Текст книги "Меня прислал Чарли. Близорукая русалка. Пираты из Гонконга. Убийственный кайф"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

Глава 9

Я сидел напротив Лютера в шикарном черном седане, наслаждаясь теплом, идущим от печки, пока он безо всяких усилий вел автомобиль обратно к Саттон-Плейс. Было так замечательно ощущать себя живым, что я с трудом сдерживался от того, чтобы не завопить какую-нибудь песню или же не изобразить на заднем сиденье что-то вроде незатейливого танца.

– Вы уверены, что вытащили все из карманов этой оглобли? – холодно спросил Лютер.

– Уверен, – быстро сказал я. – Неужели люди так сильно истекают кровью всякий раз, как их застрелят?

– Зависит от того, куда стрелять, – ответил Лютер и зевнул. – Должен признаться, что вогнать пулю 38-го калибра прямо в глотку нетрудно, но результат не слишком-то эстетичный. Слишком много грязи.

– Грязи? – Я вздрогнул при воспоминании о том, как обыскивал карманы скелета, а мой разум и тело протестовали при каждом новом прикосновении к его мокрой от крови одежде.

– Одно можно сказать точно, – доверительно сообщил Лютер. – Чарли этого подонка не посылал.

– Полагаю, я должен благодарить вас – возможно, вы спасли мне жизнь…

– О, вы опять за свое! – процедил он недовольно сквозь зубы. – Это становится уже утомительным.

– Забыл вас спросить, – шмыгнул я носом, – каким это образом вы оказались посреди ночи в заброшенном районе, в Куинсе, – и как раз в нужное время?

– Сегодня утром Чарли предлагал вам мои услуги, причем безвозмездно, – невозмутимо ответил он, – и вы отказались, припоминаете?

– Припоминаю, – смиренно отозвался я.

– Чарли решил, что вы настоящий… – Он медлил.

– Да? – Я выпрямился на сиденье. – Настоящий – кто?

– Настоящий недотепа, если хотите, или болван, на которого все шишки валятся. – Это, полагаю, он мог бы объяснить и покороче. – Но то, как вы вломились к Чарли и начали угрожать, что разорвете его на части голыми руками, если с вашей девушкой что-нибудь приключится, – это доказывает, что вы – смелый человек, Бейкер. Только герой мог позволить себе так вести себя с Чарли Ренцем.

– Ну, – скромно засмущался я. – Мне…

– Герой – или полный идиот! – И Лютер пустился в пространные объяснения, вдаваясь в никому не нужные детали. Я, все более свирепея, слушал его. – Поэтому Чарли справедливо рассудил, что вы вляпались в дерьмовую историю, причем по самые уши. Но поскольку вы из породы людей, которые сами создают себе проблемы, бы могли вывести нас прямиком к тому человеку, который использовал в этом деле имя Чарли, – а нам только этого и надо было.

– Тем не менее это не объясняет, как вы попали в тот заброшенный гастроном, – возразил я.

– Мы приставили к вам «хвоста», который следил за вами с того самого момента, как вы покинули пентхаус Чарли сегодня утром. – Лютер даже не пытался скрыть скуку, звучавшую в его голосе. – Два парня дежурили в отеле, потому что Чарли не хотел, чтобы кто-нибудь пришил вашу девушку, прикрываясь его именем, но не спросив у него разрешения. Дежуривший у служебного входа парень видел, как вы с этим подонком вышли из отеля. Он проводил вас до машины и запомнил ее номер, сел в свой автомобиль и поехал за вами.

– Но тогда как же вы попали в Куинс раньше, чем он? – разозлился я на собственную непонятливость.

– Да нет, я явился следом. У нас всегда наготове три, в случае необходимости и четыре машины с телефонами, – коротко пояснил головорез. – Я все время был на связи с парнем, который сидел у вас на хвосте, и когда приехал в Куинс, его автомобиль уже был припаркован прямо за машиной твоего дружка. Наш человек направил меня в гастроном, а сам остался снаружи. Так что у того подонка с самого начала были неплохие шансы.

Лютер громко зевнул.

– Как прошла сегодняшняя встреча с Сандрой?

– Я расспросил ее насчет той истории, что приключилась в их первую брачную ночь, – лаконично объяснил я. – Она считает, что после этого у Эдди что-то в голове перевернулось, и с тех пор он уже не был прежним.

– Эдди стоило поразмыслить о комичной стороне этого дела, – легкомысленно заявил Лютер. – Он ведь, кажется, комик – или я ошибаюсь?

– Возмутительное и нелогичное замечание! – рассвирепел я. – Впрочем, чего еще от вас и ждать!

– Вы злитесь, потому что не хотите взглянуть правде в глаза, Бейкер. – Он легонько усмехнулся. – Все началось с того, что вы позволили одному парню начать с ложной посылки – а затем сделать из нее удобные ему выводы. Ну а поскольку вы позволили ему зайти столь далеко, теперь слишком поздно менять ход рассуждений.

– И это говорит гангстер? – поперхнулся я.

– Я – представитель нового поколения, – сухо сообщил он. – Изучал в университете философию, психологию и английский, а в свободное от учебы время учился метко стрелять. Да, я гангстер, и более того, знаю почему.

– Это, конечно, ваше дело, – осторожно заметил я, – но я все же хочу спросить. Почему вы пошли в головорезы?

– За это больше платят, – откровенно ответил он.

Через несколько минут я мельком взглянул на часы – мы как раз поднимались в лифте в пентхаус Чарли Ренца – было уже начало двенадцатого. Когда я подумал о том, что все нормальные люди давно спят, я не испытал особой печали, но при одной только мысли о Кэйт, которая сейчас сидит одна в своей комнате и беспомощно ожидает моего возвращения, мне захотелось выть. Я мог бы по этому поводу прорыдать несколько часов подряд – словно актер в древнегреческой трагедии.

Дверь пентхауса нам отворила Элла – та самая блондинка с завидным чувством юмора. Она притворилась, что не замечает присутствия Лютера, но меня одарила сияющей гостеприимной улыбкой.

– Привет, вот вы и снова здесь! – Она выжидающе хихикнула. – Что, услышали парочку новых смешных историй?

– Если даже это и так, они все на один манер, – быстро вставил Лютер.

– Да? – Элла с сомнением прикусила нижнюю губку. – И что из этого?

– Пошла отсюда! – рявкнул он.

В глазах блондинки сверкнул дерзкий вызов, и, смерив гангстера взглядом, полным глубочайшего презрения, она вздрогнула от грубости, однако тотчас убралась.

Чарли Ренц ждал нас в гостиной. С нетерпением отмахнувшись от моих благодарностей, он больше интересовался лаконичным описанием безвременной кончины скелета. Сообщение сделал человек, который эту кончину и организовал.

– Бейкер вытащил у него из карманов все, что там было, – сказал в завершение Лютер. – Почему бы нам не взглянуть?

Я бросил на стол ночные трофеи и осторожно развязал узелок носового платка, куда все это сложил. Жалкая коллекция разрозненных предметов составляла ничтожную эпитафию погибшему, подумал я, но затем должен был признаться, что человек-скелет и в самом деле не являлся для мира сего такой уж непоправимой утратой.

Пока я был занят этими философскими рассуждениями, – глубокими, словно у девицы, которая обрела первый сексуальный опыт после баскетбольного матча в прошлую среду, Ренц и Лютер с головокружительной быстротой разбирали коллекцию.

– Хватит стоять здесь и пялиться, тупица! – неожиданно заорал на меня Чарли. – Мне дорого стоило, что вы сегодня остались в живых, так не хотите ли и в самом деле сделать что-нибудь в знак благодарности?

– Еще сегодня утром ваши манеры были столь безупречны, мистер Ренц! – холодно отозвался я. – Откуда такая внезапная перемена?

– Сегодня утром вы еще не стоили мне ни цента! – завопил он. – А сейчас, всякий раз, как взгляну на вас, начинаю сомневаться в том, что вы вообще хоть сколько-нибудь стоите.

– Расскажите мистеру Ренцу о Сандре, Бейкер, – невозмутимо подсказал личный телохранитель, покуда его пальцы профессионально ощупывали бумажник скелета. – Возможно, когда он обо всем услышит, то станет меньше жалеть о потраченной на вас сумме.

– Лютер! – Ренц бросил на телохранителя предостерегающий взгляд. – Запомни, Бейкер никогда не будет «нашим»!

– Вам виднее, Чарли, – сказал головорез. В этот миг его пальцы вытряхивали мелочь из бумажника.

Я подробно, в деталях, описал свой визит к Сандре – вплоть до подслушанной беседы между двумя охранниками у ворот. И с изумлением понял, что меня слушают с пристальным вниманием. И, можно сказать, «на бис» поведал им еще и о своей «беседе» с Эдди Сэквиллом.

– Где вы были, когда вас сцапал тот ублюдок, которого «прислал Чарли»? – спросил Ренц по окончании моего рассказа.

– В номере Кэйт Данн, – сказал я.

– Надеюсь, что подонок выбрал не самый волнующий момент для того, чтобы вломиться в окно?

– Об этом можно было только мечтать, – печально сказал я. – Все это время я был один.

– Что ты на это скажешь, Лютер? – Ренц снова посмотрел на меня с интересом.

– Вы о чем? – Лютер вновь сосредоточил все свое внимание на бумажнике.

– Парень является в комнату к девушке исключительно тогда, когда ее там нет, – серьезно заметил Ренц.

– На это я скажу… – отрывая подкладку бумажника, Лютер неожиданно фыркнул, – скажу… что ему не везет!

– Кэйт сначала была в номере, – тоскливо вспомнил я. – Но потом ей позвонил кузен из Ривердейла!

– Кузен? – удивленно хрюкнул Чарли.

– Очевидно, она ему срочно понадобилась! – И я изложил подробности.

– И коп, который дежурил за дверью ее комнаты, спустился вместе с нею в вестибюль?

– Точно! – подтвердил я. – Я сам ей это предложил.

– Интересное дело, – опять хрюкнул Ренц. – А, Лютер?

– Очень интересное! – весело отозвался тот. – Взгляните сами!

Он бросил на стол аккуратно разорванный бумажник, затем просунул палец за подкладку, так что мы увидели слой старого замасленного шелка, который образовывал под подкладкой потайной кармашек. Лютер извлек из кармашка какие-то бумаги, осторожно развернул их и разгладил складки.

– Имя этого головореза – Тимоти Голанд – звучит просто невероятно! Он любил играть на скачках, а еще – женщин, – заявил Лютер. – Он носил с собой шестнадцать долларов наличными. И никаких кредитных карточек! Но, похоже, меня никто не слушает?

– Слушают, – резко ответил Чарли. – Что там у нас еще?

– Согласно вашему желанию, перечисляю по порядку, – самодовольно провозгласил гангстер. – Фотография Сандры Мэйс, поскольку это действительно она, только выглядит немного моложе и – то, о чем говорил нам Бейкер – немножко полнее, с надписью: «Моему дорогому и потрясающему любовнику Нейлу! Твоя навечно – Сандра!» Датировано июнем 1960-го. Кроме того, имеется письмо почти двухмесячной давности, которое начинается словами: «Моя обожаемая Сандра…» и прочая чепуха в том же духе, в конце письма говорится, что отправитель увидится с получательницей в среду вечером, с ее позволения. Подписано – «Нейл». И наконец, мы имеем кусок грязной почтовой бумаги с двумя, колонками надписей. В первой колонке проставлены даты, вторая озаглавлена «Миссис С.» – это список различных сумм, которые относятся к датам, так?

– Обманщики! – негодующе заявил Чарли. – Так вот почему Бейкер принялся рассказывать мне о Сандре – только чтобы отвлечь мое внимание!

– Если бы мы были слишком честными, наш фокус не сработал бы. Не так ли, Чарли? – пробормотал Лютер. – Итак, что же мы имеем?

– Этот Нейл, должно быть, Нейл Ле Фуе, – сказал я.

– Точно, – кивнул Чарли.

– И это письмо доказывает, что он был тем путешествующим коммивояжером, о котором говорили охранники, – добавил я. – Человеком, который регулярно звонил миссис Сэквилл.

– Они познакомились в Голливуде еще до того, как она попала на глаза многоопытному Чарли, – любезно пояснил Лютер. – И когда наш лицедей отправился на Восток, чтобы поработать с Сэквиллом, то вспомнил, что жена комика – его давнишняя партнерша, и возобновил знакомство с нею.

– Очевидно, Голанд шантажировал Сандру с помощью этого письма и фотографии, – заключил Чарли. – Но как они могли попасть к нему в руки?

– Может быть, он одно время работал на Сэквилла? – без особой надежды предположил я. – Одним из охранников? Он – не из тех ребят, которые упустят возможность пробраться в дом и при малейшей возможности прочесать его мелким гребнем, не так ли?

– Точно! – нетерпеливо заявил Чарли.

– Нет, тут что-то большее. И это намного серьезней, – задумался Лютер.

Я ждал продолжения, но личный телохранитель замолчал. Тишина в комнате становилась невыносимой, и тут я понял, что они оба демонстративно меня разглядывают.

– Что я такого сделал? – промямлил я.

– Ларри, – неопределенно улыбнулся Лютер. – Мы хотим, чтобы вы сами догадались. Какие выводы вы мог ли бы сделать из этого убийства, вернее, из нескольких попыток убийства – ведь вы все время находились в гуще событий и намного лучше знаете людей, которые втянуты в это дело.

– О’кей! – Я принужденно откашлялся. – Начнем с самого начала. Кто желал смерти Эдди Сэквиллу?

– Ларри? – В голосе Лютера проскользнули колючие нотки. – Если вы собираетесь начинать сначала, начинайте с головореза, которого «прислал Чарли». С Голанда, которого Чарли, кстати, не посылал! Произошло убийство, и имя убитого – Нейл Ле Фуе!

– Но это был несчастный случай! – запротестовал я. – Все получилось только потому, что Кэйт промахнулась, стреляя в первый раз в Эдди, только потому и прозвучал второй выстрел, которым был убит Ле Фуе.

– Вам придется доказать мне это, – холодно сказал Чарли.

– И мне тоже! – эхом отозвался Лютер.

– Ну хорошо, – упрямо настаивал я. – Кто-то заменил в револьвере два холостых патрона на настоящие…

– Но почему же он заменил два, если для Сэквилла предназначался всего один? – возразил Лютер. – Одного было бы вполне достаточно. Первой должна была стрелять ваша подружка. И, с точки зрения убийцы, было бы очень печально, если бы она промахнулась! Потому что по сценарию вторым должен был стрелять Сэквилл – в Ле Фуе.

– Черт побери, это и в самом деле так! – медленно признался я. – Но как вы это объясните?

– Как мы уже говорили вам, Ларри, – серьезно сказал Лютер, – мы хотим, чтобы вы привели доказательства в подтверждение своей точки зрения, потому что вы – более квалифицированный человек. Все, что можем сделать мы, – это немножко подсказать вам – что-то там, что-то тут, – чтобы вы не сбились в своих рассуждениях. Разве не так, Чарли?

– Совершенно верно, – подтвердил Ренц.

– Почему бы нам не вернуться к пункту о двух настоящих патронах – и не взглянуть на него несколько под другим углом? – предложил Лютер. – Сценарий писали вы, Ларри?

– Точно.

– И репетиция шла в соответствии с тем, что вы написали?

– Не совсем, – признался я. – Эдди добавил в сценарий новый поворот и концовку – там, где Кровавый Глаз неожиданно убивает лейтенанта. Он хочет показать, что всегда заряжает свое оружие холостыми. Борис требовал, чтобы это место выбросили, потому что такая сцена может спровоцировать негативную реакцию публики, но Эдди настаивал… – И тут я неожиданно смолк и дикими глазами уставился на них.

– Эдди, говорите, настаивал? – веско переспросил Чарли. – Кто был любовником его жены? Парень, который лишился жизни! Кто убил его? Эдди Сэквилл!

– Нет. – Я покачал головой. – Как-то не складывается. Мы знаем, что в оружие были вложены два настоящих патрона, поскольку лейтенант Каблин обнаружил пулю в стене. Кэйт стреляла в Эдди – и промахнулась. Даже Сэквилл не настолько сумасшедший, чтобы так рисковать своей жизнью: ведь не было гарантии, что, стреляя в него, девушка вовсе не попадет!

– Существуют два варианта, – отрезал Лютер. – Первый: Сэквилл мог всадить пулю в стену, пока он был еще один – до начала репетиции, а затем зарядить оружие одним холостым и одним боевым патроном. Таким образом, когда ваша девушка стреляла в него, он знал, что патрон холостой, так же, как и то, что пуля, которую он выпустил в Ле Фуе, – была настоящая.

– Звучит правдоподобно, – признал я. – А второй вариант?

– Он вам не понравится, Ларри, – предостерегающе сказал Чарли.

– Второй вариант намного проще, – спокойно заявил Лютер. – Эдди знал, что ваша подружка, стреляя в него, промахнется на целую милю, потому что она – его сообщница!

– Кэйт? – возопил я. – Вы сошли с ума!

– Мне очень жаль, Ларри. – Его лицо неожиданно передернулось от неприязни. Неприязни – к кому? Ответить на этот вопрос даже самому себе я не решился. – Ларри! – Лютер положил руки на стол и наклонился ко мне, усилием воли вернув своему лицу нормальное выражение. – Мы вложили в это дело массу времени и денег и ломаем над ним голову потому, что кто-то своевольно втравил нас в него, используя имя Чарли. А в нашем бизнесе мы просто не можем себе позволить, чтобы кому-то это сошло с рук. Поэтому я намерен разобраться с этим делом – не только ради вас, но и ради нас самих. Все, о чем я прошу, – это не прерывать меня, пока я не закончу.

– Ну хорошо, – согласился я, скрипя зубами. – Продолжайте.

– Все началось с Сандры Мэйс, – сказал Лютер. Он говорил намеренно неторопливо, словно рассказывал какую-то увлекательную историю. – Это действительно симпатичная куколка, к тому же от рождения – настоящая потаскуха, хитрая, как банда диких кошек. Сандра и Нейл Ле Фуе; затем – Сандра и Чарли Ренц; затем – неожиданно для всех – Сандра и Эдди Сэквилл.

Она сбежала от Чарли, чтобы выйти замуж за Эдди, и постаралась прихватить с собой все, до чего только смогли дотянуться ее ручонки. Чарли был опечален – она выставила его дураком и одновременно выкачала из него все, что только было можно. В отместку он организовал обычную шутку. Все было так, как Сандра вам рассказала.

Чарли был совершенно уверен, что Сандра никоим образом не пострадает, и она действительно – не пострадала. Задета была только ее гордость – и это все, чего Чарли желал. Затем с Эдди приключилась ужасная вещь. Его против воли – грубо – изнасиловала некая амазонка! – Лютер дико расхохотался. – Посудите сами, Ларри, – если бы подобная история произошла с любым другим парнем, он бы с гордостью рассказывал ее до конца своих дней! Но только не. Эдди! Сандра говорит, что это нанесло ему глубокую душевную рану. Думаю, можно сказать, что Эдди уже был «со сдвигом» и до того, как все это приключилось, а после он «сдвинулся» еще больше.

Они вернулись в Нью-Йорк. Эдди, преследуемый своими воображаемыми страхами, выстроил эту крепость в округе Вестчестер и заточил там Сандру. За один только первый год они довели друг друга до безумия! На следующий год Сандра завела интрижку с былым «предметом страсти» – Нейлом Ле Фуе. Эдди являлся домой только на выходные – да и то раз в два с половиной месяца, потому что он тоже, хотя и очень осторожно, завел любовную интрижку… С певичкой из своего шоу.

– О чем вы болтаете, черт побери! – взорвался я.

– Позвольте же мне закончить, Ларри, – вежливо перебил Лютер. – Эдди не хотел разводиться с Сандрой – или же позволить ей развестись с ним, поскольку опасался, что она оставит его без штанов. Сандра никогда бы не ушла от Эдди – до тех пор, пока не прибрала бы к рукам кое-что из его имущества. Дело зашло в тупик.

Затем маленькой певичке, подружке Эдди, осточертело осторожничать – шастать среди ночи по коридорам отеля, и она дала это понять Сэквиллу. В любую минуту она была готова предъявить ему ультиматум – или он легализует их отношения, избавившись от жены, чтобы жениться на Кэйт, или их отношениям конец.

Примерно в это же самое время на сцене появился Голанд. Полагаю, что Эдди приставил его к дому и приказал разнюхать все, что может скомпрометировать его жену. Наконец Голанд нащупал золотую жилу – доказательства лежат перед нами на столе, – и Эдди позволил ему в свою очередь шантажировать Сандру!

Поскольку певичка все больше нажимала на Эдди, он наконец решился осуществить на практике идею избавления – решил отделаться от Сандры, причем навсегда. Затем его безумный гений подсказал ему красивый план убийства, который, кроме всего прочего, позволил бы ему насолить кое-каким старым своим врагам.

В первой сцене спектакля Голанд должен был сыграть роль парня, которого «прислал Чарли»: дескать, он «постоянно угрожал Эдди». Первый удар по Чарли Ренцу! Таким образом, Эдди организовал этот скетч, и с помощью маленькой певички задумка сработала безупречно. Он хладнокровно убил любовника своей жены на глазах восьми – или больше – свидетелей, и более того, снискал их симпатии. Все вокруг были убеждены, что Эдди являлся потенциальной жертвой предумышленного убийства, и только стечение обстоятельств спасло ему жизнь.

Во второй сцене была задействована певичка – в роли невинной жертвы. Сцена должна была накалить страсти и послужить подтверждением задуманного убийства Эдди. Певичка притворилась, что где-то видела Голанда раньше, но в тот момент не могла вспомнить, где именно. В ту же ночь она впустила человека-скелета в свою комнату, где он всадил в стену пулю, затем выждала примерно час и принялась кричать. Она объяснила, что Голанд стрелял в нее через окно, когда она сидела перед зеркалом. Доказательством опять послужила пуля в стене.

Затем Эдди принялся готовиться к третьей и заключительной сцене. Сандра испытала после насильственной смерти Ле Фуе сильный эмоциональный шок, усугубившийся благодаря обстоятельствам, при которых муж ее убил актера, даже не подозревая об измене. Эдди отправляется к ней, чтобы успокоить и утешить, и в то же время намекает, что ему кое-что известно. Не исключено, дескать, что убийство не было настолько случайным, как это может показаться на первый взгляд. Может быть, он даже дает ей понять, что у него были все основания нажать на спусковой крючок.

Помните, как вы описали нам Сандру – после того, как повидались с ней сегодня вечером, Ларри? Она выглядит болезненно худой, словно страдает от недоедания; ее нервы расстроены, а настроение непредсказуемо меняется. Сандра – потенциальная самоубийца, и если Эдди удастся подтолкнуть ее в нужном направлении, это будет финалом третьей сцены.

– Вы закончили? – проворчал я.

– Нет! – огрызнулся Лютер. – Слушайте дальше. В деле появился непредвиденный фактор, который несколько нарушает необходимое равновесие. Этим фактором оказался парень по имени Ларри Бейкер, который внезапно своим благородством уподобился сэру Галахаду и принялся оберегать маленькую певичку. Эдди не беспокоился, пока рыцарь стоял смирно в сторонке, глядя на нее с обожанием, но этот придурок в одиночку отправился в крестовый поход. И прежде чем Эдди сообразил, что происходит, Бейкер рванул в пентхаус Чарли Ренца, принявшись рассыпать угрозы. Затем он проник в собственный дом Эдди и имел там долгую интимную беседу с Сандрой!

Неведение заставило Эдди грызть ногти: какие подробности могли вытянуть из Бейкера Чарли Ренц и Лютер – насчет сценария, например? Насколько важные сведения доверила ему Сандра во время долгой беседы наедине?

И Эдди принял незамедлительное решение: Бейкер должен исчезнуть во что бы то ни стало. От него следует избавиться. Поэтому он и разыграл ту душераздирающую драму сегодня вечером – исключительно для вашего удовольствия, Ларри. Но когда он понял, что не достиг желаемого результата, то изобразил сцену с разбитой бутылью. Все было сделано для того, чтобы отправить вас прямиком в номер певички, вместо того, чтобы уволить к чертовой матери, как было задумано вначале.

Таким образом, отчаявшийся Эдди связался с Голандом и приказал ему сегодня же ночью убрать вас с дороги. Подержать где-нибудь в укромном местечке пару дней – пока он не разберется в обстановке и не решит: позволить ли вам уйти или же сделать какие-то другие, более серьезные приготовления. Затем он дал своей маленькой певичке знать, какая заваривается каша, и…

– Ну, хватит! – В эту минуту я готов был убить Лютера. – Понимаю, что вы хотели мне сказать. Вы полагаете, что Кэйт Данн была подружкой Эдди, его сообщницей в убийстве! Но это полная ерунда! Вы все верно рассудили, Лютер, только выбрали не ту девушку. Фрайда Ансель – вот кто согревает постель Эдди Сэквилла!

– Откуда вам это знать, Ларри? – осторожно спросил Чарли.

– Не так давно Кэйт рассказала мне об этом и… и… – Я так и застыл с открытым ртом на полуслове.

– В это и сейчас трудно поверить, Ларри, – мягко сказал Лютер. – А поразмыслив, и вообще невозможно.

– Это еще ничего не доказывает, – пробормотал я. – Кэйт могла не по своей воле сыграть роковую роль.

– Вспомните, Ларри, зазвонил телефон, – спокойно заявил Лютер. – Что вы знаете об этом звонке? Вы действительно верите, что это был ее кузен из Ривердейла – тот самый, которого она не видела три года, – и что он ждал ее в вестибюле с каким-то неотложным делом? Что она сказала вам, покидая комнату, Ларри? Что-нибудь вроде: оставайтесь и ждите моего возвращения?

– Похоже, вы стояли за дверью в этот момент! – горько рассмеялся я.

– Мне очень жаль, Ларри, – совершенно искренне посочувствовал Чарли. – В самом деле.

– Благодарю, – отозвался я. – Но у меня все еще нет стопроцентной уверенности. Все это – одни предположения, насчет Кэйт. У вас есть еще какие-нибудь доказательства?

Лютер окинул меня оценивающим взглядом. Через несколько секунд он заговорил:

– Вы действительно хотите знать все, Ларри? Так или иначе?

– Разумеется! – раздраженно бросил я. – Идиотский вопрос!

Он подтолкнул ко мне телефон.

– Позвоните в отель прямо сейчас. – Его голос звучал сдержанно. – Когда она ответит, просто пошепчите в трубку. Скажите, что вы – Голанд и что у вас неприятности: Бейкер сбежал, а вы не можете связаться с Эдди. Не в состоянии ли она помочь?.. Ну, хотите попробовать?

– Да, – сказал я, подтверждая свои слова медленным кивком. – Хочу попробовать, Лютер.

Голос Кэйт не был заспанным, более того, она отвечала вполне бодро, она просто бурлила энергией. Трубку она подняла сразу после второго гудка.

– Кэйт? – зловеще просипел я.

– Кэйт Данн, – весело отозвалась она. – Кто говорит?

– Это Голанд, – прошептал я.

– Кто? – Ее голос на мгновение дрогнул.

– Голанд! – зашипел я. – У меня большие неприятности, нужна помощь!

– Голанд? – неуверенно повторила она. – Не думаю, что я знаю кого-либо с таким именем.

– Кончай придуриваться! – сипел я голосом убийцы. – У меня нет времени – я потерял Бейкера! Он от меня сбежал, ты поняла?

– О Боже! – Ее голос неожиданно стал ровным и безжизненным. – Ты – тупой ублюдок! Да как ты посмел его проворонить?

– Теперь уже не имеет значения. Мне нужно поговорить с Эдди. Я совершенно уверен, что всадил пулю Бейкеру в плечо, а может, и в спину…

– Жаль, что ты не прикончил этого придурка, – холодно сказала она. – Эдди здесь нет.

– Но он в отеле? – прошептал я.

– Он уехал примерно полчаса назад, – ответила девушка. – Поехал домой.

Я мысленно скрестил пальцы, выждал пару секунд, затем постарался придать своему голосу как можно больше удивления и восторга.

– Значит, сегодня?

– Да, – резко отозвалась она. – Но что бы ты ни делал, Тимми, не звони в дом раньше, чем он туда заявится. Он хочет, чтобы его визит стал для Сандры сюрпризом, ты меня понимаешь?

– Понимаю, – тупо прошептал я. – И подожду.

– Отлично. – Я чувствовал, что она колеблется. – Тимми? – Ее голос стал на несколько градусов теплее.

– Что?

– Просто я сижу здесь одна, и мне так грустно… – Она запнулась. – Может быть, тебе захотелось бы попозже постучать мне в окошко?

– Не знаю, – прошептал я. – Сначала я должен узнать у Эдди, что делать с Бейкером.

– Но это ужасно! – заявила она, и голос ее прозвучал весьма многозначительно. – Похоже, это затянется надолго, Тимми. Но все равно, позвони мне. Слышишь? Позвони, я не буду спать. – Неожиданно она хихикнула, и трубный звук ее смеха болью отозвался у меня в ушах. – Я просто буду лежать в своей маленькой постельке и думать о том, как ты стучишь в мое окно!

– Ладно, – прошептал я. – А теперь мне надо идти.

И я положил трубку.

Чарли и Лютер старались изо всех сил показать, что не слышали ни слова из нашей беседы и даже вообще не обратили на нее никакого внимания.

– Я наплел ей, что, возможно, ранил Бейкера, и она сказала: «Жаль, что ты не прикончил этого придурка!» – трагически заявил я.

И тут я увидел, как наливались кровью их глаза и краснели лица, пока они безуспешно пытались овладеть собой, и неожиданно с удивлением почувствовал, что и во мне поднимается волна гомерического смеха.

– Да смейтесь же вы, чертовы шпионы! – заявил я. – Смейтесь! Я тоже нахожу все это необыкновенно смешным!