сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 45 страниц)
А случилось вот что. Мокаши, вождь нихора, прогнав белых, решился преследовать оставшегося в живых лазутчика навахо. Ему непременно надо было знать, куда он направился. В итоге, после долгих поисков Мокаши набрел на след. Вскоре выяснилось, что разведчик пошел за бледнолицыми.
— Этот навахо будет мстить. Он идет за убийцами. А значит, отряд воинов, к которому он принадлежит, находится где-то в том же направлении. Мы поедем за ними.
Сказав так, вождь поспешил в противоположном направлении, где на хорошо укрытой полянке его ждали человек тридцать воинов племени нихора. С этими разведчиками вождь вернулся на следы белых, по которым шел навахо. При этом Мокаши был настолько осторожен, что послал одного из своих воинов вперед.
Вскоре нихора подобрались к ущелью, ведущему к Нефтяному озеру. Там они спрятались. Через короткое время индейцы увидели мчавшегося из ущелья навахо. Кто-то из нихора уже прицелился, намереваясь его убить, но вождь отвел его ружье в сторону и прошептал:
— Пусть бежит! Скоро он вернется и приведет с собой других воинов. Тогда мы их и схватим.
Прошло совсем немного времени и оказалось, что вождь рассуждал верно. Разведчик вернулся с семерыми соплеменниками, и они все вместе вошли в ущелье.
Нихора терпеливо ждали. Мокаши немало удивился, когда увидел выбирающихся из ущелья навахо с тремя пленными белыми. Он как раз хотел напасть на врагов, но теперь подал своим знак оставаться в укрытии. Сначала он хотел выяснить, почему не хватает двух бледнолицых. Пропустив навахо и взяв с собой несколько воинов, Мокаши проследовал через ущелье к Мрачной Воде. Они быстро, но как могли осторожно обшарили весь берег, но не нашли никаких следов пропавших.
— Далеко они не ушли, — сказал Мокаши. — Видимо, их уже нет в живых. Трупов мы не видим, значит, их бросили в воду.
Он вместе со спутниками покинул берег озера и вернулся к укрытию, после чего разведчики нихора поспешили по следу навахо. Те находились неподалеку, ибо наступил вечер и было время готовиться к ночлегу. Еще до темноты нихора увидели уходящие в лес следы навахо, где они и терялись. Мокаши решил, что теперь надо стараться придерживаться выбранного направления.
Прошло немного времени, и он учуял запах дыма, а вскоре показался укромный огонек индейского костра. Мокаши остановился и прошептал своим:
— Эти навахо не воины, а глупые мальчишки, потерявшие разум. Какой разведчик разводит ночью костер! Пусть мои братья окружат их, а когда услышат мой боевой клич, бросятся на врагов. Надо взять их живыми, чтобы можно было привязать их к столбу пыток.
Неслышными тенями скользили нихора между деревьями. Мокаши пробрался как можно ближе к огню и выбрал себе навахо, которого хотел схватить сам. Когда он посчитал, что прошло достаточно времени, чтобы его люди выполнили приказ, вождь пронзительно закричал и выпрыгнул на поляну, чтобы схватить выбранного им врага. В то же мгновение его воины повторили боевой клич и со всех сторон бросились на противников, которые были настолько ошеломлены, настолько испуганы, что и не подумали оказывать сопротивление. Прежде чем хоть кто-нибудь из них нашел время схватиться за нож, ружье или томагавк, все они были схвачены.
— Слава богу! — шепнул Нефтяной принц своим спутникам. — Теперь мы спасены!
— А может, и нет! — откликнулся Поллер.
— Мокаши уже однажды отпустил нас. По какой причине ему снова нас удерживать?
— Эти краснокожие мошенники причин не спрашивают.
Никто из индейцев не обратил внимания на этот тихий шепот. Навахо лежали связанные на земле, нихора были заняты разделом их оружия. Мокаши выпрямился и подошел к огню:
— Сыны навахо могут мне сказать, кто их предводитель?
Старший откликнулся.
— Как твое имя?
— Меня зовут Быстрый Конь.
— Тебя верно назвали. Убегая от врагов, ты был быстрее мустанга в прериях.
— Мокаши, вождь нихора, лжет. Никогда еще враг не видел моей спины.
— Ты назвал мое имя. Значит, ты знаешь меня?
— Да, я тебя видел. Ты умный и храбрый воин. Я хотел бы сразиться с тобой. Тогда бы твой скальп висел у моего пояса.
— Мой скальп никогда не будет принадлежать врагу, тем более такому, как ты. Неужели Великий Дух создал вас безмозглыми? Разве вы не знали, что разведчики нихора выступили против вас, как вы — против нас? Разве разведчик просто так бродит по траве, по лесу, не обращая внимания на следы врага? Умный разведчик старается прежде всего оставаться невидимым. А вы разожгли костер, словно для того, чтобы привлечь нас. Вы, конечно, никогда не будете в состоянии исправить эту ошибку, потому что умрете у столба, а перед этим изведаете такие мучения, что от боли ваши крики застынут над горами.
На что Быстрый Конь ответил так:
— Пытайте нас! Мы умрем как воины, и вы не услышите ни единого звука. Воины навахо приучены презирать боль, даже самую невыносимую. А что вы сделаете с этими белыми?
— Мокаши! — услышав этот вопрос, поспешил сказать Нефтяной принц. — Ты великий и справедливый вождь, ты освободишь нас.
На что великий и справедливый взорвался:
— Собака! Кого спросили, меня или тебя? Как осмелился ты заговорить, когда я еще не открыл рта?
— Я знаю, ты сделаешь то, что я сказал.
— Ты скоро узнаешь, что я сделаю. Однажды я тебя отпустил, но в этот раз такого не случится. Вас, бледнолицых, было пятеро. Где еще двое?
— Они мертвы, — ответил Гринли упавшим голосом.
— Мертвы? Кто же их убил?
— Мы.
— Почему?
— Потому что они хотели отнять наши жизни. Они собирались тайком прикончить нас.
Мокаши удивленно нахмурил брови:
— Уфф! Кто же сказал вам такую ложь?
— Это вовсе не ложь. Они сговорились, думая, что их никто не слышит.
— Ты лжешь, собака! У меня есть глаза, и они как следует рассмотрели лица тех двоих. Это были добрые люди. А вы — воры и убийцы, от которых надо избавляться, как от хищных зверей. Куда вы дели их трупы? Я ничего не видел.
— Бросили в воду.
— И там не было никаких следов крови. Значит, вы бросили их живых и утопили?
— Да.
Нефтяному принцу стоило больших усилий сказать это самое «да». Реакция вождя была мгновенной. Он подошел к пленнику, плюнул ему в лицо и крикнул:
— Ты не воин и не человек! Ты достоин позорной смерти. Не только убить, но и утопить спутников, которые не сделали тебе ничего дурного! Ты убил их так же злодейски, как прежде Хасти-тине!
Как только Быстрый Конь услышал это, он выпрямился, насколько ему позволяли ремни, и сказал:
— Что ты сказал, Мокаши? Кто убил Хасти-тине?
— Вот этот самый бледнолицый, который посмел подумать, что я его отпущу.
— Уфф! А он сказал, что это сделали два утопленника.
— Ложь! Он сам похвалялся передо мной, что убил обоих ваших разведчиков. Жалкий негодяй струсил и свалил вину на других, которых убил сам. Двое расстрелянных лазутчиков и двое убитых бледнолицых должны быть жестоко отомщены, хотя никто из них не принадлежал к моему племени. Воины нихора, посмотрите на этих белых людей, лежащих перед вами! Они подвергнутся страшным мукам, но не умрут от них. Потом мы их утопим, как они поступили со своими жертвами. Хуг! Я все сказал!
Он еще раз плюнул Нефтяному принцу в лицо, сильно пнул ногой Батлера и Поллера, а потом отвернулся от них. Вождь послал одного из своих воинов за лошадьми. Когда их привели, из седельных сумок достали сушеного мяса и принялись за трапезу. Немного поесть дали и пленным навахо. Трое белых не получили ни крошки.
— Дьявольская история! — прошептал Батлер своему сводному брату. — Может быть, лучше было им сказать правду?
— Нет, — ответил Нефтяной принц. — Краснокожие освободили бы тогда банкира и немца, а наше положение ничуть бы не изменилось. Сейчас мы должны заботиться о чеке!
— Что? На кой ляд он тебе на том свете?
— Мы еще далеки от него.
— Ну так, будем очень близко. Слышал, что сказал вождь?
— Он сказал много того, чего не случится.
— Значит, ты еще надеешься?
— Конечно! Не впервой мне бывать в подобных передрягах. До сих пор всегда удавалось выбираться из них.
Даже когда меня привяжут к столбу пыток, я не перестану надеяться. Ведь многим же удавалось спасаться от смерти.
— Их спасали друзья, а за нас кто вступится? Ни один человек в этих краях не станет ссориться из-за нас с краснокожими. Мы можем надеяться только на себя. Если не спасем себя сами, нам конец.
Батлер был прав. Если бы они были достойны крепкой дружбы, то помощь пришла бы гораздо раньше, чем они могли вообразить. Виннету и Олд Шеттерхэнд были рядом.
Подслушав разговоры Нефтяного принца со своими спутниками, они решили сопровождать эту компанию до Глуми-Уотер. Освободив пленников в пуэбло, они направились за Гринли. Виннету и Олд Шеттерхэнд взяли в пуэбло лучших коней, а потому ехали быстрее положенного. Кроме того, они вовсе не придерживались следов: Виннету знал, где можно срезать путь, и так получилось, что незадолго до наступления нынешнего вечера группе преследователей оставалось всего два часа езды до озера. Достижение тем более оказалось выдающимся, если учесть, что среди путников находились женщины и дети.
С тех пор, как они оставили пуэбло, они не встретили никаких отпечатков. Но вот, наконец, пути Шеттерхэнда и Нефтяного принца сошлись. Это произошло на открытой местности, больше напоминавшей лесную поляну, чем прерию. Широкой прямой линией проходил по ней след Нефтяного принца. Всадники остановились.
Виннету и Олд Шеттерхэнд спешились, чтобы изучить след, остальные остались в седлах; они уже привыкли полагаться на двух столь известных и столь же проницательных охотников. Даже Сэм Хокенс, такой опытный и хитрый, вмешивался только в тех случаях, когда его приглашали посоветоваться.
След казался трудно читаемым, тем не менее Олд Шеттерхэнд пошел по нему, Виннету направился в противоположную сторону, и через четверть часа они вернулись.
— Ну, что скажет мой краснокожий брат? — спросил своего друга Олд Шеттерхэнд. — Редко приходилось мне встречать такой трудночитаемый след.
Виннету посмотрел прямо перед собой, будто ответ можно было прочесть прямо в воздухе, а потом ответил со свойственной ему определенностью, исключавшей всякие сомнения:
— Утром мы увидим бледнолицых и воинов двух индейских племен.
— Мой брат читает мои мысли. Краснокожие должны быть навахо и нихора. Все они находятся в настоящий момент возле Глуми-Уотер и шпионят друг за другом.
— Мой белый брат, как всегда, прав. Сначала здесь проскакали пять лошадей. Это были те бледнолицые, за которыми мы едем. Потом проехал одинокий всадник, а за ним отряд человек в тридцать, — после этих слов апач взглянул на запад, желая удостовериться в положении солнца, и продолжал: — Хотелось бы еще сегодня добраться до Глуми-Уотер, но времени мало, а опасность велика. Что скажет Олд Шеттерхэнд?
— Согласен с тобой. Прежде чем мы доберемся до озера, настанет ночь, а значит, мы уже ничего предпринять не сможем. Мы ничего не увидим, зато у врагов появится возможность заметить нас. Пора нам подумать о том, что наш отряд состоит не только из мужчин.
— Мой брат прав! Мы бы могли отправиться к озеру только утром, когда рассветет, а сейчас надо устраиваться на ночлег. Виннету знает место примерно в часе пути от Глуми-Уотер. Там можно разжечь костер, который не будет видно. Пусть мои братья следуют за мной!
И он поскакал, не оглядываясь. Олд Шеттерхэнд остался на месте, с легкой улыбкой провожая взглядом вестменов, покидающих седла, чтобы самим изучить следы. Примерно так же с добродушным превосходством слушает пианист-виртуоз какого-нибудь монастырского звонаря, исполняющего богородичный канон.
Мужчины ползали туда-сюда, тихо переговаривались, но, кажется, так и не пришли к единому мнению. Тут Олд Шеттерхэнд произнес:
— Пора собираться! Виннету отъехал уже довольно далеко и вот-вот скроется в лесу.
— Пора, — кивнул Сэм Хокенс, — вы неплохо вдвоем тут все обговорили, тут вы мастера! Однако в подобных делах не надо слишком умничать, если не ошибаюсь.
— Что же вам неясно?
— Вы говорили о двух индейских отрядах.
— Это же очень хорошо видно.
— Я этого не вижу! Сначала было пятеро всадников; это уж точно Нефтяной принц и его спутники. Потом проскакали десятка три лошадей. На них сидели индейцы. Это один отряд. А где же другой?
— Индеец-одиночка, преследовавший белых.
— Разве он не мог принадлежать к тем тридцати? Они его просто-напросто выслали вперед.
— Нет, тогда он бы вернулся к ним, чтобы сообщить об увиденном, а этого-то и не произошло. Мы знаем, что выкопаны томагавки войны. Если в этих краях начинаются склоки, то в них могут принять участие только навахо и нихора. Оба племени выслали своих разведчиков. Одну из этих групп и составляют те самые тридцать человек. Они шли по следу одинокого всадника, чтобы напасть на его товарищей.
— Товарищей? Откуда они у него?
— Если племя выходит на тропу войны, оно никогда не вышлет разведчика-одиночку. Шпионы ходят группами, а этот по какой-то причине отделился от своих и теперь возвращался к ним. Враги преследовали его.
— И прямо по следу белых?
— Почему бы нет? Все могло произойти случайно, а может, и нет. Ни один лазутчик не проходит мимо найденного следа; индеец должен пройти по нему, пока не выяснит все об оставивших его людях. Я бы мог даже назвать племена, к которым принадлежат эти разведчики.
— Ну, это могу сделать и я! — подал голос Хромой Фрэнк. — Тут не трудно установить, принадлежит ли Геродот [54] к Маккавеям [55] , а Самсон [56] к японцам.
— Прекрасно! Так скажите!
— Ну, те тридцать человек из племени нихора, одиночка же был из навахо. Если это не так, то я больше не Хромой Фрэнк.
— Как вы это установили?
— Все просто, как поля моей шляпы! Разве не известно, что навахо очень храбры и что они превосходят в этом смысле нихора?
— Возможно.
— Ну, и кто здесь храбрее? Тридцать человек, сбившихся в кучу, или одиночка, отважившийся поехать по опасному месту? Потому я и считаю, что этот одиночка принадлежит к разведчикам навахо. Верный аккорд, не так ли?
— И я уверен, что один разведчик был навахо, только из других убеждений. Сейчас нет времени на разъяснения. Виннету уже не видно. Едем!
Вестмены снова забрались в седла и галопом полетели вслед за апачем. Еще прежде чем солнце подкатилось к горизонту, Виннету отклонился от следа немного влево, в лес, где скоро всадники подобрались к котловине, очень похожей на покинутые когда-то горные разработки. Виннету указал на вниз:
— Вот там, в котле, мы и расположимся. Оставим наверху часовых, а сами разожжем костер. Никакой враг нас не заметит.
Склон не был крутым и позволял спуститься верхом. Внизу они нашли достаточно веток, чтобы соорудить некое подобие постелей. Вверху оставили часового, после чего разожгли костер, на огне которого приготовили ужин.
Разговоры шли только о завтрашних событиях, но после долгой дороги все настолько устали, что вскоре залегли спать. Только Шеттерхэнд с Виннету ненадолго задержались.
— Возможно, — сказал белый охотник, — что завтра дело дойдет до схватки, однако мы не имеем права подвергать опасности женщин и детей. Всех переселенцев надо уберечь от драки. Их неопытность только повредит нам. Думаю, лучше оставить их здесь. Место удобное и очень подходит для укрытия.
— Что касается сражения, то мой брат прав. Но что делать в том случае, если нам придется быстро покинуть Глуми-Уотер? У нас может не остаться времени на то, чтобы забрать этих людей с собой.
— Хм, да! Конечно, следует ожидать, что нам придется поторопиться. Боюсь, что индейцы уже взяли в плен всю пятерку белых.
— Виннету считает, что это уже случилось.
— Нам придется поторопиться, чтобы освободить их. Если же мы станем возвращаться, то снова потеряем драгоценное время. Однако и к озеру ехать с женщинами и детьми опасно. Выход есть: один из нас должен заранее выехать к Мрачной воде и осмотреть окрестности.
Виннету кивнул.
— Кто это сделает?
— Виннету. Мой брат Олд Шеттерхэнд должен остаться здесь; он лучше меня сумеет договориться с этими людьми.
Виннету — воин, он будет охранять белых скво и бэби, потому что он обещал, но он не умеет занимать их разговорами. Я уеду, когда еще не займется день. А потом пусть мой брат медленно следует за мной по моему следу. В случае опасности я оставлю свой знак или вернусь сам.
На том и порешили. Когда следующим утром Олд Шеттерхэнд проснулся, апач уже уехал. Примерно через час надо было выступать. Вестмены проверили свое оружие, но не решились сказать переселенцам, насколько опасным может стать сегодняшний маршрут. Их только предупредили, что надо соблюдать тишину.
Виннету позаботился о том, чтобы его след был легко различим. Отряд продвигался медленно, давая индейцу достаточно времени на разведку, поэтому в окрестности озера попали только часа через два. Виннету выехал им навстречу.
— Черт побери, это нехороший знак! — буркнул Сэм Хокенс.
