сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 45 страниц)
— Конечно, знаю. Вот, рядом со мной сидит та Тетка, если вы, конечно, это любезно позволите. — При этих словах он указал на своего спутника, а тот в свою очередь пояснил:
— А вот и наш Хромой Фрэнк, если потребно. И теперь вы все еще считаете нас людьми, не знающими Запада?
— Невероятно, просто невероятно! Не может быть! Тетку Дролла никогда не видели в другом наряде, кроме того странного балахона, в котором он выдавал себя за леди. А Хромой Фрэнк всегда носил голубой фрак с блестящими пуговицами, а на голове — шляпу с пером.
— Разве так должно быть всегда? Разве нельзя одеться по-другому? Или вы считаете, что костюм настолько прочен, что здесь, на Диком Западе, его можно не снимать веками? Мы — друзья и спутники Олд Шеттерхэнда и Виннету, которым нравится сейчас быть одетыми точно так, как эти двое знаменитых героев. Если вы не верите, дело ваше. Мы ничего против не имеем.
— Верю в это, сэр, верю! Ужасно рад вас видеть. Вы непременно должны все рассказать! Меня пожирает любопытство узнать от вас самих, что же тогда случилось и как было открыто это замечательное месторождение.
— Не торопитесь, сэр! — перебил его банкир. — Это вы можете узнать и позже. А пока есть много более важных, по крайней мере для меня, вопросов.
Сказав это Форнеру, он повернулся к Дроллу и Фрэнку:
— Дело в том, что сейчас я оказался на пороге подобного события. Я нахожусь на пути к многомиллионной прибыли.
— Тоже прослышали о месторождении?
— Да, но речь не о золоте, а о нефти.
— Тоже неплохо, сэр. И где же оно расположено?
— Пока это секрет, о котором знает только мистер Гринли. Но у него нет средств на разработку, поэтому он предложил мне выкупить его. Естественно, прежде я должен собственными глазами взглянуть на это месторождение. Вот поэтому я вместе с бухгалтером, мистером Баумгартеном, и оказался здесь. Мистер Гринли отвезет нас на место. Если все это правда, я куплю участок.
— Значит, вы не знаете, куда он вас отвезет?
— Точно нет. Естественно, он до последней минуты хочет сохранить тайну расположения залежи. Когда речь идет о миллионах, надо быть очень осмотрительным!
— Верно. Надеюсь, что не только он ведет себя осмотрительно — и у вас не меньше причин быть очень осторожным. Ну, хотя бы приблизительно вы можете указать район этой находки?
— С удовольствием. Это в районе Челли, притоке реки Сан-Хуан.
Круглое красное лицо Дролла вытянулось. Он задумчиво посмотрел перед собой и сказал:
— Значит, у Челли? Нефть?.. Да ни за что на свете!
— Не верите? — удивился банкир.
— Нет.
— А вы знаете те края?
— Нет.
— Тогда не стоит судить столь категорично!
— Почему? Можно никогда не бывать в тех краях и знать, что нефти там быть не может.
— Позвольте возразить. Мистер Гринли был там и нашел нефть. А вот вы там не были!
— Хм! Я и в Египте не бывал, и на Северном полюсе, однако если кто-то скажет мне, что в Ниле течет молоко, а на полюсе растут пальмы, я этому не поверю.
— Вы шутите? Чтобы вынести столь быстрый и решительный приговор, вы должны быть, как минимум, геологом. Вы учились этой профессии?
— Нет, у меня просто здравый разум, и я привык им иногда пользоваться.
Тут за дело взялся Форнер, обратившийся к Тетке:
— По-вашему, выходит, мистер Гринли не прав, но у нас каждый знает, что он нашел нефть. За ним кое-кто даже следил, чтобы выведать его тайну, но найти это место им не удалось.
— И не удастся, потому что такого места не существует!
— Существует, говорю я вам! Мистера Гринли каждый здесь называет Нефтяным принцем.
— Это еще ничего не доказывает.
— Но он не раз показывал нам пробы!
— Тоже не доказательство, если потребно. Нефть может показать каждый. Еще раз говорю, там, наверху, никакой нефти нет. Клянусь вам, мистер Роллинс. Вспомните о том, как совсем недавно водились мошенники, заманивавшие денежных людей на золоторудные и даже на алмазные прииски, а потом оказывалось, что там нет ни металла, ни драгоценных камней.
— Неужели вы подозреваете мистера Гринли?
— Да нет… Это дело меня не касается: вы спросили мое мнение, я его высказал.
— Хорошо! А мог бы я узнать мнение мистера Фрэнка?
— Оно такое же, что и у Дролла, — ответил Хромой Фрэнк. — Если вы не верите нам, можете подождать еще пару дней; тогда появятся двое, на суд которых вы можете положиться — Олд Шеттерхэнд и Виннету.
— Что? — вскричал Форнер в радостном изумлении. — И эти знаменитости через несколько дней будут здесь? Откуда вы знаете?
— От самого Шеттерхэнда. Восемь недель назад он порадовал меня письмом, в котором сообщил, что встретится с Виннету на ранчо Форнера на Рио-Сан-Карлос.
— И вы уверены, что эта встреча произойдет?
— Абсолютно. Это так же точно, как то, что день сменяет ночь. Прочтя письмо, я сам решился приехать и сделать им сюрприз. При этом был и мой кузен Дролл, а так как мы оба из Германии, из Саксонии, это вам докажет, что они здесь непременно встретятся.
— Из Саксонии? — быстро вмешался бухгалтер Баумгартен. — Так вы немец?
— Да. А вы разве не знали?
— Нет. И даже если бы знал, то снова бы позабыл. Тем более я рад тому, что смогу поприветствовать здесь соотечественника. Вот вам моя рука, позвольте мне пожать вашу.
Хромой Фрэнк протянул руку бухгалтеру и, обрадованный, заговорил на родном языке:
— Пожмите мою руку, со всеми принадлежащими ей пальцами! Значит, вы тоже немец? И в какой же благословенной местности вы, собственно говоря, явились в нашу мирскую бренность из потусторонней вечности?
— В Гамбурге.
— О! Всего лишь в нескольких часах от того места, где моя любимая Эльба празднует обручение с Северным морем. Меня это, знаете ли, очень интригует. Получается, нас обоих крестили одной речной водой, и я мог бы посылать вам свои приветы по волнам Эльбы. Будете в Саксонии, заезжайте ко мне, на виллу «Медвежье сало», там собраны все сувениры, напоминающие о моих странствиях и приключениях.
Конечно, Баумгартен слышал о Хромом Фрэнке, и вот теперь он увидел его воочию прямо перед собой, с большим удовольствием отдавшись лившейся непрерывным потоком беседе.
В этот момент Поллер, проводник-изгнанник, поднялся со своего места и притворился, будто хочет пойти взглянуть на свою лошадь. Немного времени потребовалось ему, чтобы обогнуть дом, за которым в траве лежали братья Батлеры, и сообщить им важную весть. Одного из них на ранчо знали под фамилией Гринли. Что ж, будем и мы его так называть. В прошлом братья, объединившись с себе подобными, совершили на пограничье Калифорнии, Невады и Аризоны немало преступлений, неслыханных по своей дерзости. Они до такой степени настроили против себя людей, что образовалось особое объединение поселян, так называемый комитет бдительности, готовый собственными руками покончить с этими бесчинствами, против которых даже закон оказался бессильным. Так или иначе, но кое-что удалось: многих бандитов линчевали и только нескольким удалось уйти, в том числе самым худшим — Батлерам. Потом последние разделились. Один из преступников отправился на юг, чтобы сколотить новую банду искателей, а другой долгое время бесцельно слонялся по Юте, Колорадо и Нью Мексико, пока наконец ему в голову не пришла хитрейшая мысль, реализацией которой он теперь и занимался. Когда он изложил суть дела своему ушлому родственничку, тот восхищенно взглянул на него и заметил:
— Из нас двоих ты всегда был хитрее, и мне твой план жуть как нравится! Думаешь, этот банкир клюнет на него?
— Безусловно. Он так восхищен моими рассказами, что даст не меньше ста тысяч долларов.
— Так много? — вырвалось у собеседника.
— Тише! Не ори! Здесь даже пучки травы имеют уши. Он ведь убежден, что в короткое время сможет заработать новые миллионы! Стоит ли жаться из-за каких-то ста тысяч долларов!
— И когда он заплатит? Он ведь может быстро убедиться в обмане.
— Он заплатит сейчас. У него при себе чеки, я знаю. Их надо лишь подписать, и он сделает это, как только нефть приведет его в телячий восторг.
— Меня удивляет только одно: он не взял с собой знающего человека. В этом отношении бухгалтер, который его сопровождает, полный нуль.
— Да, это я устроил так, что он его взял. Я ему сразу заявил, что чем больше сопровождающих, тем больше просящих. Мне, вроде как, нужен один покупатель. Возьми он инженера, тот легко мог войти со мной в сговор и выторговать благоприятные для себя условия. Я ему все так и сказал. Как оказалось, и ему не чужды были похожие мысли, однако окончательно утвердил его в этом мнении именно я. Бухгалтера он прихватил потом, чтобы было кого послать куда-нибудь при необходимости. Бухгалтер этот не семи пядей во лбу и его опасаться не стоит. Ему ни за что не придет в голову, что с месторождением их водят за нос.
— А ты убежден, что запаса нефти хватит? — спросил брата Батлер.
— Вполне. Можешь себе представить, какого труда мне стоило доставить туда бочки. Ни у кого не должно было быть подозрений, поэтому мне приходилось избегать по пути всяческих встреч. Я потел целый год, и все приходилось делать в одиночку, потому что доверять никому, кроме тебя, я не могу, а ты был далеко.
— А с тем, что осталось сделать, ты справишься без посторонней помощи?
— С трудом. Представь себе, я указываю этому банкиру путь, следовательно, не должен от него отлучаться, иначе это может вызвать подозрение. А мне надо каким-то образом вылить нефть в озеро. Там сорок бочек. Это же адова работа для одного, да и времени нет! Тем больше я обрадовался нашей встрече, потому что рассчитываю на твою помощь.
— С удовольствием, но, разумеется, не даром.
— Не вопрос. Правда, из обещанных ста тысяч я отдать ничего не смогу. Я их заслужил по праву, а тебе и надо-то всего лишь бочки открыть. Короче, придется потребовать с него больше, и вся прибавка пойдет в твою пользу.
— А если банкир ничего не прибавит?
— Прибавит, уверяю тебя. А если он все-таки разочарует меня, то я же тебе не чужой, ты меня знаешь, мы легко договоримся. Только ты должен отправиться сегодня же. Если ты задержишься, Роллинс и его немец могут догадаться, что мы знакомы.
— Да мне и так надо ехать, потому что к вечеру сюда нагрянут переселенцы вместе с этой Троицей, а меня им видеть не следует.
— Они знают, что ты идешь по их следу?
— Думаю, нет. Откуда им знать, что я сбежал? Нам стоило большого труда догнать их, а сегодня и перегнать. Этот хитрец Сэм Хокенс уговорил их сменить первоначальное направление. Он намерен переправиться через Гилу, заменить на Беллз-Фарм тяжелых волов на более быстрых мулов и там же продать фургоны вместе со всей лишней утварью.
— Ты уверен, что они приедут сегодня?
— Вчера я подслушал их разговоры в лагере. Поллер тоже слышал об этом.
— Кстати, этот Поллер! Он тебе не мешает?
— Пока нет.
— А избавиться от него ты не можешь?
— Зачем? Он ведь спас меня от мести Троицы, а еще он знает о тебе.
— Он ничего обо мне не знает!
Не совсем так. Как только я увидел тебя на ранчо, сказал ему, что ты мой брат. Пока мы находимся здесь, там, за столом, наверняка идет разговор о нефтяном месторождении. Понятно, он обо всем догадается и, если я его брошу, выдаст тебя.
— Ты не должен был ни о чем ему говорить.
— Однако это случилось, и теперь уж ничего не изменишь. Кроме того, он может принести пользу, облегчив мне работу на Глуми-Уотер.
— Хочешь все рассказать ему?
— Нет, только кое-что.
— Значит, придется брать его в долю?
— Возможно, но он ничего не получит. Как только он станет не нужен, я уберу его.
— Ладно, подходит. Сейчас он может пригодиться, а потом получит пулю или… утонет в нефти. Когда вы едете?
— Да хоть сейчас.
— Прекрасно! Значит, сегодня к вечеру вы уже можете оказаться далеко.
— Придется тебя огорчить. Мне вовсе не хочется упускать из виду немецких переселенцев.
— Если хочешь мне помочь, то плюнь на них!
— Ни за что. Особенно на одного. Его зовут Эберсбах, и он везет с собой кучу денег. Кроме того, многое из их добра пригодится нашим.
— Не очень-то мне все это нравится, да и никак не совпадает с моим планом.
— Отчего же? Их путь лежит недалеко от Глуми-Уотер. Значит, тебе надо только присоединиться к ним, остальное — моя забота.
Именно в этот момент они увидели Поллера, который подошел к ним и важным тоном сказал:
— Вынужден вам помешать, но перед домом происходят знаменательные вещи.
— Такие знаменательные, что ты решился помешать нам? — недовольно спросил Батлер.
— Да, сюда приезжают Олд Шеттерхэнд и Виннету.
— Дьявол! — вырвалось у Гринли. — Чего им здесь надо?
— А какое тебе дело? — пренебрежительно буркнул Батлер. — Тебе же абсолютно все равно, где их носит.
— Не совсем. Там, где окажутся эти двое, во всей округе опавший лист не перевернется без их ведома. Вечно они суют нос в чужие дела.
— Хм, верно. Откуда ты знаешь, Поллер, что они приезжают?
— Как только ты ушел, появились два чужака, от них мы все и узнали. Они будут ждать здесь Виннету и Шеттерхэнда и, хе-хе, наряжены так же, как эта знаменитая двоица. Сейчас они сидят и чешут языки с бухгалтером банкира, кажется, по-немецки.
— Откуда ты знаешь, — спросил Гринли, — что это бухгалтер?
— Роллинс сам сказал.
— Может, он еще что-нибудь про нас рассказывал?
— Про нефть? Да, он об этом сказал.
— М-да, дело дрянь! — с досадой пробормотал Гринли и поднялся. — Мне надо переговорить с ними о наших планах. Значит, они болтали по-немецки? Они что, немцы?
— Да. Одного зовут Тетка Дролл, другого — Хромой Фрэнк.
— Что вы сказали! Это же та самая братия, что за короткое время так обогатилась на Серебряном озере!
— Да, они об этом тоже говорили. Может, у этих парней при себе много денег…
— Они что-нибудь говорили про мое нефтяное месторождение?
— Они не поверили и предупредили о сомнениях банкира.
— Черт возьми! Олд Шеттерхэнда и Виннету еще нет, а дьявол уже начал свою игру! Что ж, теперь и нам пора усаживаться в седло. Что ответил банкир на предупреждение?
— Кажется, он пока не потерял доверия, но те двое советуют ему подождать здесь Шеттерхэнда и Виннету, чтобы с ними посоветоваться.
— Этого только не хватало! И он согласился?
— Этого я не слышал. Сейчас он притих и, кажется, раздумывает.
— Придется мне поспешить к нему, чтобы он перестал капризничать. А вам обоим надо срочно уехать. Слушайте, что я скажу!
Они еще немного посовещались вполголоса. Казалось, речь шла о каких-то обещаниях и уверениях, ибо они неоднократно подавали друг другу руки. Затем Батлер с Поллером пошли проститься с ранчеро и заплатить за обед, но тот ничего не взял, сказав, что его дом — не гостиница. Оба седлали лошадей и ускакали, никому не назвав своих имен и не сообщив о своих планах. Впрочем, никто их и не спрашивал.
Вскоре из-за дома лениво выполз Гринли. Он притворился будто только что проснулся и опять уселся на свое место, вежливо поприветствовав Фрэнка и Дролла. При этом он состроил самую благожелательную мину, дабы не возбудить их подозрений. Банкир, однако, не мог удержаться; он сказал:
— Мастер Гринли, здесь сидят двое хороших знакомых Виннету и Олд Шеттерхэнда — мистер Дролл и мистер Фрэнк, которые не верят в вашу нефть. Что на это скажете?
— Что скажу? — равнодушно процедил Гринли. — Скажу, что не сержусь на них. Когда речь заходит о больших деньгах, приходится быть осторожным. Я сам в это не верил, пока мои пробы не оценили специалисты. Если джентльменам это доставит удовольствие, они могут проехаться с нами, чтобы самим убедиться, есть ли в тех местах нефть.
— Они хотят дождаться здесь Виннету и Олд Шеттерхэнда.
— Не возражаю, но ни один из названных джентльменов не собирается участвовать в покупке, поэтому мне их ждать нечего.
— А я могу подождать?
— Не смею вас удерживать. Я никого не заставляю ехать со мной. Когда я приеду во Фриско, я найду там достаточно денежных людей, которые тотчас согласятся поехать со мной и не станут по пути вставлять палки в колеса. Кто мне не верит, может оставаться здесь.
Он залпом осушил полный стакан бренди и направился к своей лошади.
— Все-таки там есть нефть! — кивнул банкир. — Неужели его поведение не убеждает вас, что дело чистое?
— Мы еще обсудим, — заметил Хромой Фрэнк, — так ли все чисто.
— Наверное, я обидел его, и он не захочет здесь оставаться. Само собой разумеется, я не могу отпустить его. Я должен ехать вместе с ним, ибо не могу отказаться от такой многообещающей сделки. Согласитесь, что ваше недоверие неубедительно.
— Для вас, видимо, нет. Мы просто посчитали своим долгом предупредить вас. Конечно, мы не станем утверждать, что ваш Гринли мошенник, поскольку он и сам может заблуждаться. Но скажу вам откровенно: мне его лицо не нравится! Что касается меня, я бы крепко подумал, прежде чем доверяться ему.
— Благодарю вас за откровенность, но я придерживаюсь того мнения, что лицо не может определять поведение человека — не сам же он его выбрал.
