Текст книги "Третий шеар Итериана (СИ)"

Автор книги: Ирина Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Глава 22

Еще один день прошел для Софи как в тумане.

Но на этот раз туман был сладкий, пьянящий. Кружил голову, мешая сосредоточиться на чем-то, несомненно, важном… Или неважном? Ни на чем…

Завтрак, визит к доктору…

Затем катались по городу. Долго.

Тьен опустил крышу авто, и ветер развевал волосы…

Люк смотрел по сторонам, удивляясь, как изменились знакомые когда-то места. Софи и не подозревала, что он столько помнит.

Пообедали в ресторане на набережной. Клер просилась на пароходную прогулку, и Тьен уже собирался за билетами, но Люк вспомнил о кинопроекторе.

Откуда взялись катушки с фильмами, Софи не поняла. Вроде бы останавливались где-то по дороге. А дома повесили на стену простыню, задернули шторы и поставили на чайный столик аппарат. Тьен крутил ручку и читал титры. Через несколько минут к нему присоединилась Клер. Читали вдвоем: он за мужчин, то хриплым баском, то шепелявя, а она – за женщин, с жеманными интонациями, гримасничая как мартышка. Вряд ли это была комедия – кажется, вовсе не комедия, но Софи, слушая этих двоих, хохотала до слез…

И совсем отлегло от сердца, когда в конце затуманенного дня стало понятно, что Тьен не собирается уходить.

Подумалось только, что ему бы одежду какую-то на смену. Зубную щетку, бритву… Что там еще нужно? В гостиницу съездить. Она бы с ним поехала, если бы предложил. Никогда в гостиницах не была, хоть посмотрела бы. Заодно – с кем он там живет. Чек вспомнила: не один ведь тогда в ресторане ужинал…

А с другой стороны, какая разница?

Захочет, сам расскажет.

Но вещи из гостиницы нужно забрать. Брюки, вон, измялись. И от мороженого пятнышко…

– Поедем завтра дом смотреть?

– Завтра? – переспросила Софи растерянно. Про дом он говорил, но это, как и все планы на будущее, как и само будущее, казалось далеким-далеким. А завтра уже завтра.

– Ну не сегодня же? – улыбнулся он. – Сегодня поздно. И день суматошный, устали все.

Клер уснула на софе в гостиной. Люк – в кресле рядом, обняв толстую книгу. Буквы не забыл, радовался этому. Даже во сне улыбался.

Софи хотела разбудить брата, чтобы шел к себе, но Тьен не дал. Перенес сначала Клер. Та, хитрюга, не так уж и крепко спала: ногами болтала, хихикала. А Люк и не шелохнулся.

– Тоже тут спать буду, – Софи устроилась в опустевшем кресле. – Чтобы ты меня потом на руках отнес.

– Я и так отнесу.

Поднял, прижался щекой к щеке.

Колючий уже, точно бритву надо. Или не надо? Приятно так, щекотно немного. А щетку она ему даст, у нее есть, впрок купленные. И пятнышко застирает…

Софи уснула, а он долго еще держал ее на руках.

Вслушивался в тихое дыхание.

Вдыхал запах кожи, спутавшихся волос, въевшийся в домашнее платье дух кухни, где и кофе, и ваниль, и жареный лук, и перец…

Думал.

Не хотел, но все равно думал.

И собственные мысли ему не нравились.

Нельзя так с ней… с ними…

С Софи, с Люком, с Клер. Они верят ему – разве не этого он добивался? И если он снова не оправдает этого доверия, если он снова уйдет…

Уйдет. Всего на день, даже меньше.

И вернется. Обязательно. Независимо от того, как все пройдет.

Не откажется ни от прошлого, ни от настоящего. Так будет правильно…

"Правильно" это въелось в него уже. Не по уму, не по совести, не по желанию поступать – правильно. Потому что шеар. Даже в своем, сокровенном, четверо ведут и нашептывают, как должно… Хотя, если бы знали, вряд ли позволили бы…

Тьен бережно перенес девушку в спальню, опустил на постель и прилег рядом. Но, полежав немного, вскочил. Прошелся по комнате от окна до двери и обратно, вернулся к кровати, поцеловал протянутую во сне ладонь.

– Вернусь, – пообещал он. – Скоро вернусь.

…Дремавший в углу коридорный встрепенулся и ошалело вытаращился на него, не понимая, откуда появился кто-то на пустом этаже, когда и лифт не гудел, и дверь ни одна не открывалась.

Шеар приветствовал его мимолетным кивком и направился к своему номеру.

Не зажигая света, прошел к шкафу.

Так мальчишки в романах сбегают из дома: ночью, тайком. Без разбора швыряют в сумку вещи и уходят, никому ничего не сказав.

Но он давно уже не мальчишка, да и жизнь его далеко не роман…

Несмотря на поздний час, Генрих не спал. Сидел на кровати, откинувшись на пирамиду из подушек, и листал газету. На тумбочке под лампой стоял пустой стакан и початая бутылка бренди.

– Не помешаю? Я ненадолго.

– Кто бы сомневался.

Отшвырнув газету, археолог потянулся за бренди, на треть наполнил стакан и выпил одним махом. Шумно выдохнул.

– Н-ну?

– Хотел предупредить, что съезжаю, – решил поскорее закончить неурочную встречу Этьен. – Перебираюсь к Софи. Точнее, мы переезжаем в новый дом…

– Прекрасно, – скривившись, бросил Лэйд.

– Там и для тебя найдется комната, – все-таки сказал Тьен. – Если захочешь. Потом.

– Потом?

– Сейчас я не могу рассказать ей. Не хочу. Когда закончу с… с делами в Итериане – тогда.

– С делами, – Генрих хмыкнул. – Ну что ж, желаю удачи.

– Спасибо, – через силу поблагодарил Этьен.

Вот и все.

И не о чем жалеть…

Поутру отправились смотреть дом.

Люка и Клер решили с собой не брать. Даже не будили, уходя.

Семья – это хорошо, но нужно и вдвоем выбираться.

Пройтись пешком, пока еще не жарко, и улицы не заполнены народом. Пока ветер игрив и свеж, а деловитый шум снующих туда-сюда людей, автомобилей, повозок и трамваев не перекрывает щебет птиц. Держаться за руки и говорить о пустяках.

Идти было не близко, но и не слишком далеко. Прогулка еще не утомила, когда свернувшая прочь от городского центра дорога привела в тихий район ухоженных особняков, цветущих садов и зеленых парков.

Дом, уже виденный Тьеном в проекциях Фера, воочию понравился шеару еще больше.

И это был именно тот дом.

Нет, ничего общего с тем, в котором они жили когда-то: этот больше, новее, богаче. Окружен не деревянным забором, а солидной кованой оградой из увенчанных копейными наконечниками прутьев. Сад немолодой уже, разросшийся, но ухоженный, дорожка к крыльцу выложена узорной плиткой. И внутри все иначе, планировка комнат, мебель, обои – совсем не похоже. Но…

Подумалось, если бы их старый дом мог взрослеть и расти вместе с ними, он стал бы теперь как раз таким. Раздался бы вширь, приподнялся над высоким цоколем. Сменил бы, как шляпу, обветшалую крышу, и над новой, крытой красной черепицей, возвышались бы похожие на башенки сказочного замка кирпичные трубы. И комнаты стали бы светлее и просторнее, обновились бы, следуя последней моде и блюдя при этом изначальную скромность. Мебель покупалась бы только такая: удобная, не лишенная элегантности, но без кричащей вычурности. Обои и портьеры в спокойных тонах, теплый деревянный пол, мягкие ковры. А в гостиной, несмотря на установленный для обогрева паровой котел в подвале, обязательно был бы камин, чтобы разжигать его зябкими вечерами, собираясь всей семьей у очага…

– Если ты не планировала пышных торжеств, свадьбу можно отпраздновать здесь же, в саду. Заказать закуски в ресторане, официантов, музыкантов…

– Свадьбу? – Софи нахмурилась. – Тебе не кажется, что мы торопимся?

– Мы наверстываем упущенное, – поправил Тьен. – И ты уже согласилась.

– Наверное, я сошла с ума. И ты. Это просто безумие.

Вся его прошлая жизнь – безумие. Возможно, и будущая.

А свадьба – это свадьба. Так принято. В этом мире, в Итериане. Да практически везде! Когда двое возвещают всем, что отныне они вместе – сами себе отдельный мир, и если кто-то захочет этому помешать, пусть пеняет на себя… По крайней мере Тьен так это видел.

– В храме не хочу, – проговорила Софи, задумчиво оглядывая с крыльца сад. – В последнее время не хожу туда. В мэрии зарегистрироваться… А гостей немного. Вон там, под деревьями можно столы поставить. А рядом с клумбой разместится эстрада…

Улыбалась своим рассуждениям, не отказываясь от прежних слов, но будто бы подтверждая: да, сумасшествие полное, но и к сумасшествию можно подойти серьезно и хозяйственно.

– Торт нужно, – вставил Тьен. – В несколько ярусов, с кремовыми розами и виньетками из шоколада. – Отмерил от земли две трети своего роста: – Вот такой.

– Зачем такой огромный? Не съедим же, испортится.

– Я съем, – самоотверженно пообещал шеар.

Торт очень хотелось.

Он видел такой на открытке, давно, когда еще в слободе жил. Огромный и пышный как облако, а рядом второе облако – невеста, только розовощекая мордашка выглядывает из кружев…

– Тьен, мне неловко спрашивать… Кто-нибудь из твоей семьи или друзей придет?

– Конечно. Я пока не сообщал никому, но когда назначим день…

Он пригласил бы Генриха, отец порадовался бы за него… если бы не был так поглощен мыслями о возмездии, которое превратил в смысл жизни…

Фера? Тот не откажется. Но вдруг Софи его вспомнит?

И Лили. Лили Тьен пригласил бы, но с ней было еще сложнее.

Кеони? Вот уж кто будет искренне не рад. Или рад неискренне.

Эсею можно было бы, но Софи с ней уже знакома, как с женой Эйнара… Ну и дурацкие же у младшенького шуточки!

– Манон, – вспомнил он. – Она тебе нравится. Хоть сейчас поедем к ней, и я вас познакомлю, хочешь? Заодно и часы в гостиную купим.

Не на это Софи рассчитывала. Думала, Тьен расскажет наконец-то о семье, о друзьях, о тех с кем свела его жизнь после их расставания. А он вспомнил о других, из давнего прошлого, и такой тоской повеяло. Девять лет жизни – где они?

Но Манон ей действительно понравилась. И муж ее, поначалу глядевший на нежданных гостей, а особенно на Тьена, с плохо скрываемой подозрительностью, но после проникшийся к ним симпатией настолько, что часы, которые они присмотрели, готов был отдать даром.

Но не так все было. Неправильно как-то. Словно крепкая когда-то веревочка, связывавшая Тьена с невестой покойного друга, не порвалась, но истерлась за долгий срок, и вся связь держится теперь на единственной целой ниточке, и оба они, и Тьен, и Манон, хоть и рады друг другу, но боятся сделать или сказать что-то, от чего эта последняя ниточка оборвется.

Говорили в общем и ни о чем.

Прошлого старались не вспоминать, о будущем не загадывать.

Софи, чувствовала себя не в своей тарелке, но понимала, что скоро такие вопросы не решаются.

Нужно время, чтобы снова узнать друг друга. Заново принять.

Не всем ведь дано встретиться через столько лет и сразу…

– Замуж?!

В гостях у Манон об этом молчали, решили не вываливать на людей, дружба с которыми толком не завязалась, все известия скопом, но от Амелии, дожидавшейся их дома, чтобы разузнать, отчего они пропустили вечер, Софи эту новость скрывать не стала. Уединилась с подругой на кухне, заварила чай и тут же огорошила приглашением.

– Он предложил тебе выйти за него, и ты согласилась?

– Да.

– И он уже купил дом?

– Да.

– На свое имя? – въедливо уточнила гостья.

– На чье же еще?

– А что будет с квартирой?

Софи ожидала других вопросов и растерялась:

– Постоит закрытая. Будем заходить время от времени… Какое это имеет значение?

– Большое. Он не заговаривал о том, что нужно как-то компенсировать покупку дома, что он брал под это дело ссуду и теперь не знает, как вернуть деньги?

– Ох, Ами! – девушка с облегчением вздохнула. – Нет, он не брал ссуду, ему хватает средств. И женится он на мне не для того, чтобы обобрать до нитки.

– Если женится, – насупилась Амелия. – Дом точно оформлен, как положено? Слыхала я о таком: снял на недельку, с невесты, чтобы «по-честному», половину суммы взял и был таков.

– Ами!

Вряд ли подруга желала развязки, которую рисовало ее бурное воображение, но с ходу принять столь быстрое развитие событий ей было нелегко. Требовались какие-то логичные объяснения. А Софи их дать не могла.

– Ты же хотела, чтобы я была счастлива?

– Да, но замуж? Вот так сразу?

– Не сразу, мы еще не назначили дату. Нужно обустроить дом, разобраться со всеми связанными с переездом сложностями. Может быть, для Клер придется подыскать новую школу, поближе. И об учебе Люка подумать: он отстает от сверстников, нужны будут дополнительные занятия…

Произошедшее с Люком чудо Амелию-Клариссу занимало меньше, чем грядущие перемены в личной жизни его сестры. Можно подумать, слепые то и дело прозревают после затяжной болезни, а девушки замуж только в исключительных случаях идут.

– Рене сделал Мишлин предложение всего через месяц после знакомства, – напомнила Софи.

– Да. В романтическом безумии, подогретом винными парами. Но свадьбу они отложили почти на год – этого времени достаточно, чтобы как следует узнать друг друга.

– Я его знаю. А он – меня…

Как никто другой.

Но подруга не слышала ее.

– Я тоже недолго думала, прежде чем переехать к Полю. И что из этого вышло?

– Я его люблю, – сказала Софи, не найдя иных аргументов.

– И мне так казалось, – вздохнула Амелия.

Каждый думает о своем и только о своем, даже не стараясь понять другого. Судит обо всем по личному опыту. Однажды обманувшись, подозревает в обмане всех. Разочаровавшись, пророчит одни разочарования…

Софи хотелось, чтобы друзья разделили ее счастье, но, верно, ничего, кроме недоумения и напрасных опасений, ее решение у них не вызовет.

– Не волнуйся об этом, – сказал Тьен после ухода Ами, словно мог знать, чем заняты ее мысли.

– О чем?

– Ни о чем не волнуйся.

Тихий голос успокаивал. Тянуло свернуться сонным котенком на его груди и забыть обо всем.

– Не могу, – вздохнула она, не отказывая себе в удовольствии устроиться у него на коленях. – Это мои друзья.

– С друзьями бывает сложно: каждый уверен, что лучше тебя знает, что тебе нужно на самом деле.

– У тебя тоже так?

Она обещала себе ни о чем не расспрашивать, но если они собираются жить вместе, даже пожениться, странно не знать о нем совсем ничего.

– Иногда, – ответил Тьен уклончиво.

– Потому и не спешишь меня ни с кем знакомить?

– Познакомлю, – обещал он немного виновато.

– Твой брат предлагал как-нибудь пообедать вместе.

– Эйнар? Нет, он… уже уехал.

– Жаль.

Не то чтобы будущий родственник во время единственной встречи произвел особо приятное впечатление, но и неприятного не произвел. К тому же, Эйнар был единственным человеком из новой жизни Тьена, которого она видела.

– Мы не общаемся, – повторил Тьен то, что уже говорил в день, когда в цветочный магазин заглянули нежданные гости. – Эйнар – сын моего отца от второго брака… Вернее, от первого: на моей матери он так и не женился. И с отцом мы тоже не очень ладим. Поэтому…

– Клер – дочь моего отца от второго брака. Но разве она виновата в том, что произошло между моими родителями? Или в том, что мы с Люком остались одни после смерти мамы?

Тьен покачал головой. Задумался.

– Хорошо, – проговорил наконец. – Я приглашу его на обед

– Он же уехал, – удивилась Софи.

– Может быть, еще нет. Узнаю сегодня, и если он еще в городе, приглашу. Сходим куда-нибудь втроем.

– Вчетвером, – поправила девушка. – Эйнар ведь придет с женой?

Все-таки Этьен так и не стал настоящим шеаром: шеар озаботился бы тем, чтобы сохранить приватный разговор в тайне.

Генрих допил бренди и поглядел на стакан. Голоса из соседнего номера слышны были и так: беседа шла на повышенных тонах. Но если приложить к стене стакан и прижаться к нему ухом, можно разобрать каждое слово.

– Сам и иди, раз тебе надо! – возмущалась Эсея. Когда сильфида злилась, ее голос терял певучесть, становясь резким и дребезжащим.

– Не могу. Не хочу, чтобы Холгер меня почувствовал. И вообще, с каких пор мои приказы подлежат обсуждению?

– С тех пор, как эти приказы превратились в капризы! Я не собираюсь участвовать в представлении для твоей подружки. Еще и в такой роли!

– Не я тебе эту роль назначил. Вы с Эйнаром заварили кашу, вам и расхлебывать.

– Кашу? – удивилась Эсея. – Я никакую кашу не варила. И не имею отношения к глупым шуткам твоего братца…

– Шеара Эйнара, – жестко поправил Этьен. Иногда он мог быть жестким и непреклонным, даже с этой девчонкой, которой обычно многое спускал с рук. – Наследного шеара Итериана, не забывай об этом. И впредь не смей говорить о нем в таком тоне.

– Давно ли… – начала сильфида недовольно, но судя по тому, как резко она умолкла, командир удостоил ее одним из тех своих взглядов, что напрочь отбивали у кого бы то ни было желание спорить.

– Повторяю в последний раз. Пойдешь в Итериан, найдешь Эйнара и передашь ему, что завтра в три по местному времени я жду вас обоих. Будете изображать любящих супругов, жевать салат и поддерживать непринужденную беседу. Потом объявите, что уезжаете. Далеко и надолго.

– А если твой… досточтимый шеар Эйнар откажется? – спросила Эсея с надеждой.

– Не откажется. Если, конечно, ты не приложишь усилий для этого.

И тишина.

Ничего не слышно, как ни прижимайся к стакану. Только кажется, вот-вот треснет стекло…

– Эсея, пожалуйста.

Теперь не приказывает – просит.

Нет, не шеар, название одно.

– Для Софи семья – это святое. Я не хочу ее разочаровывать.

– Почему ты не познакомишь ее с Генрихом? Так было бы проще, они оба люди.

Действительно, почему?

Стакан соскальзывал по обоям, все ниже и ниже, оставляя влажные полукруги…

– Или будь уж честен, раз у вас все серьезно. Отведи ее в Итериан.

– Не сейчас. И с Генрихом, и Итериан – это… потом.

– Хочешь убедиться, что она будет с тобой, даже не зная о том, кто ты есть?

– Нет, – тяжелый вздох. – Хочу убедиться, что она останется со мной, даже зная, кто я.

– Глупости говоришь, – голос сильфиды стал нежным и певучим.

Всколыхнулась разбуженная звоном хрусталя память, защемило в груди. Голос сильфиды – ни с чем не перепутать…

– Ты разрываешься между двумя мирами, в этом и беда.

– Не разрываюсь, – сердито процедил Этьен. Воздушная перешла грань, пожалела его, а жалости он не терпел. – Мой мир здесь.

– Но…

– Завтра в три, помнишь? Что хочешь делай, но Эйнар должен прийти.

Генрих прислушивался еще какое-то время к звукам в соседнем номере, но не дождался больше ни одного слова. Как не дождался и стука в дверь. Этьен пришел лишь затем, чтобы поговорить с сильфидой и забрать что-то из вещей. Не хлопни он дверцей шкафа, Лэйд и не узнал бы, что сын появлялся в гостинице. Сын…

Сын Аллей. Сын Холгера. Может, и не шеар, но и не человек. Человеческого в нем не так уж много, а то, что есть, все без остатка принадлежит девчонке с фотокарточки. Ни до чего другого ему теперь нет дела, все былые клятвы можно забыть…

Стакан был еще в руке, и Генрих размахнулся, чтобы швырнуть его в стену. Но сдержался и потянулся за стоявшей на столе бутылкой.

Глава 23

Клер восприняла известие о скором переезде с радостью. Оказывается, она всегда мечтала жить в доме с садом. Правда, в ее мечтах в саду имелись качели, и Тьену пришлось пообещать, что реальность не будет отличаться от грез.

А Люк загрустил. Его чудесное выздоровление взбудоражило дворовую компанию, мальчишки перекраивали планы, чтобы весело провести остаток лета: походы в кино, рыбалка, прогулки по реке… И вдруг съезжать? Прощаться с друзьями? Но Тьен и здесь пришел на помощь. Сказал, что для настоящей дружбы ни время, ни расстояние не помеха, и Люк согласился, признавая, что жених сестры знает о таком лучше кого бы то ни было.

Жених. Софи почему-то не нравилось это слово. Веяло от него не романтикой, а пыльными архивами канцелярии, где однажды окажется среди многих свидетельство об их скоропостижном браке. Видимо, пресловутая боязнь свадьбы, которая, если верить книгам, преследует каждую девушку, настигла и ее.

Но если отбросить беспочвенные страхи, жизнь была прекрасна, как никогда.

И хорошие новости не заканчивались.

Придя на следующий день в магазин, Софи узнала, что госпожа Рамзи наконец-то нашла ей помощницу. Хлоя недавно переехала из деревни, чтобы помочь овдовевшей сестре, которая осталась одна с двумя детьми, но оказалось, что деньги в доме нужны больше, чем лишние руки. Кто-то посоветовал обратиться по поводу работы в оранжерею. Кто именно, девушка не помнила, и сама удивлялась, что решилась попробовать, ведь нужного опыта у нее не было. Но в саду возилась с детства, знала маленькие секреты, вроде того, как подольше сохранить срезанные цветы, какие можно ставить в одну вазу, а какие нет, и вкус, как заметила Софи, у нее имелся, и схватывала она все на лету…

Значит, повезло сразу найти свое дело.

И Софи неплохо: сможет уходить, если надо, пораньше, или приходить попозже. Потом, когда новенькая освоится, выходные поделят, чтобы магазин работал каждый день.

А сегодня можно пообедать с будущими родственниками, не торопясь скорее вернуться к работе.

О том, что Эйнар никуда не уезжал, девушка догадалась сразу же. Слишком быстро Тьен изменил решение по поводу встречи. И в том, что его брат не откажется от приглашения, тоже не сомневалась.

Она вовсе не хотела влезать в сложные взаимоотношения в пока еще чужой семье, но чувствовалось, что и Тьена тяготит затянувшаяся неопределенность. А ей интересно было, что представляет собой его родня, и есть ли шанс, что когда-нибудь они сумеют найти общий язык.

В ресторан они с Тьеном пришли первыми. Заняли столик у окна, просмотрели меню.

Софи, порядком проголодавшись с утра, заказала омлет с грибами и успела его съесть, а Эйнара с супругой все еще не было.

Тьен, волнуясь, раскрошил в тарелку хрустящую хлебную палочку.

Потом собирал крошки пальцем и отправлял в рот под недовольным взглядом метрдотеля.

А его брат так и не появился.

– Подождем еще немного, – Софи успокаивающе погладила мужчину по руке.

– Пять минут, – он снял с запястья часы и положил на стол перед собой, демонстрируя, что не простит больше ни секунды. – Если они не явятся через пять минут…

Эйнар с женой пришли ровно через четыре.

– Прошу прощения за опоздание, – Эйнар коротко кивнул брату и поклонился его спутнице. – Автомобиль заглох в нескольких кварталах отсюда. Пришлось идти пешком.

Этьен оценит.

Уже оценил: вон, как желваки заходили на скулах.

А чего он хотел? Думал, одолжение ему сделал, когда пригласил?

Еще и как пригласил. Ладно, не хотел сам появляться во дворце, но мог бы письмо написать. И вестника прислать другого. И без нелепых условий…

Наследный шеар был немало удивлен, увидев сильфиду на своем окне. И возмущен: во дворец правителя полагается входить через дверь, докладывать о себе служителю и дожидаться, покуда тебя пригласят для разговора. А вламываться столь дерзко… Он даже не знал, какого наказания заслуживал нарушитель, потому что подобного на его памяти не случалось.

Правда, воздушная тут же извинилась за вторжение, объяснив неподобающее поведение делом повышенной секретности. И на колено опустилась, подобрав развевающиеся полы платья, и голову почтительно склонила… что уже было подозрительно, если вспомнить их первую встречу. Но то, что задание ей самой не нравилось, немного сглаживало ситуацию…

– Дорогая, – Эйнар отодвинул стул, помогая сильфиде присесть.

– Спасибо, милый.

Этьен сердито засопел, широко раздувая ноздри…

Интересно, теперь что не так? Сам же хотел, чтобы они изображали счастливую пару.

Наследник итерианского престола занял место рядом с «супругой» и взял книжечку-меню.

– Вы еще ничего не заказывали? Нет? Солнышко, выберешь что-нибудь?

У людей имелась странная привычка называть друг друга именами животных или неодушевленных предметов: зайка, котик, рыбка, булочка, конфетка. Это следовало принять во внимание, репетируя свои роли. На зайку и котика Эсея почему-то не согласилась, от съедобных прозвищ отказалась категорически и вообще отвергла большую часть списка, оставив лишь солнышко, ласточку и золотце. Эйнар опасался, что до окончания обеда этого не хватит.

– Я так рада, что вы смогли найти время, – неловко начала Софи, поняв, что Этьен поддерживать беседу не собирается, а молчание неприлично затягивается.

– Не представляете, как я рад, – не остался в долгу Эйнар. – Даже не надеялся на приглашение.

– Ну что вы, для нас это важно, – смущенно пробормотала девушка.

Должно быть, какая-то стандартная для таких ситуаций фраза, принятая среди людей.

– Мы с Софи собираемся пожениться, – выпалил без предисловий Этьен.

Новость была почти не новостью.

Эсея предполагала нечто подобное, хоть и избегала обсуждать личную жизнь командира и его выбор.

– Поздравляю, – широко улыбнулся Эйнар. – Замечательное известие! Правда, эээ… золотце?

– Чудесная новость, – подпела, отвлекшись от меню, Эсея.

Ей не очень хорошо удавалось изображать человека. Человеческие женщины более эмоциональны, особенно, когда речь идет о свадьбах, детях и комнатных собачках. Они радостно щебечут что-то бессвязное, обнимаются и сюсюкаются. Иногда подпрыгивают на месте и хлопают в ладоши – Эйнар видел пару раз. Смысла не понял, но запомнил.

– Вы уже выбрали день проведения церемонии? – поинтересовался он, поддерживая разговор.

– Мы решили обойтись без церемоний, – обменявшись взглядами с невестой, ответил Этьен. – Скромный праздник… для своих.

– Нам будет приятно, если вы придете, – добавила Софи.

Было ли это еще одной из принятых у людей фраз, или девушка говорила искренне, но, судя по всему, с будущим мужем она это приглашение не обговаривала. Тем не менее, тот не нервничал: Эсея предупреждала, что им все равно нужно будет объявить о своем скором отъезде…

– Обязательно придем. Да, милая?

Воздушная встрепенулась. Побледнела. Показалось, собиралась полностью раствориться в родной стихии, но в последний момент сдержалась…

Брату не в чем ее винить, приказ сильфида выполнила в точности.

Только вот Эйнар его приказы выполнять не обязан.

Пусть Этьен расценивает это как мелочную месть, недостойную будущего правителя Дивного мира, но… Мог бы попросить. Сам. Лично. Не хотел появляться в Итериане – через ту же Эсею назначил бы встречу здесь. Но брат до разговора не снизошел…

А он еще с двигателем его возился!

– Конечно, дорогой, – неожиданно поддержала сильфида. – Мы же не можем пропустить такое событие?

Не один Эйнар лелеял в сердце обиду.

Тьен с трудом сдерживал раздражение.

Что устроили эти двое? Ведут себя как капризные дети!

Сначала опоздали. Затем, в пику ему, заявили, что придут на свадьбу.

Угу, как же. Это они сейчас думают, что придут. Точнее, что пришли бы. А потом… Потом Эйнар и сам не захочет…

А от Эсеи он такого не ожидал. Это не просто неподчинение приказу, это предательство – вот что.

Тем временем беседа за столом продолжалась. Как бы там ни было, а роли свои младшенький с сильфидой отыгрывали старательно. Закончив с выражением радости по поводу грядущего события, принялись обсуждать связанные с этим приготовления.

– Где вы планируете жить?

Вопрос, обычный для ситуации, из уст Эйнара прозвучал со скрытой подоплекой.

Рассчитывает, что Тьен приведет семью в Итериан? Пусть и не надеется.

– Мы купили дом, – «похвастался» он.

– Дом – это прекрасно! – тут же подхватил братец.

Сильфида кивала, прячась за меню. Так и не выбрала ничего…

– Позвольте помочь, – Тьен вырвал из бессильно разжавшихся пальчиков книжечку с перечнем блюд. – Думаю, стоит взять вина. Середина дня, но мне кажется, у нас есть повод.

Подозвав официанта, шеар озвучил заказ.

Итерианцев незнакомые названия не насторожили. Мелкая пакость – под стать их детским выходкам…

– У вас, наверное, немало хлопот, – не глядя на него, обратилась к Софи Эсея. – Подготовка к свадьбе, дом. Но, уверена, Этьен помогает во всем. Вам с ним повезло. Понимающий, заботливый. Нынче редко встретишь мужчину, настолько ценящего дружбу и добрые отношения…

А, вот оно что. Добрые отношения он не оценил.

Когда успел? Что такого недоброго в его просьбе?

«Ты не просил», – отозвался на слишком громкие мысли младшенький.

Просил… как умел…

А если бы Эйнар первым не сунулся в цветочный магазин, не пришлось бы устраивать этот фарс.

Комедия – все до последнего слова…

И принесенные официантов тарелки – не более чем реквизит.

– Что это? – пригляделся и принюхался Эйнар.

– Мясо, – коротко ответил Тьен.

– Сырое?

– Не совсем. Соус, специи… Но практически – да, сырое. Попробуй, тебе понравится. – Он поддел вилкой один из тонких полупрозрачных кусочков и отправил его в рот. – М-м-м-м… Готов поспорить, этот теленок еще вчера резвился на лугу.

– Теленок? – предательница сильфида тяжело сглотнула.

– Сочный молоденький теленок, – подтвердил Тьен не без злорадства.

Рожки да ножки, большие влажные глаза, умильная морда… Самое то для дорогих итерианских гостей.

Глупость несусветная…

– Милая, позволь я… – Эйнар забрал у сильфиды тарелку и отставил подальше. – Моя жена не ест мяса, – пояснил он для Софи. – Но Этьен слишком редко у нас бывает, чтобы знать об этом.

Самого его «экзотичность» блюда не отпугнула. Подцепил кусочек, хмыкнул одобрительно, будто и правда понравилось, и предложил наполнить бокалы.

– За вашу прекрасную пару! – прозвучал первый тост. – За любовь и взаимопонимание.

– Честность и доверие, – еле слышно дополнила Эсея.

Пришлось признать, что своего они добились. Испортили обед.

Хорошо, что Софи ничего не заметила, а что еще лучше – спустя четверть часа засобиралась в магазин.

– Я провожу, – Тьен поднялся из-за стола вслед за девушкой. – А потом вернусь…

Хотелось верить, «дорогие родственники» оценят перспективы продолжения беседы.

– Мне не стоило приглашать их, не поговорив с тобой, – сказала Софи, когда они вышли из зала. – Прости, само собой вырвалось…

– Ты все правильно сделала, – поспешил успокоить ее мужчина.

– Мне показалось…

– Тебе показалось, – он коснулся губами ее щеки. – Не волнуйся ни о чем. Я зайду к тебе попозже, хорошо?

Возвращаясь, Тьен надеялся никого не застать за столиком. У Эйнара и Эсеи было достаточно времени, чтобы исчезнуть из ресторана, и на их месте он так и поступил бы…

Но, увы.

– Трудно было сделать так, как я сказал? – хмуро спросил он сначала у брата.

– Нет, но…

– Спасибо, что пришел. Не смею больше задерживать.

– Я не тороплюсь.

– Я тороплюсь, – хотелось пинками выгнать наглого мальчишку, но Тьен не позволил себе вспылить. – Меня ждут, а я хотел бы еще успеть переговорить с твоей очаровательной супругой. Так что будь добр, оставь нас.

Может, Эйнар и собирался возразить, но вовремя вспомнил, что не имеет права вмешиваться в отношения шеара и его свиты.

– Счастливо оставаться, – раскланялся он шутливо, но улыбка смотрелась донельзя фальшиво. – Буду ждать официального приглашения, с уточнением даты и времени.

– Фигляр, – сердито бросил ему в спину Тьен.

Поглядел исподлобья на сидевшую по другую сторону стола сильфиду и пододвинул к себе тарелку с пикантной телятиной. Деликатес же. Не то, что кровяная колбаса с перловкой, а ведь и та в свое время казалась царским лакомством.

Эсея наблюдала молча, даже не кривилась, но Тьен мог поспорить, что образ большеглазого лобастого теленка все еще стоит у нее перед глазами. Жалостливая… когда дело касается зверюшек и птичек… не прожаренных…

И разговор сама не начнет. А ему и не хочется. Долгие годы он жил одним желанием, и когда оно осуществилось, все остальное стало неважно. Не так важно…