Текст книги "Меня прислал Чарли. Близорукая русалка. Пираты из Гонконга. Убийственный кайф"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)

– Ты прав, – признал я.

– И я это знаю, – печально сказал Борис. – Но почему я не могу улыбаться, когда Эдди дает мне в зубы?

– Теперь уже можешь, товарищ! – Я понимающе усмехнулся. – Это становится просто потрясающе, говорю тебе! В настоящий момент все поголовно чувствуют себя хорошо лишь в том случае, когда Эдди чувствует себя плохо, и все знают, что он в любой момент может подыскать себе новую команду подхалимов.

Несколько секунд Борис смотрел на меня ничего не выражающим взглядом.

– Я слышал, как он говорил об этом, – осторожно сказал он, – но не придал значения этим словам.

– Не уклоняйся от ответа, товарищ, – хихикнул я. – Ты здесь среди друзей – я ни слова не скажу! Ну как, признаешься?

– В чем?

– Что ты и есть тот Чарли, который прислал того парня, который разбил очки Эдди и довел до сумасшедшего состояния, и все это – чистый розыгрыш, который придумал Борис! – нетерпеливо выложил я.

– Ошибаетесь, мой друг! – На какое-то мгновение его мрачный взгляд выразил что-то вроде изумления. – Но – не скрою – мне хотелось бы быть тем, кто все это подстроил.

– Но если это не ты, тогда кто же? – уныло поинтересовался я. – Если вся эта история с посланником Чарли – не вымысел, а чистая правда, мне впору пойти и застрелиться!

– Может быть, это Хэлл Уайт? – мрачно предположил Борис. – И будь уверен, что тот парень двинул его по роже только для того, чтобы Эдди лишь в самую последнюю минуту мог предположить, что автором розыгрыша оказался его собственный бизнес-менеджер.

– Звучит неплохо, – признал я. – Но, думаю, что у Хэлла для этого кишка тонка.

– А как насчет Ле Фуе? – настаивал Борис. – В последнее время он слишком устал от всех этих намеков Эдди на его ничтожество.

– А разве это не так? – спросил я без особого интереса.

– К твоему сведению, Ле Фуе, – Борис незаметно хихикнул, – имел на Западном побережье самый высокий рейтинг – к северу от Тихуаны! А в Вальдорфе, скажем, все стены – и снаружи и внутри – оклеены его фотографиями, там их – полный набор.

– Розыгрыш в любом случае получился смешной! – хрюкнул я и тут вдруг вспомнил предположения Кэйт. – А что ты, друг, знаешь о жене Эдди?

Борис опустошил свой стакан, и не успел он опустить его на стойку бара, как стакан был выхвачен из его рук и заменен новым – со свежей выпивкой.

– Премного благодарен! – вежливо поблагодарил Сливка бармена.

– Нет, это я вас благодарю. – Глаза бармена блестели, он явно предвкушал грядущее развлечение. – Мой последний клиент, который пил такими же темпами, закончил тем, что станцевал на стойке амазонский танец плодородия. В голом виде.

– Бедняга! – сочувственно заметил Борис.

– Это была дама, – добавил бармен с улыбкой неземного блаженства.

– Продолжайте работать так же эффективно, и, может быть, я попозже исполню для вас казачий танец с саблями, – пообещал Борис. – В нижнем белье.

Продюсер снова повернулся ко мне.

– Жена Эдди? Я видел ее разок, вскоре после того, как они поженились. Она тогда была очень красива! Полагаю, они все еще состоят в браке.

– Но как могло случиться, что я ни разу с ней не встретился – за все восемь месяцев, что работаю в шоу? – задался я вполне логичным вопросом.

– Никто никогда ее не видел, более того, Эдди никогда и нигде о ней даже не упоминает. – Борис пожал плечами. – Может быть, он держит ее взаперти в какой-нибудь заколдованной башне из слоновой кости, словно принцессу в сказке?

– Он просто псих! – бросил я в раздражении.

– Но талантливый псих, – мягко поправил Борис. – Не исключено, что я покончу с собой завтра вечером – прямо перед камерой, посредине его монолога. Как ты думаешь, Ларри, это его расстроит?

– Только если ты вызовешь смех у зрителей, друг, – откровенно ответил я.

По средам неизменно возникал бедлам – с репетицией в костюмах, которая начиналась в студии в час дня и продолжалась до того, как шоу вживую транслировалось в эфир. Шоу Эдди было чуть ли не одним из последних, которое все еще шло по телевизору в прямом эфире – сам он был смертельным врагом записи, – и к моменту, когда должна была начаться трансляция, все до единого уже находились в состоянии полного нервного истощения.

Предстоящая среда обещала быть еще более долгой, поскольку Эдди назначил репетицию скетча «Кровавый Глаз» на десять утра. Установка камер, меловые отметки на полу, которые указывали, кому где стоять и как передвигаться, могли подождать, пока мы не переберемся в студию, заявил Эдди. Но он хотел начать репетицию прямо с утра, со всем положенным реквизитом, так, чтобы можно было прогнать скетч несколько раз и дать актерам окончательные установки насчет того, как им следует играть ту или иную мизансцену.

Я заявился в репетиционный зал на пятнадцать минут раньше назначенного срока и обнаружил там исключительно публику, расположившуюся в нижнем этаже, который занимали только Эдди Сэквилл и Борис. Оба уже были тут и стояли, обмениваясь сумасшедшими взглядами.

– Итак, – бодро вырвалось у меня, – вот и я! Ни к чему не готовый и не могущий сделать ровным счетом ничего.

Судя по тому, что ни один, ни другой не отреагировали на мое ироничное приветствие, я заключил, что мне следовало быстренько переменить тон.

– Это ошибка, – настаивал Борис с упорством фаталиста. – Даже если это и комедия, даже если в шутку – ты не можешь убить полицейского.

– Чепуха! – гнусаво возразил Эдди. – Это – главная сюжетная линия, которая объединяет начало и конец, и копы умрут со смеху, когда это увидят! С чего это ты вдруг решил, Ларри, что можешь разыгрывать из себя спонсора?

Борис, похоже, только тут заметил мое присутствие.

– Это ты придумал такую концовку для скетча, Ларри? – спросил он. – Где убивают лейтенанта полиции?

– Нет, – признался я, – это была задумка Эдди для грандиозного финала.

– Мне не нравится. – Продюсер грустно пожал плечами.

– Зато это смешно! – сказал я, и меня чуть не стошнило оттого, что приходилось признать это перед лицом Эдди.

– Что и остается, – решительно огрызнулся Эдди. – Но где, черт побери, наконец все остальные?

Стоило ему это только сказать, как дверь распахнулась и в репетиционную вошел кто-то еще. Знакомая фигура – стоит раз увидеть, никогда впредь не забудешь, – облаченная в темную шляпу и пальто неопределенного цвета. Перед нами вновь красовалось тощее старое весло.

– Сэквилл, – начало весло зловещим шепотом, – Чарли хочет немедленно получить ответ.

– Но он его уже получил, не так ли? – Лицо Эдди сильно покраснело.

– Чарли сказал, что ты теряешь зря время.

Из глотки Эдди вырвался странный, кудахтающий звук, перешедший в мычание.

– Для начала скажи Чарли, что я его в гробу видал – так же, впрочем, как и тебя!

– Это твое последнее слово?

– Последнее! – завопил Эдди. – А теперь убирайся отсюда к чертовой матери, пока я не позвал полицию!

При этих словах истощенный персонаж легонько пожал плечами и направился к двери. Добравшись до нее, он на секунду остановился и бросил на Сэквилла взгляд через плечо: на лице его было написано живейшее любопытство.

– Еще Чарли просил сказать тебе последнее прости, – прошептал он. – Цветы за ним.

Дверь осторожно закрылась, не издав ни единого звука. Эдди вытащил из кармана носовой платок и принялся нервно, но аккуратно вытирать им лицо.

– Какой-то чокнутый подонок! – Гнусавые нотки в голосе Эдди прорезались, как никогда, сильно. – Кому, по его мнению, он морочит голову? – Руки Эдди тряслись, когда он засовывал носовой платок обратно в карман.

Вскоре в комнату ввалилась толпа народу, и к Эдди немедленно вернулись его обычные отвратительные ухватки: он принялся вопить на вновь прибывших, что они уже опоздали на полминуты, и что, может быть, они забыли, что среда – это день выхода шоу в эфир, и как им всем понравится, если он к концу месяца также позабудет о дне зарплаты.

Часом позже Эдди благополучно довел до слез Кэйт Данн и Фрайду Ансель, привел Хэлла Уайта в состояние нервного срыва и оставил Нейла Ле Фуе беззвучно бормотать себе что-то под нос с убийственной яростью.

– Ну ладно, идиоты! – заключил он. – Теперь мы еще разок прогоним весь скетч с самого начала, на этот раз с реквизитом!

Борис обратил ко мне свой по обыкновению печальный взгляд.

– Последние сорок пять лет я всей душой чтил память государя императора. – Его голос дрогнул от избытка чувств. – А ныне, всего за каких-то восемь коротких месяцев, этот человек превратил меня в большевика!

– Не стоит беспокоиться, товарищ, – весело отозвался я. – Теперь революция может разразиться в любой момент – и все благодаря Чарли!

Между тем скетч полным ходом шел к развязке. Фрайда, исполнявшая роль хищной секретарши, сделала очередной заход, и Кровавый Глаз неумело отразил его. Нейл Ле Фуе в качестве лейтенанта полиции признал, что это убийство поставило его в тупик – после чего Кровавый Глаз в своей провальной неуклюжей манере разоблачил убийцу. Угадайте, кто им оказался? Не кто иной, как обаятельнейшая певичка из ночного клуба Кэйт Данн.

Оказавшись один на один с детективом в собственной квартире, она сдается и все ему рассказывает, а затем слезно просит дать ей сигарету (сигареты этой марки были альтернативным спонсором шоу), и Кровавый Глаз выворачивает свои карманы в поисках ее. Пытаясь обнаружить сигарету, он, одну вещь за другой, выкладывает на стол целую кучу барахла, включая и свою пушку. Кэйт с злодейским победным криком хватает оружие, берет детектива на мушку и стреляет.

Револьвер срабатывает без проблем, но Кровавый Глаз остается стоять где стоял, целый и невредимый.

– Но ты же мертв! Я убила тебя! – кричит обескураженная Кэйт.

– Я опасаюсь заряжать в револьвер боевые патроны, – признается Кровавый Глаз, стыдливо усмехаясь. – Поэтому всегда заряжаю оружие холостыми.

Кэйт разражается истерикой, и тут в квартиру врывается лейтенант полиции.

– Я слышал выстрел, – задыхаясь, говорит Ле Фуе. – Так почему ты все еще жив?

– Револьвер заряжен холостыми. – Кровавый Глаз поднимает оружие, осененный счастливой улыбкой, наводит его на лейтенанта и спускает курок. – Видишь?

По телу лейтенанта проходит конвульсия. Он неожиданно широко раскрывает глаза, его колени подкашиваются, и он медленно бесчувственно оседает на пол, сделав перед тем несколько неверных шагов. Кровавый Глаз на секунду опускается рядом на колени, и тут – по сценарию – должна следовать убойная реплика: «Какой же я рассеянный: опять перепутал патроны!»

Но Эдди этого не сказал.

Стоявший рядом со мной Борис нетерпеливо пожал плечами.

– Пауза хороша, – громко сказал он, – но это всего лишь убойная реплика, Эдди, а не сообщение о начале третьей мировой войны!

Эдди медленно поднял голову и посмотрел на Бориса так, словно тот был инопланетянином.

– Он мертв!

– Это не по сценарию, – огрызнулся Борис.

– На самом деле! – В голосе Эдди послышались плаксивые нотки. – Посмотри на него!

И тут Борис сказал по-русски что-то такое, что на любом языке могло означать только ругательство, затем резко оборвал себя и уставился на тело Нейла Ле Фуе, недвижимо распростертое на полу. Кэйт тонко завизжала, и этот резкий, высокий звук больно ударил мне в уши. Со все возрастающим ужасом я смотрел на расплывающееся пятно на пиджаке Ле Фуе, которое на глазах становилось все больше и больше.

– Он мертв, – жалобно повторил Эдди, а затем посмотрел на стол, где в беспорядке был разбросан разнообразный реквизит, используемый в скетче.

– Кто-то поменял холостые патроны в револьвере на настоящие! – Эдди трясло так, словно его охватил жесточайший приступ малярии. – Что сказал этот скелет в человеческом обличье – Чарли просил передать тебе последнее прости? Он все заранее подготовил, еще до того, как вошел сюда и спросил меня насчет ответа: так что раз уж я сказал «нет», ему оставалось только предоставить событиям развиваться своим чередом. Но Кэйт, стреляя в меня первый раз, умудрилась промахнуться, и тогда…

В жалкой растерянности Сэквилл взглянул на тело Ле Фуе, откровенно всхлипнул, и в его голосе послышалось неподдельное страдание, словно у ребенка, который только что наступил на одну из своих любимых игрушек и не заметил этого, пока не стало слишком поздно.

– О Господи! – диким голосом взревел Эдди. – Это я убил его!

Глава 3

Вечером, около одиннадцати, мы снова вместе сидели в комнате для совещаний. Все выглядело так, будто мы ждали одного Ле Фуе, который, как всегда, запаздывал, разве что никто не сообразил принести выпивку. Несмотря ни на что, мы отыграли шоу точно по графику, заменив зловещий «Кровавый Глаз» одним из старых скетчей, – теперь мы сидели перед лицом «закона и возмездия», воплощенных в образе лейтенанта Каблина.

Лейтенант оказался плотным седовласым человеком, которого отличала скорее неторопливость, нежели быстрота движений. Похоже, он в свое время набил руку на шайке Капоне, поэтому толпа дилетантов вроде нас, собравшихся в этой комнате, способна была заинтересовать его разве что на пару минут. Не открывая рта, он внимательно по очереди осмотрел нас, отчего у меня родилось паническое чувство: если хоть кто-то из нас не встанет и не сознается во всем в ближайшие пару минут, этим «кем-то» стану я сам – поскольку просто не могу позволить, чтобы лейтенанта постигло горькое разочарование. На секунду я нарисовал в своем воображении картину того, как может поступить лейтенант с человеком, разочаровавшим его, – и это было весьма кровавое зрелище.

Хэлл Уайт уловил наконец ядовитый взгляд Эдди Сэквилла и с огромной неохотой откашлялся, дабы прочистить глотку.

– Лейтенант, – занервничал он, – мы все очень устали, испытав минувшим утром шок, связанный со смертью Ле Фуе. А потом еще все эти вопросы, которые вы задавали, и все заявления, которые нам пришлось сделать, – и после всего этого мы тем не менее отыграли сегодняшнее шоу. Не могли бы вы…

– Нет, – грубо перебил его Каблин с подкупающей простотой.

Фрайда Ансель поправила свою безупречную прическу, уложенную в две волны цвета воронова крыла, улыбнулась, подбадривая себя, и разгладила платье на своих изящных бедрах. Прежде чем она решилась заговорить, холодные темные глаза женщины оценивающе осмотрели грубо высеченные черты лейтенантского лица.

– Похоже, у вас тоже был нелегкий день, лейтенант. – В ее голосе сквозила симпатия. – Неужели невозможно отложить все до утра, когда мы будем в состоянии взяться за дело с новыми силами?

Каблин взглянул на нее с отеческим выражением на лице.

– Вы не похожи на безмозглую дуру, мисс Ансель, – тепло сказал он. – Но не открывайте более рта, чтобы не испортить сложившегося у меня впечатления.

Фрайда поджала губы, ее глаза насквозь пронзили лейтенанта молнией, которая явно была тщательно отрепетирована заранее.

– Кто-нибудь еще хочет высказать свои замечания до того, как начну я? – угрожающе поинтересовался лейтенант.

– Я бы предпочел пригласить штук шесть адвокатов, прежде чем этот тип начнет меня допрашивать, – пробормотал Борис мне в ухо, – но не осмеливаюсь просить об этом!

– Отлично! – рявкнул лейтенант. – Всем вам известно, что произошло сегодня утром. Кто-то заранее взял револьвер, который используется в скетче, вынул оттуда холостые заряды и заменил их настоящими металлическими пулями. Вы, – кивнул он в сторону Кэйт Данн, – промахнулись, когда стреляли первый раз в Сэквилла. Мы вытащили пулю из стены как раз позади того места, где он стоял. Затем вы, – лейтенант взглянул на Эдди, – сделали второй выстрел, которым и был убит Ле Фуе. Не так ли?

– Не напоминайте мне об этом, лейтенант, – прошептал Эдди.

– Итак, кто-то желал вашей смерти, – продолжал Каблин, оглядывая комнату. – Кто же? И почему?..

Я, конечно, мог бы сообщить ему, что на этот вопрос никто из присутствующих не даст ответа – во всяком случае, до тех пор, пока Эдди Сэквилл платит им жалованье, но передумал.

– Отлично! – Каблин пожал плечами. – Тогда придется потрудиться, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Как насчет того парня, которого прислал Чарли и который помнит все, исключая вас, Эдди?

Эдди с очевидным усилием поднял голову и тупо уставился на лейтенанта. Это продолжалось несколько секунд. Его лицо цветом напоминало перепачканный пергамент, испещренный глубоко въевшимися грязными царапинами, а прикрытые тяжелыми веками глаза за огромными очками в тяжелой оправе налились кровью. В первый раз с тех пор, как я его знал, он выглядел на все свои сорок пять.

– А, этот? – устало спросил он. – Это была просто скверная шутка. Я заплатил этому парню – он актер – и попросил разыграть их; просто ради удовольствия посмотреть на их физиономии. Мы как раз обсуждали новую серию «детективных» скетчей, и я полагал, что это будет по-настоящему смешной розыгрыш, и…

– Рассказывайте это кому-нибудь другому! – проворчал Каблин. – Кто бы ни заменил патроны в том револьвере, он должен был знать все о вашем скетче, знать его сценарий. Он знал, в кого будут стрелять первым – и, если вы помните, это были вы. Единственная причина, по которой вы еще живы, заключается в том, что мисс Данн настолько плохо целилась, что ухитрилась промазать. Однако истина в том, что сейчас в морге должны были бы лежать вы, а не Ле Фуе! Вы думаете, это остановит преступника и он не сделает попытки достать вас снова – теперь, когда он знает, что в первый раз промахнулся?

– Полагаю, вы правы, – пробормотал Эдди. – Я просто не хотел вмешивать ее в это дело. Это не ее вина и…

– Вмешивать кого? – взревел Каблин.

– Мою жену, – уныло объяснил Эдди.

– Вы хотите сказать, что это ваша жена пыталась вас убить? – Лейтенант разинул рот от изумления.

– Нет! – Эдди бросил на него свирепый взгляд. – Я имел в виду то, что они пытались сделать с ней.

Каблин внезапно расслабился.

– Продолжайте, – ободрил он Эдди. – У меня масса свободного времени.

– Я встретил мою жену в Голливуде, когда снимал свой фильм, – начал Эдди голосом, лишенным всякого выражения. – Только тогда она еще, разумеется, не была моей женой, а была старлеткой. Ее звали Сандра Мэйс. И она была подружкой того парня… по имени Чарли Ренц.

– Ренц? – Глаза Каблина моментально утратили сонливость. – Вы хотите сказать – тот самый Чарли Ренц, рэкетир с Западного побережья? Тот парень, на которого последние двадцать лет ищут компромат восемь независимых отделений министерства внутренних дел?

– Ну а кого же еще? – На лице Эдди появилась гримаса.

– Ваше счастье, что вы еще живы! – с интересом поглядывая на Эдди, сказал лейтенант. – А еще большее – что жива ваша жена.

– Мы принимали все меры предосторожности, – чопорно ответил Эдди. – Мы сбежали из Голливуда раньше, чем он узнал о том, что мы поженились, и вернулись сюда, в Нью-Йорк. Я купил дом в округе Вестчестер и превратил его в настоящую крепость! С первой минуты, как мы поженились, я знал, что Ренц будет искать способа отомстить, поэтому счел своим долгом к этому подготовиться: день и ночь у дома дежурят два охранника. К ограде подключен электрический ток, а система безопасности – это просто что-то выдающееся! Легче пробраться в тюрьму Тиффани.

На секунду его рот закрылся и безвольно расслабился.

– Ну а потом – недели две назад – в первый раз появился этот скелет. Его послал Чарли, чтобы передать, будто последние пару лет он был так занят, что чуть было не позабыл о Сандре. Но теперь освободился и полагает, что было бы здорово, если бы Сандра смогла отправиться вместе с ним в месячный отпуск на Западное побережье.

– Что? – Каблин был явно шокирован.

– Что слышали, – подтвердил Эдди. – Ренц предоставил мне выбирать – или я на месяц отдаю ему свою жену, или же мне придется расплачиваться, а последствия не заставят себя ждать. Я сказал этому тощему подонку, чтобы он убирался вон – но он взял за моду возвращаться снова и снова. Остальное вам уже известно!

Лейтенант ненадолго задумался, устало пожав своими широченными плечами.

– Ренц, естественно, от всего станет отпираться. Кроме того, у него всегда найдется пара десятков свидетелей, которые подтвердят под присягой, что Чарли и в помине не было на Западном побережье, когда началась эта сегодняшняя стрельба. Стало быть, все, чем я располагаю, – это ваши слова, Сэквилл, касающиеся заявлений того тощего парня, так?

– Полагаю, так оно и есть, – безнадежно кивнул Эдди, – разве что вы найдете где-нибудь этого тощего подонка.

– Согласно тем заявлениям, которые я слышал сегодня утром, – сказал Каблин, – человек, отвечающий за реквизит и используемый в репетиции скетча – включая револьвер, заряженный холостыми патронами, – принес его в зал в девять часов утра – а затем снова ушел. Первым, кто вошел в эту комнату, – примерно в девять тридцать, – были вы?

– Это так, – согласился Эдди. – Примерно через полчаса пришел Сливка; чуть позже – Ларри Бейкер, и…

– Таким образом, любой человек мог беспрепятственно войти сюда в промежутке между девятью и девятью тридцатью и поменять холостые патроны на настоящие? – прервал его Каблин.

– У этого костлявого подонка времени было сколько угодно! – взвизгнул Эдди.

– И у любого другого человека тоже, – мягко уточнил лейтенант. – Откуда было человеку Ренца узнать об этом новом скетче и о том, что вы собирались ставить его этим утром? Откуда, черт побери, он мог узнать, что в сценарии фигурирует револьвер, и про то, что мисс Данн будет стрелять в вас из него?

– В самом деле? – Эдди, будто приходя в себя, наконец одарил мир рассеянным взглядом, медленно выпрямляясь на стуле. – Полагаю, ему неоткуда было узнать, разве что… – Он медленно обвел глазами комнату, поочередно задерживая взгляд на каждом из сидевших здесь.

– Начинаете понемногу соображать, – удовлетворенно рявкнул Каблин. – Он никак не мог этого знать – разве что у него есть свой человек в шоу.

– Но это просто смешно, лейтенант! – заблеял Хэлл Уайт. – С какой стати?.. Мы все здесь – друзья Эдди, и…

– Все, как один, меня ненавидят и продадут в случае чего с потрохами! – закончил за него Эдди.

– Создается любопытная ситуация. – Голос Каблина помягчел. – Чарли Ренц способен в течение недели раскопать какую-нибудь историю из личной жизни любого человека в этой стране, стоит ему только по-настоящему захотеть. Таким образом, он мог шантажировать одного из вас ради того, чтобы получить этот необходимый компромат и держать тощего парня в курсе всего, что здесь происходит?

– Это ужасный человек! – Кэйт всю так и передернуло. – Я имею в виду этого человека, которого «послал Чарли». Где-то я его раньше видела. Но где…

– Где же? – с готовностью посмотрел на нее Каблин.

– В этом-то и беда. – Кэйт с несчастным видом помотала головой. – Просто не могу вспомнить! И все же уверена, что видела его раньше.

– Может быть, посмотрев кое-какие снимки из нашей картотеки на Сентрал-стрит, вы освежите свою память? – спросил лейтенант. – Давайте поедем и посмотрим прямо сейчас, пока впечатления еще не остыли.

– В такое время, посреди ночи? – взмолилась Кэйт.

– Точно. – Лейтенант подтвердил свои слова жестким кивком. – И чем быстрее сработает ваша память, тем быстрее вы сюда вернетесь!

Кэйт неохотно поднялась, и лейтенант, взяв ее за локоть, повел девушку к выходу. Достигнув двери, он на миг остановился и посмотрел на оставшихся.

– Полагаю, нам придется работать всю ночь, – прохрипел он. – Вы же можете немного поспать, поскольку я вернусь только к утру, но очень рано.

После того как они скрылись за дверью, Эдди громко зевнул.

– Вы слышали, что сказал этот человек? – проскрипел он. – Всем следует отправиться спать, коли уж появилась такая возможность, а?

– Конечно, Эдди! – согласился Хэлл Уайт своим обычным голосом, в котором ощущалась особая сердечность. – Начинаешь задумываться, куда смотрят лучшие люди Нью-Йорка, не правда ли? Я имею в виду, когда дают лейтенантский чин таким вот придуркам, как этот Каблин.

– Почему ты думаешь, что он придурок? – холодно спросила Фрайда.

– Разумеется, из-за его диких предположений о том, что один из нас работает на Ренца. – Голос Хэлла дрожал от негодования. – Это при том, что у Эдди – самая преданная команда в шоу-бизнесе, та самая, что собралась сейчас в этой комнате. Разве не так, Борис?

Сливка ответил сочувственной улыбкой.

– Преданность? – повторил он, словно пробуя слово на вкус. – Мой друг, я работаю в шоу-бизнесе вот уже тридцать пять лет и до сих пор не знаю значения этого слова.

– Вот видишь, дорогой? – заметила Фрайда, улыбаясь Хэллу со знающим видом. – Может быть, Борис и никудышный продюсер, но во всяком случае он честен. И я предпочту такого человека никудышному менеджеру, который к тому же всегда врет, дорогой, поскольку вранье оставляет у меня во рту оскомину.

– Ну уж этому мне стоило поучиться у тебя, – со значением сказал Хэлл. – Ни одна маленькая фригидная сучка еще не…

– Хэлл! – шикнул я на него. – Тебе не кажется, что на сегодняшний день у нас было достаточно развлечений?

Он повернул ко мне лицо, искаженное яростью.

– Знаешь что, Бейкер? – Голос Хэлла звучал издевательски. – Припоминаю, что этот сценарий написал ты, и если бы ты всего этого не придумал, то ничего бы и не случилось.

– Хэлл? – Эдди повысил голос.

– Извини, Эдди. – Хэлл нервно сглотнул. – Я не хотел сказать, что…

Его голос становился все тише и, наконец, смолк. В полном молчании он уставился на Эдди, который водрузил локти на стол, сильно сжал ладони и стал медленно сплетать пальцы. В комнате повисло тяжелое молчание, а Эдди тем временем держал совет со своим собственным гением, и казалось, что прошла чертова уйма времени, пока он снова не поднял голову.

– Я думал о Нейле Ле Фуе, – откровенно признался комик. – Нам следует позаботиться о нем – Эдди Сэквилл никогда не бросает своих людей на произвол судьбы. Я хочу, чтобы у него были лучшие похороны, которые только можно устроить за деньги, и хочу, чтобы он был похоронен в лучшем склепе на лучшем кладбище, какое только можно найти. Я хочу, чтобы весь мир узнал, как мы все относились к несчастному Нейлу Ле Фуе. Он был великим актером и великим человеком.

– Это замечательная мысль, Эдди, – с чувством поддержал босса Хэлл. – Только такой гений, как ты, мог проявить такое смирение и щедрость в отношении своего покойного актера и…

– С мелочами сам управишься, – перебил его Эдди. В голосе комика снова зазвучали знакомые гнусавые, хныкающие нотки. – Только попробуй завалить это дело, тогда можешь сразу же начинать чистить обувь постояльцам прямо у входа в этот отель!

Он поднялся и медленно вышел из комнаты, ссутулив плечи и шаркая ногами, смахивая на карманного Атланта, одновременно смешного и героического.

– Не думаю, что было бы разумно с твоей стороны давать Эдди повод убивать тебя – особенно после всего того, что он передумал за этот день, Хэлл, – сказала Фрайда счастливым голосом. – Если ты по-настоящему хотел сделать ему приятное, то мог бы пойти в туалет и тихо, без лишней суеты, застрелиться.

Хэлл вылетел из комнаты, пот ручьями тек по его дряблым розовым щекам. Судя по звукам, которые доносились из глотки бизнес-менеджера, он едва сдерживал рыдания. Дверь за ним со стуком захлопнулась, и Фрайда злобно рассмеялась.

– Немного пережала, дорогая, – грустно констатировал Борис. – Он и так умирает по нескольку раз в день и всякий раз бывает в агонии. Человек вроде Хэлла, с таким упорством разрушающий свой организм, не нуждается в твоей моральной поддержке.

– Не люблю трусов! – спокойно сказала Фрайда.

И словно машинально она охватила руками свои маленькие груди и нежно сжала их. В секундном экстазе Фрайда прикрыла глаза, прежде чем продолжить:

– А больше всего на свете я не люблю огромных, толстых, перепуганных мужчин, таких, как Хэлл Уайт, – сказал она. – Трусость сама по себе плоха, но трусость, исходящая потом, просто отвратительна.

– Если это философия, то я ее не понимаю, – ровным голосом заметил Борис. – Будь добр, Ларри, объясни.

– С большим удовольствием, товарищ. – Я уныло усмехнулся, взглянув на Фрайду. – Ты слышал голос ледяной девы – этакой Снежной королевы, одно прикосновение которой способно заморозить мужчину до смерти. Она не приемлет страх, потому что страх – это эмоция; и она отрицает любые эмоции, поскольку они просто выше ее разумения.

Кожа на лице Фрайды туго натянулась, очерчивая изящные линии ее головы. Несколько секунд она смотрела на меня без всякого выражения.

– Если вы и вправду так считаете, Ларри, – пробормотала она, – мне следует серьезно позаботиться о том, чтобы вы переменили свое мнение. – Она встала и грациозно проследовала через комнату к двери. – Как очаровательно складываются обстоятельства – есть о чем подумать перед сном, – лениво произнесла она. – Может быть, убийца уже покинул эту комнату? Или же я оставляю убийцу среди вас? Или же убийца в данный момент только собирается покинуть нас…

Она шагнула за дверь и аккуратно прикрыла ее за собой, оставив обескураженных Бориса и меня уставившимися друг на друга и словно превратившихся в пару вопросительных знаков.

– Актеры! – пробормотал наконец Сливка. – Всегда умеют эффектно уйти со сцены. Почему бы им просто не выйти из комнаты, как это делают простые смертные?

– Это ее лучшая сцена, – выдавил я с трудом. – А контрапункт к словам Хэлла о том, что Эдди Сэквилл работает с самой преданной командой в шоу-бизнесе, разве нет?

– Ну да, и один из них изо всех сил пытается уничтожить звезду, – подхватил Борис с мрачной улыбкой. – Следовательно, это оказалась, полагаю, самая обыкновенная команда!

– Самое главное, – я сглотнул, – это вовремя промочить глотку.

– Кто бы возражал! – отозвался Борис с явным одобрением.

– Так почему бы нам не пойти и не выпить немного до того, как мы начнем обвинять друг друга в совершении убийства? – предложил я.

Таким образом, мы сделали по паре глотков в баре отеля, затем на лифте поднялись на верхний этаж из тех двух, которые Эдди постоянно снимал в этом отеле. Я пожелал Борису спокойной ночи и, когда уже добрался было до своей комнаты, неожиданно заметил свет, пробивавшийся из-под соседней двери. Это означало, что Кэйт Данн уже вернулась после своего визита в полицейское управление и что впервые за восемь месяцев у меня появился законный повод, – а именно: любопытство, – чтобы постучать в ее дверь.

– Кто там? – прокричал из-за двери приглушенный голос в тот же миг, как я постучал.

– Ларри Бейкер, – сообщил я. – Как прошла вылазка в город с этим свирепым лейтенантом?

– Минуточку!

В течение десяти секунд я нетерпеливо ждал, после чего дверь отворилась и Кэйт пригласила меня войти. Она снова была в той самой ярко-голубой пижаме, и одного взгляда на эти выступающие из-под тонкого шелка округлости было достаточно, чтобы наполовину лишиться рассудка.