Текст книги "Деньги правят миром (СИ)"

Автор книги: Jana Krasovskaya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

– Спрашивай уже…

– Ты любишь Северуса? Настолько, чтобы связать с ним всю свою жизнь?

Девочка молчала довольно долго. Петр тоже молча посматривал в ее сторону, но не часто, чтобы не смущать. Да, она определенно уже не ребенок, но и девушкой назвать пока еще сложно. Стопроцентный тинейджер. И любые подвижки сейчас, в этом самом возрасте могут стать для нее решающими… Что будет лучше для нее? Что вообще ей нужно? На самом деле, в любом возрасте это порой самые трудные вопросы. В том числе потому, что часто ответы на них могут быть почти диаметрально разными.

– Знаешь, я не могу представить своей жизни без него. Но с другой стороны… Представить, что мы с ним, ну… это… не могу. Вот хоть убей, что-то мешает. Но что именно, я не понимаю. Может, мы как-то… физически несовместимы?

– Он же тебя теперь довольно часто приобнимает. Тебе неприятно?

– Нет, – удивленно вскинула брови Лили. – А ведь правда… Тогда почему?

– Говорят, поцелуй помогает выяснить, подходит ли человек для близости.

Эванс покраснела.

«Ох, дитё, – подумал Петр. – Ей бы с мамой поговорить, а не со мной».

– Кстати, ты с матерью своей на эту тему не разговаривала?

Ему достаточно было взглянуть ей в лицо, чтобы все понять. Ну вот почему подростки так небрежно относятся к опыту родителей? Почему спрашивают сверстников, которые сами ни бум-бум в таких вопросах? Что за дурь? Или это вина родителей?

Тут Эванс, наконец, отмерла. Ну да, ну да, все оказалось, как он и ожидал.

– Моим родителям Северус не нравится. Понимаешь, мы ведь давно жили в одном городе, только мы в респектабельном районе, а он, наоборот, ну, не в трущобах, конечно, но все равно. Они… нет, я никогда им не скажу!

– О чем?

Лили смешалась. Но потом закончила твердо:

– Что он для меня очень важен. Вот.

– Думаешь, они не догадываются?

– С чего бы? Меня дома-то чаще всего нет теперь, разве что на зимние каникулы там остаюсь.

– И уходишь гулять со Снейпом?

– С подружками!

«Разные социальные слои. Если не классы. Вот, оказывается, дело в чем. И подружек в каноне не было, – подумал Петр. – Интересно, интересно»…

– С какими?

– Со школьными, конечно! – фыркнула Лили. – Наши почти все разъехались по пансионам, только зимой и встречаемся.

– И много этих ваших?

– Семеро, – хихикнула Лили.

– Ого. Для маленького городка немало.

– Нас даже «волшебной семеркой» называли, – похвасталась Эванс. – Знаешь, они действительно отличные девчонки. По крайней мере, в Хогвартсе таких нет. Есть нормальные, как Сиви, но… все же не то, понимаешь?

– И чем же они так замечательны?

На Эванс было приятно смотреть – она улыбалась, глаза радостно блестели, она так охотно начала рассказывать, что Петр сразу понял: девчонка действительно любит своих подружек. И те, кажется, тоже. Так что, если случится самое неприятное, она вполне сможет адаптироваться в маггловском мире. Судя по ее рассказу, взаимовыручка у них на высоте.

В это время возле крыльца, где они сидели, раздался еле слышный хлопок, и вот уже Северус «радостно» наблюдает свою подругу в компании Питера… Но стоило его лицу начать вытягиваться, как оба дружно подскочили к нему:

– Привет, ты сегодня останешься? – Лили приобняла друга, заглянув тому в глаза.

– А мы тут как раз тебе кости перемываем, – добавил Пит.

– То есть я вам не помешал? – саркастично изогнул бровь парень.

«Фу, черт, родился он с такой мимикой, что ли», – подумал Петр.

– Еще как помешал, – ответил он вслух. – Кости тебе мы еще не все домыли, но в твоем присутствии это было бы как-то, – он задумался, подбирая слово, – неловко.

– Значит, без меня обо мне можно говорить что угодно?

– Можно подумать, вы без меня меня никогда не обсуждали, – фыркнул Пит. – Так я и поверил. Скажешь, не было?

– А… ну, было.

– Так почему меня за глаза обсуждать можно, а тебя нельзя?

– Кхм… Впрочем, я ненадолго, за книгой…

– Опять, – разочарованно протянула Лили.

– Северус, это безобразие! Ей вечером посидеть с кем-то надо? Почему все время я? – Пит незаметно подмигнул Лили, чтобы та, если что, не обиделась. – В конце концов, это твоя лучшая подруга, а я так… погулять вышел. Сколько еще я должен тебя заменять?

Как же парень растерялся! Петр едва сдерживал смех, а Лили, наоборот, кажется, была напряжена, как струна… Ой, Северус, не ошибись сейчас!

– Я… – быстрый взгляд на Эванс, – останусь, только книгу матери отнесу. Я быстро, правда.

– Северус, давай уже приходи с матерью, сил ведь хватит?

– Я так давно хочу с ней познакомиться, – добавила миссис Фосетт, весьма удачно появляясь на веранде.

Пит благодарно посмотрел на мать и та чуть заметно ему улыбнулась, так что он понял: поможет.

– Может быть, я могу пойти с тобой и пригласить ее лично? Как думаешь, Северус?

Снейп посмотрел не менее благодарно, чем ее собственный сын.

«Понятно. Леди не ходит туда, куда ее официально не звали».

Так что уже через час Эйлин Снейп сидела с Фосеттами в библиотеке, а Северус с Лили – на ступеньках всеми любимой веранды. Петр же задумчиво смотрел на зелень сада с подоконника второго этажа.

Август заканчивался, скоро пора было собираться в школу, а нерешенных вопросов оставалось еще слишком много. То, что ему, скорей всего, не разобраться в играх директора, Петр был почти уверен, но хотелось хотя бы примерно знать правила и расклады. А для этого ему действительно была нужна Эйлин Снейп. Не то чтобы он возлагал на нее какие-то особые надежды, но пару вопросов он ей точно задаст.

Но он и подумать не мог, чем все это обернется…

Снейп с Эванс, закутавшись в мантии, пошли куда-то в сторону реки и Петр, уверившись, что у них вроде бы все хорошо, покинул свой наблюдательный пост. Только вот до собственной спальни ему дойти была не судьба – в конце коридора появилась миссис Фосетт и поманила его к себе.

Сидя у матери в будуаре, Пит внимал ее рассказу. По всему выходило… ой-ой-ой, что выходило. Миссис Снейп едва успели остановить от того, чтобы та признала Долг Жизни перед их семьей, с трудом убедив, что этот долг у нее только перед одним человеком – собственным сыном. И вот ему-то она очень крепко задолжала.

– Представляешь, ваша Эванс – потомок сквибов линии Принцев!

– Вот это номер, – округлил глаза Пит.

– Не-эт, это еще не номер. Дело в том, что откуда-то старый Принц, глава рода, узнал, что над ними нависло нечто вроде проклятья, еще со времени последней Гоблинской войны. Чтобы спасти не имя, но суть, они с сыном пошли на крайние меры: разорвали помолвку Эйлин с, кажется, Розье…

– Что значит «кажется»? Был жених или нет, миссис Снейп не в курсе, что ли?

– Она не была представлена, не была извещена, только слышала краем уха. Тобиас Снейп – тоже не стопроцентный маггл, кстати, иначе бы он и не мог так реагировать на просыпающуюся магию Северуса. И он тоже несет кровь Принцев, пусть совсем чуть-чуть, но получается, что твой друг не совсем полукровка, а немного больше. И поселились они в том городке не случайно, и встретились дети тоже не без подачи Эйлин. Кстати, тогда она колдовала в последний раз. На это понадобились все остатки ее сил, и она перестаралась, добавив заклятие еще и на собственного сына. Она уже была отлучена от рода, так что платой за все это стало ее медленное угасание. Она знала, что не доживет до окончания Северусом школы.

– Что за заклятие? – встрепенулся Пит. – Подожди… неужели?

– Под новым именем при магическом браке, используя один интересный ритуал, можно было спрятать восстановленный старый род. Наследником Северусу становиться нельзя, Эванс – просто не стать, но вот их дети будут настоящие Принцы по наследию. И пусть имя уйдет, кровь сохранится, а проклятие спадет. Да, она закляла его на любовь и верность этой девчонке. И заплатила за это жизнью. Точнее, собиралась заплатить. И что делать сейчас, совершенно не представляет.

– Ей придется рассказать им все. Иначе это сделаю я. Нельзя так поступать с людьми. А уж с собственным ребенком…

– Ты пока еще не так много читал о магии крови, сын. Вот, – миссис Фосетт достала небольшую тетрадь. – Я занялась этим после твоих вопросов. И много чего нашла. Человеку со стороны не понять, что движет чистокровными отнюдь не снобизм, а ответственность. Магии становится меньше. Маги слабеют. И длится это довольно давно. И связь старинных родов с их землей, укрепляющая сеть волшебства, так же важна для состояния магии, как для растений своевременный полив. Мы же недавно разбирались с Северусом, неужели забыл?

– Корни?..

– Они самые.

– Как же тогда все остальные? Кто магглорожденный, например?

– А много ли таких сейчас? У вас на курсе – трое? Пятеро?

– Семеро, если на всех факультетах.

– А раньше их были десятки.

– Почему?

Мать пожала плечами.

– Есть разные теории. Общий фон, общий уровень магии. Магов обычно не рождается больше, чем их может «выдержать» общий фон. А если рождается, то падает их сила.

– Как-то странно. Вот засада.

– Что?

– Да, поговорка просто такая, читал когда-то.

– А гоблинская магия имеет такую же природу?

– Гоблинская завязана на металлы. Особенно золото и серебро. Только не обычное, а магическое.

– То есть все деньги, что они чеканят, это не просто так? – Петр уже немного понял расклад и поставил перед собой новую задачу – вернуть «себя-ребенка». Только аккуратно…

– Это то, что дает им силу.

– Откуда эта сила берется?

Элси встала и направилась к зеркалу, медленно ощупывая и чуть разводя в стороны свои аккуратные ушки с парой артефактных сапфировых сережек.

– Нет, на гоблина точно не похожа, – она обернулась к сыну. – И с какой стати ты думаешь, что я посвящена в тайны зеленошкурых?

– Прости, мама, – улыбнулся Петр. – Но вдруг тебе что-то попалось… этакое?

– Как же ты у меня еще наивен, при всей твоей взрослости, – улыбнулась она, взъерошив сыну волосы. – Разве такая информация может быть хоть когда-нибудь оглашена? Думаю, обладатель ее долго не проживет, если он не гоблин, конечно. Убедительно тебя прошу, чтобы ни одна душа не была в курсе, что ты или мы интересовались чем-то подобным.

– Обещаю, – серьезно ответит Пит.

– То есть, он… не может никак иначе и никогда не сможет, а я свободна? – возмутилась Эванс, когда они наконец выслушали все, что могла им сказать миссис Снейп. – Так нечестно! Снимите! Снимите с него… Что, если… если это все неправда?

– Что неправда, девочка?

– Что… он чувствует ко мне. А если он меня совсем даже… – она осеклась, так и не договорив, и спрятала лицо в ладони. А потом уткнулась в то единственное плечо, что и всегда. Северус молча обнял ее за плечи.

– Если бы он не любил тебя, ничего бы не получилось. Кроме того, что я бы и месяца тогда не протянула.

– Но зачем?! – блестящие от слез зеленые глаза непонимающе смотрели на женщину. – Своего сына… Как вы могли?

– Другого выхода не было. Или ты бы предпочла, чтобы заклятие легло на тебя?

– Лили, я дам тебе почитать, думаю, ты сможешь понять миссис Снейп, последнюю из Принцев. Она ради этого буквально отдала все. Свое благополучие, свои способности, свою жизнь. Да, кстати, вместе почитайте. Я понял, значит, и вы сможете, – Пит протянул им тетрадку матери.

– Это не твоя?

– Это моя, мисс Эванс, – пояснила хозяйка дома. – Мне, кстати, пришлось разбираться с этими вопросами почти с нуля – я ведь тоже магглорожденная. Хотя теперь думаю, что родители, скорее всего, тоже потомки чьих-то сквибов.

– То есть, у магглов волшебник родиться не может?

– По тем данным, что мне удалось собрать, оказалось, что нет. Другой вопрос, а много ли так называемых «чистых магглов»? Учитывая, сколько веков все жили бок о бок до объявления Статута Секретности, плюс то, что Острова всегда были достаточно обособлены, но вырождения волшебников, несмотря на немногочисленность, не произошло… Может быть, есть другие данные, которые помогут уточнить картину или изменить ее, но пока вот так.

Библиотека Фосетта за оставшееся время была основательно перерыта. Они перечитали все доступные книги по магии крови, увы, несколько из них было на французском и испанском. Снейп хмурился и листал словарь…

– А давайте разделимся? – предложила Лили. – Я бы взяла французский, Северус – испанский, Питер… ты какой?

– Русский, – буркнул Петр, в ответ получив восхищенное цокание Лили и понимающий прищур Снейпа.

«Не забыл, значит, легенду про подселение то ли души, то ли памяти. Интересно, к какой гипотезе он склоняется? Хотя ясно, что к “душе”, все же я делаю много того, что “не по чину” четырнадцатилетним».

С французским, кстати, им помог мистер Фосетт. Точнее, Лили подкупила артефактора, блеснув перед ним своими возможностями в трансфигурации. Тот добавил к трансфигурированному из старой заколки сувенирному домику пару деталей, и тот «ожил»: открывались двери, за окнами сновали фигурки, а главное, при опасности, например, когда домик поднесли к свечам, тени заметались, издавая общий тревожный звук.

– Готов подарочек! Охрана дома.

– Ой, я думала, просто сувенир, – Лили сияла: ее творение усовершенствовали, как она и мечтать не могла. – Он от пожара? А вы меня научите?

– Нет, они так будут вести себя при любой опасности: наводнении, осаде, появлении в доме недоброжелателей.

– А кто это «они»?

– Нечто вроде привидений. Сгустки энергии, наделенные достаточной силой, чтобы быть немного плотнее воздуха, но при этом свободно в нем передвигаться. Кусочки магии тех, кто живет в настоящем доме.

– А, так это ваша охрана.

– Хочешь свою?

– Да мне-то зачем… А для магглов такое можно сделать?

– Ваши родители не магглы, мисс.

– Ох. Никак не могу привыкнуть. Значит, можно? Вы мне поможете?

Лили Эванс очень хорошо умела делать выразительные глазки. Правда, она много чего кроме этого умела, одни «глазки» вряд ли бы помогли – мистер Фосетт все-таки не тот был человек, чтобы разбазаривать ради кого попало свое время и силы. Но через несколько дней в доме Эвансов стоял изумительной красоты сувенирный домик, а сама Лили с тетрадкой сидела напротив мистера Фосетта и… учила французский.

С помощью хозяев они все-таки выяснили, что есть некая магическая субстанция крови рода. И брачные ритуалы, которые бывают весьма даже разные и зависят от того, кто входит в род, невеста или жених, эти маркеры деактивируют (для того и придуманы!), пока не рождается первый ребенок, несущий только наследие отца (или матери, если в род входит мужчина). Затем влияние ослабевает, поэтому второй ребенок, как правило, сильно отличается по набору способностей, взяв что-то от отца и от матери. Как и последующие дети.

Один француз писал, что возможны и другие ритуалы, в том числе обратная активация. Правда, только частичная. Тогда и первенец может быть уже другим по крови, хотя все равно будет принадлежать основному роду. Настоящие же полукровки бывают только от браков без ритуалов, все равно, между магами или магами и сквибами, и, конечно же, магами и магглами.

– Потому-то Северус, по идее, не может наследовать Принцам, брак ведь с магглом не был магическим, – сделал вывод Пит. – Но… есть одно «но» – Тобиас Снейп оказался носителем совсем крошечной, но все же части крови тех же самых Принцев. А значит…

– Я думаю, что когда ты признал семью и «почистил» отца, у тебя активировалось наследие Принцев.

– Чем мне это аукнется?

– Наследством, я думаю. Но заявлять об этом сейчас, мягко говоря, нежелательно. Да и вообще опасно. Понимаешь, в чем дело? Если ты примешь его, род останется, а с ним и все наложенные проклятия, и все ухищрения и жертвы твоих предков и твоей матери будут напрасными.

– Ясно. Снейп – это звучит гордо! – огорошила обоих парней Лили.

– Ну, спасибо, – Северус криво улыбнулся. – Вот уж не думал, не гадал…

– Почему у нас до сих пор нет доступа к сейфу Принцев?

– Вы уже не первый раз поднимаете этот вопрос. Мы не вмешиваемся в дела волшебников.

– Разве Эйлин Принц не скончалась?

– Здравствует, и весьма благополучно.

– Это как? – изумление старшего отдела было совершенно непритворным. – Позовите-ка того, кто передавал нашу монету для Тобиаса Снейпа. Кому вы поручили доставку?

– Бакзук, к вашим услугам.

– Какой молодой. Что ты сделал с монетой?

– Передал, как было велено.

– И что?

– Так… откуда мне знать?

– Вы оставили их без наблюдения?

– Мы не вмешиваемся в дела волшебников…

– Да, Бакзук, ты действительно очень молод. В дела вол-шеб-ни-ков. А насчет людей никакой договоренности нет и не было. Другое дело, что люди нам неинтересны. Кроме некоторых. Придется проверить. Марш в Коукворт.

– А как же молодой Снейп?

– Полукровка не может наследовать роду, как не может и его сохранить. Только если встретит носителя недостающей части крови. Но этого точно не случится.

– Почему вы так уверены, Ракхаг?

– О нем позаботится Дамблдор.

– Директор Хогвартса???

– Верховный чародей и прочая, прочая, прочая. Да он у нас давно на содержании. С тех пор, как… Впрочем, ты еще молод слушать эту историю. Мы не вмешиваемся в дела волшебников, если они сами не покупают наши услуги.

– Но стоит им только купить…

– Вот именно.

*

– Миссис Снейп, вы не заняты?

– Для вас, мисс Эванс, я свободна всегда. Вы наша единственная надежда, – худая и бледная после болезни Эйлин Снейп казалась совсем маленькой и хрупкой. И очень усталой, несмотря на все ухищрения хозяев дома.

– Собственно, я потому и пришла. Вы спросили, не предпочла бы я, чтобы то заклятие легло на меня вместо Северуса, помните?

– Думаю, ты бы ни за что не пошла на такое.

– А он бы пошел?

– Девочка… ты была ему дороже всех еще тогда. Пошел бы. Может, не совсем осознанно, но пошел. Мне бы вряд ли пришлось его убеждать. Но почему ты спрашиваешь?

– Так нечестно. Несправедливо…

– Неужели ты все еще считаешь, что этот мир справедлив?

– Я считаю, что должна сделать все для того, чтобы было справедливо. Что нужно для того, чтобы наложить заклятие на меня, и сможете ли вы это сделать без… – Лили смутилась: все же говорить женщине в лицо, как она выглядит, как-то не совсем хорошо. – Безопасно ли это для вас?

Эйлин Снейп смотрела на девочку, как на чудо. Она сама пришла просить ее о таком? Невероятно. Но…

– А Северус знает?

Лили пожала плечами.

– Никогда не делай чего-то за спиной того, кто тебе дорог. Не повторяй моих ошибок. Если хочешь, я сама ему скажу.

– Это мое решение. И я справлюсь. Значит, вы можете… Это правда неопасно? Вы, простите, еще не очень хорошо выглядите.

Эйлин улыбнулась. Впервые – так, что улыбалось все, а главное, само сердце.

– Я сделаю, что ты просишь. И не умру, теперь уже не умру. Благодаря Северусу. И… Лили, девочка… – женщина подошла к ней и крепко обняла. – Спасибо тебе за моего мальчика.

Комментарий к 23. Род, кровь и магия, как они есть и справедливость, как ее нет Бечено и еще бетится...

Автора накрыло реалом, как медным тазом, так что – простите, что успеваю, то пишу и выкладываю.

====== 24. Последние дни каникул ======

Петр долго и задумчиво смотрел на дождь, развалившись на уютном диванчике под крышей веранды, пока незаметно для себя не задремал. Разбудили его голоса друзей, но он решил пока не подавать виду. Точнее, спросонья было просто лень шевелиться.

– Э, да тут Питер! – в голосе Снейпа послышалась досада. – Пойдем в сад?

– Сыро, – протянула Эванс, – у меня обувь не та, а идти переобувать неохота. Что ты хотел?

Снейп замолчал и осторожно потрогал «спящего» за плечо. Тот немного дернул рукой и засопел дальше.

– Правда, спит… Ладно, я сейчас.

Парень забормотал заклинание купола тишины, к нему присоединилась Лили, а Петр осторожно повернул заветное колечко, благодаря которому узнал немало полезного, еще будучи первокурсником по пути в Хогвартс. Чувствовал он себя сейчас то ли слегка виноватым отцом непутевого подростка, то ли гиперответственной мамашей девочки, нечто такое среднее. Но не подслушивать почему-то не мог.

Успокоенные собственным заклинанием ребята присели на ступени совсем рядом с ним, так что можно даже было подглядывать меж ресниц.

– Лили, зачем?! Не делай этого, прошу тебя!

Северус яростно сверкал глазами, но почему-то девочка была уверена: он удивлен, поражен, но… ему приятно. А потому, насупившись, ответила:

– Затем, что так будет по-честному. Я так решила.

– Я пойду к матери, она…

– Стой! – она ухватила его за рукав. – Почему ты вмешиваешься? Это мое решение.

– Но тогда ты будешь обязана оставаться со мной… даже если не захочешь.

– То есть, я смогу «не захотеть»? – удивилась она. – И ты сам этого не хочешь?

– А… нет. То есть, мало ли, что я хочу. Но ведь это будет неправда!

– А то, как ты ко мне относишься – правда? – воскликнула Лили. – Или это только потому, что ты привык за это время к заклятию и сжился с ним? Скажи же, ну?

Северус поник. Ответить было, по большому счету, нечего. Все его увещевания, все протесты отскакивали от упрямицы как от стенки горох. Переубедить ее не было никакой возможности, но он непонятно на что надеялся.

– Скажи мне только одно, Лили, пожалуйста. Почему ты так решила?

Она вздохнула.

– Ты знаешь, до меня наконец дошло, что в школе совсем не так безопасно. Я не хочу, чтобы на меня влияли без моего ведома, не хочу… оставлять тебя. Помнишь, как вы с Питом заставили меня выпить антидот, когда я на тебя набросилась с обвинениями первый раз в Выручайке? Ведь это и правда было совсем не мое желание, не мое поведение. Я это до сих пор часто вспоминаю, и мне просто страшно.

– Почему ты не сказала мне?

– Считаешь, у меня было так много возможностей с тобой поговорить, когда ты появлялся на пять минут и снова исчезал? – Лили подбоченилась. – Знаешь, когда тебя не было, мы с Питером по вечерам много разговаривали, и, кажется, он меня убедил, что надо быть осторожной. И еще мы посмотрели вместе с твоей мамой вчера все о том заклятии. Оно, конечно, старинное и очень сильное, зато прекрасно блокирует любое другое влияние, даже зелья, представляешь? А Питер рассказал мне такие вещи о будущем, странные, жуткие, но весьма правдоподобные. Да и в Гринготтсе, помнишь, как гоблины с ним говорили? И я теперь знаю, что Пит – не просто наш ровесник. Да, с меня он тоже клятву взял.

Северус понимающе кивнул, но ничего не сказал, чувствуя, что подруга только готовится перейти к самому главному…

– А еще он меня спросил однажды, люблю ли я тебя настолько, чтобы оставаться рядом с тобой всю жизнь.

Северус вздрогнул. Черные глаза встретились с зелеными, ожидая, кажется, приговора. Он уже был готов просить ее замолчать, но было поздно.

– Я ответила, что не знаю. Мне кажется, я еще не доросла до того, чтобы полностью осознать, что такое любовь между мужчиной и женщиной, понимаешь? Мы же с тобой еще почти дети. Но в чем я уверена, так это в том, что не могу представить свою жизнь без тебя. И не хочу, – зеленые глаза сузились. – Именно поэтому все должно быть по-честному. Одинаково для нас обоих. Тебе еще есть, что возразить? Все, я пошла.

И Лили просто ушла. Понятно, куда и зачем. Северус не двинулся с места – видимо, потрясение было довольно сильным.

«Умница… Какая же девчонка умница! – думал Петр, нагло подслушивающий весь этот секретный разговор с помощью своего самого первого артефакта, памяти отца… – А теперь пора просыпаться и промывать мозги этому носатому чуду. Эх. Почему я не пошел учиться на психолога?»

Он потянулся и открыл глаза. Кажется, Северус обрадовался его пробуждению? А вот он сам в следующую минуту был не очень-то рад, когда парень вывалил на него все свои сомнения и эмоции.

– Северус, если ты хочешь услышать от меня хоть что-то, придержи коней.

– Что? А… Вот что теперь будет?

– А что тебе не нравится?

– То, что это будет, – парень замялся, а потом словно вытолкнул из себя, – не любовь.

И замолчал, ощетинившись, как пойманный ежик.

– Романтик несчастный, вот что я скажу, – Пит жестом остановил попытавшегося было возмутиться Снейпа. – Вот скажи мне, если человек сам, сознательно идет на такое ради другого – что это? Что это, если не любовь, я тебя спрашиваю? Тебе повезло, как... как... я не знаю, кому! Какого бундимуна сопливого тебе еще нужно?!

– Ты правда так думаешь?

Пит молча постучал себя по лбу и закатил глаза. А опустив их, впервые увидел абсолютно счастливого Снейпа.

– Я дурак? – спросил тот, мгновенно посерьезнев и став исключением из всех пословиц насчет ума и влюбленности. – Мне надо будет извиниться?..

– Конечно дурак, но извиняться вовсе необязательно.

– Почему?

– Ты же не извиняешься за то, что ты мальчик?

– То есть?

– У вас разное мышление, вы разные люди, каждый из вас видит ситуацию по-своему. Разве имеет смысл извиняться за это? Лили на тебя обиделась?

– Не знаю. Вроде бы нет.

– Так спроси, уточни, вместо того, чтобы придумывать то, чего на самом деле нет. Как бы вы ни были близки, вы никогда не будете идентичными близнецами с одинаковыми чувствами и взглядами. Знаешь, что самое важное в семейной жизни?

– А ты откуда знаешь?

Петр выразительно прокашлялся.

– Ах, да. Прости. Так что?

– Вовремя договориться. Причем так, чтобы человек действительно понял все твои резоны, без иносказаний, без «вдруг она не так подумает». Если тебе кажется, что она подумала не так, спроси. Будь честным и ее проси о том же. И никогда не думай, что другой человек чувствует и думает то же, что и ты. Узнавай, каждый раз узнавай.

Парень смотрел на него словно на мессию какого-то.

«Эх, совсем беда с этими магами и их половым воспитанием. Да и не только… Подсунуть ему, что ли, пару книг по психологии? Вот только где найти в магической Британии “Как относиться к себе и к людям” Козлова?.. Хоть по памяти восстанавливай!»

*

Дверь на веранду громко хлопнула: выскочила Эванс, слегка взбудораженная, на щеках, похоже, следы слез, схватила за руку Снейпа и утащила в дом. Петр медленно пошел следом.

Эйлин лежала на постели в гостевой комнате и едва дышала. Подле нее на коленях стоял сын, уткнувшись лбом в безвольно свисающую руку. Лили стояла рядом, тихо всхлипывая, вытирая слезы и что-то бормоча. Только подойдя ближе, Петр разобрал, что именно, и едва не сел на пол тут же. Эйлин умирала… И просила сына перенести ее домой, чтобы она могла хотя бы проститься с мужем.

– Почему? – не выдержал Петр, наклонившись к женщине.

Та слабо улыбнулась.

– За заклятие платят жизнью. И если за счастье моего сына я должна заплатить… какая мать поступит иначе? Прости меня, Северус… за все. Простите… что я тут так, – она попробовала подняться, но Пит мягко и осторожно остановил ее.

– Полежите немного, я сейчас! – и полетел к матери и отчиму. Больше надеяться было не на кого.

– Почему вы мне ничего не сказали? – услышал он всхлип Лили, закрывая дверь.

Он рассказал о случившемся всего одной фразой и тут же побежал назад, так что не заметил, как переглянулись родители, а затем и вовсе повернули в противоположном направлении.

Когда те наконец спустились в комнату Эйлин, ей словно бы стало немного лучше. Мистер Фосетт покачал головой:

– Вы не перенесете сейчас аппарацию даже на совсем небольшое расстояние. Портал, конечно, будет предпочтительнее, но я бы и его не стал задействовать. Здесь сильный родовой участок, восстанавливайтесь… Это вам поможет.

Он снял с пальца собственной супруги помолвочное кольцо и надел на палец женщины. Та озадаченно рассматривала свою руку. Миссис Фосетт тихонько хмыкнула, но промолчала. Дети смотрели недоумевающе.

– Но… я же замужем, а вы… у вас такая прекрасная пара, – Эйлин попыталась снять кольцо, но Элси мягко сжала ее пальцы.

– Ты предпочтешь огорчить всех нас своим свежим трупом, дорогая? Ни магия, ни обычаи не мешают моему супругу взять еще одну женщину, хм, в жены… или хотя бы невесты. И если такова цена твоей жизни и, – она взглянула на бледных и взволнованных детей, – цена их спокойствия, неужели ты думаешь, что я не соглашусь?

– Как вы?.. – Эйлин задохнулась, не в силах говорить дальше.

– Ты нас не удивила, милая. Мы ожидали чего-то подобного, и от Лили, и от тебя, а потому были готовы. Давай, Натан…

– Но Тобиас…

– У вас ведь не магический брак, верно? – уточнил мистер Фосетт.

Эйлин кивнула.

– А помолвка будет магической. И даст вам полный доступ к магии Фосеттов. Я правильно понимаю, что замуж за меня вы не пойдете?

Миссис Фосетт тихо хихикнула.

Петр смотрел на мать совершенно обалдело. Впрочем, все остальные тоже.

– Нет, что вы…

– Вот и оставайтесь вечной невестой, мне не жалко, – наконец рассмеялась Элси.

– Согласны ли вы, Эйлин Снейп, урожденная Принц, стать моей невестой? – торжественно произнес хозяин дома, но тут же сменил тон на деловой. – На самом деле, я не вижу других способов сохранить вам жизнь, миссис Снейп. Со своей стороны клянусь никогда не переходить границы, которые вы мне очертите.

Эйлин всхлипнула.

– Соглашайтесь, пожалуйста! – не выдержала Лили. – Ну что вам стоит? Живите, мы все вас просим…

– Согласна…

Эйлин слабым голосом читала клятву, слова которой подсказывали ей Фосетты. А потом моментально уснула, едва не испугав этим сына. Его успокоил «новый мамин жених», объяснив, что остатки физических сил ушли на клятву, но поскольку та закрыла все травмы в магической ауре женщины, теперь ее жизненные силы не будут вытекать, и ей останется только восстанавливаться. А кольцо… его легко сделать невидимым, да и само оно довольно простое и скромное, мало кто заметит.

– Ну что, ты теперь почти мой сводный брат? Или как это будет… недосводный брат или сводный недобрат? – Петр пытался разрядить обстановку. Уж очень его напрягала Эванс, того и гляди, ударится в патетику. Да, бляха муха, он и сам, того и гляди, ударится… Тьфу. Северус, похоже, уже там, но, к счастью, молча. Впрочем, к счастью ли? Млять, накаркал…

– Я, Северус Снейп, признаю До…

Петр крепко обнял приятеля, старательно залепив ему рот пятерней и начал рассказывать какой-то идиотский анекдот… А потом еще и еще. Пока Лили не начала немного истерично хохотать, а парня не попустило.

– И зачем? Ведь это по-любому Долг Жизни.

– Знаешь, Снейп, сдается мне, между нами будет еще столько подобных долгов, что считаться ими просто не имеет смысла.

– Почему?

– Потому что настоящие люди всегда так поступают. Как твоя мать. Как моя. Как Лили. Как поступим ты и я. И дело совсем не в долгах.

Эванс покраснела и Петр радостно переключился на нее.

– О, кстати, ты чувствуешь что-то иное по отношению к этому парню? – бесцеремонно поинтересовался он.

Девчонка округлила глаза.

– То есть после ритуала… Погоди-и…

Она задумалась, глядя на Снейпа, медленно подошла и погладила его по щеке. Парень поймал ее руку и, не отводя глаз, поцеловал тонкие пальцы.

Лили рассмеялась.

– Ничего… ничего не изменилось! Только одно, наверное…

– Что? – хором спросили парни.

– Чувство, что все так, как надо. Наверное, если бы ты, – она повернулась к Северусу, – поцеловал мне руку раньше, мне стало бы неловко. А теперь как будто так и должно быть.