Текст книги "Ангел-искуситель"
Автор книги: Ирина Буря
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]
У меня в самом прямом смысле отвалилась челюсть. Распахнув дверь, он повернулся ко мне с широченной улыбкой. – Я знал, что они оставили нам именно этот код! – воскликнул он торжествующе, жестом приглашая меня войти первой.
Он знал?! Он придумал кучу своих вариантов – и ни слова? В то время как я соловьем разливалась, рассказывая ему принципы выбора кода и перебирая все возможные комбинации?
Я вошла в эту чертову квартиру – только для того, чтобы не высказать ему все, что я думаю об ангельском коварстве и скрытности, в коридоре, в пределах слышимости отдельных любознательных представителей человечества. Но первым из меня почему-то вылетел вопрос, который я планировала задать чуть позже – когда иссякнет благородное негодование, уступив место любопытству. Нет, когда-нибудь мне нос все-таки оторвут!
– Что ты набрал?
– Ты не поверишь! – Он улыбнулся еще шире, закрывая дверь.
Ну конечно, куда уж нам! Они, небось, число сотрудников в штате ангелов-хранителей кодом поставили – пойдите, Татьяна Сергеевна, догадайтесь! Нет, вряд ли – что-то многовато их получается. – И все же?
– Я набрал твою дату рождения, – рассмеялся он. – И согласись, в логике им не откажешь: это ведь ты все это придумала, – он повел вокруг себя рукой.
Я молчала, не зная, что сказать. В этот момент я окончательно поверила, что меня там, наверху, действительно воспринимают всерьез, как неотъемлемую часть его жизни, а значит, и работы… вот пусть только попробует еще раз отстранять меня от участия в ней!
Чтобы совсем уж не расчувствоваться, я спросила: – А почему ты три раза набирал?
– Ты же сама сказала – от шести до восьми цифр, – ответил он. – Сначала я набрал только две последние цифры года, потом – полную дату, а потом ноль из дня выбросил. Они знали, что такой код я никогда не забуду.
Я сглотнула комок в горле. Чтобы заполнить чем-то образовавшуюся паузу, я неловко пробормотала: – Ну, пойдем, осмотрим, что ли, твои владения?
Квартира его мне очень понравилась. Он рассказывал мне, что ему дали самую маленькую квартиру, но, по всей видимости, ангельские представления о маленькой двухкомнатной квартире весьма радикально отличаются от человеческих. Мало того, что кухня в ней была размером с мою спальню, так в ней еще и две ванных было! Хотя, с другой стороны, может, в новых домах сейчас других планировок и не бывает…
Все в этой квартире было светлым, в песочно-бежевых тонах: и стены, и пол, даже мебель. Мебели было немного, и оттого, наверное, квартира казалась еще более просторной. Мне даже показалось, что со временем эта жизнерадостная солнечность нервировать начнет. Впрочем… Я же здесь жить не собираюсь.
Обойдя всю квартиру, заглянув в обе ванных и спальню, спрятавшуюся в конце второго от входа коридорчика (Ого, тут кто в дверь будет ломиться – в спальне не услышишь!), я по привычке отправилась на кухню. Нет, это скорее – столовая. Выйдя на балкон, примыкающий к кухне, я увидела реку и буйство зелени на ее берегах.
– О-бал-деть! – Возвращаясь назад на кухню, я постаралась выразить свои впечатления кратко, но емко.
– Нравится? – подал он, наконец, голос. Все время, пока я бродила из комнаты в комнату, он шел рядом со мной, но не издавал ни звука.
– Очень, – честно призналась я. – Мне теперь мои апартаменты совсем малогабаритными кажутся, – решила пошутить я. – Ты, наверное, здесь жить захочешь? – Зная, что в каждой шутке есть доля правды, я решила добраться до этой доли как можно скорее.
– Заманчивая идея, – задумчиво произнес он, и у меня сердце екнуло. По-моему, в этой шутке меньшей оказалась как раз доля шутки. Ну что ж, это вполне естественно, и потом – будем друг к другу в гости ходить. Или… По-моему, я в гостиной телефон видела.
– Тогда пошли твой номер телефона определять, – сказала я.
– Зачем? – настороженно спросил он, замерев у стола.
– Как зачем? Перезваниваться будем время от времени. – Я честно старалась выдержать все тот же шутливый тон.
– Татьяна, ты что несешь? – нахмурился он.
– Ну, ты же сам сказал, что здесь жить будешь. Может, мне когда-нибудь… поговорить с тобой понадобится, а я и номера-то не знаю…
– Между прочим, я твой номер тоже не знаю, – проворчал он. Обычно его ворчание довольно скоро переходило либо в рычание, либо в воркование… – Он мне до сих пор был без надобности. И будет. – Так, понятно, на воркование не с моей удачей рассчитывать. – Я с удовольствием буду здесь жить, но с тобой. Так что, переезжаем?
У меня опять екнуло сердце – от радости, для равновесия. Только со мной, значит… У меня вдруг мелькнула мысль, что такая квартира даже моих родителей впечатлила бы. Я сделала вид, что размышляю – пусть не думает, что я из упрямства отказываюсь.
– Да нет, знаешь, я, пожалуй, у себя останусь, – медленно сказала я. – В своем доме я себя как-то увереннее чувствую.
– Вот здесь я с тобой полностью согласен, – тут же подхватил он. – Здесь друг друга можно полчаса искать. У тебя уютнее, – сказал он в абсолютной, видимо, уверенности, что я его оттуда не выставлю. Как ни странно, эта мысль принесла мне скорее удовольствие, чем вспышку раздражения. – Река, правда, рядом…
– С другой стороны, отсюда выбираться… – Я поморщилась. – Вот так после работы домой вернулся, и больше уже никуда ехать не хочется.
– А зачем отсюда куда-то выбираться? – удивился он. – Тут и магазины рядом… помнишь, мы их проходили, когда дом искали?… и зелени побольше, чем у тебя в парке… Может, на обратном пути сходим? На минуточку?
– Что, опять выкупаться захотелось? – нежно спросила я.
Он тут же надулся. – Ну, если не хочешь, могла бы так прямо и сказать. Ладно, поехали домой. – Он так произнес это слово, что у меня на душе потеплело.
– А телефон?
– Да кому он нужен? Кому мы звонить сюда будем?
– Нет уж, если мы сюда все-таки пробрались, давай и номер определим. Это же две минуты, – настаивала я.
Гостиная что-то смутно мне напомнила. А, телефон стоит там же, где и у меня. Я быстро набрала номер своего мобильного, занесла номер, который появился на экране, в список контактов и позвонила по нему для проверки. Ух, ты, какой звонок приятный…
Под конец мне было даже жалко уходить оттуда. Но он был прав – мы ехали домой. И, наверное, потому, что ехать нам пришлось довольно долго, уже во дворе меня охватило чувство покоя и умиротворения. Нет, дом – это все-таки не только удачная планировка, комфортное расположение и радующий глаз вид из окна.
Когда мы, наконец, поужинали – поздний ужин всегда вкуснее кажется – он отодвинулся от стола и сказал: – Ох, хорошо! Вот точно здесь уютнее.
– Дело не в квартире, – возразила я справедливости ради. – Она у тебя – как номер в гостинице, не обжитая какая-то.
– Так давай – обживем, – тут же продолжил он.
– Слушай, скажи честно, что тебе там больше всего нравится? – спросила я, прищурившись.
– Мне там все нравится, – огрызнулся он. – А близость к природе… если ты на это намекаешь… еще никому ничего, кроме пользы не приносила.
– Ладно, поживем-увидим. – Сегодня мне больше не хотелось спорить. – Подъедем туда пару раз, осмотримся, как следует – чего там не хватает…
– Нас там не хватает, – буркнул он.
– Поживем-увидим, – повторила я, и затем спросила, чтобы сменить тему разговора: – Ты, что, устал?
– Да неделя какая-то напряженная была, – уклончиво ответил он. – Хорошо, что завтра на работу не нужно… – В его словах явно был какой-то подтекст, но мне было лень его раскапывать.
– Завтра нам к Свете нужно, ты не забыл? – напомнила я ему, чтобы завтра сюрпризов не было. – А послезавтра – к родителям.
– Так это же не на работу, – небрежно взмахнул он рукой. – И в обоих случаях – загород ехать. – В глазах его опять запрыгали лукавые херувимчики, но как-то устало.
Перед сном я еще раз проверила почту. И опять никто не заинтересовался высокопрофессиональными услугами специалиста с многолетним стажем. На этот раз я всерьез расстроилась – очевидно, отложив просмотр почты до самого позднего вечера, я подсознательно надеялась, что за лишние пару часов кто-то непременно откликнется. Наверное, объявление я по-дурацки составила – никто его и дочитывать до конца не хочет… Да и номер телефона нужно было все-таки оставить – мало ли, вдруг людям писать лень, им позвонить проще… И, пожалуй, стоимость консультаций стоило сразу указать – а то думают, небось, что высокий уровень и многолетняя практика среднему человеку не по карману…
И как это обычно бывает, когда начинаешь впадать в отчаяние, решение приходит само собой и с совершенно неожиданной стороны.
Глава 4. Знакомство с коллегой
Всю первую неделю моего пребывания на земле в новых, более свободных условиях я не переставал ощущать – со все возрастающей остротой – преимущества моего прежнего невинного незнания нюансов работы в особых случаях.
Как же я прежде мечтал о возможности пообщаться с коллегой! Я представлял себе такое общение как встречу двух профессионалов, умеющих кратко, в двух-трех словах, поделиться приобретенным опытом и поддержать моральный дух собрата, запутавшегося в перипетиях сумасшедшей земной жизни. Домечтался… Похоже, мне все-таки нужно будет не пожалеть времени на тщательное изучение человеческих поговорок и афоризмов – с тем, чтобы корректировать согласно им свои поступки и особенно пожелания. Как говорится, на земле жить – по-земному выть.
Мало того, что собратьев оказалось вокруг… намного больше, чем мне бы хотелось. В субботу в парке я четверых встретил, а сегодня – только по дороге на маршрутку – мне трижды пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не повернуться резко и не уставиться во все глаза на ничем неприметного с виду человека – или еще лучше, на пустое пространство возле него. Так они еще и в упор меня не замечали! Мне искренне хотелось надеяться, что это были обычные ангелы-хранители, не обученные распознавать коллег, а если нет? Если они меня тоже чуют, но отказываются признавать – по каким-то причинам, по каким-то своим соображениям? Что же мне – в случае чего кидаться к ним с воплем: «Здравствуйте, коллега! Как хорошо, что я Вас встретил – мне нужен Ваш совет!»? Ничего себе – облегчение условий работы: от своих дел постоянно отвлекаешься, а обратиться за помощью все равно не к кому!
В маршрутке, правда, никого из них не оказалось, и я возблагодарил Бога за то, что мои способности чувствовать присутствие других ангелов проявлялись только лишь на открытом пространстве. Любое материальное препятствие, как выяснилось во время моих тренировок, блокировало их, как ультрафиолетовые лучи. От одной мысли, сколько их еще могло намелькать у меня перед глазами по дороге к Татьяниному офису, я чуть не вспотел.
Так же – под надежным прикрытием стен и окон маршрутки – мне удалось, наконец, сосредоточиться. В конце концов, сегодня – большой день. Сегодня я познакомлюсь с тем ангелом, на помощь которому направили меня. Согласитесь, протягивая руку помощи, ты выглядишь намного привлекательнее, чем когда бросаешься во все стороны в поисках оной. Да и потом – судя по первичной информации, предоставленной мне на изучение у нас наверху, он оказался полным идиотом, неспособным жить в полном мире и согласии с таким спокойным и уравновешенным человеком, как Галя. Посмотрел бы я на него рядом с Татьяной!
Ладно, с моим-то опытом я ему быстро мозги вправлю. Прямо сегодня и начну… А как я, кстати, начну? Как к нему подойти-то? Хлопнуть по плечу со словами: «Привет, балбес, ну, ты и натворил здесь дел!» – так он с перепуга бежать броситься, снесет еще что-нибудь по дороге; а мы в офисе будем, среди целой толпы людей…
Вот и Анабель осторожно вести себя советовала. Как она там сказала – подойти к нему в таком месте, где у нас обоих будет простор для маневра? Ну, и где я ей этот простор найду, если Татьяна с Галей только на работе встречается? В кафе тоже особого простора не просматривается. Вот разве что Галю к реке пригласить… У меня все тело заныло от пережитого удовольствия. Нет-нет-нет, до выходных еще целая неделя – не будем откладывать серьезное мероприятие. Прямо сегодня к нему и подойду. И начну… а что, начну прямо как Анабель ко мне обратилась: «Здравствуйте, Ангел». Мне ведь никакой простор не понадобился…
Татьяна сидела, уютно устроившись у меня под рукой, и за всю дорогу ни разу не открыла ни глаз, ни – к моему несказанному удивлению – рта. Наслаждается, видно, последними свободными минутами перед рабочим днем. И моим обществом, похоже, тоже. На эту мысль меня навела единственная фраза, произнесенная ею, когда мы уже подъезжали.
– Ты еще помнишь, что обещал мне знаки подавать?
Я улыбнулся. Как же я мог бы о таком забыть? После выходных мне хотелось подавать ей более частые и более существенные знаки своего присутствия. Впрочем, мне совершенно необязательно прямо с первой встречи давить на Галиного недотепу… Дам я ему, пожалуй, несколько передышек в разговоре – чтобы он переварил, как следует, мои инструкции – а сам пока Татьяне о своем присутствии напомню… Да вот и начинать этот разговор с самого раннего утра незачем – пусть отдышится коллега, успокоится… я ведь сам помню, как нервировала меня эта видимость в транспорте, а потом переход в невидимость где-то на подходе к офису…
Я перешел в невидимость, как обычно, на последнем лестничном пролете. Входя в офис, Татьяна придержала дверь, чтобы дать мне возможность спокойно зайти за ней. Да не нужно же мне так долго дверь держать… Еще заметит кто… Так, пора, пожалуй, ей первый знак подавать…
Я быстро окинул взглядом офис поверх ее плеча. Так, все на месте – она, как всегда, последняя. Я обхватил ее руками за талию – видишь? Я ни на шаг от тебя не отхожу! – и повел к ее рабочему месту. Ей, судя по всему, этот знак моего присутствия понравился, поскольку она не спешила туда добраться, останавливаясь на каждом шагу и перебрасываясь то с тем, то с этим сотрудником парой слов. Всякий раз мне приходилось подталкивать ее вперед. Ну, в самом деле – мне уже не терпелось подтвердить свое присутствие и другими знаками, а времени у меня впереди было не так уж и много.
Когда мы добрались, наконец, до Татьяниного стола, я проскользнул вперед и устроился прямо за ее стулом. Пока у нее компьютер загружался, я глянул направо, в сторону Гали – и тут же учуял ее ангела. Он стоял у окна, втиснувшись в небольшое пространство между стенкой, этажеркой с какими-то журналами и Галиным столом. Хорошо стоял, спокойно, даже с ленцой какой-то – положив локоть на этажерку и подперев рукой голову. Вот и постой пока, друг дорогой – я сейчас Татьяне еще пару раз просигналю…
Я коснулся ее волос, чуть пошевелив их и вдохнув знакомый яблочный запах – ого, в висках прямо застучало… Она чуть повела головой, подставляя мне ухо – ну, если ей так хочется… Она вздрогнула и принялась резко возить мышью по столу. Ее нервное движение напомнило мне кинотеатр, когда мне удалось прогнать раздражение из ее руки, поглаживая ее… Я еще раз покосился в сторону Галиного ангела. Стоит на месте – можно бы и подойти… С другой стороны, у меня еще вся неделя впереди…
Спустя весьма непродолжительное время Татьяна прервала мое романтическое настроение самым неромантическим образом. Вот как все же на людей обстановка действует! Вот дома она, например, совсем не возражала… По крайней мере, не очень возражала. Или хоть не так болезненно возражала. И не так коварно. В какой-то момент она вдруг раскрыла перед собой некую книгу, низко склонила над ней голову, выгнув шею и просто напрашиваясь, чтобы я провел по ней рукой… Не успел я подумать об этом, как она нашла пальцами мою руку (О, ответные знаки пошли, подумал было я) и так ущипнула ее, что я чуть не взвыл. Она, что, просто сказать мне не могла, что уже полностью убедилась в моем неизменном присутствии?
Ну, вот – я же говорил, что в атмосфере офиса люди ни о чем, кроме работы, думать не умеют! Жалко ей, понимаешь, что мой рабочий день чуть позже начнется. И, между прочим, прогнала она меня с основного рабочего места на подработку! Ну и ладно. Не хочет, чтобы я ей знаки подавал – не надо. Могла бы и заранее оговорить, с какой периодичностью отвлекать ее можно…
Я осторожно протиснулся за ее стулом, стараясь больше ни единым жестом не потревожить ее, обошел Галин стол и остановился у его дальнего угла – в полушаге от застывшего там в полной неподвижности коллеги.
– Здравствуйте, Ангел. – Я постарался вложить в свой мысленный голос всю возможную сдержанную приветливость…
Спасибо Татьяне, что ущипнула изо всех сил, дав мне возможность потренироваться в подавлении звуковых эффектов. Получив сокрушительный удар в подбородок, я отлетел к окну, успев в последний момент ухватиться за занавеску, чтобы не растянуться самым позорным образом ковриком на полу. Но не издал ни звука! Только в голове звенело так, что я боялся, что Татьяна с сотрудниками решат, что пожарная сигнализация сработала. Черт, сейчас еще занавеска оборвется!
Оторвавшись от спасительной, но ненадежной опоры, я привалился к стене, чтобы отдышаться. Ничего себе – горячий прием! Мало того, что люди постоянно норовят руки распустить – Татьяна, по крайней мере – так и братья-ангелы туда же! Да я этого паршивца сейчас… в порошок… в энергетическую субстанцию распылю! А где он, кстати?
Я обвел глазами комнату. Ага, вон он где – у столика с кофеваркой притаился и головой во все стороны вертит. Отлично. Там простора для маневра чуть побольше – сейчас я тебе поверчу головой! Я с тобой вежливо разговаривать больше не буду – пока не спеленаю с ног до головы! Ты посмотри на него – сопротивляться он еще будет, при исполнении!
Тряхнув пару раз для пробы головой – звон, вроде, стих до неясного шума прибоя – я вдруг услышал, что Татьянин офис оживленно комментирует судорожные трепыхания занавески. Елки-палки, так вот почему Анабель меня об осторожности предупреждала! Хорошо хоть люди в сверхъестественное больше не верят, но ведь именно такими мелочами мы и можем выдать свое существование! Чему его только учили? Небось, каждую вторую лекцию по технике безопасности прогуливал – на практические занятия к внештатникам бегал. Ну, сейчас я ему покажу внештатников!
Я на цыпочках прошел по проходу между столами (может, Татьяне знак на ходу подать? Да нет, мне сейчас с этим прытким разобраться нужно) и подкрался к Галиному ангелу. Так, все еще оглядывается по сторонам, меня не чувствует – значит, на эти занятия отряда быстрого реагирования его не пустили. И на том спасибо. Воспользуемся преимуществом…
Я ступил вперед и чуть вправо, примерился и бросился… вот-вот, еще сегодня утром кто-то размышлял о том, чтобы бросаться к коллегам с воплем! Да, я бросился на него, обхватив его на уровне локтей, чтобы нейтрализовать руки – но в абсолютном молчании! Главное – чтобы он понял, что сопротивление бессмысленно, и дал мне две минуты, чтобы объяснить ситуацию.
Он боднул меня головой (в плечо, слава Богу!) и одновременно попытался подсечь меня ногой. Не выйдет – больше он меня врасплох не застанет! Восстановив кое-как равновесие, я приподнял его и принялся запихивать в угол между столом с кофеваркой и стенкой. Вот там у него ногами размахивать не получится! Как он умудрился высвободить руки, не знаю, но он ухватился на пояс моих джинсов и дернул меня на себя. В результате мы оба с грохотом врезались в стену. Идиот! Нас же во всем здании, наверное, слышали! Одно хоть утешает – первым со стенкой поздоровался он. Татьянины сотрудники добродушно предположили, что соседи мебель двигают – человеческое воображение всегда приводило меня в восторг!
Я вжал его в угол – он попытался скользнуть вниз. Вот же… верткий какой! Еще крепче сжав его, чтобы не вывинчивался, я мысленно рявкнул, отдуваясь: – Ты можешь угомониться или нет? Они же нас сейчас заметят!
– Я… никуда… отсюда… не уйду! – процедил он сквозь зубы, дыша не менее тяжело.
– Да никто тебя никуда не зовет! – прорычал я, не ослабляя хватки. – Стой на месте и слушай – я поговорить с тобой пришел!
– Знаю я ваше поговорить, – огрызнулся он.
– Чье – ваше? – Я оторопел, и он чуть не нырнул-таки под стол – я еле удержал его.
– А ты кто? – Ни один мускул в его теле не расслабился. Я вдруг обратил внимание, что он – какой-то… маленький. Ростом чуть ниже меня, худенький. И сил в нем не так уж много, как мне в первый момент показалось – тогда эффект неожиданности на его стороне оказался. Вот только вертлявый какой-то, не ухватишь – из рук выскальзывает.
– Вот с этого вопроса и начинать надо было, – проворчал я, уже восстановив дыхание. – А то… руками он размахался…
– Так я же решил, что тебя за мной прислали, с задания снимать, – ответил он все так же настороженно.
– Одного? – Я просто ушам своим не поверил. – Слушай, ты всю подготовку проспал или только самые важные моменты? Если бы за тобой кого и прислали, то не одного и не сюда, чтобы людей не настораживать. Ночью бы к тебе наведались и скрутили бы в один момент – пикнуть бы не успел. А за сопротивление – сам знаешь… Если знаешь, – добавил я, подумав.
– Да ну? – спросил он с неприкрытым сарказмом в голосе. – Если ты не из быстрого реагирования, как ты меня тогда распознал, а?
Хм, ты смотри, парень-то сообразительным оказался! Но к такому вопросу я подготовился.
– А у меня во время подготовки врожденный… нет, скорее послесмертный талант обнаружился, – непринужденно ответил я. – Очень, знаешь, удобно… – Я запнулся, – … чтобы не пересекаться с коллегами без надобности…
– Да? – Сарказма в его голосе ничуть не убавилось. – И что же ты здесь делаешь, со своим талантом? Меня инспектировать явился?
– Ну, знаешь, – возмутился я, – ты точно отпетым двоечником был! Я здесь то же, что и ты, делаю – человека храню. Татьяну, – добавил, чтобы избежать неизбежного вопроса и побыстрее перейти к сути разговора.
– Татьяну? – Он вытянул шею, явно чтобы посмотреть поверх моего плеча в другой конец комнаты. – И давно?
– Три года, – ответил я, не раздумывая, и тут же поморщился. Сейчас он меня спросит…
– А что же ты меня только сейчас распознал? – Ну вот, как я и думал! Ладно, уж чему я рядом с Татьяной научился, так это выкручиваться.
– Я тебя год назад распознал, когда ты только появился, – ответил я со сдержанным достоинством. – Вот только подойти к тебе…, все как-то в голову не приходило…
– А сейчас с чего вдруг пришло?
Нет, такая подозрительность мне даже в страшном сне не снилась! Мне, что, документы ему показывать? Так у меня только человеческие документы имеются – у нас, ангелов, принято относиться друг к другу с доверием и благожелательностью, о чем этот балбес, по-моему, забыл.
– Да я тут подумал… А с какой это стати ты мне тыкаешь? – возмутился вдруг я.
– Ну, извините, – буркнул он, и впервые за все время нашего общения в его голосе прозвучало нечто вроде смущения. – Когда на тебя нападают из-за угла, Выкать как-то не получается.
– Это я… на тебя… напал?! – От возмущения я даже заикаться начал.
Он вдруг опять вытянул шею и сказал: – О, Татьяна идет.
Я резко обернулся – если он сейчас выскользнет, я его все равно потом найду! – и точно: к столу с кофеваркой направлялась Татьяна. Наверное, пришло время кофе пить, хотелось думать мне, но, зная Татьяну, я решил держаться настороже. С нее станется меня в воздухе нашарить и потребовать немедленного представления коллеге. А потом что? Опять его обездвиживать, чтобы стол на бегу не свалил?
Татьяна подошла к столу, включила кофеварку и повернулась лицом к нам. На лице у нее было написано такое решительное выражение, что я понял, что нужно немедленно начинать подавать ей знаки своего присутствия. Иначе она его сама обнаружит. На ощупь. Максимально болезненным для меня способом. Слава Богу, хоть парень этот моих движений ощутить не может!
Я сделал шаг из угла, в который мы с Галиным ангелом втиснулись, как два заговорщика во время облавы, поднял руку и легонько похлопал Татьяну по локтю, внушая изо всех сил: «Я здесь, я никуда не делся, а ты давай, кофе пей – раз за этим пришла. Дай договорить спокойно». Судя по ее лицу, внушение мое до нее дошло… и прошло дальше. Вот пользуется же тем, что я не могу сейчас на нее прикрикнуть! Я еще настойчивее подтолкнул ее к кофеварке, напоминая, что не только она не любит, когда ей работать мешают.
Она фыркнула, схватила свою чашку и гордо удалилась – раздражение у нее даже на спине написано было.
– Так почему ты все-таки ко мне сейчас подошел? – вернулся к своему вопросу Галин ангел.
– Да не знаю, – устало пожал я плечами. – Просто подумалось, что вот торчим мы оба каждый день в этом офисе, делать здесь особо нечего – отчего же не поговорить, если это делу не мешает? – Вот-вот, опять та же история: именно об этом мне и мечталось пару месяцев назад.
– Странно, – ответил он спокойнее. – Мне никогда в офисе скучно не было. Вот дома – да, там тоскливо…
Хм. А у меня как раз наоборот все было – от безделья в офисе я изнывал. Наверное, потому что Татьяна там меньше себе предоставлена – меньше риска, что она сотворит что-нибудь невообразимое. Дома же – только успевай поворачиваться, внушая: нужно поесть, не нужно телевизор допоздна смотреть, нужно теплее одеться, не нужно завтракать одной чашкой кофе… О, ты смотри – у меня даже от запаха кофе слюнки не потекли…
– Слушай, давай вот тут на край стола присядем, – предложил я. – Что-то я подустал…
– Устал? – недоверчиво спросил он. – Что, физподготовки не хватает или это у всех так на земле – со временем?
Ах, он еще насмехаться будет?!
– Не устал, а подустал, – терпеливо поправил его я. – Вот поживешь с мое – узнаешь. У меня вчера нагрузка еще та была. И сегодня день… нервный. Тебе спасибо.
– Я, между прочим, извинился, – буркнул он. – И… я так и не понял: мне тыкать или Выкать?
– Да тыкай уже, ладно, – махнул я рукой, усаживаясь на стол. – Мы же на земле все-таки, здесь почти все тыкают.
А ведь я действительно устал! Все тело словно свинцом налито, каждая мышца ноет, да и звон в голове так и не прошел. Это же надо было, чтобы меня такому психу помогать направили! Если и есть у меня особый талант, так это – выбирать себе такие задания, от которых у нормального ангела волосы дыбом встанут. С Татьяной вон ни минуту расслабляться нельзя, даже в видимости, а теперь еще и этот – угорь неверующий!
А с кем это она по телефону говорит? Я напрягся, вслушиваясь… Ну, конечно, расслышишь что-нибудь – с другого конца комнаты… И разулыбалась еще! Опять, что ли, француз названивает? Вот не нужно было ему вчера номер ее телефона давать! Голова у меня вчера разболелась – вот и прошляпил. И спрашивать ее бесполезно – опять одной фразой отделается…
– Ты чего молчишь? – послышалось слева от меня.
– А? – Я с трудом повернул к нему голову.
– Ну, ты же поговорить хотел, – сказал он с какой-то непонятной обидой в голосе.
– Да что с тобой говорить, если ты ни одному слову не веришь?
– Я не то, чтобы не верю, – нерешительно произнес он, – но как-то непривычно все это…
И ты, мой обычный собрат-коллега, судя по всему, еще понятия не имеешь, сколько открытий тебя ждет за пределами привычного. Если тебе очень не повезет.
Мне вдруг совершенно расхотелось раскрывать ему глаза на открывающиеся перед ним возможности. Вот живет друг-ангел в благостном неведении, как я пару месяцев назад, и жизнью своей, по-моему, доволен – даже вплотную столкнувшись со мной, помощи не просит – так зачем показывать ему, как мало он знает? Он ведь – не то, что я, который сам рвался выйти за границы познанного…
– Вот ты говоришь, что я мало знаю, – опять подал он голос, и я вздрогнул. Уж не могут ли ангелы мысли друг друга читать? Или у него тоже скрытые таланты имеются? Меня не сочли нужным предупредить – или он скрыть их ото всех умудрился?
– Это я так сказал, – вяло отмахнулся я. – Уж больно… непрофессионально ты себя вел.
– Вот я как раз об этом, – тут же подхватил он. – Может, я и мало знаю, но то, что нам общаться на земле нельзя, мне известно. Это же – одно из самых серьезных нарушений! Что, если нас обоих, прямо сегодня ночью – ты сам говорил! – возьмут и… навестят?
Я вспомнил свой первый разговор с Анабель. Неужели я тоже тогда вот так пыхтел? А она терпеливо отвечала на мое бульканье, посмеиваясь про себя? Что она мне, кстати, про нарушения говорила?
– Ну, давай посмотрим, как ты учился. – Из чистого упрямства я не стал в точности повторять ее вопросы. Что я – попугай, что ли? – В чем состоит главная задача ангела-хранителя?
– Оберегать физическую и личностную целостность вверенного ему человека, – мгновенно отбарабанил он, как на экзамене.
Ты смотри – учил все-таки теорию!
– А где записано, что ангел не имеет права общаться с коллегами? – задал я такой же вопрос, которым Анабель выбила у меня почву из-под ног.
– Ну, это нигде не записано, – разгорячился он. – Но ведь это логически вытекает из того правила, в котором сказано, что ангел-хранитель не имеет права ни на минуту отвлекаться от исполнения своих обязанностей!
Господи, да что же мы все так одинаково мыслим!
– А ты отвлекаешься? – спросил я.
– В смысле? – озадаченно ответил он вопросом на вопрос.
– Ну, ты сейчас отвлекаешься от исполнения своих обязанностей? – уточнил я, и продолжил, не дождавшись ответа: – Вон сидит твоя Галя – делом занимается в тепле, уюте и безопасности (про тепло это я зря – что-то прохладно у них сегодня в офисе!). Моя Татьяна – тоже (Господи, сделай так, чтобы она сейчас своими делами занималась!). Каким образом мы с тобой отвлекаемся от своих должностных обязанностей?
– Ну, не знаю… – неуверенно произнес он.
– Вот и я говорю, что не знаешь, – подхватил я. – Правилам нужно с умом следовать. И что в них прямо не запрещено – то и не запрещено. Вот если бы мы с тобой сейчас куда-нибудь улизнули… в кафе, например, или в парк прогуляться… оставив их здесь без должного надзора – вот тогда это было бы прямое нарушение. А так, знаешь – так и ночью нужно у них над душой сидеть, глаз не спускать…
– А я собственно… – начал он, и вдруг спросил удивленно: – А куда это твоя Татьяна собралась?
Меня словно током ударило. Татьяна шествовала к выходу. Глядя прямо перед собой и плотно сжав губы.
– Куда-куда… В кафе, наверное, – ответил я, молясь всем святым, чтобы это оказалось правдой – чтобы она не придумала еще чего-нибудь. Мне на голову. Которая опять что-то разболелась. – К концу обеда вернусь. Ты не вздумай только прятаться – все равно найду, – бросил я через плечо, сползая со стола.
– Да понял уже, – буркнул он.
Вот дернул же меня черт о кафе подумать! Неужели внушил? Что-то у нее в голове задерживаются только те мысли, которые я издалека думаю; вон возле кофеварки внушал – так мимо пролетело. Ладно, сейчас выясним.
