Текст книги "Сломай меня (ЛП)"

Автор книги: К. А. Такер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Он что, издевается?

– Ты сам трахал двух других женщин! – Я знаю, что сейчас это звучит истерично, но мне плевать. Слёзы снова текут сами собой. Кажется, я не плакала так даже после Джеда.

Генри отворачивается от меня, уставившись в деревянный пол и пытаясь взять себя в руки. Когда он наконец поднимает взгляд, в его глазах что-то мелькает, чего я не могу прочитать.

Но это стальное выражение лица, которое я сейчас вижу, мне хорошо знакомо.

– Ты права, – говорит он своим чересчур спокойным, невозмутимым голосом. – Я трахнул двух женщин. Вон там. – Он кивает в сторону гостиной, где на столе стоят грязные бокалы, а подушки сдвинуты. Горничные не убрались, потому что Генри не пускает их сюда. – Я сидел в кресле с бокалом виски и смотрел, как они ласкают друг друга языками, а потом по очереди вгонял в них свой член. – Каждое слово – как острый нож, вонзающийся в моё и так страдающее сердце. Мне не нужны подробности. Они лишь оживляют картину в голове. – Знаешь, было приятно трахнуть двух женщин, которые знают, что делают.

Я отшатываюсь от этого удара. Теперь он хочет причинить мне боль.

Но Генри не останавливается, на его лице появляется злобный оскал.

– Только не вздумай изображать из себя раненую лань, Эбби. У тебя это так хорошо получается, правда? Ты не теряла времени даром, раздвинув ноги для другого.

Как он перевернул всё так, что это стало моей виной?

– Ты не можешь уволить Майкла.

– А вот здесь ты ошибаешься. Я могу делать что захочу. – Он осматривает манжет рубашки, замечает пятна крови на белоснежной ткани и начинает расстёгивать её.

– Нет, не можешь, – слышу я свой голос, отступая назад. – Ты не можешь делать все, что хочешь.

– Во вторник я буду владеть 61% акций Wolf Hotels, так что ты сильно ошибаешься.

– Твой отец знает о нас? – Это простой, невинный вопрос.

И все же блеск в глазах Генри говорит мне о том, что он сразу понял скрытую угрозу. Конечно, понял. Хороший хищник всегда на пять шагов опережает свою добычу.

Я прочищаю горло, чтобы мой голос звучал увереннее, несмотря на слёзы и дрожь.

– Думаю, он спросил, а ты соврал ему, что между нами ничего не было. Ты посмотрел ему в глаза и солгал.

Он теряет интерес к испачканной рубашке и поворачивается ко мне.

– К чему ты клонишь, Эбби?

Я не позволю ему наказать Майкла.

– Тебе нужно вернуть Майкла.

Мне не нужно произносить угрозу вслух. Судя по тому, как он сжимает челюсти, он все понимает.

– Ты мне угрожаешь? – Он делает шаг вперёд.

Я отступаю на три, внезапно осознавая, насколько это плохая идея.

– Я пытаюсь убедиться, что ты поступишь правильно.

– И, дай угадаю, разрешить тебе остаться в Wolf Cove и работать где угодно – тоже правильно?

Да.

– И если я не дам тебе то, что ты хочешь, ты расскажешь моему отцу, что я трахнул тебя, после того как клялся, что этого не было?

Я сглатываю.

Он снимает с себя рубашку и бросает ее на стул, снова становясь непринуждённым.

– Это очень похоже на шантаж, Эбби. Ты вообще ничего не усвоила из истории с Кирой? Ничего не поняла о том, как я решаю такие проблемы?

Что он не сдаётся без боя.

И вот я здесь, угрожаю тому, что он хочет больше всего – Wolf Hotels.

О чём, чёрт возьми, я думала?

Внезапно мысль остаться в Wolf Cove больше не кажется привлекательной. Лучше иметь дело с мамой и Джедом, чем с тем, что сделает со мной Генри. Это действительно выбор между знакомым и незнакомым дьяволом, и я подозреваю, что враждовать с Генри будет худшим решением в моей жизни.

– Я сдам вещи Белинде и уеду сегодня же. – Я поворачиваюсь к выходу.

– Ты не покинешь Аляску.

Я зажмуриваюсь.

– Ты сказал, что я должна либо остаться и работать на тебя, либо уволиться и вернуться в Гринбэнк. Так что я увольняюсь. Счастливой жизни, Генри. – Жаль, что мой голос дрожит.

– Это было раньше. – Он шагает прямо по разлитому скотчу, приближаясь ко мне, и останавливается в полуметре, его высокая фигура нависает надо мной. – Знаешь, Кира собиралась отказаться от обвинений и судебного иска. Я знал это ещё до того, как раскрыл план Скотта. Я знал, что она примет правильное решение, потому что детектив собирался показать ей видео, где она лежит на столе с раскинутыми ногами. То, что я придержал на всякий случай.

У меня отвисает челюсть.

– Моего лица там не видно, но Кира... её семья, муж, любой, кто кликнет на ссылку после утечки в интернет, увидит её во всей красе. И я пообещал, что все, кого она знает, увидят это. Думаю, она сделала правильный выбор, отказавшись от обвинений, ты согласна?

Моё сердце бешено колотится.

– Честно говоря, она понятия не имела, что такое видео существует. Будь иначе, Скотт вряд ли смог ею манипулировать. – Его взгляд падает на мои губы. – Большинство женщин подумают дважды, прежде чем шантажировать мужчину, зная, что у него есть нечто подобное. Не находишь?

У меня по спине бегут мурашки. Что именно он имеет в виду?

Он записывал, как мы занимались сексом?

Мои глаза скользят по потолку коттеджа в поисках камеры. Она может быть где угодно.

Как будто мои сердце и разум ещё не пережили достаточно за последние дни, он снова швыряет меня в пропасть. Кто этот мужчина? Я никогда не считала Генри ангелом, с его грязным ртом и грубостью, но он говорит, что записывает секс с женщинами без их ведома?

Как я могла так ошибиться? Как он мог быть тем Генри, в которого я влюбилась, которому добровольно отдалась, а потом так быстро превратиться в это чудовище? Он всегда был таким, а я просто была слишком слепа, чтобы увидеть? Я не могу сдержать слёз.

– Пожалуйста, не делай этого.

Он открывает рот, но замирает и зажмуривается. Его челюсть напрягается, лицо становится суровым.

– Можешь идти, но даже не думай садиться на паром. Жду тебя завтра ровно в 7 утра.

Я выбегаю за дверь.

***

– Эбби, ты не пойдёшь ужинать?

– Нет. У меня ужасно болит голова, и я пытаюсь с этим справиться, – лгу я Кэти, натягивая одеяло до подбородка. Здесь, свернувшись калачиком в своём укрытии – кровати с задернутой занавеской, я чувствую себя в безопасности. Если выйду, люди начнут задавать вопросы.

Знает ли Кэти, что я переспала с Майклом?

Знает ли она, что Генри уволил его из-за меня?

Она не сказала мне ни слова о Майкле, но слухи, наверное, уже вовсю распространяются.

Я чуть не пошла в хижину Майкла. Генри сказал, что он уже на пароме, но я надеялась, что он ошибся. Хотела поговорить, извиниться. Но потом испугалась, что он узнает причину увольнения, одно повлечет за собой другое, и весь Гринбэнк увидит, как я занимаюсь сексом на каком-нибудь видео, которое Генри слил, потому что я была настолько глупа, что попыталась шантажировать его. Поэтому я прибежала сюда.

У меня даже нет номера Майкла, чтобы написать и узнать, как он.

– Принести тебе что-нибудь?

– Нет, спасибо, я в порядке. – Сегодня я не буду ужинать. И не усну.

Я буду слишком занята, испытывая ужас перед остатком лета на Аляске.

Глава 15

Раньше вид сьюта №1 вызывал во мне дикий трепет.

Теперь, когда я огибаю поворот крытой галереи и вижу его, у меня внутри все неприятно сжимается.

У главного входа стоит тележка горничной. Наверное, Генри вызвал их, чтобы убрать осколки и пролитый алкоголь. Хорошо, потому что я не собираюсь этим заниматься. Я не хочу находиться здесь. Я еле дотащилась сюда из своей хижины после ночи, проведённой в беспокойных метаниях.

Я ненавижу его, повторяю я себе снова и снова. Потому что, если я злюсь и ненавижу его, это отвлекает меня от боли, я учусь справляться с ней.

Глубоко вздохнув, я достаю ключ-карту и вхожу через служебный вход.

– Есть тут кто?

– Да? – Белл высыпает осколки из совка в ведро и поднимает на меня взгляд.

Странно видеть здесь другого сотрудника, даже если я её знаю. Я была единственной, кто заходил сюда с тех пор, как начала работать на него, не считая того единственного визита Белинды, а затем Майкла, конечно.

– О, привет. – Я быстро оглядываюсь. – Ты не знаешь, когда вернётся мистер Вульф? – Может, мне повезёт, и общаться с ним придётся только с помощью коротких текстовых сообщений.

– Без понятия. Мне просто сказали убраться здесь и подготовить коттедж для сдачи.

Для сдачи?

Только сейчас я замечаю, что его ноутбука больше нет на столе. А клетчатая рубашка, в которой он рубил дрова, не висит на крючке.

И его походные ботинки не стоят у двери.

На самом деле, все его личные вещи, похоже, исчезли.

Странное чувство охватывает меня, когда я захожу в его спальню.

Кровать застелена свежим бельём. В шкафу пусто – нет ни его дорогих костюмов, ни повседневной одежды.

Генри уехал.

Я выхожу, рассеянно бросая Белл «спасибо», и достаю телефон, чтобы проверить, может Генри написал, а я не заметила?

Ничего.

Ни единого сообщения от Генри.

Какого чёрта? Что это значит для моей работы?

***

– Привет.

Белинда смотрит на меня поверх очков.

– Хорошо, что ты здесь. Мне нужен твой iPad и рабочий телефон. Сейчас. – Её тон сухой и деловой. Она снова вернулась к своей обычной, преувеличенно спокойной манере.

У меня внутри снова все сжимается. Так вот как? Меня… что, уволили?

– Ты можешь переодеться в своей хижине или в комнате отдыха горничных – на твое усмотрение, но поторопись. – Она бросает взгляд на часы. – Смена скоро начнётся. Извини, что у меня нет для тебя подходящей формы, но мистер Вульф не дал мне времени подготовиться.

Я хмурюсь.

– Смена?

– Да. Команды озеленения. В которую ты просила перевести тебя, раз мистер Вульф возвращается в Нью-Йорк. – Она говорит медленно и громко, будто я плохо слышу.

Генри вернулся в Нью-Йорк?

Очевидно, Белинда думает, что я в курсе. А почему бы и нет? Так и должно быть – нормальный руководитель сообщает ассистентке, что в её услугах больше не нуждаются, и что её переводят.

Но Генри ничего мне не сказал. Вместо этого он приказал мне остаться, угрожая записью нашего секса, чтобы я не сбежала домой. Зачем устраивать эту пытку, если сам он уехал, а меня перевел в другую службу?

Разве что поиграть со мной.

Наказать.

Продемонстрировать свою власть и контроль.

Может, он до сих пор мной манипулирует. Даёт то, о чём я просила, только чтобы потом отнять.

Меня накрывает боль и злость.

– Ты будешь подчиняться Дэррилу Сайксу и работать в команде с двенадцатью мужчинами. Двенадцатью, Эбби. Ты будешь там единственной девушкой. От тебя будут ждать полной отдачи, но мистер Вульф, кажется, уверен, что ты справишься. – Белинда многозначительно приподнимает бровь. – Честно говоря, я считаю тебя сумасшедшей, раз ты хочешь работать там. Ты и они… – Она качает головой. – Скажем так, надеюсь, что ты отрастила толстую кожу. А если нет – приходи ко мне, и мы переведём тебя в горничные, ладно?

– Ладно. – Было время, всего несколько недель назад, когда она и близко не была так любезна. Но, видимо, она просто играла по правилам Генри.

Она протягивает руку, ожидая, что я отдам девайсы, которые всё ещё крепко сжимаю.

Я рассеянно отдаю, всё ещё потрясенная неожиданным поворотом событий.

– Мистер Вульф просил напомнить о подписанном тобой соглашении о конфиденциальности. Я отправила скан на твою почту для ознакомления. Тебе стоит его перечитать.

Я достаю личный телефон и вижу уведомление о её письме. Открываю вложение. Внизу – моя подпись. В тот день, когда я ставила её, я и не подозревала, какие секреты мне придётся хранить. Это его способ напомнить, что ничего не изменилось.

– Я не имела в виду, что это нужно сделать сейчас! – Она раздражённо смотрит на часы. – Тебе правда пора. Дэррил скоро будет у ворот. И он не любит ждать.

Я поворачиваюсь, готовая бежать к горничным – за тем, что они смогли наскрести для меня в качестве формы.

Но сначала…

Это последнее, что я хочу делать прямо сейчас, но я должна получить ответы, чтобы не провести весь день в мыслях, придумывая сценарии – ни один из которых не имеет счастливого конца.

Я выхожу на лестничную клетку, где у меня больше возможностей уединиться, чем в коридорах отеля. Достаю телефон, нахожу его номер – я сохранила его в первый же день работы просто потому, что хотела иметь номер Генри Вульфа в своём телефоне – и нажимаю «Вызов».

И задерживаю дыхание.

Он не ответит. С какой стати? Он, наверное, уже в…

– Вульф.

Сердце пропускает удар.

– Говори быстрее, Эбби. Мой самолёт вот-вот взлетит.

Откуда он знает, что это я? Определил по номеру?

– Я просто… Ты уезжаешь.

– Это вопрос?

– Почему ты уезжаешь?

– Потому что мне нужно управлять сетью отелей. Я не могу заниматься этим в глуши.

– Но ты говорил, что останешься на лето.

– Планы изменились. – В его и без того резком тоне звучит сталь.

– Меня переводят в команду озеленения.

– Хорошо. Ты получила, что хотела.

– Что хотела? – Я не хотела, чтобы Генри разбивал мне сердце, переспав с другой. Не хотела чувствовать, будто мои внутренности вырвали, оставив только пустоту и боль.

Он вздыхает.

– Ты молода, неопытна и наивна, Эбби. Я знал это. Просто стресс взял верх, а ты была рядом. И оказалась… такой легкодоступной.

– Пошел ты. – Я не могу поверить, что эти слова слетели с моих губ. Кажется, я никогда никому их не говорила – даже Джеду. Но ещё больше шокирует ярость, с которой я их произнесла.

– Береги себя и наслаждайся Аляской, Эбби. Переспи с кем-нибудь ещё. Уж я-то точно это сделаю. – Он завершает звонок.

Рыдание вырывается из меня, и только сейчас я понимаю, что плачу. Боже, ненавижу это признавать, но мама была права. Я увидела клыки Генри – и он кусается больно. Одного минутного разговора хватило, чтобы я рыдала на лестнице.

Яростно вытирая слезы, я сбегаю вниз по лестнице, чтобы переодеться в форму.

Впервые по-настоящему осознавая, что, несмотря на всю её дикую, необъятную красоту, Аляска кажется совершенно пустой.

Глава 16

– Мисс Митчелл. – В тот момент, когда Дэррил Сайкс смотрит на меня своими мягкими серыми глазами, когда я замечаю лёгкое покачивание его головы и слышу вздох, мне сразу становится ясно, что он думает обо всей этой затее. К счастью для меня, он решает не делиться своим мнением вслух. – Садись в грузовик. Но сначала обрызгайся вот этим. – Он подбрасывает в воздух баллончик с репеллентом. Я неловко ловлю его и роняю в грязь.

Дэррил вздыхает снова – на этот раз громче и с оттенком раздражения.

Я виновато улыбаюсь и быстро обрабатываю себя с головы до ног.

К счастью, в отделе униформы нашлась пара женских ботинок со стальным носком. Они на два размера больше, и я чувствую себя клоуном, но сойдёт. Как и мужские рабочие штаны, которые сидят мешковато, но хотя бы не спадают с бёдер. Футболка Wolf Cove впору, а если закатать рукава куртки – и она сгодится.

В общем, я выгляжу как девочка, нарядившаяся в папину форму, но мне остается только улыбаться и терпеть, пока не привезут подходящий размер. Мне сказали, что уже заказали несколько комплектов из Сиэтла. Хорошо, что в некоторых отелях Wolf верят в равные возможности для мужчин и женщин, когда дело доходит до ухода за территорией.

Мы едем в полной тишине, и меня это устраивает. Дэррил не похож на человека, который любит болтать. Ему, наверное, под пятьдесят – жилистый, с лохматой седеющей шевелюрой и густыми усами над верхней губой. Я видела, как он после каждой смены уплывает на рыбацкой лодке, так что, скорее всего, он живёт не на курорте. Типичный одиночка, который сидит в гостиной с бутылкой пива в одной руке и пультом в другой, радуясь, что ему не надо ни с кем общаться.

Я только через минуту понимаю, что Дэррил везёт меня на ту самую поляну, куда однажды возил Генри. И тут же в груди вспыхивает острая боль – от фантазии, в которую мне хотелось бы вернуться, чтобы стереть горькое разочарование, последовавшее за ней.

Три грузовика стоят бок о бок, а шестеро мускулистых парней усердно рубят и грузят дрова. Похоже, при найме в команду озеленения подбирали определённый тип парней – сильных и выносливых.

В животе вспыхивает волнение. Они знают, что я буду работать с ними? Что они подумают? Хотела бы я не придавать этому такого значения.

– Бери перчатки. Сегодня будешь помогать складывать дрова. После выходных запасы почти истощились, а в прогнозе дожди, так что работаем до вечера. – Дэррил оценивающе смотрит на меня. – Надеюсь, ты справишься.

Я беру рабочие перчатки, слишком большие для моих маленьких рук, и молча выхожу из грузовика, потому что мои слова ничего не изменят. Дэррил уже составил мнение обо мне.

Первым меня замечает Коннор, и, судя по его ошарашенному выражению лица, это застает его врасплох. Ронан застывает посреди замаха топором над огромным поленом.

Сегодня я не готова иметь с ними дело. Особенно когда Ронан смотрит на меня спокойно, с лёгкой ухмылкой, без тени смущения. Как будто я не застала его за сексом с моими соседками. Как будто я не знаю, каков он без одежды, как выглядит его возбужденный член и какие звуки он издаёт, когда кончает.

Мои щеки вспыхивают.

– Внимание, парни. Эбби Митчелл будет работать с нами до конца лета. Или пока не сбежит от вас, идиотов. – Вокруг меня раздаются тихие смешки. – Я ожидаю, что вы все будете относиться к ней с уважением. Чтобы я не слышал ничего плохого. Особенно от вас двоих. – Он указывает на Ронана и Коннора.

– Примерное поведение, честное скаутское! – Обещает Коннор, но его ухмылка говорит об обратном.

С этими словами Дэррил забирается в грузовик и уезжает.

Отлично. Именно так я хотела предстать перед этими парнями. А теперь они все на меня смотрят. Слава богу, хоть одежда мешковатая.

Я опускаю голову и бреду к поленнице, ноги будто налиты свинцом из-за огромных ботинок.

– Итак, ты все-таки взяла отпуск? – Коннор легко поднимает два увесистых полена, по одному в каждой руке.

Я вздыхаю, наклоняясь за своим.

– Что-то вроде того.

– Ты не выглядишь слишком довольной.

– Я просто… – Что я? В конце концов, это то, о чем я попросила, когда по глупости пыталась шантажировать Генри. Так что, у меня получилось? Я до сих пор не знаю, что случилось с Майклом, и боюсь спрашивать. – Я удивлена, вот и всё. Меня никто не предупредил. – Я бросаю взгляд на остальных парней, которых видела в домике для персонала с Ронаном и Коннором, но никогда не общалась. Я могу только представить, что они будут говорить обо мне за спиной.

Коннор обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

– Не переживай. Мы с Ронаном сделаем всю тяжёлую работу. Можешь просто сидеть и смотреть, если хочешь.

Когда Ронан подмигивает мне, я понимаю, что речь идет не о работе. Видимо, он рассказал Коннору о том, что было в хижине. Они что, теперь думают, что мне нравится подглядывать?

Я стряхиваю его руку, щёки горят от смущения.

– Я справлюсь. Я всю жизнь работала на ферме.

– Да ну? – Ронан усмехается и протягивает топор.

Чувствуя вызов в его взгляде, я подхожу и вырываю топор из его рук, мысленно благодаря своего мерзкого босса за то, что он научил им пользоваться, пока соблазнял меня.

Вспоминая урок Генри – как стоять, как расставить ноги, куда целиться, – я игнорирую скептические взгляды и опускаю лезвие раз, другой. На третий раз полено раскалывается на две части.

– Чёрт! Она умеет тушить пожары и колоть дрова. Кажется, я влюбился! – орет Коннор за моей спиной, и остальные подхватывают смехом и аплодисментами.

Я так горжусь собой, что не могу сдержать дурацкую улыбку. Затем перевожу взгляд на Ронана.

– Где следующее?

Он пристально смотрит на меня, на его красивом лице отражается смесь удивления и вновь обретенного уважения, прежде чем он берет еще один кусок дерева и протягивает мне.

– Ну что ж, давай.

– И, Ронан…

– Да?

– Оставь меня сегодня в покое. Пожалуйста. У меня и так паршивый день. – Я умоляюще смотрю на него, надеясь пробудить хоть каплю человечности, спрятанную где-то глубоко в его развратном теле.

Он ничего не отвечает, но что-то, мелькнувшее в его глазах, заставляет меня поверить, что он понял.

Глава 17

– Эти зеленые штуки не становятся вкуснее, когда остывают.

Я отрываю взгляд от брюссельской капусты на тарелке и вижу широкую ухмылку Мигеля. Он обходит столы с подносом, собирая грязную посуду.

Улыбка сходит с его лица, когда он замечает мое угрюмое выражение.

– Что случилось?

– Ничего. Просто устала.

– Ага, я слышал. Так значит, теперь ты в команде? Просто безумие. Как так вышло?

Сегодня я уже много раз видела это выражение лица. Удивление, а еще больше – недоверие. Я вздыхаю. Все задают один и тот же вопрос, да еще добавляют – почему ты не поехала с Вульфом? Разве ему не нужна ассистентка? Мигелю я отвечаю то же, что и остальным:

– Я знала, что работа ассистентки временная.

– Значит это действительно то, чего ты хочешь?

– Мне нравится работать на свежем воздухе. Я изначально подавала заявление на эту вакансию, так что да.

Кажется, это было так давно. Тогда единственное, чего я хотела, это сбежать от Джеда и Гринбэнка, уверенная, что никогда не переживу его измену. Я не могла даже представить, что посмотрю в сторону другого парня.

Господи, как же я ошибалась.

– Ну что ж, тогда рад за тебя. – Он делает паузу. – Тебе идет. Хотя работа тяжелая.

– Ага. – Я тянусь, чтобы размять плечи. Целый день махать топором, загружать дрова, потом выгружать и складывать – отличное напоминание о том, как мало я двигалась в течение учебного года. Завтра утром будет адски тяжело вставать с постели.

Массаж бы сейчас не помешал.

– Слушай, ты не знаешь… – Я хочу спросить про Майкла, но резко обрываю себя. Мигель в курсе, что две ночи назад Майкл был с девушкой. Если я задам вопрос напрямую, он может сложить два и два, а я не могу рисковать, чтобы кто-то догадался, что Эбби спала с Генри Вульфом.

Генри превратил меня в параноика.

Но мне нужно знать, что случилось с Майклом, потому что о его увольнении и отъезде никто не сказал ни слова.

Решив действовать окольными путями, я ковыряю вилкой рис и небрежно спрашиваю:

– Ну что, какие тут новости? Что-нибудь интересное происходит?

Мигель пожимает плечами.

– Рэйчел вернулась.

– Да, знаю. Она моя соседка.

– Точно! Забыл. Домик, полный красоток.

Я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. После того как я невольно стала свидетельницей того, как он отзывается об этих «красотках», когда они не слышат, его чары на меня не действуют.

– Что-нибудь еще?

– Да нет, все по-старому.

Я ничего не понимаю. Мигель должен был знать, что его соседа уволили, разве нет?

Разве что его не уволили?

Смею ли я надеяться, что Генри солгал? Или передумал?

– Ты еще ешь?

Я слабо улыбаюсь в ответ.

– Должна. Спасибо. – В этот момент звонит телефон, и я разрываюсь между облегчением от того, что можно закончить разговор с Мигелем, и раздражением, потому что это опять звонок из дома.

– Увидимся, милая Эбби. – Мигель подмигивает и привычной развязной походкой направляется к следующему столу.

Со вздохом я отвечаю на звонок. Сегодняшний день уже достиг дна, хуже стать не сможет.

– Привет, мам. Прости, у меня не было возможности перезвонить.

– Что, черт возьми, ты с собой сделала, Эбигейл?

Я хмурюсь, и по спине пробегает холодок.

– О чем ты?

– Сижу я себе, никого не трогаю, на воскресной службе, и тут Мэри Джейн показывает мне фото моей дочери, которая выглядит, как иезавель!

Я даже не знаю, о какой Мэри Джейн речь – их у нас минимум пять, – но после угроз Генри меня охватывает паника.

– О чем ты говоришь? – Если мама называет меня иезавелью – а это прозвище до сих пор было зарезервировано за девушкой Джеда – дело серьезное.

– Какое-то большое мероприятие в твоем отеле. В Твиттере опубликовали фотографии.

Ох. Я облегченно вздыхаю.

– Ты про открытие отеля?

– Все, что я знаю, это то, что ты была в вызывающем черном платье и этих нелепых туфлях, а со всей этой штукатуркой на лице я еле тебя узнала! И что ты сделала со своими волосами? Ты их испортила!

Закатываю глаза. Именно этого я от нее и ожидала.

– Какая Мэри Джейн?

– Младшая сестра Люси.

Ну конечно. Люси. Та самая, что спрашивала про Аляску. Я поддразнила ее, скинув фото Генри, в основном чтобы оно дошло до Джеда и люди наконец перестали судачить о том, что у меня разбито сердце и я хочу его вернуть.

– И что она ищет в Твиттере про Wolf Hotels? – Я уже знаю ответ, еще до того, как она его озвучит.

– Все одержимы тем, что ты делаешь на Аляске, и этим твоим боссом. И не меняй тему!

Конечно, одержимы. Потому что они не знают его настоящего, в отличие от меня, к моему несчастью.

– Этой одежды требовал дресс-код, – говорю я и упрямо добавляю: – И, по-моему, я выглядела неплохо.

– Из-за тебя здесь все безостановочно чешут языками. Не могу поверить, что мне пришлось защищать собственную дочь. Какой работодатель станет требовать, чтобы ассистентка так одевалась, а?

Она не захочет слышать ответ на этот вопрос.

И я не хочу говорить о Генри – или о том, чем я тут занимаюсь – ни с кем, включая маму.

– Как дела в Гринбэнке? Как папа? – Я с ним вообще не говорила с тех пор, как уехала, что, впрочем, не так уж необычно. Он не любитель телефонов, да и дома его почти не бывает. Надо будет позвонить на рассвете, в обед или ужин – в другое время он либо в поле, либо спит. Разница во времени усложняет дело.

Она вздыхает.

– Как обычно. Я почти не сплю из-за переживаний за тебя.

Слышу, как она отхлебывает что-то.

– Ты пьешь кофе?

– Да просто чашечку.

Я снова закатываю глаза.

– Мам, у тебя почти десять вечера. Ты не спишь из-за кофеина. Не пытайся вызвать у меня чувство вины по этому поводу.

– Я не пытаюсь вызвать у тебя чувство вины. Если ты чувствуешь себя виноватой, значит, ты делаешь что-то не то.

Классическая мамина манипуляция.

В этот момент заходит моя команда – все свежевымытые и переодетые, – и мое настроение падает. Честно говоря, я надеялась избежать встречи с ними сегодня. Не то чтобы они доставали меня. Ронан по моей просьбе держался от меня подальше, а Коннор отпустил всего пару двусмысленных шуточек, которые даже заставили меня рассмеяться.

Но я вымотана, у меня все болит, и я просто хотела быстро перекусить в тишине, потом помыться и свернуться калачиком в кровати.

Мы с Ронаном на долю секунды встречаемся взглядами, но я тут же отвожу глаза.

– Эбигейл! Ты меня вообще слушаешь?

– Да! – Хотя совершенно не слушала.

– Это место и эти люди явно тебе не на пользу. Ты уже сделала то, зачем поехала, и теперь пора возвращаться домой, пока ты не пожалела об этом всерьез. Уверена, преподобному Эндерби не понравилось, что его будущую невестку выставили на весь Интернет в неподобающем виде.

Я громко стону от досады. Каждый разговор с ней – одно и то же. Она твердолобая и живет в своем мире. Она из тех, кто думает, что если продолжать настаивать на своем, то в конце концов добьешься желаемого. И самое ужасное – обычно так и выходит.

– В последний раз говорю, мам, – выдавливаю я сквозь зубы. – Мы с Джедом не помиримся. Мне плевать, если ты права, и Кэмми ему наскучит. Мне плевать, если он передумает. Я не хочу, чтобы он возвращался. И никогда не захочу. – Пора ставить точку, потому что я больше не могу с этим мириться. Я сойду с ума. – Хочешь знать, почему я редко звоню? Почему избегаю твоих звонков? Именно по этой причине. Меня достала твоя заезженная пластинка. Я люблю тебя, но с этого момента, как только ты заговоришь про Джеда, я буду вешать трубку.

– Эбигейл Маргарет Митчелл, я твоя мать, и ты не смеешь со мной так разговаривать!

– Очень жаль, мам. Ты не уважаешь мои желания и не даешь мне двигаться дальше! – Я даже не пытаюсь понизить голос. Мне уже все равно, кто слышит.

В трубке я слышу возмущенный вздох.

– После всего, что мы с отцом для тебя сделали, оплатили учебу, правильно воспитали, дали тебе все, что у тебя есть, ты смеешь так со мной говорить?

А вот и второй этап маминого манипулирования.

– Я благодарна за все, что вы мне дали, но это не значит, что ты можешь принимать решения за меня. Я уже взрослая.

– Я не принимаю решения за тебя! Я просто пытаюсь направить тебя на верный путь!

Верный путь – это провести всю жизнь с бывшим женихом-изменником, потому что это престижно для семьи Митчелл, ведь он сын пастора. Мне потребовалось время, чтобы понять, что все дело в нашем положении в Гринбэнке. В наших отношениях с церковью. Она настолько зациклилась на этом, что ничего больше не видит.

Парни направляются в столовую. Все, кроме Ронана. Он пробирается между столами прямо ко мне.

– Мне надо идти. Босс зовет, – вру я. Сегодня я больше не могу продолжать разговор.

– И твой босс важнее меня?

Нет никого важнее тебя, мама, потому что ты – самовлюбленный нарцисс.

– Поговорим позже. – Я сбрасываю звонок прежде, чем она успевает ответить, и засовываю телефон в карман как раз в тот момент, когда Ронан останавливается рядом. От него пахнет свежим мылом. Хотя сегодня я не особо вспотела, чистой себя не чувствую. Мне действительно нужно просто встать и уйти. – Ты не собираешься ужинаешь?

– Коннор принесет мне поднос. – Он разворачивает стул и садится на него верхом, его колено касается моего. – Ты в порядке, рыжая?

Я поджимаю ноги и накалываю вилкой кусок ростбифа.

– Просто прекрасно.

– Хорошо. А то я волновался, учитывая, как ты выбежала из хижины той ночью.

Он серьезно собирается обсуждать это здесь? Я свирепо смотрю на него, надеясь, что мое предупреждение понятно – я никогда не хочу говорить с ним о той ночи, особенно теперь, когда нам придется работать бок о бок каждый день.

– Эй, босс. – Коннор подходит сзади и ставит поднос рядом со мной. Второй протягивает Ронану. – Тяжелый день, да? – Он отправляет в рот кусок ростбифа, запивает пивом и подмигивает мне.

– Да. Но мне понравилось. – Я не покажу этим парням, как мне больно, обещаю себе, спокойно доедая остывший ужин.

К столу подсаживаются другие парни, возвращающиеся из столовой.

– Принесу тебе пива, – говорит один другому. Он в форме охранника и на бейджике написано Корбин.

– К черту твое пиво. Мне понадобится ящик, чтобы я снова с тобой поменялся, – огрызается второй, тоже охранник по имени Марк. Я сразу узнаю его голос, это тот самый сосед Майкла по хижине. Он выглядит именно так, как я представляла – здоровяк с обликом плюшевого мишки.

Он знает, что случилось с Майклом?

– Да ладно! Это же смешно, – ухмыляется Корбин.

Марк ставит свой поднос на стол.

– Нет. Не смешно.

– И зачем тебе сидеть всю ночь в комнате и пялиться в мониторы?

– По той же причине, что и тебе. Чтобы смотреть, как люди трахаются на лестничных пролетах. И чтобы меня не обоссали.

Точно. Он все еще злится из-за этого.

– Смотреть, как люди трахаются… Интересно, на что это похоже? А, рыжая? – тихо бросает Ронан, толкая меня локтем.

Не думаю, что кто-то услышал, но все равно мое лицо вспыхивает. Я запихиваю в рот брюссельскую капусту, чтобы не отвечать.

– Здесь много камер? – спрашивает Коннор.