерых дал им своё дыхание, поэтому Ал. теоретически доступна любая магия. Но стоит помнить, что Дар Седьмого (все виды некромантии) запрещен законом.
После своего создания Семеро не отпустили Ал. в Нижний мир, а оставили при себе, в Небесных Сферах. Но изгнали после того, как Ал. сочли себя равными родителям и попытались восстать против их воли.
Придя в нижний мир, Ал. довольно быстро сплотили вокруг себя Детей Пятерых (дварфов, сельфид, всевозможных духов и т.д.). И сначала практически уничтожили человечество, заняв их территории, а затем обратили свою мощь против детей Седьмого. Правда, потом отношение к своим естественным, как они сами это называют, врагам было смягчено. Но истинные вампиры до сих пор находятся вне закона, тогда как немногочисленные оставшиеся люди получили гражданские права наравне с другими расами.
Несмотря на то, что Ал. весьма немногочисленны и на данный момент их популяция в Элизии составляет не более 3500 особей, они до сих пор сумели сохранить своё привилегированное положение. Императрица и её супруг-консорт являются Ал. Парламент, высшие должности в министерствах, генералитет, высший дипломатический корпус – всё это находится под контролем Ал. Только экономику (кроме должности министра финансов и высшего руководства Казначейства) они отдали на откуп дварфам.
Внешность: отличаются высоким ростом и достаточно хрупким (изящным) костяком. Обладают тонкими чертами лиц, большими глазами и общей миловидностью.
Дварфы
Дети Пятого. Соответственно, их изначальем является камень и металл. Но к магии практически не обращаются. Хотя встречаются отдельные уникальные артефакты, созданные умельцами, например, оружие или дверные замки.
Дв. непревзойдённые мастеровые и экономисты. Многие представители этой расы давно оставили дедовский промысел и занялись торговлей или финансами. Фактически эти отрасли на данный момент монополизированы ими.
Но до сих пор Дв. придерживаются (по крайней мере, внешне) кланово-родовой системы, предпочитая селиться большими семьями. Хотя реалии и на эти традиции накладывают свой отпечаток. Так в Элизии можно встретить кварталы оружейников, кузнецов или кожевенников, целиком заселённые Дв., не связанными родственными узами. Но даже в таких системах строго придерживаются патриархального уклада и принципов клановости.
Внешность: невысокие, очень коренастые, обладающие прекрасно развитой мускулатурой. Из-за чего плечевой пояс часто выглядит несоразмерно большим (по сравнению с нижними конечностями). Для Дв. характерны грубые (крестьянские) черты лиц. Хотя молодые особи часто внешне весьма привлекательны.
Крысюки
Дети Шестого. Соответственно, их изначальем является Жизнь. Антропоморфы. Считаются промежуточным звеном от людей к оборотням.
Как правило, Кр. вообще неспособны к магии (контор ауры зациклен). До сих пор ведётся немало споров, считать ли Кр. существами разумными или причислить их к полуразумным. Но поскольку именно они, наравне с людьми, занимаются в Элизии низкоквалифицированными и непопулярными работами (уборщики, дворники, ассенизаторы и т.п.), то за ними до сих пор сохраняются гражданские права.
Кр. очень многочисленны. У одной женской особи редко рождается менее 5-7 детёнышей. Но поскольку условия их жизни крайне трудны, а сами родители не уделяют должного внимания воспитанию и заботе о нуждах потомства, уровень смертности среди этого народа весьма высок.
Отличаются крайне низким интеллектом и плохо обучаются.
Внешность: рост чуть выше среднего, худые, но крайне гибкие (подвижность их суставов не может не вызывать восхищения). Часто сутулятся, поэтому создается иллюзия наличия горба. Пальцы заканчиваются ярко выраженными когтями. Голова строением напоминает крысиную морду. Все тело, кроме ладоней, ступней и гениталий покрыто коротким буроватым мехом.
Теги
Дети Второго. Соответственно, их стихией является Воздух. Поэтому среди Т. так часто встречаются теурги, шаманы, проклятийники и т.д. Они неспособны овеществлять, а тем более создавать, но легко считывают энергетические потоки и могут их корректировать.
На данный момент в Элизии невозможно встретить Т., старше 29 лет. Дело в том, что 20 лет назад Восточные острова, заселённые Т., взбунтовались против существующей власти. Милостью императрицы детей моложе 9 и старше 3 лет эвакуировали. Сами же острова вместе со всем населением до сих пор находятся в строжайшей изоляции. То, что к бунтовщикам было применено Первое Солнце (заклинание полного уничтожения реальной материи) является слухами, направленными на подрыв государственного строя.
Но вследствие сложившейся ситуации, Т., проживающие в Элизии, утеряли свою самобытность и какую-либо значимость.
Внешность: рост ниже среднего, худощавое телосложения. Имеют желтоватый оттенок кожи. Характерной чертой являются раскосые глаза с тяжёлым верхним веком (отсюда впечатление «ускоглазостости») и тёмные волосы. У многих Т. можно наблюдать атавизм – слегка удлинённые и заострённые клыки, так как их предки были ярко выраженными хищниками.
