Текст книги "Семь стихий мироздания"

Автор книги: Ирина Крупеникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 39 страниц)

12

Катер медленно приблизился к безжизненной громаде космического корабля. Никаких позывных, никаких опознавательных знаков.

– Следов аварии не видно, – прошептал Грег, рассматривая потемневший борт звездолета.

– Но он не управляем, – также шепотом добавил Гор.

– Кроме аварий звездолеты выводят из строя и внутренние чрезвычайные происшествия, – сурово усмехнулся Данила. – Знаете, что такое «летучий голландец»?

– Корабль-призрак в океане, – ответил за обоих Гор.

– Про океан не слышал, а в космосе так называют звездолеты, где какая-нибудь скоротечная эпидемия уничтожила весь экипаж.

Близнецы дружно поежились и покосились на капитана. Она подтвердила:

– Поэтому мы используем экипировку с полной защитой.

– Шлюз, – Гаюнар показал на закрытую шахту и, присмотревшись, добавил. – Задраен.

– Я слетаю вовнутрь, – призрак собрался в зеленый шар. – Для меня стен не существует!

Он говорил с такой надеждой и с таким жаром, что Серафима улыбнулась.

– Действуй. Открой шлюзовой канал и жди нас. Но дальше причала – никуда.

– Есть, мэм!

– И поосторожнее там! – крикнул ему вдогонку Данила.

Призрак смешался с воздухом, просочился сквозь борт катера и бледной еле заметной струей помчался к мертвому кораблю. Через несколько минут замигал, а затем вспыхнул прожектор-маяк над люком, бронированные ворота медленно разомкнулись и открылось жерло шлюзовой шахты.

– Вперед, – тихо скомандовала Каляда.

Через две первые камеры Гаюнар провел катер почти на ощупь, ибо призрак не догадался или не смог включить внутреннее освещение. Перед входом в третью Пэр появился в кабине в виде туманного облака и поспешно сообщил:

«Впереди валяются остатки челнока. Данила, бери как можно выше, иначе мы столкнемся с разбитой машиной».

Флаэр поднялся к самому потолку коридора.

– Не успели покинуть корабль, – прокомментировал Гаюнар, проводив взглядом груду обломков летательного аппарата, темневшую на дне коридора. – Внимание, швартуемся.

Шасси гулко чиркнули по металлическому причалу. Каляда отключила пояс герметизации, установленный на аэромобиле, и первой вышла в док.

– Грег-Гор, передай на Волка, мы начинаем поиск, – сказала она, внимательно оглядев пустое помещение. – Среда пригодна для жизни, и тем не менее защиту не снимайте. Пэр, двигайся в группе вместе со всеми, и никаких свободных полетов.

Найти путь в кабину управления труда не составило: лайнер принадлежал к стандартному типу пассажирских звездолетов, хорошо знакомому и Серафиме, и Даниле. Не возникло проблем и с блокировками отсеков, поскольку все коды запоров Пэр расшифровывал незамедлительно. Не обнаружив ни малейших признаков экипажа и пассажиров, внемиренцы достигли капитанского мостика.

Экраны и индикаторы управления работали в режиме ожидания. Энергия текла по кабелям, обеспечивая минимальные потребности функциональных систем, но стоило Грегу и Гору подключить портативный процессор к центральной панели, бортовая сеть ожила. Один за другим вспыхнули контрольные мониторы и синтетический голос с полуслова продолжил прерванный когда-то стандартный доклад.

– Пароль не затребовал, – произнес Данила, кивнув на главный терминал. – Значит, даже особое положение объявить не успели.

– А разбитый челнок? – напомнил Пэр.

– Бежали в панике, – пилот склонился над операторским стендом. – Что же тут произошло?

– Я нашла бортовой журнал, – сказала Каляда.

По экрану перед ней мчались страницы текста.

– И ты успеваешь это читать? – ужаснулся Грег.

– Да, я восприняла информацию. Но, к сожалению, от нее мало толку. Здесь нет ничего такого, что навело бы на мысль о причине трагедии. К тому же у нас мало времени. Ребята, подключитесь к банку данных и проанализируйте количество и состав топливных модулей. Я пока посмотрю по схеме, где машинное отделение. Данила, Пэр, а вы найдите данные о полете. Быть может там содержится что-то интересное.

Несколько минут прошло в молчании.

– Навигационная система просто в замешательстве! – воскликнул призрак, вспорхнув над креслом, на котором «сидел». – Они летели обычным курсом, и вдруг он оборвался. Если верить компьютеру, сейчас корабль нигде на находится.

– Картинка такая, будто их выбросило в Структуру, – поддержал Данила.

Каляда глянула на монитор штурмана и нахмурилась.

– Если так, то отсутствие людей на борту вполне понятно: миряне не существуют за пределами Мира. Грег-Гор, перекачай навигационную базу данных на наш компьютер. Мы проанализируем ее потом.

Она смотрела, как Гор сосредоточено перебирает клавиши терминала.

– У нас энергии почти нет, капитан, – юноша поднял голову. – Локальный диск не возьмет и десятой доли информации, а провести экспортирование невозможно.

Серафима понимающе кивнула.

– В таком случае займемся нашими проблемами. Расшифровка топлива готова?

– Полный порядок, – сообщил Грег. – Преобразуем для Волка за какие-нибудь два-три часа, и можно будет развить полную мощность.

– Очень хорошо. Машинное отделение на первой палубе.

Выходя из кабины управления, Серафима пропустила вперед Пэра и близнецов, показав им на шахту лифта, и задержалась в дверях, ожидая Данилу. Пилот оторвался от терминала не сразу, и задумчиво, как нехотя, приблизился к Каляде.

– Может быть я и ошибаюсь, конечно, – начал он негромко, однако Грег, Гор и Пэр, остановившись на полпути к лифту, обернулись, – только здесь что-то не вяжется. Понимаешь, – он обращался непосредственно к Серафиме, – для пассажирского лайнера у этой посудины слишком сложное управление. Зачем, скажем, нужен мощный поисковый модуль? Отлавливать потерпевших бедствие? Глупо. Достаточно дать сигнал обнаружения, и спасательная служба прибудет на место происшествия через пятнадцать минут. Система слежения смахивает на военный радарный комплекс, а маневренность установлена в таких диапазонах, что нашим крейсерам не снилось!

Гай-Россы переглянулись.

– Миры бывают очень и очень разные, – сказали они в один голос; продолжил Гор в одиночку: – То, что тебе кажется необычным, у них было само собой разумеющимся.

Из недр звездолета поднялась скрипучая платформа подъемника. Близнецы, попробовав на прочность перила, встали в лифт и призывно взмахнули руками. Гаюнар чертыхнулся про себя: хотел выложить свои наблюдения четко и уверенно, а получилось сикось-накось, да еще и мальчишки разложили его на обе лопатки. Но подняв взгляд на Каляду, он понял, что поспешил признать поражение. Какие выводы она сделала, Данила не знал, но сообщение ее заинтересовало.

Внемиренцы осторожно двигались по пустым палубам звездолета. Технические отсеки, аппаратные кабины, коридоры коммуникаций – все сохраняло обычный рабочий порядок. Одно лишь не давало забыть о таинственной катастрофе, происшедшей здесь неопределенное время назад – полное отсутствие людей.

– Как-то тут неестественно спокойно, – бросил Данила, когда друзья добрались до машинного отделения.

– Пусть бы так и оставалось, – откликнулся Грег.

– Серафима, можно нам снять хотя бы шлемы? – попросил Гор. – А то мы чувствуем себя запертыми в разных комнатах.

Каляда колебалась несколько секунд.

– Хорошо, – сказала он, наконец.

Пока Грег, Гор и Данила модифицировали свои защитные костюмы, Пэр облетел зал по периметру и опустился на пол рядом с капитаном.

– Воздух какой-то тяжелый. Как будто в нем что-то прячется, – поделился он впечатлением. – Я не могу понять это, но я его чувствую.

Каляда не ответила. Сосредоточенный взор, казалось, проникал сквозь стены погибшего корабля.

– Активное сознание, – проговорила она медленно. – Где-то на пассажирской палубе.

– Жизнь не находит отголоска, – уверенно произнес Данила. – Может быть ты опять видишь прошлое?

– Может быть, – эхом отозвалась Серафима и, как ни в чем не бывало, обратилась к друзьям. – Итак, мы у цели. Контейнеры с топливными элементами в ячейках хранилища. Грег, Гор, вызывайте челнок.

На удачу внемиренцев машинное отделение было оснащено специальной транспортной шахтой. Пэр проверил ее работоспособность и, оставшись в шлюзе, встретил грузовую капсулу, запущенную с Волка. В это время Серафима с помощью Грега и Гора перепрограммировала манипуляторы, и, таким образом, проблема погрузки была сведена к контролю за механическими захватами. Даниле, впрочем, пришлось, восстановив защитные свойства скафандра, спуститься на последний уровень шлюза, чтобы ускорить расстановку модулей в челноке. Пэр, не способный передвигать и удерживать предметы по-людски, вынужден был частично внедряться в них, а это отнимало драгоценные минуты.

Как и предусматривала Каляда, для перекачки достаточного объема энергии потребовалось три погрузки. В общей сложности работа заняла четыре часа. Призрак сопровождал челнок в каждом рейсе, пристроившись на его обшивке, а после последнего вернулся один, невзирая на предупреждение капитана.

– Подумаешь, пролететь парочку километров в космосе! – стараясь подражать Донаю, заявил он. – Здесь я сейчас нужнее, чем на Волке.

13

На обратном пути только Каляда незаметно для других вела постоянное наблюдение за гнетущей атмосферой мирянского корабля. Пэр, хоть и утверждал, что понятия усталости для него не существует, вяло двигался рядом с Данилой, по инерции перебирая в воздухе ногами. Грег и Гор одинаково понурые замыкали шествие. Когда лифт начал подъем на центральные палубы, Гаюнар, мысли которого витали в неопределенных просторах, вдруг спохватился.

– Серафима, теперь у Волка предостаточно энергии, и нам ничто не мешает перебросить информацию в наш банк данных.

Гай-Россы с кислым видом посмотрели на товарища.

– Чего ради? – спросил Грег. – Мы и так знаем, что люди пропали, когда лайнер вывалился из родного Мира. Домой мы его все равно не вернем, и тем более не спасем мирян.

– Верно, – сухо ответила Каляда. – Но остается один неразрешенный вопрос: почему мирянский лайнер вывалился из родного Мира? Предлагаю довести дело до конца, к тому же это много времени не займет.

Близнецы синхронно пожали плечами.

Лифт остановился. Не дожидаясь, когда перила, создающие символическую калитку, откинутся, Пэр вылетел в коридор и устремился к закрытым дверям отсека управления, как вдруг в нерешительности повис над полом.

– Воздух изменился, – проговорил он. – Как-то необычно движется.

Данила и Гай-Россы соскочили на палубу вслед за Калядой. Они не чувствовали ровным счетом ничего кроме собственной усталости, но Серафима насторожилась.

– В пространстве происходят изменения, – подтвердила она. – Но это не химическая и не биологическая субстанция, а, скорее, некое поле…

Она не успела договорить, поскольку призрак метнулся к друзьям.

– Это прямо перед нами!

– Назад! – Каляда оттеснила компанию к площадке лифта. – Пэр, от меня ни шагу!

Подъемник поскрипывая потянулся вверх.

– Мы едем на пассажирскую палубу, – предупредил Данила, хорошо помнивший схему расположения отсеков.

– Где оно? – Грег и Гор старались разглядеть что-либо внизу в щели между решеткой и полом подъемника.

– Как будто бы отстало, – пролепетал призрак и с надеждой посмотрел на Каляду.

Она не выказывала никаких эмоций, но Гаюнар почему-то подумал, что и капитан почти напугана происходящем.

– Мне кажется, мы столкнулись с какой-то формой Кочевников, – проговорила Серафима, убедившись, что погони нет. – Грег-Гор, передай на Волка, чтобы усилили защитный экран и пустили по кораблю Аполлона и Артемиду. До сих пор собаки безошибочно обнаруживали этих незваных соседей.

Гор достал коммутатор. Прозвучал знакомый позывной, но ответа не последовало. Грег взял у брата прибор и набрал вызов повторно. Тишина.

– Наверное, они еще не успели провести преобразование энергии, – с надеждой в голосе предположил Пэр.

– Сигнал блокирован, – уже не скрывая тревоги, сказала Каляда. – Будем выбираться отсюда как можно скорее.

Она вышла в тамбур и, приблизившись к двери, попробовала ее на прочность.

– Я открою, – Пэр подлетел к электронному устройству, встроенному в стену.

– Никуда не проникай!

Возглас капитана отбросил призрака назад чуть ли не физически.

– Не теряй голову по пустякам, – шикнул на него Данила и, доставая пистолет, приблизился к стене с электронным замком.

Аккуратно сбив внешнюю панель, он вручную переставил несколько клемм, и двери разъехались.

– Это «черный ход», – Серафима первой прошла в узкий тамбур. – Пассажирские лифты в противоположной части корабля. Там мы спустимся к причалам.

Широкая галерея, в которой оказались друзья, отличалась от коридоров технической палубы, как небо и земля. Здесь все было устроено для удобства пассажиров – ковровые покрытия, мягкие кресла вдоль стен, обзорные экраны для желающих понаблюдать за космосом.

Грег и Гор с любопытством озирались по сторонам, Данила сосредоточился на поиске Кочевников, когда Пэр, летевший за спиной Каляды, вдруг шарахнулся от бокового прохода и своим туманным телом накрыл Гаюнара с ног до головы. Пилот вздрогнул от неожиданности и поспешно стряхнул с себя невесомую зеленую шаль.

– Перестань паниковать! – прикрикнул он на друга.

– П-паниковать, да? А ты на это посмотри! – Пэр показывал пальцем в просторный вестибюль.

К внемиренцам бесшумно приближались две человеческие фигуры. Вернее, это были даже не фигуры, а конгломераты материи, похожей на задубевшую грязно-коричневую пену.

– Капитан! – выдохнул Данила.

Серафима оглянулась. Застыли в одинаковых позах близнецы.

– Спокойно, это несознательное проявление, – вполголоса сказала женщина, отступая ближе к друзьям. – И, кажется, безвредное.

С этим последним каждый рад был бы согласиться, но ужасающий вид созданий заставлял думать как раз наоборот. Существа выступили из тени коридора в галерею, остановились перед внемиренцами, периодически издавая свистящий звук, и отростками, на месте которых когда-то были руки, стали шарить перед собой, будто искали преграду или опору.

– Почему-то мне не хочется к ним прикасаться, – проговорил Данила. – Пэр, залезай-ка под мой скафандр.

Но призрака пенные существа уже не интересовали. Он, вытянувшись в длинный вертикальный столб, на котором от всех человеческих черт осталось одно лицо, смотрел в сторону, откуда только что пришли друзья.

«Оно опять движется за нами», – мысленно, ибо сил говорить уже не было, сообщил Пэр.

Волосы на голове Серафимы зашуршали и перетекли в форму шлема. На руках и лице из-под кожи всплыли чешуйчатые наросты.

– За третьим левым поворотом холл, правая угловая дверь ведет к лифтам, – слова отлетали от губ, как дробь барабана. – Бегом! Вперед!

Грег и Гор сорвались с места. Между двух монстров они проскочили друг за другом и замедлили бег, оглядываясь на товарищей. Данила поймал Пэра за какую-то часть неоформленного тела и бросился вслед за близнецами. При приближении призрака существа засвистели интенсивнее, что заставило того незамедлительно нырнуть в откинутый шлем Гаюнара. Слыша за спиной легкие шаги Каляды, пилот не останавливаясь побежал по указанному маршруту. Однако завернув за угол, где скрылись Гай-Россы, он буквально врезался в их спины. Юноши стояли на пороге зала в полном замешательстве.

– О, черт, – пробормотал Данила, увидав то, что пригвоздило друзей к месту.

В обширном роскошно оформленном помещении, бывшем, судя по всему, комнатой отдыха пассажиров, всюду присутствовала коричневая пена. Она заливала пол, застывшими гроздьями свисала с потолка, отвратительными пирамидками высилась над креслами и на столах. С появлением людей конгломераты кое-где зашевелились и, сопровождаемые жалобным свистом, начали бессознательный поиск.

– Как будто что-то выжгло из людей души и плоть, – прошептал Грег, не отрываясь от зловещей картины; Гор судорожно отвернулся.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что так получаются Кочевники? – выговорил Данила.

Грег и Гор разом вздрогнули.

– Давайте поскорее убираться отсюда, – взмолился Пэр, чья прозрачная голова торчала из шлема Гаюнара. – Левая угловая дверь.

Виртуозно огибая скопления движущейся и замерзшей пены, друзья пересекли зал и ввалились в начинающийся за ним коридор.

– Не туда! – выкрикнул Данила, когда вместо вестибюля со спасительными лифтами им открылась длинная вереница запертых жилых кают.

Серафима, появившаяся в зале минутой позже, не успела предупредить ошибку. Грег и Гор повернули было назад, но она во мгновение ока оказалась возле друзей, оттеснила всех вглубь коридора и стремительно, так, что последовательности ее действий никто различить не смог, активизировала аварийную герметизацию отсека. Над сомкнувшимися дверьми замигал предупреждающий сигнал, и динамики вежливо обратились к пассажирам с просьбой соблюдать спокойствие. Данила и Гай-Россы с радостью бы последовали совету, но Каляда со словами – Пэр, сюда! – выхватила из кармана матово-зеленый кристалл.

– Но ты сама запретила мне… – начал тот.

– Скорее! – отрезала капитан.

Пэр оглянулся на Гаюнара и тонкой струей втек в камень.

– Сохрани его, Данила, – Серафима вложила в руку пилота таинственный предмет, частью которого был сейчас его друг.

– Мы успеем к лифтам! – воскликнул Гор.

Каляда удержала его за плечо.

– Нечто догоняет нас. Я не знаю, что оно такое, но налетев на двух несчастных в галерее, оно перестроило их форму до неузнаваемости. Гибель людей и путешествие человеческого звездолета по Структуре – следствие, а причину, кажется, мы только что нашли.

– Это причина нас нашла, – обронил Данила, следя за облачком коричневой пыли, втекающее вместе с инородным полем в коридор сквозь увеличивающуюся на глазах щель между мощными дверными створам.

В следующую секунду преграда сдалась.

– Берегитесь! – успела крикнуть Посредник.

Гаюнар подскочил к первой попавшейся каюте, но вход был наглухо закрыт электронным ключом. Следующая каюта. Заперто. Еще одна… Под руку подвернулась управляющая панель.

Вскрикнул кто-то из близнецов. Неведомая струя швырнула его на стену. Второй угодил под следующий удар зловещего поля и навалился на брата, также лишившись сознания. Данила кинулся на помощь юношам, но не сделал и шага, ибо нечто нематериальное и гигантское нависло над ним, опутало сотнями невидимых щупальцев, крутанув в воздухе, бросило в открывающуюся каюту и безжалостно вдавило в пол. Перед глазами заплясали бардовые круги, сквозь которые он увидел женщину-Посредника, окруженную пустым пятном, сродни тому, что сопровождало Кочевников в Структуре.

Пространство сжималось и сжималось, пресс становился невыносимым, и… вдруг пустота лопнула. Ни звука, ни вспышки; однако мощь взрыва была так велика, что Серафима, находившаяся в эпицентре, врезалась в угол дверного проема и осталась лежать ничком на пороге. Данила, освободившийся от гибельного давления, вскочил и, подхватив ее под плечи, втянул в каюту.

– Кончено, оно больше не вернется, – прохрипела Каляда и, закашлявшись, возобновила заглушенное дыхание. – Я не ранена, – она посмотрела на пилота ясными карими глазами, и этот уверенный взор вмиг разогнал смятение, охватившее рассудок Гаюнара.

Грег и Гор опираясь друг о друга появились в дверях. Каляда медленно поднялась на ноги.

– Зови Пэра, – сказала она Даниле и отошла вглубь каюты, где с ее приближением тотчас вспыхнул неоновый свет.

Гаюнар внутренне содрогнулся, вспомнив, что без его помощи друг вряд ли сможет покинуть свое сомнительное убежище. Он поставил конусовидный камень на низкий столик и окунулся мыслью в неведомый мир. Он уже не сомневался, что, прорываясь к сознанию призрака, использует зов крови. Долго ждать на сей раз не пришлось: Пэр вылетел из камня и, моментально обретя человеческие контуры, опустился перед друзьями.

– Что тут произошло? Куда оно делось? Что это было? – не успев перевести дух, выпалил он вслух и, увидав покореженный дверной проем, ахнул. – Серафима?!

Она проследила за его взглядом и улыбнулась, заметив вытянувшиеся в немом изумлении лица Гай-Россов.

– Пользуясь нашими понятиями, можно сказать, что оно сломало об меня зубы.

После секундной заминки, в каюте грохнул хохот. Смех лучше чем что-либо разогнал гнет пережитого стресса, но вспышка его погасла быстро.

Грег осторожно выглянул в коридор.

– Ты думаешь, оно пропало? – с сомнением спросил Гор, обращаясь к Серафиме.

– Чужак искал сущности, но не смог победить Космос, – ответила капитан, как ни в чем не бывало расправляя волосы.

– Кочевник? – уточнил Данила.

Она задумалась на мгновение.

– Скорее, предок Кочевника.

Пэр, направлявшийся к капитану, отшатнулся и в наступившей тишине прогремел рухнувший на пол металлический предмет. На призрака оглянулись. Тот висел в воздухе над странным аппаратом в форме цилиндра, крышку с которого только что нечаянно сбил.

– Как это получилось? – Пэр ошарашено переводил взгляд с аппарата на упавший куполообразный футляр. – Я в него не проникал, честное слово!

– Ты его столкнул, – подсказал Гор.

– Но я не могу воздействовать на предметы так!

Данила присел возле покачивающейся по инерции полусферы из легкого сплава и приподнял ее за край.

– Когда ты первый раз влез в камень, – начал он, – у тебя появился устойчивый контур тела. – Теперь – способность по крайней мере передвигать вещи. Что будет в третий раз, дружище?

– Лучше бы третьего раза не было, – содрогнулся Пэр.

– Посмотрите-ка сюда, – негромко позвала Каляда.

Ее тревожный голос встряхнул всю компанию так, будто рядом прозвучал отчаянный вопль. Друзья обступили черный цилиндр, на дне которого виднелись три параллельные пластины, а внутри напротив отверстия, напоминающего объектив, крепилась маленькая бурая медаль. Гор потянулся за ней, но Серафима стремительно перехватила его руку.

– Там чуждое пространство. Мы в нем не существуем.

В качестве иллюстрации она взяла со стола салфетку и медленно опустила в контейнер. То ли вспыхнула, то ли прогудела короткая молния, и предмет исчез, оставив вместо себя жалкие невесомые крохи.

– Бокс для транспортировки Кочевников, – угрюмо прокомментировал Гаюнар.

– Серафима, как же так? – две пары одинаковых упрямых глаз взирали на Каляду. – Кто посмел принести эту чуму в наши Миры да еще и посодействовать ее размножению?

Женщина задумчиво водила пальцами по краю цилиндра.

– Посодействовать размножению, – она вздохнула. – Вернее уж – созданию и адаптации. Никто в нашей Судьбе не смог бы построить этот прибор, поскольку в нем заключена иная природа. Следовательно, перед нами творение Великих, родившееся у истоков Первой Игры вместе с Зеркалом Судьбы и другими артефактами, живущими в Структуре и по сей день.

– Кто-то нашел его, разгадал секрет и решил применить на практике, – подытожил Гаюнар. – Интересно, о чем он думал, когда выпускал джина из бутылки?

– Представлял себя богом, – усмехнулся Грег.

– И вряд ли предполагал, – поддержал Гор, – что после его экспериментов Великому придется строить еще один Экзистедер для уничтожения заразы, которую он распространил.

– Вот, значит, как появились Кочевники, – вздохнул Пэр.

Друзья переглянулись. Очевидный ответ на вопрос, не дающий покоя долгое время. И тем не менее каждый чувствовал сейчас неясную неудовлетворенность.

– Из всех миров, куда мы могли угодить, – медленно начал Данила, – мы попадаем именно туда, где самая страшная тайна Структуры разложена на блюдечке с золотой каемочкой. Не слишком ли просто?

Каляда ни слова ни говоря придвинула кресло к штативу, на котором стоял зловещий аппарат, села перед ним и осторожно опустила руки на черную поверхность.

– Каждый предмет хранит на себе отпечаток сознания владельца, – пояснила она. – Я хочу узнать, что здесь произошло на самом деле. Данила, подстрахуй меня.

Гаюнар встрепенулся. Серафима попросила его о поддержке! Космос и Жизнь, далекое и близкое. Однажды он уже почувствовал в себе мощь единства и противоположности, когда помог женщине-Посреднику вернуться из бездны Космоса после сражения с Кочевниками. Сейчас ее сознание вновь углублялось в недоступные ни человеку, ни внемиренцу дали, а Жизнь сияла позади, как родной берег в холодных просторах.

Творение Великих… Творение Великих… Посредник искала среди наследия знаний то, что указало бы на его суть… Пустота. Глубже, глубже. Остров Жизни уплывает вдаль, остаются память и чистый рассудок… Неожиданно ясно вспыхнула мысль, принадлежащая кому-то, существовавшему в Судьбе: власть, неограниченные возможности и безраздельное могущество. Он ощущал себя демиургом, творцом, равным Великим. Посредник ухватилась за найденную нить.

Респектабельная каюта, неразборчивые голоса, мягкая успокаивающая музыка. Это был обычный день на космическом лайнере… Руки, дрожащие от волнения, поднимают футляр с черного цилиндра. Последние секунды перед триумфом, пульс частит в висках. Открыта диафрагма отверстия, и бурый зигзаг света, бьющийся внутри, вырывается на свободу. Рождение послушной армии. Сила! Мощь! Он смеется над болью и ужасом, охватившим людей…

Струя Жизни прорезала пустоту, и ее искра засияла рядом путеводной звездой. Отголоски помутненного от торжества победы и жажды могущества рассудка витали вокруг, но рядом с пульсирующим сгустком Стихии, казались плоскими и неестественно яркими, будто кто-то разбросал повсюду наспех намалеванные картинки. Изумленная и настороженная Каляда наблюдала за разноцветными пятнами, обозначающими восторг победителя, и мозг яснее и яснее различал в них ложь. В следующий миг обрушилось неоспоримое: «Игра».