сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 45 страниц)
Это был Нитсас-Ини, появившийся в сопровождении нескольких своих воинов. Взял он с собой и белую скво, вероятно, потому, что посланцы сказали ему, что здесь тоже есть женщины. Все находившиеся в лагере поднялись поприветствовать вождя. А он стоял и мерил каждого своим зорким взглядом. Когда он увидел Сэма Хокенса, его суровое лицо приняло более мягкое выражение, и вождь, протягивая руку, сказал:
— Мой белый брат Сэм тоже здесь? Тогда я уверен, что это шумное веселье не причинит нам вреда, потому что Сэм Хокенс не позволит услышать свой голос, если поблизости прячется враг.
Вождь пожал руки Дику Стоуну и Уиллу Паркеру, потом ему назвали имена других. Когда ему представили Адольфа Вольфа, навахо положил руку на голову юноши и сказал:
— Ты — друг моего сына и племянник моего белого брата. Добро пожаловать в палатки навахо! С тобой будут обходиться, как с сыном нашего племени, — а при упоминании имени Хромого Фрэнка вождь даже улыбнулся: — Мой брат Фрэнк знает все тайны неба и земли. Мы сможем многому у него поучиться.
— Это верно, — совершенно серьезно ответил Фрэнк. — Меня радует, что великий вождь навахо знает и признает меня, потому я передам в его распоряжение все мои знания.
Потом Хромой Фрэнк поклонился белой скво и заговорил на родном языке:
— Я очень счастлив, обожаемая дама, что преданнейше познакомился с вами. Когда бы я знал, что вы еще ничего не слышали обо мне, то был бы любезен назвать свое полное имя…
— Не надо, — прервала она его с улыбкой, — я очень хорошо вас знаю.
— Вероятно, по рассказам моего друга Олд Шеттерхэнда?
— Да, но и Виннету время от времени говорил о вас.
— Это меня чрезвычайно радует; тем не менее я предлагаю вам хорошенько парламентарно подумать, что истинная действительность или действительная правда никогда не может быть просто рассказом или описанием. То, что вы тут знаете про меня, это, так сказать, маленький сноп света от фонаря. Позвольте мне только дней на восемь остаться у вас, и тогда вам засветит солнце, под лучами которого все темное просветлеет. Покорнейше прошу вашего разрешения представить вам здешнее общество! Прежде всего вот наша отважная фрау Розали Эберсбах. Потом…
Он хотел перейти к другим, но фрау Розали оттеснила его:
— Если что-либо делаешь, надо это делать правильно. Поймите меня! Я сама позабочусь о представлении. А для этого нам не надо никакого господина, который хотя и учен, но никак не может запомнить полного имени.
— Ну, — обиделся он, — вы хотите, пожалуй, вспомнить все имена, которые носили с колыбели? Я назвал самое верное, и этого вполне достаточно!
— Достаточно! Я бы этого не сказала! В обычном случае достаточно, да, но в случае представления, когда многое зависит от первого впечатления, это не может быть достаточным, — и, обращаясь к белой скво, она продолжила: — Итак, меня зовут фрау Розали Эбершбах, урожденная Моргенштерн, овдовевшая Лейермюллер, из Хаймберга, что в Саксонии, а это Юлиус, мой второй супруг и кузнечный мастер…
И подобным же образом она перечислила всех переселенцев, потом пригласила жену вождя присесть. Скво охотно приняла это предложение, и вскоре между дамами завязался оживленный разговор, который по просьбе скво они вели очень тихо, потому что индейские женщины должны молчать в присутствии мужчин, даже когда те ни о чем не разговаривают.
Такой момент, впрочем, наступил и сейчас. Вождь подсел к Хокенсу и долго, не говоря ни слова, мрачно глядел прямо перед собой. Индейская вежливость запрещала другим нарушать его молчание. Прошло с четверть часа, когда вождь, наконец, заговорил:
— Пусть мой брат Сэм скажет мне, куда пошли Олд Шеттерхэнд и Виннету!
— Они присматривают за нихора, чтобы при необходимости предупредить вас.
— Тогда Сэм может мне рассказать, что произошло!
И Сэм в немногих словах сообщил обо всем, что знал о миссии Шеттерхэнда и Виннету. Когда он закончил, Нитсас-Ини снова помолчал, затем произнес:
— Завтра падет наказание. Мои белые братья готовы нам помочь?
— Да, — ответил Сэм. — Ваши враги — наши враги, а наши друзья могут стать вашими.
— Мы раскурим по этому поводу трубку мира.
Он снял с шеи калюмет, открыл кисет с табаком и набил трубку. Раскурив ее, вождь поднялся, выпустил дым вверх, к небу, потом вниз, в землю, потом во все четыре стороны света и торжественно произнес:
— Все собравшиеся здесь бледнолицые должны стать нашими братьями и сестрами, Я говорю это от имени всего племени навахо. Хуг!
Собственно говоря, по обычаю следовало бы произнести длинную речь, но обстоятельства предписывали краткость. Вождь передал трубку Сэму, а сам уселся на землю. Старый Сэм встал, сделал шесть предписанных ритуалом выдохов и сказал:
— Я пью священный дым и говорю от имени моих белых братьев и сестер. Мы станем навахо сыновьями и дочерьми, мы будем на их стороне в битве и в мире. Я сказал. Хуг!
Он тоже сел и протянул трубку вождю, выкурившему ее до конца. Потом он выбил пепел и снова повесил трубку на шею, после чего сказал:
— Завтра, прежде чем солнце поднимется высоко, прольется кровь убийцы и двух его друзей.
— Думаешь, они к этому времени доберутся до нас? — спросил Сэм.
— Они будут здесь.
— Но они же не поскачут открыто, они будут прятаться. Нужно внимательно смотреть, чтобы увидеть их.
— Я вышлю навстречу им двух воинов с орлиными глазами. Они сообщат мне, в каком месте они встретят негодяев.
— Об этом можно легко догадаться. Они же пойдут по вашим следам и подъедут к тому месту, где стоит этот лагерь. Достаточно спрятаться где-нибудь поблизости, и они окажутся у нас в руках.
— Мой брат сказал верно. Тем не менее я вышлю разведчиков, чтобы окончательно удостовериться, где расположились бандиты.
— А если у тебя не будет на это времени?
— Кто же мне сможет помешать?
— Нихора.
— Они мне не помешают, напротив, помогут схватить убийц. Убийцы окажутся между нихора и нами. Нихора погонят их на нас.
— Хорошо бы, если так.
— А почему нет?
— Мне кажется, Олд Шеттерхэнд думал по-другому.
— Но ведь он уехал как раз для того, чтобы предупредить нас!
— Не уверен, может, это было только отговоркой. Нитсас-Ини на несколько мгновений задумался, а потом спросил подавленным голосом, ибо уже почти провидел истину:
— Может быть, он полагает, что нихора не пойдут прямо к нашему лагерю?
— Думаю, что это именно так, — столь же тихо ответил Сэм.
— И все это из-за вас?
— Думаю, да, хотя Шеттерхэнд ничего не говорил.
— Он смолчал, потому что среди моих белых братьев есть люди, которые могут испугаться, — сделал вывод Нитсас-Ини.
Подошел Вольф. Усаживаясь сбоку от вождя, он услышал последние, тихим голосом сказанные фразы и возразил Сэму:
— Здесь вы не правы. Нихора не придет в голову тратить свое время, чтобы ловить вас снова. Единственно верное, что они могут сделать и что они непременно сделают, так это нападут на нас, и только одержав победу, они смогут заняться и вашими душами.
— Ваша точка зрения не столь беспочвенна, если не ошибаюсь, — заметил Хокенс, — однако мы находимся у них в тылу, а старое, испытанное правило гласит, что тыл во всех случаях должен быть безопасным.
— Я же говорил, что Шеттерхэнд и Виннету даже не знают, где они оказались! Нихора отделили нас от них, потому трудно посоветовать им что-либо хорошее.
Чтобы слова его стали выразительнее, он заговорил громче, и все их услышали. Так получилось, что и Сэм невольно повысил голос:
— А я повторяю сказанное: для Виннету и Олд Шеттерхэнда нет ничего невозможного. Они всегда знают, что нужно делать.
— Но бывают и иные ситуации.
— Не для этих двоих. Они и теперь знают, зачем уехали и почему мы должны стоять лагерем именно в этом месте.
И вдруг из-за ближайших деревьев послышался низкий мужской голос:
— Ты прав, Сэм! Всегда нужно отстаивать честь и доброе имя своих друзей. Мы, впрочем, действительно очень хорошо знали, что и почему делали.
Эти слова произнес Олд Шеттерхэнд. Подойдя ближе, он пожал руки навахо, Вольфу и белой скво, а потом обратился к вождю:
— Почему мои братья не выставили часовых? Правда, бояться было нечего — мы с Виннету отправились вперед, но об осторожности забывать нельзя.
Он нисколько не удивился, что навахо оказались здесь. Так же вел себя и Нитсас-Ини. Он знал, что Олд Шеттерхэнд брал с собой его сына Ши-Со. Почему же теперь с ним не было юноши? Отцовское сердце так стосковалось по сыну, что он едва сдерживался, чтобы не спросить. Однако он, воин и вождь, не позволял прорваться своим чувствам наружу.
Белая скво, увидев Шеттерхэнда, вскочила. Но и она не осмеливалась задать ему вопрос. Глаза ее несколько мгновений вглядывались в темноту, потом вдруг она сорвалась с места с громким, торжествующим криком: «Ши-Со, звезда моя!»
Присутствующие сидели, не говоря ни слова. У вождя было совершенно неподвижное лицо, словно он превратился в каменную статую. И только минут через десять во тьме послышались легкие шаги. Скво вела своего сына за руку. Когда она вошла с ним в круг света, спокойно уселась на прежнее место.
Ши-Со подошел к отцу и протянул ему руку. Вождь внимательно смотрел на сына, разглядывая его молодое и сильное тело, его свежее лицо с интеллигентными чертами. В какой-то миг глаза его загорелись радостной гордостью, а потом лицо его снова стало непроницаемым, как и прежде. Он не схватил протянутую руку сына, а сделал вид, будто совершенно не увидел ее. Ши-Со повернулся и опустился на землю возле Адольфа Вольфа. Обижаться на отца ему и в голову не пришло. Он знал, как любит его отец, но помнил он и законы племени, поэтому уже сожалел о протянутой руке. Он сделал это только потому, что приехал из Европы: обычаи его родины не позволяли этого делать. Он был юношей и в присутствии мужчин не мог делать ничего, что не было настоятельной необходимостью в данном положении.
Олд Шеттерхэнд с довольной улыбкой наблюдал за этой сценой. Он знал, что в этом семействе гнездится больше любви и счастья, чем у многих белых пар, проявляющих на людях кучу внимания и нежности, но, оставшись вне поля зрения чужих глаз, живущих, как кошка с собакой.
— Мой брат Шеттерхэнд был в нашем лагере? — спросил вождь.
— Нет. Если бы я был там, то едва ли вернулся. А Нефтяной принц с Батлером и Поллером?
— Были.
— Вы дали им оружие и снаряжение?
— Да.
— Они говорили, что вместе с нами ехали и вместе с нами попали в плен к нихора, а потом им удалось убежать?
— Точно так. Откуда мой брат знает все это? Может быть, он говорил с тремя убийцами?
— Нет, — ответил Олд Шеттерхэнд. — Я просто предположил. Этим убийцам нужно было оружие, значит, они обязательно должны были обратиться к вам. Да даже имей я время, мне бы не пришло в голову скакать к прежнему вашему лагерю, потому что к вечеру я узнал, что вы его оставили.
— От кого?
— Мне сказали это собственные глаза.
— Уфф! Так ты нас видел?
— Да. Я сидел на высоком дереве, выслеживая нихора, когда увидел, как вы едете по другому берегу.
— Так, может быть, и нихора нас видели?
— Нет.
— Ты точно знаешь?
— Мне известно это от них самих. Я их подслушал. С нами был Ши-Со. Он держал лошадей, пока мы с Виннету проникли в лагерь врагов. Я вернулся с Ши-Со, чтобы сообщить об этом моим белым братьям и разыскать моих краснокожих друзей. Виннету остался там: он продолжает наблюдение за врагами. Очень рад, что встретил здесь моего брата Нитсас-Ини, и мне не надо разыскивать воинов навахо.
— И я рад после долгой разлуки снова увидеть моего брата Олд Шеттерхэнда. Завтра враги попадут в наши руки.
— Несомненно, хотя я знаю, что предположения моего брата покоятся на ложных основаниях.
— Олд Шеттерхэнд заблуждается. Я думаю точно так же, как и он.
— Не знаю.
— Нихора найдут наш лагерь пустым и пойдут по нашим следам.
— Сначала нихора захотят напасть на нас. Они не догадываются, что воины навахо оставили свой лагерь.
— Уфф! На моих белых братьев хотят напасть? Где?
— Они думают, что мы разыскиваем навахо и хотят встретить нас у Зимней Воды, чтобы перестрелять всех.
— У Зимней Воды? Неплохой план. Ни одно место так не подходит для устройства засады, как это. Мои братья не пойдут туда?
— Наоборот — пойдем.
— И вступите в сражение?
— Надеюсь, сражения не будет. Возможно, нихора сдадутся без боя.
— Уфф! Как же такое возможно?
— Воины навахо помогут нам в этом. Так я думаю!
— Если ты хочешь, мы поможем. Мы подождем врагов на той стороне реки, в нашем новом лагере.
— Не знаю, где он расположен, но Зимняя Вода подходит для этого гораздо лучше.
— Мой брат прав. Мы пойдем с ним к Зимней Воде. Но как же в таком случае мы поймаем Нефтяного принца и обоих его сообщников?
— Вы хотите взять их в плен? — спросил Олд Шеттерхэнд, на лице которого можно было прочесть выражение легкого удивления, столь редкого у этого человека.
— Да, — ответил вождь.
— Вы же снабдили их ружьями и боеприпасами!
— Но они нас обманули!
— И вы беспрепятственно позволили им уйти!
— Потому что я дал им слово.
— Теперь понятно! Ты же не знал, что Нефтяной принц убил двух твоих разведчиков.
— Нет, этого я не знал.
— Значит, ты хочешь пойти по следам врагов, чтобы отомстить им за смерть разведчиков?
— Хочу и должен, но преследовать их мне не нужно, они сами придут к нам.
— В самом деле? Странно! Они должны были бы радоваться, если б им удалось уйти от вас и от нас.
— Да, — ловко встрял в разговор Вольф, при этом лицо его выказывало высшую степень удовольствия, — если бы только у них был чек!
— А у них его нет?
— Нет, он у меня.
— И как же вам это удалось?
Вольф удовлетворил любопытство Олд Шеттерхэнда и добавил:
— Потом мы наблюдали за ними и узнали, что они нас преследуют. Мы даже выслали двух разведчиков.
— Хм! Это небезопасно. Ваши лазутчики могут легко спугнуть их.
— И я бы тоже отказался от разведчиков, — заметил вождь. — Когда ты собираешься ехать к Зимней Воде?
— Как только займется день.
— Тогда их еще здесь не будет. Видишь, мы вынуждены оставить несколько человек.
— Охотнее всего я бы остался сам, но не могу. Вольф и ты — также. Но мы должны наблюдать за ними. Отбери самых лучших, самых хитрых и самых надежных людей!
— Не беспокойся, я это сделаю.
— Скажи им, что лучше застрелить эту троицу, чем позволить им уйти. Ненавижу кровопролитие, но эти убийцы подобны диким зверям. Они пойдут по нашему следу и запросто прольют кровь, если не получат чек назад. И еще одно. Я не вижу кантора. Где он? — озабоченно спросил Шеттерхэнд.
— У меня в лагере. Он сбежал отсюда и прошел вдоль реки довольно далеко. При этом он пел и шумел. Я послал воинов за реку, они поймали его и притащили ко мне.
— Он неисправим! Его и в самом деле надо привязывать!
— Прости его! Его шум и крики помогли мне найти вас.
— Это не извиняет его глупости. Он уже натворил немало бед.
— У него, видно, ум не на месте.
— Кажется, у него вообще нет ума.
— Приказать доставить его?
— Да. Разговаривать с твоими воинами он не сможет, и наделает у вас еще больше глупостей, чем у нас.
Только после того, как послали за кантором, Олд Шеттерхэнд начал рассказывать о проделанном им за минувший день.
А произошло все так. От его острых глаз не ускользнуло, что нихора, по следам которых они с Виннету ехали, все больше и больше замедляли темп. Но по какой причине? Это и предстояло узнать. Оба вестмена ничего не сказали о своих наблюдениях спутникам, даже Сэму Хокенсу. Они только удвоили внимание и скоро убедились, что не напрасно.
— Что скажет мой брат Шеттерхэнд? — спросил Виннету.
— Похоже, они не спешат нападать на навахо.
— Мой брат думает так же, как и я. Похоже, они откладывают свое нападение. И ясно из-за кого!
— Из-за нас, конечно.
— Да, но почему? У них нет точных сведений о враге.
— Пусть мой брат Виннету подумает вот о чем. У нас, по крайней мере, у многих, очень хорошие лошади, и мы, по мысли нихора, могли бы обогнать их, найти навахо и предупредить. Конечно, нихора захотят избавиться от такой угрозы и очистить свой тыл. Подобная мысль вполне могла бы прийти в голову Мокаши. Потому-то они и поехали медленнее, чтобы не пропустить подходящее место и устроить нам засаду. Мой краснокожий брат очень хорошо знает его.
— Мой белый брат тоже, и мы доберемся туда к вечеру. Это Зимняя Вода.
— Возможно, они поджидают нас именно там, — согласился Олд Шеттерхэнд.
— Уверен в этом! Мой брат Шеттерхэнд должен понаблюдать за врагом. Он самый осторожный и рассудительный из нас двоих.
— Но у моего брата Виннету зрение и слух гораздо острее.
— Олд Шеттэрхэнд сильнее меня. Он много лучше сможет противостоять любой опасности.
— А Виннету ловчее. Но зачем нам оценивать друг друга? Зимняя Вода такое опасное место, что у одинокого разведчика оно отберет слишком много времени и слишком много сил. Там должны быть, по крайней мере, двое.
— Значит, едем вдвоем.
— Хорошо. Но нам надо бы взять еще кого-нибудь.
— Зачем?
— Если вдруг они решат напасть на навахо, мы должны будем предупредить наших друзей, а ни один из нас уехать не сможет.
— И кого бы выбрал мой брат Шеттерхэнд?
— Предлагаю Ши-Со.
