Текст книги "Семь стихий мироздания"

Автор книги: Ирина Крупеникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 39 страниц)

8

Серафима, Грег-Гор и за ними Пэр поднялись на открытую палубу. Волк парил над макушками гигантских елей, и вокруг, насколько хватало глаз, перекатывались живые волны зеленого океана.

«Какая красотища!» – восхитился призрак.

– Это ненастоящее, – отозвался Грег. – Кто-то закрыл картинкой свою Игру. Сосредоточься. Неужели не чуешь, как кругом витает творящая мысль?

Пэр неуверенно передернул плечами.

– Будьте наготове, – предупредил Гор. – Начинаем.

Близнецы придвинулись друг к другу. На идентичных лицах застыло одно и то же напряженное выражение. Таинственная Сила Создания, направляемая волей внемиренца, медленно раскинула над несуществующим лесом невидимую тень.

– Что он делает, Пэр? – Каляда была чем-то встревожена.

«Наверное, строит антиобраз, который позволит нам увидеть реальную обстановку. Оливул так поступал, насколько я знаю».

– Произошло столкновение двух чужеродных сред, – женщина следила за Грег-Гором. – Когда играл Белый князь, ничего подобного я не замечала.

«Ты думаешь, Гай-Росс что-то не учел?»

– Он мог переоценить свои возможности – вот чего я боюсь.

«Серафима, смотри!» От волнения призрак вытянул руку раза в два длиннее, чем следовало. Тень Крылатого Волка, распластавшаяся на густой кроне деревьев, колыхалась так, будто над лесом гулял ураган. Спустя еще несколько секунд ели начали таять, открывая взору людей хитроумный узор, сложенный из огромных плит. Над ним плясало марево, готовое оформиться в образ низкого здания с плоской крышей и чередой одинаковых узких окон.

«Нам придется спускаться, – сказал Пэр, перекинувшийся через перила смотровой площадки. – Отсюда Оливула и Юлю мы не найдем… Что случилось, Серафима?» Каляда застыла, не спуская взгляда с близнецов. Призрак ахнул. Человеческие фигуры их медленно расплывались, но облик дракона не находил своего воплощения и как мутное изображение закрывал тающие тела.

«Что с ним?» – Я не понимаю… – Серафима тщетно пыталась найти путь к сознанию Черного князя. – Он далеко, он почти не контролирует себя.

«Оливул говорил, Экзистедер может поглотить создателя! Серафима, сделай что-нибудь!» Каляда молчала.

«Серафима, ты же сенсор! Скорее!»

– Ментальное проникновение не помогает.

В ее обычно спокойном голосе сквозило отчаяние. Но призрак испугался по-настоящему, когда увидел растерянность на лице капитана.

Раздался тихий хлопок – превращение все же завершилось. Дракон качнулся, обе головы его склонились, и тело повалилось на гладкую поверхность палубы. В этот момент вокруг друзей неуловимо изменилось пространство. Волк вздрогнул, будто от попадания торпеды, гравитационный якорь неожиданно вышел из строя и корабль потащило к земле, при этом Серафиму бросило на поручни, а призрак успел прилипнуть к крышке люка.

– Данила, взлет! – крикнула Каляда, сопроводив голосом мощный сенсорный сигнал.

Палуба накренилась.

«Грег-Гор!» – Пэр увидел, как дракон соскальзывает за борт.

Не помня себя, он метнулся к другу и нырнул в его тело. Окутанный зеленой дымкой Гай-Росс раскрыл крылья. Серафима ухватилась за сознание Черного князя, но удивленно отпрянула: его место занимал Пэр.

Царящий кругом хаос неумолимо вел к катастрофе, и вдруг…

– Космос! – призыв женщины-Посредника распахнул Вселенную.

Великая Стихия окутала внемиренцев, порвав сеть экзорных потоков, сковавших несчастный Мир. Воспрянула освободившаяся от чужого влияния природа. Дрогнул воздух, потянулись к земле седые облака, сильный порыв ветра ударил в борт корабля и рассыпался в тот же миг хлопьями мнимого снега.

– Пэр, уводи Грег-Гора в ангар! – крикнула Каляда и, когда дракон, ведомый призраком, скрылся в шахте, через которую обычно покидали корабль катера, спрыгнула в люк.

На линиях в кабине управления мониторы дружно демонстрировали перегрузку систем. Завывали сигнальные сирены двигательного отсека, сквозь нарастающий шум прорывался истошный лай запертых в спальне собак. Данила решил про себя, что Волку приходит конец. Показатели гравитации перескочили все мыслимые отметки. Звездолет потянуло вниз, будто чья-то гигантская рука старалась вдавить его в землю. Минимально допустимую высоту пилот удержал ценой большой потери энергии. Задействовать дополнительные ресурсы он не мог, поскольку коррекция энергопотоков проводилась только с линии бортинженера и с капитанского мостика. Ему ничего не оставалось, как маневрировать незначительными перемещениями, меняя угол наклона плоскостей корпуса к вектору давления.

Каляда ворвалась в кабину внезапно и, успев за доли секунды прочесть данные компьютера о состоянии корабля, частично восстановила баланс энергий.

– Идем в Структуру! – скомандовала она. – Даю курс…

– Цепь вывода на двигатели перегорела!

– Вижу, – Серафима ввела параметры в программу ремонтников-манипуляторов.

– Где Пэр?

– В ангаре. Внимание, встаем на Путь!

С горем пополам Крылатый Волк дополз до какого-то Мира. На свой страх и риск Каляда посадила корабль, не запросив предварительно данные сканнера. К счастью, атмосфера и ландшафт планеты оказались пригодны для людей.

Звездолет встал среди гигантских папоротников, заметно пострадавших от аварийной посадки невиданного здесь объекта. Двигатели отключились, успокоились мониторы, а Данила все еще сжимал пальцами тумблера своего терминала.

– Ты первоклассный пилот, Гаюнар, – услышал он за спиной голос капитана. – Ты спас корабль.

– Что произошло? – выговорил Данила.

– Экзистедер оказался сильнее Грег-Гора… Как ты?

Он вздрогнул. Каляда задала вопрос с такой неподдельной теплотой, что сердце пилота зачастило в волнении.

– Никаких проблем, – постарался ответить он как можно спокойнее, хотя у самого до сих пор плыло перед глазами от напряжения и горячие струйки пота ползли по вискам.

– Отлично, – капитан встала. – Очень надеюсь, что Гай-Росс и Пэр не пострадали.

Призрака нашли в ангаре рядом с лежащим без сознания Грег-Гором, обе чешуйчатые морды которого старательно вылизывали собаки. Пэр висел над полом в виде зеленого шара и казался невменяем. Гаюнар несколько раз сильно встряхнул приятеля, тот растекся по помещению и стал складывать себя в человеческий вид.

– Очухался? – поинтересовался пилот.

«А что со мной было?» – Понятия не имею. И убери бога ради вторую башку, с нас одного двуглавого хватает. Капитан, как дела у ребят?

Серафима держала ладони на лбах дракона.

– Глубокий шок вследствие большой потери жизненных сил. Приблизительно так выглядели сенсорные токи Оливула, когда его вытащили из Структуры после боя с Диербруком.

– Приблизительно – это в плюс или в минус?

Каляда вздохнула.

– Грег-Гор очень молод и как экзистор намного слабее брата.

– Почему он стал драконом?

«Его истинный облик – вот этот, а то, к чему привыкли мы, только устойчивое наложение, созданное в Темных Мирах, – отозвался Пэр. – Он потерял весь собственный потенциал в борьбе с Экзистедером».

– Он что, так и останется… этим? – растерялся Данила.

Ему не ответили.

«Что делать, капитан?» – призрак с надеждой взирал на Серафиму.

– Искать Оливула и Юлю, – глухо ответила женщина. – Хотя, как я теперь вижу, мы допустили непростительную ошибку: нам не следовало выходить в Пути порознь.

«Но Белый князь не знал про западню!» – Я думаю, Белый князь не только про нее не знал, но никогда в нее и не попадал. Почему его брат решил, будто поймал зов о помощи, остается только гадать. Но он ошибся, это очевидно. И теперь надо сделать так, чтобы эта ошибка не стала роковой.

Гаюнар вскинул голову.

– Я сын внемиренца, вышедшего из княжеской семьи Лучезарного Мира. Я буду играть.

– Нет, Данила. Экзистедер не помощник нам. Стихии – вот на что мы должны полагаться. Сейчас Космос направил меня в Структуру и показал Путь. Вам обоим должно быть понятно, о чем я говорю. Вы ведь тоже испытали чувство единения со Стихией: ты, Данила, когда поделился Жизнью с собаками, цветами и птицами в Белом Мире; ты, Пэр, когда направлял Воздух, влившись в тело Грег-Гора.

«Я не заметил, что обратился к Воздуху, – призрак поежился. – Но зато я был драконом! Только вот сейчас помню одно: страх!»

– Почему? – искренне удивился Данила.

«Не знаю. Может быть это был страх Гай-князя?» – Тише! – Каляда подняла руку, призывая к молчанию. – Кто-то открыл ход из Структуры.

Данила инстинктивно потянулся к пистолету, висевшему на поясе. Собаки навострили уши и в унисон зарычали.

– Ищите! Ищите чужака! – скомандовал им пилот.

Псы рванули вверх по лестнице. Люди побежали за ними, но в кают-компании остановились. Собаки, заметно успокоившиеся, обнюхивали столик под барельефом Семи Стихий. Пока Данила и Пэр тревожно оглядывались по сторонам, Серафима подошла к животным.

– Меч Смерти исчез, – сказал она.

9

Путь в Белый Мир Оливул отыскал не сразу. Оказалось, что пространственный вихрь забросил внемиренцев в область, полярную Темным Мирам и близкую к периферии. Выбраться оттуда было нелегко. Но вот Пути остались за спиной, а впереди высились ворота Белого Мира. Первое, что бросилось в глаза Бер-князю – отсутствие звездного блеска на знакомой дороге. Тревога за друзей притупила осторожность, и Оливул стремительно шагнул в туман.

По велению экзистора мутная мгла нехотя рассеялась. Крылатого Волка на взлетной площадке не было. Бер-Росс оглянулся вокруг и застыл, пораженный увиденным. Деревья в парке сбросили листву, и она, некогда сияющая, лежала на земле серой слипшейся массой. Голые черные стволы обозначали аллею, и понурая громада терема была целиком видна от самых ворот. Строение потеряло прежнее изящество, и тоскливо белело на фоне неприветливого мрачного неба.

Придя в себя от потрясения, Оливул коснулся мыслью Экзистедера. Энергия его жила, но создатель заметил отчетливые чужие следы, будто кто-то, попытавшись захватить управление, не справился с инородной силой и в спешке отступил.

Белый князь медленно пошел к терему. Тени Игры-оккупанта встречались то тут, то там, но активных участков он не обнаружил. Лишь белокаменное здание, накрытое грубой экзорной вуалью, не поддавалось зондированию. Обдумывая план дальнейших действий, Оливул невзначай бросил взгляд на сверкающее голубизной озеро. В промозглом воздухе, среди голых деревьев оно выглядело удивительно живым и теплым. Свернув с дорожки, Бер-Росс осторожно приблизился к пологому берегу.

– Юля, – неуверенно позвал он.

Волны неторопливо поплыли прочь, в нескольких саженях от земли открылась небольшая воронка с серебристо-голубыми краями, и показались ступени крутой прозрачной лестницы, уводившей в подводную светелку на глубине озера. Белый князь отчетливо различил Игру, созданную подругой.

– Юля!

Бледная, с искрящимися каплями в волосах, она взбежала по ступеням и бросилась к нему в объятия. Вода едва успела отхлынуть от берега, предоставив ей сухую тропинку.

– Юля… Юля, – Белый князь нежно прижал ее к груди. – Я не надеялся встретить тебя здесь. Слава богу, ты невредима!

– А я знала, что ты придешь! Я так тебя ждала!

– Что случилось? Почему ты не на Волке? – Оливул бережно приподнял ее головку.

– Я не нашла корабль. Я долго искала, но не нашла. Вернулась сюда, а тут такое! – она боязливо поежилась. – Оливул, ты один? А где Донай? Он…

– Нет-нет, он жив, – поспешил успокоить сестру Белый князь. – Я оставил его в замке. Он еще не совсем оправился от раны.

– Ты выглядишь очень усталым, – забеспокоилась Юлька. – Вода дала мне убежище, когда я осталась одна. И она с радостью возьмет под свои волны нас обоих. Ты должен отдохнуть.

– Нет времени, Юля. На моем Экзистедере играли, и я хочу выяснить, кто. Боюсь, у нас появились враги.

– Послушай меня, Оливул. На Волке что-то узнали. Что-то важное. Иначе бы Серафима не увела корабль, правильно? А теперь они вчетвером разыскивают нас, – девушка с надеждой смотрела на друга. – У нее наверняка уже есть какой-то план. Если мы начнем действовать вдвоем, мы все испортим!

Белый князь опустил взгляд, не решившись высказать ей застрявшую в сознании мрачную мысль. Весь ход событий говорил за то, что тайные противники, облик которых представлялся ему весьма неясно, вполне могли захватить друзей в плен и подготовить какую-то изощренную ловушку для оставшихся на свободе.

– Экзистедер все еще подчиняется мне, – сказал Оливул после тяжелой паузы и оглянулся на терем. – Я воспользуюсь его силой, если потребуется.

Юлька угадала его намерения.

– Не ходи туда, – проговорила она, еще крепче сжав его руку. – В здании поселилось что-то чужое, я чувствую!

– Тем более надо знать, с кем имеем дело.

Девушка вздохнула.

– Это неоправданный риск. Пока не определена наша главная цель, пока Седьмая Стихия не сделала выбор…

– Выбор сделан, – тихо сказал Белый князь.

– Как? – ахнула Юлька. – Ты нашел его? В замке, где оставил Доная?

– Донай – Седьмая Стихия.

Она отшатнулась.

– Смерть выбрала Красного князя? Это же катастрофа!

– Мы должны верить Стихиям, милая.

Юлька чувствовала себя так, будто тонет в шквале собственных мыслей.

– Да, но Донай хотел тебя убить, – взахлеб начала она. – Он вызвал тебя на поединок, он…

– Спас нас из обвала и принял на себя удар, предназначавшийся мне, – закончил Оливул.

– Ладно, – обезоруженная, Юлька символически подняла руки. – Тогда вспомни сон, который ты рассказал мне в избушке. Витязь Седьмой Стихии был одет в синее, верно? А мой несносный братишка носит исключительно красный цвет!

– Не все сны сбываются, – обронил Бер-Росс, отошел на шаг и оформил образ меча.

– Ты все-таки идешь в терем? – с безысходностью в голосе спросила девушка.

– С Белым Миром враг не совладал, но терем – единственное место, где возможно локализовать Игру. И если воришка до сих пор там, он крупно пожалеет о содеянном. Не беспокойся, Юля, – добавил Белый князь, заметив, как помрачнела подруга, – я буду очень осторожен.

Они вместе вышли на аллею и направились к зданию. Вдруг Юлька остановилась и быстро оглянулась назад.

– Оливул, там кто-то живой, – зашептала она.

Вслед за ней и Бер-Росс разглядел на дорожке темный силуэт.

– Закрыл себя образом невидимки, – прокомментировал он и аккуратно направил свой поток в эпицентр чужой Игры.

Синее пятно растаяло, и на аллее проявилась фигура человека. Оливул изготовился к бою.

– Эй, полегче! А то, чего доброго, пришибешь сгоряча.

– Донай? – изумленный, Бер-Росс приблизился к кузену. – Как ты тут оказался?

– Элементарно, – ответил тот и своим мечом, который держал в левой руке, отвел клинок Оливула. – Я с тобой драться не собираюсь.

Белый князь поспешно убрал оружие.

– Я знаю, Донай. Но что означает твой вид? Почему на тебе… – тут только он осознал, по какой причине сразу не узнал брата. – Почему ты в синем? Ты же Красный князь. Нельзя так опрометчиво изменять цвету!

Ви-Брук посмотрел на Юльку, недоверчиво взирающую на него издали, на кузена и ответил:

– Красный князь умер.

Наступившее молчание нарушил Оливул.

– Зачем ты отправился за мной?

– Я заметил, ты последнее время мастерски попадаешь в переделки, и решил, что лишние полторы руки тебе не помешают. Дымиус любезно показал мне канал, по которому иногда улепетывали несостоявшиеся игроки. И вот он – я! Что, сестренка, не веришь своим глазам?

– Глазам-то я верю, а вот ушам – не очень, – заявила Юлька.

Оливул угадал ее намерение напомнить Донаю о его прежних выходках, и остановил подругу взглядом.

– Как ты нас нашел? – он обратился к Ви-Бруку.

– Глупый вопрос. Ты сам оставил метки на Путях!

Белый князь изменился в лице, но ответил.

– Да, я забыл.

– А как это называется? – продолжал Донай, кивнув на тоскливый парк. – Не похоже на твои декорации.

– Мой Мир изменили, и я хочу серьезно поговорить с автором новой картины. Кажется, он в доме.

– Прекрасно. Я с удовольствием разомнусь после недельного безделья, – Синий князь ловко перекинул из руки в руку меч.

– А что если в тереме именно вас и ждут? – вмешалась Юлька.

– Его, – Донай ткнул пальцем в Оливула, – может и ждут, но я буду приятным сюрпризом. Не часто все-таки встречаешься со Смертью!

Девушка демонстративно отвернулась и уселась на поваленное дерево.

– Вот это я и назвала катастрофой, – многозначительно пояснила она Бер-Россу, кивнув на брата.

10

Поднимаясь по ступенькам на высокое крыльцо, Оливул чувствовал на себе тревожный взгляд подруги.

– Насчет засады Юля права, – сказал он в полголоса. – Будь начеку.

– А то я сам не догадался! – хмыкнул Донай и спросил. – Что у тебя с метками получилось? Слабо верится, будто ты про них забыл.

– Я не оставлял никаких меток. Разве что Смерть шла по следу Тверди. Потом обсудим эту тему, – добавил Бер-Росс и толкнул увенчанные искусной резьбой дверные створы.

Тишина. Братья осторожно пошли вдоль стен переднего зала, где красовались некогда яркие панно и мозаика. Зеркала, покрытые густым слоем пыли, нехотя демонстрировали людям их отражения.

– Здесь чужака нет, – шепнул Оливул, оглядевшись. – Идем дальше.

– Кого мы все-таки ищем?

– Если б я знал! Одно могу сказать с уверенностью: изменения в моем Мире сделаны не Экзистедером. Здесь что-то иное.

– Стрела, с которой я близко познакомился, ария из той же оперы?

– Возможно.

Они зашли в гостиный зал, и опять же ничего подозрительного Бер-Росс не обнаружил.

– Не понимаю, что происходит, – признался он, опуская меч, который держал наготове.

– Как думаешь, братец: вампиризм – качество приобретенное или наследственное? – вдруг спросил Донай.

– Крайне неподходящее время для шуток.

– А я не шучу. Смотри, наши отражения начисто отсутствуют.

Синий князь говорил серьезно и слегка испуганно, и даже Оливулу стало не по себе, когда он посмотрел в зеркало: оно показывало часть зала во всех деталях, краешек серого неба за окном, стеклянную дверь музыкального салона, но людей не было.

– Что скажешь? – от обычной бравады Ви-Брука не осталось ни следа.

Оливул сохранял спокойствие.

– Реальное объяснение одно, – проговорил он. – Это не зеркало.

В качестве иллюстрации к своим словам он отодвинул от стола массивное резное кресло. В таинственном стекле никаких перемещений не произошло.

– Нам надо убираться отсюда. И чем быстрее, тем лучше, – подытожил Бер-Росс.

– Может быть объяснишь сначала, что за бес здесь завелся?

Ответить Белый князь не успел. Тяжелая портьера ни с того ни с сего рухнула на пол вместе с карнизом, пролетевшим на вершок от головы Доная.

– Дьявольщина! – гаркнул тот и наугад махнул мечом.

– Стой! – Оливул отдернул его в сторону, но поздно: клинок попал прямо в центр псевдо-зеркала.

Вместо звона разбитого стекла раздался гул, который едва ли можно было сравнить с каким-либо земным звуком. Просуществовав не более секунды, он утонул в опустившейся вдруг тишине, и в воздухе закружились крупные белые хлопья.

– Назад! – крикнул Бер-Росс.

Донай бросился за ним, споткнулся и падая ударился плечом о колонну. Оливул подхватил его и увлек к выходу. Оба были уже на середине зала, когда покрытые росписью плиты на потолке задрожали и одна за другой начали падать вниз. Путь к отступлению оказался отрезан, и братьям ничего не оставалось как укрыться от неестественного камнепада в декоративной нише.

– Как это у него получается? – пробормотал Ви-Брук, силясь справиться с болью в потревоженной ране. – Черт!

Он увидел, что массивный подсвечник самостоятельно спрыгнул с каминной полки и ринулся в их сторону.

– Сюда! – Белый князь толкнул брата к полуоткрытой двери музыкального салона.

Подсвечник описал баллистическую дугу, но цели не достиг – лишь вскользь задел Бер-Росса по руке, и с грохотом рухнул на пол. Донай рефлекторно отпихнул оживший предмет, вслед за братом вбежал в салон и захлопнул вход.

Тяжело дыша, оба прислонились к стене.

– Ты что-нибудь слышал о Кочевниках? – спросил Оливул.

– Это те уроды, которые выгоняют души людей?

– Приблизительно так. Они занимают место человека в пространстве и времени, вытесняют его сущность и присваивают оболочку, мысли, чувства – словом, становятся этим человеком на определенный период.

– Понял, понял. А при чем тут Кочевники?

– Кажется, они научились замещать и неодушевленные предметы.

– Забавно. А какие именно предметы?

– Любые, – Оливул не заметил, что Ви-Брук с опаской разглядывает настенный ковер, где располагалась коллекция холодного оружия.

– Скверно, – подытожил Донай и показал на два легких меча, медленно ползущие по стене. – Фехтовальщик без сабли – полбеды, а вот сабля без фехтовальщика!

– Лучше подумай об обороне, – Оливул, наблюдая за перемещением клинков, поднял меч.

Однако атака неожиданно обрушилась с другой стороны: великолепный рояль сорвался с места и стремительно покатился на людей.

– Берегись! – Синий князь повалил брата на пол.

Благородный инструмент пронесся над их головами и с грохотом разбился о косяк запертой двери. Отчаянный перезвон порванных струн сменился уже знакомым тяжелым гулом, и хлопья мнимого снега посыпались на ковер.

Оливул и Донай вскочили без промедления, но враги, ставшие саблями, рапирами и кинжалами, уже взяли их в плотное кольцо. Клинки метнулись на внемиренцев все разом, и часть их достигла цели. К счастью, сила ударов была невелика, и братья получили лишь легкие царапины. Им удалось расстроить ряды разумных орудий убийства, и пока те собирались для следующего штурма, оба выбежали на балкон.

– Высоко, – сообщил Синий князь, заглянув вниз, и предложил: – Как насчет полазить по деревьям?

– Не вздумай! – воскликнул Оливул. – Если Кочевники научились взаимодействовать с предметами, не имеющими собственных механизмов передвижения, завладеть растениями для них не составит труда!

Его опасения незамедлительно получили фактическое подтверждение: длинная ветка изогнулась и хлестнула по перилам. В этот момент закрытая в комнате коллекция напомнила о себе, разбив балконное стекло. Ви-Брук отразил серию прямых ударов, чем уберег кузена и себя от лишних царапин, и повернулся, чтобы выяснить обстановку на «древесном» фронте. Здесь его ожидал очередной неприятный сюрприз: несколько рядов крепких, как на подбор, острых суков и веток выстроились прямо перед балконом, готовые в любой момент оторваться от ствола.

– Они накапливают потенциал энергии. Их удары будут сильнее, нежели наскоки коллекционных клинков, – в полголоса объяснил Оливул.

– Утешил, – Ви-князь перехватил меч. – …Что это? Ураган?

До слуха донесся странный шум. И прежде, чем внемиренцы успели определить его природу, над теремом поднялась гигантская водяная волна. Свирепый поток обрушился на псевдо-деревья. Первое же из них было выдернуто с корнем из земли и кануло в бурлящей лавине. Секунду спустя балкон, где стояли Оливул и Донай, захлестнуло той же волной…

Бер-Росс не помнил, как его вынесло на твердую почву. Очнулся он на дорожке, сплошь устеленной водорослями, илом и грязью. Донай сидел тут же и недоуменно оглядывался по сторонам. Рядом очутилась Юлька.

– Оливул, что с вами произошло? Что было в доме?.. О, мой бог! Да у тебя кровь! Донай, и ты ранен!

– Хватит верещать, – поморщился Ви-Брук. – Царапин не видала?

– Откуда взялась вода? – поинтересовался Белый князь, вставая.

– Я попросила озеро вам помочь, когда услышала драку на балконе, а что?

– Ты ничего почище придумать не могла? – Донай вслед за братом тяжело поднялся на ноги.

– А что тебе не понравилось? – искренне изумилась Юлька.

Он брезгливо смахнул сгусток ила со своего плеча и, взглянув на Бер-Росса, присвистнул:

– Вот это номер! Как ты умудрился остаться совершенно чистым?

– Все-таки здесь живет моя Игра, – ответил Оливул и тихо добавил: – но с ней придется расстаться навсегда.

– А Кочевники? – насторожился Донай.

– Я знаю одно средство.

– Ты хочешь уничтожить свой Мир?

– Другого выхода я не вижу, – Белый князь скрыл удрученный вздох. – Поспешим.

Юлька до последнего момента надеялась, что истолковала его слова неверно. Она терпеливо ждала каких-либо объяснений, пока шагала за другом по аллее. Но аллея закончилась полукруглой площадкой, где несколько дней назад приземлился Крылатый Волк, а Бер-Росс так и не проронил ни слова.

– Я не понимаю, что происходит! – возмущенно воскликнула девушка. – Оливул, неужели ты действительно решил разрушить Белый Мир?

– Так надо, Юля. Мне очень жаль, но Белый Мир стал нашим врагом. Открывайте Структуру и вставайте на ближайший Путь.

– А ты? – вопрос из уст брата и сестры прозвучал одновременно.

– Я присоединюсь к вам как только оживлю Игру.

Бер-Росс подождал, пока они сформируют Структурный вход, и открыл себя для контакта с Силой Созидания.

Синий князь наблюдал за кузеном. Тот начал играть, но невидимый фронт невещественной чужеродной массы подступал к экзистору со всех сторон, и его губительное давление ощущалось даже в Надмирье.

– Не отходи далеко, – шепнул Донай сестре.

– Куда ты?

– Спокойно, еще ничего не стряслось, но не угодил бы наш колдун в новые неприятности. Постою-ка я рядом с ним.

С этими словами он вернулся в Мир. Юлька, не закрывая ворота, осталась на Пути, во все глаза следя за братьями.

Донай, приблизившись к Белому князю, убедился, что его опасения не излишни. Атмосфера Игры была накалена до предела. Экзистедер противился приказам создателя, ставил заслон за заслоном, и, пройдя некоторые из них, экзистор рисковал оказаться запертым внутри собственного детища.

– Завершай немедленно! – Ви-Брук схватил кузена за плечо. – Ты его теряешь!

– Экзистедером управляет созданный им же поток, – быстро ответил Оливул. – Он не позволяет разрушить Игру.

– Держись, я войду за тобой…

– Нет! – Бер-Росс с трудом перевел взгляд на брата. – Зови Стихию.

От лица Синего князя мигом отхлынула кровь. Смерть расплывчатым призраком возникла перед ним, окатив холодом и пустотой. Ви-Брук поспешно стряхнул с себя видение.

– Донай! Оливул! – это кричала из меркнущего Пути Юлька. – Ворота закрываются, я не справлюсь с напряжением Структуры!

Донай прикрыл глаза. Образ Смерти вновь появился в сознании, но на сей раз он бесстрашно принял его.

– Ну давай же, давай сюда, – шептал он, пытаясь найти нечто, позволившее бы вызвать силу Стихии. – Да как же тебя подцепить?

Белый князь пошатнулся. Отчаянно вскрикнула Юлька. Невидимый фронт навис над внемиренцами.

– Смерть!

Донай так и не довел до ума, что именно он сделал, но рядом гулко лязгнул о камни тяжелый клинок. Рука сомкнулась на эфесе, и Стихия обняла Витязя Меча. Холод, онемение и темнота стремительно пронеслись над ним и улетели прочь. Мрачный туман сочился сквозь плиты и медленно растекался по площадке, поднимаясь выше и выше. Влияние противоборствующей субстанции ослабло, и Экзистедер, оставшийся один на один с создателем, безропотно принял образ своего конца. Игра оборвалась, а разбушевавшаяся Смерть, набирая мощь, поднялась в небо и накрыла растворяющиеся в пустоте терем, аллею и парк черным крылом небытия. Меч тянул Витязя в бой, будто ретивый пес, взявший след добычи. Остановить его казалось уже невозможно, и Доная охватил панический ужас.

– Твердь! – в зов этот Бер-Росс вложил все оставшиеся силы.

Каменные плиты дрогнули и застыли в величественном покое – Смерть нехотя приняла форму старшей Стихии. Буйство ее угасло.

– Кончено, уходим, – проговорил Оливул. – Помоги мне…

Ви-Брук подхватил брата, едва державшегося на ногах, и вместе с ним ввалился в пятно черноты. Юлька захлопнула вход и, прильнув к Белому князю, крепко обняла его. Донай тихо чертыхнулся, ибо ему пришлось стать ведущим в компании, когда внемиренцев потянуло в пустоту Структурного пространства.

– Найди опору, – подсказал Бер-Росс. – Все в порядке, Юля, сейчас выберемся.

– Мне бы твою уверенность, – буркнул себе под нос Донай.

Меняя вектора и огибая куски каналов, он повел друзей к Миру, куда влекла его иссиня-черная нить.

– Донай, – заволновалась Юлька, – посмотри на свой меч! Он оставляет след на Пути.

– Этой тропинкой никто пользоваться не рискнет, сестричка, – пробормотал Синий князь. – Нас ведет Смерть.

Путь неожиданно оборвался фейерверком из разноцветных огней. Тревожная тьма Структуры отпустила внемиренцев и растаяла в своем измерении, а Донай, Юлька и Оливул остались одни на берегу глубокого ручья среди высоких растений с сочными мясистыми листьями.

– Вот это занесло! – Ви-Брук с досадой воткнул клинок во влажную землю. – Много я повидал, но в доисторических эпохах еще ни разу не был.

Оливул тем временем с помощью Юльки лег на траву.

– Дайте мне час, а потом мы найдем новый Путь, – произнес он.

– Мне очень не нравится твое состояние, – девушка покачала головой.

– Пустяки. Борьба с Экзистедером отняла много сил. Это поправимо.

– Ты еще вспомни, сколько суток не спал, – как-то виновато вставил Донай.

– Говорил же тебе – приостанови время!

– Потом, – механически отозвался Бер-Росс.

– Оливул? – Юлька наклонилась к другу.

– Отстать от него, пусть отдохнет.

Девушка колебалась.

– Он меня десять суток выхаживал, – тихо продолжал брат. – А я – дурак – только сейчас начал соображать, каково ему пришлось… Никогда мы не были врагами, это я всё придумал. Правда, Юлька?

– Не только придумал, но и разыграл, – сурово подтвердила та и смягчившись продолжала. – А ведь Оливул знал это давным-давно и никогда не злился на тебя. Не бойся помнить. Считай, что чувства-образы ушли, как болезнь, как дурной сон. И мне кажется, – она нежно взглянула на брата, – сегодня родилась самая большая и крепкая дружба на всем свете.

Ее слова каплей доброго янтарного вина согрели беспокойную, покрытую шрамами душу. Донай посмотрел в большие серые глаза сестры.

– Я и представить себе не мог, какая ты отличная девчонка, – тень улыбки скользнула по его лицу. – Жаль, что мы мало общались.

– Вот уж проблема! Будет время наверстать!