Текст книги "Падшие (ЛП)"

Автор книги: К. Кроуфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 25
Лила

Я смотрела ему в спину, когда Самаэль пошёл обратно к своей комнате.

– Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?

– Я хочу, чтобы другие люди думали, будто ты моя жена, – в комнате воцарилось молчание, и Самаэль склонил голову набок. – В какой-то момент тебе действительно придётся стать моей женой.

– Зачем?

– Таков обычай среди моих людей.

Моё сердце ударилось о рёбра.

– И почему тебе надо соблюдать этот обычай?

– Иногда, чтобы завоевать доверие других, нужно действовать так же, как они. Нужно быть одним из них. Я планирую править ими.

– Падшими ангелами, – можно уже сказать это вслух.

Самаэль развернулся ко мне в дверном проёме, сощурив глаза.

– Падшими ангелами, да. Я предполагал, что тебе известно, кто я, но я не был уверен. У Падших нет короля. Пока что. Но у Короля Падших должна быть смертная жена. Вот тут в игру вступаешь ты.

Когда я погрузилась глубже в ванну, моё дыхание сделалось глубоким и прерывистым, и я снова начала рисовать круги на воде.

– То есть, мы будем спать в одной постели?

– Ни в коем случае. Но другие должны так думать.

– Ты заинтересован в смертных женщинах? Потому что Соуриал точно заинтересован.

По комнате словно распространился холодок, и Самаэль прислонился к косяку.

– Он переступил границы, которые не должен был переступать? – его голос напоминал клинок изо льда.

– Нет, – соврала я. – А ты бы ревновал? Поскольку я должна быть твоей женой?

Температура как будто опустилась ещё сильнее, воздух сделался разреженным. Возможно, этот момент – и есть мой шанс.

Мне казалось, что в моём теле трепетала сотня бабочек, но это сражение, и пришла пора атаковать. Так что я поднялась из ванны, позволяя горячей воде струиться по моему телу – одна рука лежит на груди, другая стратегически прикрывает местечко между бёдрами.

Я вышла из ванны, затем приблизилась к нему на пороге. Я посмотрела на него снизу вверх.

– Муж, у тебя есть полотенце?

Его взгляд метнулся ко мне, словно пронизывая насквозь; его грудь медленно поднималась и опускалась. Его радужки напоминали яркие языки пламени, и я заметила лёгкий намёк на золотистый блеск на его щеках, словно проступали завитки его золотистых татуировок.

Самаэль смахнул мои волосы с плеча, затем положил ладонь на шею сзади.

Наклонившись, он произнёс шёпотом, согревшим мою щёку:

– Будь очень осторожна со мной, Захра. Не пытайся искусить меня, – его соблазнительная ангельская магия скользила по каждому дюйму моей обнажённой кожи. Я осознала, что закрываю глаза, сбитая с толку горячим приливом экстаза там, где он прикасался к моему затылку. – Потому что если я потеряю контроль, я потеряю его целиком и полностью, и я не похож ни на что, с чем ты сталкивалась прежде. Я то, что ты в принципе не можешь осмыслить.

В глубине моего сознания прозвенели слова, подобные проклятью. «Яд Божий».

Самаэль убрал от меня руки и развернулся, чтобы уйти. Я осталась голой и дрожащей в его ванной комнате.

Затем он пробормотал слово на незнакомом языке, и всё освещение в комнате погасло. Огонь, свечи, всё потухло. Поскольку грозовые облака скрывали солнце, я едва могла что-либо видеть.

Ну, всё прошло просто замечательно, не так ли?

Я с трудом сглотнула. Что я только что видела – золотистые татуировки? Ещё один проблеск его истинного лица. Изысканно, но я всё равно ощутила страх, полоснувший меня по сердцу. Его истинное лицо было божественным зрелищем, не предназначенным для смертных.

Теперь я слышала звук собственного дыхания и капель воды, падавших на пол.

У меня ещё не было сухой одежды. Спотыкаясь, я подошла к дивану и стала шарить по сторонам, пока кончики пальцев не задели то, что я посчитала своим плащом. Он оказался сухим.

Наконец, мои глаза привыкли к темноте, и я осознала, что он оставил для меня мягкое одеяло, брошенное на диван.

Будучи абсолютно голой, я легла и накрылась одеялом. Мне было так мягко и комфортно, как во сне.

Но в моём мозгу горел один вопрос – тот, что возможно, обращался к сердцу его тайны.

– Почему ты пал? – спросила я. – Что ты сделал?

Самаэль испустил вздох, показавшийся скорбным. В следующее мгновение в очаге вновь вспыхнул огонь. Я села, придерживая одеяло, чтобы прикрыться. Мои волосы рассыпались по обнажённым плечам, и я ждала его ответа.

Он сидел на краю постели, глядя в пол.

– Иногда ночами я пью чай. Травяной чай.

Я нахмурилась, совершенно сбитая с толку.

– Прошу прощения, ты пал из-за этого или…

Он посмотрел на меня как на умалишённую.

– Нет, удивительно, но меня не изгнали с небес за смертный грех распития травяного чая. Просто я хотел выпить чаю, пока буду рассказывать тебе самое болезненное воспоминание в своей жизни. Тебе чашечку налить?

– Ты пытаешься очаровать меня?

Самаэль непонимающе выгнул бровь, затем встал и взял чайник с каминной полки.

– Ни в коем случае. Если бы я пытался очаровать тебя, ты бы знала. И скорее всего, ты бы не оправилась от такого опыта.

Он повесил чайник на крючок над огнём. Я смотрела, как он достаёт травы из жестяной банки и кладёт их в маленькие шёлковые саше.

– Ладно. Принято к сведению. Просто чай.

Пламя подрагивало, тёплый свет и тени плясали на идеальных чертах его лица. Неудивительно, что он был такого высокого мнения о себе, и это чертовски раздражало.

– Это лекарственный чай, – сказал Самаэль. – Он успокаивает душу. Пажитник, полынь, шалфей и нечто чрезвычайно секретное. Это смесь, готовить которую я научился у человеческой женщины по имени Ивонн.

– Смертной женщины?

– О которой я был очень высокого мнения. Ну, мне так говорили.

– Говорили?

– Ангелы не помнят свои жизни до падения.

Я ощутила странный и очень неожиданный укол ревности из-за этой женщины. И это было безумием.

Я нахмурилась.

– Это она изображена на той картине? Рыжая?

Самаэль кивнул, глядя на греющийся чайник.

– Ивонн была целительницей, которая жила тысячу лет назад, – он прислонился к каминной полке, опустив голову на руку. Я впервые почувствовала от него какую-то изнурённость. Когда чайник засвистел, он снял его с крючка, не используя ткань или какую-то прихватку, просто взял горячий металл голой рукой.

Он разлил кипящую воду по кружкам, и пар клубился в воздухе вокруг него. Он передал мне кружку, опустился в своё кресло, затем посмотрел на меня поверх края кружки. Струйки пара вились перед его лицом. Даже чай был его способом спрятаться.

– Перед встречей с ней я был в сражении.

– Со смертными?

Он сощурил свои серые глаза.

– Ты так и будешь перебивать?

Одной рукой я держала горячий чай, другой прижимала одеяло к груди. Я ждала, когда он продолжит.

– Это была священная битва – ангелы сражались с демонами.

Я уставилась на него, и ужас стиснул моё сердце. Вот это новая информация.

То есть, существовало что-то похуже ангелов?

Глава 26
Лила

– Погоди… демоны? – пролепетала я. – Демоны существуют?

Сердито глядя на меня, Самаэль замер абсолютно неподвижно и позволил молчанию повиснуть в воздухе.

– Продолжай, – прошептала я.

– Спасибо. Я был на Острове Крапивников, сражаясь с армией великой демоницы Лилит, и ей едва не удалось убить меня. Она оставила меня истекать кровью на камни и почву, моя голова была почти полностью отделена от тела.

Я хотела услышать о ней подробнее, но больше не собиралась его перебивать.

– Ивонн видела, как это случилось. Она пряталась в лесу и наблюдала за сражением. Мы потерпели сокрушительное поражение. Но когда битва закончилась, Ивонн украдкой вышла из-за деревьев, за которыми она скрывалась. Она начала исцелять раненых ангелов одного за другим. Моё состояние было самым тяжёлым, и на восстановление ушли месяцы. После этого мы остались друзьями.

Моё одеяло начало сползать – Самаэль это заметил – и я подтянула его обратно.

– Просто друзьями?

– Я был не в её вкусе.

Я кивнула.

– Высокомерный и кровожадный?

– Ей не нравились такие мужчины. Прекрати перебивать. Мы остались друзьями, но смертные не относились к ней так же по-доброму, как и я. Они считали её ведьмой, – мне показалось, что на мгновение я увидела извивавшиеся вокруг него пылающие цепи. – Твой вид обладает изумительной склонностью к жестокости.

Я собиралась напомнить ему о телах, которые он развешивал на стенах замка, но держала язык за зубами.

– По причинам, которых я не помню, ангелам не разрешалось учить смертных нашим небесным секретам, – сказал Самаэль. – Полагаю, вам нельзя было доверять. Но я хотел, чтобы она умела защитить себя на случай, если охотники на ведьм придут за ней, так что я научил её секретам сражения, небесного искусства ведения битвы. И тогда я пал. Но я мало что помню до падения. Это забрали у меня.

Он умолк, глядя в свой чай. Когда он встретился со мной взглядом, в его серых глазах стояла глубинная скорбь, от которой к моему горлу подступил ком.

– Вот в чём проблема быть Падшим. Мы хотели бы рассказать что-либо смертным и… – его предложение оборвалось. – Ну, другие хотят.

– Что это означает – пасть? – спросила я.

Что-то в его лице выглядело потерянным. И это безумие, поскольку он был Ангелом Смерти. Он не нуждался в защите.

Самаэль нахмурился, глядя на меня поверх своей кружки с чаем.

– Как только ты пал, ты забываешь почти всё. Ты забываешь смысл. Главным образом это ощущение, будто ты когда-то был целым, а теперь сломлен. Но я смутно припоминаю вещи, которые делал раньше, и они имели смысл. И раньше я не беспокоился о правильном и неправильном. Я помню раздирающее чувство потери при падении, словно из меня выдрали мою душу. Я был пустым. Ничто ничего не значило, никто ничего не значил. После падения мною часто овладевала ярость, я хотел разрушать, стирать людей в порошок. Я пытался исцелить себя смертью, восстановить своё величие как Яда Божьего.

В его глазах появилось загнанное выражение, на подбородке напрягся мускул.

– Я помню, как после падения смотрел на смерть Ивонн, но не мог вспомнить её имя, или откуда я её знаю. Я забыл язык. Похоже, она была слишком хрупкой, чтобы воспользоваться небесным искусством борьбы, которому я её обучил, так что охотники на ведьм её поймали. Они привязали её к шесту и подожгли снизу, но её ступни и ноги горели так долго. Это заняло много времени. Это я помню. Её крики как-то пробились сквозь дымку и заставили моё сердце биться чаще. Я не мог перестать смотреть, как она горела, и в глубине души ненавидел своё незнание, что делать… Так что я просто смотрел. Должно быть, она гадала, почему я ей не помогаю, потому что она видела меня. Думаю, она кричала моё имя, – его голос звучал хрипло. – Просто это продолжалось так долго.

Самаэль снова посмотрел мне в глаза, и отсветы пламени плясали на идеальных чертах его лица.

– Теперь я помню, кто я такой. Я Яд Божий. Я караю тех, кто поддерживает людское зло. Это моё предназначение. А когда я объединю Падших, мы установим порядок среди хаоса смертных.

По моему телу пробежали мурашки, дыхание участилось. Я смотрела на своего прекрасного врага.

Я отпила чай, и землистый привкус прокатился по языку.

– Но разве ты никогда не беспокоишься, что понял всё не так? Что ты убиваешь не тех?

В его глазах промелькнуло непонимание, но Самаэль не ответил. Вместо этого он произнёс одно-единственное слово на языке ангелов, и свет снова погас.

Я допивала чай в темноте. Закончив, я голышом свернулась под одеялом. Я никогда прежде не ощущала на своей коже чего-то столь же мягкого – словно моё тело накрыла мягчайшая лапка кролика. А диван подо мной… бархатные подушки, изысканная ткань. Совершенно вымотавшись, я вскоре отключилась.

Но во сне мне привиделось, как я стремительно падаю в бурлящую Тёмную Реку. Я всё глубже погружалась под поверхность. Я забилась в воде, устремляясь наверх, и всплыв над поверхностью, я посмотрела на эшафот возле стен замка.

Вместо человека из Свободного Народа там на коленях стояла Элис, и её голова была опущена. Над ней стоял Самаэль. Его грудь оставалась обнажённой, ужасающие золотые татуировки кружили на лице и руках. В его глазах плясало пламя, за плечами каскадом спускались тёмные крылья. По его телу змеились огненные цепи.

Элис положила голову на чурбан, а я всё кричала ей остановиться. Встать.

При виде этого мой разум опустел от страха. Самаэль был Смертью, и смертные никогда не должны были лицезреть его; мы вообще не должны были понимать, когда он приходит за нами. Это знание, которое ангелы никогда не должны были передавать.

Бремя горя затягивало меня обратно под воду, пока резкая ледяная тьма не окутала меня.

Пока я спала как в бреду, холод пронизывал меня до костей, заставляя зубы стучать. Мне казалось, будто по моей коже расходится иней, но тут что-то тёплое и тяжёлое накрыло меня словно объятия.

Я проснулась и обнаружила, что я по-прежнему голая, но меня накрывало второе одеяло. Тёплое и тяжёлое. Я подтянула его к подбородку, желая подольше остаться в этой мягкости. Солнечный свет лился через высокие узкие окна между стопками книг.

Когда я всё же встала, я обнаружила, что моя сорочка и плащ высохли за ночь, а огонь в очаге вновь горел.

Я также нашла на его постели разложенную одежду. Женскую одежду из моей прежней комнаты, а также детский букварь. Я оделась и открыла книгу.

Теперь на повестке дня у меня имелись серьёзные задачи: попрактиковаться в чтении, найти Финна, чтобы передать весточку.

И соблазнить Самаэля. Это временно сделает его смертным. Я не знала, как долго это продлится. Минута? Месяц? Возможно, мне придётся постоянно поддерживать его в смертном состоянии. Просто на тот случай, если мне понадобится его убить.

Глава 27
Лила

Я стояла возле кабинета графа, одетая в серое платье до колен с симпатичным белым воротничком. Всё утро я провела в его библиотеке, работая над своей первой задачей. Грамотность.

Потому что если я буду каким-то двойным агентом, работающим с сопротивлением, то нужно уметь читать и писать сообщения.

Разложив перед собой еду и кофе, я практиковалась в чтении, раз за разом произнося вслух небольшие слова. Соуриал принёс ещё больше детских книг и карточки с короткими словами, которые нужно было запомнить. Это было непросто, но я получала удовольствие.

Хотя мне ещё далеко до чтения огромных томов в библиотеке, пока что мои успехи были вовсе не ужасными. Я даже разобрала некоторые небольшие предложения, почти не скрежеща зубами.

Но теперь мне предстояло второе задание на день: найти Финна и передать сообщение.

Я снова постучала в дверь Самаэля, дожидаясь ответа.

У меня имелся хороший предлог для ухода из замка. Они дали мне миллион платьев и плащ. У меня была вся необходимая еда, всё необходимое вино.

Чего они мне не дали, так это нижнего белья. Я собиралась сказать, что пойду за ним.

Если он вообще отпустит меня, то пошлёт со мной охранника, возможно, даже двух. Но если действовать с умом, то удастся ускользнуть на пару минуток.

Ночами Финн работал в мюзик-холле. Но днём он часто помогал своему отцу продавать одежду на Аллее Подъюбника. Я куплю что-нибудь у него и прошепчу быстрое предупреждение для Свободного Народа. Если Свободный Народ был врагом смертоносных ангелов, возможно, они сражались на стороне добра.

Когда дверь наконец открылась, на пороге показался Самаэль. Он прислонился к косяку, глядя на меня сверху вниз.

– Да?

Я прочистила горло.

– У меня нет трусиков.

Его взгляд скользнул к моей юбке. Зрачки серых глаз стремительно расширились.

– О?

– В смысле, я бы хотела купить себе их.

Он выгнул бровь.

– Мы пошлём за ними слугу.

Он начал закрывать дверь, но я прикоснулась к его руке.

– Они же не знают размер. Или какой фасон мне нравится. Будет лучше, если я пойду сама.

– Ты хочешь покинуть замок. Через день после того, как я поймал тебя за попыткой побега.

– Всего лишь за трусиками. Ты можешь послать со мной солдат.

– Соуриал будет сопровождать тебя вместе с несколькими солдатами, – его глаза сощурились. – Тебе случайно ничего не известно о двух пропавших кловианских солдатах?

Мой пульс чуточку ускорился.

– С чего бы мне что-то знать о них?

– Они патрулировали замок. Их тела вынесло на берег реки, кости были переломаны. Совершенно переломаны, словно кто-то сбросил их с башни.

Я сглотнула.

– Ну, звучит ужасно.

Самаэль смотрел на меня так долго, что я почувствовала, как кровь отливает от моего лица.

– Они пропали прошлой ночью. Именно тогда, когда ты на время исчезла.

– Ты же не думаешь, что я смогла справиться с двумя обученными солдатами, нет? Я всего лишь куртизанка. Может, они напились, как те, что стояли на страже у моей комнаты, – я скрестила руки на груди. – Честно говоря, судя по тому, что я видела, твоя армия не очень-то дисциплинированная.

Его взгляд пронизывал меня, и сердце ухнуло в пятки.

Я чувствовала, что до сих пор жива из-за его сна. И всё. А что, если ему привидится новый сон?

***

Сопровождаемая двумя солдатами и Соуриалом, я вышла за ворота. Снаружи улицы были переполнены людьми, покупавшими птиц в клетках, выпечку и большие полотна ткани с рыночных прилавков. Восточный Край звенел криками продавцов сыра и сидра, и чертовски здорово было снова находиться здесь. Я провела в замке всего день, но ощущалось это как несколько недель.

Единственным нервирующим моментом было то, что все сверлили солдат убийственными взглядами, а я была с ними. Соуриала, казалось, не смущала эта тихая враждебность.

Он сверкнул улыбкой.

– Ну, я польщён, что ты выбрала меня для похода за неглиже.

– Я тебя не выбирала, и это просто нижнее бельё. Не неглиже.

– Мы обязательно подберём тебе что-нибудь, идеально подходящее к твоей фигуре, – его губы скривились, когда мы прошли мимо торговца рыбой. – Хотя я не уверен, что в этом месте мы найдём что-то по моим вкусам.

– Так это и не для тебя, Соуриал.

Чем дальше мы проходили по Аллее Подъюбника, тем сильнее я ощущала враждебность, потрескивавшую в воздухе, и убийственные взгляды, которые превратились в открытые оскорбления. Я отодвинулась от солдат и Соуриала, надеясь остаться незамеченной. Мне меньше всего надо, чтобы кто-то выкрикнул моё настоящее имя.

В конце концов, буквально вчера один из этих ангелов отрубил кому-то голову на публике.

– Монстры! – прокричала женщина за стопкой пирогов.

Я не сводила взгляда с брусчатки, держась на расстоянии нескольких метров. Если мы задержимся надолго, мы опять подвергнемся атаке толпы.

Соуриал теперь шагал впереди, вытащив меч. Честно говоря, он выглядел так, будто ему хотелось подраться.

Мужчина плюнул перед Соуриалом, и ангел одной рукой оттолкнул его с дороги. Мужчина грохнулся на задницу, и толпа начала смыкаться вокруг Соуриала.

Возможно, это лучший момент, чтобы ускользнуть от него. Я уже видела юбки, висевшие над прилавком Финна, и весь этот хаос мне пригодится.

Протолкнувшись сквозь толпу, я перешла на бег, петляя между телами, чтобы добраться до Финна. Я выдохнула с облегчением, когда увидела его блестящие светлые волосы за прилавком.

Через считанные секунды я оказалась за его столом, переводя дыхание. Я отпихнула юбку в сторону, чтобы нормально увидеть его лицо.

– Финн.

Он в шоке уставился на меня.

– Лила! – закричал он.

Я прижала палец к губам. «Это уже не моё имя». Я быстро глянула через плечо. Похоже, толпа надвигалась на кловианцев. У меня наверняка есть как минимум несколько минут до того, как Соуриал начнёт откровенно убивать направо и налево.

– У меня мало времени. Мне нужно нижнее бельё. Это предлог, под которым я сюда пришла.

Его щёки сделались ярко-красными, когда он взял стопку шёлковых ночнушек, лифчиков и трусиков – бледно-розовые, голубые, некоторые с кружевом. И его глаза особенно выпучились, когда он нашёл маленькие красные трусики и кружевной лифчик в комплекте к ним.

Можно подумать, что продавая такие вещи годами, он перестал их смущаться. Но он выглядел таким же сгорающим со стыда. Я увидела, как дёрнулся его кадык, когда он с трудом сглотнул.

– Успокойся, Финн, – я вытащила монету из кармана и положила ему на стол. – Мне надо передать сообщение Свободному Народу. Ты же с ними общаешься, верно?

Позади меня раздались крики, но я заглушила их, пытаясь сосредоточиться.

– Ага. Погоди. Ты там в порядке? Они сделали с тобой что-то ужасное?

Я покачала головой.

– Нет. На самом деле, я сплю в самых удобных кроватях. А еда… – я остановила себя. Я отходила от темы, а лицо Финна мрачнело.

– Ты не в тюрьме, я так понимаю.

– Нет. Вовсе нет. Там весьма комфортабельно. Слушай… Граф Саклас – это Самаэль, тот, что пишет своё имя кровью. Ты можешь передать Свободному Народу, что сегодня вечером он планирует шпионить за ними в мюзик-холле? Он хочет подслушивать.

Выражение его лица сделалось разъярённым.

– Ты позволила ему заворожить тебя, ведь так? Ты позволяешь им очаровать тебя их расфуфыренными штучками. Я знал, что это случится. Тебе там не место. Тебе место здесь.

Он вообще меня слушал, нет? Я сощурилась.

– Поверь в меня немножко, Финн. Я не заворожена. Просто в кои-то веки я сплю в хорошем месте.

Мускул на его подбородке дёрнулся.

– Но откуда мне знать, что с тобой всё в порядке? – он выглядел терзающимся. – Может, есть место, куда ты можешь прийти? Хотя бы ночью, чтобы я сумел на тебя посмотреть? Я просто хочу знать, что ты в порядке. Если ты там не в тюрьме, то ты должна суметь выйти куда-нибудь и помахать мне.

– Слишком рискованно. Что, если я просто пошлю какой-нибудь знак на записках от Лудда? Символ.

– А что, если его перехватят? И они узнают, что это за символ? Откуда мне знать, что это правда ты?

Я на мгновение задумалась, затем кивнула.

– Там есть фрагмент моста, который когда-то соединял две башни. Ну знаешь, тот, что выступает над тёмной рекой с западной стороны?

Он кивнул.

– Конечно, да. Как тёмный зуб.

– Каждый вечер в девять часов я буду махать тебе с того моста. Ладно? Но не психуй, если я опоздаю или пропущу одну ночь. Граф сказал мне спать в его комнате, так что я не всегда могу улизнуть.

Краски схлынули с лица Финна.

– Что? В его комнате? Лила, ты не… Ты не можешь…

У меня правда не было времени выслушивать его мнение на этот счёт. Я оглянулась назад. Кловианские солдаты по-прежнему были окружены толпой. Но я совершенно не видела Соуриала. Смертные, похоже, в ужасе пытались сбежать. Кто-то кричал, и нервные мурашки пробежали по моей спине. Абсолютный хаос.

– Финн, это неважно, – этот разговор окончательно ушёл от темы, и мне почему-то казалось, что Финн меня осуждает.

– Это неправильно, – он украдкой осмотрелся по сторонам, затем наклонился, чтобы прошептать: – Я общался со Свободным Народом. Они считают, что это Самаэль убил слуг.

Во рту у меня пересохло.

– А Элис? Она была в числе слуг. Они говорили что-то про неё?

– Никто не знает наверняка. Она могла сбежать. Мы работаем, стараясь получить больше информации. Но они считают, что ангелы начнут убивать всё больше и больше женщин. Есть мужчина, которого они называют Бароном. Я не знаю его настоящего имени, но он лидер Свободного Народа. Только он может дать отпор ангелам. Он единственный.

– Ты же передашь сообщение, верно?

– Слушай, Захра, ангелы хотят устроить Армагеддон. Граф спровоцирует апокалипсис. Это скоро начнётся, и все мы должны быть наготове. Свободный Народ говорит, ничто не сможет остановить надвигающийся шторм. Они говорят, что они единственные могут дать отпор и остановить это навсегда. Нам придется искоренить всех до последнего. Не позволяй им извратить тебя, Лила. И ты должна быть готова бороться против них.

Я не говорила Финну, что подразумевала эта борьба. Что мне придётся чпокнуть графа.

– Конечно, они меня не переманят.

Звуки драки становились всё громче и лихорадочнее. Оглянувшись, я встревожилась, мельком увидев Соуриала, который окровавленным мечом замахнулся на мужчину.

Я повернулась обратно к Финну.

– Финн, послушай. Ты же слышал, что я сказала, верно?

Вот только Финн уже прижимал палец к губам, глядя поверх моего плеча. Он растратил моё время впустую, постоянно перебивая меня.

Очередной громкий крик пронёсся по воздуху. И в следующее мгновение я ощутила на руке железную хватку солдата.

– Вы слишком долго возитесь, мисс. О чём вы тут болтаете?

Финн выглядел так, будто хотел перемахнуть через стол и сразиться с солдатом.

Повернувшись, я увидела, что все люди на улице бегут, отчаянно пытаясь убраться прочь. Нервная дрожь пробежала по моему позвоночнику. Что именно натворил Соуриал? Крики звенели всюду вокруг нас. Женщину тошнило возле перевёрнутого стола с пирогами. Прилавки опрокидывались, прямо на улице разбивались яйца и банки. Я вцепилась в своё шёлковое бельё, и во мне нарастал глубинный ужас.

Что натворил Соуриал?

Очередной пронзительный крик разнёсся по воздуху и вызвал дрожь, пробравшую меня до костей. Это был вопль чистого ужаса. Он донёсся с Аллеи Кожаного Передника.

Я побежала к той аллее, но кловианский солдат снова схватил меня за руку.

– Куда собралась?

– Вы же должны контролировать город, разве не так? Разве вы не хотите знать, что там происходит?

Он крепко держал меня за руку и почему-то потащил к выходу из переулка, вместо того чтобы дать мне идти самой. Когда мы подошли туда, я вырвалась.

Аллея Кожаного Передника была изогнутой улочкой, петлявшей по Восточному Доврену, так что поначалу я не заметила проблему. Затем я свернула за угол, и от увиденного у меня скрутило живот.

На земле лежали три мёртвые женщины, их тела были разорваны от паха до грудины. Я в ужасе отпрянула, мой разум превратился в пустой холст страха.

Кровью были написаны какие-то слова, но я не могла их прочесть. Одно из них начиналось с буквы С. Соуриал? Самаэль?

Соуриал стоял над ними и смотрел вниз.

Кровь покрывала его плащ, и когда он повернулся, чтобы посмотреть на меня, его глаза были тёмными, как ночь.

Мои ноги казались ослабевшими, и я отвернулась. Эти три женщины были из толпы? Я подавила рвотные позывы, зажав рот, затем повернулась к Соуриалу.

– Это сделал ты? Ты убил этих женщин?

Он не ответил. Он лишь стоял неподвижно, глядя на меня. В его глазах кружила тьма, за спиной расправились крылья – перья отливали насыщенным медным оттенком, уходящим в бронзу. Казалось, будто они источают неземное свечение.

В следующее мгновение крылья снова исчезли.

С другого конца переулка прибежали полицейские с дубинками, одетые в чёрное.

– Эй! Ни с места!

Я хотела сказать им, чтоб заткнулись. Если они разозлят ангела, он лишь убьёт их. Ему даже не потребуется приложить много усилий.

Соуриал полностью проигнорировал их и прошёл мимо меня, слегка задев рукой.

– Идём, – приказал он.

Может, Финн прав. Несмотря на то, что я узнала в Башне Костей, я начинала слишком комфортно чувствовать себя в присутствии ангелов. Они ослабили мою бдительность.

И я ещё не готова уйти с ними.

Я посмотрела на полицейских и сказала:

– Я не видела, что случилось, но когда я пришла, он стоял перед ними, – я показала на место, где только что был Соуриал.

Что бы ни было написано на стене, красная кровь была свежей и до сих пор стекала по камням.

Один из полицейских провёл пальцем по крови, затем бросил на меня разъярённый взгляд.

– Это сделали твои кловианские дружки. Мы не можем арестовать их, но именно этим они и занимаются. Ты же это знаешь, верно?

– Они мне не дружки, – быстро сказала я.

Он смерил меня взглядом.

– И что же альбийская женщина вроде тебя делает в их компании?

У меня не было для него ответа. Он шагнул ближе, сжимая свою дубинку, и резко прошептал.

– Слушай, девчонка. Грядёт война, и тебе лучше быть на правильной стороне. Ничто не остановит надвигающийся шторм.

А… он один из них. Из Свободного Народа.

Я глянула на его запонки, и действительно – серебряный зигзаг молнии. Я прикоснулась к его руке. На случай, если Финн меня не слушал, я как можно тише прошептала:

– Скажи Барону, что кловианцы планируют шпионить за собранием в мюзик-холле. Они будут наблюдать.

Если Финн связан со Свободным Народом, я совсем не хотела, чтобы они угодили в силки ангелов.

Глаза копа широко раскрылись, затем он кивнул.

– Если увидишь, что другие женщины якшаются с ними, обязательно доложи о них.

Я повернулась, чтобы снова пересечь переулок, и солдаты с Соуриалом ждали меня сразу за углом.

Я последовала за ними в замок, и внутри меня всё кричало. Альбии нужно избавиться от них.

Но шпионя вот так, я вела очень опасную игру. В которой можно и не выжить.

И всё же кто-то должен остановить ангелов. С таким же успехом это могу быть и я.