Текст книги "Лидер (СИ)"

Автор книги: Иоланта Палла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

27

POV Ярослава

– Они не объяснили, какого черта мы должны вернуться домой? – с трудом подавляю зевок и натягиваю на пальцы рукава кофты, чтобы спрятаться от холода.

Сегодня ночью зарядил дождь, лишая нас возможности в полной мере наслаждаться теплым летом. К слову, настроение после звонка родителей у меня такое же мрачное, как и небо над головой. По лицу Фила не узнаешь, какие эмоции он испытывает, но я догадываюсь, что точно не радость. Все-таки разговаривать с Семёном Кирилловичем пришлось ему, а не мне. Я даже телефон в руки не брала, чтобы лишний раз не расстраиваться и не спугивать тот настрой, которым меня наградил Лёня вчера вечером. Еще никогда я не пела с таким удовольствием. Мы находились на одной волне, благодаря музыке, и это чертовски воодушевляло.

– По-моему, ты должна быть в курсе, Ярик, что они никогда не отчитываются, – Леонид улыбается бабуле, которая стоит около подъезда и машет нам рукой.

Мне не хочется уезжать сейчас, но выбора нам не оставляют. Чем дальше отъезжает машина от дома Клавдии Степановны, тем сильнее прогрессирует мое расстройство.

– Не кисни, baby, – толкает меня в плечо Фил и улыбается, – возьму тебе кофе и пончик. Жизнь мгновенно заиграет другими красками.

– Конечно, – фыркаю ему в ответ, – еще как заиграет. Я же стану шире с твоими пончиками.

– Я не об этом говорил, – продолжает улыбаться сводный, ловко лавируя в потоке транспорта, – а об эндорфинах.

– Думаешь, пончик способен меня осчастливить? – мысленно бубню еще сильнее, чем вслух. Наверняка желание меня накормить свежей выпечкой появилось у него после моего оголения. Настрой на светлое будущее окончательно падает лицом в грязь, и я ловлю себя на мысли, что хочу, чтобы Филу нравились все части моего тела. Даже маленькие по среднестатистическим меркам.

– Скоро узнаем, – он бросает на меня загадочный взгляд, а я демонстративно отворачиваюсь к окну, чтобы не продолжать диалог и не провоцировать себя на выплеск никому ненужных эмоций. Я не нахожу причины вдруг возникнувшим комплексам по поводу собственной внешности и злюсь из-за этого на весь свет. Раздражения добавляет молчание Леонида, который не смотрит на меня, а увлечен трассой и разметкой на ней. Нет, я рада, что он внимательный водитель, но у нас осталось не так много времени, чтобы побыть свободными людьми.

Моего терпения хватает ровно до того момента, когда Фил покупает мне потрясающий кофе и ароматные пончики с шоколадом.

– Издеваешься. Да? – Лёня с аппетитом ест пончик, а я лишь глоток кофе сделала, не решаясь притронуться к манящей выпечке.

– Нет, – сводный брат строит невинные глазки, – ешь. Два, – подает мне коробку с пончиками, – чтобы наверняка подобрела.

– На что ты намекаешь?! – возмущаюсь, но Лёня непробиваем. Он улыбается, берет чертову выпечку и прикладывает к моим губам, пачкая их в сахарной пудре. – Лё… – стоит открыть рот, как он нагло запихивает ее мне в рот.

Рецепторы тут же определяют сладость и взвизгивают от восторга. Я с недовольным рычанием вгрызаюсь в пончик и слышу, как смеется Фил. В его глазах неподдельная радость, да и смех вполне настоящий без издевки. Когда я улавливаю волну искрящихся эмоций, которыми щедро разбрасывается Леонид, все раздражение, злость и расстройство мигом исчезают. Мне хочется улыбнуться в ответ, но вместо этого я сдерживаю себя и ем вкусный пончик, запивая его кофе.

Признаваться в том, что сладости смели к чертям весь негатив, пусть и временно, не могу, поэтому остаток пути мы проводим в молчании. Чем ближе дом, тем сильнее щемит внутри. Я готова спать с Лёней на одной кровати, чтобы не возвращаться к родителям, которые наверняка потребуют ответов на свои требования. Дождь, словно по заказу, превращается в ливень, когда мы въезжаем во двор. Фил глушит мотор и откидывается на спинку сиденья, бесцельно глядя в лобовое стекло. Я тоже не спешу выбираться из машины, мысленно готовясь к разговору с родителями.

– Пора, – со вздохом произносит Лёня и открывает дверь, запуская в салон холодный воздух. Я же даю себе еще несколько минут прежде, чем окунуться с головой в напряженную семейную обстановку.

Фил сопровождает меня до комнаты, а после мы расходимся в разные стороны, словно не было нескольких дней, проведенных вместе, и на душе тут же становится тоскливо. Родителей дома нет, и я рада, что у меня есть время для обдумывания ответов. Я ловлю уверенность за хвост и настраиваюсь на то, что буду отстаивать свою позицию, но убрать из груди желание поговорить с Лёней не в силах. Конечно, я не бегу к нему в комнату, а остаюсь в своей до самого ужина, во время которого все собираются за столом. Я отвечаю на приветствие Семёна Кирилловича скупым кивком и не смотрю на маму, показывая, что ничего за поездку не изменилось. Я разочарована в ней и ее стремлении сделать из меня робота, выполняющего команды его владельца.

– Ты определилась с учебным заведением, Ярослава? – отчим не выдерживает первым и даже доброжелательную улыбку из себя выдавливает.

– Да, – я вытираю губы салфеткой и принимаюсь теребить ее пальцами, поместив руки на колени, – я хочу заниматься музыкой, как и планировала.

Лёня одобрительно улыбается, но лишь для меня, чтобы поддержать, после чего делает незаинтересованный вид и трапезничает дальше. Жаль, что я не умею быстро переключать эмоции. Они мгновенно отражаются на моем лице.

– Бесполезная трата времени, как по мне, – Семён Кириллович смотрит мне в глаза и бьет словами, как кнутом, так сильно, что органы сжимаются, – музыка может быть хобби, но не основным видом деятельности.

– Тогда, – я проглатываю комок в горле, собирая все силы в кулак, чтобы не сорваться, – зачем вы просили определиться? Чтобы указывать, кем мне стать в будущем?

– Следи за тоном, Яра, – мамин голос врывается в уши, и я кривлюсь, – ты не с чужим человеком разговариваешь, а с отцом.

– Он мне не отец, – выплевываю еле слышно, но до каждого члена семьи долетают мои слова.

– Как ты смеешь?!

– Раиса, – отчим поднимает руку, показывая, кто здесь главный, – Ярослава подумает до утра и поймет, что к чему. В конце концов, чтобы выбиться на большую сцену нужны связи и деньги. Они у тебя есть, Яра? Без помощи со стороны ты станешь певичкой в ночной забегаловке. Хочешь себе такой судьбы? – я часто моргаю, слыша, как Фил, скрипя ножками стула по паркету, поднимается. – Мы еще не поужинали. Куда ты собрался?

– Не хочу быть свидетелем очередного линчевания.

– Сядь на место, – сердце ухает от пренебрежения и злости, которые звучат в голосе Семёна Кирилловича.

– А ты меня заставь, – криво улыбается Фил и бросает взгляд на меня, – пойдешь со мной?

28

POV Ярослава

– Да, – бросаю салфетку на стол и поднимаюсь, не ощущая своего тела. Оно, словно другому человеку принадлежит и не слушает меня. Я действую на голых эмоциях, не думая о последствиях, которые, судя по взгляду отчима, точно будут.

– Яра, сядь! Я не понимаю, что происходит?! – взвизгивает мама, когда я иду за Лёней к выходу из столовой. – Немедленно вернись!

– Успокойся, Рая, – Семён Кириллович усмехается за спиной, – дети устроили бунт. Наиграются в самостоятельных и вернутся.

Я не свожу взгляда с уверенной походки сводного брата, который ведет меня к джипу, и слушаю, с какой смертельной частотой выбивает ритм мое сердце. В голове звучат слова отчима, но я сдерживаю себя изо всех сил. Добродушная усмешка Фила не дает сорваться на выплеск недовольства, и я без слов сажусь на пассажирское сиденье рядом с ним, наблюдая за тем, как он с завидным спокойствием заводит мотор и выезжает со двора. Правда, оптимистичного настроя хватает ненадолго, и плечи опускаются вниз, пока Леонид везет нас в неизвестном направлении.

– Ты к еде не притрагивалась, хочешь чего-нибудь? – спрашивает Лёня, паркуя автомобиль около кофейни. – У них отпадные блинчики, Ярик. Соглашайся.

– У тебя странное желание меня откормить. Не кажется? – кривлюсь, скрывая улыбку за привычным выплеском яда, на что Фил реагирует коронной улыбкой.

– Забота, Ярик, – усмехается Леонид, открывая дверь, – это элементарная забота.

Сводный ведет меня в кофейню и делает заказ, пока я устраиваюсь за свободным столиком в углу помещения. В зале играет тихая умиротворяющая музыка, слышны голоса посетителей, и от аромата выпечки во рту моментально скапливается слюна, хотя я не испытывала голода, скорее наоборот, довольствовалась тошнотворным чувством после слов Семёна Кирилловича. Лёня с завидным позитивом падает на стул напротив меня и стучит по столу пальцами.

– Хочешь что-то сказать? – не выдерживаю неловкой паузы, которая неловкая лишь для меня, потому что Леонид самодовольно улыбается.

– Ты точно хочешь связать свою жизнь с музыкой? – спрашивает вдруг вполне серьезно, и я чувствую острый укол в сердце.

– Тоже будешь убеждать меня в том, что музыка не тот вид деятельности?! – вспыхиваю в одно мгновение, на что Лёня пожимает плечами.

– Нет, – он откидывается на спинку стула и смотрит, как официантка расставляет перед нами заказ, – может, я хочу тебе помочь.

– Серьезно? – усмехаюсь, не веря своим ушам. Слова Лёни кажутся мне издевкой. В душе, конечно, ужом вертится надежда, но я не хочу подпускать ее близко к сердцу. Я наивно полагала, что родители предоставили мне выбор, а они на самом деле давно все решили за меня. Я в свою очередь дала им повод все грамотно провернуть.

– Вполне. Ты лопай, – указывает на блинчики Лёня, – у нас насыщенная программа на вечер.

– Какая? Что ты задумал?

– Скоро узнаешь, – подмигивает мне Фил, и я шумно выдыхаю, стараясь не показывать. Как сильно при этом сокращается сердечная мышца. Я ловлю себя на мысли, что больше не думаю о предательстве Паши. Точнее, я совсем о нем забыла. В голове против моей воли поселился другой человек, который сидит рядом и излучает мегагерцы позитива. Кто бы мог подумать, что бесящий Фил станет моим единственным союзником, но так и есть.

– Если я превращусь в необъятную женщину, то виноват будешь ты, – говорю, покончив с последним блинчиком. Шоколадно-банановая начинка была просто неописуемо вкусной, и я теперь не могла двигаться. Хотелось устроиться на своей большой кровати и не вставать с нее сутками, пока пройдет сонное состояние.

– Не превратишься, – хмыкает Лёня, расплачиваясь за заказ, – пойдем.

– Куда? – чуть ли не со стоном выдыхаю, но Леонид вытаскивает меня из-за стола и ведет к машине. – Я хочу знать, куда ты меня везешь.

– Туда, где раньше сам частенько тусовался, – Фил открывает передо мной дверь и указывает на сиденье, на которое я не спешу садиться.

– Надеюсь, это не бордель, – хмурюсь, складывая руки на груди, а Лёня начинает заразно смеяться, – что я смешного сказала?

– У тебя искаженное представление о моих тусовках, Ярик.

– Почему же?

– Кроме половых органов, у меня есть и другие, – он кивает на сиденье, – более важные.

Я стремительно краснею, но не даю себе слабости тушеваться. Пожимаю плечами, придавая лицу бесстрастный, пусть и похожий на помидор по цвету, вид.

– Да? И какие же? Убитая печень?

– Хм, – улыбка Фила становится шире, а в глазах мелькают смешинки, которые радуют меня до волнительных вибраций в животе, – здоровый мозг, но, если тебя волнует лишь… – он скашивает взгляд вниз, и мои глаза превращаются в два огромных по размеру блюдца.

– Что?! Нет, – запрыгиваю на сиденье, – мне без разницы. Просто о себе любимой волнуюсь. Мало ли куда ты меня отвезешь.

– Не доверяешь мне? – спрашивает все с той же самодовольной гримасой, пока я фыркаю и смотрю на приборную панель. Фил закрывает дверь с моей стороны, обходит машину и садится за руль.

– Доверять нельзя даже себе, – ворчу, как старая бабка, и хочу стукнуть себя за это по лбу.

– Верно, – с усмешкой произносит Фил, выезжая с парковки.

– Они будут настаивать на своем? – поворачиваюсь к Лёне, который задумчиво трет подбородок и не отрывает взгляда от дороги.

– Да.

– С тобой он тоже так поступил?

– Как?

– Не оставил выбора.

– Я, – усмехается Фил, – совсем другой случай, Ярик.

– И чем ты провинился?

– Рождением, – Лёня улыбается, но в глазах плещется незнакомый мне холод, – прибыли.

Мы останавливаемся около входа в клуб, но Фил тянет меня в другую сторону. Я пару раз запинаюсь, и он ловко спасает меня от падения. В здание мы попадаем с черного хода, около которого нас встречает охранник. Громила в костюме растягивает по лицу улыбку и жмет Лёне руку, что меня совсем не удивляет. Мы спускаемся в подвал, и мне становится жутко, когда вместо светлого коридора, я вижу слабо освещенный.

– Улыбнись, – Фил заталкивает меня в комнату, и я щурюсь от яркого освещения, ударившего по глазам, – нравится?

Лёня обнимает меня за плечи, пока я открываю рот от удивления, рассматривая настоящую студию звукозаписи. Кажется, я попала в рай. Губы непроизвольно расплываются в улыбке, и из груди вырывается визг радости.

29

Четыре года назад

POV Маша

Я слабая…

Я не могу от него отказаться, хотя прекрасно понимаю, что наши отношения – временный путь в никуда. Я и Леонид Филатов никогда не станем настоящей парой. Мы не сможем появиться в обществе, которое нас непременно осудит за разницу в возрасте, и это далеко не первый пункт, приводящий в действие механизм отката к прошлому. Семён Филатов, отец Лёни, не примет меня в качестве его девушки. Ни-ког-да. И как бы не храбрился Леонид, нас сломают. Рано или поздно, если о наших тайных встречах станет известно, окружающие люди заклюют нас.

Как мои надежды на родных пали в бездну, так и возникнувшие друг к другу чувства постепенно сойдут на нет. От понимания безвыходности ситуации, в которую я втянула молодого парня, меня ломает каждую минуту в дали от Фила. Я знаю, что должна прекратить наши встречи, и дело даже не в ополоумевшем Игоре, который насильно склоняет меня к интимной близости, а в том, что сомнения в собственном благоразумии заполоняют мой разум. Каждый раз оставаясь с Лёней, я позволяю себе мечтать о несбыточном счастье, а потом с жалящей болью возвращаюсь к реальности, в которой нам нет места. И это чертовски больно.

Я слабая… Боже, насколько же сильно я слаба духом… Я не могу разрубить тонкую ниточку, которая нас связывает. Я живу ей, наслаждаюсь и очень-очень сильно боюсь потерять.

Если бы не Лёня, то я сошла бы с ума от выходок мужа, а так… Так мне проще справляться с моральным давлением Игоря.

Я глупая… И снова иду на встречу к мальчишке, влюбленному в меня по уши. Иду, чтобы забыть о кошмаре, который творится у нас в доме. Каждый раз сбегаю и прячусь в коконе волшебных ласк, чтобы залатать себя. Это неправильно. Но необходимо и желанно.

– Привет, – закрываю дверь в номер отеля, который выбрал Лёня, и позволяю сделать себе глубокий вдох. Внутренняя дрожь распространяется по всему телу, стоит только увидеть его улыбку. Мне нравится, как легко он относится к жизни. Ему еще не обломали крылья. Он летает, а я, к сожалению, уже ползаю, потому что не в состоянии взлететь. На высоте меня непременно ударят. Снова. А падать вниз очень больно, и я не решаюсь расправить изломанные крылья.

– Не злись на меня, Фиалка, – говорит Лёня, притягивая меня к себе. В его голосе скользит напряжение, которое я моментально улавливаю и отстраняюсь.

– Что-то не так?

– Фил, я тут… Э-э-э… Здрас-те! – из комнаты выходит один из друзей Лёни, и я каменею на месте. Слова застревают в горле, и я перевожу взгляд с Филатова на незнакомого парня, пытаясь понять, что происходит, но мозг отказывается включать основную функцию.

– Зачем? – все-таки еле шевелю губами, которые предательски дрожат от эмоций, скапливающихся в груди. – Зачем ты это сделал?

– Стой! – Леонид хватает меня за руку, когда я хочу уйти. – Выслушай, – он разворачивает меня лицом к себе, – пожалуйста. Алан никому ничего не расскажет.

– Мне уйти? – Алан включается в разговор, но Лёня отрицательно качает головой.

– У нас есть план, Фиалка, – Лёня смотри мне в глаза с убивающей мольбой, – выслушай. У нас есть шанс избавить тебя от него. Практически стопроцентный.

– Мы об этом уже говорили, Лёня, – я выдергиваю руку из его захвата и прижимаю дрожащую ладонь ко лбу, пытаясь справиться с волнением и страхом, которые разрывают меня изнутри, – ты не будешь вмешиваться.

– А я бы послушал, – Алан вертит в руках маленькую бутылку с янтарной жидкостью, – твой мужик не чист на руку, и при правильном подходе сядет в лужу.

Лёня скрипит зубами, услышав «твой мужик», но выдавливает из себя улыбку, которая сейчас меня ни капли не радует и не настраивает на положительные эмоции. Я хочу сквозь землю провалиться от стыда и ужаса. О нас теперь знаем не только мы. Все тайное со временем всплывает наружу, как оглушенная рыба брюхом вверх. Я сглатываю и часто моргаю, прогоняя черные пятна перед глазами.

– Вы не будете связываться с Игорем, – произношу ровно и даже с долей холода. Даже саму корежит от тона, с которым звучат эти слова. – Он не маленький мальчик и знает свое дело. Вы не сможете его переиграть.

Я не смогла… Добавляю мысленно и шумно выдыхаю, пока парни переглядываются. Алан пожимает плечами. Выглядит слишком уверенно для двадцатилетнего мальчишки.

– Противник изучен с разных сторон, – произносит вполне серьезно, – и не ждет удара от нас. Эффект неожиданности никто не отменял.

– Нет, – я начинаю ходит от двери и обратно, отрицая происходящее, – не реально. Нет.

Жжение в грудной клетке усиливается. Наверное, так надежда на светлое будущее сражается с обреченностью. Болезненно. Остро. До ярких вспышек перед глазами.

– Никто не заподозрит, откуда ветер подул, Мария, – Алан открывает бутылку и подносит горлышко к носу, – ваши отношения с… – он указывает на Леонида, – никто светить не будет. Сработаем инкогнито.

– Разве такое возможно? – я истерично усмехаюсь. Подбородок дрожит. Чувство не самое приятное, но я выдерживаю взгляд друга Леонида. Я ему не нравлюсь. Читаю по глазам.

От этого по остаткам самооценки скользит ржавое лезвие ножа. Я знаю, как со стороны выглядят наши тайные встречи, и давлюсь виной, которая накатывает внезапно.

– Возможно, с твоей помощью, – Лёня улыбается, продолжая транслировать по невидимым каналам повышенный уровень тревожности. – Мы все продумали. Дело за малым.

Боже… В висках стучит, и я отчаянно верчу головой. С Игорем шутки плохи. Когда-то он был амбициозным парнем с желанием подняться на самый верх. Сейчас он ожесточился и набрался опыта. Воевать с ним опасно. Я сама не решаюсь, но лишь из-за состояния отца. Не дай Бог, из-за моей выходки ему станет хуже.

– И какова моя роль? – спрашиваю, убеждая себя в том, что это простой интерес. Я не соглашусь на их план. Риски чрезмерно высоки. Я не могу позволить парням портить себе жизнь из-за моей слабости.

– У нас все есть, но не помешают доказательства, – Алан делает глоток из бутылки и кривится, – ты можешь достать их легко, а если это сделаем мы, то можем встрять по самые уши.

Сердце учащенно бьет по ребрам, когда я вижу надежду на лице Леонида. Он горит и заражает меня своими чувствами.

– Так, что скажешь, Фиалка?

30

POV Ярослава

Кажется, от радости я искусала все губы, и на них теперь нет «живого» места. Ощущение сродни тому, которое испытываешь, обветрив свои «вареники», но оно меня не останавливает. Я продолжаю вгонять зубы в мягкую плоть и сыпать искрами радости из глаз, пока Лёня приносит нам по молочному коктейлю. Мои любопытные ручонки тянутся ко всему. Я трогаю каждую клавишу, кнопочку и покрытие на инструментах, чтобы убедиться в том, что меня окружает реальность, а не волшебный сон.

Я была в студии, конечно. Пафосной. Дорогой. Принадлежащей какому-то важному другу отца Паши. Там царил идеальный порядок, и нельзя было вот так притронуться к технике. Я даже старалась не приближать губы к микрофону, чтобы не дай Бог не оставить на нем следы своего ДНК. Смешно сейчас вспоминать об этом, но тогда всё было таким новым, серьезным и исключающим волшебство. Да, и работники напоминали затюканных офисных гениев, которым лишь бы отработать до конкретного расположения стрелок на часах и смыться домой на диван, чтобы продолжать отращивать противных жир на боках.

Студия в подвале клуба деформировала моё представление о записи песен. Уют, комфорт и капелька творческого беспорядка. Один из уголков в помещении был оформлен под живую музыку. Стены в нем расписаны кривыми линиями разных цветов. На полу под инструментами ассиметричный ковер в тон. Кресла-мешки с ромбами в аналогичной цветовой гамме. По центру стол и диванчики, словно для посиделок. Кабинка звукозаписи в противоположной стороне. Слегка невзрачная сторона, но выделяется за счет серебристых вставок на панелях и приборах. Несколько миров для музыканта в одной комнате. Я в бурном восторге и напитываюсь здешним воздухом, словно снаружи вдыхаю ядовитый, и только тут он полезный и настоящий.

– Что скажешь, Ярик? – Фил впихивает мне в руки непримечательный стакан с коктейлем и садится на один из диванов, шумно выдыхая. Я же не могу заставить себя прижать пятую точку. Изнутри распирает от эмоций. Я вновь до боли прикусываю нижнюю губу, потому что до несчастного мозга вдруг допирает, – я никогда не смогу быть полноценным музыкантом и певицей. Из-за заморочек в головах у родителей. Мне же попросту не дадут дышать этим воздухом, чтобы жить, и Семён Кириллович доступно донёс до меня эту информацию.

– Здесь классно, Лёня, – я искренне улыбаюсь сводному брату, который почему-то прищуривается и делает несколько глотков из стакана, – и часто ты тут тусовался? С кем?

– Постоянно, – он убирает стакан на стол и внимательно смотрит на меня, словно изучает, – с друзьями.

Не выдерживаю его взгляда и отворачиваюсь к стене, делая вид, что мне до жути интересен интерьер. Сердце колотится в груди и распространяет по телу вибрации. Жар. Он расползается по коже очень стремительно, и я все-таки вспоминаю про коктейль. Вкус клубники и банана. М-м-м… Смакую, слыша, как Леонид поднимается и идет ко мне. Бах! Сердце, как на батуте, подлетает вверх и застревает в горле. Лицо припекает, и я не могу избавиться от странных реакций на Фила, поэтому не поворачиваюсь.

– Ярик? – тихо зовет, опаляя щеку теплым мятным дыханием. Так и крышу снести может. Я шумно сглатываю прежде, чем повернуться к Лёне.

– Что? – вряд ли у меня получается нарисовать на лице безразличие или фальшивую эмоцию. Бомба внутри разорвалась с фатально громким треском, оглушая меня на некоторое время. Мне больно от запретов, которые мне организовали родители. И радостно от того, что Леонид привел меня сюда, показав крошечную сторону своей жизни. Это ведь что-то значит? Или… За сладкими ощущениями, пробуждающими внутри бабочек, последует что-то вроде «физиологии»?

– Если хочешь, то я тебе помогу, – Фил не отрывает от меня глаз, пока мои внутренние органы выстраиваются в шеренгу. Иначе как объяснить переворот ощущений?

– С чем? И как?

– У меня много знакомых среди музыкантов. Некоторые уже достигли своих высот, – Лёня заправляет мне прядь волос за ухо и прищуривается, не убирая руки и зависая в этом положении, – не столичные звезды, но все же…

– Я не понимаю… – губы еле шевелятся, и я смотрю на сводного, словно загипнотизированная.

– Как вариант, Ярик, – Фил пропускает прядь моих волос сквозь пальцы, – можно сколотить группу. За лето притереться и распиариться.

– Что? Как?

– Отец не прав в одном. Чтобы прославиться, не обязательно иметь среди знакомых высокие чины. Социальные сети. Интернет. Огромный простор для раскрутки.

Сердце снова болезненно сжимается, когда за спиной пытаются вырасти крылья. Я чувствую, как бурно течет кровь в венах, и пульс зашкаливает. Ищу в глазах Фила хоть намек на шутку, но его там нет. Он говорит вполне серьезно.

– Многие звезды начинали с малого. Сейчас концерты можно проводить онлайн и получать за это не только популярность, но и бабки, Ярик. Единственное, с чем я согласен, – тебе нужно учиться.

– Но…

– Учиться вокалу, музыке, развиваться творчески. Талантливых людей полно, но большая их часть свои возможность сливает в никуда.

– Я не смогу учиться в столице и…

– У нас можно получить хорошее музыкальное образование, Ярик, – пальцы Лёни перемещаются с волос на мою щеку, – в случае провала ты сможешь преподавать или… – он пожимает плечами, отдергивая руку и убирая ее в карман джинсов. – С образованием не пропадешь. Находясь здесь, будет проще совмещать учебу и продвижение группы.

Я крепче сжимаю стакан с коктейлем, потому что шквал эмоций крошит все настройки внутри меня.

– Я помогу, Яр, – спокойно говорит Фил, глядя мне в глаза, – всем, чем смогу.

– Лёня… – от гранаты, взорвавшейся чувственным фейерверком в моей голове, подаюсь вперед и прилипаю своими губами к его. – Ой…

Отстраняюсь от Фила, как ошпаренная. Губы огнем горят. Щеки не лучше. Коктейль потеками по его одежде и моей. Мысли в клочья. Дура. Какая же я дура!

– Ярик… – Фил приближается, а я отступаю, пока не упираюсь спиной в стену. Не моргаю, следя за тем, как приближается лицо Лёни к моему. От того, что задерживаю дыхание, боясь спугнуть его, кружится голова. А когда его губы касаются моих, сердце в лепешку разбивается о ребра, и стакан выскальзывает из рук.