Текст книги "Ангел-искуситель"
Автор книги: Ирина Буря
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]
Я молча ждал продолжения. У меня возникло ощущение, что он мне сейчас очередное откровение из человеческой жизни организует. Господи, сколько же я еще буду ее познавать?
– В семье разделение труда нужно, – вновь заговорил он. – У каждого – свой участок работы, за который он несет полную ответственность. А то, если за все подряд в четыре руки хвататься, толку не будет. Только мешать друг другу будете.
– Сергей Иванович, да что плохого в том, чтобы после работы вместе ужин приготовить? – удивленно спросил я.
– А то, что приготовление еды испокон веку женским делом было! – опять взвился он. – Твое дело – эту еду добыть.
– Я, между прочим, лучше Татьяны готовлю, – не удержался я. – По крайней мере, мне это больше нравится.
– Я заметил, – буркнул он.
– Да дело даже и не в этом, – продолжал я. – Даже если бы мне это и не нравилось. Она ведь тоже на работе устает – почему же мне не помочь ей?
– Вот я ей и говорю… всю жизнь – лучше бы дома сидела и хозяйством занималась, пока муж работает, – проворчал он.
Ну, эти разговоры мы уже со Светой и Сергеем проходили!
– Здесь мне трудно с Вами согласиться, – уверено начал я. – Самореализация женщине нужна отнюдь не меньше, чем мужчине. И когда она оказывается запертой в четырех стенах, у нее мгновенно снижается не только уровень самооценки…
– А ты мне эти новомодные идеи не пропагандируй! – оборвал он меня. – Я – человек старой закалки, и переучиваться мне уже поздно. Тем более что и в моей жизни проверенные временем устои только к хорошему привели.
– Татьяна дома сидеть не будет! – решительно заявил я. И пусть думает, что хочет: то ли она сама не согласится, то ли я ее заставлять не буду.
– Ну, хочет работать – пусть работает, – махнул рукой он. – Мы уже давно не возражаем. Но вот когда дети пойдут…
Внутри у меня что-то царапнуло. Ну, не могу же я ему объяснить, что нам эти проблемы не грозят! Тогда он меня вообще в три шеи погонит! Это Татьяна еще – сумасшедшая моя Татьяна! – может с этим смириться, но покажите мне человека, который бы внуков не хотел!
– Сергей Иванович, дайте нам сначала пожениться! – решил отшутиться я.
– Мы вам, конечно, поможем… – сказал вдруг он, и я резко выпрямился.
Вот зачем, спрашивается, столько времени говорить о разделении труда, совместных целях и ответственности, чтобы потом – тут же – все это у меня отобрать? Ведь он сам только что говорил, что мужчина должен быть главой семьи! Он, что, и в моей семье главой быть собрался? Да не будет этого! Сейчас я ему покажу… твердость характера!
– Сергей Иванович! – начал я медленно, но решительно. – Я полностью разделяю Вашу точку зрения на то, что мужчина должен нести полную ответственность за свою семью. Так вот – позвольте мне быть мужчиной в своей собственной семье…
– А ты не спеши отказываться, – коротко хохотнул он, – я сказал – поможем, а не содержать вас будем. Я пока о свадьбе говорю – там расходы приличные предстоят…
Я похолодел. Что значит – приличные расходы? Какие расходы могут быть приличными для него? А если мне на это денег не дадут? Я сцепил зубы. Пусть только попробуют не дать! Это – вполне оправданные затраты; они обеспечат мое полное и окончательное вхождение в человеческое общество! Вот квартиру же огромную они мне не пожалели дать! И руководитель мой сам говорил, что для человеческой жизни требуется куда больше средств, чем я себе представляю… Дадут!
– Да уж, приличные… – задумчиво продолжал тем временем Сергей Иванович. В голове у него уже заработал, по-моему, калькулятор. – Это тебе не к морю на недельку… Кстати, еще и путешествие свадебное…
– Свадьбу буду оплачивать я. – Главное – твердость в голосе. В крайнем случае, откажусь от второго месяца обеспечения – там я уже работать буду. – Согласитесь, какой авторитет я буду иметь в глазах Татьяны, если даже свадьбу не смогу устроить?
– Хм, – вскинул он бровь, – авторитет, конечно – дело важное. Люда, – вдруг крикнул он, – мы чай будем сегодня пить или нет?
Через мгновенье в столовой показалась Татьяна. Она влетела туда с подносом в руках – и с таким диким выражением лица, что я понял, что мой разговор с ее отцом прошел в значительно более мирной обстановке, чем ее общение с матерью. По-моему, та ее совсем запугала. Так и есть! Не сказав ни слова, Татьяна опрометью бросилась назад на кухню и вернулась вместе с матерью, покорно топчась у нее за спиной с чайником в руках.
Сергей Иванович глянул на жену, и она тут же принялась разливать чай и накладывать всем по кусочку торта. Да, вот это воспитал жену! с завистью подумал я и, вспомнив, чьих черт Татьяна унаследовала больше, понял, что мне такое может и не сниться. Взаимопонимание, конечно, всегда было для меня существенно важнее, чем подчинение, но все же, временами…
За чаем Сергей Иванович огласил свое одобрение наших планов и свое намерение помочь нам. Татьяна тут же встряла в разговор, решительно отказываясь. Я поморщился. Хоть бы раз в жизни задумалась, в какой форме отказываться! Это же надо – вот так, в лицо: «Без вас обойдемся»! Нужно будет поговорить с ней об этом.
Людмила Викторовна негромко спросила ее о чем-то, и Татьяна тут же замолчала. Ну вот – я же говорил, что на кухне сражение посерьезнее было! И чем оно закончилось, понятно – без меня-то! Обязательно нужно будет с ней поговорить – рассказать, как вести разговор так, чтобы расположить к себе собеседника. Зачем, впрочем, так далеко откладывать – вот прямо сейчас и покажу ей наглядным примером!
Я сердечно поблагодарил Татьяниного отца за предложенную помощь (в путешествие мы к французам поедем, у них и остановимся – значит, только дорогу и нужно будет оплатить), пообещал держать его с женой в курсе всех наших новостей и предложил провести следующую встречу у меня дома. Настроившись на волну положительных примеров, я – когда Татьянина мать предложила завершить дружественную беседу глотком вина – уже не смог отказаться. Ну, и ладно – если держать марку, так уж до конца! Но только глоток!
Под конец они нажелали нам столько хорошего, что я совсем расчувствовался. А может, дело было в том, что у людей принято запивать каждое пожелание. Вином. Одним глотком, конечно, и крохотным с моей стороны – но пожеланий-то действительно оказалось много… Время от времени я поглядывал на Татьяну, привлекая ее внимание к тому факту, что даже ангельское неприятие способов затмения рассудка можно преодолеть из нежелания разрушать теплую и доверительную атмосферу…
Состояние глубокой задумчивости не покинуло меня и по дороге домой. Мысли суетились в голове так же, как и в тот раз, когда Франсуа почти заставил меня – на спор! – попробовать вино, но все же не так бестолково. Сейчас они крутились вокруг необъяснимого ни с одной точки зрения пристрастия людей прятать от постороннего взгляда самые лучшие черты их характера. И не только от постороннего – они и от близких тщательно это скрывают.
У меня вообще складывается впечатление, что люди уверовали-таки в свое происхождение от низших форм жизни. Причем ярче всего в их мозгу запечатлелось родство с моллюсками – вот и прикрывают они изо всех сил свою мягкую и трепетную доброту и отзывчивость твердым панцирем жесткости и черствости. Чтобы не съели их. Боятся – они всегда боятся. За себя боятся, за детей своих, за близких… Да что же они вечно не того боятся? Со всем миром сражаться – это пожалуйста; а открыться этому миру самой светлой своей стороной – страшно. Лучше бы каждый из них больше боялся других обидеть – вот и не нужно было бы панцирь этот строить…
Вот и Татьяна, чуть что, в свою раковину прячется… А может, и Галя…? Может, она оттуда вообще нос показать больше не решается? Вот и не видит ее там этот балбес молодой! Я ведь тоже до Татьяны достучаться не мог, когда она туда ныряла… Слава Богу, хоть ненадолго. И удавалось же мне все-таки ее оттуда выковырять… Все, Татьяна, праздник на твоей улице – иду знакомиться с Галей…
Татьяна, как оказалось, отнеслась к этому празднику серьезно – предложила сопроводить его массовыми гуляниями. В смысле – если уж знакомиться, то всем со всеми. Точно – немедленно выводим Галиного ангела в видимость – и в гущу событий его! А если таковой под рукой не окажется, Татьяна ее организует. Да успокоится она когда-нибудь или нет? Тут и так голова кругом идет…
Когда мы добрались до дома, я решил отвлечь ее от крамольных идей практическими вопросами. Тем более что они у меня были – и весьма существенные. Из слов ее отца я понял, что свадьбе должны предшествовать некие приготовления. Требующие капиталовложений. Самое время разобраться с этим, но не мог же я ему такие вопросы задавать! Мне бы только в сумме сориентироваться… Но прямо вот так – в лоб – как-то неудобно… Вот насколько все проще в магазине – и цены везде висят, и если взвешивать нужно, так сразу тебе бумажку со стоимостью наклеивают! А вот кстати…
– Татьяна, а где люди женятся? – спросил я.
– В ЗАГСе, – ответила она, – или во Дворце бракосочетаний.
Начнем с ЗАГСа. А там смоделируем… на дворец.
– А ЗАГС этот далеко от работы?
– А причем здесь работа? – захлопала она глазами.
– Ну, давай, подъедем завтра после работы – осмотримся на месте… – Может, и там где-нибудь информация есть, сколько это стоит.
– А что же там осматриваться? – рассмеялась она. – Во-первых, после работы ЗАГС уже закрыт будет; а во-вторых, в ЗАГСе нужно заявление подать, а потом уже… осматриваться.
– В смысле? – не понял я. – Когда – потом и где – потом?
– Да заявление подать – это самое простое! – По-моему, она уже начала от души развлекаться. – Потом нужно кольца найти… – Господи, какие кольца и почему их нужно искать? – … мне платье, а тебе костюм купить… – Опять особая форма одежды? – … машину заказать… – Конечно, в ресторан с французами на такси ехать она отказалась, а сейчас что изменилось? – … и главное – кафе или ресторан зарезервировать. Кафе, наверное, – добавила она, глянув на меня.
– Можно по пунктам? – ошеломленно спросил я.
– Что – по пунктам? – спросила она в ответ, сдерживая улыбку.
– Можно все это заказывать по пунктам? – уточнил я.
– Наверно, можно, – ответила она, пожав плечами. – А что?
– Я не уверен, что мне на все сразу деньги выдадут, – признался я.
– Да ради Бога, – рассмеялась она. – Время у нас будет.
– А сколько, кстати, времени все это займет? – поинтересовался я.
– А я откуда знаю? – возмутилась она. – Вот заявление подадим, там нам скажут.
– Что нам там скажут? – напрягся я.
– Да сколько времени ждать до росписи! – Она посмотрела на меня, как на полоумного.
Так, похоже, я все-таки что-то пропустил. Почему нам в ЗАГСе должны сказать, сколько времени у нас есть до свадьбы? Они там, что, испытание на пригодность к семейной жизни устраивают – прохождение полосы препятствий за заранее установленный промежуток времени? Который назначается каждой паре претендентов в индивидуальном порядке – в зависимости от…? От чего, кстати? А, и где-то на этой полосе и кольца, наверное, прячут – не найдешь, своевременное пересечение финишной черты не засчитывается…
Судя по всему, отдельные сомнения отразились-таки у меня на лице.
– Да после подачи заявления до свадьбы минимум месяц ждать нужно! – разъяснила Татьяна.
– Зачем? – окончательно запутался я.
– Ну, так по закону положено – вдруг мы передумаем, – ответила она.
– А, ты все-таки решила подумать? – протянул я.
– Не я решила, а все так делают, – огрызнулась она.
– А побыстрее нельзя? – с надеждой спросил я.
Оказалось, что можно. Если женятся сразу трое – в смысле, родители с уже почти готовым ребенком. Более того, оказалось, что даже если их пока еще не трое, можно принести документ, в котором будет сказано, что их все-таки трое. И после этого она еще нас, ангелов, обвиняла в подтасовке фактов, узнав, что мы всегда стараемся дать как можно более благоприятную рекомендацию своим людям?
По-видимому, это как раз и был тот случай, когда она восприняла мою настойчивость в отношении сроков свадьбы как прямое и необоснованное давление. И тут же начала сопротивляться. Решительно заявив мне, что в нашем случае не исключено, что ждать придется и три месяца – поскольку, мол, все стремятся жениться летом и все выходные могут быть заняты.
Какое мне дело до всех остальных? У каждого ведь своя полоса препятствий будет.
И зачем нам выходные? В выходные мы лучше в лес съездим.
И какие, к чертовой матери, три месяца, если у меня семь недель финансового обеспечения осталось?!
Глава 7. Калейдоскоп
Весь последующий месяц моя жизнь представлялась мне калейдоскопом, в котором одни и те же составляющие, складываясь в различных сочетаниях, постоянно дают все новые и новые картинки.
За это время мой ангел начал, наконец, работать, познакомился с Галей, мы сообщили Франсуа и Анабель о нашей свадьбе и получили от них приглашение для свадебного путешествия, затем мы с Галей познакомились с ее ангелом – по очереди, и мы договорились с моими родителям о дате следующей встречи на высшем уровне – в гостях у моего ангела.
Примерно в такой последовательности. Как видите – ни одного нового персонажа, но к концу месяца картина моей… нашей жизни изменилась радикально.
Говоря о том, что мой ангел начал работать, я, конечно, в первую очередь имею в виду его ангельскую работу. Прямо в понедельник он сообщил, наконец, Галиному ангелу о своем статусе.
Мы договорились, что после обеда я отпрошусь с работы, чтобы мы смогли поехать и подать заявление. Чтобы у Сан Саныча не возникло возражений, мне нужно было ударно потрудиться в первой половине дня – поэтому я попросила моего ангела не отвлекать меня. Он фыркнул и заметил, что даже и не собирался, поскольку у него самого дел по горло. Вот и договорились.
До обеда я ни разу головы не подняла – переделала всю текущую работу, постаралась предвосхитить все вопросы, которые могли возникнуть в мое отсутствие, и решить их заранее. Около одиннадцати часов меня даже Галя окликнула: – Татьяна, тебе кофе принести? Какая-то ты сегодня… деловая.
– Ой, спасибо, Галя, принеси, пожалуйста. – Я глянула на нее с благодарностью, оторвавшись на минуту от экрана.
– У тебя ничего не случилось? – осторожно спросила она.
– Да нет, просто… нужно сегодня кучу дел переделать, – уклончиво ответила я.
На самом деле, у меня вдруг возникла мысль, а не загонят ли ее мои новости опять в то мрачное человеконенавистничество. Когда мы с ангелом ушли обедать в кафе, я поделилась с ним своими опасениями. Он задумался и принялся бомбардировать меня короткими, отрывистыми вопросами.
– Когда мы уходим?
– В три, я думаю.
– А что, Сан Саныч еще не в курсе?
– Нет, я с ним после обеда поговорю.
– А чего не раньше?
– Как только я уйду, он тут же всем доложит… Я лучше Гале сама скажу, чем так.
– Когда ты с ней говорить будешь?
– Как только он меня отпустит.
– Хорошо, когда ты от него выйдешь, я возле тебя побуду. Если Галя слишком напрягаться начнет, я попрошу ее балбеса глаз с нее до завтра не спускать. Будет ей ежеминутно миролюбивые лозунги нашептывать.
У меня отлегло от души.
Сан Саныч меня, конечно, отпустил. С кислым, правда, лицом. Сообщив мне, что свадьба – это радостное событие, но за ней обычно следует декрет, что его, как руководителя, отнюдь не радует. В ответ чуть было не скисла я, зная, что мне не придется огорчать любимого начальника в этом направлении.
Вернувшись к себе за стол, я повернулась к Гале.
– Галь, я сегодня уйду в три часа, – начала я, внимательно присматриваясь к ней. – Я, вроде, все вопросы закрыла, но на всякий случай – прикроешь, если что?
– Конечно, прикрою, – с готовностью ответила она. – Точно ничего не случилось?
– Галь, мы сегодня идем заявление подавать, – выпалила я, не раздумывая и не подбирая слов.
Глаза у нее сделались большие, круглые и… радостные. Но ненадолго. Через несколько секунд она сникла. Она старалась не показывать вида, говорила какие-то поздравительные слова, но в глазах у нее тоска стояла. Как я и думала!
Через некоторое время я почувствовала, как мой ангел дернул меня за локоть. Я принялась собираться.
– Ни пуха тебе, Татьяна, – послышался справа тихий Галин голос.
– К черту, – улыбнулась я ей и вышла из офиса.
Как только мы оказались на улице, я решительно повернулась к ангелу.
– Ты как хочешь, а я завтра с ней пойду обедать, – сказала я. И пусть сейчас что-то скажет!
– Я тоже, – буркнул он.
– Что – ты тоже? – оторопела я.
– Я тоже с вами пойду обедать, – спокойно ответил он.
Я просто дар речи потеряла. Вот нужно было столько времени отнекиваться от любого моего предложения, чтобы сейчас вот так – «И я тоже»? Или он специально мне свободу действий не давал, пока не смог устроить так, чтобы встреча эта у него под надзором прошла? А как он это, кстати, устроил? Неужели…?
Оказалось, что он действительно сообщил, наконец, Галиному ангелу об особенностях своей работы. И, судя по всему, вывалил на него сразу целый ушат этих особенностей – сразу и без разбора. И про работу в видимости, и про прямой контакт со мной, и про поручение помочь коллеге… Да что на него сегодня нашло? Да ладно, не важно; главное – хоть какой-то прорыв в этом направлении произошел. Вот пусть познакомится с Галей – и пусть потом только попробует возражать против моего знакомства с его коллегой! Я ему напомню о справедливости.
Подача заявления в ЗАГС оказалась делом несложным. Заполнить бланк заявления, анкеты, заплатить госпошлину… и все. Честное слово, как кредитку в банке открыть. Никакой торжественности момента. Самым волнующим оказался последний этап – выбор даты свадьбы. Женщина средних лет открыла толстенную огромную книгу и принялась листать ее, глядя почему-то только на нижний край страниц. А, это у них неделя так расчерчена – понедельник сверху, а воскресенье снизу.
– Ну вот, я думаю, где-то со второй половины августа… – начала она.
– Раньше! – рявкнул мой ангел.
Она чуть подпрыгнула.
– А раньше, молодой человек, все занято, – сообщила она ему, поджав губы.
– Да? – Не спрашивая разрешения, он перевернул несколько страниц и ткнул пальцем в пустую верхнюю часть разворота. – А это что?
– Так это же будние дни, – растерянно протянула она.
– Первый свободный день, – отчеканил мой ангел, пристально глядя ей в глаза.
Покосившись на меня, она перевернула несколько страниц назад и сухо обронила: – 17 июля. 11 часов.
Мой ангел не менее сухо ответил: – Подходит.
Нужно было, наверное, просветить его потом, что с чиновниками в наших учреждениях не принято так разговаривать, но, честно говоря, наблюдать за тем, как он рычит, оказалось довольно любопытно. Впечатляющее зрелище – особенно со стороны. Когда он на меня рычит, многие детали как-то теряются.
По дороге домой мы зашли в магазин – чтобы было, чем отпраздновать знаменательное событие. И отпраздновали. И начиная с того дня, наши роли на кухне радикально изменились – отныне я оказалась у него на подхвате. А я и не возражала. Если у него что-то лучше получается – почему же мне не уступить… пальму первенства?
Перед сном я вспомнила, что нужно сообщить Франсуа о свадьбе и о том, что мы приедем к ним в гости после нее. И попросить их прислать нам приглашение. Как можно быстрее. Кто его знает, сколько времени нам визу открывать будут… Черт! Ему же еще и загранпаспорт нужно оформить! А это может вылиться в добрый месяц – лето ведь начинается…
Услышав о загранпаспорте, он скрипнул зубами.
– А раньше ты не могла мне о нем сказать? – нарочито вежливо поинтересовался он.
– Ну, знаешь! – От возмущения у меня дух перехватило. – Перспектива поездок за границу как-то не стояла у меня в списке приоритетов.
– А это сколько времени займет? – вздохнул он.
– Боюсь, что не меньше месяца, – ответила я, стараясь не смотреть на него.
– Что? – завопил он.
– Можно, правда, и быстрее, – быстро добавила я. – Но… чем быстрее, тем дороже.
– Нет, это просто немыслимо! – Он обреченно покачал головой. – Насколько дороже?
– Не знаю, – честно призналась я.
Он помолчал какое-то время, и вдруг на лице его появилось какое-то загадочное выражение. – Ладно, эту проблему я как-нибудь решу.
Я открыла было рот, чтобы спросить, как, но потом передумала, вспомнив, что решила отныне безоговорочно доверять ему. Сказал, что решит – значит, решит.
А не решит – подумаешь, позже к Франсуа поедем.
На следующий день я познакомила его с Галей. Придя на работу, я сразу же глянула на нее. Нет, вроде, мрачная задумчивость на лице не просматривается. Особого восторга там, правда, тоже не заметно, но все равно это – лучше, чем то, как она меня раньше игнорировала.
Дождавшись середины рабочего утра, я обратилась к ней: – Галя, хочешь сегодня с нами пообедать?
Она вскинула на меня удивленные глаза: – А зачем это я вам понадобилась?
И вдруг – вот так: совершенно вдруг – меня осенило. Видно все это время, пока мой ангел не давал мне возможности даже подступиться к интересному делу, подсознание мое напряженно работало. И сейчас все невообразимо сложные – как он постоянно твердил мне – части этой головоломки внезапно стали на свои места, открыв моему взору до смешного простой путь ее решения.
– Галя, во-первых, я хотела попросить тебя быть моей свидетельницей, – начала я, сияя от восторга. – Что ты на это скажешь?
Она улыбнулась. – А что же я тебе скажу? От такого дела отказываться нехорошо.
– Вот и договорились, – кивнула я. – Во-вторых, Анатолий уже сам давно хочет с тобой познакомиться…
– Это почему? – насторожилась она.
– Да он уже со всеми близкими мне людьми повстречался – и с родителями, и с подружками университетскими – а с тобой все как-то не получалось, – объяснила я. У меня складывалось впечатление, что слова, нужные для воплощения в жизнь моего плана, находились сами собой. Главное – чтобы они потом не потерялись, когда мне придется ангелу о своей идее рассказывать. Ничего-ничего, сбить меня с этой мысли ему не удастся.
– Спасибо, – тихо сказала Галя.
– И потом, – продолжила я, – должна тебе сказать, что Анатолий – психолог. Он все твои страхи о раздвоении личности вмиг развеет.
– Ты, что, и об этом ему разболтала? – Она глянула на меня с ужасом.
– Ну, конечно же, нет, – возмутилась я. Ничего я ему не рассказывала – он сам обо всем узнал. – Но он намного лучше меня в таких вещах разбирается – лучше тебе его поспрашивать. И совершенно необязательно говорить, что дело тебя касается – может, ты в общем такими случаями интересуешься. Психология ведь у многих интерес вызывает.
– Да? – недоверчиво спросила она.
– Ну, конечно, – с уверенностью подтвердила я. – И, кстати, ты, по-моему, и сама со мной на прошлой неделе поговорить хотела. Или мне показалось?
– Да, в общем, хотела, – неохотно ответила она. – Но это – так, ерунда, ничего срочного. И потом – я с тобой хотела поговорить…
– Ну, так тогда все просто замечательно складывается! – воскликнула я. – Анатолий как раз предупреждал меня, что сегодня немного задержится. Вот мы с тобой пока и поболтаем, а там и он подойдет. Договорились?
– Договорились, – ответила Галя со слегка ошарашенным видом.
Так, отлично, теперь осталось только как-то предупредить моего ангела. Я была практически уверена, что во время этого разговора его рядом не было – во-первых, он бы меня уже за рукав дергать начал, а во-вторых, когда это он рядом оказывался, когда был мне нужен? Можно не сомневаться, что он опять возле кофеварки устроился – с коллегой болтает…
Я отправилась варить себе кофе. Включив кофеварку, я сделала два шага к краю стола, сложила руки на груди, опустила голову, словно в задумчивости, и прошептала, почти не шевеля губами: – Слушай, ты здесь?
Он тут же похлопал меня по руке. Ага, по правой – значит, опять они в угол забились.
– Мы идем на обед с Галей. Ты опаздываешь на двадцать минут. Она будет у меня свидетельницей. И передай коллеге, что к нему есть разговор. – Быстро пробормотав все это, я тут же отошла назад к кофеварке, чтобы он не начал прямо здесь на меня шипеть. Ему ведь всегда время нужно, чтобы переварить новости – а дома я уж как-нибудь постараюсь убедить его во всей гениальной простоте моего плана.
То ли он успел до обеда переварить мои слова, то ли не успел отойти от них – но, когда мы вышли с Галей из офиса, на крыльце здания его не оказалось. И возле кафе он нас не ждал. И по дороге за сумку меня не дергал. Я даже занервничала от такой покладистости.
Прямо с порога кафе я увидела табличку «Занято», стоящую на нашем обычном столике. Это что еще за новости? Самое ведь удобное место – и соседей немного, и входная дверь отлично просматривается… Вздохнув, я обвела глазами зал в поисках другого укромного уголка и сразу же увидела официантку, которая приветственно взмахнула рукой и кивнула нам в сторону нашего столика. Когда мы подошли к нему, она уже сняла оттуда табличку.
– Так что, не занят все-таки столик? – на всякий случай спросила я, прежде чем садиться.
– А мы всегда столики для постоянных клиентов резервируем, – улыбнулась она. – Обедаем, как обычно?
– Да, – сказала я с облегчением. – И… нас сегодня трое будет. Вы не могли бы третий обед принести минут через десять-пятнадцать? – Что-то подсказало мне, что, когда мой ангел появится, лучше, чтобы перед ним сразу тарелка оказалась.
– Конечно, – кивнула официантка, и – не успели мы устроиться за столиком – как она уже вернулась с нашим обычным заказом.
– Так о чем ты хотела поговорить? – спросила я Галю, когда официантка удалилась, пожелав нам приятного аппетита.
– Да собственно и не поговорить, – тут же отозвалась Галя, – я, скорее, поблагодарить тебя хотела.
– За что? – спросила я, берясь за вилку.
– Помнишь, ты сказала мне, – начала она задумчиво, – что какие бы чувства мы ни испытывали, мы выпускаем их в мир – и эта волна потом к нам же и возвращается?
– Помню, – ответила я. Этот разговор состоялся в отсутствие моего ангела, когда Галя решила, что оказалась – невольно, в приступе черной зависти – причиной этого отсутствия.
– Так вот – ты оказалась права, – продолжила Галя. – После того, как мы помирились, после того, как я задавила в себе эту злобу ядовитую, у меня и голоса эти сумасшедшие в голове утихли.
– Да? – с искренним интересом спросила я. Теперь осталось только понять – я ли на нее повлияла или возвращение моего ангела и его разговоры с Галиным.
– Да, – кивнула Галя с чрезвычайно довольным видом. – Вот уже вторую неделю – тишина и покой. Вчера, когда ты мне про заявление сказала, я испугалась: вдруг опять начнется? Но – ничего, никакая гадость в душе не всколыхнулась. А сегодня, видишь, – она вдруг улыбнулась, – ты меня в свидетельницы позвала.
Я открыла было рот, чтобы сказать ей, что никакого другого исхода я и не ожидала, но в этот момент в кафе зашел мой ангел. Только увидев его лицо, я поняла, что мне придется запустить большую часть моего плана в жизнь сегодня – до того, как мы вернемся домой. Судя по всему, орать он вечером все равно будет – так пусть хоть будет, за что. И главное – чтобы уже ничего изменить не смог. Уф, слава Богу, официантка ему обед несет!
Когда я представила их друг другу и они обменялись положенными любезностями, мой ангел сказал, одарив меня убийственным взглядом: – Должен сказать Вам, Галя, Татьяна мне столько о Вас рассказывала, что мне уже давно не терпелось поговорить с Вами.
Не терпелось ему, да? Еще нахальства хватает в моем присутствии…
– И что же она Вам рассказывала? – спросила Галя, подарив добродушную улыбку ему и яростный взгляд – мне. Минуточку, что это они оба меня испепелять взялись? Благодаря кому эта встреча вообще состоялась?
– Я рассказывала ему, Галя, – вступила я в беседу, – что редко случается встретить таких хороших людей, как ты.
– Ну, это потому, что ты, Татьяна – сама человек замечательный, – улыбнулась Галя нам обоим. Наконец. – К таким, как ты, все люди тянутся и лучше рядом с ними становятся. Я в первую очередь, Анатолий, поздравить Вас хочу – повезло Вам с ней. Может быть, Вы даже и сами еще не знаете, как. Редкой она души человек.
– Спасибо, – ответил мой ангел, не глядя на меня. – Мне кажется, что я имею… в целом… представление о том, как мне… повезло.
Ой-ой-ой, лишь бы он только орал сегодня – лишь бы не замолчал! Как мне, скажите на милость, объяснить ему всю гениальную простоту моего плана, если он со мной разговаривать откажется?
– А что Вы, Галя, понимаете под словом «хороший человек»? – спросил вдруг мой ангел. – Я не знаю, говорила ли Вам Татьяна, но я – психолог, и меня очень интересует, какой смысл вкладывают разные люди в это понятие.
Галя подумала немного и ответила: – Да как-то трудно так, одним словом, сказать… Хороший человек – это тот, кто зла другим не желает и зла на них не держит; кто умеет выслушать и нужное слово в нужный момент сказать. Или промолчать, когда требуется. Да нет, не то… В хорошем человеке ни жадности, ни зависти – он и своим счастьем с другими делится, и чужой удаче умеет радоваться. Опять не то… Атмосфера вокруг него – хорошая; хочется рядом с ним находиться. В общем, не знаю я; просто знаешь иногда, что человек хороший – и все тут.
Мой ангел начал спрашивать ее – всегда ли полезно быть хорошим человеком, нужно ли оставаться хорошим при встрече с плохим человеком или следует давать ему отпор, можно ли стать хорошим человеком, следуя примеру и советам других и так далее… Чувствуя, что он ведет разговор так, чтобы заставить Галю разговориться о себе и своей жизни, я и сама попыталась вставить пару наводящих вопросов. Но он настолько нарочито меня игнорировал, что с каждым разом я чувствовала себя все глупее и, наконец, и вовсе замолкла. Только мне и оставалось, что кивать с умным видом и зубы в жизнерадостной улыбке демонстрировать. Я бы ему их… по-настоящему продемонстрировала!
К концу разговора я уже просто кипела. Отлично! Познакомила ты, Татьяна, мудрого ангела с недалекой Галей – вот сиди теперь и слушай, как великие дела творятся. Мавр сделал свое дело – мавр может и помолчать. Ну что ж, если он меня опять отстраняет, если ему даже неинтересно, что я придумала, если он даже и мысли не допускает, что у меня могут здравые идеи родиться – буду сама свой план развивать. Я-то знаю, что это – отличный план. А попробует палки мне в колеса ставить – я и без него обойдусь!
Вернувшись после обеда в офис, я жизнерадостно обратилась к сотрудникам: – Ребята, уже лето на дворе, а мы еще ни разу в лес не выбрались! Давайте, в субботу махнем, а? На пару часиков?
Как и следовало ожидать, идея моя вызвала всеобщее воодушевление. Мы с коллегами часто и в кино вместе ходим, и на пикник ездим, и дни рождения всегда вместе празднуем. И поскольку этой весной нам – по тем или иным причинам – так и не удалось куда-то выбраться, предложение мое не вызвало ни единого возражения.
