Текст книги "Вторая семья. Неверный (СИ)"

Автор книги: Ирина Манаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 38

Скоро полночь, а я сижу в компании малознакомого человека, который обещает мне помочь. Сверху прочего решаю обнаглеть и узнать про Ингу.

– Что тебя конкретно интересует? – спрашивает Роман.

Всё и ничего. Банальное любопытство касательно не только личных отношений, но и того, что успел подарить ей Макс. О том, как они познакомились, узнала от Рустама. Наверное, он не врёт, да и какая уже разница. Важно другое.

– Мой муж заложил весь бизнес и дом в фирму твоего знакомого. Хочу узнать, по какому поводу. Вряд ли сам Рубцов возьмёт и расскажет, что стало причиной. Подозреваю, что за этим стоит та самая жена, которая кричала о своей любви с экранов телевизоров, а потом сбежала. Вот и хочу узнать, что между ними произошло. Вдруг, она знает ещё что-то, и мне грозит опасность с Киром? Плюс недвижимость. Зарегистрирована она на неё или Рубцова?

– Зачем тебе это?

– Надоело быть дурой, – честно признаюсь. – Да и нечестно это. Я у разбитого корыта, а она… Вот и хочу узнать, что там она… Откуда вообще появилась?

Не знаю, правильно ли делаю, что прошу, но хочется конкретики. До конца понимать положение дел.

– Следователь говорил, что девочка от Рубцова. Дочка её. Можно выяснить, это правда или нет?

– Можно, – спокойно отзывается Роман, подливая мне ещё вина.

– Я ведь всегда старалась быть хорошей женой, – отчего-то изливаю ему душу. – А выгляжу идиоткой, которую выставили на посмешище на весь город.

– Почему тебе так важно чужое мнение?

Смотрю на него, как на идиота.

– Потому что я живу среди людей.

– И тебе важно, что каждый подумает?

– Да, – не понимаю, куда он клонит.

– Потому люди и не могут быть счастливы. Они смотрят на других, желая одобрения. Думают, правильно ли поступят, верную ли выберут одежду. Живут не так, как хотят они, а так, как навязывает окружение. Разве это правильно?

– То есть, можно выйти голой, если захочется? – пытаюсь понять, насколько он шутит.

– Тебе хочется гулять голой? – лукаво улыбается, перемещая глаза с моего лица куда-то ниже. – Я бы не отказался на это посмотреть. Впрочем, как и половина зала в этом заведении.

– Это гипотетически, – отмахиваюсь. – Так можно дойти до абсурда.

– Ты не ответила, – насмехается надо мной. – Хочется раздеться?

– Нет, я не хочу ходить голой, – кривлю улыбку.

– Зря, это ощущение свободы. Попробуй как-нибудь дома. Я практикую.

Его реплики сбивают меня с мыслей. Вино и так размягчило мозг, а тут ещё он с шуточками, и я на долю секунды представляю его без одежды.

– Мне пора, – бросаю взгляд на часы. – Во сколько примерно мне обойдётся твоя работа?

– Не понимаю.

– Ты обещал узнать про Ингу.

– Ах, это, – кивает, уводя глаза в левый верхний угол. – Сочтёмся. Пока не знаю, что удастся раздобыть.

– Я лишь в курсе, что он из Питера. Что девочке шесть.

Молчим. Потому что не знаю, что ещё сказать, а он ждёт, когда я поставлю жирную точку в рассказе про Ингу.

– Теперь точно пора, – поднимаюсь, и он тут же оставляет на столе деньги, не дожидаясь официантку, и следует за мной.

– У меня машина рядом, – слышу голос позади.

– У меня тоже, – открываю телефон, а за ним и приложение такси.

– Ты пила, тебе нельзя за руль.

Удивлённо смотрю на него.

– Ты тоже.

– Доза для мужчины, которая не в счёт, – достаёт из кармана брелок, и тут же машина неподалёку отзывается морганием.

– Нет, я на такси.

– Как хочешь, – пожимает плечами, – пока тогда, – делает несколько шагов в сторону своего автомобиля, а я недоумённо смотрю вслед. Вот так просто? Он возьмёт и уйдёт? Нет, конечно, согласна, что это правильно, и я не собиралась садиться в чужую машину. Наверное, после Игната буду обходить стороной людей. Но не ожидала, что он не будет настаивать. Ладно.

Возвращаю внимание гаджету, вбивая адрес, когда слышу над ухом.

– Неужели решила, что я так просто уйду?

Поворачиваюсь в его сторону, скрывая улыбку. Он такой лёгкий в общении, открытый и простой. Только бы говорил правду, потому что иначе я вообще перестану верить в мужчин.

– Давай сюда, – выхватывает телефон из моих рук, стирая данные, и тут же возвращает обратно. – Сказал же, у меня машина рядом, – показывает снова на свою белую тойоту. – Я не маньяк. Тем более, что уже засветился в органах благодаря тебе. Так что, моя физиономия ментам знакома.

– Ты же и сам мент, – напоминаю, а он кривится.

– Как неприятно звучит это со стороны, – дёргается, будто ему и впрямь противно. – Бывший, Карина, – подхватывает меня под руку, утаскивая за собой, но на моё счастье вижу свободный борт с зелёным сигналом. Машу рукой, и машина мигает в нашу сторону.

– Всё же решила от меня сбежать, – вздыхает Роман, отпуская мою руку. – Ладно. Я пытался. Может просто не в твоём вкусе.

– Спасибо за спасение и за вечер, – пропускаю мимо ушей его последние слова. – Ну и за то, что для меня делаешь.

– Однажды, ты вернёшь кому-то этот долг? – пожимает плечами, а я не понимаю, о чём речь. – Я человека обидел, Карин, женщину. И мне кажется, что, если сделаю для другой женщины что-то хорошее, мир станет чуточку лучше.

– Ты был женат?

– Нет. Но разве мало на свете женщин, которых можно обидеть?

– Измена?

Он молчит слишком долго, чтобы я решила, будто там может быть другой ответ. Просто смотрит в мои глаза, и тишину между нами прорезает резкий гудок такси.

– Мне…, – хочу попрощаться в который раз, но он перебивает.

– Да или нет? – спрашивает, когда я уже намерена уйти.

– Что?

– Да или нет? – повторяет.

– Я не слышала вопроса.

– Это и есть вопрос. Просто: да или нет.

– Не знаю.

– Выбери.

– Да не могу я так.

– Карин: ДА или НЕТ.

Не знаю, что это за игры, но решаю ответить.

– Пускай, да.

Он хватает меня за руку, притягивая к себе, и я не успеваю осознать, как его губы находят мои, сливаясь в поцелуе.

Глава 39

Я первой прерываю безумие. Почти сразу отталкиваю мужчину, который позволяет себе слишком многое. А он улыбается и хитро смотрит.

– Ты сама сказала да, – пожимает плечами, отправляясь к такси и открывая мне дверь.

– Зачем это всё? – сдвигаю брови, искренне не понимая, что за клоунаду он устроил.

– Просто ты сильно грузишься по поводу событий. Вот решил разрядить обстановку. Теперь будешь думать обо мне, – заглядывает в салон, что-то протягивая водителю, а потом приглашает жестом внутрь. – Просто решил разрядить обстановку.

– Никогда больше так не делай, – подхожу ближе, усаживаясь на заднее сиденье. Ни тени улыбки, пусть даже не думает, что мне понравилось. Пока я не поставлю точку в одних отношениях, даже не намерена смотреть в другую сторону. Я не Рубцов.

– Ты слишком большое значение придаёшь незначащим вещам. Это лишь поцелуй, Карин.

– Для вас всё просто, – смеряю его взглядом. – Сегодня одна женщина, завтра другая. Изменить, как чай себе сделать.

Его улыбка тут же гаснет, и вижу какую-то тоску в глазах.

– Ты права, – тут же соглашается, и голос звучит холодно и отстранённо. – Мужики совсем не умеют чувствовать. Они уже потом понимают, что кругом виноваты, и ничего уже не изменить. Доброй ночи, – дверца мягко хлопает, и я смотрю вслед своему новому знакомому.

Руки он тут же засовывает в карманы и уверенной походкой направляется в сторону своей машины. А я понимаю, что обидела человека, который был ко мне добр. Который открыл глаза на то, во что влез Рубцов. Который не прошёл мимо, а спас от посягательств очередного козла.

– Адрес называйте, – подаёт голос таксист, вырывая меня из задумчивости, и я диктую. Тут же открываю телефон, размышляя о том, стоит ли что-то написать Роману, но закрываю обратно. На сегодня разговоров достаточно.

Около дома пытаюсь всучить деньги водителю, но тот оказывается: уже всё оплачено. Чувствую себя не неимоверно обязанной человеку, ворвавшемуся в мою жизнь, и решаю сделать для него что-то. А пока благодарю таксиста и отправляюсь домой.

– Что случилось? – Лиза испуганно смотрит на меня, когда я вхожу в ворота. – Где машина?

– Нормально. Просто выпила немного вина. Пришлось оставить.

– И кого же ты встретила? – подпирает косяк, смотря на меня отчего-то хитро.

– Одного знакомого.

– Мужчину? – не отстаёт, а я пытаюсь протиснуться мимо неё на кухню, потому что начинает сушить рот.

– Неужели это важно?

– Важно, чтобы он не был женат, – шумно выпускает воздух из лёгких сестра. – Я тоже однажды попала, так что никто не застрахован. Я же реально, Карина, была идиоткой. Дальше носа не видела. А теперь про него постоянно в газетах пишут. Наше время сумасшедшее. Хайп, одним словом. А я – дура.

– Ну вот, ещё одно подтверждение, что мы сёстры, – усмехаюсь, открывая минералку. Забываюсь и кручу крышку сразу, отчего меня тут же обдаёт жидкостью. – Я тоже слепая.

– Кстати, мне тут подработку подкинул твой знакомый.

– Какой? – немного удивлена.

– Рустам.

– Он снова приходил?

– Нет, позвонил и предложил небольшую халтуру. Деньги – баловство, конечно. Зато не буду болтаться куском шоколада в проруби. С чего-то следует начинать, да и голову проветрю.

Признаться, удивлена. Нет, сестра всегда была целеустремлённой. Она слишком рано повзрослела и взвалила на себя тяготы жизни. Тут вопрос больше к тому, как они вообще пересеклись.

– Почему нет, – пожимает плечами Лиза.

Наверное, я просто привыкла искать везде подвох. Я бы поняла, будь они раньше знакомы, а теперь всё выглядит странно.

Мы перекидываемся парой фраз, а потом расходимся по комнатам, и я пишу Рустаму.

«Там работа с бумагами», – будто оправдывается передо мной. – «Что-то не так?»

«Всё нормально».

Оставлю его в покое. Он и муху не обидит, это уже у меня повышенная тревожность.

Роман не писал. Мы друг другу никто, но после того, что он выкинул, можно было бы и послать строчку-другую. А мне поблагодарить его за такси. Только никто из нас ничего не делает.

Первый мужчина после Макса, кто позволил себе подобные вольности. Неужели, я каким-то образом могла намекнуть, что не против? Пытаюсь припомнить наш разговор, но не нахожу ничего, что могло бы его натолкнуть на мысли.

Я была в ступоре. Лёгкий шок, после которого разорвала поцелуй. Не ответила. Не потому что он неприятен. Нет, симпатичный мужчина, только и мыслей не было переходить на другую ступень.

Вспоминаю о тех, кто предлагал мне постель в обмен на помощь с домом. Заколдованное место. Уже двое, которые пытались решить вопрос интимом. Теперь Роман. Не предлагал, нет. Но его простота тоже озадачивает.

Только я не продаюсь.

Оглядываю комнату. Может, откусила кусок, который не в силах проглотить? Ну чего я так уцепилась за дом? С глаз долой из сердца вон. Начать всё заново, вычеркнув из жизни ненужных людей. Рвать жилы и тащиться к свету. А это пусть всё горит синим пламенем.

Засыпаю с мыслями о том, что завтра стану собирать вещи. Скоро выпишут Рубцова, и я уверена, что вернётся он именно сюда. А делить с ним одну крышу – чёрта с два! Он так упал в моих глазах, что существует лишь одно средство, которое способно его реабилитировать: приспособление, стирающее память, как в кино. Только его не изобрели, впрочем, как и машину времени.

Ненавижу за всё, что он сделал со мной и Киром. А теперь презираю, хотя еще неделю назад считала его достойным человеком. Волк в овечьей шкуре.

Оповещать Макса о его «друге» не собираюсь. Вообще не желаю ничего о нём знать. На повестке дня поиск адвоката для развода и съезд из дома, который гнетёт. Может в маленьком съёмном жилье я буду куда счастливее, чем в большом нутре собственного дома.

Глава 40

Следующий день начинается с того, что будильник не срабатывает, и когда Лиза интересуется, надо ли Киру в школу, вскакиваю, как ошпаренная.

– Я сегодня к Рустаму, – предупреждает она.

Да и мне пора входить в режим, потому что я – мать, а не она. Лиза ей будет, а вот решать нынешние вопросы по школе следует мне.

Наспех одеваемся, завтракает Кир в машине, пока я пытаюсь объехать ненавистные пробки, и мы всё же опаздываем, потому приходиться зайти, чтобы вызвать огонь на себя.

Наверное, выгляжу я ужасно, потому что учительница моего сына отводит меня в сторону и сочувственно шепчет.

– Я вас понимаю. От депрессии сложно избавиться. Если хотите, могу дать номер хорошего психотерапевта. Сама у неё была после разрыва с мужем.

Молчу. Перебивать некрасиво. Пусть выговориться человек. А мне следует обратить внимание на свой внешний облик, раз уж со стороны меня принимают за женщину в депрессии. Видели бы они, как вчера меня целовал красавчик!

Вспоминаю о Романе, и отчего-то лёгкая улыбка трогает губы.

– Вот, – не унимается педагог. – Я такая же пришибленная ходила.

Наверное, она искренне хочет мне помочь. Только даже не представляет, насколько далека от правды.

– Подождите, я сейчас её телефон напишу, – просит меня остаться в коридоре, отправляясь в кабинет, а я раздумываю, не сбежать ли? Но она возвращается довольно быстро. Что-то там ещё рассказывает про своего мужа, который сперва потратил лучшие годы её жизни, а потом и последующий, когда она восстанавливалась. И вот там пришлось нелегко.

– Вы сильная, – зачем-то берёт мои руки своими. – Справитесь. У вас такой ребёнок замечательный. Кирилл хорошо учится! – сыплет комплименты в адрес сына. – А мужа выбросьте из головы. Другой появится. Который не предаст, который всегда рядом будет, – и я вижу в её глазах такую надежду. Будто это она самой себе говорит, а не мне. Наверное, она чуть старше, судить тяжело. По немодной одежде, которую она предпочитает носить в школьных стенах, можно дать и сорок. Только я не интересовалась её возрастом никогда. Достаточно было, что Кир отзывается о ней хорошо.

Родительский комитет – не для меня. Оплатой всегда заведовал Рубцов, а по остальному я не высовывалась. Иногда пролистывала чат, но никогда ничего не писала, если этого не требовалось.

– Спасибо за такие добрые слова, – не знаю действительно, как себя вести. Что говорят в подобные моменты? Будем держаться вместе? – Мне пора.

– Да-да, конечно, – тут же кивает, а я уношу в зажатом кулаке бумажку с цифрами, которые в ближайшее время мне точно не понадобятся. Потому что у меня и так нереально много проблем. Искать ещё одну в виде нехватки денег на психотерапевта, я не намерена. Ничего так не лечит, как отсутствие денег.

Заезжаю в магазин за продуктами, а потом отправляюсь домой. Неизвестный абонент на проводе, и я тут же говорю.

– Да.

– Это я, – звучит знакомый голос, который я выучила за годы совместной жизни. – Только не бросай трубку.

Чёрт, а так хотелось…

– Что надо? – отвечаю холодно, тормозя на перекрёстке, потому что загорается красный. Опасность! Так уж повелось, что в природе многие растения и животные окрашиваются в красный, чтобы показать степень ядовитости. И вот именно сейчас позвонил Рубцов. Когда загорелся пурпур.

– Ты же понимаешь, что не сможешь бегать от меня вечно?

– Кто сказал, что я бегаю? – хмыкаю в трубку, открыв зеркало на солнцезащитном козырьке. Рассматриваю своё отражение внимательно. Что такого во мне увидела учительница, что посчитала меня за убитую горем женщину? Обыкновенные глаза. Просто без косметики, может небольшие мешки, волосы немного спутались. Да такая каждая третья. Тоже мне, нашла депрессию.

– Меня отпустят через неделю, может чуть позже.

– И? – решаю уточнить, что он хочет от меня, и прихожу к выводу, что решение по поводу съезда приняла верное. Сейчас тогда следует начать упаковывать вещи, потом оповестить Кира и Лизу, ну и найти само жильё.

– Мы справимся, Риночка, – называет меня ласково, только сейчас коробит.

– Я за вас рада.

– За кого нас? – не понимает Макс, что я издеваюсь.

– За тебя и ту, что справится. Но я не понимаю, что тебе нужно от меня? Документы скоро тебе доставят, так что…

Я лгу. Ещё не успела решить вопрос по адвокату. Пожалуй, отложу переезд и найду кого-то подходящего на эту роль, потому что боюсь, что процесс может быть долгим и болезненным. Не потому, что я не хочу рвать. Наоборот, если бы не бумажная волокита, а традиции, как в исламе, где надо лишь трижды сказать: я с тобой развожусь, я была бы уже свободна. Правда, это прерогатива мужчин, потому что женщины в мусульманском мире совершенно не имею веса.

– Какие документы?! – шипит в трубку Макс.

– О разводе, Рубцов. Или ты думал, что у меня тоже отшибло память? Правда, я не верю в эти байки. Просто в тебе не нашлось смелости признаться в том, что ты везде охренительно накосячил. Решил спрятаться в мире беспамятства, накидывая мне лапшу на уши Хватит. Я не такая идиотка, которой была раньше. Кстати, если ты и вернёшься, то к той, кто кричал с экранов телевизоров о вашей связи. Думаю, адрес вспомнишь сам.

– Игнат договорился по поводу дома, – решает увести меня в другую тему.

Не знает о случившемся? Или же притворяется в который раз? Ах, да. Хочет показать, что он ещё на что-то влияет. Чёрта с два! Ошибочка вышла. От таких, как Рубцов и Игнат следует прятаться за высоким забором с колючей проволокой.

– Отлично, – подыгрываю ему. – Какой молодец твой друг. Дом тебе вернул! Будешь жить в нём долго и счастливо. От меня только отстань.

– Карина! Просто успокойся. Когда я вернусь, мы поговорим о нас.

– Да нет никаких нас, – не выдерживаю, повышая голос. – Нет! Теперь лишь мы с Киром отдельно, а ты в другой стороне. Желательно, как можно дальше, чтобы нас ненароком не снесло взрывной волной от того кошмара, в который ты забрался.

– Карин…

– Рубцов, принимай последствия. И умей быть мужиком. У меня всё!

Сбрасываю, потому что можно говорить вечно. Он стал другим даже в наших диалогах, ведь сейчас у него нет никакого права что-либо требовать от меня. И он понимает это. Только какого чёрта вцепился, как клещ – понять не могу. Что-то должно быть в основе, отчего ему так необходимо наладить отношения между нами.

Вряд ли дело в Кире или мне, как женщине. Он не из тех сентиментальных мужиков, которые держатся за отношения. К тому же любви, как вижу, у него и не было. Жили просто по привычке. Или бог знает, что там у него в голове.

– Игнат решил с домом, – передразниваю Рубцова, продолжая движение, а Макс принимается звонить снова. Смысла менять номер нет, хотя бы пока мы официально делим одну фамилию. Верну себе Высоцкую, и дело с концом. По поводу Кира надо подумать. С одной стороны, не хочу ничего иметь общего с Рубцовым, с другой, он всё же отец. И лишать его такого права я не намерена.

Вхожу в дом, устанавливая пакеты на стол, а потом выкладываю содержимое на полки и в холодильник. На повестке дня готовка, и я переодеваюсь в домашнее, становясь около плиты.

А спустя три часа приходит аудиофайл от Игната, и я долго не решаюсь его включить. Будто не услышь я содержимое голосового сообщения, всё будет в порядке. Только осведомлён – вооружён. И я нажимаю «воспроизвести».

Глава 41

Переслушиваю сообщение уже в третий раз, не веря своим ушам.

Игнат извиняется за вчерашнее поведение, потому что был пьян. Говорит о причинённом беспокойстве, о том, что сожалеет о случившемся и желает всего доброго. Какая резкая смена поведения! Сам догадался или кто подсказал?

Значит, одной проблемой меньше.

Голос его, пусть я и слышала разговор несколько раз. Номер, впрочем, тоже. Только что же на самом деле случилось?

Набираю Роману, потому что ноги, по всей видимости, растут оттуда. Кто он всё же: добрый самаритянин или бандит с большой дороги?

Абонент недоступен. Пояснений не будет, по крайней мере в ближайшее время. Рассчитываю на то, что придёт смс-оповещение, когда телефон включится, и задумываюсь вообще над личностью человека. Так бывает, что в наших жизнях появляются те, кто несут добро. По крайней мере так выглядит всё сейчас.

С Максом я познакомилась случайно. Мы столкнулись в дверях торгового центра, и он долго извинялся, помогая собрать пакеты с вещами. Молодой, симпатичный, в простой одежде – на фоне моих знакомых он казался растрёпанным воробьём, который искал, где раздобыть зерно. Наверное, тем и зацепил, что копал землю носом, желая добиться в своей жизни статуса. Целеустремлённость и упорство. Он заразил меня своей верой в светлое будущее. Кажется, так и строили БАМ.

Первый раз придя к нам, долго осматривался, впечатляясь каждой мелочью, будь то старинный сервиз или статуэтка из коллекции матери. Отец принял его радушно, а вот мать немного прохладно, считая, что он просто оборванец, который хочет пригреться у кормушки. Не сказала бы, что наша была большой, но именно благодаря отцу начался старт того самого Макса Рубцова, которого все знают теперь. Только разница была колоссальная между молодым парнем, который нежно заглядывал мне в глаза, стараясь угодить, и тем, в кого превратился этот человек теперь.

Вот так случайный прохожий занял моё сердце и паспорт на ближайшие годы. Только, как показывает практика, нет ничего вечного. Двигатель и тот не смогли изобрести. Что уж говорить о семейной жизни. Тенденция нынче такая, что на десять зарегистрированных браков приходится семь разводов! И вот на очереди наш. А мне грезилось, что у нас такая же крепкая семья, как у родителей.

Знали бы они, чем закончилась эта семейная драма. Да и за Лизу порадоваться не получится. Не те лотерейные билеты мы вытащили с сестрой, ох не те.

Сообщения нет и через пару часов, потому набираю снова.

Абонент вне зоны доступа сети.

Неужели, что-то случилось?

Отчего-то чувствую себя обязанной, потому переживаю за малознакомого человека. Ну не мог Игнат сам по себе переобуться. Или же реально проспался, прикинул положение дел и передумал? Удивлюсь, если дело в Рубцове. Но не бывает ничего невозможного. Только не спрашивать же мне у самого Игната о том, кто его надоумил на перемирие.

Роман пропал. Только нет на него никаких данных, так что искать иголку в стоге сена мне не по зубам.

Отправляюсь за Киром в школу, всё время посматривая на телефон. Глухо. Даже Лиза будто забыла обо мне и не звонит. Появляется лишь к вечеру: усталая и довольная.

– Знаешь, этот ваш Рустам такой тёплый, – смотрит в полоток, лёжа на диване в гостиной. – Комфортный, – уточняет, потому что вопрос о теплоте застывает у меня на лице. – Он был женат?

Рассказываю о том, что известно. Только и сама недавно узнала о том, что он уже одинок. Надо же, как бывает. У людей что-то происходит, а ты ни сном не духом. Причём люди-то довольно близкого круга, но мы настолько поглощены собой, что не смотрим по сторонам.

– Значит, не только мужики – козлы, – выносит Лиза вердикт после истории о неверной жене, растягивая улыбку. – У тебя что нового?

– Надо вещи собирать, – усаживаюсь рядом с ней, и она подтягивает к себе ноги.

– Тебе опять звонили эти уроды?

Слышал бы Горячев, как о нём отзываются. Хотя, уверена, многие отзываются и не так. Я бы охарактеризовала его, как чудовище, которое рушит человеческие жизни. Только, если задуматься, чудовище здесь не он, а мой дорогой муж.

– Рубцов скоро вернётся. Оповестил меня об этом. Не хочу делить с ним жилплощадь, на которой решили остаться временно.

– Звонил тебе? – уточняет Лиза, и я киваю. – Надеюсь, ты не передумаешь от него уходить?

– Что? – сдвигаю брови, будто не расслышала. – После того, что он сделал со мной?

– Знаешь, – она снова смотрит в потолок, и я поднимаю глаза вслед за ней. Может, там реально бегущая строка, на которой можно что-то прочесть? Нет. Белоснежный и невинный. – Иногда ловлю себя на мысли, что, если бы Вадим попросил второй шанс, я бы дрогнула. Не знаю, простила бы или нет, но задумалась, хотя он моральный урод и всё такое. А у вас семья была.

– Лиз, – намерена её перебить, но она будто не слышит.

– Ребёнок, устоявшийся быт. Нет, я его не оправдываю, – говорит сама с собой, продолжая пялиться на белую поверхность. – Просто это же неимоверно сложно вот так взять и резануть по самое горло. Убрать из памяти счастливые моменты, которые и заставляют тосковать по тому, что уже никогда не вернётся.

– Ты сама рвёшь себе сердце, – делаю вывод, понимая, о чём она. Только Рубцов, как опухоль, от которой следует избавиться. То, что было все эти годы, но теперь настолько мешает, что надо попрощаться. – Проблема женщин во многом в том, что они идеализируют человека, находящегося рядом, и готовы закрывать глаза на многие вещи.

Телефон молчит.

Абонент недоступен. И я даже не знаю, что думать об этом всём.

Отправляюсь в кровать. Ещё один день позади: хороший или плохой?

Учитывая, что сегодня ничего не произошло из ряда вон, он удачный. Решилась одна проблема. Надеюсь, это не очередной коварный ход Игната, потому что я устала от дурацких дворцовых интриг. Я просто иллюстратор, который хочет оживлять тексты. А не женщина Бонда.

А на следующий день мне звонит неизвестный абонент.