Текст книги "Тролли тоже плачут (СИ)"
Автор книги: Катерина Снежинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Вот посреди всего этого Курой, совершенно неожиданно для себя, и очутилась. Ослеплённая, оглушённая, растерянная и поражённая до глубины души. Огни горели повсюду. Да не просто плошки или газовые фонари, а магические, разноцветные, переливающиеся как светляки, выписывающие в воздухе вензеля, оставляющие за собой светящийся след. Музыка выливалась из каждой палатки, из каждого сарайчика и везде разная. Трубы выли, барабаны бухали, животные ревели, существа разумные галдели.
Ни смотря на то, что время к ночи подбиралось, толчея тут была изрядная. Только вместо детей и подростков, сейчас здесь толпилась молодёжь обоих полов и всех мыслимых рас. Объединяло их одно – не самый обеспеченный, хоть и не совсем бедствующий, вид.
В одной руке Каро сам собой, кажется, возник вафельный стаканчик со сливочным кремом, а во второй булка с вложенной в неё жаренной, возмутительно жирной сарделькой. Да ещё и с горчицей.
– Это что? – озадачилась теург, не очень понимая, как с этим нежданно свалившимся богатством поступить.
– Жуй, давай, – посоветовал Мастерс, умудряясь перекричать толпу. – И поменьше ушами хлопай, а то дохлопаешься.
– Вот это есть? Прямо тут? На улице? – усомнилась Курой, представив, чтобы сказала преподавательница манер.
Впрочем, наверное, она бы ничего не сказала. Молча в обморок свалилась.
Рон теурга тоже убеждать не стал. Просто взял девушку за руку и, без труда преодолев её сопротивление, едва не ткнул булкой в рот. Пришлось кусать. Всё-таки, есть на улице приличнее, чем ходить с горчицей, размазанной по физиономии.
Дождавшись, когда тега прожуёт первый кусок, Мастерс тем же макаром скормил ей второй – от рожка. Не дав Каро и шанса возмутиться против подобного приёма пищи. Впрочем, желание возмущаться быстро пропало. Острота приправ, которых в сардельку сунули чересчур щедро, обожгла рот. А горячий жир от лопнувшей колбасной шкурки брызнул на язык. И это оказалось удивительно вкусно. И сладкий прохладный крем, растаявший сам собой, довёл удовольствие почти до кулинарного экстаза.
В общем, дальше теург кусала уже без посторонней помощи, наплевав на все правила приличия, набивая рот до хомячьих щёк. Просто так вкуснее казалось.
– Почему ты меня постоянно кормишь? – невзначай поинтересовалась Курой, тишком оглядевшись и быстро облизав жирные пальцы.
– Прикармливаю, – невозмутимо отозвался Мастерс, всовывая в руку кружку с восхитительно холодным яблочным соком.
– Зачем?
– А зачем прикармливают? – пожал плечами оборотень. – Чтобы приучить?
От такого заявление Каро едва питьём не подавилась. Но Рон, отобрав у неё пустую кружку, одарив разливальщицу сияющей улыбкой, наградив такой же парня, которого они случайно пихнули, и ещё одной девицу, пихнувшую их самих, потянул Курой куда-то в сторону.
Выбираясь из толпы, сгрудившейся у палаток с едой, теург заметила, что Мастерса вообще подозрительно часто толкают. И что примечательно, в основном девушки. Да и вообще смотрят они на оборотня как-то... плотоядно. Впрочем, их вниманию удивляться, наверное, не стоило. Исключительно по причине врождённой любви к справедливости, Курой отметила: беловолосая макушка детектива возвышалась над разношёрстной толпой. Развороту плеч мог позавидовать даже атлет, красующийся мышцами перед ярко разрисованной палаткой. А улыбался оборотень куда обаятельнее, чем все зазывалы вместе взятые.
Тут ещё Рону пришла в голову идея, что тащить тегу за собой не слишком продуктивно. И он, не спрашивая, понятно, разрешения, просто взял её под локоть. И девицы стали толкать и теурга. Конечно, комфорта это не добавляло. Но, почему-то доставляло удовольствие. Так Мастерс ещё сумел подлить маслица. Оборотень галантно не позволил Курой ступить по хлипким мосткам, брошенным в лужу, больше напоминающую небольшое озеро. Он просто перенёс девушку на руках.
Какая-то блондинка, виснувшая, между прочим, на собственном парне, поступок тоже оценила. И прошипела: «Дура ускоглазая!». Наверное, на такое обидеться стоило, а то просто развернуться, да и покинуть это развесёлое местечко. Но вместо этого тега почему-то гордо задрала нос. И сама сунула ладошку под локоть оборотня. За что заслужила очередную кривоватую и такую понимающую-понимающую улыбку.
– Ну, детка, куда направимся? – жизнерадостно поинтересовался Рон.
– Понятия не имею, – легкомысленно отозвалась Каро, тряхнув наскоро собранными в пучок и изрядно растрепавшимися волосами. – Лучше скажи, что я должна сделать, чтобы ты меня перестал так называть?
– Постареть? – предположил оборотень. – Но поскольку в ближайшее время тебе это не грозит, то... займёмся планами. Если ты не знаешь, куда нам идти, скажи тогда, чего ты хочешь.
– Всего! – заявила Курой.
– И сразу?
– Нет, можно последовательно, – не поддалась на провокацию тега. – Но сначала я желаю сахарной ваты. И на качели. Кстати, это вполне можно совместить.
И теург, гордо и независимо подняв подбородок, решительно пошагала к окружённому зелёными огоньками ларьку, где магичил, наматывая на палочку тонкие нити, продавец ваты. При этом руки Мастерса она не отпустила, уже сама таща тихонько хихикающего детектива к цели.
– Шевели-шевели ногами, – попыталась остудить его веселье Курой. – Тебе меня ещё на качелях качать. Я хочу выше, чем вон тот парень.
– Дотянуться до звёзд желаете, леди?
– Ну, Луну же ты мне не даришь...
***
Каро уже была готова сдаться и заявить, что с неё на сегодня развлечений достаточно. Ноги казались чугунными, в животе от всего съеденного и выпитого бурчало. Корсет стягивал рёбра так, что они уже угрожающе потрескивали. И голова кружилась. До звёзд они, конечно, не достали. Но Рон, посмеиваясь, очень старался. А силы оборотню не занимать было. Да и руки отваливались.
Мастерс совершенно не по-джентельменски заявил, что его дело призы выигрывать, а дело дамы их тащить. Пушистый медведь из настоящей овчины, корзина с грушами и леденец совсем уж гигантских размеров казались пудовыми. Но бросить их Курой моральных сил не находила. Хотя её и посещала мысль, что груши она не очень-то и любит.
– О, давай зайдём! – жизнерадостно предложил оборотень.
Теург с сомнением оглядела палатку, расписанную кривоватыми звёздами и кометами.
– «Мадам Алейна предсказывает будущее. Темна вода во облацех, но мы даём стопроцентную гарантию. Если гадание не сбудется, то деньги вернём!» – прочитала тега вслух. – Кстати, ты не знаешь, что такое «во облацех»?
– Понятия не имею. Так что, заглянем?
– На гадание со стопроцентной гарантией? – фыркнула Каро. – Интересно, когда они собираются возвращать деньги? Ну, напророчит она, что у тебя родится пятеро детей. Так ты ей и на смертном одре претензий предъявить не сможешь. Шансы-то, пока не помер, имеются.
– Ну и что? – упёртостью Мастерса Семеро наградили даже ещё щедрее, чем физической силой – это тега уже заметила. – Всё равно интересно. Пойдём.
– Рон, не дури, – попыталась вразумить напарника Курой, тормозя пятками. Правда, помогало это не слишком сильно. Оборотень её сопротивления и не замечал. – Предсказать будущее вообще невозможно. Ты хоть представляешь, сколько должно совпасть факторов, чтобы, например, у тебя именно третьего марта родился сын с зелёными глазами? Миллиарды! Будущего нет, есть только прошлое и настоящее.
– Что-то тебя на детях заклинило, – усмехнулся детектив. – Я в тебе бужу материнские инстинкты или инстинкт размножения? Не будь занудой, детка. Относись к вещам проще!
И на этой нравоучительной ноте оборотень-таки затащил девушку под звёздчатый полог.
Внутри палатки обстановка оказалась ровно такой, какой Каро и ожидала. Таинственно-сумрачно, только одинокая керосиновая лампа горела. Видимо, боясь пожара, открытого огня мадам Алейна разводить не рисковала. А на магический не хватало ни способностей, ни денег. Воздух подванивал курящимися благовониями. Под потолком висело чучело, почему-то, акулы из брюха которой сыпались трухлявые опилки. И куча псевдо-магической атрибутики, вроде собачьих черепов, хрустальных шаров и псевдо золотых чаш.
Сама гадалка пыталась сойти хотя бы за альва-полукровку. И надо сказать, что темнота и густая вуаль ей в этом деле помогали. Правда, воск, придающий кончикам ушей остроту, размяк и потёк, выдавая «магичку» с головой. Да и «шикарный» белокурый парик стоило купить и подороже.
Курой готова была спорить, что гадалка родилась скорее получеловеком.
– Что вас привело ко мне? – таинственным, но несколько хрипловатым от постоянной говорильни голосом поинтересовалась мадам.
– Хороший вопрос для предсказательницы, – хмыкнула тега. – Я уж даже и не говорю про то, что должна бы угадать. Просто вот зачем, по вашему мнению, могут зайти в палатку к гадалке? Молока купить?
– Каро... – одёрнул девушку Рон.
Правда, губы его тоже как-то подозрительно кривились, а брови оборотень насупил слишком уж сурово.
– Каждый, приходящий ко мне, хочет услышать ответы на разные вопросы. Кого-то интересуют деньги, кого-то здоровье, а кого-то любовь, – мадам наглядно продемонстрировала, что опытную мошенницу дешёвыми шутками с панталыку не собьёшь.
– А вы деньги раздаёте? – рассеянно спросила теург, внимательнее присматриваясь к предметам.
Стоило отдать предсказательнице должное, не всё здесь было бутафорией. Имелась, например, маска, влияющая на эмоции посетителей – успокаивающая и настраивающая на позитивный лад. Амулетик, рассеивающий внимание. Хитрый венок из сушёных трав, вызывающий симпатию к той, над чьей головой он висел. Да и акула украшала интерьер не просто так. Под ней стоять никому не рекомендовалось. А то, приди гадалке в голову фантазия попугать клиентов, лёгкими ожогами можно и не отделаться.
– Нет, деньги я не раздаю, – заверила тегу мадам. – Наоборот, их мне платят. Я имела в виду, что многих сейчас интересует, разбогатеют они или нет. Раньше больше про любовь спрашивали.
– Падение нравов, моральная деградация, – посочувствовала девушка, вытягивая оборотня за рукав из-под чучела.
Так, на всякий случай.
– Слушайте, а сколько у меня детей будет? – выдал вдруг детектив.
Видимо, амулеты оказали-таки на слишком мягкий мозг Мастерса своё пагубное влияние. Хотя оборотни подобной магии вообще поддавались с трудом.
– И это меня на детях заклинило? – фыркнула теург.
– Хорошая попытка поймать меня на незнании, – хрипловато пропела гадалка, откидываясь на спинку кресла. – Вы же уверены, что ни одного, верно? Не собираетесь быть отцом вовсе. Но уж простите. У судьбы на вас свои планы. Вот эта девушка родит для вас двоих. И ещё одного принесёт река жизни.
– Так, ну всё, с меня хватит! – решительно заявила Каро. – Если хочешь, слушай весь этот бред в гордом одиночестве, а я пошла.
– Ну да, вы же тоже уверены, что никогда не станете матерью, – провидица оказалась упорной.
– А вы уверены, что вам мешает разбогатеть судьба? – вдруг разозлилась теург.
Хотя, почему вдруг? Как любой образованный магик, она терпеть не могла шарлатанов.
– Вы можете посчитать, сколько денег у меня в кошельке? Не знала, что ко мне заглянула коллега-ясновидящая, – усмехнулась мадам.
– Должны бы знать, госпожа пророчица! – тега, зажав медведя подбородком и едва его не уронив, ткнула пальцем в сторону. – Вот на этом миленьком черепе лежит проклятье. Старенькое и слабенькое, но вполне действующее. Оно и мешает осуществиться мечте.
– Девочка, проклятье невозможно наложить на предметы.
– Тётенька, меньше верьте сказкам, – огрызнулась Курой, поудобнее перехватывая свои сокровища. – Наложить нельзя. А вот запечатать, например, сбросив с себя, опытный операционист вполне может. Всего-то и надо, что тихонечко своим потоком его подпитывать. Всё, пошли отсюда.
Сунув леденец подмышку, она уцепила странно притихшего Рона за локоть. Оборотень молча повиновался, упорно глядя куда-то себе под ноги. Каро пришлось его два раза окликать, прежде чем детектив его услышал.
– Ты думаешь, что это действительно вранье? – задумчиво спросил Мастерс.
Вместо ответа Курой пальцем у виска покрутила.
– А вдруг?.. – теургу показалось, что в голосе её напарника мелькнуло что-то, сильно смахивающее на страх.
– Ты явно на качелях перетрудился! – вынесла вердикт тега. – Не знаю, как там насчёт реки жизни, но вот я тебя счастливым отцом делать точно не собираюсь. Себя, кстати, тоже.
– Отцом? – ухмыльнулся блондин, отмирая.
– Матерью! – рявкнула теург.
Глава двенадцатая
Глава двенадцатая
Глава двенадцатая Неожиданность – один из залогов победы, но, возможно, не твоей
– Объясни мне, пожалуйста, почему мы должны мочить свои... ноги здесь? Почему просто не зайти в дом? – проворчала Каро, пытаясь устроиться поудобнее.
Сделать это было совсем не просто, даже и в штанах. На землю не сядешь – мокро слишком и гадостно. В полный рост не встанешь. Кусты и летом-то густотой не отличались, а сейчас и вовсе поредели. Поэтому и приходилось сидеть на корточках. А поза эта очень неудобная. Уж не говоря о её пристойности.
Хорошо ещё, прохожих не много. Те же, что есть, озабоченые своими делами, спешат куда-то под моросящим дождём и по сторонам не смотрят. Потому что со стороны детективы выглядели, наверное, мягко говоря, странно. Вот что может предположить любое нормальное существо, увидев двух парней, присевших за кустиками? Вероятно, поблагодарит всех Семерых разом, что за кустики ушли, а не расположились посередь дороги. Бывало в Элизии и такое. Хотя, конечно, не в кварталах дварфов. Эти ребята пытались приличия блюсти и за чистотой следили.
– А как ты себе это представляешь? – отозвался Мастерс.
Вот ему такое с позволения сказать «сидение» никаких неудобств не доставляло. Рожа абсолютно спокойная, даже блаженная, словно он в кресле развалился. И не шевельнулся ни разу. А у Курой уже коленки трещали.
– И что тут сложного? – огрызнулась теург. – Ты же хотел расспросить служанку маменьки нашего клиента, так? Ну, пошли да расспросим. От дома нам пока, вроде, не отказывали.
– Ты думаешь, служанка при хозяйке всю подноготную так нам и выложит? – оборотень насмешливо покосился на напарницу. – Интересный способ нарваться на увольнение без надежды на рекомендации. Сплетничать о хозяевах в их присутствии.
– Тогда она и без хозяев ничего не скажет!
– Ну, это мы ещё посмотрим.
А у самого физиономия такая самодовольная, чуть не трескается от осознания собственного профессионализма. Прямо-таки демонстрирует, что уж ему-то, такому со всех сторон замечательному, все всё расскажут. И даже покажут.
Вся затея изначально казалась Каро не слишком успешной. С утра её собственное предположение, будто козни может плести мать господина Горха, выглядело не слишком убедительно. Но выслушав отчёт Мастерса, который не забыл упомянуть про версию Курой, но запамятовал сообщить об их походе в балаган, Росс счёл идею достойной проверки. Вот тогда они и решили выловить служанку почтенной метрессы и хорошенечко её расспросить. Вследствие чего тега и сидела на корточках за сомнительными кустиками, опять облачённая в мужскую одежду. Хотя последний факт скорее радовал, чем возмущал.
– Кстати, вот и она, – оповестил оборотень. – Ты сиди тут и не высовывайся. Я сам с ней поговорю.
– Это стоит понимать, как: «Не мешайся под ногами»? – огрызнулась теург.
Рон только хмыкнул нечто неопределённое. Видимо, соглашался с трактовкой.
Детектив одёрнул куртку, поправил кепку, заломив её на затылок, и вышел на дорогу. Лихо, а, по мнению теги так придурковато, сунув руки в карманы. Служанка – дварфка, понятно – при виде оборотня сначала вскрикнула. Нормально так вскрикнула, как любая женщина, на пути у которой возникает невесть откуда взявшийся мужик размером со шкаф. Но потом она ещё и взвизгнула, уже эдак кокетливо-испуганно. И ручку к пышной груди прижала, головка на бок, глазки опущены и дышит тяжело, словно бежала сюда от самой площади Мира. Видимо, детектива узнала.
Курой аж зубами скрипнула от досады, хотя её саму от этого звука продрало. Но невозможно же спокойно смотреть, как некоторые женщины весь свой род позорят! Или эта дварфийка думала, что Мастерс слепой, её ужимок не заметит и примет всё за чистую монету? Так ведь не слепой. И не дурак, между прочим. В смысле, дурак, конечно, но...
Короче, служанка Каро не понравилась категорически.
Впрочем, оборотень тоже вёл себя не слишком прилично. Согнулся над пухленькой кокеткой, как знак вопроса. И урчал нечто такое, а может и эдакое, но тоже кокетливое. А потом, кажется, и вовсе девушку обнял. Теург не смогла толком разобрать, сколько шею не вытягивала. Оборотень ей весь обзор своей спинишей загородил. В результате тега чуть не шмякнулась, вывалившись из-за кустов. Только в последний момент успела выставить руку, перепачкав её в грязи.
В конце концов, Мастерс отошёл чуть в сторону, даже назад шагнул. Не далеко уйдя, правда. По мнению Курой, к девице он всё равно стоял непозволительно близко. Но, по крайней мере, Каро теперь могла рассмотреть глупо хихикающую служанку. Правда, разглядывать её у теги ни малейшего желания не имелось.
– А как же, господин Рон! Конечно метресса Горх из дому выходит. Не будет же она целыми днями сиднем сидеть! – выдала дварфийка и опять хихикнула.
Идиотка!
– Ну, так может, я такую милую девушку и навещу, когда хозяйки не будет? – большим котом промурлыкал Мастерс.
– Ой, ну что вы! Она же чай днём уходит, не ночью. В доме-то ещё других полно. И слуги, и дочка хозяйская с женой...
– Да вы только скажите, когда ваша хозяйка уйдёт. А там уж я сам все проблемы решу, – напирал мохнатый наглец. – Вот, скажем, если она по пятницам в храм ходит, то я мог бы задками к вам и пробраться. Она же, наверное, с сопровождающими молиться отправляется? Всё соглядатаев меньше.
– Нет, по пятницам госпожа дома сидит, – расстроилась дварфийка, которой, видимо, и самой уже хотелось, чтобы оборотень навестил её в приватной обстановке. – Только по средам. То есть, сегодня вот её не будет.
– Вечером? – оживился детектив. – Так, может, я тогда мастеровых отвлеку? Пивком их угощу, а сам к вам.
– Да нет, днём, – совсем расстроилась девица. – Она обычно в полдень отбывает, а к обеду возвращается.
– Незадача, – протянул оборотень, почесав затылок и сдвинув кепку на лоб. – Ну, ничего. Я обязательно найду возможность поговорить о ваших любимых цветах наедине. Вы уж только не гоните меня.
– А мы и сейчас поговорить можем. Ежели вы меня проводите, то у нас с вами почти час будет, пока я по лавкам хожу. Поможете тяжёлую корзину тащить. А то, знаете, порой руки просто отваливаются.
– Никак не могу, – искренне огорчился Рон. – Дела, дела... Вот как раз сейчас вынужден бежать. Зарабатывать прелестным девушкам на розы.
– Ну и как желаете! – дёрнула пухлым плечиком служанка, явно разочарованная не слишком джентельменским поведением Мастерса. – И у меня, между прочим, свои дела имеются. Так что не думайте, господин хороший, что я вам завсегда рада буду. В следующий раз хозяйка-то и отлучится, только и у меня занятия найдутся.
– Вы разбиваете мне сердце! – простонал Мастерс, видимо, для наглядности, хватаясь за грудь.
Любой уличной актёришка от такой «достоверной» игры на месте скончался бы. В конвульсиях.
Но дварфийка, видимо, поверила. Потому как фыркнула надменно, ещё раз дёрнула плечиком – хотя, может, она просто от нервного тика страдала? – и с гордо поднятой головой удалилась, независимо покачивая корзинкой.
Видимо, сейчас ноша её рук не оттягивала.
***
Пришлось детективам за кустиками ещё посидеть. Причём молча – Мастерс просто зажал Каро ладонью рот, когда она вознамерилась выразить своё отношение к случившемуся. Появилась почтенная матушка господина Горха только в полдень. Но появилась одна, без сопровождения. И весьма шустро направилась куда-то.
Следить за дварфийкой, подозревающей за собой слежку, а потому поминутно оглядывающуюся, оказалось делом нелёгким. Когда теург разговаривала с матроной, она показалась дамой почтенной, в силу возраста к чрезмерной шустрости не склонной. Но внешность частенько бывает обманчивой. По улочкам метресса передвигалась вполне шустро.
Вот тут Рону нелегко пришлось. Курой в своём маскарадном костюме вышагивала вполне свободно. А оборотень напрыгался по подворотням в лучших традициях шпионов из авантюрных романов. Поэтому настроение у детектива радужностью не отличалось. Временами он странно морщил нос, словно оскалиться собирался, да сдерживался. А тут ещё теге приспичило порассуждать о моральной стороне детективного дела.
– Ну, хорошо, я согласна, – разглагольствовала теург, сама не заметив когда, сунув руки в карманы своей поношенной куртки, выданной её оборотнем. – Информация для нас важнее всего. И получить её нужно любым способом. Но существуют же рамки!
– Чем тебя мои рамки не устраивают? – огрызнулся Мастерс, присаживаясь, будто у него шнурок развязался – госпоже Горх в очередной раз приспичило обернуться. – Я её не бил, не пытал и не насиловал.
– Ты её не что? – поперхнулась Каро.
– Главное, что я её не. Всё остальное вторично.
– Интересный у тебя подход к делу, – поморщилась тега. – Но кроме физического вреда есть ещё и вред моральный. Ты же ей надежду дал.
– На что? – удивился оборотень.
– На то, что она тебе понравилась. На то, что у вас с неё могут быть серьёзные отношения. Ты же её обманул, просто использовал.
– Угу, понятно. По-вашему, госпожа Благовоспитанность, я должен каждой женщине, с которой заговорил, как минимум предложение сделать? Ну, хотя бы из вежливости. А если посмел за руку взять, то жениться обязан непременно. Даже против её воли?
– Не передёргивай, – насупилась Каро. – Но обманывать женщин – это недостойно. Девушка рассчитывает на тебя, надеется...
– Стоп! – резко приказал детектив. – Ты сейчас договоришься до того, что женщины от мужчин зависят. А потом сама же за это мне на голову кирпич уронишь. Давай определимся, ты чего на меня взъелась? Это просто сочувствие подруге по несчастью? Типа: «Я-то этих лживых сволочей знаю!». Или ты ревнуешь?
– Да как ты... – от возмущения у Курой даже дыхания договорить полную фразу не хватало. – Да я тебя... Да посмей только...
– Общую концепцию я понял, – абсолютно спокойно заверил её Мастерс и совершенно неожиданно рявкнул. – Вот только ты меня допекла!
Оборотень вдруг дёрнул девушку за руку, затащив её в щель между домами, заваленную мусором. Но, собственно, местные красоты теге рассматривать некогда было. Потому что её прижали к стене, до боли сжав пальцами подбородок и... поцеловали. Настойчиво так, основательно, вдумчиво и с большим знанием дела.
Не то чтобы Каро немедленно голову потеряла или там колени у неё подкосились. С физиологией ничего критичного не произошло. Вот только почему-то даже мысли о сопротивлении не возникло. А руки сами собой на шее оборотня оказались. Да и губы напористому Мастерсу отвечали. Не сказать, что столь же умело, но охотно.
– Пойдём жениться? – негромко поинтересовался Рон.
– Зачем? – ошалело спросила Курой.
Всё-таки, соображалка у девушки взяла тайм-аут. И в голове крутилось только одно: глаза у оборотня оказались разноцветными, а вовсе не зелёными. Пульсирующий зрачок очерчивала полоска густой, почти чёрной зелени. Потом зеленовато-жёлтый топаз, а на краях ободок цвета спелого крыжовника. И ещё коричневатые крапинки.
– Я же тебя обесчестил. Надо жениться, – пояснил Мастерс. – Или не будем жениться, и я тебя не бесчестил?
– Не будем, – как заворожённая повторила теург.
– Я тебя чести не лишил, а девица должна сама выбирать, с кем ей кокетничать, а с кем нет?
Тега только послушно кивнула в ответ.
– И ты больше не станешь критиковать мои методы ведения дознания. А, наконец-то, сунешь свои амбиции куда-нибудь подальше и начнёшь на ус мотать?
– Знаешь что? – возмутилась Курой.
– Не полный успех, но тоже неплохо, – не слишком последовательно заявил Рон. – Будем достигать желаемого результата постепенно. И не знаю я. Главное, что я сейчас не знаю – это где нам теперь Горхшу искать. Вот говорил же: на кой мне напарник?
– Например, сказать, куда дварфийка зашла? – выделив в слюну хорошую порцию яда, поинтересовалась теург, отталкивая от себя оборотня.
Конечно, её силёнок не хватило даже на то, чтобы с места эту громадину сдвинуть. Но Мастерс сам решил отойти.
– И куда?
– А вот в ту кондитерскую!
Пожалуй, вполне законное чувство превосходства было приятнее, чем все поцелуи мира вместе взятые.
– А ты откуда знаешь? – подозрительно прищурился Мастерс. – Амулет какой-нибудь особый?
– Ага, глаза называются! – огрызнулась тега. – Просто заметила, что она туда свернула, когда ты меня сюда волок.
– Н-да? Ну, пойдём, проверим. Может, и недаром говорят, будто новичкам везёт...
Кажется, вместо слова «новичок» детектив хотел употребить другой эпитет. Но сдержался.
А новичкам действительно везло. В кондитерской, как и во всех подобных заведениях в Элизии, хозяева оборудовали ещё и крошечную кафешку всего на четыре столика. Чтобы покупатели имели возможность не спеша продегустировать местный товар, запив свежую выпечку чашечкой кофе, чая или шоколада. В общем, местечко милое и вполне уютное. Вот только для тайных встреч совершенно неподходящее.
Несмотря на то, что дварфийка села за самый дальний, не заметный от дверей, столик, через большую стеклянную витрину её было видно прекрасно. И даже вычурные буквы рекламы не мешали. Да и с таинственными личностями в кондитерских встречаться, наверное, не слишком умно. Какой-нибудь кабак для этого подходит гораздо больше. Хотя, конечно, там бы уже не личность, а сама почтенная матрона выделялась, как чернильное пятно на простыне.
Но знакомства метресса Горх водила, мягко говоря, странные. Поджидающий её мужчина старался остаться никем не замеченным. Настолько старался, что не приметил бы его исключительно слепой. Визави дварфийки кутался в чёрное слишком широкое, будто с чужого плеча, пальто с поднятым воротником. И нижнюю половину лица он замотал таким же чёрным шарфом. А широкополую шляпу, вроде тех, какие пастухи носят, личность старательно натягивала на нос. Да при этом ещё и постоянно нервно оглядывался, отчего напоминал дёрганную юлу. Как будто этого мало, таинственный незнакомец горбился, едва грудью не ложась на столик. И, видимо, шептал, заставляя престарелую госпожу наклоняться к себе.
– Это что ещё за чучело? – озадаченно поинтересовался Рон.
Каро, хоть детектив и не к ней обращался, пожала плечами. Просто ей типус тоже показался странным. Просто-таки актёр, играющий роль секретного осведомителя: «Я знаю вашу страшную тайну, госпожа! Но она умрёт вместе со мной, если вы отдадите фамильное ожерелье с рубинами!». Только вот играл он как-то не слишком убедительно.
***
Каро даже и не удивилась тому, что дварфийка покинула кондитерскую первой. Классика жанра – она классика жанра и есть. Следуя ей, уходить нужно по одному. Вот только слишком уж таинственный собеседник после ухода госпожи Горх повёл себя совсем странно. Он явно расслабился, сбросил с плеч пальто, под которым оказался вполне приличный сюртук, размотал шарф и снял шляпу. Оказавшись очень даже привлекательным саламандрой. Даже лицо у него не слишком вытянуто было. Собственно, только красная чешуя на принадлежность к этой, довольно-таки редкой, расе и намекала.
Уходить он не спешил. Заказал себе чашку чего-то парящего и неторопливо её выпил.
– А у нас план-то есть?
– Конечно, есть, – согласился Рон, явно думая о чём-то своём.
– И кто этого очаровывать будет? – не без ехидства поинтересовалась Каро. – Снова возьмёшь эту задачу на себя?
– Детка, подход к клиентам должен быть дифференцированным, – снисходительно отозвался оборотень, от напряжённой работы мыслей даже хмурясь. Кажется, он не задумался, а пытался что-то вспомнить. – Этого очаровывать не надо. Раз по почкам – и вся информация наша.
– Оча-ро-ва-тель-но! – оценила Курой, не уверенная, что подобный подход ей нравится. – Но без меня.
– Естественно, без тебя. С твоим хилым тельцем только мух полотенцем гонять.
Теург на такое заявление руки на груди сложила и гордо отвернулась. Отвечать на подобные злобные наветы – собственное достоинство ронять. Конечно, она не считала себя эталоном красоты. Но и «хиленьким» своё телосложение не назвала бы. Если только по сравнению с оборотнем. Ему и слон недокормышем покажется.
А пока теург дулась, саламандр увязал свои «таинственные» одежды в узел, закинул его на плечо, вышел из кондитерской и направился своей дорогой, кажется, даже насвистывая. Мастерс, не удосужившись сообщить напарнице о своих намерениях, отправился следом. Пришлось теге догонять детектива едва не вприпрыжку.
За красночешуйчатым детективы тащились довольно долго. Он, как будто назло, выбирал оживлённые улицы. И в подворотни сворачивать не спешил. А бить его по почкам на виду у почтенной публики, наверное, не самая хорошая идея. Вот и прогуливались сотрудники «Следа» добрых сорок минут, всё надышаться не могли Элизийским смогом.
Наконец, саламандр, как будто сжалившись над преследователями, нырнул-таки в переулок, с обеих сторон зажатый сплошными, без окон, стенами домов. Тут Мастерс, уже порыкивающий от нетерпения, тормозить не стал. Рванул вперёд, всей своей нехилой массой сбил парня с ног, но тут же подхватил за шиворот, не давая упасть. И противореча собственному утверждению про почки, прижал его к кирпичам, придавив горло предплечьем. А вот бить не стал. Только быстро и как-то очень профессионально обшарил левой рукой карманы, не забыв залезть за ремень. И перебросил теге смешной, похожий на игрушку, револьвер и совсем не смешной тесак.
Каро, застывшая в растерянности у входа в переулок, не слишком хорошо понимающая, что ей-то делать в данной ситуации, брошенное машинально поймала. Да так и осталась стоять, то ли брезгливо, то ли опасливо держа оружие на отлёте.
– Кто такой? – коротко поинтересовался Рон.
– Да пошёл ты! – не слишком испуганно, хоть и слегка придушенно, отозвался парень.
– Я-то пойду, – не стал спорить оборотень. – Только вот сможешь ли ты ходить – это ещё вопрос.
– Мастерс, я вам дорогу не перебегал...
– И всё-таки я тебя знаю. Вот понимаю же, что знаю. Только вспомнить не могу, откуда.
– Что поделаешь, возраст, склероз, – посетовал саламандр. – Агентство «Ваша безопасность».
Оборотень уважительно присвистнул и отпустил парня. Даже сюртук на нём заботливо поправил.
– Пардон, коллега, не признал, – покаялся детектив.
Впрочем, в его сожаления Курой не очень-то поверила. Саламандр, кажется, тоже. Потому что он выдал длинную и прочувственную тираду. Смысл которой сводился к тому, что Рон, вместе со своими вопросами, может идти куда-нибудь подальше отсюда. А вот от формы пожелания щеки теурга вспыхнули, как вечерние фонари. Хотя она значения и половины произнесённых слов не знала, но интуитивно догадывалась.
