Текст книги "Скрипач"

Автор книги: Инна Жарчинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Глава 8

Галка ворвалась ко мне в обнимку с черным облезлым котом. Я не сразу поняла, что этот «подарок» предназначается мне.

– Держи, подруга, – заржала Галюня, – от сердца отрываю. Будет тебе с кем пообщаться одинокими вечерами. Посмотри, какой он бедный, несчастный и печальный. Иду, вижу – сидит такой сиротинка. Не выдержала и решила, что он тебе просто необходим.

Удружила, нечего сказать. Я принялась рассматривать непрошеного гостя. Как всегда, Галка врала безбожно. На несчастную, печальную сиротинку кот не был похож ни в фас, ни в профиль. Морда наглая и, я даже сказала бы, высокомерная. С первого взгляда было понятно, что он мне попортит кровь. Левое ухо животного было порвано, а морду украшали многочисленные шрамы, полученные им в бесконечных кошачьих боях. Он был тощим, как велосипед, но это не мешало ему смотреть на мир с легким презрением.

– Что я буду с ним делать? – растерянно спросила я. – Ладно бы маленький котенок, а этого, наверное, даже к туалету не приучишь.

– Ты его недооцениваешь, – продолжала веселиться Галина, – этот кот поумнее некоторых людей будет. Если ты ему понравишься, то он сообразит, куда ему ходить в туалет, ну, или будешь выпускать его на улицу.

– Галка, зараза, – возмутилась я, – четвертый этаж, какая улица?!

– В крайнем случае, ты можешь его кастрировать, чтобы он угомонился и сидел себе тихонечко дома, – продолжала она увещевать меня.

Я посмотрела на эту наглую черную морду и поняла, что кастрировать котяра себя не даст. Самым лучшим выходом из положения было послать подругу подальше с такими «подарками» и выгнать зверюгу на улицу. Но погода за стенами дома была такая мерзкая, что рука у меня не поднялась.

В моем доме поселился Басмач – так я назвала этого грязного тощего монстра.

– Маруська, искупаешь его потом, – заторопилась Галка, – а сейчас помчались к бабке. Я уже договорилась обо всем.

Вот так всегда. Она все решает за меня, а отдуваюсь за эти ее решения обычно я. Но на этот раз сопротивляться я не стала. Больше всего в тот момент я боялась, что Галина уйдет и я останусь одна. Почему-то мне казалось, что скрипач обязательно решит отыграться на мне за то, что я не оправдала его надежд.

– Холодно, может, завтра, а? – я все еще надеялась, что подругу можно переубедить, но куда там!

– Я же сказала, что уже договорилась, – возмущенно воскликнула Галюня и так посмотрела на меня, словно я совершила какое-то страшное преступление.

– Черт, – не выдержала я, – а со мной нельзя было посоветоваться? Это же касается меня, как я поняла.

– Не нуди, – картинно закатила глаза Галка, – времени у меня не было, понимаешь?

Возмутительно! На то, чтобы отловить эту облезлую тварь, время у нее нашлось, а вот предупредить меня о срочном походе к колдунье времени у нее не нашлось. Когда-нибудь я ей все выскажу. Когда-нибудь, но не сегодня.

Я налила коту молока, которое он проигнорировал, бросила кусок колбасы и стала собираться в путь. Честно говоря, мне было не по себе. Раньше я бы никогда не согласилась на такой поступок. Всех этих бабок, колдуний и ведьм я до недавнего времени считала шарлатанками, но события последних месяцев заставили меня если не пересмотреть свои взгляды на всю эту мистическую чепуху, то хотя бы проявить любопытство. Кто его знает, что есть, чего нет.

– Она много дерет? – поинтересовалась я с сомнением, потому что слышала, что такие услуги стоят недешево.

– Говорю же тебе, что это настоящая колдунья и берет за свои услуги она ровно столько, сколько ты решишь ей заплатить. У нее нет никаких постоянных тарифов – все на твое усмотрение.

– А если я усмотрю вообще ничего не платить? – спросила я только для того, чтобы позлить подругу.

– Не советую, – Галина так посмотрела на меня, что я поняла: с этими делами лучше не шутить в ее присутствии.

В такси мы молчали. Почему-то разговаривать на эту тему в такси даже Галка не решилась. Я чувствовала себя, как уж на сковородке – постоянно вертелась и с трудом сдерживала себя, чтобы не попросить таксиста вернуться обратно. Я казалась себе глупой и смешной. Сначала один чудик испугал меня до полусмерти и заставил усомниться в том, в чем раньше мне и в голову не пришло бы сомневаться, а теперь подруга развела на такую авантюру, что оставалось только тихо ругать себя последними словами, глядя в затылок белобрысого водителя и мечтая только об одном – чтобы машина поломалась и дальше мы не поехали. Что-то приступ идиотизма у меня затянулся.

Видимо, чувствуя мой настрой, Галка держала меня за руку мертвой хваткой, как будто боялась, что я выпрыгну на ходу. Размечталась! Сколько ее знаю, но до сих пор так и не смогла понять ее навязчивого желания обратить меня в свою веру. Хотя, возможно, ей просто хотелось найти в моем лице благодарного слушателя, а не язвительную подружку, которая постоянно издевается над ее увлечением всякой мистикой. Но молчать долго Галюня не может физически, поэтому она дернула меня за руку и заявила:

– Знаешь, а говорят, что за скрипачом из «Империи» ухлестывает жена какого-то крутого перца. Интересно, он ей отвечает взаимностью?

Я почувствовала укол ревности, но справилась с собой и лишь подумала зло: «Ну, этот-то своего не упустит».

– А тебе какое дело? – изобразила я почти искреннее равнодушие.

– Просто интересно, – призналась подруга, – интересный тип, между прочим. Я эту крутую фифу очень хорошо понимаю. Есть в нем что-то такое… – она задумалась, подыскивая подходящие слова, но так и не нашла, – сама не знаю какое, дьявольское, что ли.

Я готова была взорваться от возмущения. Как же мне надоели эти разговоры про дьявола! Как сговорились все. Только что один мне лапшу на уши вешал, и вот теперь моя подруга решила продолжить эту тему. В зеркале я увидела, что таксист ухмыльнулся, и почувствовала себя полной идиоткой. Хоть бы уже при посторонних Галка не садилась на свою любимую лошадку и не выставляла нас безмозглыми курицами.

Мы подъехали к району новостроек, и мне стало совсем тоскливо. Мало того, что погода – гнусь, так еще теперь придется месить грязь, потому что асфальтом здесь и не пахло. Но водитель, видимо, поняв мое состояние, каким-то образом ухитрился подъехать прямо к подъезду, лихо лавируя между колдобинами и разбросанными по всему двору бетонными блоками.

– Убила бы тебя! – с чувством воскликнула я, когда машина отъехала. – Мало того что затащила меня в эту глухомань, так еще и принялась распинаться в такси про всю эту дьявольскую чушь. Ты что, не понимаешь, что выставила нас суеверными дурочками, если не хуже?

Но Галку трудно было смутить. Она лучезарно мне улыбнулась и заявила:

– Все нормально. Тебе с этим таксистом детей не крестить, пусть себе думает, что хочет. А вот сейчас слушай меня внимательно.

И она провела подробный инструктаж. Как я должна вести себя у колдуньи:

– Во-первых, – сказала Галина серьезно, – не вздумай демонстрировать свое недоверие – они этого не любят. Во-вторых, сама ей ничего не рассказывай. А то, знаешь, есть такие ушлые тетки, которые сначала все из тебя выудят, что надо, а потом «удивляют» тебя твоими же словами. Пусть сама тебе все рассказывает. И в-третьих, если выяснится, что на тебе действительно порча, то обязательно договорись с ней о том, чтобы она ее с тебя сняла. Про цену не спрашивай, делай, как я сказала.

Я покорно выслушала все ее наставления и уже в который раз пожалела о том, что не осталась дома.

Но, вспомнив Ника и его чертову скрипку, быстро сменила гнев на милость. Как ни крути, но общение с ведьмой представлялось мне гораздо менее опасным, чем его ночные концерты. Я даже невольно содрогнулась, вспомнив все, что произошло со мной за последние несколько месяцев.

– Галь, – робко предложила я, – ну, если тебе так интересно, то, может, ты сама с ней пообщаешься, а? Ну пойми, не верю я во все это…

– Ничего, – уверенно заявила подруга, – поверишь, как миленькая. Я много хорошего про нее слышала.

Я не выдержала и рассмеялась: странно это звучало – «много хорошего слышала» – применительно к ведьме. Если верить сказкам, эти дамочки на добрые дела просто не способны.

Лифт то ли еще не работал, то ли уже не работал, то ли носил чисто декоративную функцию. Забираться на девятый этаж нам пришлось пешком. Все верно, дорога к ведьме не должна быть усыпана розами.

Замерев перед металлической дверью, окрашенной в темно-вишневый цвет, мы немного постояли, чтобы перевести дыхание, и только после этого Галина решилась позвонить. «Ну вот, – подумала я, – сейчас нам откроет жуткая, сгорбленная старушенция, с огромным носом, вся сморщенная, в длинной темной юбке, беззубая и страшная, как смертный грех». Именно так я представляла себе ведьму. Но, когда дверь открылась, перед нами возникла моложавая женщина в спортивном костюме, с огненно-рыжей шевелюрой и пронзительными синими глазами. Я сразу обратила внимание, что лицо у нее ухоженное, да и руки тоже. Одним словом, ведьма оказалась какой-то нетипичной, на мой взгляд, и это меня немного успокоило.

– Нина Ивановна? – спросила Галка. – Я вам звонила.

– Заходите, – пригласила нас в дом ведьма, – я вас уже жду.

Самая обычная квартира. Я пыталась найти хоть что-то, что бы говорило о занятии хозяйки дома, но ни хрустальных шаров, ни черепов, ни банок с пиявками и жабами не обнаружила. Впрочем, видимо, современные ведьмы серьезно отличаются от своих предшественниц.

– Хочешь знать, есть на тебе порча или нет? – спросила Нина Ивановна, сверля меня глазами. – Нет, ничего на тебе нет.

– Ну, вот и хорошо, – обрадовалась я и собралась уходить, но женщина удержала меня за руку.

– Стой, надо посмотреть, что с тобой не в порядке. Ничто в жизни не происходит просто так. Пошли-ка в кухню, там спокойнее.

Я покорно поплелась за ней. Галюня тоже собралась идти с нами, но ведьма быстро осадила ее:

– А ты здесь подожди. Не мешай мне.

Галка обиделась. Она-то надеялась увидеть таинство, а ее сразу же отлучили от процесса. Но спорить с ведьмой она не решилась и, тяжело вздохнув, уселась в кресло с видом оскорбленной невинности. Ее можно было понять, ведь это она все устроила, а ее отмели в сторону, как будто она не при делах.

В кухне Нина Ивановна сразу же заварила кофе, такой крепкий, что даже я, большая любительница этого напитка, с трудом заставила себя его выпить. Ведьма привычным жестом опрокинула чашку на блюдце и достала потрепанную колоду карт.

– Сейчас посмотрим, что ты за птица, – улыбаясь не столько мне, сколько своим мыслям, произнесла Нина Ивановна. И разложила карты рубашками вверх.

А я мечтала только об одном – чтобы поскорее отсюда убраться и оказаться дома. Все происходящее казалось мне сплошным надувательством, и меньше всего мне хотелось в этом участвовать. Как и предупреждала меня Галка, я ничего не стала рассказывать ведьме, да и спрашивать ее ни о чем не стала – пусть сама выкручивается.

Но после первых же ее слов мой скептицизм испарился. Женщина рассказала все, что со мной было в жизни, даже те моменты, о которых никто, кроме меня, не знал. Она была спокойна и сосредоточенна. Рассказ о моем прошлом занял немного времени, что не удивительно – слишком оно короткое и нет в нем ничего такого, что заслуживало бы внимания, все как у остальных: рождение, школа, университет и все. А еще она рассказала про бабушку Соню, про развод родителей и много мелких деталей, про которые я уже забыла. Но по мере того, как она открывала одну карту за другой, лицо ее менялось. Сначала слетела благодушная улыбка, чуть позже появилось напряжение. Когда она открыла предпоследнюю карту, то я увидела в глазах женщины недоумение и страх.

– Что, – забеспокоилась я, – что вы видите?

– Ничего понять не могу, – растерянно призналась ведьма, – никогда раньше с таким не встречалась.

Я вопросительно посмотрела, ожидая представления.

– Эта карта называется «дьявол», – объяснила Нина Ивановна. – Все бы ничего, если бы не остальные карты. Извини, но, пока я не посмотрю твою чашку, говорить тебе ничего не буду. Хочу кое-что проверить.

Я кивнула. Волнение женщины передалось и мне.

Хотя я по-прежнему сомневалась в ее способностях, но все то, что она мне рассказала, мешало мне отнестись к ее словам как к обычному трепу. Колдунья не ошиблась ни разу.

– Черт, – выругалась она, открывая последнюю карту, – не хотят говорить, чем все это закончится. Пустая карта.

Мою чашку она брала осторожно, как бомбу. Не знаю, чего она ждала, но, видимо, самые худшие ее ожидания оправдались, потому что ведьма тяжело вздохнула и шепотом произнесла:

– Бедная девочка, здесь я тебе ничем помочь не смогу.

– Что там? – занервничала я. – Скажите, что вы увидели?

– Детка, скажи, с тобой в последнее время ничего странного не происходило? Когда я говорю «странное», я имею в виду нечто такое, чему ты не смогла найти объяснение.

– Ну, – замялась я, – объяснение я все же нашла, но некоторые странности были.

– Расскажи мне.

Вспомнив наставления Галины, я замялась.

– Скажите, Нина Ивановна, что вы увидели? – в свою очередь поинтересовалась я.

– Понимаешь, в твою жизнь вошло что-то страшное, темное и очень сильное. Я бы сказала, – она даже оглянулась по сторонам, как будто боялась, что кто-то посторонний может ее услышать, – что в твою жизнь вошел сам дьявол. Он появился несколько месяцев назад и пришел в образе человека, молодого мужчины. Теперь он от тебя не отстанет.

Я напряглась, слова колдуньи прозвучали как приговор. Сама не знаю почему, но я ей поверила. И я точно знала, что она говорит о Нике. Внутри у меня все сжалось от предчувствия беды.

– Что же мне делать? – я, кажется, в тот момент готова была заплакать от отчаяния. – Я же не смогу с ним справиться. Может, мне стоит уйти жить к маме?

Нина Ивановна посмотрела на меня с сочувствием.

– Это не поможет, – грустно произнесла она, – теперь он от тебя не отстанет. Но…

Это ее «но» сулило хоть и призрачную, но надежду.

– Что? – я даже приподнялась со стула. – Что значит это ваше «но»? У меня есть шанс? Пожалуйста, скажите, что мне делать, иначе я, наверное, сойду с ума. Вы не представляете, как это страшно!

– Почему же не представляю. Очень даже представляю. Слушай меня, девочка, слушай и запоминай. Дьявол никогда ничего не берет силой – это не его методы. Он искушает, ему надо, чтобы человек сам отдал то, что ему нужно, не важно, душу или тело. Поэтому бояться тебе надо не его, а себя. Он будет тебя соблазнять, пугать, играть на всех твоих чувствах, но ты ведь можешь устоять, потому что у тебя есть дар.

Очень внимательно слушала я то, что еще совсем недавно назвала бы ерундой. Как же все меняется в этом мире! И я, я тоже изменилась. Она сказала, что у меня есть какой-то дар, и я должна была узнать, в чем он заключается.

– Ты всегда будешь привлекать нечистую силу, – чеканила слова ведьма, – если в помещении будет сотня людей, то нечисть безошибочно найдет среди них тебя. Все дело в том, что ты производишь впечатление незащищенной, слабой, я бы сказала, легкой добычи, но это не так. Ты относишься к тому типу людей, которые после любого магического воздействия очень легко и быстро восстанавливаются. Там, где любой другой человек умер бы, ты всего лишь немного поболеешь и все. Порча и сглаз для тебя не страшны. Любые магические действия, любые астральные атаки в отношении тебя не принесут нужного результата. Возможно, ты какое-то время будешь чувствовать дискомфорт, бессонницу, легкое недомогание, но не более того. Даже во сне ты можешь отразить такое нападение. Все остальные люди во время сна бессильны и открыты, но не ты. Такие, как ты (а их немного) – это настоящая ловушка для нечистой силы. Прислушивайся к своему внутреннему голосу, он тебя не обманет. И еще одна интересная деталь – таких людей, как ты, Мария, невозможно приворожить никогда. Твоя слабость и твоя сила – это две стороны одной медали, они являются частью единого целого. Помни об этом, и все с тобой будет хорошо. Я знаю, что дьявол не отпустит тебя, потому что тебя уже коснулась его тень, но ты можешь противостоять ему, если не поддашься панике. В этой ситуации страх – это твой главный враг. Дьявол будет использовать его для достижения своей цели. Не знаю я, что это за цель, но когда-то, где-то ты привлекла его внимание, он понял, что ты способна оказать ему сопротивление, а это уже вызов, и он его принял. Дьявол не любит проигрывать, помни это и будь готова ко всему.

Она замолчала, а я не решалась ее ни о чем спрашивать. Мой внутренний голос, тот самый, о котором она говорила, подсказывал, что надо немного помолчать, и я терпеливо ждала продолжения. Спустя некоторое время она спросила:

– Почему ты не носишь крестик, ты ведь крещеная?

Действительно, бабушка Соня покрестила меня еще в детстве. Правда, для этого ей пришлось сломать яростное сопротивление моего отца, который никак не мог смириться с тем, что его единственную дочь принесут в жертву предрассудкам, и был готов стоять до последнего, если бы не мама. Именно ей удалось уговорить папу уступить. «Игорь, – сказала она, – тебе это ничего не стоит, а у мамы больное сердце. Я прошу тебя, сделай так, как она просит. Это ведь всего лишь формальность».

– Не знаю, – попыталась соврать я, – я не привыкла.

– Нет, – хитро прищурилась ведьма, – ты не носишь его из принципа. Зря. Сам по себе он ничего не значит, но если ты поверишь в его силу, то он может тебе помочь в трудную минуту. Вера, девочка, способна творить чудеса. Найди его и не снимай. Пусть он привыкнет к тебе, а ты к нему. Поверь в него. И еще вот, что я хочу тебе сказать…

Она замерла, к чему-то прислушиваясь, и продолжила:

– Твой дьявол не так прост, как кажется и каким его рисуют. Тебе надо будет разобраться, кто есть кто, иначе…

После этих слов она резко дернулась, побледнела, схватилась рукой за сердце и стала хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Она еще что-то прохрипела, но я не смогла разобрать ее слов, потом вдруг замерла и осела на стуле, как будто из нее вдруг вынули позвоночник – не человек, а тряпичная кукла.

Однажды я уже такое видела, почти так же умерла от сердечного приступа моя бабушка Соня.

– Нина Ивановна, что с вами? – запаниковала я.

Но колдунья ничего не ответила. Я вскочила и принялась искать пульс, сначала на шее, потом на запястье. Пульса не было. И тогда я запаниковала по-настоящему.

– Галка! – заорала я. – Галка, иди сюда!

Измаявшаяся в одиночестве, моя подруга не заставила себя долго ждать. Она возникла в дверях почти моментально. Я даже заподозрила, что она стояла и подслушивала.

– Что случилось? – спросила Галюня заинтересованно.

– У тебя мобильник с собой? Звони в «скорую», быстро!

– А в чем дело-то? – продолжала расспрашивать подруга, чем вывела меня из себя.

– Ты что, не видишь? – заорала я во весь голос. – Ей плохо, у нее пульса нет. По-моему, это сердечный приступ. Давай же, звони уже!

Но Галка почему-то не спешила. Она подошла к Нине Ивановне и деловито ощупала ее руку в поисках пульса. Так и не обнаружив того, что искала, Галка с унылым видом констатировала смерть:

– Все, бабке хана. Померла старушка.

– Да это я и без тебя знаю, – меня начала бить нервная дрожь, – ты в «скорую» звони.

– Зачем? – поразила меня подруга своим вопросом. И тут же объяснила: – «Скорая» приедет минимум минут через пятнадцать, хотя и это вряд ли. А бабка уже померла. Не помогут они ей – времени маловато осталось.

– И что ты предлагаешь? – ошалело поинтересовалась я. – Надо же что-то делать. Человеку необходимо помочь.

– Ей уже не поможешь, – спокойно возразила мне Галка, – а мы себе только неприятности наживем. Да нас менты задолбают так, что мало не покажется. Тебе оно надо?

– При чем тут менты?! – возмутилась я. – Она же умерла естественной смертью. Мы-то здесь с какого бока? Но нельзя же ее здесь так оставлять.

– Можно и нужно, – спокойно возразила Галина. – А кто знает, может, это ты ее довела до сердечного приступа, а?

Увидев мое возмущенное лицо, она рассмеялась, и смех этот над телом только что умершей женщины показался бы мне воистину сатанинским, если бы я не знала свою подругу с детства. Галкин прагматизм порой граничил с откровенным цинизмом. Она всегда точно знала, как правильно поступить, чтобы потом не пришлось платить по счетам слишком дорогую цену. Инстинкт самосохранения у Галюни был развит сверх всякой меры, как у диких животных.

– Успокойся, я так не думаю, но милиция может подумать. Мы ведь с тобой последние, кто видел ее живой. Маня, да шевели же ты хоть иногда мозгами! Нам надо сваливать и никогда никому не говорить, что мы здесь когда-то были. И учти, что если ты жаждешь встречи с ментами, то ты должна быть готова к тому, что тебе придется рассказать все. И то, зачем ты сюда пришла, и то, о чем вы говорили, и про свои приступы лунатизма тоже. Вот и подумай сама, нужно тебе это или нет.

Мне это было совершенно ни к чему, и с тяжелым сердцем, как будто я совершаю какое-то страшное преступление, я согласилась с подругой. По дороге я успокаивала себя тем, что Нине Ивановне действительно никто бы уже не смог помочь, но на душе было так гадко, что хоть волком вой. Впервые поддалась на Галкины уговоры, и вот чем все это закончилось.

– Да ты не дрейфь, подруга, все будет нормально, – успокаивала меня Галюня. – Проведут экспертизу, узнают, что бабка ласты склеила сама, без посторонней помощи, и даже не подумают кого-то искать. Оно им надо? Менты тоже люди, им лишняя работа не в радость. Так что ты, мать, дыши свободно и забудь про все, что видела.