Текст книги "Приказ 66 (ЛП)"
Автор книги: Карен Трэвисс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)
– Откуда вам известно, что с ней все в порядке?
– Она все еще пользуется своим идентчипом. Примерно месяц назад.
– Как вы это узнали?
– Я ее отец, а у отцов есть свои маленькие секреты. – Скирата не думал, что напоминать Зею о своих навыках по взламыванию защищенных данных будет хорошей идеей. Шаб, Зей знал на какие задания Республика посылала «Нулевых». Зей был одним из тех, кто эти задания давал – разумеется, достаточно завуалированно, чтобы потом он мог это отрицать. – Просто знаю куда смотреть, и все такое.
– Я говорил о вашем внуке. Когда спрашивал про семью.
Скирата никогда не брал Кэда туда, где можно было встретить Зея, из страха что джедай почувствует в ребенке латентные способности к Силе. Скирата не верил, что джедаи не попытаются забрать и выучить его на свой манер, и он не был уверен, что сплетни про Этейн и Дармана не достигли его ушей. Зей слышал больше, чем хотел показать.
– Кэд просто ужасен. – проговорил Скирата. – Куда только не суется. Сущее наказание. Слушайте, генерал, я же вижу что вас достал этот светский разговор. Что вам нужно?
– Казначейству требуется некоторые специфические умения «Нулевых».
Скирата почувствовал как внутренности стягивает узлом. Если бы он уже не был предупрежден Бесани, что программа – шпион Джайнга обнаружена, все было бы еще хуже. Зей наверняка чувствует его реакцию в Силе. Она была слишком мощной, чтобы ее не заметить.
– Да, я знаю что они не там, где должны быть, Кэл. – сказал Зей, ошибаясь в догадках. – И мое профессиональное умение смотреть сквозь пальцы все еще работает в отношении их… факультативных занятий, какими бы они ни были.
Есть у Силы хорошая особенность – она очень туманна. Этейн ему про это рассказывала. Все, что узнал Зей, это то что упоминание «Нулевых» или Казначейства заставило Скирату нервничать, и он отнес это на счет «Нулевых».
«Ха. Не тянет на всеведение, джедай.»
– Мои малыши такие непоседливые. – хмыкнул Скирата. – Что им требуется сделать?
– Джайнг и Мереель специалисты по информационным технологиям, не так ли? И они действительно взломали несколько систем сепаратистов.
«И ваших тоже.»
– Верно.
– Поэтому они нужны мне для изучения очень хитрой программы, которая была установлена на центральный компьютер Казначейства. Она стерла себя, как только техники попытались выделить код, и они не имеют понятия – что же она делала. Но ее не должно было там быть, и Разведка боится, что в нашем лагере «крот» сепаратистов.
– Хорошо. Я их вызову, и вы сможете их проинструктировать. Кто проверял персонал Казначейства? У них есть предположения, как это попало в их систему? – Скирата действительно хотел это знать. Если Зей почувствует в нем испуг и беспокойство – он будет недалек от истины. – Это будет нелегким заданием, даже для моих мальчиков, но они сделают все что возможно.
«Могло быть и хуже.»
Зей кивнул.
– Казначейство также хочет привлечь к работе собственного старшего аудитора. Какая – то женщина, по имени Веннен.
«С другой стороны, пожалуй, хуже некуда.»
Первое, что почувствовал Скирата – это то, что Зей хорошенько его встряхнул. Он знает… или же делает вид что знает.
– Итак, вы хотите чтобы мы просмотрели все на предмет шпионских программ и ненадежного персонала.
– Верно. Я отозвал «Омегу» и «Дельту» с Хаурджаба, и не просто потому, что иначе генерал Тур – Мукан до смерти изведет меня попреками на тему бесполезности операции. Обе команды участвовали в городских операциях здесь, и они знают как охотиться на оперативные террор – ячейки. Есть предположения, что Разведка была вовлечена во что – то, связанное с Казначейством, что не увенчалось успехом, и во что я посвящен не был. Так что из офиса Канцлера скомандовали сделать работу нормально.
– Приятно видеть, что они верят в Специальные Операции.
Итак, теперь Скирата знал кое – что, чего не знал Зей: что Разведка послала какого – то невезучего шпика следить за Бесани; шпика, который никогда не вернулся домой.
Скирата, гордый своей тщательно взращенной паранойей, прокрутил в голове набор сценариев. Это начинало походить на зеркальный коридор на карнавале в День Республики. Ставил ли Зей его в такое положение, зная о причастности Бесани и Джайнга чтобы вынудить его к признанию? Или же его использует втемную Разведка, и тогда о том что случилось – знают они? Тут пахло техникой, которую любил Джайлер Обрим – заставить раскрыться подозреваемого в убийстве супруга, поручив ему организовать выступление в новостях с просьбой о благополучном возвращении домой их любимых.
Но Джайлер говорил что он поражался – насколько часто это не срабатывает…
Всегда есть возможность того, что это настоящее и закономерное совпадение. Джайнг и Мереель – лучшие во взломе. Бесани была старшим агентом по анализу оборонного бюджета, и если Сепы хотели стащить какую – то информацию, то это были бы не данные по уборке дорог на нижних уровнях. И да, «Омега» и «Дельта» тайно работали на Корусканте, они единственные республиканские коммандос, которые имели этот опыт, и они в этом явно лучше чем бантоголовые оперативники Разведки.
Это было разумно, но Скирата спиной чуял, что провокации можно ждать в любой момент.
Но как он мог отказаться?
Он не мог. Но он мог потрясти Зея и посмотреть что вывалится. Сделать вид, что Бесани ничего не знает о «Нулевых», было бы слишком нагло, чтобы в это поверили. Операцию в центре снабжения ВРА было слишком легко перепроверить.
– Веннен я знаю. – заметил Скирата. – Она проводила секретное расследование, а мои мальчики в него влезли. Очень неловкий вышел момент, но все закончилось вполне по – дружески. Да и не та у нее внешность, чтобы мужчина мог ее забыть.
– О, значит она не будет возмущаться что мы топчемся на ее поле. – Зей не проявил никакой реакции. Он действительно говорил так, словно это была всего лишь досадная уступка, ради того, чтобы Казначейство не шумело. – Некоторые гражданские бывают очень предвзяты к клонам.
А джедаи, разумеется, нет…
– Ну, я слышал что и мастер Вос пристрастен к нашим парням. – Скирата его не выносил; придет прекрасный день и такого надменного шабуира первым прислонят к стенке. – Хорошо, я немедленно этим займусь.
– Вы действительно думаете о них как о своих мальчиках?
Это был один из тех неожиданных вопросов, которые все чаще задавал Зей. Скирата не мог разобраться – сознательно он это делал, или же его работа стала настолько напряженной, что у него в голове постоянно крутятся миллионы вопросов.
– Они мои сыновья. – ответил Скирата. Что, если Зей знал, что он усыновил «Нулевых»? Это дела Мэндо, их не касаются дурацкие правила аруэтиизе, и ничто, что могут сказать или сделать Зей, или даже Палпатин не изменит этого факта. – И я умру ради них.
Зей снова налил себе кафа, но не поднял взгляда.
– Это весьма трогательно. Теперь я понимаю, насколько вы беспокоитесь о них.
– Нет. Я сказал, что они мои сыновья. Законные наследники. Я усыновил их по мандалорианскому закону и обычаю.
На этот раз он поймал Зея со спущенными куте. Тот несколько раз моргнул, словно потеряв дар речи. Скирата вдруг осознал, насколько постаревшим выглядит Зей, и что это впечатление происходит не только из – за седины в его волосах.
– Что ж, я не могу припомнить устава, который бы это запрещал. – наконец, проговорил Зей и подмигнул Скирате. – А если бы и мог – ты бы просто не обратил на него внимания.
– Я рад, что мы поняли друг друга, сэр. – ответил Скирата и ушел.
* * *
Скрывать свои следы, хаотично меняя маршрут, которым он возвращался домой, уже стало для Скираты обыденным, и в этом была какая – то странная ирония. Он менял спидеры, выбирал разные дороги и даже прошелся пешком. Когда он поставил очередной сменный спидер под автоматический контроль воздушного коридора, он связался с каждым из «Нулевых» и вызвал Бесани. Может быть, еще и Джусик вовремя успеет вернуться с Мандалора. Это была не совсем экстренная встреча, но поторопиться определенно стоило. Сейчас он должен собрать резервы для ба'слан шев'ла – мандалорианской тактики стратегического исчезновения; скрыться, чтобы перегруппироваться и появиться вновь, когда этого менее всего ожидают.
«Нет. Это будет только бегством.»
«А теперь я собираюсь подключить к этому еще и «Омегу».»
«Кто еще? Кому еще я могу без опаски сказать, что для них найдется тихая гавань, если они решат дезертировать?»
Ум Скираты работал на полных оборотах. У «Омеги» есть смутные догадки о том, что у них может быть будущее, но они не знают всей истории охоты за генной терапией и Скирата никогда не спрашивал их прямо – хотят ли они дезертировать, хотят ли они бросить все. Он не знал как они это воспримут.
А Зей… он хотел бы возненавидеть его также просто, как он ненавидел других джедаев, но в Зее невозможно было не увидеть человека, который увяз в дурно пахнущей системе, который пытается повлиять на нее изнутри, и у которого не больше чем у клонов было возможностей выбрать свой жизненный путь.
«Не будь к ним чересчур добрым. Джедай может уйти. Джедай может сказать «нет». Бард'ика так и сделал.»
Потратив топливо на пару крюков, отметив возросшее количество клон – солдатов, дежурящих возле общественных зданий, Скирата приземлился неподалеку от «Краггета» и проделал остаток пути пешком. Это было похоже на возвращение домой. Многие годы дом был для него чем – то неопределенным, чем – то, что не было определено даже с точностью до планеты, но «Краггет» и его квартира там сейчас создавали ощущение почти такого же надежного убежища, как и Кириморут; а может быть даже и больше – бастион на Маналоре не был наполнен позвякиванием брони, запахами готовящейся еды и звуками шумных споров. Пока что.
Он пересек зал ресторана, быстро оглядев его в поисках незнакомцев – крайне полезная для Мэндо привычка. Он знал всех, кроме троих, и двое из них были в униформах КСБ; копы на обеденном перерыве.
Капитан Джайлер Обрим сидел за своим обычным столиком, расправляясь с горой нерфьей нарезки. Они обменялись традиционными хлопками по плечу.
– Что случилось? – поинтересовался Обрим.
– Что, так заметно?
– Да, Кэл. Очень.
– Начинается жара. – если Скирата не мог довериться Обриму, человеку который нарушил бы любые полицейские уставы, чтобы помочь ему, не говоря уж о писаных законах – то он не мог верить никому. – Ты же знаешь мои планы на отпуск?
– Ты про зимние виды спорта? – Обрим знал о Кириморуте, пусть даже точное расположение было ему неизвестно. – Уже наметил себе точную дату?
– Может оказаться раньше, чем ожидалось. До большой оттепели.
– А.
– Угу.
– Кэл, почему бы нам не побеседовать в местечке потише? Может быть, я смогу дать тебе пару советов по лыжному…
Громкий возглас отвлек их и они одновременно обернулись. В зал вошла Лазима с тарелками на подносе – хоть она и не обязана была этого делать, она работала полную смену. Тви'лека настаивала на том, чтобы отрабатывать свое содержание. Человек за столом у дверей кухни – один из тех, кого Скирата не знал; тот, что в гражданском – что – то сказал ей. Она поставила поднос на свободный стол.
Скирата уловил только обрывки сказанного.
– …эй, да я же от всей души. Вы девочки – тви'леки… ну да, нам, посетителям приятно посмотреть как вы…
Одна рука мужчины лежала на столе. Он не закончил предложение. Лазима буквально из ниоткуда выхватила нож, и вогнала его в столешницу, со звучным ударом пришпилив к ней рукав. Она подалась вперед и поймала мужчину свободной рукой за воротник, почти что выдернув его из кресла.
– Слушай, шабуир. – прошипела она. – Мы, девочки – тви'леки… Я не твоя игрушка, я не твое развлечение, и я не продаюсь, понял? Эта девочка – тви'лек может выпустить тебе гетт'зе.
Через секунду абсолютно мертвой тишины Скирата услышал две вещи: далекий и фальшивый присвист кого – то, работавшего на кухне, а также щелчки и «уиррр» десятка бластеров, вылетевших из форменных кобур КСБ и изготовленных к стрельбе. Каждый полицейский в ресторане выхватил свое оружие и прицелился. Скирата тоже, не раздумывая, выхватил бластер.
– Не опаздываешь? – поинтересовался Скирата. – Смотри, сынок, по – моему тебе как раз пора назад в офис. Бегом.
Лазима выдернула нож из стола и отошла в сторону. Мужчина вскочил и выбежал из ресторана; и учитывая обстоятельства – это было самым его разумным решением.
– А чаевые? – поинтересовалась Лазима, когда двери распахнулись, выпустив его наружу. – Жмот.
Она, как ни в чем ни бывало, подняла поднос и пошла разносить тарелки. Все вернулись к еде. Это больше не было забегаловкой для случайных посетителей. Это была кантина для КСБ и ВАР, и неподходящее место чтобы обижать официанток.
– Кэл, твои невестки умеют внушить почтение. – заметил Обрим, опуская бластер в кобуру. Он вытер куском хлеба горячий жир с тарелки. – Подумать только, когда ты ее нашел – она и говорить – то боялась.
– У меня опасный талант – помогать людям понять все их способности. – ответил Скирата. – Поймаю тебя позже. Клуб для друзей КСБ?
– Восемнадцать часов. Увидимся.
Скирата направился к черному ходу – самому незаметному пути к его квартире. Когда он проходил мимо Лазимы, та улыбнулась ему и он притормозил рядом.
– С Кэдом Бесани. – сказала она, предупреждая вопрос. – Он продолжает говорить «Да – да». Самое его любимое слово на сегодня. Этейн прислала голописьмо и он его смотрел не отрываясь.
– Я собирался спросить, как дела у тебя.
– Лучше не бывает, Кэл'буир.
– Точно? Этот чакаар…
– Раньше у меня никогда не было шанса сказать «нет». – Лазима улыбнулась совершенно блаженной улыбкой, словно увидев что – то чудесное. Скирата чересчур хорошо знал, что случалось с девочками – тви'леками из бедных семей. Они шли на продажу и никто и пальцем не шевелил, чтобы остановить торговлю. – Это здорово.
Скирата собирался научить ее самозащите, но похоже что Атин его в этом опередил. Не в первый раз он удивлялся тому, что он все еще сражается за Республику, учитывая то, как глубоко она прогнила внутри. Если Зей и его дружки – джедаи считают злом Гривуса, то они явно не заглядывали внимательно под республиканский стол, за которым они сидят.
– Уже недолго. – прошептал он. – Мы уйдем до конца этого года. Выше нос, ад'ика.
Сегодня вечером они составят окончательные планы. Когда наступит время бежать у них будут минуты – не дни, и возможно, даже не часы, чтобы убраться.
В конце концов, неважно – выиграет Республика войну или проиграет. При любом ее исходе сражающиеся фракции раздавили бы тех, кто больше всего был дорог Скирате.
* * *
Станция ВАР «Нерриф», Срединное Кольцо, 996 дней после Геонозиса.
– Предлагаю. – заявил Корр. – В ту минуту, как мы вернемся на Корускант – собираем штабных, министерство обороны, этого масленого мир'шебса Палпатина, строим их у стенки и показываем им дисишки. С рабочего конца.
Транспорт ждал стыковки у «Неррифа», соблюдая трехсотметровый промежуток от других транспортов, ожидающих посадки на станцию. Найнер, сложивший на руки груди и явно спавший, пошевелился и скрипнул доспехами. Этейн внимательно следила за своими командами. Ее тревожил Скорч, совсем недавно от своей обычной спокойной отстраненности внезапно сорвавшийся в бешенство.
– Это подрывные разговоры, рядовой. – заявил Найнер. – И у тебя нет права голоса.
Атин похлопал Корра по плечу.
– Я заберу твою одежду, Кор'ика.
– Да они же идиоты. Просто кретины.
У Корра обо всем было свое мнение. Этейн быстро узнала, что коммандос были весьма вольнодумны и болтливы, но скорость, с которой рядовые солдаты приспосабливались к жизни, менее ограниченной правилами – застала ее врасплох. Она ожидала, что они будут похожи на нуну, выросшую в клетке на ферме, которые не знали бы, что делать если б кто – то открыл клетку и попытался выгнать их наружу. Когда беленьким, как звали их коммандо, выпадал шанс – им не требовалось много времени чтобы понять: они могут летать
– А почему именно идиоты? – поинтересовалась Этейн. – Не то, чтобы я была с тобой не согласна…
– Это насчет показать правительству красивый яркий салют из бластеров? – поинтересовался Корр.
– Вообще – то я про недовольство тем, как ведется война, но…
– И, кстати, это не подрывные разговоры. – Корр обратил свое недовольство на Найнера. – Экстренные приказы. Если они не могут осуществлять командование – мы можем их сместить. Или шлепнуть.
Этейн этим вопросом не интересовалась, но ей хотелось знать точку зрения Корра на Хаурджаб.
– В самом деле?
– Кор'ика, у нас есть полторы сотни шабловых экстренных приказов, на все случаи жизни, начиная от ареста Канцлера, если ему стукнет дурь выжечь ключевые союзные планеты, в случае если они сменят сторону… – проговорил Атин. – …и до расстрела всего джедайского командного состава, если они переметнутся к врагу. Это не значит, что ты можешь пойти и исполнить их прямо сейчас.
– Давай, Корр, – поторопила Этейн. Экстренные приказы были длинным, нудным перечислением самых худших сценариев, и она не хотела выслушивать все полторы сотни заново. – Излей душу.
– Значит, так: хотите чтобы вас полюбил народ Хаурджаба – недостаточно просто посылать спецсилы, чтобы они выбивали там осик; особенно потому, что и правители там с обоих сторон друг друга стоят. Им нужны инженеры и джедайский агрокорпус. Дайте им надежное снабжение водой и сельхозкультуры – и они все успокоятся сами.
– А он верно подметил. – хмыкнул Атин. – Когда это мы вообще пробовали что – то иное, чем столкновение лоб – в – лоб? И с кем? И всё к чему это приводит – это к тому, что мы деремся на все новых фронтах и распыляем силы. Не веришь? Взгляни на график назначений. Наложи его на голокарту, вроде той, что у нас в ШК. И посмотри.
Атин активировал голопроектор, и их тесный уголок кабины экипажа заполнился переплетением светящихся нитей, оканчивающихся точками планет трех цветов: алые союзники, синие враги и желтые нейтралы. Затем он сменил критерий выборки и схема галактики показала совершенно иную картину. Алые точки показывали назначения джедаев – командующих, пурпурные показывали командующих не – джедаев, и не – клонов (дворняжек, как их называли в отрядах) а зеленые точки – их силы. Узор был крайне обширен, со множеством точек во Внешнем и Срединном Кольцах.
– Вот что нас убивает. – заявил Атин. – Знаю, мы твердим про это уже год с лишним, и то же твердят и «Нулевые», но это откровенное затягивание войны. Если бы мы концентрировались на одной стратегической цели за раз, и действительно брали плацдарм под контроль, прежде чем переходить к следующему – сейчас война могла бы уже закончиться.
– Могла бы закончится и по причине поражения. – Даже не видя их глаз сквозь визоры шлемов, Этейн внезапно почувствовала, как все они уставились на нее. – Поговорка такая. Войну можно закончить двумя способами.
Корр фыркнул.
– Ага, и может быть под сепами, нам оказалось бы куда лучше.
– Я согласна, что это выглядит ошибочным.
– Таким ошибочным, что выглядит оно так, будто всё, что делают власти – это стараются, как могут, загнать побольше генералов в самые глухие места и не дать им почти никакой поддержки.
Это скверно выглядело. И это было скверно. И всё, что могла сейчас Этейн, это стараться, чтобы ее мальчики (да, она уже подхватила манеру Скираты выражаться и думать) выбрались из этого живыми. Она вспоминала про коммандера Левета, Бека и Вена; она никогда не забывала их имен и она напомнила себе поинтересоваться, выжил ли Вен и как дела у Левета. Левет говорил, что после того, как он повидал фермы на Квиилуре – у него есть мечта завести собственную ферму.
Все верно – клоны могли думать о вещах вне пределов их военного мирка. И когда они об это задумывались – они не были глупы, и не были счастливы своей участью. Ей подумалось что единственная причина того, что генерал Кеноби говорит о них, как гордый хозяин акк – псов – это то, что он даже в глубине души не может признать, что Орден Джедай вовлечен в совершенно мерзкое дело. Но он, по крайней мере, не отказывался звать их по именам, как это делал генерал Вос. Этейн лишь со всё большим трудом удавалось находить общий язык с некоторыми из ее собратьев – джедаев. Она видела, что Орден ветшает, не меняясь столетиями, погряз в косных спорах о абстрактной мистике, и слеп к собственному моральному падению в реальном мире.
«Учитель Алтис, должно быть, тоже так думает.»
Она вспомнила про джедаев, непохожих на джедаев, которые появились, чтобы помочь в войне; похожих на Каллисту, у которых были семьи и которые жили, без Храма и правил Совета. Более консервативные джедаи считали отколовшуюся группу Алтиса опасной. Но несмотря на все их ереси, непохоже было, чтобы темная сторона хоть как – то коснулась их.
Вот почему она попросила Каллисту встретиться с ней здесь. Есть третий путь.
– Готов к стыковке. – раздался в интеркоме голос пилота. – Эх, барвы, вам хорошо, а я на вахте…
– Душ, еда, спать. – расставил приоритеты Дарман.
Атин кивнул.
– Душ из еды и спать.
– Спать. – подключился Найнер. – Потом еще спать.
Они посмотрели на Корра.
– Устроить великую революцию и основать военную хунту! – заявил он. Этейн пораженно воззрилась на него, а Корр рассмеялся. – Или добрый, большой поднос пирожков с рубленой робой. Я непривередлив.
Транспорт пристыковался, и по отсеку экипажа пробежала легкая дрожь, когда его амортизаторы коснулись ангарной палубы. Этейн выпрыгнула из шлюза и шагнула в сторону, уступая место командам – «Омега», «Дельта» и «Веват». «Веват» тренировала Рав Брэлор; это было заметно. Они вели себя как сыновья, желающие заслужить одобрение матери.
– Прошу, генерал, cейчас мы найдем, что поесть и где отмыться. – Дек, их сержант, кивнул в направлении столовой. – Без хорошего скраана внутри не получится держать себя в форме.
– Я присоединюсь позже. – ответила Этейн, сверяясь с хроно. – Инструктаж в два стандартных часа, зона отдыха экипажа. И я даже выставлю вам пиво в столовой.
Дарман чуть отстранился.
– А когда именно мы вылетаем снова?
– Завтра.
– Здорово.
– Я сказала Зею, что Тройной Ноль проживет без вас денек, потому что я намерена хотя бы раз устроить всем вам нормальный, восьмичасовой сон.
Дарман только усмехнулся.
– Буду стараться изо всех сил.
– Я догадываюсь.
Момент был не хуже и не лучше любого другого.
– И, в любом случае, мне надо поговорить с тобой. Не при отряде.
– Мне все равно. У меня секретов нет.
– Это личное. Очень личное.
Усмешка Дармана исчезла на миг, и вернулась уже в виде тревожной улыбки.
– Ладно. Мне понадобится пара пива для поддержки?
– Нет. – О, файрфек… Да уж понадобится. – И потом, ты же не любишь пиво.
Этейн развернулась и ушла, прежде чем ее она выложила все здесь и сейчас, в оживленном транзитном переходе. Самое последнее, что ей нужно – это чтобы полгалактики узнало, что у нее есть ребенок. Желание рассказать сжигало ее изнутри. И пока она не призналась Дарману – с каждым мгновением это желание становилось все сильнее
Так не должно было быть. Все, что она делала, все это было ее ошибкой, но все же было что – то неправильное в системе, которая могла поставить двух людей в такое положение, в котором оказались Этейн и Дарман.
Она нашла Каллисту прогуливающейся в тихом уголке на госпитальной палубе уровнем ниже.
– Извините, если я вас задержала, генерал. – сказала она. – Я просто смотрела не смогу ли помочь. Через станцию проходит много раненых солдат.
Этейн потребовалась пара секунд чтобы понять что та говорит о медицинской помощи.
– Немножко целительства?
– Целитель из меня не очень, но я стараюсь. Небольшое влияние на разум, чтобы поднять их дух, удается мне явно лучше.
– Вы спрашивали их разрешения?
Каллиста выглядела чуть обиженно.
– Разумеется.
– Верю, вы – спросите. – Этейн уже получила ответ на свои вопросы, но все же она продолжила, потому что ей нужно было поговорить с другим джедаем, который не начнет читать ханжеские нотации, дабы наставить ее на путь истинный. – Я пришла узнать про ваши «маленькие чудачества», как вы их называете.
– Что – то говорит мне, что вы тут не для того, чтобы читать мне лекцию про нашу неправильность.
Две женщины в молчании смотрели друг на друга секунду – другую, прислушиваясь к малейшим потоками и завихрениям Силы вокруг.
– Не совсем. – сказала Этейн. – Я не того рода джедай, которого Совет хотел бы увидеть в роли судьи, следящего за соблюдением их правил. – Давай, скажи это. – У меня есть ребенок, о котором Совет не знает, и любовник, которого у меня быть не должно. Я все еще служу в Великой Армии, но так как оно есть – я служить не смогу. И прежде чем полностью порвать с джедаями – я хотела бы узнать, не найдется ли для меня другого места.
Каллиста положила руку на плечо Этейн.
– Ты хочешь присоединиться к нам? Ты знаешь, что будет в таком случае. Мы считаемся сумасшедшими родственничками, про которых не принято говорить.
– Меня примут? Что вы ожидаете от своих сторонников?
– Семья будет рада тебя встретить. И для начала – врать тебе не понадобится.
– У тебя есть возлюбленный?
– Конечно. Что это за жизнь, если ты бежишь от самого сильного побуждения к лучшему, что есть у любого живущего?
Этейн хотела бы знать, как в сообщество джедаев вписался бы Дарман в качестве ее не владеющей Силой половины. Потом она поняла, что снова пытается сделать выбор за него, решить что она знает лучше, и решать сама – точно также как и тогда, когда она решила завести ребенка.
– Если я присоединюсь к вам, я буду обязана жить в вашей общине? – спросила Этейн. Каллиста чуть наклонила голову, словно не могла ее расслышать. Идея начинала выглядеть не очень хорошей и ее голос начал подрагивать. Смешно было думать о том она может устроиться джедаем на полставки, заходя время от времени к учителю Алтису и его секте чтобы сделать немножко джедайской работы… – Отцу моего ребенка, возможно, придется быть в другом месте.
Каллиста выглядела ошеломленной.
– Я не могу говорить за учителя Алтиса, но не могу представить, чтобы он прогнал тебя, если ты захочешь видеться с нами лишь изредка.
Этейн было стыдно, оттого, что Алтис и его люди могли многое отбросить и сражаться вместе с Орденом, в то время как всё остальное время Орден старательно их сторонился. А еще ей было стыдно, что Орден с радостью принял их, как только они понадобились. Она начинала думать как Джусик.
– Думаю, мне надо будет как – нибудь навестить вас. – сказала она. Лишь несколько недель – только для того, чтобы твердо убедиться, что она больше не хочет иметь ничего общего с путями джедаев. – Если вы разрешите.
– Знаешь, это очень печально.
– Что именно?
– Что, владеешь ты Силой или нет, приходится быть такой несчастной лишь для того, чтобы быть обычным человеком. Учитель Алтис говорил что Орден Джедай стал больше корпорацией, чем духовным объединением; сплошные правила, инфраструктура, комиссии… Продолжая аналогию, он говорил что Орден потерял из виду свой главный бизнес. Который заключался просто в том, чтобы делать то, в чем нуждаются другие.
Этейн подумал о Храме Джедай и его огромных Архивах, техническом обеспечении, и явно безграничном бюджете. Да; и трудно было заметить, когда именно все это началось.
– Я хотела бы сказать, что мы закоснели. – проговорила Этейн, решив уйти до того, как она выплеснет все свое разочарование и возмущение на эту женщину. – Но я чувствую что мы разлагаемся.
Каллиста вежливо кивнула ей.
– Приходи к нам, когда будет время, и приноси с собой ребенка. Мы будем рады видеть его.
Возвращаясь на общую палубу Этейн не могла вспомнить – говорила ли она что ребенок именно сын. Возможно это не имело значения, и Каллиста просто не хотела говорить о ребенке в среднем роде, но возможно она была достаточно чувствительна в Силе, чтобы понять.
Ей внезапно захотелось очутиться в компании Дармана. «Нерриф» была большой станцией – док – платформа и база снабжения для четверти Срединного Кольца, и когда она наконец добралась до общей палубы, «Омеги» там не было. На палубе было море чужаков, в основном клон – солдаты, среди которых были разбросаны неклонированные офицеры в серой форме и пара джедаев – падаванов. Когда она коснулась его через Силу, Дарман ощущался спокойным и отстраненным. Он почти всегда был таким; иногда по ощущениям в Силе было трудно сказать – спит он или нет. Она связалась с ним по комму. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.
– Дар, где ты?
– Душевые, палуба «К».
Я не просила, но дроид – стюард вписал меня в каюты офицеров. Приватный отсек – это не общая палуба, так что ищи каюту семнадцать – шестьдесят один, палуба «Н». Я буду ждать тебя там.
Голос Дармана внезапно стал хрипловатым и смущенным.
– Я тоже по тебе скучал.
Этейн знала, что до нее иногда долго доходит. Бедный Дар; он ждал небольшого романтического приключения, а не величайшего шока в своей короткой жизни. Ей надо быть осторожной.
– Сначала поговорим. – сказала она. – Упущенное наверстаем позже. Договорились?
– Хорошо.
Она добралась до каюты первой и попыталась медитировать, ожидая Дармана. Чтобы быть джедаем требуются тренировки. Она понимала что это – целый набор умений, и когда она перестает ими пользоваться – они начинают слабеть. А она теперь проводила в мире обычных людей столько времени, что почти не медитировала и даже ее телекинетические навыки стоило освежить. Сейчас ее обязанности гораздо меньше были связаны с боевыми заданиями. Ей нужно было снова набрать форму, для того чтобы, как минимум, выжить.
Впрочем, Дармана она все равно могла почувствовать задолго до того, как он постучался в двери. Это умение она поддерживала в самом лучшем состоянии. Он выглядел все таким же поразительно невинным в Силе; он не был тем же ребенком, за которого она ошибочно приняла его на Квиилуре, и его сияющий оптимизм явно потускнел, но все же в нем пока не проступали темные вихри гнева и страстей, как это было у Скираты.
Хотя Скорч… она подумала о Скорче, таком тихом – несмотря на чистый, пылающий гнев и ярость, которые она успокаивала в Хадде, и понадеялась, что Сила сохранит Дармана от такого. Война перемалывала даже этих солдат, несмотря на их геном выбранный за свою потенциально патологическую устойчивость к стрессу.
– Эт'ика?
– Отлично ориентируешься. Заходи скорей. – Она не чувствовала никого поблизости, но ей вовсе не хотелось, чтобы ее заметили зазывающей одного из ее людей в свою каюту. – Нашел чего – нибудь поесть?
– Я потерял первенство ВАР в пожирании десятка сосисок под пол – литра кафа. – сказал он, укладывая шлем и винтовку на верхнюю койку. Каюты были тесными, из тех, где даже умывальник убирается в переборку. – Меня побил Корр, это настоящий сарлакк с ногами. Хотя открытое соревнование среди бригады СО по пирогам с начинкой из непонятных фруктов осталось за мной. Ты все еще можешь мной гордиться, Эт'ика.
