Текст книги "Еще один шанс. Часть1(СИ)"

Автор книги: Иван Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Глава 18.

Бастер Хелли угрюмо сидел в большой каюте своего корабля «Квиин». Уже полчаса как морской разбойник безмолвно катал пустую бутылку по столу, размышляя о бытии насущном. В последнее время задиристого ирландца преследовали сплошные неудачи. Сперва его сильно потрепали пушки испанского галеона. Потом он еле выбрался из бури и с трудом добрался до Порт-Ройала. И вот сейчас ему никак не удавалось найти денег на ремонт своего старого шлюпа. Большая часть матросов покинула неудачливого капитана, перебравшись на другие корабли. Остатки денежного запаса быстро таили. И не за горами был тот период, когда судно за долги придется выставить на продажу. Нужно срочно было что-то делать. Только вот, что? Взаймы денег никто не давал, а заработать на берегу пирату не удавалось.

В дверь его каюты тихо постучали.

– Какого Дьявола вам неймется? Сказано было... Не отрывать меня от размышлений! Я уже почти придумал, где достать деньги! А теперь! Сожги меня молния! Всё придется начинать заново!

– Капитан, там Вас какой-то странствующий монах спрашивает, – часовой приоткрыл дверь и обратился к Бастеру.

– Скажи ему, чтобы убирался ко всем чертям – в преисподнюю. Ад и пепел! Мне не нужна исповедь. И денег у меня на пожертвование нет! А в церковь я недавно ходил – в позапрошлом году.

– Он говорит, что ваш друг и у него к вам предложение – матрос продолжал бубнить.

– У меня? Монах? Друг? – брови Бастера удивленно поднялись вверх. Нет, четвертая кружка рома, выпитая вчерашним вечером, была все же лишней!

Бутылка покатилась по столу и упала на колени капитана.

– Отродье Сатаны! Это сколько же я вчера выпил? Что таких друзей стал заводить? Ладно, пусть подымается. Самому любопытно! – предмет развлечений вернулся на стол.

Через пять минут в каюту степенно вошел мужчина среднего роста. На нем была черная ряса, подпоясанная узким кожаный поясом. Глаза послушника полностью скрывал опущенный капюшон. Как и положено представителю церкви поверху его одежды висел большой католический крест. В руке скитник держал молитвенник.

– Мир тебе сын мой... – вошедший гость начал беседу нараспев.

– Что привело вас ко мне, святой отец? Вы знаете, что у меня куча не решённых дел? Поэтому моё время очень дорого! – корсар оторвался от развлечения с бутылкой и поднял свои серые глаза на представителя церкви.

– Хотел узнать, не хочешь ли ты заработать немного денег, – священник достал из-за пазухи кожаный мешочек. Тряхнул его. В нем что-то знакомо звякнуло.

– Чтоб меня черти сожрали! Чтобы я нанимался к священнослужителям на заработки! – флибустьер воскликнул недовольно. – А насколько немного?

– Ну, скажем, сумма соизмерима с ремонтом твоего корабля! – скитник прижал мешочек к молитвеннику. – А если хорошо будешь работать во славу нашей Матери Церкви, то немного и на хлеб насущный останется, и на подати. Амен! – Монах начал убежденно проповедовать, перекрестив Хэлли.

– Не... Чтоб меня под килем протащили! Скажу больше, чтоб меня выгнали из берегового братства! За такую малость, что вы предлагаете... Я работать не буду! Более того я даже из-за стола не встану. Я, Отче, – деловой человек. Меня все знают! Даже жена губернатора со мной один раз поздоровалась! – Хейли деловито задрал подбородок. – Мой день расписан по минутам. У меня очередь на заказы! – Хитрец посмотрел по сторонам. – Минут пять назад, как закончилась!

– Вот если бы! Сожри меня акулы!... Пять таких мешочков! Тогда может быть, я выслушал бы ваше предложение. А за восемь... Нет за десять! Продолжил бы с вами разговаривать, – Хэлли демонстративно показал гостю, что беседа завершена. Он снова взял бутылку, и начал катать, её по столу, что-то насвистывая.

– Ладно! Сын мой! Тогда я пошел. Мне ребята с "Фортуны" дешевле обещали... И капитан судна там не такой нечестивец как ты! И пушек у него на целых две больше. И мачта у его посудины – выше, – священник расстроено вздохнул. Развернулся и направился к выходу из каюты.

Видя что торг не получается и от него уходит последняя надежда что-то заработать флибустьер вскочил из-за стола.

– Договорились! Дьявольская отрыжка осьминога! Я согласен! Что надо делать? – бутылка снова скатилась со стола. Ударилась о пол каюты.

Монах развернулся и откинул капюшон. И Хэлли узнал недавнего приятеля по безобразию, учиненному ими в сгоревшей таверне.

– А незнакомец! Сто угрей на сковородке! Привет! – флибустьер улыбнулся. – А ты чего так вырядился? Опять таверну палить будем? А что? Мне понравилось! Было весело. А ребята как радовались! Когда ещё выпадет случай начистить морды матросам Оверлстоуна.

– Нет, сейчас другое предложение, – странник произнес обычным голосом.

– Подожди! Дай угадаю... – корсар перебил рассказчика. Он ещё раз внимательно осмотрел недавнего кутилу: Ряса странствующего монаха, крест на груди, молитвенник. Задиристый, решительный взгляд.

– Будем жечь часовню? Нет!... Церковь? Опять нет! Неужто... собор? – Флибустьер охваченный возбуждением, начал метаться по каюте. – Всё! Чтоб меня змей морской утопил! Сдаюсь... Нет больше вариантов!

– У меня есть несколько предложений, – гость произнес, усаживаясь на табурет рядом с капитаном шлюпа. – Начнем с самого простого... Ты когда-нибудь слышал про пропавшие испанские галеоны с золотом.

– Конечно, слышал – разрази мою печень каракатица! Кто же про них не слышал? Все знают, что на затонувших кораблях было намеренно сокровищ. Только... Сто чертей и якорь в глотку! Никто не ведает, где они затонули. А искать их – безнадежное дело!

– Представляешь, а я знаю человека, который может показать остров, где разбился о скалы один из них... – бывший монах важно поднял молитвенник вверх. – Более того! У него есть подробная карта указывающая место, где находятся остатки этого корабля...

***

Месяц спустя.

Остров Ямайка.

В двух милях от большого города порта.

На проселочной дороге.

Свежий вечерний бриз дул со стороны моря. Он поднимал легкие волны, которые небольшими пенными барашками накатывались на скалистый берег. Серые обрубы гранитных великанов, стоявшие по колено в воде, переливались в клокочущей пене. Волны разбиваясь о них, с шипением доползали до песчаной, усеянной ракушками земли. Вдали, в разрывах темно фиолетовых облаков просматривалось голубое небо.

Чуть в стороне от прибрежных скал, на хорошо укатанной дороге, стояла карета запряженная парой крупных вороных коней. В карете находились два человека. Один из них был важный господин высокого роста, с черными проницательными глазами, с бледным лицом и аккуратно подстриженными усами. Второй собеседник был рослым, угловатым парнем. Загорелое, обветренное ветрами красное лицо и небольшой шрам на щеке характеризовали его как настоящего просоленного океаном морского волка.

– Ты не ответил на мой вопрос, Броди, – вельможа произнес надменно, продолжая смотреть в окно кареты на бегущие к берегу волны.

– Да нет особых новостей, сэр. Северо-восточный ветер. Сезон дождей. Все замерло в городе и округе. Из того о чем судачат в забегаловках и на рынке, заслуживает внимания пожалуй только бурный роман модам Флетчер с капитаном "Диабло". Очередная поножовщина грузчиков от скуки в порту – это уже не новость. Кстати, в этот раз обошлось без жертв. Так, человек пять – семь порезали... Скукотища, а не новости... – Рассказчик громко шмыгнул носом. Сглотнул слюну. Небрежно вытер рот большой пятернёй. – Да, и,... пожалуй, странное поведение неудачника Хейли.

– Кто это? И, что странного в его поведении? – аристократ спросил тоном не передаваемой иронии и надменности.

– Милорд, вы наверно слышали ранее об этом ирландце, Бастере Хейли – филер наклонился чуть ближе к сидевшему напротив чопорному собеседнику. – Он появился недавно с небольшой группой матросов. Набрал команду. Один раз неудачно вышел в море. Получил по зубам от испанцев. Еле дополз до порта. Денег у него нет. Пробоины в борту заделать не на что. Команда почти вся разбежалась. Согласен был на любое предложение, чтобы только отремонтировать свою вшивую лоханку. Дошло до того, что согласился на абсурдное предложение от какого-то неизвестного монаха. Каноник дал деньги на ремонт, взамен попросил привести груз с соком сахарного тростника не то с Кубы не то из Санта Доминго.

– И что тут странного? – напыщенное начальство задумчиво пощелкало пальцами. – Обычная история. Если бы святоша знал особенность Хэйли – попадать в дурные ситуации, то нанял бы другое судно. И сейчас сидел бы спокойно в своем монастыре, читал проповеди и ждал бы свой груз.

– Так в том то и дело, что это наименьшая странность. После встречи молодого капитана с монахом, жизнь Бастера кардинально изменилась. Он стал другим человеком. Ирландец перестал ходить в питейные заведения и буянить. Для проживания арендовал небольшой домик. Нанял экономку. Одевается теперь только в дорогих лавках. Расфуфырился! Перестал ругаться и сквернословить. Каждый день заходит в церковь. И самое главное! – На днях он преподнес цветы старшей дочери губернатора! – выложил все подробности краснолицый моряк.

– Я думал что-то серьезное, а это так – чепуха, – прищурив глаза, хозяин кареты по-прежнему смотрел куда-то вдаль сквозь окно. – Обычный, влюбленный молодой идиот! Таких полно в этом городе. Тем более дочка у губернатора – красотка. На неё половина мужчин засматриваются. А вторая половина дарит цветы и вздыхает под окнами.

– Ну, знаете! – моряк зло сверкнул глазами и гордо вскинул голову. – А разве этого мало? – Броди произнес непозволительно резко. – Даже я, со своим положением и связями не могу позволить себе такого!

Чопорный мужчина оторвал взгляд от окна, с непониманием посмотрел на собеседника. Затем осмотрел его сверху вниз, как будто до этого никогда не видел. Хмыкнул про себя. Достал из рукава батистовый платок и обтер им вспотевший лоб.

– И тем не менее... Это не всё! – не обращая внимания на собеседника, продолжал возмущено рассказывать матрос.

– Ну! И что, ещё? Он залез в сад губернатора и спел серенаду его жене?

– Нет! – Броди замахал руками. – Слава Богу – нет! До этого не дошло... Тем не менее, возмутившись наглостью молодого ирландца, я проследил за ним. И узнал много интересного в поведении "нового Хайли". Так, например, вместо бочек под сок тростника он активно закупает шанцевый инструмент. Явно собирается что-то копать! – Пират взволновано начал сжимать и разжимать кулаки. Часто заморгал глазами. Нервно закусил нижнюю губу. – Во время ремонта он максимально облегчил судно и поменял паруса. Раньше положенного срока провел кренгование. Собирается максимально увеличить маневренность и скорость своего корабля в походе.

Рассказчик немного наклонился к хозяину кареты. Для убеждения руководства начал несильно потирать переносицу. – Третье... Он продал все старые, тяжелые пушки. И закупил новые – более легкие и скорострельные. Рассчитался с продавцом не деньгами, а слитком золота. Ну, и наконец, последнее... – Рассказчик заговорщицки понизил голос. – В городе все говорят, что монах посылает его не за тростником, а за сокровищами. Ни сегодня – завтра он передаст Хейли карту, где указано место крушения золотого галеона!

– Такого не может быть! – забыв про надменность, заерзал на своем месте дворянин. – Сказки все это! – Он снова вытащил платок и в этот раз просто сжал его в кулаке. – Этих карт на местном рынке – каждый второй продает. А каждый третий – лично видел, где затонул корабль. Ерунда всё это!

– Ерунда, говорите... – морской разбойник прищурил глаза. Поднес руку ко лбу и медленно круговыми движениями погладил его. – Может быть... – Он задумчиво произнес и прищурил глаза. Затем медленно повернул голову и уставился в окно кареты. Потом приняв какое-то решение, повернулся к вельможе. – Вот, сэр, посмотрите, чем он рассчитался за починку своего корабля!

Броди достал из кармана золотой кирпичик и передал его собеседнику. Аристократ внимательно осмотрел золото. Глаза мужчины хищно сверкнули. В его руках был небольшой слиток помеченный печатью старого испанского прииска.

– Очень интересно, – вельможа выдал результат своего осмотра через минуту раздумий. – На нем печать с рудника Эль Кастийо. Насколько я помню – его закрыли тридцать лет назад. – Где он взял его? – Чопорность и надменность снова вернулись к хозяину кареты. Он выпрямился и с высоты своего роста строго посмотрел на собеседника.

– Монах дал, наверно, – флибустьер неуверенно ответил дворянину.

– Это, мой друг! Серьезное доказательство ваших слов! Да, я недооценил ваши способности! – вельможа снова внимательно посмотрел на моряка. – Кстати, откуда у вас его золото?

– Выкупил у продавца пушек. По рассказам свидетелей, точно таким же ирландец рассчитался за паруса.

– Так, значит, пока карты у Хейли – нет. Иначе он давно бы уплыл за сокровищами, – вельможа начал размышлять вслух.

– Знающие люди говорят, что он ждет монаха, который привезёт карту, – шпион влез в рассуждения начальства. – Другие убеждают, что он передаст её где-то в пути. Ничего толком не ясно!

– Чтобы владеть всей информацией, нам нужен свой человек на борту судна, – аристократ нервно заелозил на своем месте. – А ещё лучше – несколько людей. Как называется его старое корыто? Кажется "Квиин"?

– Нет, сэр! После ремонта по просьбе монаха Бастер переименовал корабль.

– И как он его назвал?

– "Искатель сокровищ", сэр.

???? – важное начальство, приоткрыв рот, с удивлением посмотрело на шпиона. От нахлынувших чувств сглотнуло слюну. – Оригинально! А мы тут голову ломаем, что он хочет и чем собрался заниматься.

– Значит так, – решительно произнес хозяин кареты. – Постарайся устроить несколько своих парней на это судно.

– Видите ли, милорд, есть трудности, – собеседник произнес, смущенно заморгав глазами, – В команде Хейли осталось чуть больше десяти человек. А новых людей он набирать, не торопиться!

– В чем дело? Ему, что? Матросы не нужны?

– Нужны... Но! Весь город в курсе, что Хейли привезет много сокровищ. Все хотят поехать с ним. Вот он и назначил цену в пятьсот фунтов для всех желающих. Более того возьмут того – кто выиграет торг у конкурентов и предложит сумму больше. Он назвал это тендером.

– И что? Есть желающие плыть простыми матросами? Да, ещё платить свои деньги? – удивился важный господин.

– Полно, сэр!... К судну не подойти. Чуть ли не весь город каждое утро толчётся у корабля. Всего ирландец решил добрать сорок – пятьдесят человек. Все либо смотрят, либо участвуют в торгах. Особенно какие-то итальянцы сильно горят желанием попасть в команду. Торгуются до последней монеты. И что интересно... У них так много денег! Похоже, всю родню обобрали!

– Да, дороговато клад обойдется мне! – вновь на долго задумался сановник. Затем недовольно произнес. – Хорошо! Набери группу моряков – человек сорок. Завтра получишь тридцать тысяч фунтов. Поучаствуй в этом тендере. Мне нужны свои люди на судне. Задача! Как выйдете в море и что-то узнаете про золото.... Или появиться монах! Капитан на судне сразу должен поменяться! И сокровище мне – должен привести мой человек.

– Понятно, – важная персона строго посмотрела на подчиненного.

– Ясно... Всё сделаю... – корсар подтвердил, что он всё понял. Он стал качать головой в знак согласия.

– А то видишь – умные стали! – недовольный вельможа стал заканчивать разговор. – Тендеры проводят...

Глава 19.

Утро на Ивановской площади Москвы многолюдно. На высоком ярко-голубом небе нет ни облачка. Отвесные лучи солнца падают на разноцветные купола и зажигают золото их гребней и верхушек ослепительным блеском. Неуклюжие башни отбрасывают густые тени. Со всех сторон площади слышны людские крики, шум, гам. Издалека доносится колокольный перелив от многочисленных храмов и церквушек. У коновязи все места давно заполнены каретами, возками, телегами. В стороне, у Кремлёвской стены, возле колокольни Ивана Великого стрельцы приводят в исполнение решение судебных приговоров. Осужденные недовольно кричат и требуют справедливости. Рядом зеваки с удовольствием наблюдают за поркой несчастных людей. Недалеко от расписных арок учреждений власти бирючи надрываясь, выкрикивают новые указы. С другой стороны площадки живой ручеёк паломников тянется в сторону кремлёвских соборов. Большое количество горожан и приезжих просто слоняется по округе. Кремль живет обычной городской жизнью.

Прохор Коробейников поклонился куполам Архангельского Собора, перекрестился и пошёл сквозь толпу, к украшенным фасадам здания приказов. Туда, где стояли челобитчики, ожидавшие своей очереди на прием к судье. Ходатые негромко переговаривались друг с другом, обсуждали последние события, новости и слухи, гуляющие по столице.

К купцу подскочил подьячий и, не стесняясь, протянул руку для подношения.

– Деньгу вымогает, чернильная душа, – Прохор вытащил из-за пояса мелкую монету, вздохнул и отдал её представителю власти.

– Иди за мной! Тебя – ждут, – произнесла довольная "серая личность" и двинулась внутрь помещения.

– Каждый крючок ловит свой кусок, – Коробейников недовольно обругал про себя служителя закона за взятку. А затем молча пошел за чиновником.

В здании приказа они с трудом протиснулись через большой зал, заполненный служащими, посетителями и многочисленными зеваками. По пути к цели преодолели беспорядочно расставленные лавки, сундуки, различные коробки. Наконец зашли в смежную комнату обтянутую тесненной кожей. Внутреннее пространство рабочего кабинета было освещено крупными фонарями и шандалами с причудливыми узорами. За большим столом укрытым дорогим сукном важно восседал дьяк Михайло Рыгов. На плечах "вершителя судеб" накидка из меха рыжей лисицы, подбитая черным аксамитом. На красивом, расписанном золотом блюде, стоящим перед ним, лежало несколько обычных картофелин. Рядом находились свернутые челобитные, большая латунная чернильница, причудливая лампада и несколько амбарных книг.

– Прохор Коробейников, купец гостиной сотни, челом бьёт и просит разрешение на торговлю блюдами, приготовленными из нового корнеплода, – подьячий начал докладывать суть рассматриваемого дела. – Его будут выращивать в деревенском поле. Кушанье готовить из него собираются в обычной, крестьянской печи. Продавать в лавке Китай-города. Название растения – таганофель. – "Бумажная душа" зашелестел бумагой. Вытянул другой листок из кипы и продолжил повествование. – Также просит разрешить продажу ещё нескольких блюд из овощей с похожими названиями. Все они будут выращиваться в Таганово. Деревня принадлежит его компаньону, мелкопоместному дворянину, Алешке Воронцову.

– Хорошо! – Рыгов высокомерно скривил лицо. – Я уразумел всё. Ступай отсель. – Дьяк перевел взгляд на купца. Сжал губы. Набрал воздуха и презрительно начал выдавливать из себя фразы. – Ты, что пес смердящий удумал? Давно в пыточной не был? Или тебя кнутом не охаживали? Какой – такой таганофель? – он громко стукнул кулаком по столу. – Вы там, торговые душонки, в своих лавках и шалашах совсем посходили с ума? – Колючие глаза бюрократа просто прожигали Коробейникова насквозь.

Кто-то еле слышно заскребся в дверь кабинета, после чего слегка приоткрыл её.

– Пошли вон, смерды! Занят, Я! – Михайло заорал во весь голос. Он встал из-за стола. Во весь рост выпрямился и снова надменно обратился к посетителю. – Купчишка! Ты кем себя возомнил? Всяк сверчок – знай свой шесток! Ты восточные пряности продаешь? Вот, и продавай дальше! Тебе, что – дохода мало? А может ты умом тронулся? Или солнце – голову напекло?

В горле посетителя вмиг всё пересохло. Его колени задрожали. Сердце учащенно забилось. – Нэ... не...т-т. – Прохор попытался выдавить он из себя что-то похожее на ответ.

– Погляди на это! – дьяк показал рукой на картошку лежавшую на подносе. – Оно же мерзкое на вид! – его лицо исказилось в гримасе омерзения. – А на вкус? Ты, пробовал? Какие могут быть блюда, из него? Когда подьячий Егорка Отрепьев откусил немного, так весь вечер в отхожее место бегал. Говорит, отвратительно и невкусно!

Блюститель закона взял паузу, собираясь с новыми силами. Он вернулся за стол. С важностью уселся в кресло и продолжил нравоучения. – Прохор, ты же умудренный опытом купец! Ты, что не понимаешь – у вас не купят эту гадость! Вы разоритесь и пойдете по миру! Так, что покайся за содеянное! И не отвлекай по пустякам... своими глупостями. Иди, давай! У меня... важных дел – по горло! – Чинуша взял перо в руку и склонился над большой амбарной книгой.

– Не губи, кормилец! – купец бросился к столу и положил на него несколько золотых монет. – Поймите! Выращивать таганофель – это была последняя просьба покойного отца моего компаньона. Ради этого – он живет! Он так верит в то, что ему позволят исполнить последнюю волю родителя!

– Ну,... не знаю? – дьяк хищно посмотрел на деньги. Почесал ладонь левой руки.

Купец заметив "добрый взгляд" и правильную примету у благодетеля, достал из-под полы ещё две монеты и с почтением положил их рядом с первыми.

– Опять же если... – Рыгов зашевелил губами, что-то подсчитывая в уме. – Если только, он будет... – служащий быстро открыл ящик и резво сгреб туда золото. – Например, понемногу продавать, эту гадость... За Тмутараканью! Где глухомань, зверье да гнус.– Дьяк задумчиво начал стучать пером по столешнице. – Совсем по чуть-чуть. И только,... в своём огороде – будет выращивать! – "Казенный счетовод" выпрямился. Развел руки в стороны. – Короче, Прохор, зайди через месяц – другой! Я подумаю...

Ещё несколько золотых кружочков появились на столе. Купец ниже склонил голову. – Благодетель, ему жити не на, что. Он вложил все свои сбережения в это дело! Последние дни доживает только на хлебе и воде.

– Не знаю... – глаза бюрократа ещё больше расширились от блеска монет. Он вытянул руку и начал потихоньку их двигать в сторону ящика пальцем.

– Мы так на вас надеялись! – челобитчик настойчиво продолжал выражать свою просьбу. – Весь вечер молились Святому Пантелеймону. За Ваше здравие – свечей поставили без счёту! – Прохор в мольбе прижал руки с шапкой к груди.

– Ну, хорошо! – Начальник приказа развернул один из свитков. – Давай посмотрим, что вы тут пишете... – Дьяк небрежно вытащил кучки документов один из свитков. – Разве можно товар с таким наименованием продавать? – Он стал зачитывать названия. – Например, таганожан, таганоруза... Или, ещё непонятнее... таганочок. Такое ощущение, что слова придумывали не русские люди. Или русские, но были пьяные... в дупель. А вот совсем чудное! Под цифирой... тридцать семь – таганомат.

Бюрократ оторвал глаза от списка и строго посмотрел на зарвавшегося купца.

– Что это за таганомат, такой? Поди, та ещё... – гадость! – лицо чинуши пренебрежительно сморщилось. – Какое-то подозрительное название? Больше походит на нецензурное выражение! Так и хочется начать ругаться именно с этого слова. Ох, чувствую – побьют вас за блюда с такими названиями. Может быть, даже не один раз!

Купец достал большой мешочек с деньгами и молча, высыпал горку золота на стол. Хозяин приказа ненасытно уставился на неё. В комнате на несколько минут наступила тишина.

– Хм, согласен... – наконец-то дьяк выдавил из себя положительное решение. – Только ради памяти усопшего родителя! Я буду сегодня милосердный и справедливый!

Дьяк гордо вскинул голову. Прокашлялся. Довольно сверкнул глазами.

– Да будет так! Я разрешаю торговлю этими непонятными плодами на год. Однако! Пообещай мне, что продаваться... эти тагано – противные блюда, будут небольшой партией и очень дорого. И... не дай Бог, с кем-нибудь что-нибудь случится...

– Обещаю! – не моргнув глазом, произнес купец.

– Всё, иди... За бумагами, зайдешь завтра.

***

     Неделю спустя.

Москва.

Лавка купца Коробейникова.

– Послушай, Прохор! Почему у нас с тобой такая тесная лавка? – Рязанцев недовольно пробурчал, окидывая взглядом крохотное торговое помещение Коробейникова. – Нормальному купцу не развернуться, гостей не принять. Товар разложить толком – негде! Нарезку для дегустации под прилавком держим! А новинки? Они вообще лежат на складе. И не склад это, а маленькая комнатушка – забегаловка. Скромно как то всё. Меленько... Жиденько... Где твой знаменитый купеческий размах?

Алексей решительно обошел небольшое помещение по продаже восточных пряностей. Зачем-то заглянул в малюсенькое окно. Подошёл к небольшому комоду – скрыни. Молча, уставился на него.

– Знаешь, что? – странник произнес внезапно и резко повернулся к Коробейникову. – Пора нам с тобой расширяться! Почему мы ютимся в этом узком бочонке как сдавленные селедки? Магазин нам нужен! А еще лучше – павильон! Знаешь, что это?

Вояжер набрал воздуха для начала пламенной речи. Он собрался поведать "забитому деревенскому парню с далекого Севера, там, где всегда снега и бескрайняя тундра" про преимущества огромного торгового центра. Про то, как замечательно продавать товары в большом здании с круглосуточными закусочными и парковками для телег. Внутри которого будут постоянно проходить красочные флэшмобы, презентации, развлекательные шоу с участием скоморохов, цыган, заезжих трубадуров.

Так, вот... – странник прокашлялся, потянул шею, мысленно поправил несуществующую бабочку. Затем бросил случайный взгляд на компаньона. Непонимающе осмотрел его. – Э-э-э... Почему молчим? И вообще! Ты, в последнее время какой-то кислый? И лицо от меня воротишь. Случилось, чего?

Прохор тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону.

– Если ты по поводу женитьбы, – Алексей произнес решительно. – Сразу говорю – рано мне ещё! Я обет дал! Пока не войду в первую гостиную сотню московских купцов и не заработаю несколько миллионов, об этом даже думать не буду.

– Да нет! Тут другое, – Коробейников начал переминаться с ноги на ногу. Закинул руку за голову и виновато почесал затылок.

– Может, ты обиделся на цыгана, который на празднике пел? А после мешок таганофеля спер? – путник искренне развел руками. – Так я не знаю, куда он делся со своей трынделкой! На юг наверно укочевал. В Румы... в Индию! Вместе с табором! Вреднючий такой дядька – в общем, ты его больше, не увидишь!

– И не в цыгане дело... – Прохор погладил подбородок и начал наконец-то объяснить причины своего странного поведения. – Не серчай, Ляксей! Партнерство у нас с тобой какое-то неправильное выходит. Неравноценное. – Купец выпрямился. Задрал бороду. Не моргая, честно посмотрел в глаза странника. – Твои изделия раскупают влёт. А на мои пряности – даже не смотрят. Приходят. Твоё берут и уходят. Вон, вчера – даже очередь выстроилась. Разобрали всё и ещё на сегодня записались.

Прохор подошел к своим мешочкам с пряностями. Переложил мерную ложку с одного места на другое. Легонько погладил пустые кулёчки. Расстроенный неудачами, тяжело вздохнул. – У тебя-то всё хорошо! Просто замечательно! А я, похоже, скоро по миру пойду. Никто ничего не берёт. Похожего товара на рынке много. Стоит дорого. Желающих купить его – мало... А ты еще подтруниваешь. Расширяться собрался! А мне куда расширяться – под забор?

– Тю! Я думал, что-то серьезное! Война со шведами раньше времени... Али мор великий надвигается. Или не приведи Господь какое-нибудь бедствие всепланетарного масштаба... А тут всё проще – конкуренты жизни не дают! Ух, они такие... – бяки! – странник рассмеялся, разрежая тяжелую обстановку. Он задумался на миг. Снова осмотрел маленькую каморку "папы Прохора". Прикусил губу. После чего приступил к решительному формированию плана. – Так, "Отец родной"! Мы компаньоны – значит должны друг другу помогать. Поэтому объединяем наши товары в одну покупку и продаем их вместе.

– Как это? – Коробейников широко раскрыл глаза и уставился на странника непонимающе.

– И не просто продаём! – показательно начал свою лекцию профессор по проведению спекулятивных маржинальных операций. – А используем современные формы привлечения покупателей. Такие как: улыбка, добродушие, страсть, слезы умиления... Ну, и прочая лабудень, так популярная в тех местах, откуда я родом!

– К примеру, ты знаешь, что такое дефицит? – путешественник прищурился и хитро посмотрел на купца.

– Нет, – Коробейников ответил отрешенно.

– А ещё есть интересное слово к занимательному действию – нагрузка к дефициту, – в голове странника окончательно сформировался план выхода из создавшегося положения.

– Нет, не знаю я таких мудрёных слов, – Прохор не сдавался. – Ерунда какая-нибудь, поди?

– Господи! И это московские купцы! – удивленно воскликнул Рязанцев. – Ладно, покажу, как надо продавать всё до последней перчинки. Смотри, что я придумал.

Через несколько минут, когда в лавку зашла очередная покупательница, профи-продавец уже был готов к показательному выступлению.

Богатая клиентка в двух! дорогих соболиных шубах, высокой песцовой шапке тяжело подошла к прилавку. Позади неё находилось трое слуг и служанка. Холопы с почтением усадили госпожу на специально подготовленную лавочку для посетителей.

– Сказывают, у вас есть вкусные блюда? – женщина подняла полную руку, пальцы которой были унизаны кольцами. Демонстративно "поиграла драгоценностями" и положила кисть на прилавок. – Завтра хочу устроить себе праздник. – Она продолжила высказывать свои пожелания чувственным, грудным голосом. – Хочу порадовать душу лакомствами. Ищу что-нибудь необычное. А мне надысь сказывали, что в вашей лавке – столько всего занимательного!

– Сударыня! – юный коммерсант учтиво склонил голову. – Всё, что рассказали про нас – правда! Рязанцев часто закивал головой. – У нас есть – всё! Особенно редкие восточные пряности... Шафран, кардамон. Галангал! – Делец хитро приподнял одну бровь и призывно подергал ею. – Есть даже бадьян!

   – Ну-у! Мне это не надо! – гостья недовольно забарабанила пальцами по столешнице. Лучи света забегали по стенам лавки от лучей отраженных от её драгоценностей. Она нервно тряхнула головой. – Приправу я куплю в другом месте. Мне говорили, что у вас есть вкусное копченое мясо, в необычной обертке. С приятным вкусом.

– Один момент... Силь ву пле! – путник достал из-под прилавка красиво нарезанные ломтики колбасы на пробу. – Вот она наша вкусняшка. Такого изысканного блюда в Москве больше не найдете. Кушайте, пожалуйста. Вам понравиться! Это просто шарман! Манифик! Тре бьен!

– Да, вкусно, произнесла женщина, попробовав колбасу. – Пожалуй, я возьму у вас три больших порции.

– Ах! Вот незадача! Пардон! Жё нэ па! Вы знаете, – торгаш глубоко вздохнул и посмотрел печальными глазами на гостью. – Только, что перед вами! Последнюю порцию забрал боярин Смирнов. Ввалился в лавку как медведь. Всех обругал. Чуть не сломал дверь. Заказал две порции имбиря, потом три порции корицы, затем четыре порции перца и укропа. А вместе с ними напоследок забрал остатки таганасы. Так нехорошо получилось! Разорил – как есть разорил.