Текст книги "Собрание сочинений, том 14"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 65 страниц)

Таков был состав армии, с помощью которой Александр завоевал страну, простиравшуюся от Средиземного моря до Оксуса и Сатледжа. Что касается численности этой армии, то в сражении при Арбелах она состояла из двух больших фаланг гоплитов (около 30000 человек), двух полуфаланг пелтастов (16000), 4000 конницы и 6000 иррегулярных войск, – всего около 56000 человек. В сражении на Гранике его армия, состоявшая из всех родов войск, насчитывала 35000 человек, в том числе 5000 конницы.

О карфагенской армии мы не имеем никаких подробностей; споры вызывает даже численность войск, с которыми Ганнибал перешел через Альпы. Армии преемников Александра не обнаруживают никаких усовершенствований по сравнению с введенной им организацией; использование слонов было лишь кратковременным, так как, пугаясь огня, эти животные оказывались более опасными для собственных войск, чем для противника. Позднейшие греческие армии (в период Ахейского союза[21]21
  Ахейский союз – федерация ряда рабовладельческих городов-государств Пелопоннеса, созданная в 280 г. до н. э. для борьбы против Македонии, а также против движения рабов и городской бедноты. Союз располагал значительными военными силами и добился независимости от македонской монархии. В 146 г. до н. э. войска союза были разгромлены римлянами и его территория была включена в состав Македонии, ставшей с 148 г. до н. э. римской провинцией.


[Закрыть]) были организованы частью по македонскому, частью по римскому образцу.

Римская армия дает нам образец самой совершенной из всех систем тактики пехоты, изобретенных в эпоху, не знавшую употребления пороха. Она сохраняет преобладание тяжелой пехоты и сомкнутых формирований, но добавляет к ней: подвижность отдельных небольших единиц, возможность сражаться на пересеченной местности, расположение нескольких линий одна позади другой, отчасти для поддержки и замены, отчасти же в качестве мощного резерва, и наконец, еще более целенаправленную, чем спартанская, систему обучения каждого отдельного воина. Благодаря этому римляне побеждали любые вооруженные силы, выступавшие против них, – как македонскую фалангу, так и нумидийскую конницу.

В Риме каждый гражданин в возрасте от 17 до 45 или 50 лет был военнообязанным, если только он не принадлежал к самому низшему классу или не участвовал уже в 20 кампаниях в качестве пехотинца либо в 10 кампаниях в качестве кавалериста. Но обычно в войска отбирались только люди помоложе. Обучение воина было очень суровым и было рассчитано на развитие в нем всеми возможными способами физической силы. Помимо регулярного обучения обращению с оружием и различным движениям широко практиковались бег, прыганье, прыжки с шестом, скалолазанье, борьба, плаванье – сначала без одежды, потом во всем снаряжении. Продолжительные марши в полном походном снаряжении, когда каждый воин нес на себе от 40 до 60 фунтов, совершались со скоростью 4 мили в час. В военное обучение входило также обращений с шанцевым инструментом и быстрое устройство укрепленного лагеря. И не только новобранцы, но и ветераны-легионеры должны были проделывать все эти упражнения, чтобы сохранять физическую бодрость и ловкость и быть привычными к утомительным занятиям и лишениям. Такие воины действительно могли покорить мир.

В лучшие времена республики обычно существовали две консульские армии, причем каждая состояла из 2 легионов и из контингентов союзников (численность пехоты в них была равна римской, а численность конницы вдвое большей). Набор войск производился на общем собрании граждан на Капитолии или Марсовом поле; из каждой трибы[22]22
  Трибы – территориально-административные единицы в Древнем Риме. Со времени реформ царя Сервия Туллия (VI в. до н. э.) городская территория Рима была разделена на четыре трибы. Было образовано также несколько загородных триб. К каждой из триб приписывалось все свободное гражданское население, имевшее земельное владение в данной трибе. Территориальное деление было введено взамен более архаического деления по племенному и родовому принципу (само слово «триба» первоначально означало «племя»), являвшемуся пережитком первобытнообщинного строя.


[Закрыть] брали одинаковое число людей; эти рекруты поровну распределялись между четырьмя легионами, до полного их укомплектования. Довольно часто граждане, освобожденные от службы по возрасту или в силу их участия в многочисленных кампаниях, вновь вступали в армию добровольцами. Рекрутов приводили к присяге и отпускали до вызова. Когда их призывали, самых молодых и бедных зачисляли в разряд велитов, следующая группа по возрасту и имущественному положению попадала в разряд хастатов и принципов, самые старшие и самые богатые зачислялись в разряд триариев. Каждый легион насчитывал 1200 велитов, 1200 хастатов, 1200 принципов, 600 триариев и 300 кавалеристов (всадников)[23]23
  Всадниками в ранние периоды истории Древнего Рима назывались богатые граждане, составлявшие особую привилегированную группу населения и обязанные нести военную службу в коннице. Впоследствии всадниками стали называться представители торгово-ростовщических слоев римских рабовладельцев, принадлежащие к всадническому сословию.


[Закрыть], всего 4500 человек. Хастаты, принципы и триарии, каждые в отдельности, подразделялись на 10 манипул, или рот, к каждому манипулу добавлялось одинаковое число велитов. Велиты (rorarii, accensi, ferentarii {легкие войска, располагавшиеся за триариями, легкие вспомогательные войска, стрелки. Ред.}) составляли легкую пехоту легиона и вместе с конницей находились на его флангах. Хастаты образовывали первую, принципы – вторую линию; первоначально они были вооружены копьями. Триарии составляли резерв и были вооружены пилумом – коротким, но чрезвычайно тяжелым и грозным копьем, которое они метали в передние шеренги противника непосредственно перед тем, как вступить с ним в рукопашную схватку мечами. Каждый манипул находился под командой центуриона, имевшего второго центуриона в качестве помощника. Старшинство центурионов определялось их положением в легионе; самым младшим был второй центурион последнего, или десятого, манипула хастатов, а самым старшим – первый центурион первого манипула триариев (primus pilus), который в отсутствие старшего командира даже принимал на себя командование всем легионом. Обыкновенно primus pilus командовал всеми триариями, точно так же как primus princeps (первый центурион первого манипула принципов) – всеми принципами, a primus hastatus – всеми хастатами легиона. В более раннюю эпоху легионом командовали но очереди его шесть военных трибунов, каждый из них в течение двух месяцев. После первой гражданской войны[24]24
  Первая гражданская война (88–82 гг. до н. э.) в Древнем Риме была вызвана борьбой за власть между представителями двух враждующих группировок рабовладельцев. Первую возглавлял Луций Корнелий Сулла, ставленник рабовладельческой аристократии (нобилитета), во главе второй стоял Гай Марий, опиравшийся на торгово-ростовщические круги и заигрывавший с городским и сельским плебсом. Война, происходившая в обстановке острых классовых конфликтов между рабовладельцами и рабами, а также между рабовладельческой знатью и демократическими слоями свободного населения, закончилась поражением марианцев и установлением диктатуры Суллы, что явилось шагом к ликвидации Римской республики и основанию империи.


[Закрыть] во главе каждого легиона в качестве постоянных начальников были поставлены легаты; трибунами теперь являлись большей частью лица, на которых были возложены штабные или административные обязанности. Различие в вооружении трех линий исчезло еще до времен Мария. Пилумом стали вооружать все три линии легиона; с этих пор он стал национальным оружием римлян. Качественное различие между тремя линиями, в той мере, в какой оно основывалось на различии в возрасте и в продолжительности службы, вскоре тоже исчезло. Хастаты, принципы, триарии, согласно Саллюстию, в последний раз появились в сражении Метелла против Югурты[25]25
  Речь идет о сражении на реке Мутуле (Северная Африка), в котором в 109 г. до н. э. римская армия под командованием Квинта Цецилия Метелла нанесла поражение войскам нумидийского царя Югурты. Это была первая победа римлян в неудачной вначале для них Югуртинской войне (111–105 гг. до н. э.). В дальнейшем ходе войны Югурта был побежден Римом.
  Энгельс ссылается здесь на сочинение римского историка Саллюстия «О Югуртинской войне», гл. XLVIII–LIII.


[Закрыть]. Марий свел 30 манипулов легиона в 10 когорт и расположил их в две линии, по 5 когорт в каждой. В то же время нормальная численность когорты была увеличена до 600 человек; первая когорта, находившаяся под командой primus pilus, несла легионного орла[26]26
  Римские воинские единицы каждой ступени имели свои отличительные знаки. Отличительным знаком легиона со времен Гая Мария был серебряный орел, укрепленный на древке копья.


[Закрыть]. Конница, как и раньше, была объединена в турмы по 30 воинов и по три декуриона в каждой, причем первый из декурионов командовал турмой. Защитное вооружение римской пехоты состояло из деревянного щита полуцилиндрической формы длиной в 4 фута и шириной в 2¹/₂, обтянутого кожей и укрепленного железными скрепами; в середине его имелась выпуклость (umbo) для парирования ударов копьем. Шлем был медный, обыкновенно с удлинением сзади для защиты шеи; укреплялся он на голове кожаными ремнями, покрытыми медными пластинками. Нагрудник размером около квадратного фута был укреплен на кожаном панцире чешуйчатыми ремнями, протянутыми через плечо. У центурионов защитное вооружение состояло из кольчуги, покрытой медными пластинками. Правая нога, подверженная ударам меча при выставлении ее вперед, защищалась медной пластиной. Кроме короткого меча, которым больше пользовались для того, чтобы колоть, чем рубить, солдаты имели пилум – тяжелое копье с древком длиной в 4¹/₂ фута и железным наконечником в 1¹/₂ фута, всего, следовательно, длиной около 6 футов, при 2¹/₂ квадратных дюйма в поперечнике деревянной части, весом около 10 или 11 фунтов. Брошенное на расстояние 10–15 шагов, оно часто пробивало щиты и нагрудники и почти всегда повергало противника. Велиты – легковооруженные – имели легкие короткие дротики. В более поздние периоды республики, когда службу легких войск стали нести вспомогательные войска из варваров, этот вид пехоты совершенно исчез. Конница была снабжена таким же защитным вооружением, как и пехота, копьем и более длинным мечом. Но римская национальная конница отличалась не очень высокими качествами и предпочитала сражаться в пешем строю. Позднее она была совсем упразднена, и ее заменили нумидийские, испанские, галльские и германские всадники.

Тактическое построение римских войск допускало значительную подвижность. Манипулы строились с интервалами между ними, равными протяжению фронта каждого из них, глубина их колебалась от 5–6 до 10 шеренг. Манипулы второй линии располагались за интервалами первой линии; триарии строились еще дальше в тылу, но уже сплошным фронтом. Смотря по обстоятельствам, манипулы каждой линии могли сомкнуться, то есть образовать непрерывную линию, или же манипулы второй линии могли продвинуться вперед и заполнить интервалы первой линии, либо, наконец, когда требовалась большая глубина, каждый из манипулов принципов примыкал к тылу соответствующего манипула хастатов, удваивая его глубину. Когда пришлось иметь дело со слонами Пирра[27]27
  Война между Римом и царем Эпира (Северо-Западная Греция) Пирром происходила в 280–275 гг. до н. э. Главным объектом борьбы были греческие города на юге Италии, к подчинению которых стремился как Рим, так и эпирский царь, помышлявший об основании обширной империи на Западе. В тактике Пирра большую роль играло использование боевых слонов. В начале войны Рим потерпел два крупных поражения, но затем при поддержке Карфагена разбил наемную армию Пирра и изгнал его с Апеннинского полуострова. Победа над Пирром облегчила Риму завоевание Южной Италии.


[Закрыть], все три линии строились с интервалами, причем каждый манипул прикрывал впереди стоящий, так что для животных оставался прямой проход через весь боевой порядок. В таком строю была во всех отношениях успешно преодолена неповоротливость фаланги. Легион мог двигаться и маневрировать, не нарушая своего боевого порядка, на такой местности, где фаланга не могла на это отважиться, не подвергая себя крайнему риску. Чтобы обойти препятствие, обычно приходилось сокращать свой фронт самое большее одному или двум манипулам; но через несколько минут фронт восстанавливался. Легион мог прикрыть весь свой фронт легкими войсками, так как последние при продвижении вперед линий манипулов могли отойти назад через интервалы. Но главное преимущество состояло в расположении войск в несколько линий, вводимых в действие одна вслед за другой, в зависимости от требовании момента. При фаланговой системе дело решалось одним ударом. В резерве не было свежих войск, вводимых в бой в случае неудачи, – фактически такая возможность вообще не предусматривалась. Легион мог завязать борьбу с противником по всей ширине своего фронта, пустив в ход свои легкие войска и конницу; он мог противопоставить наступающей фаланге противника свою первую линию хастатов, которых не так-то легко было одолеть, ибо надо было сначала разбить поодиночке по меньшей мере 6 из 10 манипулов; он мог измотать противника, выдвинув принципов, и в конечном счете добиться победы с помощью триариев. Таким образом полководец сохранял в своих руках управление войсками и ходом сражения, в то время как фаланга, раз вступив в бой, оказывалась безвозвратно втянутой в него всеми своими силами и должна была вести бои до конца. Если римский полководец хотел прервать сражение, то легионная организация позволяла ему занять позицию резервами, после чего ранее вступившие в бой войска могли отойти через интервалы и, в свою очередь, занять позицию. При всех обстоятельствах часть войск всегда была в полном порядке, ибо если даже триарии оказывались отброшенными, перестроившиеся первые две линии находились позади них. Когда легионы Фламинина встретились на равнинах Фессалии с фалангой Филиппа[28]28
  Имеется в виду сражение при Киноскефалах в 197 г. до н. э. во время второй Македонской войны (200–197 гг. до н. э.), в котором римское войско под командованием Тита Квинкция Фламинина разбило армию македонского царя Филиппа V. В результате поражения Македонии ее военная мощь была подорвана, в Греции утвердилось римское влияние, что позволило Риму в дальнейшем установить там свое господство.


[Закрыть], их первая атака была сразу же отражена; но атака следовала за атакой; македоняне стали уставать и частично утратили сплоченность своего боевого порядка; а всюду, где только обнаруживались признаки расстройства, появлялся римский манипул, пытавшийся вклиниться в эту неповоротливую массу. Наконец, когда 20 манипулов атаковали фалангу с флангов и с тыла, сохранение боевого порядка стало невозможным, глубокое построение распалось, превратившись в толпу беглецов, и сражение было проиграно. Против конницы легион строился в orbis – своего рода каре с обозом в центре. На марше, когда можно было ожидать нападения, легион строился в legio quadrata – своего рода удлиненную колонну с широким фронтом и с обозом в центре. Это было осуществимо, разумеется, лишь на открытой равнине, там, где можно было двигаться напрямик.

Во времена Цезаря легионы комплектовались в большинстве случаев путем добровольного набора в Италии. После Союзнической войны[29]29
  Союзническая война (90–88 гг. до н. э.) – война между Римом и восставшими против его господства италийскими племенами, связанными с Римской республикой «союзническими отношениями» (одна из форм подчинения римскими рабовладельцами покоренных ими племен и народностей). Движение италиков, отложившихся от Рима и образовавших свою федерацию, было подавлено, однако в ходе войны Риму пришлось удовлетворить – первоначально в порядке уступок лишь «лояльным союзникам», чтобы расколоть федерацию, – их главное требование о предоставлении им прав римских граждан. В конечном счете римское гражданство, сначала с известными политическими ограничениями, было постепенно распространено на всех свободных италиков.


[Закрыть] право гражданства, а вместе с ним и обязанность нести военную службу, было распространено на всю Италию, и потому пригодных людей теперь оказывалось гораздо больше, чем требовалось. Жалованье почти равнялось заработку работника; поэтому рекрутов, было более чем достаточно, так что не приходилось даже прибегать к принудительному, набору. Только в исключительных случаях легионы вербовались в провинциях; так, например, свой пятый легион Цезарь набрал в Римской Галлии[30]30
  Римская Галлия (соответствует исторической провинции на юге Франции – Провансу) – часть Галлии, завоеванная римлянами еще в конце II века до н. э.


[Закрыть], но впоследствии воины этого легиона en masse {все без исключения. Ред.} получили права римского гражданства. Легионы отнюдь не достигали своей номинальной численности в 4500 человек; так, легионы Цезаря редко насчитывали многим более 3000. Из новобранцев предпочитали формировать новые легионы (legiones tironum {легионы новобранцев. Ред.}), нежели смешивать их с ветеранами в старых легионах; эти новые легионы на первых порах не допускались к участию в сражениях в открытом поле, их использовали главным образом для охраны лагеря. Легион делился на 10 когорт, по 3 манипула в каждой. Наименования хастаты, принципы, триарии сохранились лишь постольку, поскольку это было необходимо для обозначения ранга командиров согласно указанной выше системе; в отношении же рядовых воинов эти наименования утратили всякое значение. Шесть центурионов первой когорты каждого легиона имели право присутствовать на военном совете. Центурионы были выходцами из рядовых солдат и редко достигали более высокого положения; школой для высших офицеров служил личный штаб военачальника, состоявший из молодых образованных людей, которые быстро продвигались до чина военного трибуна, а затем и до чина легата. Вооружение воина оставалось прежним – пилум и меч. Помимо снаряжения воин нес на себе личный багаж весом от 35 до 60 фунтов. Приспособление для ношения его было настолько неудобным, что воин, чтобы быть готовым к бою, должен был сперва спять с себя свой багаж. Лагерные принадлежности армии перевозились на лошадях и мулах, которых для одного легиона требовалось до 500. Каждый легион имел своего орла, а каждая когорта свое знамя. Для легкой пехоты Цезарь отбирал из своих легионов определенное число воинов (антесигнанов), одинаково пригодных как для службы в легких войсках, так и для ближнего боя в линейном строю. Кроме них у него были вспомогательные войска из провинций: критские лучники, балеарские пращники, контингенты из Галлии и Нумидии, германские наемники. Конница его состояла частью из галльских, частью из германских войск. Римские вылиты и римская кавалерия исчезли незадолго до этого.

Штаб армии состоял из легатов, назначаемых сенатом; они были помощниками военачальника, который их использовал в качестве командиров отдельных отрядов или единиц боевого порядка. Цезарь первый дал каждому легиону особого легата в качестве постоянного командира. Если не хватало легатов, то команду над легионом принимал на себя квестор. Он собственно являлся казначеем армии и главой интендантства, и в этой должности ему помогали многочисленные чиновники и ординарцы. К штабу были прикомандированы военные трибуны и упомянутые выше молодые вольноопределяющиеся (contubernales, comites praetorii {буквально: сотоварищи, сопровождающие; здесь: лица, входившие в свиту военачальника. Ред.}), исполняющие обязанности адъютантов, дежурных офицеров; но во время битвы они сражались в строю наравне с простыми воинами в рядах cohors praetoria {когорты, сопровождающей военачальника. Ред.}, состоявшей из ликторов, чиновников, слуг, лазутчиков (speculatores) и ординарцев (apparitores) главной квартиры. Военачальник, сверх того, имел нечто вроде личной охраны, состоявшей из ветеранов, которые добровольно снова вступали в армию по призыву своего прежнего командира. Этот отряд, в походе передвигавшийся верхом, но сражавшийся в пешем строю, считался elite армии; он носил и охранял vexillum – знамя, являвшееся отличительным знаком всей армии. Для боя Цезарь обыкновенно строил армию в три линии: 4 когорты каждого легиона стояли в первой линии и по 3 когорты во второй и третьей линиях; при этом когорты второй линии становились за интервалами первой линии. Вторая линия должна была поддерживать первую; третья линия составляла главный резерв для решающих маневров против фронта или фланга противника и для отражения его решающих ударов. Если случалось, что противник настолько обходил фланги, что возникала необходимость удлинения линии фронта, то армия располагалась лишь в две линии. К построению в одну линию (acies simplex {простой боевой порядок. Ред.}) прибегали лишь в случае крайней необходимости, и тогда между когортами не оставлялось интервалов; при обороне лагеря, однако, такое построение было правилом, так как линия все еще имела в глубину 8 – 10 шеренг и могла образовать резерв из воинов, которые не помещались на парапете.

Август завершил дело превращения римских вооруженных сил в постоянную регулярную армию. Он разместил 25 легионов. по всей империи: 8 были расположены на Рейне (они считались опорой и костяком – praecipium robur – армии), 3 – в Испании, 2 – в Африке, 2 – в Египте, 4 – в Сирии и Малой Азии, 6 – в Дунайских провинциях. В Италии были расположены гарнизонами отборные войска, которые набирались исключительно в самой Италии и составляли императорскую гвардию; последняя сначала состояла из 12, позднее из 14 когорт; кроме того в городе Риме имелась муниципальная гвардия (vigiles {стражники. Ред.}) в составе 7 когорт, формировавшаяся первоначально из освобожденных рабов. Помимо этой регулярной армии, провинции должны были по-прежнему выставлять свои легкие вспомогательные войска, теперь большей частью превращенные в своего рода милицию для несения гарнизонной и полицейской службы. Но на границах, находившихся под угрозой нападения, для боевой службы пользовались не только этими вспомогательными войсками, но и иноземными наемниками. Число легионов возросло при Траяне до 30, при Септимии Севере – до 33. Легионы, кроме своих номеров, носили наименования по месту их расположения (L. Germanica, L. Italica {Германский легион, Итальянский легион. Ред.}), по имени императора (L. Augusta {Легион Августа. Ред.}), по имени богов (L. Primigenia, L. Apollinaris {Легион Юпитера, Легион Аполлона. Ред.}), либо же присвоенные им как почетное отличие (L. fidelis, L. pia, L. invicta {Надежный легион, Благочестивый легион, Непобедимый легион. Ред.}). Организация легиона подверглась некоторым изменениям. Командир его назывался теперь префектом. Первая когорта численно была удвоена (cohors milliaria {тысячная когорта. Ред.}), а нормальная численность легиона повышена до 6100 человек пехоты и 726 человек конницы; это считалось минимумом, и в случае нужды к легиону добавлялась одна или более cohortes milliariae. Cohors milliaria находилась под командой военного трибуна, остальные когорты – под командой трибунов или praepositi {начальников. Ред.}; чин центуриона, таким образом, стал теперь чином младших командиров. Стало правилом допущение в легионы вольноотпущенников и рабов, уроженцев провинций и вообще людей всякого звания; римское гражданство требовалось только для преторианцев в Италии, но даже и там в более поздние времена отказались от этого требования. Таким образом, римляне в армии весьма скоро были поглощены потоком варварских и полуварварских, романизованных и нероманизованных элементов; римлянами оставались одни только офицеры. Это ухудшение состава армии весьма скоро отразилось на ее вооружении и тактике. Тяжелый нагрудник и пилум были отброшены; утомительной системой обучения, создавшей завоевателей мира, стали пренебрегать; обслуживающий персонал и роскошь сделались необходимыми для армии, a impedimenta (обоз) увеличивался одновременно с ослаблением и уменьшением выносливости войск. Как и в Греции, упадок характеризовался пренебрежением к тяжелой линейной пехоте, нелепым увлечением всякого рода легким вооружением и заимствованием вооружения и тактики у варваров. Отсюда бесчисленные виды легких войск (auxiliatores, exculcatores, jaculatores, excursatores, praecursatores, scutati, funditores, balistarii, tragularii^{1}), вооруженных всевозможным метательным оружием, а Вегеций сообщает нам, что усовершенствование конницы шло по линии подражания готам, аланам и гуннам[31]31
  Имеется в виду сочинение римского писателя Вегеция «Epitome rei militaris» («Краткое изложение военного дела»).


[Закрыть]. В конце концов исчезло всякое различие в снаряжении и вооружении между римлянами и варварами, и германцы, физически и морально стоявшие выше, перешагнули через останки дероманнзованных легионов.

Таким образом, завоеванию Запада германцами противостояла лишь смутная традиция древней римской тактики, ее жалкий пережиток; но даже и этот жалкий пережиток был теперь уничтожен. В отношении развития тактики все средневековье является столь же бесплодным периодом, каким оно было для любой другой науки. Феодальная система, хотя по самому своему происхождению она и являлась военной организацией, в сущности была враждебна всякой дисциплине. Мятежи и отложения крупных вассалов вместе с их военными отрядами были обычным явлением. Отдача приказаний предводителям превращалась обыкновенно в шумный военный совет, что делало невозможными какие бы то ни было крупные операции. Поэтому войны редко велись на решающих участках; борьба за обладание каким-нибудь одним пунктом заполняла целые кампании. За весь этот период (если лишь бегло касаться смутных времен с VI по XII столетие) единственными значительными операциями являются походы германских императоров в Италию и крестовые походы[32]32
  Походы германских императоров в Италию – завоевательные походы немецких феодалов с целью грабежа итальянских городов и захвата земель, начало которым было положено королем Отгоном I, короновавшимся в 962 г. в Риме императорской короной (короной так называемой Священной Римской империи). Эти походы, особенно часто предпринимавшиеся в Х – XIII вв., продолжались вплоть до XVI в., несмотря на упадок императорской власти и усиление феодальной раздробленности в самой Германии.
  Крестовые походы – военно-колонизационное движение на Восток западноевропейских крупных феодалов, рыцарства, торговых итальянских городов в XI–XIII вв. под религиозным знаменем освобождения христианских святынь в Иерусалиме и других «святых местах» от власти мусульман. Идеологом и вдохновителем крестовых походов была католическая церковь и папство, стремившееся к мировому господству, а главной военной силой – рыцарство. В походах участвовали также и крестьяне, искавшие в них избавления от гнета феодалов. В истории известны восемь крестовых походов: 1096–1099, 1147–1149, 1189–1192, 1202–1204, 1217–1221, 1228–1229, 1248–1254, 1270 годов. Эти походы сопровождались грабежами и насилиями как над мусульманским, так и над христианским населением стран, по которым проходили крестоносцы. Объектом захватнических устремлений последних были не только мусульманские государства в Сирии, Палестине, Египте, Тунисе, но и христианская Византийская империя. Завоевания крестоносцев в Восточном Средиземноморье оказались, однако, непрочными, и захваченные ими владения вскоре вновь перешли в руки мусульман.


[Закрыть], причем как те, так и другие были одинаково безрезультатны.

Средневековая пехота, комплектовавшаяся из феодальной челяди и частью из крестьянства, состояла главным образом из копейщиков и в большинстве случаев ни на что не годилась. У рыцарей, покрытых с ног до головы железом, было любимым видом спорта въезжать поодиночке в эту незащищенную толпу и рубить направо и налево. Часть пехоты на континенте Европы была вооружена арбалетами, тогда как в Англии национальным оружием крестьянства сделался большой лук. Этот большой лук был весьма грозным оружием и он обеспечил англичанам превосходство над французами при Креси, Пуатье и Азенкуре[33]33
  Имеются в виду крупные сражения Столетней войны между Англией и Францией (1337–1453). Война была вызвана захватническими стремлениями феодальной знати обеих стран, в частности, борьбой между Францией и Англией за овладение торгово-промышленными городами Фландрии – главной потребительницы английской шерсти, а также притязаниями английских королей на французский престол. В первый период войны англичанам удалось овладеть значительной частью Юго-Западной Франции, но в течение 60–70 годов XIV в. захваченная территория была почти целиком освобождена. Воспользовавшись феодальными усобицами во Франции в конце XIV – начале XV в., английские феодалы в 1415 г. возобновили военные действия и вскоре захватили весь север Франции, включая Париж. Однако развернувшаяся во Франции народная война против иноземных захватчиков привела, в конечном счете, к их изгнанию с французской территории. В руках англичан остался лишь порт Кале.
  В упомянутых сражениях – при Креси 26 августа 1346 г., при Пуатье 19 сентября 1356 г. и при Азенкуре 25 октября 1415 г. – английские войска, ядро которых составляла пехота, навербованная из свободных крестьян, искусно используя преимущества английского большого лука над французским арбалетом и применяя тесное взаимодействие спешенных рыцарей и лучников, нанесли поражения французским войскам, главной силой которых была недисциплинированная рыцарская конница.


[Закрыть]. Легко защищаемый от дождя, который время от времени делал арбалет непригодным, этот лук метал стрелу на расстояние свыше 200 ярдов, что было не намного меньше дальности действительного огня старого гладкоствольного мушкета. Стрела пробивала доску в дюйм толщиной и простреливала даже нагрудники. Благодаря этому большой лук долго еще сохранял превосходство даже над первым ручным огнестрельным оружием, тем более, что за время, пока мушкет того времени заряжался и производил один выстрел, можно было выпустить шесть стрел; даже еще в конце XVI столетия королева Елизавета пыталась вновь ввести в качестве боевого вооружения национальный большой лук. Особенно эффективным оружием он был против кавалерии; стрелы, если даже броня тяжеловооруженных всадников служила защитой от них, ранили или убивали лошадей; а спешенные рыцари оказывались в силу этого неспособными к бою, и их обычно брали в плен. Лучники действовали или в рассыпном, или в линейном строю. В средние века решающим родом войск являлась кавалерия. Сплошь покрытые доспехами рыцари явились первым в истории видом боеспособной тяжеловооруженной кавалерии, атаковавшей в правильном строю, так как катафракты Александра, хотя они и решили исход сражения при Арбелах, были столь исключительным явлением, что с тех пор мы ничего о них больше не слышали, и в течение всего последующего периода древней истории пехота сохраняла свою преобладающую роль на поле сражения. Таким образом, единственный прогресс, которым мы обязаны средним векам, состоит в создании кавалерии, от которой по прямой линии происходят наши конные войска. Однако насколько неповоротлива была эта кавалерия, доказывает уже тот факт, что в течение всего средневековья кавалерия была тяжелым, малоподвижным родом войск, тогда как вся служба легких войск и быстрые передвижения выполнялись пехотой. Рыцари, впрочем, не всегда сражались в сомкнутом строю. Они предпочитали вступать в поединки один на один или же гнать своих коней в гущу вражеской пехоты; таким образом, метод ведения боя был возвратом к гомеровским временам. Когда же рыцари действовали в сомкнутом строю, то они атаковали либо линейным фронтом (рыцари – в первой шеренге, оруженосцы, имевшие более легкое вооружение, – во второй), либо глубокой колонной. Подобная атака предпринималась, как правило, только против рыцарей (тяжеловооруженных всадников) неприятельской армии; против ее пехоты она была бы бесполезной тратой сил. Лошади, обремененные своими доспехами и доспехами своих всадников, могли двигаться лишь медленно и только на небольшие расстояния. Поэтому во время крестовых походов и в войнах с монголами в Польше и Силезии[34]34
  Речь идет о военных действиях против монгольских завоевателей во время их вторжения в Центральную Европу в 1241–1242 гг., последовавшего за нашествием их на русские земли (1237–1240). Ареной этих военных действий помимо территории Польши сделались также Моравия, Венгрия и Далмация. В борьбе с европейским рыцарством монголы одержали ряд побед, их передовые отряды дошли почти до Венеции. Однако ослабленные сопротивлением, которое они встретили при завоевании русских княжеств, и понеся значительные потери, они вынуждены были возвратиться в свои восточноевропейские и азиатские владения.


[Закрыть] эта малоподвижная кавалерия постоянно находилась в состоянии крайнего утомления и в конце концов ее побеждала подвижная легкая конница Востока. В войнах Австрии и Бургундии против Швейцарии[35]35
  Имеются в виду войны швейцарских кантонов в XIV–XV вв. против иноземных завоевателей – австрийских Габсбургов, а также война швейцарцев в 1474–1477 гг. с бургундским герцогом Карлом Смелым, пытавшимся захватить земли Швейцарского союза. В ходе этих войн швейцарцы отстояли свою независимость, показав превосходство своей хорошо организованной и сплоченной пехоты, состоявшей из свободных крестьян и горожан, над рыцарским войском.


[Закрыть] тяжеловооруженным всадникам, скованным на труднопроходимой местности в своих действиях, приходилось спешиваться и образовывать фалангу, еще более неповоротливую, чем македонская; в горных ущельях на них сбрасывали сверху обломки скал и стволы деревьев, в результате чего фаланга теряла свой тактический порядок, а затем рассеивалась решительной атакой.

К XIV столетию был введен род кавалерии более легкого типа, а часть лучников, для облегчения их передвижения, была посажена на лошадей; но эти и другие изменения скоро стали бесполезными, были отброшены или приобрели иное значение благодаря применению того нового элемента, которому суждено было изменить всю систему ведения войны, – пороха.

От арабов Испании знакомство с изготовлением и применением пороха проникло во Францию и в остальную Европу; сами арабы приобрели его от пародов, расположенных восточное их, которые в свою очередь заимствовали его от первоначальных изобретателей – китайцев. В первой половине XIV столетия в европейских армиях впервые начали применяться пушки; это были тяжелые громоздкие артиллерийские орудия, стрелявшие каменными ядрами и пригодные только для осадной войны. Вскоре однако было изобретено ручное огнестрельное оружие. Город Перуджа в Италии приобрел в 1364 г. 500 ручных бомбард, стволы которых имели в длину не более 8 дюймов; это оружие затем дало толчок производству пистолетов (получивших это название от города Пистоя в Тоскане), Несколько позже стали изготовлять более длинные и более тяжелые ручные бомбарды (аркебузы), соответствующие нашему современному ружью; по имея короткий и тяжелый ствол, они обладали лишь незначительной дальнобойностью, а фитильный запал служил почти непреодолимым препятствием для точного прицеливания; к тому же им почти целиком были свойственны и другие всевозможные недостатки. К концу XIV столетия в Западной Европе уже не существовало армий, не имевших своей артиллерии и аркебузиров. Но влияние нового оружия на общую тактику было весьма мало ощутимым. Как артиллерийское, так и ручное огнестрельное оружие требовало очень много времени для заряжания, а из-за своей громоздкости и дороговизны оно и к 1450 г. не смогло заменить арбалета.

Между тем общее крушение феодальной системы и рост городов способствовали изменению состава армий. Крупные вассалы были либо подчинены центральной властью, как во Франции, либо превратились в подобие независимых суверенов, как в Германии и Италии. Сила низшего дворянства была сломлена центральной властью, действовавшей в союзе с городами. Феодальные армии перестали существовать, новые армии формировались из многочисленных наемников, которым разложение феодализма предоставило свободу служить тому, кто им платит. Так возникло некое подобие постоянных армий; по эти наемники, люди всевозможных национальностей, среди которых трудно было поддерживать дисциплину и которым не очень аккуратно платили, совершали весьма крупные бесчинства. Поэтому во Франции король Карл VII сформировал постоянное войско из местных уроженцев. В 1445 г. он произвел набор 15 compagnies d'ordonnance^{2}, по 600 человек каждая, всего же 9000 кавалеристов, размещенных гарнизонами в городах королевства и регулярно получавших жалованье. Каждая рота делилась на 100 копий; копье состояло из тяжеловооруженного всадника, трех лучников, одного оруженосца и одного пажа. Таким образом, они представляли собой смесь тяжелой кавалерии с конными лучниками, причем оба эти рода войск, разумеется, действовали в сражении отдельно. В 1448 г. он добавил к этим силам 16000 вольных стрелков под командой четырех капитан-генералов, в подчинении каждого из которых находилось 8 рот по 500 человек. Все лучники были вооружены арбалетами. Они набирались и вооружались приходами и освобождались от всех налогов. Эти войска можно считать первой постоянной армией нового времени.

К концу этого первого периода развития современной тактики, в том ее виде, как она вышла из средневекового хаоса, положение вещей сводилось приблизительно к следующему. Основная масса пехоты, состоявшая из наемников, была вооружена пиками и мечами, нагрудниками и шлемами. Сражалась она густыми, сомкнутыми массами, но, будучи вооружена и обучена лучше, чем феодальная пехота, проявляла в бою большую стойкость и дисциплинированность. Рекруты, набираемые путем регулярного набора, и наемники, бывшие профессиональными солдатами, превосходили, понятно, рекрутов, набиравшихся от случая к случаю, и беспорядочные толпы феодальной челяди. Тяжелая кавалерия теперь иногда считала необходимым атаковать пехоту сомкнутым строем. Легкая пехота все еще состояла главным образом из лучников, но для вооружения застрельщиков стали широко применяться ручные бомбарды. Кавалерия все еще оставалась главным родом войск; тяжелая кавалерия – тяжеловооруженные всадники, закованные в железо, – уже не обязательно во всех случаях состояла из дворян и должна была перейти от своего прежнего рыцарского и гомеровского метода ведения боя к более прозаической необходимости атаковать в сомкнутом строю. Но неповоротливость такой кавалерии теперь признавалась всеми, и выдвигалось много различных проектов создания более легкого вида конницы. Этот пробел, как было упомянуто, должны были отчасти восполнить конные лучники; в Италии и соседних странах охотно стали брать на службу страдиотов – легкую кавалерию турецкого типа, состоявшую из боснийских и албанских наемников, – род башибузуков; ее очень боялись, особенно во время преследования. Польша и Венгрия, кроме тяжеловооруженной кавалерии, заимствованной у Запада, сохранили свою национальную легкую кавалерию. Артиллерия была еще в младенческом состоянии. Тяжелые пушки того времени, правда, вывозились на поле сражения, но они не могли менять раз занятую позицию; порох был плохим, заряжались пушки с трудом и медленно, а вести огонь каменными ядрами можно было лишь на короткое расстояние.