Текст книги "Оборотный случай (СИ)"

Автор книги: Иван Кононенко (2)

– Ах да! – пробормотал Нигиз. В нем словно бы проснулась совесть.

– Так отпусти меня, – напомнил о себе Велуд, держась обеими руками за горло вампира, хоть и безуспешно.

Чуть помолчав, Нигиз затем оскалился и зычно крикнул на весь этаж:

– Убейте их всех!!!

Так и знал, что доверять ему нельзя!

Франьен еще избивал Стяка. Тот оказался терпеливой грушей для битья, которая иногда давала очень меткие удары в ответ, а еще очень юрко перемещалась благодаря своему росту. Еще чуточку, и… тут, очередной раз коротышка отскочил, а вампир угодил кулаком прямо в затылок Нигиза. От неожиданного подзатыльника оказавшийся не в том месте и не в то время главарь отвлекся от Велуда и разжал руки. Тот немедля исчез из этой части комнаты и оказался рядом со мной.

Нигиз в ярости мощнейшим ударом отшвырнул моего бывшего друга так, что он проломил стену и вряд ли выжил. Но ему достался другой пленник: подвернувшийся под руку Стяк.

– Ведь он и нужен этому уроду, – выдохнул я, сам этого не заметив.

Стяк понял, во что влип, и его лицо исказилось от страха и омерзения. Он завыл:

– Зачем я тебе?! Отпусти! Я волшебное слово знаю: «пожалуйста»!

На Нигиза это не произвело никакого впечатления. Он тихо произнес:

– Ты мне пригодишься… Только не брыкайся.

Велуд очередной стрелой попал великану-хромту, сражающемуся с Далоном, в голову, тот отвлекся и пропустил удар в глаз от измотавшегося донельзя стражника Веоры. Кляня себя за нерасторопность, я побыстрее подскочил к ним (мир тесен: сделал всего четыре шага) и парой ударов, в которые вложил всю свою силу, расширил ранку на макушке врага и смачно приложил бревном со стены.

Далон упал без сил на деревянное креслице, а Велуд сел на стол.

С обоими интанитами было покончено, как и с вампирами…

Лишь с половиной вампиров!

Вторая половина, мокрые, как медузы, только-только открыла двери и вошла внутрь. Двадцать новых врагов, несомненно, тоже подчиняющиеся Нигизу, ошарашено стояли и осматривали кровавое поле прошедшего боя.

– Чего стали? Окружайте их! – приказал главный вампир, отходя в конец прихожей вместе с зажатым в стальной хватке Стяком, который от ужаса даже воспринимать ситуацию перестал.

Вампиры исполнили приказ и окружили нас. Хотя кого надо было окружать! Велуд уже не мог даже магической искры выпустить, а Далон растянулся в кресле и уже не был в состоянии стоять. Даже Ктори присела на пол, переводя дух, и один я еще мог сражаться.

«Потому что поздновато начал помогать другим, тюхтя.»

Я подобрался к Ктори, потрепал по плечу и спросил:

– Ты как? Можешь еще задать трепку этим уродам?

Она отрицательно помотала головой и наморщила носик. Значит, никто не может сражаться? Что ж ты так, оборотень, быстро устала? Хотя и я себя чувствую не свеженьким, от волнения, похоже.

К нам подковылял Велуд.

– Когда сюда прибудут маги? Почему их так долго нет? – спросил я на этот раз у него. Лесник лишь пожал плечами:

– До них мы не достучались. А пришли, видимо, все, кто смог…

Вампиры потихоньку сужали круг, а Нигиз держал Стяка в заложниках и не делал с ним ничего плохого.

Я сглотнул.

Магов здесь не будет, а никто другой помочь нам не в силах. Никто сражаться уже не может, и хорошо хоть не убиты и не заражены. Надеюсь… А вот Франьен не выжил. Пусть предатель и трус, это же мой друг…

– Двинетесь – и он умрет, – сказал Нигиз, немного потрясши Стяка, у которого застыла кровь в жилах. Он таращился на пленителя изо всех сил, и как же плохо, что тот не глянул в ту сторону! Скончался бы от силы взгляда.

Нигиз покосился несколько раз на входную дверь, и через пару мгновений я понял, почему: за ней слышались шаги. Сюда подошел еще кто-то. Дышит, как будто десять верст бежал… Неизвестный сложил зонтик и приоткрыл дверь, и мы все увидели, что это Карио.

Сердеонец спокойно и медленно, держа руки за спиной, вошел внутрь, полюбовался знакомым интерьером и хмыкнул. Кучи трупов, усеявшие пол, по-видимому, его не смущали, а за свою жизнь он нисколечко не боялся. Дойдя до вампиров в форме охраны Ракотлуша, он понимающе кивнул, потом разыскал во тьме Ктори, улыбнулся ей и вернулся к порогу. Все это время его сопровождали десятки ошарашенных такой смелостью взглядов.

– Вы испортили мою бывшую гостиницу. Но бывший друг – для Карио Санальда неизвестное сочетание слов! У меня есть меч. Уходите.

Нигиз засмеялся лающим смехом, при этом специально обнажив клыки, чтобы показать на всякий случай зазнавшемуся сердеонцу, кто он такой:

– Ты вообще тут зачем? Нет страха смерти? Убейте его!

Охранники ринулись на сердеонца, но тот резко и ловко отпрыгнул назад, в дождь, а на его место прыгнуло огромное существо. Выше человека, с гибкой худой спиной и сильными лапами. Похоже на лесного кота, ставшего на задние лапы и смешавшегося с человеком…

А Карио ничуть не испугался.

Когда первые секунды шока прошли, Нигиз отшвырнул Стяка и отбежал подальше от толпы вампиров, которые до сих пор не перестали стоять в недоумении. Кот-оборотень (значит, перевертышей в Веоре как минимум четыре?!) бросился на врагов, работая невероятно быстро своими передними лапами. По принципу кофемолки, даже пытающиеся убежать вампиры попали под когти длиной с хороший кинжал.

Далон смотрел во все глаза и был вне себя от страха. Велуд наблюдал за происходящим более привычно, хоть и не без боязни. В глазах Ктори я прочел непонятно откуда взявшуюся ненависть наравне с ужасом, а вот Стяк… Скорей, к нему!

Карио подобрался к Нигизу, вынужденному достать свою шпагу, и начал обмениваться с ним ударами.

Добежав до друга, я крикнул сердеонцу:

– Главаря можно ранить, только если двигаться невероятно быстро!

Правда, у Нигиза уже был весь подбородок в крови.

– Я понял, – радостно и бодро отозвался Карио, и звон металла стал вдесятеро быстрей. Разве люди так двигаются? Вдруг он тоже оборотень? «Тоже»? Что значит «тоже»?

«Ну ты что, слепой? Не заметил в ухе оборотня сережку-кинжал с красной рукоятью и длиннющих усов?» – ударила ладонью по лицу Совесть.

Как я мог не уделить этой важнейшей детали внимания! В ухе у кота действительно была сережка, да и усы… Значит, вот ты какой, Винч! Все становится на свои места! Вот почему ты охотник, вот почему ты не побоялся выйти в Вонгский лес в лунную ночь с двумя оборотнями…

Стяк катался по полу и держался за левую руку, из которой текла кровь. Это меня напугало сильнее, чем огромный кот:

– Дружище, что с тобой? Тебя ранили?

– Бооольно! Редви…

Стяк был так бледен, что, казалось, сейчас умрет.

– Что с тобой? Ответь! Не умирай! – Крикнул я.

Велуд, наблюдающий за необычайно быстро расправляющимся с врагами котом, отозвался на мой вопрос:

– Вампир царапнул себе язык и заразил твоего друга укусом в руку.

– И ты молчал!!! – Заорал я.

– Ну! Знаешь, по-моему, сейчас важнее неизвестный оборотень, убивающий все и вся!

Велуд, как всегда, практичен. Черствый гад!

– Нет, это мой бой! – гордо отказал Карио коту, который уже хотел присоединиться и помочь другу.

Справлялся сердеонец с боем более чем хорошо. Нигиз, как бы быстр ни был, отражал не все удары, а Карио парировал любой финт. Клинки так и звенели! Тяжелый, глухой звук меча и тонкий звон шпаги чуть не сливались в один звук. Было похоже на то, что взбесился судовой колокол. Только искры не летели! Мне было даже сложно уследить за выпадами. А Карио – мастер в обращении с оружием! Даже Нигиз сдается.

Махнув лапой на сердеонца, Винч выбежал на дождь и принялся, рявкая, бегать по лесу вокруг дома.

Около Стяка уже хлопотал Далон, а Ктори сидела с остекленевшими глазами на том же месте, где раньше, смотря на дверь. Ее так удивило преображение знакомца-охотника? Или она не догадалась, кто это?

Я подошел к ней и положил руку на плечо:

– Ну, как тебе Винч? Ты ведь догадалась, что это он?

Девушка вздрогнула, и глаза ее наполнились жизнью. Она рассеянно посмотрела на меня, часто-часто моргая.

– Это был Винч?

Ага, значит, не догадалась. Самолюбие потешено, я чувствую себя проницательным мудрецом!

Но из-за чего Ктори плачет? Она так сильно перепугалась?

Да, между делом девушка, совершенно не стесняясь ни друзей, ни даже врагов, опустила голову мне на плечо и зарыдала так горько, как не плакала никогда.

Карио нанес Нигизу два удара мечом плашмя по щекам, которые сопровождались громкими радостными возгласами бившего. Этот жест считается обесчещивающим, хотя у этого вампира чести столько же, сколько у Большого Хрюка волос на голове. Несмотря на это, он так разъярился, что я испугался за сердеонца… Но зря. Нигиз, не щадя рук и порванной в солому рубашки, отбился от меча и выпрыгнул за дверь. На пороге он приостановился и бросил:

– Все равно я уже сделал то, чего хотел. Будьте вы прокляты!

И он исчез.

– Посмотрим, как этот гад от Винча отвяжется. А вообще, он отлично фехтует, давно не встречал настолько сильного соперника. Вы ведь догадались, что это Винч? – улыбнулся сердеонец. – Ктори, как ты? Не ранена?

– Спасибо, что поинтересовался сначала у меня, – съязвил я.

– Я нормально, а вот Стяк ранен! Нигиз его укусил! – отвечала она.

Карио обернулся и посмотрел на него.

– Вот как, – грустно сказал он. – Значит, мы поздновато получили твое сообщение, Велуд. Или не вовремя пришли. Вампиризм же необратимый процесс…

Все мы с жалостью посмотрели на моего зараженного друга. Он станет таким же, как Франьен? Ему придется слепо исполнять приказы Нигиза, перешагивая через нормы морали, через семью, друзей?.. Ему лучше вообще…

– Умереть! Дайте мне умереть! – Прохрипел Стяк.

В Гильдии Магов славного города Веора в этот момент закончилось официальное собрание команды Канора Тринна. Он сам пошел отдыхать в отведенную для этого комнату на одном из верхних этажей здания, а остальные, четыре человека, пока сидели на мягких креслах и обсуждали все подряд.

Как и многие комнаты в башне Гильдии, эта была обустроена пышно и броско. Пол хвастливо блестел в свете роскошной люстры синевой интанского мрамора, а стенам небесного цвета благодаря обилию ковров повезло стать весьма приятными на ощупь, они так и манили прислониться к себе. Удобные кресла серьезно мешали стенам служить приятнейшей вещью в комнате, и поэтому посетители тут обычно не стояли, а сидели. На длинном столике покоились уже сильно уменьшенные в количестве яства вроде печенья, булочек, марципановых фигурок, остывшего чая и конфет. Окна находились лишь с одной стороны, и вид открывался не самый лучший, примерно на уровне второго этажа обычных домов. Правда, этот небольшой недостаток никто не замечал на фоне уюта самой комнаты.

Текес эгоистично выбирал из общей кучи большие конфеты с орехами и вафельной крошкой и спрашивал сидящего рядом мага с пышными усами, одного из тех, кто привел Ктори к нему в домик в Ракотлуше:

– Скажите, Лейр, а ваш друг Канор ведь не всегда был таким… таким… Из-за кого это?

Усач заложил ладонью страницу и прикрыл книжку, которую читал, слегка улыбнулся деланно беспомощному выражению лица паладина, преодолел нежелание и ответил:

– Я не знаю, кто лишил его эмоций. Но это некто невероятно могущественный… Может, если продолжим «копать», и нас он настигнет!

Текес удовлетворенно кивнул, но в мыслях ругал Лейра последними словами. «Тебе известно все, но не хочешь выдавать секрет дружбана», – думал он. «Знаешь ведь, кто уничтожил всех его родных». Руки его самопроизвольно сжали марципанового грифона, но это происшествие осталось незамеченным.

Лейр взялся за ручку своей чашечки двумя пальцами (в петельку палец не пролезал) и, чуть поморщившись в момент прикосновения напитка к языку, отхлебнул холодный травяной чай. Как и Нигиз, он не снимал в помещении очки из «веорского стекла», хотя это осталось их первым и последним сходством: как единственный маг в этой компании, он носил фиолетовую мантию. Текес и еще один паладин пришли в неизменных доспехах, а молчаливая длинноволосая девушка-адрейд на самом отдаленном кресле была облачена в зелено-белую мантию, форму Башни Ферра, лучшего учреждения по изучению животных. Она постоянно и с плохо скрываемым интересом смотрела на усача, который сидел к ней ближе всех.

– Как досадно еще, что слежка за родителями Редви ни к чему не привела, – продолжал Текес, стремясь продлить разговор.

– Просто поверьте, что они – честные люди, – ответил Мид, тот самый второй паладин, с длинными русыми волосами и широким подбородком. Он усердно аккуратно пробовал подогреть чай при помощи магии, не разнеся вдребезги чашку, и поэтому слушал вполуха.

– Нет, не могу! Они слишком любят своих сыновей и должны что-то предпринять, – Текес отрицательно махнул рукой, а та по дороге прихватила очередную конфету.

– Может, им просто не от чего оттолкнуться? – предположил Лейр.

– Нам бы еще от чего отталкиваться было.

– Ба! Да ведь это очевидно! – Усач от радости так треснул по столу, что последний треснул сам, в буквальном смысле. – Нужно создать им опору. Например… Улавливаете?

Девушка-адрейд улыбнулась, а вот паладины непонимающе нахмурились. Не желая ждать, да и будучи по жизни нетерпеливым, Лейр воскликнул:

– Мы расскажем Амарзаю и Фальмитии, что их сын в Веоре! Они и правда его любят, так что не смогут не искать!

Текес захохотал и зааплодировал. Отличная мысль!

– Жаль только, господин Канор не слышал этой идеи, – подала голос девушка, и это было так неожиданно, что все вздрогнули и повернули головы к ней.

Лейр встопорщил в улыбке свои кошачьи усы:

– Канору этот ход понравится. Он любит непрямые пути, хотя это иногда затягивает охоту.

– А что мы можем сделать прямого? – Развел руками Мид. – Редви не дурак, он скрывается.

– Не дурак? – воскликнул Текес. – Он вернулся в Веору! Предпринял худшее, что мог!

– Вообще глупый ход, – согласился Лейр. – А вдруг у него веская причина?

– Какая? – Хохотнул Текес, запивая чаем конфеты в пропорции один к четырем. – Он – избалованный аристократишка, которому в голову ударило раздвоение личности. Теперь он опасен вдвойне.

– Откуда мне знать, почему его понесло в Веору? Просто захотел домой, или же… Что же ему может быть нужно? – маг начал накручивать на палец свой каштановый ус, это помогало думать.

– Кому, как не вам, понимать это, – сказал Мид.

Лейр, не отрывая руки от усов, кивнул:

– Да. Что бы я сделал на его месте? Если бы ничего не нужно было делать, залег бы на дно. Но вдруг… Да! Еще Редви может стараться оправдать свое имя. Это может завести его куда угодно, но отчаявшийся оборотень постарается сделать многое.

– А где он может залечь на дно? – спросила девушка.

– Дорогая моя Окада, он или убежит подальше, или останется здесь. Раз уж как раз в Веоре… Если не дурак, прячется где-то в районе Гильдии.

– Что-о? – опешили Текес с Мидом.

– Видите, вы даже не догадывались, что кому-то пришло бы в голову там укрываться от нас. И искать не стали бы даже.

– А ведь он прав, – одобрительно кивнул Мид.

– Я обыщу район; вы, Текес, дайте знать Амарзаю, что его сын здесь. Мид, вы следили за родителями Редви, да? Теперь пусть последит Окада. А вы побудьте с Канором, – Лейр на правах старшего распределил задания, пока старый адрейд отдыхал.

Все кивнули.

Пока никто не подумал о том, чтобы уйти, Текес быстро выпалил:

– Подождите… Я тут подумал…

Лейр плотно сжал губы и прищурился. Мид взял себе конфетку с грильяжем, не отрывая взгляд от паладина, а Окада пошире раскрыла глаза и интуитивно схватилась за кончик своих непомерно длинных медных волос, закрученных вокруг пояса.

– Как Редви смог сбежать от Канора в Ракотлуше? Ведь он, гений своего дела, не смог бы в таком маленьком поселке не найти оборотней.

Сказав это, Текес пристально вгляделся в лица всех своих коллег. Окада пребывала в былом задумчивом настроении, Лейр еще больше нахмурился, а вот Мид украдкой сверкнул глазами… Конечно же, ведь именно его Текес подкупил, попросив привести Ктори сначала к нему, а потом уже к Канору. Может, он и его усатый напарник знают больше, чем говорят… Канор не мог упустить цели, не захотев этого.

– Бывает в жизни всякое, – отозвался Лейр.

Никто не ожидал того, что в дверь постучат, даже забарабанят.

– Девять быстрых стуков, переходящих от громкого к тихому. Скорее всего, пришедший – человек неделикатный и он спешит или очень устал, – озвучил свои мысли Лейр.

– Войдите, – громко сказал Мид.

Из приоткрывшейся двери выглянул Жог, запыхавшийся, до предела вымокший и грязный. Он шагнул в комнату, обливая красивый пол капающей с походной накидки темно-серой грязью, и не подумав поздороваться с кем-то еще, кроме непосредственного начальника.

Текес сделал знак остальным, что знает посетителя, и тут же набросился на него, ощущая некую неловкость от того, что его коллеги видят такого неопрятного помощника:

– Ты куда лезешь? Обсохни и помойся сначала! Как тебя в Гильдию-то впустили?! Убирайся, Жуг!

– Я Жог! – возмутился дровосек. – У меня очень важные…

– Мне плевать!!! Не видишь, сейчас у нас совещание!

Жог окинул взглядом конфеты, других охотников за оборотнями, наконец, самого Текеса, лысина которого поблескивала где-то далеко, на две головы ниже, и голосом поверженного спросил:

– А когда я могу прий…

– Ктори ведь не с тобой? Тогда убирайся отсюда! Прочь, прочь! – и паладин, свирепый, как бойцовый пес, вытолкал великана Жога из комнатки. Захлопнув дверь так, что даже стекла в качественных рамах дрогнули, он повернулся к сотрудникам и виновато произнес:

– Это все один глупый…

Дверь опять раскрылась. Из-за нее опять показался Жог и ткнул длинной тонкой рукой в стол:

– А можно мне ту конфетку Я их помню, очень уж они замечательные!

– ПРОЧЬ!!!

И дверь захлопнулась так громко в последний раз за вечер. Текес принялся извиняться у всех за лесоруба, даже не зная, что сейчас тот хотел рассказать всем нечто очень и очень важное. Информацию, которая была намного важнее, чем Ктори.

Очень обиженный Жог стрелой вылетел из башни Гильдии. Маг, дежуривший около внутренней стороны входа и пустивший его, окликнул информатора-неудачника и даже покинул свой пост и выбежал на заливаемую дождем улицу, чтобы догнать уходившего:

– Ну, как? Они впустили тебя? Что там были за крики?

– Прогнали меня. Ух, я припомню этому Текесу!.. – Ворчал Жог во весь голос.

– А можно спросить, что ты хотел рассказать? – полюбопытствовал привратник, наморщив свой горбатый нос. – Только давай лучше вернемся в Гильдию, угощу некрепким южнотарийским. Идет?

– Можно. Как тебя зовут? Меня – Жогом.

– А меня зовут Фиольн.

Эти двое – и маг, и лесоруб – вошли в Гильдию вновь. Там в небольшой сторожке они продолжили болтать, запивая горе лесоруба вином.

Сторожка в Гильдии тоже не отличается скромностью. Раз уж это место первым бросается в глаза вошедшему, ее постарались сделать как можно более пышной и величественной: всего лишь кусочек этажа, но посеребрен, с резной дверью и кольцом из бронзы, которое приятно ложится в руку. Внутри – маленький угловой столик, пара полочек и высокое кресло.

Усилиями гостеприимного мага в сторожке появился старинный позолоченный стул, который принял на себя вес Жога и занял почти все оставшееся свободное пространство.

После каждой последующей минуты разговора этим двоим становилось все увлекательнее общаться друг с другом. Каждый следующий глоток южнотарийского усиливал блеск глаз, и так яркий от интереса. Каждое предложение внимательно слушалось от начала и до конца. Уважение росло с каждым сказанным словом.

Оказалось, что у них навалом общих интересов и взглядов на мир. Они оба встречали настоящего оборотня (Фиольн почти поймал одного около гостиницы некоего проходимца Карио, а Жог провел с Ктори даже целую ночь в лесу, а потом еще несколько дней в Гильдии). Когда они это узнали, впечатлений было не счесть! Еще оба новоиспеченных друга читали старинный бестиарий Кампура Рагольского и многое оттуда запомнили, любили готовить и охотиться, а еще, конечно же, главное… Они всем сердцем ненавидели «оборотней и другую нежить». Это сразу стало главной темой разговоров.

Жогу не хватало в сторожке места, чтобы махать в возбуждении руками, поэтому он выкарабкался оттуда и принялся во всех красках рассказывать про опыт общения с Ктори. По рассказу получалось, что лживое существо, облаченное в достаточно некрасивое (лесорубу не нравились светлые волосы) тело, невероятно сильное и коварное, обмануло его своими чарами и заставило тащиться до Гильдии, неся ее дружка. Конечно, странно, что она решила спасти человека, но Жога не волновали такие мелочи, гораздо больше ему хотелось узнать длину клыков своей инфернальной спутницы.

Бестиарий, написанный более чем полторы тысячи лет назад, подтверждал все слова дровосека. Фиольн и Жог сошлись на таких фактах:

Оборотни превращаются во время луны; они очень сильны и быстры; они ненавидят чеснок; кроме формы животного, могут превращаться в туман; боятся серебра; обладают своей магией, помогающей очаровывать людей; убийство заразившего оборотня излечивает от оборотнизма; оборотнями могут быть только волки; пугаются петушиного крика; могут умереть, если пробить их сердце осиновым колом; их обжигает святая вода; и прочая, и прочая.

– Скажи, Фиольн, ты помнишь лучше меня: отражаются ли оборотни в зеркалах? С вампирами я уже проверял, не отражаются. Правда, хитрят, – спрашивал Жог.

Фиольн нисколько не задержался с ответом:

– Конечно, не отражаются, это же нежить!

Жог важно и согласно закивал:

– Правильно. Это я тебя проверял… И ты прошел проверку на отлично!

Фиольн почесал свой неровный, выдающийся вперед, лоб и белозубо улыбнулся, а потом достал перо с чернильницей и листок бумаги. На нем корявыми, но грамотными буквами он начал выводить имя: «Фиольн Несокрушимый».

Обрадованный лесоруб тотчас доложил, что у него тоже есть нужный в таком деле «творческий псевдоним», «Жог Непобедимый».

– А что, если… – боязливо хихикнул Жог и досказал свою идею магу на ухо, как будто кому-то было интересно подслушивать.

Фиольн расцвел.

– А это идея! Мы и правда идеально для этого подходим! Маг и воин, оба чуть ли не наизусть знаем бестиарий Рагольского и встречались с нежитью вживую! Тем более что я – маг, а это дает некоторые полномочия.

– Если я поймаю Ктори, то получу какой-то знак отличия и тоже…

– «Вассал Гильдии» называется. Да, это неплохо развяжет тебе руки!

Жог посмотрел на свои длинные ладони и тонкими пальцами и несколько раз согнул их, чтобы убедиться, наверно, что они еще под его контролем.

Жог переночевал в Гильдии, в сторожке. Точнее, в сторожке на полу храпела верхняя половина его тела, а слишком большие ноги торчали наружу. Фиольн не спал по долгу службы, составляя список серебряных вещей, которые намеревался с утра купить. Наутро, когда треклятый дождь наконец закончился, а серебро было куплено, Жог и Фиольн, изрядно выпившие в «Трех тазиках пива», шагали по центральной улице Веоры и нестройно горланили гимн «Союза Сильных» (Жог настоял на заглавных буквах) собственного, разумеется, сочинения:

 
 Все могут жить спокойно:
 Рядом Жог Непобедимый!
 (И Фиольн Несокрушимый),
 да!
 Вражине неспокойно:
 У нас есть неистощимый
 Запас чеснока!
 Вампиры, берегитесь!
 Наши колья из осины!
 (Вы боитесь древесины),
 ха!
 В Веоре не гнездитесь,
 Потому что мы – дружина!
 Хоть мы и вдвоем!
 Дрожите, волкодлаки,
 Серебра мы накупили,
 (И водичкой освятили),
 ух!
 Не прячьтесь вы во мраке:
 Мы к работе приступили!
 Всю нежить убьем!