Текст книги "Развод: я сжигаю мосты (СИ)"

Автор книги: Карина Семенова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8

Центр города, богатый, тревожный, суматошный, вымотал меня окончательно. Слишком тяжёлыми оказались последние дни: сначала поездка, потом Бартал и скитание по лесу. Однако я упорно пробиралась сквозь поток людей, шла по улицам и глядела, не попадётся ли деловой дом. Когда он отыскался, я смело зашла внутрь, но с каждым шагом робела всё больше. Длинная вереница высоких дубовых дверей, красное дерево, ковровые дорожки – всё должно было показать посетителю, что он пришёл не абы куда, а в храм бюрократии, и соответственно, должен раскошелиться.

Я прошлась по пустым коридорам, рассматривала таблички на дверях, но нужная долго не попадалась. «Счетовод, ещё счетовод, ростовщик, доктор».

Наконец, нашла. Медная табличка на двери гласила, что за ней ведёт приём законовед алом Хон Бранда. Я стояла и не решалась постучать. «Ведь мне же не назначено. Вдруг не примут?» Я совершенно не умела общаться с такими людьми. Так получилось, что сначала всеми официальными вопросами заведовали мама с папой, потом Бартал. Я абсолютно не разбиралась во всяких нужных и важных бумажках, и это сыграло со мной злую шутку.

Я мотнула головой и подняла повыше подбородок. «Значит, пришло время начать разбираться в этих самых бумажках!»

На мой стук откликнулся зычный голос и пригласил войти.

Кабинет, весь сверху донизу, даже пол и потолок, обшитый рыже-коричневыми деревянными панелями, словно оглушил меня. Я оказалась как будто в коробке. В довершение здесь не было ни одного окна. Только полки с бумагами и какими-то блестящими наградами, пара стульев да огромный, такого же рыже-коричневого цвета письменный стол, отчего казалось, что он растворяется в этой комнате. За столом сидел полноватый мужчина в дорогом чёрном костюме и выжидательно смотрел на меня.

– Здравствуйте! – начала я разговор, так и не дождавшись ни слова. Мужчина кивком головы показал мне на стул для посетителей и откинулся в кресле.

«Почему такое отношение? – смутилась я. – Неужели… ой, мой вид! Вряд ли я выгляжу как серьёзный клиент после нескольких дней скитаний».

Стало досадно, что я не подумала об этом раньше. Стоило бы сначала забрать вещи из камеры хранения, привести себя в порядок, хотя бы переодеться. Мама всегда мне говорила, что я слишком импульсивна – сначала делаю, потом думаю. Я расстроилась из-за очередного промаха, но постаралась сосредоточиться на деле.

– Слушаю, – лениво проронил законовед, разглядывая потолок.

– Меня зовут алома Лексо. Я попала в тяжёлое положение. Из-за мужа. – Слова давались мне нелегко. Я на несколько секунд закрыла глаза, стиснула зубы, пытаясь совладать с собой. – Я родилась и выросла в Джансе, в небольшом городе Айли. Но потом встретила Бартала, это мой муж, и мы поженились. Там, в Джансе. – Я судорожно вздохнула, с ужасом понимая, что ещё немного, и я разрыдаюсь. Поборов себя, продолжила: – Потом муж привёз меня сюда, в Файренк, в свой дом. А вчера он объявил, что я ему… не жена, потому что мы не подтвердили заключение брака здесь, в Мизе. – Мой голос становился всё глуше, закончила я совсем тихо, опустив глаза. – Скажите, алом Бранда, это правда, что по закону мы не женаты?

Мужчина перевёл взгляд с потолка на меня, усмехнулся и покачал головой.

– Правда. Вступление в брак подданых Мизы, осуществлённое за пределами Мизы, признаётся недействительным, если не были подписаны соответствующие документы, предусмотренные законодательством Мизы, и на территории Мизы. Вы подписывали документы, удостоверяющие ваш брак с аломом Лексо, после приезда в Мизу?

У меня упало сердце. Хоть я не сомневалась в словах Бартала, но всё-таки крошечная безумная надежда, что он не прав, жила во мне. Я даже не подозревала о ней, пока она не исчезла, оставив после себя только боль и отчаяние.

– Нет, – еле слышно ответила я. – Не подписывала. Нет таких документов. Муж… алом Лексо смог даже… жениться… на другой.

– Если всё, что вы говорите правда, то положение сложное. Но должен предупредить, не хотелось бы, чтобы вы оказались в ещё более затруднительном положении. – Алом Хон наклонился вперёд и положил руки на стол. – Будете распространяться, попытаетесь придать дело огласке, ваш… э-э-э… алом Лексо может подать в суд на вас.

– Но как это возможно? – Я вскинула на него глаза. – Ведь это меня обманули! Я пострадавшая!

– Вы добровольно вступили в связь, никто вас не неволил.

– Я думала, что я жена! Ведь у нас была свадьба, гости, подарки!

– В Джансе. Вы сами подтвердили.

– Да.

– А здесь, в Мизе, свадьбы не было. Значит, вы любовница, а не жена. – Бранда гаденько улыбнулся, и я была готова провалиться сквозь землю от слова «любовница». – Будет трудно доказать, что вы были не в курсе. Если алом Лексо заявит, что вы знали с самого начала о неофициальности вашего статуса, то вы проиграете. Обыватели будут уверены, что вы решили подловить алома Лексо и за его счёт добиться лучшей жизни: переехали из бедного Джанса в богатую Мизу, согласившись быть сожительницей, а потом затребовали большего.

– Но ведь были свидетели нашей свадьбы.

– Все из Джанса? Ваши родственники?

– Да.

– Алома Лексо, точнее аломита, как я понимаю. Они все заинтересованная сторона и не граждане Мизы, ведь так? Их показания ничего тут не стоят.

Неприятно резануло слух «аломита»: все на свете знают, что я без заступника, без мужа, товар на продажу. Тонкая грань, определяющая отношение общества к незамужним. У меня даже губы затряслись от обиды.

– Но что же мне делать?

Законовед кивнул своим мыслям и качнулся в кресле.

– Вы имеете право пребывать на территории Мизы?

– Да, у меня есть такие документы. Ещё на девичью фамилию Филлиакс. Я собиралась их переоформить сразу после свадьбы на новую фамилию, но мой… «немуж» сказал, что это совсем не обязательно, только лишняя волокита… что первое время можно и под старой фамилией жить.

Я почувствовала, как заливаюсь краской: «Какая же я дура! Уже тогда нужно было задуматься. Я ведь вышла замуж, получила его фамилию, значит, все документы надлежало переделать!»

– Ну вот и хорошо, что документы есть, аломита Филлиакс. Можете легально оставаться здесь, попробовать найти хоть какую-нибудь работу. Или поезжайте обратно и забудьте обо всём.

– Неужели ничего сделать нельзя? А если слуги из дома алома Лексо подтвердят, что он называл меня женой?

– Он мог вас хоть женой, хоть Великой Праматерью называть. Нет документов – вы не жена. Только на территории Джанса. Но его законы не имеют силы в Мизе. Можете ехать в Джанс и там считать себя женой алома Лексо. А здесь вы ему никто.

От таких слов у меня, как я ни держалась, навернулись слёзы, туманной пеленой застлали глаза.

Я протянула хрустящие банкноты алому Брандо, надеясь, что их хватит заплатить за консультацию.

– Оставьте их себе. Всё, что могу для вас сделать.

– Спасибо, – еле выдавила я, убрала деньги и вышла, сквозь слёзы почти ничего не различая.

Глава 9

На ватных ногах я вышла из делового дома, остановилась на тротуаре. С дрожащими губами, сжатыми до белых костяшек кулаками, я клялась небу и самой себе, что этого так не оставлю.

«Я не прощу тебе своих слёз, Бартал. Ты, единственный кого я любила, кому доверила душу, тело, всю себя, именно ты предал, бросил на самое дно. Но я поднимусь. Я выберусь. Я смогу, я задавлю любовь к тебе. И когда я посмотрю тебе в глаза, ты поймёшь, что потерял больше, чем просто жену».

Я сжимала кулаки с такой силой, что аж пальцам стало жарко, будто держала в руках уголёк. Снова меня одолели слабость и дурнота. Я рвано, часто задышала, уронив голову на грудь. «Всё! Домой! В Айли. К маме и папе. Родители подскажут. Я не знаю, что делать. Хочу просто почувствовать, что всё ещё человек и хоть кому-то нужна».

Уже темнело. Надо было спешить, и я наняла экипаж. Хорошо, что ехать до главной дорожной станции было недолго – поездка вышла недорого.

Станция, вся в огнях и флагах, даже в это вечернее время встречала путешествующих сутолокой и шумом.

Не считаясь с расходами, почти на последние деньги я купила место в автокэбе: всё-таки он быстрее конного экипажа. Мне повезло, отправление было всего через два часа, а свободные билеты ещё оставались. Но это и понятно: самодвижущиеся кэбы, несущиеся с большой скоростью, до сих пор пугали, и многие по старинке предпочитали лошадей; да и стоимость поездки отталкивала дороговизной.

Я отыскала билет от камеры хранения. Он сначала намок в бурю, потом сох кое-как в кармане и теперь у него был такой вид, будто его собака жевала. Но всё-таки надписи на нём не стерлись, и я без проблем забрала свои вещи, которые оставила здесь ещё вчера – так спешила к Барталу, что не стала ждать, пока багаж перегрузят.

Еле дотащив тяжёлый чемодан и саквояж, я зашла в уборную и уставилась на себя в зеркало: бледная, синяки под глазами, всклокоченные волосы, мятая одежда.

«Больше похожа на бродяжку, – сокрушённо подумала я. – Нельзя таким видом маму с папой пугать. Давно пора привести себя в порядок. И я должна быть сильной. Должна со всем справиться!»

Из вещей я выудила чёрные дорожные штаны, просторную хлопковую блузку цвета мяты и лёгкую куртку из мягкой кожи. Остальное запихала обратно. Когда я переоделась, умылась холодной водой и причесалась, стала выглядеть намного лучше. У меня даже настроение чуть поднялось. Правильно мама говорит: упадок духа лечится заботой о себе.

В торговых рядах я купила несколько булочек, воды, немного орешков и побрела к посадочной площадке. Потихоньку подтягивались пассажиры, но занять места нам пока не разрешали, поэтому мы просто стояли за специальным ограждением и ждали, когда же нас пустят.

Автокэб, напоминающий громоздкую карету с огромными колёсами, ярко-красным пятном выделялся на фоне тёмных стен станции. Автокэбы всегда выкрашивали в такой цвет, чтобы на дороге они были заметны издалека, и у всех было время убраться с их пути.

На месте для водителя возился мастер в грязной рабочей робе. Он то простукивал трубы, то крутил большой руль, то дёргал рычаги. Незадолго до отправления с гордой походкой к автокэбу приблизился мастер-маг второй ступени в сопровождении нескольких рабочих, лебезящих перед ним. Не переставая обкусывать ломоть жареного мяса, нанизанный на серебряную вилку, маг лениво кивнул на большой ящик, прикреплённый к дну кузова. Мастера тут же бросились открывать его специальными ключами. Я, как и все остальные, вплотную подошла к ограждению и вытянула шею, чтобы получше разглядеть техническое чудо. Когда ещё выпадет такой шанс.

Рабочие откинули крышку, и мы увидели, как в центре ящика висит в воздухе большая, размером с арбуз, полупрозрачная сфера, излучающая голубоватое мерцание. В толпе послышались восхищённые шепотки. Именно сферы из поликристалла, способного удерживать магию, обеспечивают механизмы автокэбов энергией для движения. Благодаря этому автокэбы, особенно если дороги хорошие, могут развивать скорость в три-четыре раза больше скорости экипажей, запряжённых лошадьми.

Мастер-маг со скучающим видом подошёл ближе, прищурился, ткнул пальцем сферу, отчего раздался низкий вибрирующий звук, и небрежно бросил рабочим:

– Порядок. Трещин нет. Поликристалл заряжен достаточно, на двое суток хватит. Можете отправляться.

Мастер-маг развернулся, прошествовал мимо зевак и степенно удалился с видом фокусника, показавшего невероятный трюк.

Началась посадка. Служитель станции в тёмно-зелёной форме проверил посадочный билет и распорядился мой чемодан поместить на крышу автокэба. По приставной лестнице я забралась в кузов, села у окна и облегчённо выдохнула: скоро буду дома.

Остальные пассажиры – четверо мужчин и семья с тремя детьми – заняли свои места, и служитель объявил отправление. Автокэб медленно выехал со станции и покатил по мостовой.

Мне предстояла скучная грязная дорога.

«От столицы до столицы на автокэбе меньше суток. Завтра буду в Джансе. А там найму простой трэкэб. Только бы побыстрее домой».

В кузове что-то периодически скрежетало, отчего весь автокэб будто вздрагивал, пахло техническим маслом, визгливо спорили дети из-за лучшего места, а измученная мать громко их отчитывала. Но я уже ни на что не обращала внимания и, кое-как устроившись в мягком кресле, забылась тяжёлым сном.

Под утро меня разбудили: мы въехали в Джанс, и потребовалась проверка документов. Через пару часов автокэб уже катил по столичным улицам. На станции я купила билет до Айли в четырёхместном почтовом экипаже, потом смиренно ждала отправления и никуда не выходила: даже по Хосванту, достославной столице, одному из самых древних городов Джанса, прогуляться не хотелось.

В почтовом экипаже на необустроенной дороге ощутимо трясло. Снова мимо замелькал пейзаж: всё мельче города, проще и ниже дома, беднее сады.

«Да-а-а. Это вам не Миза». Я вздохнула. Предок нынешнего короля Мизы, пятнадцатый правитель династии, в своё время, больше двухсот столетий назад, завоевал и присоединил к владениям несколько разрозненных земель. И каждая из этих земель внесла свою лепту в развитие и укрепление королевства: где-то хорошо было развито сельское хозяйство, где-то разрабатывалась руда и крепло славное кузнечное дело, где-то ювелирное мастерство. К тому же по всей стране по строгому повелению короля, как драгоценные жемчужины, собирали одарённых, обладающих магией, чтобы их способности всецело использовать на благо королевства. Уже через несколько десятилетий Миза превратилась в мощное государство с востребованными для внешней торговли товарами и, самое главное, развитыми технологиями, особенно магическими. В результате и люди в Мизе стали жить значительно лучше, чем в соседних странах.

Джанс не мог похвалиться такими успехами. Моей стране практически нечего предложить соседям. А родной Айли – маленький город на западе Джанса – и вовсе ничем не примечателен. Но я всё равно любила его, и когда за окном увидела с детства знакомые бескрайние поля, щемящее чувство вперешку с тоской стало бередить душу.

«Как жаль, Великая Праматерь, как же жаль, что я возвращаюсь домой такой несчастной. А ведь какой влюблённой и беззаботной я отсюда уезжала! Бартал подарил мне крылья. Он же и жестоко их оборвал».

На Айли уже опустилась ночь. Громко звенели цикады и кузнечики, по бездонному небу чиркали звёзды и падали в синюю дымку полей. Я уговорила кучера не оставлять меня на пустой станции, а довезти до самого дома, всё равно дорога проходит рядом.

Я еле донесла чемодан до забора, да и саквояж с каждым шагом казался всё тяжелее. Наш дом выглядел по-прежнему: маленький, с местами облупившейся белой краской, но всё такой же уютный и родной. Второй этаж был погружен в темноту, но на первом в кухне ещё горел свет.

Я прошла палисадник, поднялась по скрипучим ступеням и, кусая губы, постучала в дверь. Открыла мама. Я хотела сказать «привет», но ком сдавил горло, и я только горько разрыдалась.

Глава 10

Я долго не позволяла себе плакать, и теперь слёзы прорвались, горячими каплями падали на ладони. Мама в гостиной усадила меня на диван, знакомый до каждой вмятинки и села рядом. Папа растерянно топтался около. Я плакала и сбивчиво рассказывала, какой Бартал подлец, как отправил меня в поездку, а сам в это время женился на другой, привёл её хозяйкой в дом, и как потом уничтожил мою душу признанием в своей подлости. Я рассказывала про лес, бурю, Кайта с его растениями и даже про учителя Эгидио. Я спешила рассказать всё-всё, до малейших подробностей, вместе со словами выплёскивая боль и обиду.

Мама силилась что-то произнести, но не могла выговорить и, закрыв лицо руками, тоже заплакала. Папа же понуро молчал и только сокрушённо вздыхал. Когда слёзы утихли, мама обняла меня и повела на кухню.

«Какое же здесь всё родное!»

Даже плитка на полу с отколотым уголочком: это я уронила тяжеленную чугунную сковородку, когда лет в девять решила, что если уж не магом, то поваром я точно стану. Но на сковородке мои кулинарные подвиги и закончилось.

И маленькая паутина в углу над шкафом на месте: папа не хочет прогонять паука, потому что «он полезный», а мама боится сама убирать паутину, «вдруг он на меня прыгнет».

И даже мой детский подарок – кривой глиняный горшок, неумело раскрашенный, – всё так же стоит на окне.

Мама усадила меня за стол, достала конфеты, бутерброды, чай и стала говорить о всякой чепухе. Потом и папа к ней присоединился. Они говорили, говорили. Я сначала злилась, зачем мне это, ведь у меня тако-о-ое произошло, но вдруг поняла, что слушаю с интересом и тоже втягиваюсь в разговор. Словно не было этого года, я никогда не знала Бартала, и мы просто, как обычно вечером, пьём чай и обсуждаем события дня.

Чуть ли не под утро меня отправили спать. Мама и папа помогли донести вещи до моей комнаты на втором этаже. Даже после моей свадьбы и отъезда, родители оставили здесь всё так, как было, ничего не тронув. Я повалилась на кровать, уткнулась в пахнущую розами подушку и крепко уснула.

* * *

День уже близился к полудню, когда я проснулась.

Настроение было на нуле, но хотя бы слёзы больше не душили. Я нехотя встала, прошлась по комнате, бесцельно поглядела в окно. Не зная, чем себя занять, – ничего мне не хотелось – села за письменный стол и уставилась на большую куклу. Её мне подарили родители на десятилетие. Они долго копили деньги, потом папе пришлось ехать до Хосванта, чтобы купить её и порадовать меня – свою любимую малышку. Эта кукла ещё долго была предметом жгучей зависти всех соседских девчонок.

«Вернуться бы в детство. В то беззаботное время, когда для безграничного счастья нужна всего лишь кукла, а плохое настроение исправляется парочкой конфет».

Я без особой цели открыла ящик стола – внутри листы, карандаши, заколки, необычные камешки, которые я находила на улице. Взгляд зацепился за старый личный дневник. Наброски рисунков, приглянувшиеся пёрышки, красивые фантики, «умные» мысли, от которых мне теперь становилось неловко, украшали потрёпанные листы. Я долистала почти до конца, и меня бросило в жар: последние страницы были сплошь исписаны именем «Бартал» и изрисованы сердечками.

«Какие глупости!»

Я выдрала последние листы и изорвала на мелкие клочки. Так разошлась, что потом ещё и подушку поколотила, представляя, что это наглая физиономия Бартала. Зато всю злость выместила. Не прав Кайт – надо не кусты с цветочками слушать, а подушки бить. А ещё лучше сразу обидчика.

Умывшись и переодевшись, я отправилась вниз и ещё с лестницы услышала, как мама возится на кухне.

– Хорошо, что вы у меня есть. – Я обняла маму.

«Как же приятно быть дома! Как же мне не хватало родного взгляда и простых объятий!»

– Всё образуется, доченька. Паола, конфетка моя, только я очень не хочу, чтобы ты засомневалась в себе. Это не ты ошиблась, это Бартал, Прародитель его накажи, сбился с пути!

Мама улыбнулась мне со слезами на глазах.

Скоро появился отец. Он работал совсем недалеко от дома и неизменно на обед приходил домой.

– Как ты, пиратка? – чуть ли не с порога спросил папа.

– Всё хорошо. Всё будет хорошо. – Я постаралась выглядеть уверенно.

– Угу. – Отец нахмурился. – Я тут подумал. С начальником договорюсь, выпрошу три дня выходных. Поеду к твоему нерадивому мужу. Поговорю-ка с ним. Я ему свою дочку доверил, а он как поступил. Да разве ж по-человечески…

Отец осёкся и покачал головой.

Я грустно усмехнулась: папа, сколько я его помню, всегда всеми силами избегал споров и очень не любил криков.

«Насколько же ему больно за меня, раз уж он собирается говорить с Барталом. Только это бесполезно: законными методами его наказать не получится, а в драку папа не полезет. Даже представить этого не могу. А если драка и завяжется, то против молодого и тренированного Бартала папа, неуклюжий, долговязый, и нескольких секунд не выстоит. Да папа до Бартала-то не доберётся: потеряется ещё на станции».

Видимо, это поняла и мама. Она всплеснула руками.

– Далли, что ты удумал? У тебя же спина. И колено. – Она взяла папу под руку и потянула на кухню. – Тем более Паулина же вчера сказала: законник говорит, ничего не поделать.

– Шоуни, дорогая, но не только же в законах правда. Есть ещё и людские законы. Пусть в глаза мне посмотрит, мне, отцу!

– Да ты садись, поесть не успеешь. Лит Сальби из-за опоздания ругать будет. Паулина, чего ты замерла? Садись за стол тоже, кожа да кости от тебя остались. Нет, дорогие, всё потом. А пока забудем о проблемах. Приятного аппетита!

Обед прошёл под мамину болтовню, которой она пыталась отвлечь нас от грустных мыслей.

Наконец, отец поднялся:

– Спасибо, дорогая. – Он поцеловал маму в щёку. – Как всегда вкусно. А пирог просто совершенство. Оставьте мне кусочек на ужин. Пиратка, не съешь всё! – Папа шутливо погрозил мне пальцем. – Где же мой портфель?

Отец близоруко прищурился и огляделся.

– На диван в гостиной ты его бросил, – сообщила мама со вздохом.

– Ага. – Папа похлопал себя по карманам. – А ключи от кабинета где?

– Да вот же они! На столе перед тобой.

– Вижу-вижу.

Папа забрал ключи, и я пошла его проводить.

– Может, не будем маму слушать? Съезжу?

– Нет, папа, не стоит. Бартал и на тебя в суд подать может. За клевету. Что мы тогда делать будем?

– Да, да, – со вздохом согласился отец. – Где ключи-то мои? Ах, их уже нашли. Ну бывай, Паулинка-апельсинка, – поддразнил отец как в детстве, дёрнул меня за рыжий локон и вышел.

Я села на лестницу, ведущую на второй этаж, бездумно рассматривая стену напротив.

Пришла мама.

– Моя конфетка, что же Бартал с тобой сделал? Невыносимо видеть. Ведь ты всегда была такой весёлой девочкой. Я помню, как ты бегала по этой самой лестнице и беззаботно смеялась. Не любила ты подолгу грустить. Всегда находила как справиться с бедой и чем себя порадовать. Лапушка, не унывай. Всё наладится. Ну когда-нибудь.

– Конечно, – без энтузиазма ответила я.

Мама села рядом со мной на ступеньку.

– Скажи, – мама нерешительно помедлила, – он тебе нужен? Ты хочешь бороться за него?

Моё глухое «нет» нарушило затянувшуюся тишину.

– Я всё для себя решила. Нашу любовь уже не спасти. Мама, Бартал говорит, что любит… Но разве с любимыми так поступают?

Я посмотрела маме в глаза.

– Ой, ну ты уж сама реши. Всякое бывает. Не переживай, моя лапушка, ты же дома. Забудь обо всём и живи дальше! А хочешь, в путешествие отправимся? А? У нас с деньгами сейчас не очень, но ничего, наскребём!

Мама с наигранным восторгом улыбнулась.

– Спасибо, я уже напутешествовалась. Хватит с меня.

– Пойду-ка нам чайничек поставлю. Посидим, поболтаем. А потом в торговые ряды сходим, на наряды полюбуемся. А приглянется чего, так и купим.

Мама ушла, а я осталась сидеть, с грустью осознавая, что попала в такую ситуацию, из которой выбраться должна сама. Я привыкла рассчитывать на родителей, словно всё ещё маленький ребёнок. Но теперь вижу – они не всесильны, и как бы ни хотели помочь, сделать ничего не могут. Они просто люди. Папа так и будет строить нереальные планы, а мама пытаться вести себя так, будто проблемы и нет.

Придётся ответственность брать на себя. Наверное, это и называется быть взрослым.

– Мама! – позвала я. – А контора лита Салби работает?

– Как обычно. – Мама выглянула из кухни с полотенцем в руках. – Ты хочешь посоветоваться с ним? Да успеешь ещё сходить! Отдохнуть бы тебе пару деньков, а то и недельку, в себя прийти.

Я поднялась.

– В себя приду, когда справедливость найду!

Я взяла у мамы несколько банкнот и вышла из дома.

В Айли всё было по-прежнему: в маленьких городах жизнь меняется медленно и неохотно. На пыльной улице малышня играла в магов и битву. Мальчишка брызгал водой, изображая водную магию, двое других, притворяясь огненными магами, подожгли деревяшки и бегали с ними, за что скорее всего получат нагоняй от родителей. Совсем маленькая девочка, видимо воображая себя повелительницей воздуха, подбрасывала птичий пух, танцуя и что-то шепча себе под нос.

Время идёт, а игры здесь не меняются. В детстве я точно также с друзьями и подружками разыгрывала магические сражения и очень была горда собой: я же действительно маг, я особенная! Скоро меня заберут в необычную школу, где меня ждут приключения, путешествия, новые друзья, такие же маги, и буду я жить долго и счастливо. Но задирать нос перед соседской ребятнёй долго не получилось, судьба быстро поставила меня на место: я росла, а магия нет, так и оставаясь на самом минимальном уровне. Даже в быту её не получалось применить. И когда приехал специальный маг-наставник ради меня, единственной одарённой в городе, он с сожалением сообщил, что ничего не выйдет и ни в одну школу меня не возьмут. Так мой счастливый билет в жизнь превратился в ничто. Половина города злорадно посмеивалась надо мной и родителями, другая половина громко жалела. Даже не знаю, что было хуже.

Я пошла по знакомым улочкам. Прелесть маленьких городов – здесь всё рядом, даже экипаж не нужен.

Лиата Найла, хозяйка бакалейной лавки, увидела меня через окно, удивлённо распахнула глаза и помахала мне. Мясник проводил задумчивым взглядом.

«А ведь придётся объяснять, почему я тут и без мужа, – сообразила я. – Великая Праматерь и Дух-Прародитель, помогите мне! В Айли сплетни – самый доступный способ развлечься. И кажется, я обеспечу сплетникам тему для разговоров на ближайший год».