Текст книги "Согрешить с негодяем"
Автор книги: Кара Эллиот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
Несмотря на то что кружок уже давно не собирался в полном составе, нынешнее заседание, казалось, продвигалось вперед быстрее, чем обычно.
– Итак, – сказала Шарлотта, звякнув чайной ложечкой в тишине. – Теперь о самом главном нашем деле. Мы ожидаем полного отчета о том, как продвигаются дела с Хэдли.
– Пока граф старается вести себя так, чтобы ничем не напоминать дьявола во плоти, – сказала Кьяра. – Он перестал курить. Адского пламени и запаха серы тоже не видно. – Зато адское пламя жгло ее изнутри. Но то была женская реакция на мужской шарм.
Предваряя любое обсуждение их отношений, Кьяра заговорила о рукописи Генри.
– Я предпочла бы поговорить о манускрипте. У меня есть все основания полагать, что пергамент целиком посвящен некоему растению с чудодейственными живительными силами, – начала она. – Как вам всем известно, древние греки начали торговать пряностями с Индией и Дальним Востоком задолго до европейцев.
– Верно, – пробормотала Кейт. – Мне на глаза как-то попался древний Periplus – описание маршрутов плавания в прибрежных водах. Так вот, там очень подробно рассказано о торговых путях по восточным морям. Плавания всегда приурочивали к сезону муссонных ветров. На это совпадение впервые обратил внимание грек Гиппал [8] [8]Греческий мореход, живший в 1 в. до н.э. С его именем связывают открытие прямого пути из Красного моря в Индийский океан и описание торговых портов на индийском побережье.
[Закрыть].
– Все, что касается мореходства, весьма увлекательно, – холодно произнесла Шарлотта. – Но не будем отвлекаться от основной темы.
– Кейт права, – сказала Кьяра. – Купеческие корабли старались использовать господствующие ветры. Чаще всего они заходили в порт Малабар, где греки меняли олово, изделия из стекла и средиземноморского коралла на слоновую кость, шелк, жемчуг, пряности и растения, неизвестные на Западе.
– В данном случае Шарлотта права, – остановила подругу Ариэль. – Кьяра, расскажи нам поподробнее о Хэдли.
– Рассказывать особо нечего, – ответила она уклончиво. – Даже не знаю, с чего начать.
– Можешь начать с того, каким он тебе показался, – сухо заметила Алессандра. – Ты ведь уже пообщалась с ним.
– Он хорош как грех и обладает каким-то дьявольским шармом, – сказала Кьяра и умолкла.
– Продолжай, – поторопила ее Кейт.
Кьяра почувствовала, что краснеет под пристальными взглядами подруг.
– И… По правде говоря, просто не знаю, что и думать. То меня бросает в жар, то в холод. – Она поморщилась. – Как будто это имеет какое-то значение.
Алессандра что-то сочувственно пробормотала.
– Он пытался поцеловать тебя? – Кейт не скрывала любопытства.
Кьяра залилась румянцем.
– Мне неинтересно говорить о Хэдли. Мы, кажется, собрались подискутировать о науке, а не о сексе.
– Секс тоже наука, – съязвила Кейт. – Это основной элемент биологии.
– Ладно, не будем издеваться над ней. – Шарлотта поджала губы. – Вернемся к рукописи. Если растение, о котором ты говоришь, обладало чудодейственной силой, почему оно было окружено тайной?
Благодарная за предоставленную передышку, Кьяра принялась объяснять:
– В период Средневековья церковь относилась к науке как к ереси. Множество переписчиков шифровали тексты в надежде, что они таким образом дойдут до потомков.
– Тайны, – мрачно протянула Кейт. – Проклятое общество всегда готово сгноить любого, кто осмелится бросить ему вызов.
Тайны. Кьяра незаметно вздохнула: она была уверена, что ее не единственную из «грешниц» одолевают демоны.
– Нам это известно лучше, чем кому-либо другому, – произнесла Алессандра. – Но продолжай, Кьяра. То, что ты говоришь, весьма любопытно.
– Да, конечно. Я пока прочла несколько первых страниц. Однако у меня сложилось впечатление, что в рукописи содержится что-то необычайно интересное.
Все оживились, но больше всех Ариэль. Она очень интересовалась ботаникой.
Продолжая рассказ, Кьяра упомянула о списке вопросов, которые ей прислал Генри.
Кейт отложила бисквит в сторону.
– Знаете, я недавно прочла одну из статей сэра Генри. У него прекрасный стиль – ясный, четкий. И отличное чувство юмора.
– Так и должно быть. Без отличного чувства юмора поднять на ноги такого шалопая, как Хэдли, и при этом не наложить на себя руки или не прибить самого воспитанника, невозможно.
Кейт проигнорировала это замечание.
– Хотелось бы знать, почему мы никогда не встречали уважаемого джентльмена на собраниях научного общества.
Кьяра прикусила язык, поскольку не знала, одобрит ли ее Лукас, если она расскажет о болезни его дяди. Что, если он хочет оставить это в секрете?
– Может, ему не нравятся подобные сборища? – предположила Алессандра.
– Интересная точка зрения. Многим думающим людям не нравится, когда их отвлекают от дела. – В задумчивости Ариэль побарабанила себя пальцами по щеке. – Я знаю. Мы навестим его.
– Отличная идея! – заявила Шарлотта. – Встреча с баронетом поможет нам быстрее разобраться в секретах рукописи.
Кьяра решила не возражать. Если сэр Генри не захочет никого принять, его слуги сумеют отправить всех восвояси.
Ариэль листала исписанную, фиолетовую от чернил тетрадь.
– Отлично, отлично, – тихо вторила она Кейт. – Вообще-то мне очень хочется спросить сэра Генри о том, что он думает о статье Кингстона об индийских орхидеях. Давайте завтра после обеда отправимся к нему.
– Давайте, – сказала Кьяра.
– Так вот ты где, умник!
Лукас, читавший спортивный журнал, поднял глаза.
Ему была знакома эта раскрасневшаяся физиономия, но он никак не мог вспомнить, кто это. Насмешливо приподняв бровь, он вежливо осведомился:
– Простите, что?
Перегаром пахнуло еще отчетливее, когда мужчина перегнулся через кожаную спинку его кресла.
– Я не дурак, Хэдли. И прекрасно понимаю, что у тебя на уме. Но предупреждаю, мы не потерпим, чтобы ты вмешивался в мои семейные дела.
– Вы явно преувеличиваете свои умственные способности. Я понятия не имею, о чем вы говорите. – Он продолжил читать статью о предстоящих в Ньюкасле скачках. – А теперь давай вали отсюда и доставай кого-нибудь другого.
Вместо того чтобы убраться подобру-поздорову, мужчина стал вести себя еще агрессивнее:
– Сам отвали!
На них зашикали из разных концов клубной читальни.
– Мы узнали, что ты собираешься сделать предложение моей тетке. Хотя одному Богу известно, почему из всех остальных именно тебя привлекло ее состояние. Ты же сам богат, как Крез.
Понятно, этот урод – Артур Баттершем, племянник леди Шеффилд. Лукасу пришлось очень постараться, чтобы держать себя в руках.
– Можешь сколько угодно задирать ей сучьи юбки, – все не унимался Баттершем. Было видно, что он уже нагрузился, хотя вечер только начинался. Бренди придал ему храбрости, и он едва держался на ногах. Чтобы не упасть, теперь он опирался мясистой задницей на подлокотник кресла. – Но имей в виду, мы никому не позволим увести ее деньги из нашей семьи. Они наши по праву, и мы еще порадуемся, когда эта ведьма заплатит за вероломное убийство моего дяди.
Лукас не торопясь отложил журнал.
– Спасибо, что предупредил. Хочешь еще что-нибудь добавить?
Баттершем хмыкнул и покачал головой:
– Нет, по-моему, я и так ясно выразился.
– Вполне. Теперь я верну тебе оказанную любезность. – Его рука взметнулась и, перекрывая кислород, ухватила Баттершема за галстук. – Во-первых, если ты еще раз при всех вякнешь что-то неуважительное в адрес леди Шеффилд, от тебя останется мокрое место. – Лукас усилил хватку. – Во-вторых, если ты когда-нибудь осмелишься сказать, что она виновата в каком-то преступлении, в том числе в смерти твоего гнусного дядюшки, я пинками буду гнать тебя до самой преисподней.
Физиономия Баттершема приобрела фиолетовый оттенок.
– В-третьих, если ты еще раз попробуешь угрожать мне, я подстерегу тебя ранним утром, и тогда посмотрим, кто из нас двоих будет жрать траву на завтрак, слизняк.
– Достаточно, Лукас, достаточно. – Из своего кресла, стоявшего возле камина, поднялся Черный Джек Пирсон и направился к ним. – Не надо, отпусти его, – тихо добавил он.
Лукас тряхнул племянника Кьяры в последний раз и ослабил хватку.
– Я все ясно изложил?
Тот что-то пискнул в ответ.
– Вот и прекрасно. А теперь прочь с моих глаз.
Когда Баттершем вылетел из комнаты, Лукас разжал кулаки. Ему нужно было успокоиться. Он чуть не прибил мерзавца на месте.
– Выпей вина и остынь. – Джек махнул рукой слуге, чтобы тот подал бутылку кларета. – Что на тебя нашло, черт подери? Я уже начинаю беспокоиться о твоем рассудке.
– Не переживай. – Руки у него все еще тряслись, когда он потянулся за стаканом, – Ненавижу трусов и жуликов. Семейка покойного мужа леди Шеффилд постоянно угрожает ей.
– Это не твое дело – бросаться на ее защиту, – напомнил Джек. – У нее есть родня.
– Ее родные пальцем не пошевелят, чтобы помочь ей.
– Значит, ты собираешься ей помочь?
Лукас не нашелся что ответить.
– К черту, Джек, – проворчал он. – Это трудно объяснить.
– А еще труднее понять. – Вздохнув, приятель покачал головой. – Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязался. Баттершемы – сборище презренных людишек, но мы оба знаем, что не в этом дело. Их кровное родство с титулованными Шеффилдами обеспечивает им престиж и силу, а заодно и некоторое влияние в высших кругах. На твоем месте я бы не стал с ними ссориться.
– Значит, ты тоже считаешь необходимым меня предупредить? – с вызовом поинтересовался Лукас. – Весьма признателен. Однако, несмотря на заботу, проявленную тобой и тем слизняком, я и сам могу решить, что мне делать с леди Шеффилд в ее ситуации.
Джек нахмурился.
– Я бы хорошенько подумал, прежде чем ввязываться в это дело. – Он оглянулся по сторонам и понизил голос. – До твоего прихода я услышал, как Баттершем разговаривал со своим кузеном. Семья давит на кого-то, чтобы вновь начать следствие. У меня создалось впечатление, что они не успокоятся, пока ее не арестуют, предъявив обвинение в убийстве.
– Послушай, я лично интересовался тем происшествием. Проведенное следствие не обнаружило никаких свидетельств преступления, – сказал Лукас. – Дело закрыто.
– Это не означает, что на свет не могут появиться какие-то новые обстоятельства.
Лукас стиснул зубы.
– Пусть попробуют. На этот раз не так-то легко будет оболгать леди Шеффилд. Она вернулась в общество, и теперь у нее появятся друзья.
– Лукас…
Он поднял руку.
– Спасибо, что предупредил, Джек. Но, как я уже сказал, у меня своя голова на плечах.
– В таком случае удержусь от дальнейших комментариев. – Джек зажег сигару и затянулся. – Дам только еще один совет.
– Какой именно?
– Если собираешься и дальше охмурять Черную вдову, держи лопату под рукой, на тот случай если тебе придется самому себе копать могилу.
Дворецкий откашлялся.
– Боюсь, вы ошиблись домом, мадам. Леди Джервис живет вон в том доме.
– Нам не нужна леди Джервис, – ответила Кьяра. Вместе с Ариэль они стояли на ступенях, ведущих в элегантного вида особняк на северной стороне Гросвенор-сквер. Протянув свою визитку дворецкому, она добавила: – Мы хотим встретиться с сэром Генри. Он дома?
Дворецкий растерялся.
– Э… Хм… Сейчас узнаю.
– Может, мы подождем в доме, а не перед входом? – вежливо осведомилась Кьяра, видя, что он собирается захлопнуть дверь у них перед носом.
Заволновавшись, дворецкий освободил им проход и, поклонившись, пропустил их внутрь.
– Как правило, баронет не принимает визитеров.
– Мы так и поняли, – пробормотала Ариэль.
– Прошу меня извинить. – Дворецкий заковылял к лестнице.
Пока они ждали, Кьяра огляделась вокруг. Ей было любопытно познакомиться с домом, где вырос Хэдли. Обойдя огромную шкуру медведя, распластавшуюся на полу, она сделала медленный круг по холлу. Место поражало красотой и эксцентричностью. Мраморный бюст Юлия Цезаря украшал восточный тюрбан, а бюст Калигулы – кружевная испанская мантилья. Картины на стенах были разных стилей и разного времени. Кьяра предположила, что их подбирали без определенной цели, просто чтобы радовали глаз.
– О, взгляни. – Ариэль указала глазами на соседнюю гостиную. – Разве не прелесть? – Там стоял высокий китайский сундук для чая, покрытый красным лаком. На нем возвышался замысловатой работы бронзовый дракон с нефритовым кольцом в носу. – Кажется, у сэра Генри замысловатый вкус.
– Или у его племянника чувство юмора как у школьника, – подхватила Кьяра.
– Гм-гм-гм, – громко закашлял дворецкий, прочищая горло. – Дамы, не будете ли вы любезны проследовать за мной?
Ковровая дорожка глушила их шаги, когда они поднимались по лестнице. На верхнем этаже деревянный пол не был покрыт коврами.
– Сюда, пожалуйста. – Дворецкий повел их по коридору, в конце которого перед ними оказалась двойная дверь из полированного дуба. – Сэр Фелпс ждет вас. – Он постучал в дверь и отступил в сторону.
– Входите, входите. – Голос был слабый, как шуршание старого пергамента.
Кьяра обменялась взглядом с Ариэль, а потом нажала на ручку двери и вошла в комнату.
– Какая честь для меня, леди Шеффилд!
Поначалу она даже не могла понять, откуда звучит голос. Баронет сидел в кресле-каталке спиной к окну. Потоки яркого солнца, врываясь в комнату, мешали разглядеть его.
– Прошу простить за то, что не могу встать и поприветствовать вас, – добавил он.
– Я не большая любительница церемоний, сэр, – быстро откликнулась она. – И в нашей договоренности не предусмотрено нарушать ваше уединение.
Он негромко рассмеялся:
– Разве можно возражать против визита таких очаровательных дам? Надо померить пульс, потому что мне кажется, я сейчас умру от радости и вознесусь прямо в рай.
– Мы не ангелы, сэр, а всего лишь ученые, – сказала Ариэль. – Но полагаю, вы не захотите из-за этого отправить нас в геенну огненную.
Генри расхохотался:
– Это еще интереснее.
– Позвольте мне представить мою подругу и коллегу леди Ариэль Грейсчерч, – продолжила Кьяра.
– Автора «Разновидностей пенджабского мака»? – спросил Генри.
Ариэль засмущалась как школьница.
– Ах, сэр, по сравнению с вашими работами моя и доброго слова не стоит.
– Неправда, неправда. Я был под большим впечатлением от произведенного вами сравнительного анализа видов тропических растений Индии. – Он вдруг замолчал с виноватым выражением лица. – О Господи, я совсем забыл о приличиях. Пожалуйста, присаживайтесь. Я позвоню, чтобы подали чай, а уж потом перейдем к научным разговорам.
Баронет сразу же понравился Кьяре. И Ариэль, судя по всему, тоже. Из двух сестер Грейсчерч самая тихая и, конечно, немногословная, она обычно позволяла другим вести беседу, но как только речь заходила о науке, Ариэль вела себя совсем по-другому. Странным образом менялась и ее внешность: щеки начинали розоветь, как лепестки роз.
Именно это происходило с ней сейчас.
– А вот, должно быть, и наш чай, – сказал Генри, когда раздался стук в дверь. – Входите, Дженкинс. У меня готовят прекрасные пирожные из грецкого ореха. Надеюсь, пирожные тоже подадут.
Уткнувшись носом в только что купленный научный журнал, в котором оказалась интересная статья, в комнату вошел Лукас.
– Никаких пирожных, извини. Но взамен, если хочешь, могу заказать пару грязных потаскух из борделя мадам Д. – И, перевернув страницу, продолжил не глядя: – Не смейся, Генри. Я хотел спросить…
– Уймись, мой мальчик, – остановил его дядя. – Наши гостьи и так уже засомневались в моей воспитанности. Мне не хочется, чтобы они подумали, будто тут живет семейка дикарей.
Гостьи?
Лукас остановился как вкопанный, удивившись тому, какую дрожь вызвал в нем вид Кьяры.
– О, простите. – Скрывая свою реакцию, он задвигал бровями и быстро добавил: – Зная, что тут у вас menage a trois [9] [9]Любовь втроем (фр.).
[Закрыть], я не позволил бы себе так бесцеремонно ввалиться.
Генри усмехнулся:
– Мы занимаемся более возбуждающими вещами: беседуем о маке.
– О маке? – переспросил Лукас. – Тогда я пошел. Вам и без меня хорошо. – Он вежливо поклонился Кьяре и Ариэль, предусмотрительно скатав журнал в тугую трубку, чтобы нельзя было прочесть название. – Я заскочил, чтобы узнать, может, тебе что-нибудь нужно в аптеке.
– Не разыгрывай из себя мальчика на побегушках, Лукас, – сказал дядя.
– Все равно пойду мимо по дороге домой. – Он сжал плечо Генри, а потом поправил на нем плед.
– И сиделку тоже не надо из себя разыгрывать, – сухо сказал дядя.
– Ну конечно, ты предпочел бы, чтобы за тобой поухаживали женщины, – усмехнулся Лукас. – Не могу сказать, что осуждаю тебя за это.
– Выпьете с нами чаю, лорд Хэдли? – спросила Ариэль. – Мы обещаем, что не будем навевать на вас скуку разговорами о структуре листьев и перекрестном опылении.
– Да, пожалуйста, мой мальчик, – присоединился к ней Генри.
Лукас обратил внимания на то, что Кьяра промолчала.
– Кстати, спросишь о том, о чем хотел спросить, – добавил дядя.
– Не беспокойся. Это не важно. – Он присел на край письменного стола. – Боюсь, я не смогу остаться. У меня встреча с приятелями в боксерском зале у Джентльмена Джексона, а потом мы опробуем новый пистолет в тире Мэнтона. – Отчистив от пятнышка манжету, Лукас протянул: – Вот видишь, сколько дел у праздного бездельника.
– Что вы читаете, лорд Хэдли? – вдруг спросила Кьяра.
Вот дьявол! Лукас ненароком сунул свернутый журнал в карман сюртука, понадеявшись, что она не узнала обложку. Ему не хотелось, чтобы Кьяра поняла, что он читает «Орнитологическое обозрение».
– Да так. Отчет о последних скачках в Ньюкасле, – нашелся он. – А вы ставите на лошадей?
– Нет, – холодно ответила она. – Мне не нравится испытывать судьбу случаем или удачей.
– Очень умно, – согласился Лукас.
– Так что бери пример с леди Шеффилд, – улыбнулся Генри.
– Такое вполне возможно. – Лукас поднялся. – Но сейчас я должен отправиться биться на кулаках с потными полуголыми боксерами.
Кьяра продолжала не сводить с него глаз. Отвернувшись, он с невольным беспокойством глянул на Генри.
– Я попросил повара отправить тебе наверх гоголь-моголь в придачу к пирожным. Что-то ты похудел за последнее время.
Генри фыркнул.
– Не трать время, чтобы разглядывать мое тело. Смею сказать, у тебя есть более очаровательные объекты, чтобы положить на них глаз.
Не обращая внимания на предостерегающий взгляд дяди, Лукас подошел, наклонился и чмокнул его в седую макушку.
– Будь молодцом. Я еще заскочу вечерком, принесу лекарства.
– Ба! – Генри состроил гримасу. – Мальчик почему-то считает меня инвалидом.
– Не переживайте, лорд Хэдли, – заговорила Ариэль. – Мы проследим, чтобы сэр Генри доел гоголь-моголь до конца.
– Если заартачится, привяжите его к креслу и пригрозите, что выпорете розгами. У некоторых это вызывает повышенный аппетит. – Перехватив книгу, которую Генри метнул ему в голову, Лукас ухмыльнулся и удалился.
– Надеюсь, мой племянник не шокировал вас, – извинился баронет. – У него довольно рискованное чувство юмора, но добрая душа.
– Ну, это понятно – заверила его Ариэль.
– Зная о других подвигах лорда Хэдли, мне кажется, мы еще легко отделались, – пробормотала Кьяра. Она была скорее заинтригована, чем шокирована поведением графа. Насмешки не могли скрыть чувства, с которым он относился к своему дяде. Привязанность? Ей было трудно себе представить, что граф способен на эмоциональную привязанность к кому-либо. Впрочем трудно отрицать очевидное.
Хотя он и пытался тщательно это скрывать, Хэдли был серьезным человеком. Почему он не желал в этом сознаться, Кьяра не понимала. Чем больше она думала о нем, тем больше ей казалось, что граф сложнее. Намного сложнее того образа, который предстал ей во время первой их встречи. Он совсем не самовлюбленный дурачок, а наоборот… Загадка! Такая же трудная, как старинный шифр.
Прибывший поднос с чаем заставил ее отложить решение загадки на другое время.
Баронет, казалось, почувствовал прилив энергии, с того момента как они появились здесь. Глаза заблестели. Хрупкое тело налилось силой, когда он заговорил о рукописи.
– Да, ваш племянник прервал вас, – заговорила Кьяра. – Вы подняли несколько очень интересных вопросов. Чтобы ответить на них, потребовалось бы очень много бумаги. Поэтому лучше было обсудить их лично.
Следующие полчаса они занимались детальным разбором ее исследования.
– Признаюсь, сложность шифра замедляет работу, – закончила она. – Следующий раздел, как мне кажется, написан другим кодом, что только усложняет расшифровку. Отдельные его образцы я собираюсь показать моей подруге леди Джаматти. Она более квалифицированный специалист в криптологии чем я.
– Я плохо разбираюсь в таких вещах, – задумчиво произнес Генри. – Но в моей библиотеке имеется несколько редких книг на данную тему. Вдруг это вам поможет.
– Взглянуть на них не помешает, – согласилась Кьяра. – А пока я составлю список справочников, о которых говорила. – Она отставила чашку. – Некоторые из них нужно заказать в Эдинбурге.
Пока она писала, Генри с Ариэль стали обсуждать медицинские свойства опиумных маков.
Баронет все больше и больше оживлялся.
– Как раз на эту тему у меня есть фолиант, изданный в Индии. Если леди Шеффилд будет так любезна, вон там, на полке над бюстом Плиния Старшего…
– Хорошо бы оставить этот разговор до следующего визита. – Кьяра поднялась. Несмотря на воодушевление, баронет выглядел уставшим. Хэдли не поблагодарит их за то, что они его утомили. – Уже поздно, мы не должны злоупотреблять вашим гостеприимством.
Генри приуныл.
– Наоборот, я уже давно так хорошо себя не чувствовал. Пожалуйста, не нужно блюсти приличий, не уходите так рано.
– К сожалению, я должна вернуться домой, чтобы переодеться к назначенной встрече. – Кьяра сделала паузу. – С вашим племянником.
– Счастливчик! – Он поджал губы. – Надеюсь, негодник хорошо себя ведет.
– Пока без скандалов. – В голосе Кьяры прозвучали саркастические нотки. – Хотя любители посудачить уже наверняка заключают пари на то, кто из нас двоих первым накличет неприятности. Кстати, не знаю, у кого репутация в обществе хуже – у лорда Хэдли или у меня.
Генри фыркнул:
– Любители посудачить – форменные мартышки. Тому, кто прочтет ваши научные работы, никогда в голову не придет, что вы способны на убийство.
– Осмелюсь сказать, что мы все способны на экстремальные поступки, если нас загнать в угол. – Увидев, каким озабоченным стало лицо у Ариэль, она поспешно добавила: – По крайней мере теоретически. Но конечно, большинство из нас не попадет в такую ситуацию.
Ариэль прочистила горло.
– Надеюсь на скорейшую встречу с вами, сэр Генри.
– В любой день, – откликнулся тот. Он выкатил кресло из-за рабочего стола, улыбнувшись собственной немочи. – Теперь вы знаете, где меня найти.
– Пожалуйста, не отвлекайтесь от ваших занятий, сэр Генри. Мы и сами найдем дорогу.
– Я продлю себе удовольствие общения с такими просвещенными – и очаровательными! – дамами насколько возможно, поэтому лично провожу вас до лестницы. – Он поморгал, и в глазах появилась грусть. – К сожалению, не дальше. Это унизительно, когда тебя носят. На такой спектакль я не позволяю смотреть другим.
Когда маленькое переднее колесо зацепилось за ковер и кресло застряло, Кьяра, поколебавшись, решилась помочь.
– Давайте, я вам помогу, сэр.
– О нет. Я не настолько инвалид, каким кажусь, – решительно заявил он. – Небольшие физические нагрузки полезны. Когда Лукас здесь, он не позволяет мне и пальцем шевельнуть. Не перестает меня баловать. Мой дорогой мальчуган заворачивает меня в такое количество пледов, что временами я чувствую себя египетской мумией или каким-нибудь бесценным экспонатом, который везут в музей.
Кьяра улыбнулась.
– Мне кажется, он очень заботится о вас.
– Мне тоже, – поддержала ее Ариэль.
– Я должен благодарить моего племянника. – Его голос эхом отразился от книжных полок. – У меня еще много работы, которую нужно доделать. А еще хотелось бы увидеть, как он остепенится, до того как закончится эта смертельная тягота.
– Лорд Хэдли способен исправиться? – поинтересовалась Кьяра. – Скорее вы создадите эликсир вечной жизни.
Он хмыкнул:
– Надежда умирает последней.
– Благодарю вас за потраченное на нас драгоценное время, – сказала Ариэль. – Это было чудесно.
– Согласен, – вздохнул он. – Смею надеяться, что вы снова придете.
Кьяра протянула ему руку.
– Можете спокойно делать ставки на этот счет, сэр.
