Текст книги "Вторая семья. Неверный (СИ)"
Автор книги: Ирина Манаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 34
Макс всё отменно помнит, хоть и говорит, что память вернулась моментами. Маленький взрослый пацан, который боится взять на себя ответственность за происходящее. Трус, недостойный того, что просит. Уверена, что план «А» провалился, где он должен был играть мученика с амнезией, теперь он перешёл на другой. Знать бы, что в голове у Макса.
– Я плохо помню часть жизни, но чувствую вину, – говорит после приветствия.
Да, конечно. Те моменты, в которых была вторая жена, чудесным образом испарились. Удобно? Бесспорно. – Но я знаю, что ты на меня сильно обижена. Расскажешь, почему?
Моргаю, не в силах поверить в его фарс. Он вот тут сейчас на полном серьёзе? Реально не понимает, что звучит это по-детски наивно и притянуто за уши?
– У тебя светлая душа, Максим, – ломаю комедию. – Лучшие качества: честный, добропорядочный, отзывчивый, любящий. – Говорю так: если не знать, что издеваюсь, невозможно усомниться.
Кир уже пообщался с отцом, потому в коридоре ковыряется в телефоне, ожидая меня. Истеричка испарилась, но я знаю, что именно с ней произошло. Теперь уже она не хочет доказывать, что в большей степени достойна быть женой? А я, как дура, всё ещё у кровати «умирающего».
– Любой повезёт, кто будет рядом, – продолжаю беседу. – Ты способен осчастливить каждую женщину.
– Мне не нужен никто, Карина! – тянется ко мне, вкладывая в голос как можно больше уверенности.
– Так, если ты не помнишь, почему уверен?
– Я так чувствую.
– Знаешь, я поняла, что тебя недостойна. Ты добился столько всего, пытался воспитывать сына, как мужика, а я лишь всё портила, – грустно смотрю в пол, качая головой. Даже Станиславский бы поверил в мою игру, и Рубцов прекрасно понимает, что я издеваюсь.
– У нас ребёнок, – напоминает мне. Да я на смертном одре буду помнить, что у меня есть Кир. Ради него и живу.
– Не только у нас, – понижаю голос. – Есть ещё одна женщина, у которой от тебя ребёнок. Девочка. Красивая, кстати.
Желваки ходят на его лице.
– Зачем ты хочешь всё сломать?
– Я? – удивляюсь, смотря на него с интересом. – Действительно. Ты так чудесно всё устроил: создал империю, которую решил подарить неизвестно зачем кому-то другому, и нашёл себе другую женщину. Это из того, что я знаю! Когда представляла, что у нас будет большая семья, я не этого хотела. Вот правильно говорят, что желания следует посылать в космос с осторожностью, – хмыкаю себе под нос.
– Что мне сделать, чтобы ты простила? – вопрос простой, но, чёрт возьми, я не знаю, как на него ответить. Потому что не существует таких вещей, ради которых я просто закрою глаза, делая вид, что ничего не было. Я не смогу. Не буду. Я перестану уважать себя первой, если опущусь до такого. Потому тратить время больше не следует.
– У тебя завра операция? – спрашиваю, и он как-то неуверенно кивает, отчего закрадывается сомнение по поводу правдивости слов врача. – Рубцов, – зову его по фамилии, хотя никогда прежде так не делала. Потому что я зла, потому что это разъединяет нас, удаляет друг от друга. – Ты мне снова наврал, да? – усмешка. Горькая и вымученная, потому что чувствую себя неимоверной дурой.
– Разве таким шутят? – будто пытается найти оправдание. – Сложная процедура, – переиначивает слова. – Тебе же говорили врачи, что я теперь инвалид?
В глазах тоска. Неимоверная, тягучая, безысходная. Будто весь мир на него обрушился, а я добиваю. Втаптываю каблуком лежачего. Ну да, прям сделал из меня стерву.
Вижу, что ему страшно, и смотрю на успевшее осунуться лицо. Нос заострился, щёки впали, под глазами тёмные круги. Даже не думала, что за такой короткий срок человек может настолько измениться.
– Хочешь жалости? – спрашиваю спокойно.
– Нет.
– Тогда зачем это всё, Макс? – развожу руками. – Для чего ты устроил это шоу и позвал меня?
– Иначе ты бы не пришла.
Сокрушённо качаю головой, матеря его на чём свет стоит. Играть на чувствах другого может лишь подонок, но никак не мужчина.
– Опять деньги решают всё? Сколько дал врачу? – интересуюсь, а потом понимаю, что это мог быть вовсе и не врач. А любой его друг. Только разве я могла предположить, что он настолько низок, что пойдёт на подобные меры? Хотя, чему я, собственно, удивляюсь?
– Кариночка…
– Знаешь сказку про Петю, который всем постоянно кричал про волка? – вздыхаю, смотря на потолок. Белоснежный, чистый, будто вчера только ремонт закончился. – Вот ты тот самый Петя, Макс.
– Я не хочу тебя терять.
– Красивые слова.
– Это правда!
– Да? – смотрю на него, ничего не чувствуя, кроме отвращения. Надо же, как бывает. От любви до ненависти действительно один шаг. Столько прожить вместе, копить чувства, пытаться их сохранить. И в один момент резануть так, что они лопнули, отбросив нас по разным концам.
– Ты должна мне поверить!
– Ничерта я тебе не должна, Макс. А вот ты, как оказалось, и дом, и фирму должен Горячеву. Не хочешь рассказать, что у тебя произошло? – задаю опрос, но тут же машу рукой. – Ты уже настолько заврался, что спроси я у тебя, откуда восходит солнце, обязательно скажешь, что с Запада.
– Я всё решу, Карин. Только поверь мне! – отчего-то настаивает Рубцов.
– Зачем? – не понимаю. – Ты столько лет лгал мне, а теперь цепляешься за мёртвое тело под названием «брак»? Но для чего, Макс? Тебе же было так чудесно с Ингой, что ты её притащил на открытие фирмы!
Я не кричу, нет. Не возмущаюсь. Слышу свой голос: ровны й, спокойный, будто замогильный. Словно вынули все эмоции, а вместо этого звучит робот.
– Потому что я люблю тебя!
– Ясно, – разворачиваюсь, чтобы уйти. Господи, как можно быть настолько циничным? Как можно быть настолько слепой, что не видеть этой циничности раньше?
– Карина. Да, ошибся, но нельзя же отворачиваться от человека, когда он нуждается в твоей помощи.
– Ах, в помощи? – криво улыбаюсь. – Тебе вынести утку или найти очередную шл. ху, которая с радостью раздвинет перед тобой ноги?
– Ну зачем ты так? – говорит негромко. – Я же просто хотел поговорить. Что мне сделать, чтобы ты поверила?
Останавливаюсь, ухватившись за дверную ручку, и всё же говорю,
– Верить нужно тем, кто желает обманываться. Мои розовые очки треснули, как только я узнала, какое же ты ничтожество. Попробуешь манипулировать мной или Киром – я тебя жёстко накажу! Это понятно?!
Сама не знаю, чем угрожаю. Просто хочу, чтобы он понимал: за меня есть кому заступиться.
Поворачиваюсь, и он бледнеет. Кажется, в моём лице видит холодность и отверженность.
– За дом можешь не переживать, Игнат решит этот вопрос, – пытается увести меня с тропы войны.
– И в этом нет ТВОЕЙ заслуги. Ты лишь можешь рушить, а отдуваться другим, ДОРОГОЙ. Счастливой операции, – говорю и спешу туда, где воздух не отравлен ложью. – Идём, – киваю Киру, и в который раз покидаю это чёртово место неимоверно опустошённой.
Глава 35
Игнат звонит на следующий день, предлагая встретиться. Только дело клонится к вечеру, и я ищу отговорки, но он настаивает, что это очень важно.
– Карина, – выпаливает, как только отвечаю «да», – я договорился. Вы можете жить в доме. Надо подписать бумаги с Горячевым.
– С Горячевым? – сильно удивлена, как ему удалось это всё же, и на сколько потянет благодарность. – Сейчас? Половина одиннадцатого.
– Он занятой человек. Думаешь, нарочно под тебя будет подбирать время?
– Нет…, – раздумываю. Даже не ожидала, что такое возможно.
По голосу трезвый.
– Ну давай уже, он ждать не любит. Еле договорился. У меня самолёт в шесть утра, вернусь только через пару недель. Надо решать вопрос сейчас, пока он готов на уступки. Но настаивать не буду, как скажешь. Давай, раз, два…
Что-то мне подсказывает, что мне нагло врут, но вдруг он говорит правду? К тому же друг Рубцова.
Джинсы, белые кеды и джемпер. Волосы в хвост. Еду на нужный адрес, только кафе напротив, а Игнат ждёт меня в машине в тупиковой улице, и я в нерешительности останавливаюсь у мусорных баков, не зная, стоит ли мне садиться внутрь. Фары вспыхивают и тут же гаснут. Да вижу я тебя. Быстро пишу сообщение Лизе, где именно нахожусь. Воровато оглядываюсь, будто меня могли провожать какие-нибудь нелицеприятные личности, а потом всё же набираюсь смелости и открываю машину.
– Где он? – спрашиваю.
– Через двадцать минут подъедет, – отзывается тут же. – Садись, пока почитаешь договор, – протягивает мне бумаги, и я сажусь на переднее сиденье, зажигая свет.
Только сейчас замечаю, что Игнат успел набраться. Насколько неприлично, судить не могу, ибо не знаю его градации опьянения. Но это уже говорит о многом. Я не знакомая, которую следует дёргать в подобные моменты.
Шмыгает носом, трогая кончик, и бросаю взгляд на столик между нами, на котором едва заметна белая пыль. Хватаюсь за дверную ручку, но тут же двери блокируются, отрезая мне путь на улицу, а внутренности скручивают тугой бечёвкой от неприятных предчувствий.
– И? – обращаюсь к нему, держа руку на дверной ручке, чтобы снова попытаться открыть чёртову дверь. – Зачем позвал?
Можно не читать бумаги, и так ясно, что это всё враньё. Кроме одного: место, где мы стоим, действительно то, где я видела Горячева.
– Расслабься, Карин, – пожимает плечами, расстёгивая третью пуговицу рубашки, потому что первые две уже и без того расстёгнуты. Галстук, по всей видимости, валяется где-то сзади. Когда Рубцов рассказывал, что есть у него знакомые, кто сидит на дерьме, я даже подумать не могла, что речь как раз шла про Игната. Судя по всему, он один из тех, о ком упоминал Макс. Пробовал ли сам Рубцов что-то, доподлинно не известно. Но, судя по нему, не удивлюсь. Просто не сидел плотно, как многие. Наверное, брал по случаю.
Этот тоже с первого взгляда не походил на любителя незабываемых ощущений. Как же часто мы обманываемся в людях.
– Открой дверь! – требую.
– Ты только пришла.
– И должна иметь возможность уйти в любой момент!
– У меня есть новости, – расплывается в улыбке, игнорируя мои слова. – С домом можно всё решить.
– Насколько решить? На время или навсегда? Документы – фальшивка?
Он причмокивает губами, как-то кривится, и я понимаю, что у него начался приход. Или как там это называют.
– Мне пришлось кое-кому позвонить, перетереть вопрос, но я могу сделать так, что тебя больше не тронут.
Он смотрит на мои губы, облизывая свои, и мне становится страшно.
– Разблокируй двери! – снова пытаюсь добыть себе доступ на улицу.
– Мы же не закончили!
– И сколько я кому буду должна? Например, того, кому ты звонил?
– Расчёты через меня, – он тянет в мою сторону руку, и я вспоминаю Логинова. Неужели, у меня на лбу написано, что я легкодоступная? Что стану спать с первым, кто мне предложит свои сомнительные услуги? Отстраняюсь так, чтобы он вместо моего лица, поймал воздух.
– Ты – друг моего мужа!
– Слишком высокопарно, – хохочет он. – Рубцов разорён. На кой чёрт мне теперь с ним дружить? Знаешь, Кристина, дружить следует с себе подобными. Успешными, имеющими связи или деньги. Увы, не каждый может удержать за дерево, на котором растут золотые яблоки.
– Прям товарищ от Бога, – усмехаюсь. Только что-то мне подсказывает, что Рубцов бы поступил похожим образом.
Был у него один знакомый, который даже в гости с женой приходил несколько раз. Только кому-то дорогу перешёл, его притопили. Он к Максу, а тот лишь плечами пожал. Помню, как говорил, что у него нет лишних средств и вытащить он их ниоткуда не может. Вот тебе и тётя кошка, выгляни в окошко.
Я не вмешивалась. Всё же решать по бизнесу следовало Максу, ибо он его весь и построил. Я помогала, только оформление и ведение дел – это ни одно и тоже. Вот так Рубцов однажды избавился от того, с кем невыгодно водить дружбу. Сейчас его списывал со счётов такой же, как он.
– Я бы мог взять с тебя деньги, приличную сумму, – принимается торговаться Игнат, – но…
Его рука укладывается на моё колено, и я тут же отшвыриваю её в сторону.
– Если ты сейчас же не откроешь двери, я закричу! – говорю уверенно, смотря на него с ненавистью. Но одно движение, и моя спинка резко откидывается назад, а он уже сверху, елозит мерзкими губами по моей шее, лапая меня за грудь.
– Отвали, – пытаюсь оттолкнуть, когда он меня ошарашивает.
– Знаешь, как долго я мечтал тебя поиметь? Но не потому, что ты охренительно красивая. Хочу вернуть должок своему другу, который спал с моей женой. Правда, теперь бывшей. Только они не в курсе, что я знаю про их тайный грешок. Думают, самые умные, – жарко шепчет мне признание в ухо, и я боюсь представить, с какого момента Игнат вынашивал этот план. Значит, Макс был верен мне от чужой жены до своей любовницы.
Только я не готова выплачивать долги за Рубцова, какими бы они не были.
– Моя сестра знает, что я здесь! – пытаюсь его вразумить.
– Пусть.
– Она ждёт меня в машине! Как только я не вернусь, придёт сюда! – нагло вру, потому что Лиза осталась дома с Киром.
– Только подумай. Дом твой. Я сделаю все документы, доведу сделку до конца, – немного отстраняется, будто приходя в себя. – Он имел её, понимаешь? – заглядывал мне в глаза. – А потом ту, другую. Ингу. Неужели, ты хочешь, чтобы он вытирал об тебя ноги? Давай ответим ему тем же, – и снова принимается якобы меня заводить. На самом деле его ласки не просто неприятны, а отвратительны.
– Игнат, – пытаюсь призвать к адекватности, только он уже там что-то себе напридумывал, – Игнат! – чуть ли не кричу, пытаясь оторвать пиявку, присосавшуюся к моей шее, когда слышу звон стекла, и тут же осколки летят на его спину, попадая и на моё лицо, а горе-любовника дёргает кто-то на себя.
Глава 36
В первые секунды действительно думаю, что это Лиза, которая поехала за мной следом. Наверное, так решает и Игнат, которого тащут из машины.
Темно. Не до конца понимаю, что происходит, только на сей раз удаётся выбраться из салона, потому что двери больше не заблокированы. Звуки ударов и мужские вскрики. В свете фонарей выхватываю взглядом мужскую фигуру, которая стоит, и вторую на земле. Тот, что лежит – Игнат. Второго не знаю. Спортивное телосложение, уверенная стойка, балахон с капюшоном на голове.
Бежать. Как можно быстрее. Туда, где есть люди.
Срываюсь с места, радуясь, что в кроссовках, и вспоминаю эстафету с передачей палки. Только сейчас на кону моя жизнь и здоровье. Кто знает: позади остался мой спаситель или мучитель. Кажется, лечу, быстрее гепарда, хорошо, что воздух не ледяной, иначе бы мои бронхи спазмировались, и кто знает, чем закончится эта гонка.
В несколько мгновений оказываюсь на освещённой улице, быстро осматриваясь, чтобы увидеть прохожих. Малолюдно. Если не считать двух парней вдалеке и парочку на лавочке в двух шагах, – никого. Позади слышатся шаги, и я оборачиваюсь, ощущая, как меня окатывает страхом. Незнакомец идёт в мою сторону, и это не предвещает ничего хорошего.
Наверное.
Бронхи начинают сужаться. Всё же начинают! То ли от бега, хотя что я тут пробежала, то ли от паники. То ли просто так. Хотелось бы к этому привыкнуть, но так и не вышло. У меня два варианта: успеть добежать до машины или использовать баллончик, который предусмотрительно спрятан в кармане. Жалею, что рядом с ингалятором не лежит перцовый. Надо бы озаботиться в следующий раз, потому что жизнь у меня стала какой-то сумбурной. Эта астма меня когда-нибудь убьёт. Или сама по себе, или в таких вот случаях.
Выхватываю лекарство, вдыхая его необходимые десять секунд, и вот «спаситель» рядом.
– Тебе не говорили, что по ночам садиться в чужие машины опасно?
Всё ещё держу дыхание, чтобы как следует пары разошлись по бронхам, и смотрю на мужчину передо мной. По лицу проскакивает недоумение и улыбка, потому что Романа здесь увидеть просто не ожидала. Смотрю за его спину, не идёт ли Игнат, но вижу, как удаляется парочка, которая сидела на скамейке.
– Ты почему здесь? – выдыхаю воздух через положенное время, и Роман цокает языком.
– Как бы я тебя спас от посягательств какого-то сладкого брюнета, – поправляет кофту, но тут же делает вид, что задумывается. – Или, наоборот, помешал? – лицо выражает удивление, лоб хмурится. – Чёрт, – играет на публику, – даже не думал, что у вас ролевые игры. Случайно увидел, как ты прошла мимо, из банальнейшего любопытства заглянул за угол, поинтересоваться, что там можно делать красивой девушке в поздний час.
– Очень смешно, – кривлю улыбку, потому что он явно надо мной издевается, и направляюсь к машине.
– Карин, постой, – догоняет, хватая меня за руку, и я удивлённо смотрю на наши сцепленные ладони, а потом высвобождаю руку.
– Я – замужем!
Он показывает пустые руки, пока мы продолжаем идти.
– Не предлагал тебе кольца. Или замужнюю женщину нельзя коснуться? Кажется, тот мудак не интересовался, есть у тебя муж или нет. Скорее всего даже был в курсе событий. Только почему-то нагло лапал, – переводит взгляд на мою грудь, и чувствую себя по-идиотски.
– Спасибо, – выношу благодарность. Если бы не он, конечно, могло бы закончиться как-то иначе. Только сомнения одолевают. – Ты за мной следишь?
Он кивает на ресторан, в котором я его уже видела. Банальное совпадение. Так бывает.
– С другом встречался.
– Ясно. Ладно, мне пора, – озвучиваю дальнейшие действия.
– А что за мужик-то? – останавливает новый вопрос. – Просто я ему тачку разбил и лицо.
– Это юрист, – отвечаю, смотря на Романа. – Друг мужа.
Он присвистывает.
– Типа, пока муж в больнице, за тебя некому заступиться?
– Типа, давай отомстим твоему мужу-кобелю, потому что он имел не только любовницу, про которую знают все, кому не лень, но и жену того, кому ты разбил морду.
Он улыбается и качает головой, а я, наконец, добираюсь до машины, слыша позади шаги.
– Шикарно мужик устроился, – выдаёт реплику.
– Только в пример его не бери, – прошу, открывая авто. Держусь за дверь, намереваясь сесть в салон. Кажется, город вымер. Будто вмиг испарились все люди, оставив нас тут одних. Лишь фонари ещё со мной заодно, освещая пространство. Что на уме у этого мужчины? Я его почти не знаю, но мне он уже не кажется таким страшным, как в самом начале.
– Не буду.
Вижу свет фар из подворотни, откуда недавно выбежала, и машина Игната застывает на распутье, решая, в какую сторону двинуться. Роман оборачивается, смотря в сторону, и несколько секунд между нами немая сцена. Уверена, мудак видит, что мы вместе.
Телефон принимается звонить, и я различаю на экране его имя.
– Да, – отвечаю, понимая, что бегать бессмысленно. Что интересного он мне скажет?
– Готовься к иску, – сипит в трубку. – Твоя сестра перестаралась. Кажется, у меня сломано ребро. Да и тачку в ремонт. Так что жди. Я тебе по-хорошему предлагал, с. ка.
– Моя сестра дома с сыном, увы. У неё алиби.
– Ты поняла, что я про мужика, который рядом с тобой стоит. Думаешь, можно меня за лоха держать?
– Я не знаю его, – смотрю на Романа, прислушивающегося к нашему разговору.
– А это потом рассказывать не мне будешь. У нас была встреча, я привёз бумаги. Меня избили, нанесли урон здоровью и имуществу.
– Ты хотел меня изнасиловать!
– Доказательства, Карин, где доказательства? И про дом тоже забудь, них… ты не получишь. Так что выметайся завтра же.
Трубка замолкает, и машина Игната сворачивает в другую сторону, а я горько вздыхаю. В этом мире нет правды. Она у тех, кто имеет власть и связи. Не у женщины, которую предал муж. У которой больше нет полной семьи, которая должна разгребать чужие проблемы.
– Что он тебе сказал? – Роман не улыбается, а мне хочется реветь. Вот так сесть на землю и реветь, потому что ничерта у меня не выходит, хоть я и пытаюсь всё исправить. Только вместе с тем иду ещё глубже ко дну.
– Ничего, – говорю замогильным голос, желая оказаться отсюда как можно дальше. – Мне пора.
– Эй, – он хватается за дверцу, – иногда простой прохожий может сделать куда больше, чем близкий человек.
Неужели, у меня на лице всё написано, как чертовски хреново?
– Идём, – вытаскивает меня из-за двери, закрывая её.
– Мне домой надо.
– Да никуда не денется твой дом.
– Денется, – кажется, моё лицо настолько сморщилось, что похоже на сушёный чернослив.
– Вот об этом за чашкой кофе мне и расскажешь.
Глава 37
Мы сидим в небольшом кафе недалеко от того места, где всё произошло. Тихое, уютное, совсем не похоже на ресторан, где встречалась с Горячевым. Передо мной чашка аппетитного кофе и пирожное, напротив Роман задумчиво мешает ложкой напиток. Сейчас похож на студента в этой одежде, и даже не могу сказать, как лучше.
В костюме смотрится элегантно и стильно, в балахоне довольно мило и дерзко одновременно.
– Что он тебе сказал? – задаёт вопрос касательно Игната.
– Обещал затаскать по судам.
– За отказ? – лицо скептика. – За то, что ты не прониклась его феромонами? – усмехается. – Если скажу, что могу решить твою проблему, что ответишь?
– Не хочу быть обязанной, – откидываюсь на спинку небольшого мягкого диванчика. Надо предупредить Лизу, что задержусь, потому достаю телефон, понимая, что от нее уже два пропущенных.
«У меня всё в порядке. Встретила знакомого. Буду через час», – отправляю сообщение, убирая гаджет.
– Не все такие уроды, как твой адвокатишка, – заявляет на это Роман.
– Ответишь честно? – интересуюсь, до конца не веря, что он на это пойдёт.
– Давай, – пожимает плечами, выбираясь из-за стола, и я не сразу понимаю, что задумал. Хватается за полы балахона, принимаясь тащить его вверх, и вместе с ним цепляет футболку, демонстрируя красивое тело. Оцениваю пару мгновение и тут же тянусь за кофе, отпивая слишком много и обжигая язык. Роман садится обратно, укладывая кофту рядом с собой. – Ну так что там у тебя за вопрос?
– Зачем ты помогаешь? – упираюсь локтями в стол, складывая руки в замок, и размещаю на нём подбородок.
– Не помогаю, – не соглашается, – а хочу помочь. Это разные вещи. Обещать, намереваться, делать, – барабанит пальцами по столу.
– Ответа не прозвучало, – напоминаю.
– Потому что могу, – подкидывает левую бровь, и его взгляд какой-то пронизывающий. – Потому что считаю, что ты заслуживаешь помощи. Потому что из-за меня у тебя могут быть проблемы. Не ты же расхреначила ему тачку. К тому же, возможно, мы не случайно встретились.
– Всё же не случайно? – пытаюсь поймать его на словах.
– Ты про то, как сдала меня полиции? – усмехается, подтягивая маленькую кружку к себе ближе.
– Я объяснила уже.
– Как ты познакомилась с мужем? – переводит внезапно тему.
– Зачем это?
– Просто ответь. Как? Был кто-то, познакомивший вас? Вы заполняли анкеты на собеседование по созданию семьи?
– Не понимаю.
– Я к тому, что люди встречаются нам на пути постоянно. Вон там, например, – указывает он за мою спину, – сидит мужчина лет пятидесяти. Я вижу его, возможно, не в первый раз. Но именно когда заостряю своё внимание, могу вспомнить при следующей встрече.
Мы постоянно встречаем людей, только одни проходящие мимо. Другие – остаются в наших жизнях. Как ты и Макс, например.
– Откуда ты знаешь его имя? – выбивает меня из колеи его реплика, и на долю секунды начинаю снова что-то подозревать. – Я не говорила, кажется.
– Я был в полиции в качестве подозреваемого, забыла? – напоминает мне, и я корю себя за поспешные выводы. – Возможно, мы встретились последний раз, – продолжает дальше. – Случайно пересеклись и больше не увидимся. А, может, я сыграю в твоей жизни какую-то роль.
– Что это значит?
– Ненавижу тех, кто намерен взять женщину силой, – отпивает терпкий напиток и кривится, но не от его горечи. Понимаю, что причина в Игнате. – А теперь этот мудак ещё хочет и тебя выставить виноватой. Знаешь почему?
– Потому что может.
– Потому что не верит, что за тебя кто-то вступиться может, – впечатывает указательный палец в столешницу. – Это как история со старшими братьями. Первый пробивается сам, а второй уже выпендривается перед другими, потому что за ним кто-то стоит.
– У тебя есть брат?
– Сестра, – кивает, не отводя от меня взгляда, а я представляю, что она должна быть красивой, если похожа на него.
– Младшая? – уточняю.
– Да.
– И ты за неё заступался?
– Потому она выросла избалованной эгоисткой, которая постоянно что-то хочет. Но там ещё родители многое позволяли.
Вспоминаю Ингу, которая захотела чужого мужа. Наверное, тоже чья-то сестра.
– И что ты намерен делать с Игнатом?
– Такие боятся вступать в открытый конфликт с теми, кто наравне. Или же выше на ступень.
– Хочешь сказать, что я где-то тут? – приближаю ладонь к полу.
– Думаю, ты прекрасно поняла, о чём я. Иллюстратор книжек вряд ли имеет достаточный вес в кабинете главного прокурора. А дела заводят порой и просто так. Ты же понимаешь?
Конечно, я понимала, о чём он. Только принять просто так его услугу тоже не могла. Он же мне никто. Я не собираюсь чувствовать себя перед ним в долгу.
– Только я заплачу, – говорю, и он хмыкает, смотря на меня.
– Ладно, – как-то слишком быстро соглашается. – Можешь отблагодарить свиданием. А что с домом? – напоминает о больной мозоли, и настроение, которое немного поднялось, снова падает в пропасть.
– Его заберут, – ковыряю вилкой пирожное. – Ну и бог с ним, одни проблемы. Начну всё сначала.
– А почему его заберут? – интересуется, и я в общих чертах расписываю историю. – И этот мозгоклюй сказал тебе, что договорится с Горячевым? – смотрит на меня, как на идиотку. – Такому воробью Ксан не по зубам, – качает головой. – Он тебе нагло и откровенно врёт. Думаю, даже не говорил с ним, а уж наобещал чего-то немыслимого.
– Не знаю, – пожимаю плечами, – уже ничего не знаю.
– Помнишь сказку про Царевну-лягушку? – задаёт риторический вопрос. – Утро вечера мудренее, – говорит известную реплику. – Я сейчас.
Уходит, а я снова достаю телефон. От Игната несколько фотографий, на которых вижу причинённый ущерб. И ладно, если за машину придётся возмещать, то его лицо пойдёт по какой-нибудь административке. Рассматриваю, как приложил его Роман, когда тот возвращается с бутылкой вина.
Перевожу взгляд на белое, приятно булькающее в большой пузатый бокал.
– Я не буду, – качаю головой.
– Как и я, – продолжает он разливать золотистую жидкость, а потом подвигает ко мне бокал. – Ты знаешь, что французы в этот деле очень прогрессивны? – длинная тонкая ножка торчит между его пальцами, пока он понемногу болтает вино по стенкам. – Они употребляют по одному стакану в день. И уверяют, что это улучшает память и успокаивает нервы. Кажется, ещё что-то там с пищеварением. Но это неточно.
Вдыхает аромат алкоголя, протягивая бокал в мою сторону, а я в свою очередь демонстрирую ему присланные картинки.
– Красавчик, – резюмирует Роман, дотрагиваясь до моего бокала, – хочу выпить за правду.
Он в несколько глотков осушает ёмкость, устанавливая её обратно, и я следую его примеру. Вино полусухое, приятные нотки ягод. Не специалист, но с уверенностью скажу, что хорошее. Тепло сразу разливается по внутренностям, а Роман уже наполняет бокал снова. Только сейчас осознаю, что за руль уже не сяду. Следует вызвать такси. Но как-то становится спокойно.
Снаряд два раза в одну воронку не падает.
Я падала, обжигалась и снова шла. Обманулась с Максом, доверилась Игнату. Кто этот человек, что сидит передо мной?
– Кстати, – внезапно вспоминаю, что он детектив. – Можешь найти мне сведения об одном женщине?
– Конкретнее.
– Та самая, что уверяет меня, будто вторая жена Макса.
