Текст книги "Игра чёрными (СИ)"

Автор книги: Иван Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25. Карл. Спящий город

​

 Перевернувшись с боку на бок, Карл прислушался к спокойному дыханию Лайзы. Жена и сын давно спали, но его мучала бессонница. Он уже второй час тщетно пытался заснуть, однако мысли и тревоги настойчиво вертелись в голове, не давая покоя. Карл вполне понимал, насколько ему важно иметь поутру свежую голову, но ничего не мог с собой поделать. Слишком велико было напряжение.

 «В 6.00 в условном месте…» – повторил он про себя и лёг на спину, уперев взгляд в потолок. По нему, пробиваясь сквозь шторы, время от времени проползали отсветы от автомобильных фар. Едва слышно шелестел воздух в системе климат-контроля.

 Устав бороться с бессонницей, Карл встал с кровати. Он осторожно притворил за собою дверь спальни, на цыпочках прошёл по тёмному коридору и вышел на балкон. Постояв несколько секунд, открыл створку окна, и прохладный ветерок тотчас влетел в открытый проём. Город встретил Карла свечением тысяч огней и далёкими гудками машин.

 По небу быстро летели облака. Их неровные, рваные края были похожи на когти хищных зверей, готовящихся к атаке. Тучи наползали друг на друга, словно сходясь в безмолвной схватке, а затем расцеплялись и бежали к горизонту, преследуя друг друга.

 Карл молча смотрел на разыгрывающиеся наверху сражения, и, почему-то, чувствовал себя их частью. Небо будто отражало бурлящие внутри него эмоции. Он прикрыл глаза, пытаясь представить себе, как пройдёт встреча с Крассом. «Главное – ни единым движением не выдать своей настоящей цели, в этом Айро прав. Красс не должен ни о чём догадаться. Пусть думает, что я по-прежнему являюсь его верным псом. Что готов и дальше преданно служить, выполняя любые приказы. Пусть поверит в свою победу и безнаказанность, и тогда грандиозный провал будет для него громом посреди ясного неба».

 Совсем скоро отворится знакомая дверь, и Карл войдёт в тайный кабинет, чтобы добыть доказательства преступлений. Совсем скоро он приедет на работу и передаст Айро исповедь дьявола. До бесславной кончины Красса остались считанные часы. Как же быстро летит время…

 Какой-то месяц назад Карл спокойно работал, не думая ни о каких госпереворотах и тайных ходах. Просто делал своё дело, не зная, что происходит вокруг. Был обычным человеком со своими радостями и проблемами.

 Карл усмехнулся и открыл глаза. Лежащий перед ним огромный город был наводнён людьми. Кто-то спит, кто-то работает, а кто-то развлекается, тратя свободное время. Драгоценное, ускользающее… Они живут так изо дня в день, не видя разницы между числами на календаре. И никто не подозревает, что происходит в огромном здании, окружённом ветрозащитными конструкциями. Отсюда его не видно, но оно раскинуло свои тончайшие нити по всему миру. По ним туда стекается информация, а обратно идут приказы и распоряжения. Но кто бы мог подумать, что внутри огромного нервного узла, внутри мозга человечества завёлся паразит? Он подтачивает его изнутри, надеясь в одночасье встать в центр паутины и получить безграничную власть. А люди безмятежно спят и видят радужные сны о светлом будущем. И лишь Карл понимает, что наступает переломный момент…

 Наверное, подобные чувства мог бы испытывать муравей, если бы отложил свои дела и задумался о мире вокруг. Вот он, как и тысячи его собратьев, строит муравейник, таскает веточки и травинки, добывает еду и кормит своих сородичей. Бежит себе по проторённой дорожке, и вдруг бац! Раздавлен или пойман в баночку. Шок, стресс или смерть, а всё почему? Расслабился, перестал смотреть по сторонам, почувствовал себя в полной безопасности, подумал, что мир создан для него.

 Чем же люди отличаются от муравьёв? Они так же бегут, едят, спят или болтают друг с другом, не зная, что в эти моменты где-то решается их судьба и кем-то определяется, каким будет завтрашний день. Забавно. Кучка избранных влияет на жизнь миллиардов. Сегодня в шесть часов утра Карл сделает смелый шаг, призванный спасти чьи-то жизни и предотвратить беду, а об этом никто не узнает. Даже его семья. Но что будет, если дело не выгорит? Страшно даже подумать…

 Карл склонил голову вниз. Лайза и Грегори, самые дорогие ему люди на этом свете. Они до сих пор ничего не знают о его тайной жизни. Не подозревают, что в этот самый момент Карл борется со своим страхом и неуверенностью. Готовится встретиться лицом к лицу со зверем, которому по глупости помог обрести силу. Настраивается на битву не столько ради человечества, сколько ради их счастливой жизни.

 «Странно, – подумал Карл, – как быстро меняются приоритеты. Ещё пару дней назад я рвался к министерскому креслу, не считаясь с потерями, а теперь нахожусь по другую сторону баррикад. Стою среди ночи и обдумываю план свержения своего бывшего руководителя. Причём ставка настолько высока, что в сравнении с ней все остальные проблемы становятся просто смехотворными.

 Фрэнк обиделся из-за пропущенного футбола? Ничего страшного. Харпер не способен долго дуться. Когда всё это безумие закончится, они посмотрят вместе хоть все матчи сезона.

 Грегори получил непонятные результаты тестирования? Какая глупость, если подумать! Он же ещё ребёнок. Ошибся в тесте, поставив галочку не туда, или пошутил, отвечая на устный вопрос. Но если Красс захватит власть, вся система рейтингов и профориентации может полететь к чёрту. Кто будет смотреть на бумажки, если рухнет экономика? Кто гарантирует будущую занятость и актуальность твоей профессии?

 Лайза никак не может закончить свою картину. Что ж, вдохновение не приходит по заказу. Искусство – дело тонкое. Оно требует терпения и таланта. У Лайзы есть и то, и другое. Но в случае, если наш с Заком план не удастся, люди станут думать, где найти кусок хлеба, а не скрытый смысл арт-инсталляций».

 Карл сжал кулаки: «Нет, Красса нужно остановить, пока ещё есть возможность. На карту поставлено больше, чем кто-либо может себе представить».

 – Дорогой, почему ты не спишь?

 Карл вынырнул из своих мыслей и обернулся. Лайза стояла в дверном проёме балкона, кутаясь в халат. Такая милая, сонная и растрёпанная.

 – Дышу свежим воздухом.

 – Бессонница? У тебя её никогда не было. Что-то случилось?

 «Ещё нет, но случится», – мелькнула мысль, но Карл ответил совсем по-другому:

 – Просто завтра у меня одна очень важная встреча. Немного волнуюсь.

 – Не переживай, ты справишься. Ты же никогда не проигрывал, любимый…

 Лайза шагнула вперёд и неожиданно обняла мужа, положив голову ему на грудь. Карл осторожно прижал к себе жену и погладил её волосы. Он вспомнил момент их первой встречи.

 Худая девушка в коротком платье и с синяком на коленке стояла у белой стены дома и рисовала на ней кусочком угля. Рядом на земле лежало ещё два таких же.

 Карл, только что поступивший в институт студент, шёл мимо, да так и застыл, глядя на неё. Он заворожённо смотрел, как тоненькая девичья ручка выводит чёрные линии с филигранной точностью. Как истончается инструмент художника, осыпаясь вниз невесомой пылью, но даёт рождение чему-то прекрасному, неподвластному логике.

 Здесь и сейчас вершилось таинство, которого Карл никогда раньше не видел. Потрясённый до глубины души, он ловил каждое движение девушки, каждый поворот головы, каждый взгляд. Она провела тыльной стороной ладони по щеке, убирая с неё светлые волосы, и на коже появилось чёрное пятнышко. Карл понял, что влюбился.

 Линия пошла резко вверх, и тут уголь раскрошился, рассыпавшись на сотню маленьких частичек. Повинуясь внезапному импульсу, Карл схватил с земли один из приготовленных угольков и протянул девушке. Лишь бы она не останавливалась, лишь бы рисовала дальше. Их взгляды встретились…

 А дальше появилась полиция и попыталась арестовать их за порчу государственного имущества. Ноги парня и девушки оказались гораздо быстрее, чем у пузатых увальней в форме, но картина так и осталась незавершённой. Её смыли уже на следующий день. Карл с Лайзой стояли вдалеке, держались за руки и смотрели, как струя воды очищает стену. Они улыбались, ведь никто из рабочих не понимал, что частички угля остались в микротрещинах, навечно сохранив на стене призрак аскетичного, но фантастически красивого пейзажа. Как и всё большое, видимого только с расстояния.

 А потом они поженились и появился Грегори. Маленький непоседа с ясными глазами и быстрыми ножками. Сколько же прошло времени…

 В их жизни были взлёты и падения, трудности и радости. Но для Карла Лайза всегда оставалась всё той же озорной девчонкой в лёгком летнем платье. Красивой, любящей, страстной…

 Вдохнув запах её волос, Карл вдруг опустил руку вниз и отодвинул полу домашнего халата. Он ощутил тепло и упругость тела Лайзы под невесомой тканью ночной рубашки. Пальцы Карла скользнули вниз, а затем вверх по нежной коже бедра. Туда, куда вопреки здравому смыслу переместились все его мысли.

 Лайза разомкнула объятья и мягко отстранилась от мужа.

 – Вечером, дорогой. Всё будет вечером. Пойдём спать, нужно отдохнуть. Утром нам с Грегом идти на тестирование. У тебя тоже будет трудный день.

 «Знала бы ты, насколько трудный!»

 Лайза вышла с балкона, и Карл последовал за ней. Он лёг, зарывшись лицом в волосы жены и вновь ощутил их тонкий аромат. Успокоившись, Карл заснул. Он знал, насколько важна его миссия, и Лайза сказала правильно – стоило просто стать самим собой. Карлом Гроссманом, который никогда ещё не проигрывал. Который всегда достигал намеченных целей.

 ***

 Электрокар мчался по свободной от машин автостраде, идя на автопилоте. Небо светлело, предвещая скорый рассвет. Карл неотрывно следил за дорогой, ожидая момента, когда нужно будет взять руль и свернуть с широкой магистрали.

 Увидев поворот, он включил ручной режим и ушёл в сторону. Через десять минут вокруг замелькали заброшенные здания и покинутые заводские корпуса. Выбитые окна тёмными провалами прямоугольных зрачков провожали одинокую машину.

 Остановившись возле нужного строения, Карл посмотрел на облупленную входную дверь. Сколько раз он открывал её, чтобы совершить глупость? Трудно сосчитать. Лучше подумать о том, что сейчас он впервые войдёт в здание с чистым сердцем, точно зная, что борется за правое дело. Теперь его не сбить с выбранного пути. Он сделает то, что нужно, и положит конец преступлениям Красса. Зверя посадят в клетку, где ему и место.

 Захлопнув за собой дверцу машины, Карл вынул из внутреннего кармана пиджака портативный диктофон Айро и включил его. Тот приветливо мигнул зелёной лампочкой. Карл опасливо осмотрелся по сторонам, не видит ли его кто-нибудь, и вернул приборчик на место.

 Пройдя по длинному коридору и остановившись перед знакомой дверью, Карл зачем-то одёрнул рукава костюма, смахнул невесть откуда взявшуюся пыль с брючины и взялся за ручку.

 «Час пробил. Вперёд!»

Глава 26. Майя. Рисунки на стенах

​

  – Греко, что творится в Соммерсе? Там сейчас есть наши наблюдатели?

 – Да, госпожа Бекетт, одна бригада перенастраивает городскую резервную СИК, вторая движется в район главной площади для контроля.

 – Хорошо. Будьте на связи, – ответила Майя и отключилась.

 Незапланированные акции протеста – головная боль для ОГК. Где много людей, там всегда неспокойно, и будет масса мелких преступлений. Недовольные граждане высыпали на улицы всего лишь из-за пропажи одного корабля! Сидели бы дома и не мешали работать! С самого утра галдят под окнами, тычут в воздух пальцами и думают, что от этого мир станет лучше.

 Корабль исчез, и здесь нет вины ОГК, ведь данных-то никто не видел. Военные ушли в свёртку с отключённой связью, так откуда же взяться телеметрии? Пусть разведка прослушивает пространство во всех направлениях, только это вопрос уже не к Майе.

 Бекетт отвлеклась от монитора и посмотрела на вид, открывающийся из окна. «Может, бросить всё и уйти гулять?» – подумала она. Солнце сегодня светило необычно ярко. Его лучи отражались от стеклянных поверхностей высотных зданий и разлетались во все стороны разноцветными бликами. Прошедший ночью дождь прибил пыль, и даже привычной желтоватой дымки не было видно. Город простирался так далеко, насколько хватало глаз. Только в такие моменты Майя осознавала, насколько он огромен. Огромен и уродлив.

 Посмотрев ещё пару секунд в окно, Бекетт вернулась к работе и взглянула на развёрнутую перед ней в полстены карту Земли. Вторую половину занимал Марс с пятью одинокими искорками городов. Все они пульсировали оранжевым, сообщая о массовых скоплениях народа. Карта Земли перемигивалась густыми созвездиями маленьких и больших огоньков, насмехаясь над необжитым Марсом. Ничего удивительного, жители метрополии всегда кричат громче всех.

 Почтовая программа последние полчаса настойчиво мигала принятым сообщением, и Майя, наконец, нашла время посмотреть письмо.

 Сообщение от Хиромацу. От Хиромацу? Что-то он зачастил в последнее время. Может, решил с ней познакомиться в столь преклонном возрасте? Седина в бороду, и бес в ребро?

 «Ждите моего звонка ровно в полдень. Это важно». На часах без пяти двенадцать. Он сейчас позвонит! Майя быстро сложила бумаги стопочкой и на всякий случай проверила, нет ли в волосах канцелярских принадлежностей.

 С опозданием в минуту появилась пиктограмма входящего вызова от неопределённого абонента. Майя снова нажала на запись и приняла звонок.

 – Госпожа Бекетт, моё почтение, – на экране появилось лицо президента. Надо сказать, при прошлом разговоре он выглядел лучше.

 – Господин президент, чем обязана?

 – Хочу с вами посоветоваться, – загадочно произнёс Лестер.

 – Я слушаю.

 – Не ответите ли вы мне, что означает этот рисунок? – он развернул перед грудью листок бумаги.

 На нём прямыми линиями было нарисовано что-то, отдалённо напоминающее сердце, каким его принято изображать: заострённый низ, два острых пика сверху и глубокая борозда, нисходящая в середину.

 – Видимо, это изображение сердца, – поколебавшись, ответила Бекетт. – Это вы рисовали?

 – Я. Но это максимально похоже на рисунки, что какие-то личности оставляют на стенах зданий по всему миру.

 – Что же вы от меня хотите?

 – Не могли бы вы выдать полиции список имён людей, что оставляют эти знаки?

 – Не совсем поняла вас, – медленно проговорила Бекетт, чуть сдвинув брови.

 – Я прошу, – начал повторять Хиромацу, – чтобы вы, используя свои возможности, выдали полиции имена людей, что рисуют эти знаки. Это очень важно. Если вы сделаете для меня это одолжение, на счёте ОГК появится очень, я повторяю, очень щедрое пожертвование от анонима.

 – Вы подкупить меня решили? – возмутилась Бекетт.

 – Считайте как хотите. Вы выполните мою просьбу?

 – Причина? – коротко спросила Майя.

 – Не могу сказать, – отрезал Хиромацу.

 – Не могу помочь, – тем же тоном ответила Бекетт.

 Хиромацу замолчал. Майя чувствовала на себе его буравящий взгляд, но не смотрела на президента. Она взяла со стола первый попавшийся документ и начала его просматривать, стараясь двигаться спокойно и непринуждённо.

 – Хорошо, – недовольно выдохнул Лестер, – но я запомню это. Полиция считает, что некая тайная организация, стоящая за многими терактами, приложила руку к массовым выступлениям по всему миру. Возможно, этот знак – метка, которой они что-то обозначают. Рисунки появляются в ночное время в разных частях света. Перелопатить огромное количество видеозаписей с улиц не способен ни один из существующих суперкомпьютеров. У вас на руках вся информация, помогите найти зачинщиков или хотя бы сузить круг подозреваемых. Вам достаточно такого ответа?

 – Вполне, – ответила Бекетт, откладывая документ в сторону.

 – Прошу вас поторопиться, каждая минута на счету.

 Хиромацу отключился, и Майя рухнула на спинку кресла, сбрасывая напряжение последних минут. Похоже, у неё скоро войдёт в привычку ставить условия самому президенту.

 «Если верить Хиромацу, то знаки в виде сердца появляются по ночам. Что ж, это отсеивает уйму ненужной информации» – подумала она.

 Бекетт выбрала временные промежутки и дала команду выборки с сортировкой. На экране стали появляться первые данные, но их оказалось слишком много: города жили круглосуточно, лишь немного замедляя бег по ночам.

 Майя начала изменять значения фильтров, пытаясь насколько это возможно сузить область поиска и упростить анализ, но раз за разом получала слишком большие объёмы данных. Хиромацу дал очень расплывчатую информацию. Если были бы хоть небольшие зацепки, хоть капля фактов! Кто рисовал, мужчина или женщина? Когда появился первый рисунок и где? Неужели полиция совсем обленилась и разучилась работать? Нет, так дело не пойдёт. Легче отыскать иголку в стоге сена.

 Бекетт закрыла глаза и провела ладонями к лицу.

 «Неужели Лестер думает, что я всесильна? Не сказал ничего стоящего, и требует немедленного ответа. «Пойди туда, не скажу, куда и принеси то, не скажу, что». Хотя… Стоп, он же упомянул, что знаки появлялись в разных частях света. Может быть, и на Марсе тоже?»

 Майя открыла глаза. Запрос, нажатие сенсора, работа кластера, данные по марсианским городам. Гораздо легче и приятнее. Отсортировать по времени активности населения. Что такое? Невероятно…

 Не веря своим глазам, Бекетт пролистывала одну страницу за другой, поражаясь результатам. Отобразив данные в графическом виде, она перенесла работу на большой экран кабинета и стала рассматривать карту Марса.

 Взяв за точку отсчёта сегодняшнее число, Майя медленно отматывала время назад, погружаясь в недалёкое прошлое, когда люди в разных городах только начинали выходить на улицы. Одна за другой оранжевые точки на карте медленно желтели, затем зеленели и пропадали совсем. Сперва погас Дрейк, затем Яковлев, затем Соммерс. Последним потух Чжанг Ю. Значит, хронологически он зажёгся первым.

 Бекетт вывела статистику по Земле и развернула карту на вторую половину экрана. Вновь медленное отматывание времени назад, и Земля постепенно потушила все огоньки массовых акций, а Марс ещё горел. Теперь и Марс тухнет. Снова Дрейк-Яковлев-Соммерс-Райнер-Чжанг Ю…

 Чжанг Ю… Хиромацу будет интересно узнать об этом. А дальше пусть действует сам. Это дело не ОГК, нужно знать границы своей ответственности. Майя и так сделала больше, чем того требует Устав ОГК.

 ***

 Подмяв под себя остатки наполовину сгоревшего дерева, танк деловито переполз кучу шлакоблоков, захрустевших под его весом, и повёл пушкой вправо. Он на мгновение замер, словно решая, выстрелить или нет. Алексей вжался в землю всем телом, закрыл уши и открыл рот. Ахнул выстрел, подняв тучи пыли. Танк покачнулся и рванул вперёд, меняя позицию.

 В голове Алексея зазвенело, и он несколько секунд лежал, не двигаясь и приходя в себя. Благодаря им с Данилом, танки вывели из ангаров как раз вовремя. Едва бронированные машины выползли на плац, как базу накрыло артиллерийским огнём.

 Закашлявшись от попавшей в горло пыли, Алексей вскочил на ноги и побежал за танком. Тот специально полз по полю довольно медленно, давая солдатам возможность идти под прикрытием.

 В воздухе совсем рядом с его бортом полыхнул взрыв. Уже второй раз сработала активная защитная система, уничтожив снаряд противника на подлёте. Машина развернула плоскую башню и выстрелила в ответ. Уши опять заложило, но Алексей продолжил бежать. Пылающая база, непрерывно поливаемая огнём дальнобойных пушек, осталась за спиной. Впереди уже маячили домики, в одном из которых раньше жил старик Ляо. Своим огнём танки уничтожили передовой отряд китайцев и заставили остальных отступить в небольшую деревеньку. Лёгкие пушки не могли серьёзно повредить бронированных монстров, но часто били по атакующей пехоте. Алексей ничуть не сомневался, что ещё полчаса, и они выбьют китайцев из посёлка.

 Слева раздался стрёкот автоматов. По земле зачиркали пули, выбивая фонтанчики земли. Бегущий впереди солдат споткнулся и повалился навзничь. Алексей тотчас бросился на землю и подполз к нему, стараясь не поднимать головы. Он не глядя нащупал шею упавшего и понял, что ему уже не помочь. Пульса не было.

 Выглянув из-за тела, Алексей быстро осмотрелся и тут же опустил голову обратно. Его взгляд упал на лицо убитого солдата.

 – Нет, – прошептал Алексей.

 Перед ним лежал Данил, балагур и душа компании. Ему оставалось служить всего месяц, и он во время дежурства часто рассказывал Алексею, как вернётся домой и женится на своей Веронике. Весёлой, веснушчатой и рыжеволосой девушке. Мечтал, какой у них будет дом и сколько детей. Но теперь остекленевшие и неподвижные карие глаза Данила замерли навсегда.

 Алексею впервые стало по-настоящему страшно. Когда рухнула смотровая вышка, он не испугался. Выбрался из неё целым и невредимым. Когда снаряды стали падать по всей территории базы, ему стало не по себе. Но Алексей видел, как разворачиваются могучие танки, всегда бывшие основой и гордостью армии ССП в Российском округе. Он смотрел, как они презрительно плюются огнём во врага и окутываются голубым свечением электроразрядной защиты. Он верил в быструю победу и не думал, что может умереть. Мысль о смерти безоговорочно отрицалась сознанием: «Кто угодно, но только не я». Как оказалось, старуха с косой всегда ходила рядом. Данила она уже забрала. Что, если Алексей следующий?

 Вжавшись в землю, он постарался стать незаметным. Лёжа на животе, уткнувшись носом в жухлую траву, Алексей чувствовал, как дрожит земля и мечтал лишь о том, чтобы всё скорее закончилось, и китайцы отступили. Но взрывы ухали вокруг, а снаряды продолжали свистеть в воздухе. Слышался далёкий рёв моторов и пулемётные очереди. Вокруг Алексея бушевал настоящий ад.

 – Солдат, ты жив? – раздался совсем рядом громкий голос.

 Алексей открыл глаза и повернул голову. Сержант Назаров лежал рядом с ним. Лицо его было черно от сажи, а рукав куртки порван. Алексей кивнул ему.

 Назаров неожиданно поднялся во весь рост, обернулся и махнул рукой с зажатым в ней пистолетом.

 – В атаку! За мной! – прокричал он и бросился вперёд.

 Позади него с земли повскакивали солдаты. В этот момент сержанта буквально изрешетило пулями. Пробитый бронежилет окрасился кровью, и Назаров рухнул на землю, как подкошенный.

 Скованный страхом, Алексей не двинулся с места. Он с ужасом смотрел, как один за другим падают бегущие солдаты – Хитрук, Звонарёв, Батоев, Керби, Шнайер: все, с кем он отслужил почти два года на военной базе, казавшейся таким спокойным местом. Крупнокалиберный пулемёт бил, не переставая, и не оставлял в живых никого.

 – Чисто! Вперёд! – раздались вдалеке слова на китайском.

 «Где же танки и вертолёты, когда они так нужны?» Рокот моторов раздавался где-то вдали, стрёкота лопастей не было слышно, и в небе не сновали хищные чёрные силуэты. Авиабаза находилась слишком далеко. Если подобные прорывы идут по всей линии кольца блокады, у пилотов есть более близкие и важные цели. Вряд ли китайцы решили попытать счастья только в одном месте. Значит, помощи ждать неоткуда.

 «Похоже, я остался один», – мелькнуло в голове Алексея. При этой мысли в его груди вдруг вспыхнула ярость, какой он никогда не испытывал.

 Позабыв про страх, Алексей высунулся из-за лежащего Данила. Прямо на него бежало не менее двадцати солдат. Приклад автомата упёрся в плечо, палец нащупал спусковой крючок.

 – Получайте, сволочи, – процедил Алексей сквозь зубы.

 ***

 – Господин капитан! Южная-5 докладывает об атаке со стороны континента! Они получили повреждения и не могут сдерживать натиск противника! – скороговоркой докладывал радист.

 – Запросить Южную-3 и 4! Связаться с северными и восточными платформами! Обеспечить связь с Тихоокеанской группировкой и сухопутными силами Мьянмы! – отдавал распоряжения Арно. – Пилот, ложимся на обратный курс! Передавай кораблям сопровождения повторять манёвр!

 – Но это нарушение приказа!

 Бросив на старпома испепеляющий взгляд, Арно вновь повернулся к пилоту.

 – Выполнять команду! – крикнул он.

 – Сэр, Южные 3 и 4 не отвечают! Восточная-7 ведёт бой, пятая и вторая разрушены! Северные молчат!

 Экраноплан заложил крутой разворот, заставив всех находящихся в кабине вцепиться в поручни.

 – Капитан Арно! Идти сейчас в атаку – это самоубийство! Если платформы потоплены, у индийцев огромный численный перевес, мы ничем не сможем …

 Арно вновь повернул голову к старпому. Офицер замолчал, не успев закончить фразу. В кабине воцарилась неестественная тишина. Радист открыл было рот, но не посмел прервать дуэль взглядов.

 – Старший помощник, ракетчикам и ПВО готовность к бою, – прозвучал негромкий и твёрдый голос Арно.

 Он отвернулся от старпома и устремил на радиста вопросительный взгляд.

 – Есть связь с Тихим! – с готовностью ответил тот.

 – Выводи на меня! Говорит капитан первого ранга Арно, экраноплан 776, платформа Южная-5!

 – На связи, – послышался из динамика спокойный голос.

 – У нас массовый прорыв блокады на южном и восточном участках морского кольца! Платформы ведут тяжёлые бои, мы движемся на подмогу, высылайте все свободные экранопланы и катера, поднимайте авиацию!

 – Капитан Арно, помехи на линии, повторите! Что с платформами?

 – Прорыв блокады! – громко повторил капитан, чётко выговаривая слова. – Высылайте корабли!

 – У нас нет таких сведений. Откуда данные?

 – Я – ваши данные!

 – Подождите, мы должны проверить информацию и запросить командование, оставайтесь на связи.

 – Скоты! К дьяволу наше командование, если оно допускает такое! – прокричал Арно в микрофон, но ответом ему была тишина. – Радист, есть связь с Мьянмой?

 – Так точно! Командующий докладывает об атаке на пограничные посты со стороны Китая и Индии!

 – Радары чисты?

 – Целей не наблюдаю! – отозвался пилот.

 Через несколько минут Арно, изучавший горизонт в бинокль, оторвал взгляд от моря и повернулся к помощнику.

 – Старпом, ракеты к бою, противник прямо по курсу.

 – Ракетчики готовы, запрашивают целеуказание!

 – Использовать оптическое наведение. Азимут 6, огонь!

 Ракеты с воем взвились вверх с борта экраноплана, круто повернули вниз к поверхности моря и унеслись вперёд, держась в нескольких метрах над поверхностью воды. Далеко впереди сверкнули две вспышки.

 – Нас атакуют! – вскричал пилот, закладывая крутой вираж.

 Один за другим стартовали юркие перехватчики, отработали лазеры ПВО. Мимо экраноплана Арно пронеслись три ракеты – корабли сопровождения вступили в бой. Вдали уже был виден высокий столб чёрного дыма от горящей платформы.

 – Бронебойными, разделяющимися, огонь!

 Шесть ракет отделились от бортов экраноплана, взлетев вверх смертоносным веером. Арно проводил их тяжёлым взглядом и вновь устремил взор на поверхность моря.