сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 45 страниц)
— А я думаю конгруэнтно [57] обратное, — возразил Хромой Фрэнк. — Он расскажет, как сложились обстоятельства, и тогда мы узнаем, что нам делать с новеньким роялем. Вот если бы он не приехал, наши головенки еще долго находились бы в невыясненных измерениях.
— Будь все хорошо, он ждал бы нас у озера.
— Ну, не спорь, старый енот! Сейчас мы узнаем, что там на самом деле: то ли Конневитц [58] , то ли Штёттеритц [59] .
Когда апач приблизился, отряд стал.
— Я не возвращаюсь, а выехал сказать, что опасность миновала и мои братья могут спокойно следовать за мной, — произнес Виннету.
Когда его попытались расспросить, он спокойно ответил:
— Виннету обо всем расскажет на месте, но не раньше. Снова двинулись дальше. Местами еще отчетливо были видны следы тех, кто проехал накануне. На каменистых участках следы становились доступны только острому глазу; именно таким зрением обладал апач. Когда достигли ущелья, ведущего к озеру, Виннету остановился и сказал:
— Надо преодолеть проход, чтобы попасть к ГлумиУотер. Виннету знает, что вчера здесь произошло, — он показал на вершины гор и продолжил. — Там, наверху, стояли лагерем семь разведчиков навахо. Восьмой из их отряда и был тем самым одиноким всадником, след которого мы вчера видели. Он выслеживал белых, и когда те оказались на озере, привел семерых своих товарищей, чтобы напасть на них.
— А нападение было? — спросил Хокенс.
— Да. Белых скрутили, но тем временем тридцать нихора подобрались к озеру и спрятались за деревьями. Мои братья могут отчетливо видеть их следы. Нихора подождали, пока навахо уедут от озера со своими пленниками, и отправились за ними.
— Чтобы тоже напасть на них?
— Да.
— Почему же они не сделали этого прямо здесь? Место как бы создано для засады.
— Виннету думал над этим, но не нашел верного ответа. Возможно, позднее мы узнаем. Навахо вместе с пленниками свернули с дороги в лес, где есть родник. Когда они расположились там на ночь, на них напали нихора.
— Значит, было сражение и пролилась кровь?
— Ни капли крови Виннету не заметил, да и следов настоящей борьбы тоже. Навахо застали врасплох, и они были связаны раньше, чем успели оказать сопротивление.
— Какой позор! — сплюнул Хромой Фрэнк. — А я еще назвал этих трусов храбрыми людьми! Теперь они навсегда потеряют в моих глазах наивыпуклейшее уважение.
Виннету не обратил никакого внимания на словеса Хромого Фрэнка; он продолжил свои объяснения:
— Итак, белые и навахо находятся во власти нихора. Последние ночевали на том же месте, а утром ускакали вместе со своими пленниками.
— Куда? — уточнил Хокенс.
— Этого я не знаю. Я не смог найти их следов.
— Мы должны ехать прямо за ними! Речь идет не о Нефтяном принце и не о двух других шаромыжниках. Те сами виноваты и если останутся без скальпов — это их дело. Но банкира и бухгалтера надо освободить! Только одно до сих пор не пойму. У озера достаточно и воды, и корма для лошадей. Какого черта краснокожие там не остались? Почему они предпочли расположиться в лесу, если не ошибаюсь?
Внимание Олд Шеттерхэнда, до сих пор молчавшего, привлек хиленький ручеек, струившийся по ущелью. Когда Сэм закончил причитать, Шеттерхэнд показал на струйку воды и ответил:
— Мне кажется, это и есть объяснение!
— Как это?
— Вы разве не чувствуете запаха? Посмотрите на воду! По ней плывут маленькие нефтяные пятнышки.
Все, как по команде, взглянули на ручеек, втянули в себя воздух и нашли, что он и в самом деле пропах нефтью.
— Не видел ли мой брат нефть в самом озере? — спросил Олд Шеттерхэнд апача.
— Видел.
— Значит, Нефтяной принц выполнил задуманное. Надо поехать к озеру. Я должен сам на все посмотреть.
— Но мы потеряем время, — упрекнул его старый Хокенс. — Мы же хотели пуститься в погоню за разведчиками нихора!
— Они от нас не уйдут. Их задержат пленники. Мы успеем вызволить их. Сейчас надо обязательно взглянуть на Глуми-Уотер.
С этими словами Шеттерхэнд направил своего коня в ущелье. Остальные последовали за ним. С каждым шагом запах нефти становился все сильнее. Наконец, они увидели перед собой озеро, и все взгляды невольно обратились на его темную, неприветливую поверхность. Никто не говорил ни слова. Раздался только один возглас удивления — это была фрау Розали Эберсбах. Она быстро сползла с лошади и побежала к берегу, опустила палец в воду, разглядела и обнюхала его и воскликнула:
— Боже правый! Какое великолепное открытие! Герр Франке, понюхайте-ка мой пальчик! Чувствуете, что это такое?
И она сунула ему палец прямо под нос, при этом малыш откинул голову назад и ответил:
— Оставьте меня в покое со своими указательными и безымянными! Мне они вовсе не нужны, чтобы удостовериться, куда я попал. Если я захочу понюхать, я суну в озеро свой нос. Тогда я полностью ощущу нефтяное блаженство из первых рук!
— Значит, вы тоже согласны, что это нефть?
— Еще бы! Или вы думаете, что я принимаю эту жидкость за малиновый ликер? Тогда вы плохо знаете мое обоняние, которое гораздо тоньше, чем вы думаете.
— Такая масса, такая масса! — все еще вскрикивала фрау, — Я, конечно слышала, что в Америке нефть бежит из-под земли, но не верила этим байкам. И вот теперь сама вижу собственными глазами. Итак, я остаюсь здесь! И ни один человек не сдвинет меня с этого места.
— Что же вы здесь будете делать?
— Буду торговать нефтью. Это настоящий бизнес, лучше не найдешь. Здесь эта нефть не будет стоить ни пфеннига, а у нас, в Саксонии, за литр платят два гроша! Я остаюсь, решено!
Она энергично хлопнула в ладоши, дав понять, что ее решение непоколебимо. Фрэнк, улыбаясь, возразил:
— Отлично! Вступайте во владение этой чудесной местностью! Но в первый же день явятся индейцы и вырвут по волоску всю вашу шевелюру — все волосы до последнего! Подумайте-ка лучше о том, сможете ли вы здесь устроиться столь удобно, как в дедушкином кресле? Вы хотите торговать? Но кто будет здесь покупать у вас эту нефть? Чем вы будете жить? И как вы будете, простите, пахнуть? Если вы проживете у озера всего лишь три дня, все ваше естество пропитается таким запахом, что вы не сможете отмыть эту вонь целым Трансатлантическим океаном.
Удивительно, но предупреждение возымело успех. Фрау Розали задумалась и повернулась к мужу, чтобы спросить его мнение. Тем временем остальные путники стряхнули с себя оцепенение — они спустились к берегу, трогали воду и громко делились впечатлениями. Спокойнее всех вели себя Виннету и Шеттерхэнд. Они отошли от остальных, намереваясь прогуляться вдоль озера и повнимательнее осмотреть берег.
Нефть произвела глубочайшее впечатление на господина кантора. Все уже давно перестали удивляться, а он все стоял в полной неподвижности, с широко открытыми глазами и разинутым ртом, уставившись на воду. Хромой Фрэнк заметил это, подошел к нему и ткнул в спину:
— Эй, не застыл ли ваш разум? Возьмите себя в руки! Встряхнитесь! Подумайте о том, что озерная котловина, заполненная кофе, производит куда более приятное впечатление, нежели нынешнее содержимое! Да вы, кажется, совсем позабыли родной язык? Если вы не можете говорить, то попытайтесь хоть спеть пару нот! Эй, герр кантор!
Тут дар речи снова вернулся к наимузыкальнейшему господину. Он перевел дыхание и ответил:
— Кантор эмеритус, хотел бы я попросить, герр Франке! Я взволнован до глубины души. Это неописуемое зрелище. Мне пришла в голову мысль… Она столь же грандиозна и неописуема, как и это озеро, скажу я вам.
— Что же это за мысль?
— Я могу поделиться ею с вами, если только… вы… не проболтаетесь.
— О, что касается этого, можете быть уверенными в моей величайшей из молчаливейших дислокаций. А что, она такая потайная, ваша идея?
— Чрезвычайно! Если ее узнает другой сочинитель, он немедленно переработает ее на свой лад. Вы уже знаете о моей героической опере?
— Да, наслышан. Двенадцать актов…
— А вы знаете, что я вставлю в эту оперу?
— Музыку. Что же еще?
— Это само собой разумеется! Я имею в виду содержание этой музыки, сценическое действо…
— Должен вам сказать, — перебил кантора Фрэнк, — что я знаток многих наук, но вот музыкально образовывать себя я только начал. Что вы говорите, хотите туда вставить?
Кантор наклонился к самому уху Фрэнка, сложил ладони в трубочку и прошептал:
— Точно такое же Нефтяное озеро.
— Как, на сцене? — отстраняясь, спросил Фрэнк с не очень понимающим видом.
— Разумеется!
— Господи боже и все святые ангелы! А возможно ли это?
— Вы удивлены, не правда ли? — торжествующе воскликнул кантор. — Это посрамит даже Бен Акибу [60] .
— Бен Акибу? М-да, не уверен…
— Он ведь утверждает, что все уже было, а вот до Нефтяного озера на подмостках еще никто не додумался.
— Со сценой, может, вы и правы, но с Бен Акибой ошиблись. Вы перепутали исторические персоны. Упоминая Бен Акибу, вы берете фальшивую квинту перед верной ноной [61] . Знаете, кто сказал, что все уже было? Бенджамин Франклин [62] , когда изобрел громоотвод, а потом пошел в сарай, где нашел точно такую же штуку, только запыленную. А Бен Акиба был персидским полководцем, который победил греческого императора Граника [63] в морском сражении при Гидеоне и Аялоне [64] .
— Дорогой герр Франке, Гибеон и Аиалон упоминаются в Библии, в Книге Судей, где Иисус…
— Замолчите! — повелительно оборвал Фрэнк. — Где они упоминаются, это мое дело, а не ваше. Не лезьте в мою науку, как я не лезу в вашу. Мне все равно, вставите ли вы Нефтяное озеро в оперу или наоборот, вырежете его. Делайте, что хотите, но Бен Акибу я оставлю для себя и не позволю вам компоновать меня!
Рассерженный малыш отвернулся и присоединился к Дроллу, Сэму, Дику Стоуну и Уиллу Паркеру, которые, взяв пример с Виннету и Шеттерхэнда, сами начали обыскивать берег. Заметив это, Шеттерхэнд поспешил предупредить их:
— Люди, будьте осторожны! Не испортите следов! А что вы, собственно, собираетесь отыскать?
— Хотелось бы найти то место, на котором на пятерых белых было совершено нападение.
— Его уже не найдешь. Следы затоптаны нашими лошадьми. Мы же пытаемся найти кое-что другое, более важное.
— И что же, сэр?
— Пещеру, в которой, как я вам рассказывал, было сложено множество бочек с нефтью. Те парни основательно затерли ее следы.
— Такая пещера должна быть большой, да и вход в нее, похоже, не маленький. Бочки катили к воде, опорожняли их, а потом снова закатывали в пещеру. Значит, должны остаться следы!
— Конечно, вот только они мастерски затерты.
— Позвольте нам пошарить, сэр! Уж мы-то их отыщем. Не дожидаясь ответа, вестмены принялись прочесывать всю котловину. Шли часы, а удачи все не было. Даже Виннету, непревзойденный следопыт, в конце концов оставил всякую надежду и сказал Шеттерхэнду:
— Моему белому брату не стоит больше утруждать себя. Пещеру мы можем обнаружить только случайно.
Однако белый охотник упорствовал. Его сильно раздражало, что он не мог найти место, существование которого было доказано. Похоже, он счел это делом чести.
— Случайно… Может быть. Но зачем же тогда нас когда-то учили думать?
Шеттерхэнд на несколько мгновений прикрыл глаза, чтобы ничто ему не мешало, и какое-то время стоял неподвижно. Виннету, наблюдавший за ним, через некоторое время спросил:
— Мой брат нашел решение?
— Да, — ответил Олд Шеттерхэнд, открывая глаза, — по меньше мере я надеюсь на это. Если я не заблуждаюсь, пещеру можно отыскать очень легко. Полные бочки тяжелы, а их было сорок. Если прокатить сорок бочек туда и обратно, трава будет придавлена, и руками ее не расправишь. Работу эту они проделали вчера, в крайнем случае позавчера. Значит, трава еще должна лежать. Что скажет мой краснокожий брат?
— Олд Шеттерхэнд прав, — кивнул апач.
— Достаточно только подняться по такой траве от берега к скалам.
— Уфф, уфф! — вырвалось у Виннету, и его бронзовое лицо просияло то ли от радости, то ли от стыда, что подобная мысль не ему пришла в голову раньше.
— Далее, — продолжал Шеттерхэнд, — когда бочки выкатывали, обязательно должна была просочиться нефть. Иначе просто не бывает. Ее должно быть видно на берегу. Надо тщательно осмотреть все побережье. Ищите примятую траву и следы нефти.
И в самом деле, такое место нашли недалеко от входа в котловину. Туда поспешили оба знаменитых охотника, вестмены — за ними, торопясь узнать, смог ли в этот раз проницательный Олд Шеттерхэнд действительно решить загадку. Лишенная травы, состоящая из грязного песка и гальки полоса шириной локтя в три тянулась от скал к воде. Охотник низко наклонился у берега и понюхал землю.
— Нашел, — спокойно констатировал он. — Здесь галька и земля пахнут пролившейся нефтью. Значит, именно здесь ее выливали из бочек. Клянусь жизнью, что эта голая полоска ведет к пещере. Пошли посмотрим!
Он пошел по этой «дорожке», взбегавшей на высокую груду камней. Олд Шеттерхэнд остановился перед этой грудой, какое-то мгновение смотрел на нее и сказал:
— Да, мы у цели. Пещера находится за камнями.
Хромой Фрэнк, желая показать себя не менее опытным вестменом, спросил:
— И все это вы разглядели с первого взгляда? Такое и я бы смог сделать. Можно мне приглядеться?
— Смотрите.
Фрэнк внимательно оглядел груду камней со всех сторон, но, похоже, ничего не нашел.
— Ну? — спросил Олд Шеттерхэнд. — Что видите, любезный Фрэнк?
— Куча как куча, одни камни.
— А кроме камней? Подумайте, при таких обстоятельствах малейшая деталь имеет огромное значение!
— Та-ак, но эту малейшую деталь еще надо отыскать. Я ничего не нашел.
Все остальные, стоявшие перед каменной грудой, также искали напрасно. Только апач издал тихое удовлетворенное «уфф!», когда взгляд его наткнулся на жужелицу, наполовину высовывающуюся из-под камня.
— Удивительно! — улыбнулся Олд Шеттерхэнд. — Только Виннету увидел то же, что и я. Фрэнк, разве вы не видите черного жука, туловище которого наполовину высовывается из-под камня?
— Ну-у… жук… Вообще-то, я давно его заметил.
— Ну и?..
— Что такое «ну» и что такое «и»? Это жук, и больше ничего.
— Разве? По-моему, это даже очень много, ибо он-то и сказал мне, что мы находимся перед входом в пещеру.
— Кто? Что он может сказать? Даже при жизни у него не было подходящего языка, а сейчас он и вовсе окоченел.
— А отчего бы он мог умереть?
— Почем я знаю? Может быть, от дифтерита или воспаления барабанной перепонки.
— Поднимите его и рассмотрите как следует!
Чтобы схватить жука, Фрэнку пришлось отодвинуть камень:
— Да его же размозжили кирпичом!
— Совершенно верно! А когда это могло произойти? Разве жук сам пополз под камень, а потом тот его расплющил?
— Нет, такого за жуками не наблюдалось. Камень столкнули на него сверху.
— Ну наконец-то! А если столкнули, то, значит, было кому толкать. Видите?
Фрэнк остановился, какое-то мгновение молчал, потом ударил себя по лбу и воскликнул:
— Наконец-то я беру быка за рога! Теперь я все понял! Разве можно было подумать, что такой способный парень, как я, столь чудовищно глуп! Эти камни бросали один на другой беспорядочно. В один прекрасный момент жук окончил свое земное бытие. Кучу камней сначала раскидали, а потом набросали снова. Для чего? Раньше она прикрывала вход в пещеру и…
— И что же? — спросил Олд Шеттерхэнд внезапно прервавшегося Фрэнка.
— Кажется, я что-то слышал.
— Где? В пещере?
— Да. Какой-то шум, словно бы голоса из-под земли. Конечно, это звучит глупо, но… Господи, твоя воля! Не медведь ли там? Уж очень похоже.
— О медведе не может быть и речи. Он прорыл бы нору и оказался на свободе.
— Вот, послушайте! Опять!
Олд Шеттерхэнд встал на колени и прислушался. Едва присев, он снова поднялся и закричал:
— Там люди! Они зовут на помощь. Раскидывайте камни, быстрее, быстрее!
Тотчас с десяток рук принялись исполнять этот приказ. Через несколько мгновений открылся лаз.
— Есть там кто-нибудь? — спросил по-английски Олд Шеттерхэнд.
— Да, — одновременно ответили два голоса.
— Кто вы?
— Меня зовут Роллинс.
— А меня Баумгартен.
Это была самая большая неожиданность для всех, ибо раньше они считали, что банкира с бухгалтером схватили нихора. Двое чуть не погибших были счастливы снова услышать людей, снова увидеть дневной свет, проникавший к ним во все увеличивающуюся дыру. Однако они боялись, что снаружи могут оказаться Нефтяной принц с Батлером и Поллером, поэтому банкир спросил, что за люди собрались перед пещерой. Ему ответил вечно рвущийся вперед Фрэнк:
— Вас вызволяют Олд Шеттерхэнд, Виннету, Дролл, Сэм, Дик и Уилл. Ну, а меня вы сами можете увидеть. Я иду к вам!
Когда он протиснулся в дыру, из пещеры сейчас же раздался радостный крик. Прошло еще немного времени, и весь каменный завал был разобран. Вход расширили так, что через него можно было свободно вкатить или выкатить большую нефтяную бочку. Когда спасатели собрались войти в пещеру, Фрэнк крикнул им:
