Текст книги "Оборотный случай (СИ)"

Автор книги: Иван Кононенко (2)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

Посадили на стул, связав руки и ноги прочной посеребренной цепью, несмотря на вопли о Каноре, и приставили к соседнему стулу, на котором сидел друг. Я посмотрел на Велуда. Он тоже посмотрел мне в глаза, мысленно подмигивая (я узнал это выражение лица), и спокойно сказал:

– Предоставь все мне. Я имею небольшой опыт в таких разговорах.

Я кивнул и попробовал продолжить беседу:

– Какие нынче новости по миру бродят?

Велуд усмехнулся и принялся вспоминать, радушным тоном обращая свое повествование то ко мне, то к Текесу:

– В округе бродят волки. Облачно, местами возможны осадки в виде котлет. Старая Вирма до сих пор не помылась и ходит воняет, представляешь? Ей пропах весь поселок!

– Ну и дела! – Ахал я.

– А Грав купил себе новый котел, черный такой. Кичится теперь, что может туда человека целиком впихнуть. О да, как я мог забыть: кто именно победил в рукопашном турнире, который был позавчера вечером в Анене?

– Так, хватит! – рявкнул паладин. От него понесло слабым бессознательным магическим зарядом, но такой даже я мог легко сдержать.

От этого крика даже до сих пор валяющиеся на полу поверженные маги зашевелились, не то что волосы на моей макушке.

Такой напор заставил все-таки поежиться, но, видя, как спокоен сосед, я принялся дальше издеваться, кинув оценивающий взгляд на взгляд Текеса в доспехах и с его топориком:

– А тебе чего от нас нужно, железный дровосек?

Велуд посмотрел в глаза Текесу и спросил, пока он не ответил:

– Повторяй за мной, цельнометаллический паладин: Анорфилматраралебрит! Ну, слабо?

Прислужник Гильдии настолько разозлился и запутался, что уже не мог отличить без проблем то, что он хочет говорить и то, что мы хотели бы от него услышать.

– Аронфир… Как? Эй, ты снова за свое! Сейчас я тебя испепелю!

– Так значит, слабо? – лесник посмотрел на паладина одним глазом. Текес ничего не ответил, он продолжал пялиться на меня, тяжело дыша, словно пробежал много верст без передышки. Потом успокоился немного, будто бы поднялся с колен, уставился на меня неприятным колючим взглядом и спросил:

– Так где твоя подруга?

– Вообще, почему вы меня, нет, нас тут держите? У меня есть разрешение от Канора! Он же старше и главнее вас, Текес? – вместо ответа спросил я.

– Пусть Канор сам скажет, что тебя отпустил, а так не поверю, – хмыкнул паладин и повторил свой вопрос про Ктори.

«Вот гад, а!» – прокомментировала отказ отпускать нас Совесть.

Я помнил наставления лесника и промолчал, желая дождаться следующих действий. Если кто и может теперь изменить положение, то только он.

– Редви не ответит. Для того чтоб это понять, надо подумать, возможно, даже головой. А ты, наверно, ленивый, – сказал лесник, чем вызвал новый перепад настроения у только успокоившегося паладина.

– Еще могу добавить к вашим историям, что по окончании опроса вас казнят, – решил Текес, внезапно сильно развеселившись новой мысли.

Не таких перемен нужно было!!! Я с «благодарностью» посмотрел на Велуда, но тот уже продолжал:

– Рассказать историю, как я ходил по лесу и видел, как много-много хрогов шло к одному и тому же месту? Это было в Дераголе. Лес как лес, но там могут быть хроги. Я не настаиваю, но хроги больше меныров. Я знаю одного меныра размером с хрога. Вы знаете, кто такие хроги? Это такие большие дядьки, похожи на великанов, но приземистые и тупые, как вы. Ой, вы еще хуже, простите за неправду. Иногда можно спутать даже медведя с кубиком глины, да-да. Дружок, он думает, что мы думаем, что он знает, про что мы думаем, но он не знает, про что мы думаем, потому что мы не думаем! Раз мне все равно умирать, буду нести всякую умную чушь, да, Редви? За Дераго-о-ол! Кричите со мной, меныр!.. Ой… Текес!!! – Велуд так раскричался, что магам пришлось закрывать ему рот ради тишины и мне для того, чтобы я прекратил хохотать.

Немного времени спустя Велуд успокоился (помогли затрещины от магов), но, стоило Текесу открыть рот, как он продолжил, не слушая ответов паладина, уже не знавшего, что делать.

– А это правда, что у паладинов нет мозгов, а вместо них – навоз? Почему вы не кричали со мной «За Дерагол»? Вы не патриот? Это у вас дрова или доспехи? Слабо в них десять верст пробежать? А топорик, похоже, картонный.

– Заткнись, гад! – Текес лишь махнул рукой, и бедного лесника маги оглушили ударами по голове. Удары были сильные, и на этот раз оба «собеседника» перегнули палку, а представитель Гильдии еще и нарушил Трилоргский договор. Я хотел закричать, позвать на помощь – но паладин пригрозил мне топором, и делать это перехотелось. Вдруг сюда вломится Ктори, чтобы мне помочь, ее сил ведь не хватит.

Хотя, ей же не обязательно меня спасать. Легче затаиться и забыть обо мне, а к утру втихаря убить кого-нибудь из магов, переодеться и сбежать в лес.

Текес уже открыл рот, чтобы приступить к моему допросу, более жестокому, чем вопрос человека, но скрипнула дверь, расстроив ход его мыслей, и в комнату ворвался свежий воздух. Вошли два мага, они вели Ктори со связанными руками.

Один из них не очень высокий, но крепкого телосложения и тоже в доспехах, как Текес. Паладин? Но от первого моего знакомого этот отличался менее грубым лицом и большим количеством русых волос. В его карих больших глазах я увидел не только усталость и желание побыстрей избавиться от забот в виде оборотней, но еще и некую тоску по чему-то. Впрочем, возможно, это такая форма усталости.

Второй маг был высоким, с мощными плечами. Его усы топорщились по-кошачьему, а из-под длинных ресниц на меня смотрели хитрые маленькие глазки. Из-за слишком густых бровей казалось, что глаза находятся прямо под вторыми усами. В нем просматривалось еще нечто страшное, опасное, но я не понимал, что. Подсознание выделяло его даже намного выше, чем Канора. Что это за человек?

Он держал за плечи Ктори, которая изо всех сил упиралась, но не могла противостоять силе великана. Рот ее был завязан чьей-то рубашкой слоя в четыре – никого не укусить, даже если захочется.

– Мы поймали оборотня, – гордым баритоном сказал усач и тряхнул девушку правой рукой. Левой он заслонял глаза от вроде бы неяркого света пары больших свечек и одного факела.

– Отлично. Все в сборе, – кровожадной широкой улыбкой обнажил зубы паладин. Кинжальчик на его ухе так качнулся, как будто он жил собственной жизнью и собирался нас распилить на мельчайшие дольки.

– Судя по запаху и состоянию ее одежды, она провела здесь всю неделю, причем одна. Убила как минимум четверых, на тунике пятна крови разных групп (понял по виду) и разной давности. Спала в одежде, не превращалась, ночевала под крышей. Судя по типу одежды, первая жертва была обычным пастухом, и это сходится с событиями последней недели…

– Хватит! – довольно злобно перебил Текес, явно срывая злобу на неповинном подчиненном. Тот неплохо поработал головой и, по-видимому, ожидал хотя бы похвалы, но сейчас, поняв свою безрадостную участь, поник и как будто уменьшился в плечах. Даже маленькие уши великана чуть опустились, копируя настроение хозяина.

– Посадить ее к остальным? – выжидающе раскрыл глаза второй маг, приведший оборотня. – Причем, надеюсь, вы хотя бы теперь подумаете о моем переводе в Южную Тарию…

Ктори жалобными и извиняющимися глазами смотрела на меня настолько проникновенно, как будто сейчас собиралась расплакаться и готовилась к этому моменту годами минимум по паре репетиций в день. Раза три на секундочку ее лицо искажалось, и это не могла скрыть даже рубашка-кляп: злая сущность старалась взять верх, но то ли слишком ослабла после длительного властвования, то ли ее сдерживали маги, или еще что – но в основном Кторино лицо было испуганным, а не полным ненависти.

– Никакой Южной Тарии! Пойдите пройдитесь по поселку, этот урод говорил, что он тут не один, – махнул рукой Текес после того, как Ктори привязали к третьему стулу рядом со мной. Оба этих человека пожали плечами и вышли.

Канор же говорил, что передаст им, чтобы они не старались удерживать девушку изо всех сил! Недопонимание, или старик соврал? Или осознанное ослушание? Ладно же, результат все равно один.

– Ты нас не сломишь, у нас есть чувство юмора! – сморозил Велуд.

А вот у Текеса его, судя по реакции, ну вообще не было.

– Ну все, достал ты меня! – плюнув на вежливость, заорал паладин. – Выйдите все вон! Вон отсюда!

Боясь оказаться под гневной рукой начальника, четыре мага за пару секунд испарились за дверью, и мы остались одни. Как только последняя пола мантии стала не видна, то есть не было посторонних глаз, паладин начал действовать.

Первый удар попал, конечно, в Велуда, но, если судить по их хаотичности, у Текеса вообще четкой цели не было. Паладин не может быть плохим бойцом, стало быть, он совершенно сознательно решил победить свечку, взять приступом стол, сравнять с землей вторую свечку. Ее расплющенный труп на полу вызвал у меня очень плохое предчувствие.

Как бы то ни было, удары попадали и по нам. Они были тяжелыми, щедрыми на боль и безжалостными даже к половым различиям. Велуд терпел отлично, хотя ему доставалось больше. Я стиснул зубы и сощурил глаза изо всех сил, как будто это могло помочь прикрыться. Как говорил Канор, у Ктори должен быть болевой порог выше мужского, но это не уменьшало самого эффекта. Необузданный паладин, пусть мы и сами его достали, сильно упал в моих глазах в этот вечер. Пусть он благовоспитанный представитель наивысшего класса, которому даже маги кланяются, но поднял руку на женское существо! Пусть ты всемогущ и влиятелен, богат и знаменит, результат от сделанного тобой не уйдет, даже если остальные просто закроют на это глаза.

Из источников света остался только факел, и в полутьме Текес в своих толстых доспехах выглядел довольно устрашающе, пусть и оставался невысок. Будь здесь свидетели, он бы не распускал руки. Репутация его тогда бы сильно пострадала, а в наши дни от нее зависит абсолютно все. Именно это и усложнит мне существование, даже если я вернусь к своей прежней жизни.

А у Ктори нужно будет попросить прощения когда-нибудь.

– Ты зарвался, – грозно зарычала девушка и попыталась ухватить нечестивца за бьющую правую руку. Та быстро отдернулась, так как на ней не было защиты:

– Мерзавка! Я же тебя могу и топором!

Не дожидаясь ответа, он выхватил свое оружие и ударил ее по голове острием.

От увиденного у меня перехватило дыхание. Текес в своем уме? Нет, не выглядит: глаза безумны, волосы безумно запутаны, уголки рта опущены в безумной гримасе ярости, да и нос какой-то безумный. Он всегда безумный, подумалось мне.

Кторина голова откинулась назад, рот открылся, а глаза блеснули еще сильней, чем раньше, а затем потухли.

«Отдай-ка мне свое тел…» – начала Совесть.

«Держи его!» – потребовал я.

И мое сознание отдалось другому мне. Думаю, это отразилось и на внешнем виде, как у Ктори, потому что на лице Текеса появился ужас, такой, который нарабатывается не понаслышке. Он уже встречался с оборотнями, которые утопли в злобе, это видно.

Паладин неловко попятился назад, тыча в меня топориком, поскользнулся на раздавленной свечке и быстренько распластался на полу.

Если он так силен и знаменит и нахватал себе титулов, почему убегает?

– Помогите мне сдержать их, все сюда! – заорал паладин не своим, но сохранившим обычную повелительную интонацию голосом.

Чувствую, он пытается магией меня сдержать. Но силы недостаточно. Недостаточно и силы веревок, чтобы сдержать мое тело под руководством Совести. А взгляд Текеса направлен все-таки не на меня.

Я на мгновение отвел взгляд и посмотрел направо. И замер.

Ктори не умерла. Она выглядела очень даже здоровой и невероятно, просто фантастически злодовольной. Идеальное слово, чтобы описать ее в этот момент. Яркая красота силы, плавности и четкости движений. Ничего лишнего, даже ни один инакомыслящий волосок не смел встать на дыбы неаккуратно. Глаза горят так, что света факела уже особо не замечаешь. Рана от топора на голове есть, но это, похоже, пустяк, кровь лишь раззадорила девушку. Нет, позвольте, назвать это девушкой – значит, перешагнуть через гору моральных принципов…

Если рассказы – правда и Ктори действительно не брала магия, то в таком состоянии это тем более невозможно. Пусть паладин и останавливал меня, это тоже не получалось, а двоих за один раз – это же абсурд!

Не дожидаясь нашей или еще чьей-нибудь помощи, лесник начал возиться со своими путами.

– Не трогайте меня! – дрожал Текес, бросив уже любые попытки удерживать меня. – Я силен и богат!

– Силен? – ухмыльнулась Ктори.

– Я могу убить ваших родственников и друзей! – нашелся паладин, продолжая пятиться, но только лежа. На него было жалко смотреть мне доброму и смешно Совести.

Доброго меня это заявление заставило бы как минимум остановиться, чего и добивался провокатор. Он тянул время, ждал, когда подбегут его маги, которые как-то слишком долго возились у двери.

– Да я сам твоих родителей убью, – прорычал мой рот. – Хотя это, знаешь, неактуально. Всю твою семью, включая жену и детей. Они же у тебя есть? О да, вижу, что есть!

Текес машинально слегка повторил мою зловещую улыбку. Такое бывает, когда волнуешься:

– Ты не достанешь их! Чтобы защитить их, я и поступил на службу в гильдию!

Какая ирония. Как раз из-за этой службы его семья сейчас в опасности. Вообще логично: стараешься оградиться от чего-то и идешь работать туда, где от этого «чего-то» избавляются. И сам к этому «чему-то» приближаешься по мере работы. Хочешь избавиться от чего-нибудь – не связывайся с этим вообще.

– Поспорим? – я сделал еще один шаг по направлению к Текесу. Ктори тоже. Мы были от него на расстоянии двух шагов и словно единодушно тянули время, чтобы помучить паладина.

«Ты и правда хочешь убить его детей?» – спросил я у Совести.

«Еще чего! Я просто прикалываюсь», – хмыкнула та.

– Я тебе дам «поспорим»!.. Ктори… – он уже переключился на нее. – Перестань! Остановись! Слышишь, я знаю твой секрет! Слышишь?

Ктори его великолепно слышала и видела, как и я. Видимо, намеревалась сожрать. Точно не знаю, вроде бы и я тоже. Из нас троих только Велуд от голода не мучался, а уже успел освободиться и выбежать за дверь, от греха подальше. Я его понимаю.

– Ты куда, дружище? Не оставляй меня здесь! Ты же хотел мне помочь… Слышите? Он хотел донести на вас! Он вас предал! Убейте его! – взмолился Текес, протягивая руку к закрывающейся двери.

Вот как? Значит, он все-таки это сделал? После всего, что мы пережили? Я выжидающе посмотрел на напарницу.

– Потом поймаем. Побежишь сейчас – и заставишь себя прыгать под его дудку, – отмахнулась Ктори и шагнула к Текесу еще раз, теперь уже достав его и схватив за руку.

Она дернула его к себе и обхватила второй рукой, и сразу же, как будто этого и ждали, в домик вбежали запыхавшиеся маги.

– Отпустите его, и мы будем снисходительны, – предупредил один из вошедших, стоявший впереди.

– Окружайте их! Не убивать, но обездвижить так, чтобы на них живого места не осталось, – Текес подзадорил так своих бойцов, молниеносно добравшись до двери и выбежав в нее. Воспользовался тем, что мы отвлеклись!

А струсивший доблестный паладин на самом деле, как истый полководец, за спинами своих бойцов направлял их в бой.

Магов было четверо, те, которые сидели здесь чуть раньше. Тех двоих, что привели сюда Ктори, видно не было. Они попробовали окружить нас, но получилось лишь аккуратно загородить дверь. Я почувствовал два источника силы, старающиеся меня обездвижить. У них неплохо выходило, движения стали такими вялыми, как будто я надел четыре стеганки, одну на другую.

«Они настроены серьезно. Превратиться пока нельзя, давно не получалось нормально пообедать. Выложусь на полную», – сообщила Совесть.

«На полную? Ты же не хочешь их убивать?» – Испугался я.

«Не хочу не убивать. Они желают нам зла. Все, я в домике, и ты не властен надо мной и телом», – злой голос больше не отвечал на мои призывы.

Обменявшись со злой Ктори голодными оскалами, мы ринулись на магов, преодолевая даже магическое замедление. Даже эффект четырех стеганок не остановит чудовище, собирающееся защищать свою жизнь. Негласное соглашение: два мне, два Ктори, потом ей Текес, а мне предатель-Велуд.

Огромная скорость развития событий и дезориентация магов привели к тому, что я был бы ох как рад забыть.

Глава X. Эффект ящерицы

Как оказалось, то, что забыл, ох как рад будешь вспомнить, но уже поздно. Следующей моей мыслью была прощальная фраза Совести:

«Я закончила, отдаю тебе хозяйство».

Эти слова, как эхо, остались в моей голове даже во время возвращения контроля и никак не могли оставить в покое. Что Совесть успела натворить? Почему я ничего не помню? Сознание заблокировало что-то по-настоящему ужасающее? А где все маги? Где я сам?

А, я все еще около домика. Что-то подсказывает мне, что туда лучше не заходить.

Мой слух ненадолго ушел отдохнуть, поэтому шум далекого бедлама до ушей пока не добрался. Сквозь какое-то глубоководное бульканье тихо долетал звук звенящей тишины, и он отлично дополнял усталость тела и немножко косящие, как после сильного перенапряжения, глаза.

От кончиков волос до ногтей на ногах – всего меня передернуло лишь при вялой попытке представить хотя бы половину того, что, возможно, произошло внутри злосчастной халупы.

– Туда и правда лучше не заходить, – монотонно, как Канор, сказала лежащая рядом Ктори. Она смотрела на завеснушенное звездами темнеющее небо и тяжело дышала. От нее несло кровью, да и выглядела девушка так, как будто полдня давила свекольно-томатный сок под проливным дождем из клубники. Я тоже такой же красный, а жаль! Мантия мага в чистом виде могла бы еще пригодиться.

– Предлагаю убираться отсюда. Рядом очень сильные враги, – сказал я. Слова выходили как-то сипло и рывками, как будто весь день до этого бегал по лесу без остановок и без водопоя.

Тело двигалось на удивление легко и охотно. Этим надо пользоваться, чтобы убежать от правосудия! От Канора. Вот гадость… Он же приказал никого не трогать!

«Как я это могла забыть», – то ли иронически, то ли с сожалением пискнула Совесть.

Теперь, после этой дерзкой выходки, которую она совершила, я буду желанным гостем на всех кострищах Гильдии.

Отовсюду доносились шаги крестьян: легкие, тяжелые, быстрые, осторожные. Все были донельзя взволнованы, но никому в голову почему-то не пришло запереться у себя дома.

– Жгут смолу. Еловые ветки, вернее, смола слишком дорогая, – сообщила Ктори, усердно принюхавшись к неспокойному ночному воздуху.

Теперь, когда она это сказала, я тоже ощутил этот запах, слегка щекочущий ноздри и вынуждающий чаще моргать. Это значит, что люди не просто не сидят дома – они решили защищаться, и собираются это делать при помощи огня, довольно мерзкой штуки.

– Давай побыстрее отсюда смоемся, действительно. У тебя нюх лучше, чуешь, где Велуд?

Велуд. Что-то с ним не так. Я насторожился. Почему-то при упоминании лесника мое сознание противно заворочалось. Не случилось ли с ним чего? Как же я мог забыть такую важную подробность! А все меныров оборотнизм!

– Мне кажется, что он недалеко, но не знаю, можно ли верить этому чувству.

– Недалеко, говоришь? Я сам принюхался, настроившись на искомого чудака, а потом обвел глазами округу. Движение моей головы заставили кого-то еще громче (тяжелей задышал и споткнулся обо что-то в спешной попытке слиться с тенью) затаиться за стеной дома в тридцати шагах. Кто-то следит за нами! Следит и молчит? Ни магу, ни крестьянину это не нужно.

– Выходи, храбрый трус, – улыбнулся я. – Мы уже не злые, видишь?

Для доказательства я обнял Ктори, как старую подругу.

Велуд увидел столь красноречивый факт добра и решился выйти из-за своего угла. Он торопящимся шагом направился к нам, стараясь при этом не махать сильно пострадавшей рукой, а для поддержания равновесия, увы, она ему сейчас была очень нужна.

– Ты в моих глазах обесчеловечился, – угрюмо сказал Велуд мне, а потом обратился к Ктори: – А ты и не очеловечилась даже. Но даже если и так, нам всем нужно отсюда бежать. У меня есть план.

И Велуд замолчал, наверно, ожидая вопросов вроде «Ах, ты такой умный! Что за план ты взродил в своей гениальной голове?». Так мы и стояли: два оборотня, смотрящие в рот леснику. Прошла почти минута, прежде чем пережидать ее кому-то надоело. Кому-то – это мне:

– Да говори уже!

– Никакой благодарности! – забубнил Велуд. – Ну да ладно, это не главное. Нужно найти того, кто воздвиг стену из жидкого серебра и сокрушить его, и тогда мы сбросим с плеч эти удручающие оковы.

– Я знаю, кто это: один из тех магов, которые меня поймали, – сказала Ктори.

– У меня есть идея получше, – улыбнулся я. – Пойдем к стене.

Когда мы стали рядом с ней, Велуд попробовал на прочность ячейки и грустно покачал головой:

– Магических способностей для ее снятия не хватит даже мне. Это очень сильное колдовство и оно крайне хитро наложено. Ты хочешь попробовать разорвать его при помощи своей силы?

Ктори вместе с Велудом вопросительно посмотрели на меня. Я же торжественно поднял запястье, на котором висел завязанный на две петельки волосок старого адрейда, и сказал самым позитивным тоном, который только смог выдавить:

– У меня есть хороший добродетель. Смотрите же!

Но волосок при приближении к серебру никак не среагировал. Все так же осталась стоять стена, прочность осталась прежней, только Велуд сильней засопел.

– Я Не Знаток, – начал он, делая ударение на каждом слове. – Но Мне Кажется, Что Менырово Серебро Никуда Не Делось. Но, Право же, Я Только Дилетант В Энергетических Манипуляциях.

– Нет же, у меня волос, – я показал им запястье и одновременно с ними взглянул на него. Там ничего не было, кроме чужой запекшейся крови! Потерян! Когда я дрался, наверное. Без волоса никак, так что теперь нужно перерыть весь поселок. Почему Канор не мог заколдовать что-нибудь заметное, скажем, шкаф?

– Я Не Знаток, Но У Меня Их Тоже Полно, – лесник начал тереть своими предплечьями и не менее шерстистой головой об серебряную сетку, окинувшую Ракотлуш.

– Этот волосок дал мне адрейд! Он специально заколдован, чтобы развеять магию жидкого серебра! – Нашелся я.

Велуд сразу же изменился в лице:

– Ну так что ж ты молчал? А где объект споров?

– Он мог где угодно упасть, – пожал плечами я.

– Раз уж это единственный шанс отсюда выбраться, то нужно искать его, – сказала Ктори, вздрагивая каждый раз, когда кто-то из далеких крестьянских толп ни с того ни с сего вскрикивал чуть громче обычного.

– Где он мог потеряться? В домике разве что, – я вспомнил, что перед тем, как туда войти, я на счастье потеребил этот волосок, и он на руке держался довольно прочно. – А если его разорвали, он еще будет действовать?

– Скорее всего. Это же не полное разрушение физической оболочки, это просто маленькое нарушение целостности, – Велуд уже принялся искать, но он это делал там, где посветлей – под фонарем.

Не хочется заходить в домик. Уверен, Ктори думает так же. Девушка, конечно, могла уже привыкнуть к животной злобе окружающего ее мира, к крови и трупам, но по ее виду утверждать такое жестоко. Сейчас Ктори скорее похожа на человека, который ужаснется при виде мертвой букашки или ранки на коже. Как ей позволить туда идти?

А как себе туда войти позволить? Страшно! Там точно кто-то мертвый есть, потому что не может столько крови, сколько было на нас, вытечь из одного человека. А если учесть, что никто оттуда так и не вышел, убиты все. Казалось бы, чего страшного в неживом человеке, которых и так уже навидался? Живые страшней… но пока привычки у меня не выработалось, до сих пор неприятно. И так не любил видеть что-то такое, неправильное, с любой формой жизни. Прям как девушка, увы, но что поделать?

«А я обожаю смотреть на такое. Пусти меня на волю! Я помогу! Ты ничего не вспомнишь!» – заклянчил голос в голове.

– Может, и правда это сделать? – сказал я нечаянно вслух.

– Что сделать? – переспросила Ктори, идущая так же медленно, как и я, не желая подходить к домику первой. Можно сказать, мы играли в перегонки наоборот.

– Э-э, извини, я не тебе.

– Разговариваешь сам с собой? Мой тебе совет: не слушай свой внутренний голос. Он уже не тот, что раньше и говорит лишь противоположное твоим привычкам и чувствам. Поддашься ему – и сольешься с ним.

«Она меня раскусила. Но ты никуда от этого не уйдешь», – неприятно хитрющим голоском пропела Совесть.

Мы подошли к домику. Из двери веяло пробуждающим чувство голода запахом, и человеческой части меня это не особо нравилось. Я отошел от двери и в галантном поклоне жестом показал, что пропускаю даму перед собой.

– Нет, спасибо, – учтиво ответила Ктори. – я лучше подержу перед Вами дверь.

Хитрюга!

Ну, я должен доказать, что смелый и решительный. Иначе они меня уважать не будут! Какой дворянин без уважения, даже если это уважение обычных людей? Мне же на самого себя в зеркало будет тошно смотреть, если сейчас проявлю слабость. Я себе этого не прощу и накажу как-нибудь пожестче. Нужно придумать себе какое-нибудь самое страшное наказание… не возвращаться домой? Не излечиваться от оборотнизма?

«Да хватит драматизировать! Открывай!» – Приказала Совесть.

«А ты чего встряла? Я сам решу, когда мне открывать!» – мысленно огрызнулся я.

Внутренний голос уже набрал в свой мысленный рот мысленный воздух и собирался выпустить его в меня в форме ругательств и унизительных фактов, но его перебил Велуд:

– У меня вообще есть другая идея. Тут совершенно случайно в моей куртке завалялась пара крючьев…

– Совершенно случайно, – улыбнулся я, припоминая количество внешних и внутренних карманов лесника, которое стремилось к бесконечности. Ну, ведь все числа больше нуля стремятся к бесконечности, правда? Просто обычные цифры не только не достигают цели, они еще и слишком рано останавливаются, прекращают сражаться.

Крючья были похожи на рыболовные крючки для великанов. Велуд хочет с их помощью забраться на стену? Она же слишком высока, а ячейки слишком маленькие, чтобы…

– У тебя случайно не завалялось лески? – Спросил я, в нетерпении ожидая подтверждения догадки.

– Потерял, – разбил ожидания Велуд. – Есть только несколько маленьких кусочков, которые подойдут только чтобы привязать эти крючки к вашим рукам.

– Хочешь выбираться отсюда вручную?

– Почему бы и нет? Боишься испачкаться?

– Да нет, просто… – я покосился на свои руки, уже вытертые об траву. Все папиллярные линии было отлично видно, потому что из них кровь никуда не делась. – Они и так уже слишком грязные.

– Тогда нет вопросов! Давай, милости прошу. Это легко: держишь в руках и вот так вот цепляешь. Когда доберешься доверху, скинешь, и так далее.

– Может, лучше для начала мне? – прорычала Ктори.

Велуд от нее прямо отпрыгнул, хотя я не могу винить его за благоразумие, пусть и нелепо выглядящее.

– Да какая разница? Хоть ты, хоть Княгиня Тарийская. Можно ускорить процесс подъема, раз ты оборотень. Прыгни повыше и зацепись уже там, на самой высокой точке прыжка. Я поищу тут на земле, вдруг еще крючки найду.

Он их еще и ищет? Ладно, меньше знаешь – дольше проживешь.

Ктори с благодарностью приняла орудия – где ее злобное выражение лица делось! – и попробовала прыгнуть для разминки. Вышло по человеческим меркам очень высоко, сажени на две. Хорошее подспорье в преодолении стены, но лишь три таких высоты могли бы помочь освободиться. После она привязала две с виду крепкие прямые палки к ногам, так, чтобы деревяшки торчали из-под носков. Бегать не сильно удобно, зато можно упираться ногами в сетку.

– Может, с разбега будет лучше? – Спросил Велуд.

– С разбега я и прыгну, – перекривляла его интонацию девушка и отошла на довольно большое расстояние. Да, мне до завораживающей плавности ее движений далеко! Трудно поверить, что она волчица, а не кошка, так бы было легче уложить в голове, осознать это! Даже при беге оборотень не потеряла своей грации, под стать получился и прыжок.

Отчасти вперед, но быстрый, резкий и высокий. Девушка с силой врезалась в серебряную стену, но успешно зацепилась обоими крюками и вставила палки под ступнями в ячейки. Получилось настолько идеально, насколько может подходить к замку лишь родной его ключ.

Ура! Давай, продолжай! Главное – преодолеть изгиб у верхушки.

Чтобы перелезть через изогнутый верх сетки, нужно лишь на руках, при помощи крючков, пройти около трех локтей жидкого серебра.

Стена держалась молодцом и даже не прогибалась, тонкие нити, из которых она была сплетена, отлично выдерживали девушку и вынесли бы еще десяток. Что ни говори, если металлу придать статическую форму, даже жидкому, он будет крепким.

Ктори уже забралась на порядочную высоту, оставив позади (ну или снизу) больше половины пути. Самое время для перехода в висячее положение.

Руки продолжили держать ее тело, в то время как ноги уже потеряли опору. Не знаю, зачем она так сделала, наверно, из-за быстрой, как это бывало, смены характера: девушка двумя быстрыми движениями обломала палки вместо того, чтобы просто вынуть ноги из ячеек.

Видно было, что передвижение по горизонтали в вертикальном положении трудно дается, особенно после физических испытаний, свалившихся на девушку сегодня, но она быстро преодолевала расстояние. Я даже позавидовал ей, скорее всего, у меня так не получится. Где найдешь лазающего, как ящерица, дворянина?

Когда Ктори была уже на краю сетки, я замер в ожидании: вдруг последняя вдруг обрушится вниз или прогнется под нежданным весом? Она и правда опасно пошатывалась, что заставляло волноваться. С другой стороны, если стена упадет и неведомо как не прихлопнет нас с Велудом, ее легко будет перепрыгнуть или даже перебежать.

Несколько раскачиваний и один элегантный изгиб тела в полуполете – и девушка гордо сидит наверху и машет нам рукой.

– А теперь скидывай нам крючки и веревки, – махнул в ответ лесник.

Вжик!

Что-то, очень похожее на стремительного летящего ужа, на полном ходу врезалось в Ктори, да с такой силой, что она не удержалась и покатилась вниз со стены, так и не успев отвязать все крючья. Один из них звякнул в траве недалеко от меня, а второй… а вторым она успела зацепиться за стену, но уже с другой стороны.

ВЖИК! Вжик! – Одна стрела пролетела рядом с моим ухом, а вторая с ужасающим постоянством попала опять по девушке. Она или сознательно, или нет, отделилась от стены и упала куда-то в кусты.

– Меныровы лучники! Два крестьянина заметили нас! – занервничал Велуд.

– Нет, это стража, – присмотрелся я. – Два гадких ублюдка. Хорошо владеют луками.

«Позволь мне с ними разобраться», – заискивающе прошептала Совесть.

«Я обещал Ктори. Нет».

«Но ты же должен отомстить за нее!» – не сдавалась вторая часть моего сознания.