Текст книги "Еще один шанс. Часть1(СИ)"

Автор книги: Иван Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

– Какие ладьи? Где? – Пехота поднял голову и беспокойно стал искать паруса в далекой синеве океана.

Да, вон, – у самого горизонта. Ишь, ползут потихоньку, окаянные.

– Точно! – Пашка наконец-то увидел корабли. – Он недовольно сморщился. – Для полного счастья – нам только гостей не хватает!

Два боевых испанских фрегата, резко сменили курс, после того как хорошо рассмотрели черный флаг развивающийся на мачте судна, что одиноко стояло возле острова.

***

На шканцах, большого испанского галеона с подзорной трубой стоял высокий, молодой человек, одетый в черный с серебром, сшитый по изысканной, испанской моде костюм. Решительный, чуть вытянутый вперед подбородок, тонкий нос с горбинкой, заносчивый взгляд и надменная складка губ говорили о высокородии и высокомерии незнакомца. На груди благородного кабальеро поблескивали драгоценные камни, на поясе висела длинная шпага в золоченых ножнах, кисти рук утопали в кружевных манжетах, широкополая черная шляпа с великолепным черным плюмажем оставляла в тени верхнюю половину смуглого лица, обращенную в сторону восходящего солнца.

– Ага, английские собаки! – сластолюбиц выругался, нарушив свои изысканные кастильские манеры. – Преисподняя дьявола! Наконец-то! Попались! – Он оторвал взгляд от окуляра трубы и мстительно улыбнулся. В порыве радостных чувств незнакомец тряхнул головой, и локоны его черного парика свободно заструились на плечах. – О, небеса! – Он поднял глаза к небу. – Скоро я разделаюсь с ещё одним кораблем из этой проклятой страны, поданный которой причинил мне столько страданья!

Ещё недавно жизнь Рафаэля де Гальярдо, отпрыска одного из самых древних и влиятельных родов провинции Андалусии была безоблачной. Он был одним из тех щеголей с Аламеды, времяпровождения которых проходило в светских балах и больших приемах. Его, любимчика сестры королевы, восхваляли при дворе и «носили на руках» слуги. Страстно обожали придворные дамы и люто ненавидели завистники. Жизнь была легка и беззаботна. Госпожа удача купала и ласкала его в лучах своей славы. Сердце Рафаэля, как и подобает пылкому влюбленному, было опутано страстным колдовством дьявольского происхождения. Дело шло не просто о любви молодого человека к красивой женщине, а о любви отчаянной и ненасытной, которую утолить было невозможно. Купидон сотворивший это безумное колдовство, безо всякого страха и почтения страшно глубоко вонзил свои стрелы в почти невинное сердце идальго, заставив его пылко страдать и переживать к прелестной, кареглазой красавице Долорес Эстэбано.

Но... светлая сторона внезапно закончилось, когда он случайно узнал о помолвке своей возлюбленной с сыном английского посла – лордом Треффилдом. Этот, слащавый юнец, сносно образованный, слегка распущенный и безукоризненно элегантный вскружил голову его прекрасной избраннице и быстро завоевал её сердце.

Рафаэль страшно обиделся на высокородного отпрыска "проклятых" островитян и в помутнении чувств поссорился с сыном дона Эстебано. Из-за пустяка и большого количества спиртного он чуть не убил наглеца на дуэли. Когда же страдалиц очнулся от спиртного и кипевшего в его груди горя, которое нещадно жгло его влюбленное сердце, то его "бренное" тело уже плыло в каюте на большом корабле в сторону Нового Света.

Казалась, что жизнь блудного повесы из старого дворянского рода окончательно разбита. Но, последнее, что успела сделать для него покровительница, это упросить королеву спасти любимца от тюрьмы, а возможно и казни. Она с трудом выпросила для него прощение... И безумного идальго отправили в далекую ссылку, в несусветную даль – в Вест-Индию. Провинившегося бывшего испанского гранда в наказание за его безумные поступки назначили на мелкую, незначительную должность во флоте его Величества – вице адмиралом Испании в Новом Свете.

Молодой флотоводец был сильно недоволен своим новым назначением. Он предвзято и раздраженно относился к непосредственному начальству. Старикашка – адмирал дон Гарсия де Альварес, был вреднючий, прижимистый скупердяй. Мало того, что он не давал возможностей молодому таланту проявить себя в полной мере на службе, так ещё и «выдал» де Гальярдо для патрулирования территории всего два корабля. С такой «малостью вооружения и численного состава» было практически невозможно осуществлять патрулирование и выражать свою злость на проклятых флибустьерах, большая часть которых родилась к стране, представитель которой так сильно обидел благородного кабальеро. Ненависть стала ежедневной пищей несчастного, а жажда мщения глодала его, как червь. Сделав козлами отмщения за свои неудачи несчастных британцев, он решил заняться их полным искоренением. Не всех конечно... Хотя бы тех, кто попадался ему на пути под пиратским флагом.

Рьяно исполняя свои должностные обязанности юный «талантище», постоянно выказывал свое недовольство седовласому «старперу». Он жаловался на невозможность трудиться в условиях не отвечающим современным требованиям и его положению. Роптал на старые, изношенные корабли в составе его «флотилии». Был недоволен маломощными, медлительными пушками и малым и необученным количеством матросов в команде. Выделенным сектором для патрулирования в самом гиблом месте Карибского моря. Но... старый ворчун дон Гарсия де Альварес был непреклонен. Он не хотел слушать молодого капризного карьериста. Более того в случае непослушания и саботажа обещал написать гневное письмо с жалобой на имя короля. Страдая и переживая от возмущения и несправедливости, Рафаэлю пришлось выходить в море и пользоваться тем малым, что судьба уготовила ему...

Флагманский корабль "Кристобаль ", на котором благодаря несчастному случаю, расположился "его светлость" Рафаэль де Гальярдо, являлся мощным современным фрегатом, всего пять лет, назад сошедший со стапелей Кадиса. Могучий красный корабль, под флагом Кастилии развевавшийся под распятием на клотике грот-мачты, был вооружен сорока восьмью большими пушками и двенадцатью малыми. Вторым кораблем "по слабости" в команде несчастного страдальца был тридцатишестипушечный "Фелисидад ". На каждом корабле присутствовало по триста пятьдесят крепких, обученных в постоянных походах матросов. (Примечание автора. Для сравнения боевых возможностей судов приведем пример – На шлюпе "Искатель приключений" было всего шесть малых пушек и находилось пятьдесят четыре матроса.)

«Опытный» флотоводец, хорошо рассмотрев неизвестное судно, не стал гадать, каким образом корабль с черным флагом так неожиданно появился перед ним, он просто счел это знаком, подтверждавшим, что фортуна, столь немилостивая к нему прежде, теперь решила преподнести ему дар. Ведь если ему удастся захватить или потопить неизвестный судно, то он сможет при возвращении на Кубу, заявить старому ворчуну о своих гениальных способностях полководца. И естественно попросить «подкрепления» для своей «малочисленной эскадры», на пути которой так часто кишат корабли этих несносных бродяг – морских разбойников.

Испанец, заметив неподвижно стоявший пиратский корабль с убранными парусами, с удовлетворением потирал руки и злорадно хихикал. – Дьявол, их подери! Наконец-то! – Радостно приговаривал он. – Ну, что скажите, господа, – обратился он к офицерам, стоявшим позади него. – Клянусь честью! Команда, этой развалюхи, похоже, увидев на горизонте наши корабли, заранее испугалась схватки и убежала на остров. Шлюп совершенно пустой. Предлагаю быстро потопить этих проклятых английских еретиков и продолжить движение к Санта Доминго.

– Смотрите! – громко воскликнул один из офицеров и показал в сторону проклятого пирата. – С корабля подают какие-то знаки. Они сняли черный флаг и вывесили другой оранжевый с перекрещивающимися зелеными линиями.

– По инструкции мы обязаны в этом случае разобраться в происходящем. – Произнес второй офицер. – Узнать в чем дело. Досмотреть подозрительный корабль.

– Что??? – де Гальярдо возмущенно посмотрел на своего подчиненного. Его лицо побагровело.

Флотоводец сразу же нахмурился, и сквозь напускную любезность прорвалось сдерживаемое до сих пор бешенство. – Карамба! Я уже угадал их намерения. Они хотят обмануть меня и спрятаться за этой цветастой тряпкой! Но я не идиот! Я поступлю с английскими еретиками-собаками так, как они поступают с испанцами! – Заорал он. Его истерика четко показала окружающим, что ему не терпеться "схватить за горло и придушить" ненавистного англичанина. – Все они грабители, воры, исчадия ада! – В один миг лощеный красавец превратился в бешенного берсерка. – Это неслыханная наглость – лишать меня победы! – Слюни полетели из его рта от возмущения. – Клянусь богом, эти хитрые английские свиньи желают убедить, меня, что они купцы. Значит, так... черный флаг все видели – все. То, что эта посудина английской постройки всем ясно – всем. Слушай мою команду... Приказываю кораблям подойти на расстояние пушечного выстрела и открыть огонь... Исполнять!

– Слушаюсь! – несколько голосов ответили в унисон, и офицеры быстро направились выполнять команду командира.

На испанских кораблях заиграли боевую тревогу, началось движение. Матросы стали суетился, кричать, бегать по вантам, спешно убирая часть парусов. По трапам и палубам застучали сотни ног. Задвигались пушкари, начали открываться пушечные порты. Канониры вытащили свинцовые затычки из запальных отверстий, подняв пальники, стали раздувать фитили.

Дон Рафаэль де Гальярдо изысканно поднял руку и дал отмашку открыть огонь. Внизу на шкафуте проиграла труба, и вслед за этим канонир на баке выстрелил из своих пушек. Стремительные волны теплых и сладко-терпких пороховых струй дыма охватили близлежайшие участки палубы. Над тихим, лазурным морем прокатился пушечный грохот. И как только он стих, благородный дон увидел неподалеку от левого борта английского корабля четыре больших зеленовато белых всплеска. Ни одно ядро не попало в цель. Почти одновременно из медных пушек на корме " Фелисидад " вырвались четыре вспышки огня. Два ядра упали в воду, обдав брызгами корму пиратского судна, одно ядро пролетело выше, едва не задев мачту. А вот четвертое ядро с грохотом ударилось в носовую часть, сотрясло весь корабль корсаров и разлетелось мелкими осколками. Повреждения, нанесенные противнику, были пока незначительны.

– Ничего – ничего, – произнес мстительный испанец. В его глазах вспыхнул лихорадочный блеск. – Это только начало. Сейчас вы понюхаете пороху! – Он нагнулся вниз и прокричал. – Подойти ближе. Поправить прицел и продолжать огонь. Спустя мгновение снова засвистели боцманские дудки, раздался топот ног матросов, бегущих по своим местам. Одни вспрыгивали на руслени и ловко карабкались вверх по вантам, другие отдавали и расправляли шкоты и булини нижних парусов.

Дон Гальярдо поднял руку и снова приготовился отдать команду...

И тут боевой фрегат внезапно как будто толкнули. Он вздрогнул от носа до кормы и от киля до верхушки грот-мачты. А затем на палубе "Кристобаль " разверзся ад... Огненный смерч из взрывов, огня, месива обломков и осколков начал кромсать и пожирать судно. На корабле начался пожар. Палуба покрылась клубами едкого дыма, от которого все испанцы начали задыхаться и кашлять. Раздался треск, тяжелые удары, скрежет перепутавшегося такелажа, грохот падающих стеньг.

Внезапным взрывом у флагмана была повреждена оснастка. Огромные брусья рухнули на палубу, увлекая за собою соседние паруса и оголяя мачту. Со всех сторон стали доноситься крики отчаяния, крепкая испанская ругань и стоны раненых, треск ломающегося дерева и треск огня, шипение падающих в воду горящих обломков... Загорелись снасти, запылали деревянные части, затлели лохмотья почерневших парусов.

В одно мгновение красавец – галеон был изуродован до неузнаваемости, потерял управление и беспомощно закачался на воде...

***

– Павел Ляксандрович, а пошто они бегают по кораблю как очумелые тараканы? В дудки дудят? По лестницам лазят, кричат, суетятся? Чаво им не по нраву? Мы же вроде флаг поменяли, враждебности не проявляем. Ведем себя тише воды, ниже травы. Чаво, им, ещё собакам проклятущим надоти?

– Эх, Потап, темный ты человек! – Пашка прищурившись, начал подтрунивать над конюхом в ответ на его вопросы. – Ничего не понимаешь в "тонкой европейской политик"! Наверное, мы, случайно, оказались на их территории. Может быть, у них тут заповедник, какой? А купцам заходить в эти воды запрещено? Вот они и не довольны. А может быть и другое... Например, твоя борода мочальная им не по нраву. Да и одет ты не по морскому уставу. Вот, например, скажи, какого лешего ты заявился на корабль в лаптях. Говорил же – надень сапоги. Где ты видел бравых удалых матросов, заросших до колен как обезьяны, да ещё в лаптях? Может быть, тут только в мокасинах ходить можно? Парушил, Потапушка, ты их все правила и традиции, грубо попрал законы морских джунглей – вот они и ерепенятся. А вообще, не будем гадать. Сейчас подойдут поближе, пришлют парламентеров – там, и поймем, какая вожжа попала им в одно место...

Пашка поднес бинокль к глазам и спокойно стал рассматривать непрошенных гостей. Судна, с плеском и шорохом рассекая воду, резво шли прежним курсом. Высоко в небо над их палубой уходили ярусы пирамидальных парусов.

– Кстати, сокол ясный! – Командир обратился к собеседнику, критически рассматривающему свою обувь. – Напомни ка мне как у тебя дела с иностранными языками? Ты, если, что поговорить с переговорщиками по-испански – сможешь?

– Что, ты... Что, ты! – дед замахал руками. – Смилуйся, Павел Ляксандрович! Побойся бога! Я не обучен по шпишпански сьесняться. Да и другим басурманским лаем, я не владею. Какой с меня толмач? Вот с лошадьми я могу поговорить! Ну, с коровами – ещё... Телятами, там... От баб иногда удаётся отбрехаться. А с этими погаными чертоплюеми, чаво нет – того нет.

– Это плохо, – Пехота расстроившись почесал затылок. – Я по их нему тоже ни бельмеса. Вот, сейчас подплывут, что-нибудь спросят, например, который час, или как доплыть до Лапландии? А мы с тобой не в зуб ногой. Ничегошеньки не поймем. Улыбнемся, головами покиваем как болванчики. Скажем полдвенадцатого и отправим их куда-нибудь прямиком в сторону Занзибара. Там они бедняги, где-нибудь в районе Антарктиды и сдохнут... так и не найдя своего Колумба или ещё какого-нибудь "ПедроКарлоса". (Примечание автора. Пехота имел в виду выдающегося испанского мореплавателя Кироса Педро Фернандеса. Просто, для красоты момента и повышения своей значимости в глазах подчиненного он решил сократить ФИО в одно слово. Попутно его немного переделав.)

– Да-а, не порядок, – согласился Потап. – Слушай, отец родной... Я вот, что умыслил... А может быть нам хитрость, каку затаить? Глухонемыми прикинуться. Подумают, что мы юродивые. Посмотрят на нас, грешников божевольных – и пожалеют. Небось, даже смилуются и денег дадут немного... с жалости. А потом дальше своей дорогой поплывут... – нехристи окаянные. – Потап несколько раз перекрестился. – Ну, что скажите на мое предложение?

– Эти? – Пехота задумчиво кивнул на приближающие суда. Почесал затылок. – Пожалеют... и дадут денег? – Он вспомнил про то, где они находятся и в каком времени. Вспомнил, что корабль забит золотом "под завязку". Покачал головой. – Врят ли.

– Ан, может быть, тогда наоборот, – новая идея посетила седую голову старого конюха. – Дать им немного копеечек... малость – на хлебушек. За это, они возьмут и выдадут нам какой-нибудь документ с печатью, о том, что можно стоять дальше в ихнем "пупаведнике".

– Этим, немного, дать? – Пашка пристально посмотрел на выстраивающиеся для стрельбы суда и на большое количество открывающихся пушечных портов. Ощутил предчувствие наступающего боя. Резко отошел от борта. – Этим, гадам! – Он махнул рукой, с зажатым биноклем, в сторону кораблей. – Похоже, вообще ничего не надо! Они, сучьи дети, – решили утопить нас... без суда и следствия! – Он повернулся к вторпомпеху и быстро произнес. – Так, боевая тревога! Бегом за мной – живо! – Рыжий командир стрелой понесся в сторону каюты капитана. Потап метнулся за ним. Со стороны парусников раздалось громкое эхо выстрелов. Белый дым клубами всплыл над бортами могучих кораблей. Послышался пронзительный свист летящих ядер. Одно из них попало в «Искателя сокровищ», с треском разорвалась на части, разметав осколки по всему кораблю. Потап от страха споткнулся и упал на палубу. Закрыл голову руками.

– Чего разлегся? – рыжий командир высунул голову из каюты. – Нашел время валяться! Давай ко мне – быстро. Хватай наши мешки и вытаскивай их наружу.

Через пять минут Потап увидел, как молодой, «талантливый военачальник» спешно достал из мешка и поставил на палубу небольшую треножную железяку зеленого цвета. Закрепил на ней продолговатую, квадратную, черную штуковину с небольшим, коротким стволом. Воткнул сверху непонятную загигулину. Присоединил к конструкции круглый, зеленый короб. А потом, что-то начал активно дергать и крутить. (Примечание автора. Бравый десантник в данный момент собирается использовать для ведения боя переносной автоматический станковый гранатомет АГС-30).

– Это, откель, сие диво? – конюх воскликнул удивленно. – Это... – Он хлопал глазами, пытаясь понять, что это такое неведомое собирает его командир. – Нешто, я притащил ружьо в мешке... такое... непонятное... что ли? – Потап совершил круг вокруг конструкции. Удивленно причмокнул. Потер подбородок. – Эх, язва мне в душу! Пищаль какая-то новая – чай, из Новгорода? Ух, ты, лепота какая! Только не маловато ли этой малюсеньки – лилипусеньки будет для греховодников? Там, у нас в амбаре, по более страхила была. Лучше бы её взяли для боя.

– В самый раз подойдёт! – конопатый юнец произнес деловито. Он несколько раз шмыгнул носом, продолжая колдовать над незнакомым оружием. – Это не ружье, родной кобыловодитель! – Десантник хитро прищурил один глаз, и глядя в какую-то трубку, начал прицеливаться. – Это... маленькая пушка. Причем легкая и многозарядная... А, вообще, мой боевой друг! – «Рыжий орел» поднял голову и задумчиво посмотрел вдаль. – Это лучшая «вещь» из «матчасти» для нашего первого морского боя! Представь себе – один магазинный боезаряд напрочь выжжет территорию площадью больше версты. А про эти, допотопные лоханки, – Пехота кивнул головой на большие, «пузатые», многопушечные галеоны. – Я, вообще молчу. Одним словом – хана испанцам! Костей не соберут теперь – точно. Это же надо так не уважать боевое соединение из Таганово? Да ещё под поднятым флагом с Андреевским крестом! Ну, всё «латиносы – мучачасы» – доигрались! – Он ехидно произнес, наводя прицел. – Теперь сами на себя пеняйте! Останутся от вас рожки да ножки – если конечно повезет! – Майор уперся ногами в большой ящик, сурово свел брови и начал стрельбу по расположившимся в линию двум испанским кораблям.

Потап перевел взгляд с глухо фыркающего «Пашкиного творения» на неприятельские суда. – Вот тебе и на! – Восхищенно произнес конюх. – Вот это ружьо! Вот так новгородская чудо-пищаль-пушка! – Его беззубый рот открылся от удивления после появления большого количества взрывов и разрастающейся стены огня на галеонах. Нижняя челюсть «адъютанта» ушла вниз, а рука невольно потянулась ко лбу. – Господи единодержавный, спаси и сохрани от греха... Это же надо такое оружие придумать! – Вторпомпех несколько раз перекрестился. Он отказывался верить своим глазам. Такого просто не могло быть... Небольшой слепящий огонь, постепенно охватывает один из кораблей, затем вдруг резво поднимается в высоту, – и, вслед за громадными языками пламени, в воздухе от взрыва начинают крутиться пушки, люди, балки и разные обломки корпусного набора. А огонь, не желая успокоиться, уже добирается до второго судна...

– Матия Святая Богородица! – шепчет Потап. – Страшная картина не укладывается в седой голове деда. Он со страха закрывает уши руками, с силой сжимает глаза, чтобы не слышать гула, не видеть факела гиганского костра, плотоядно пожирающего крики горящих и тонущих людей.

***

По темному трюму судна метались два луча света. Они, не спеша одновременно двигались по соседним галереям коридоров, параллельно друг другу, вдоль составленного груза. Первый, еле светящий свет от старого фонаря скользил медленно, переползая с одного объекта на другой. Его обладатель постоянно чертыхался. Испуганно шарахался от возникающих теней. Шваркал носом. Всуе вспоминал святую Деву Марию. Накладывал «истинные кресты», опасаясь каждого скрипа и стона деревянных креплений корпуса корабля. Он осторожно осматривался по сторонам, внимательно приглядывался ко всем темным отверстиям между установленным грузом. Заглядывал внутрь пространства. Человек не спеша обходил препятствия, боясь приблизиться к выпирающим предметам.

Второй луч, идущий от яркой светодиодной лампочки армейского фонарика, двигался весело, резко прыгал из стороны в сторону. Найдя что-то интересное, он замедлялся над каждым пузатым объектом. (Сундуком, ящиком или кулем.) Внимательно осматривал его. Старался, заглянуть под крышку внутрь. Увидеть и оценить, что там находиться. Его обладатель удивленно хмыкал, а иногда даже свистел от удивления.

– Золото... Золото... Снова золото... О, серебро! – рыжий владелец мощного светильника отрешенно бубнил себе под нос. – Так! А, вот и сюрприз! – Он довольно воскликнул. – Наконец-то, что-то стоящее!

– Фи! Посуда какая-то! Стеклянная, а может фарфор? Её-то, сюда, притащили – на черта? – Он спросил сам у себя.

– Хотя, наверное, в этом времени фарфор дорогой... В общем, опять не то.

Подросток с трудом открыл очередной сундук. Внимательно присмотрелся к содержимому. Протянул руку и сгреб неизвестные кругляшки. И тут же радостно воскликнул... – Ух-ты, а это что?

– А-а-а, – "молодой" искатель расстроено протянул гласную букву, отвечая на свой вопрос. – Опять золото – только в монетах... – Воодушевление "подпалубного героя" перетекло в недовольство. Он громко, с досады хлопнул крышкой ларя. – Ладно, идем дальше... Итак, что у нас, там... дальше? – Золото... Золото... Серебро... – Да! – Ничего интересного!

Через несколько метров две фигуры с фонарями встретились.

– Павел Ляксандрович! Чую тутача, нет никого. Ни слуху, ни духу, ни вестей, ни костей. Пойдём отсюда – а?

– Ищи, Потапушка, – ищи, вторпомпех! Здесь, они где-то. Иначе, если эта пиратская морда соврала и Хейли нет в живых, то "Дядя Паша", сильно расстроиться и тогда этому острову вместе с их новыми обитателями придут кранты. Повторим историю острова Даманский. Выжжем всё – напрочь!

– Кормилец, побойся Бога! – конюх недоумённо заморгал глазами. Поёжился. "Мурашки" побежали по его спине. – Вроде всё уже осмотрели! Давай наверх подниматься – захолодало что-то! Да и плесенью как-то нехорошо пахнет!

– А ты ещё раз погляди. Внимательнее, – Пехота произнес, открывая очередной ящик. – Позови их погромче. – Он внимательно осветил содержимое очередного ящика. Довольный поднял голову. Глаза его блестели от удачи. Вот, как надо искать и кричать... – Бравый майор заорал командным голосом, что есть силы от радости. – Живые есть?... На!!!

В ответ на его вопль из ближайшей решетки послышался человеческий стон.

– Кто здесь? – Потап вздрогнул и направил луч света в сторону звука. – Отзовись, коли живой?

– Хелп... Ху а Ю... Плиз... Уэа ю фром... Помогите! Друзья! – еле слышные голоса послышались в ответ.

– Ух, мочалкина запруда! – старик радостно воскликнул. – Ты, только глянь! Никак нашлись! Да ещё говорят и по-нашему.

– Здорово, орлы! – рыжий освободитель быстро подошел к клетке. Отодвинул затвор, открыл дверь и заглянул внутрь к изнеможенным пленникам. – Хейли из вас, кто?

– Я, – произнес человек, лежащий в углу. Он приподнялся. Его лицо, заплывшее от побоев, напоминало один большой синяк. Он еле говорил ослабевшим от мучений голосом.

– Ясно! – спаситель улыбнулся. – Пламенный привет от монаха. Он достал из кармана письмо и протянул его избитому человеку. – Тут описаны твои дальнейшие действия. Кстати, сколько у тебя осталось людей?

– Девять.

– Хватит для управления судном?

– Да.

– Замечательно. Тогда быстро начинаем действовать. Так, вы двое – ты и ты, – конопатый освободитель указал на моряков выгладивших поздоровее. – За мной на выход. Остальные пока здесь, ждут дальнейших указаний.

Два человека поднялись с пола, и вышли из заграждения.

– Берем, вон тот ящик, – Пехота указал на выбранный сундук с сокровищами. – И несем его на палубу. – Веселее ребята. Выше голову. Шире шаг! Ать – два! – Юнец задорно подбадривал здоровых, коренастых мужиков.

Матросы, взяв тяжелый сундук, с трудом поволокли его к лестнице ведущей наверх.

Люди ирландца ничего не понимали. Они ошеломленно смотрели вслед странной группе пришельцев, всё ещё не веря в свое чудесное освобождение. Невольники негромко переговаривались в темноте. Пытались понять происходящие.

Ричард и Бакли вернулись на место через десять минут. Незнакомцев с ними не было.

– Капитан! Разорви черти мою грешную душу! – лысый Бакли обратился к Хейли. – Велено срочно всем подняться на палубу. Ничему не удивляться. И, не обращая внимания на происходящее, свалить ко всем собачим чертям с этого гнойника. Причем, рыжий мальчонка утверждает, что это приказ самого монаха. И он не обсуждается.

Хейли с трудом вылез из темного, душного трюма на палубу. Он, широко раздувая ноздри, всей грудью втянул в себя волнующую свежесть морского, «соленого» ветра. Яркий солнечный свет сразу начал слепить глаза и выдавливать слёзы. Пиратский корабль был пуст. Неизвестные пропали вместе с ящиком сокровищ. Броди с командой соратников «загорали» на острове. Вокруг «Искателя приключений» был хаос: в волнах качались обломки мачт, поломанных рей, остатки от шлюпок и парусов, разбитые бочки. Отчетливо были видны ещё дымившие куски палубы неизвестного корабля. Стоял жуткий запах горелого леса. Недалеко от места страшного кораблекрушения плавали люди, в тлеющей одежде. Они звали на помощь, держась за обломки какого-то мусора. Кругом был ужас и жуткий беспорядок.

Корсар не поверил окружающей его картине. Он протер глаза. Глубоко вздохнул и ещё раз осмотрел происходящее.

Когда капитана отпустило первое потрясение, и пришло осмысление всего увиденного, он несколько раз тряхнул головой, а затем громко произнес первому помощнику. – Билли, выверни твою печень каракатица! Быстро расставь команду по местам. Что рты раззявили? Проклятье на ваши души! Обломков кораблекрушения не видали? Сняться с якоря! Паруса по ветру... Живо, исполнять – сожги ром кишки акулы!

Матросы, услышав рёв капитана, очнулись от "спячки" и занялись привычным делом.

Через несколько минут крутая волна заплескала в высокий борт «Искателя Приключений». Полотнища парусов вздулись, натянулись шкоты и фалы. Фрегат накренился. Вдоль бортов, зашумев, побежали, пенясь и отставая, отвалы бирюзово-зеленой воды. Судно прибавляло ход.

Горизонт был безоблачен и огромен. Солнце лучами клонилось к потемневшему морю. Прозрачное тонкое стекло неба на западе плавилось и пламенело. В зените оно было еще темно-голубое, глубокое, почти синее, а на востоке – прозрачно-зеленоватое. Оно тускнело на глазах, переходя в сиреневые, сумеречные тона...