Текст книги "Рука Хардейла (СИ)"
Автор книги: Инна Демина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
А жизненную силу вполне можно вытянуть из монстра, благо он испустил дух меньше получаса назад. Не пропадать же добру. И не расходовать же собственный резерв, когда есть возможность взять нужную энергию в другом месте. А то он, резерв, восстанавливается очень медленно, и, увы, только в спокойной комфортной обстановке.
– Справилась бы, – уверенно возразил Омен. – И сейчас справишься, потому что без 'языка' из местных нам туго придется. Карты нет, указателя 'К оракулу' нигде не видно, уверенности, что твой учитель забросил нас именно туда, куда намеревался изначально, тоже нет... Пусть хоть местный дорогу покажет. Вон он, вроде, пошевелился...
Пациент действительно отреагировал на вливание новой порции жизненной силы: мотнул головой, промычал что-то сквозь крепко сжатые зубы, вскинул дрожащую руку в защитном жесте, но тут же уронил ее, не в силах удерживать на весу, и лишь потом кое-как разлепил веки. Взгляд ярко-фиолетовых глаз затравленно метнулся от меня к Омену и обратно, брови страдальчески изогнулись, а из груди вырвался странный хрип, в котором, впрочем, можно было разобрать нечто вроде: 'Что происходит?'.
– Ты не мертв, – произнес Омен. – Пока не мертв.
Кажется, слово 'жив' он не употребил сознательно. То ли, сомневаясь в моих способностях целителя, не желал давать остроухому ложную надежду, то ли решил сразу дать понять, что церемониться с ним, если эльф выкинет какую-нибудь глупость, например, попытается напасть на нас, не станет. И ему даже не придется напрягаться, чтобы прикончить остроухого, тот и так одной ногой в могиле. Ну, или какой погребальный обряд предпочитают туманники?
– Сейчас иори Дара еще поделиться с тобой жизненной силой, – продолжил Омен. – Но ты должен пообещать, что будешь вести себя хорошо. Мне очень не хочется, чтобы ее старания пошли коту под хвост из-за твоей дури. Но, если что, рука у меня не дрогнет. Я понятно изъясняюсь?
Эльф, помедлив, кивнул, потом приложил руку к сердцу. Только после этого Омен, кивнув мне, приложил свою флягу с водой к иссохшим, неоднократно прокушенным губам остроухого.
– Пей. Тебе придется о многом нам рассказать.
Утолив слегка жажду – а напиться содержимым небольшой фляги после такого забега просто невозможно – эльф поведал-таки о том, что происходит на этом острове. А у меня по мере его рассказа появилась стойкая уверенность, что, знай Ворон здешнюю ситуацию, точно выбрал бы другое место для обеспечения безопасности единственной ученицы. В крайнем случае, оставил бы нас в Северном Страже. Потому что здесь, на Туманном острове, развернулась самая настоящая борьба за выживание, причем эльфы в ней если не проигрывали, то были опасно близки к тому.
Итак, неожиданности начались сразу. Ну, начать с того, наш спасенный носил имя Нефиальяренеф, которое без предварительной подготовки не выговорить.
Нефиаль... Неф... Неф-Неф, четвертый из компании с Наф-Нафом, Ниф-Нифом и Нуф-Нуфом. Пятый! Едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Неуместно сейчас... Нет, не сдержалась, затряслась-таки от беззвучного смеха и поспешно, пока не увидел сам несправедливо обиженный, распустила волосы и опустила голову так, чтобы они упали на лицо. А дрожать я вполне могу и от холода, ведь так?
И все-таки мне очень интересно, как эльфы с такими длинными, витиеватыми именами, произнося которые можно язык сломать, умудряются обращаться друг к другу? И ладно бы в неторопливой светской беседе, но как, например, в бою или в иной ситуации, требующей быстрых решений, действий и, соответственно, коммуникации? Куда-то не в ту сторону мои мысли потекли. А эльф пусть будет Нефом для краткости, о чем я тут же ему сообщила. Омен на то лишь кивнул головой. Сам же эльф спорить не стал, сам понимал, что имя ему досталось не самое удобное.
Так вот, Неф прожил на этом свете шестьдесят три года (по меркам эльфов, юноша в самом расцвете сил, едва вышедший из подросткового возраста), семнадцать из которых несет военную службу на Туманном острове. Десять лет он прослужил в гвардии короля Карадариона Второго, повелителя Туманного острова, сумел выделиться, сделать себе доброе имя, и абсолютно честно заслужить звание лейтенанта. Мало того, его рвение, старательность и верность были отмечены оракулом Туманного острова, так у нашего спасенного обнаружился магический дар, средненький по меркам эльфов, но он являлся ему отличным подспорьем, и семь лет назад ему было предложено стать одним из стражей из личного отряда живой святыни. Конечно, Неф согласился.
– От такой чести не отказываются! – с гордостью произнес эльф. – И особо греет мое сердце знание о том, что я, простой эльф, своим трудом, потом и кровью заслужил ее, благодаря своим талантам и усердию, а вовсе не потому, что мой отец...
Он не договорил, но нам с Оменом и так стало понятно, что Неф – сын шишки то ли из гвардии, то ли из охраны оракула.
А у самого эльфа даже голос изменился, когда он вещал о своих достижениях, окреп и зазвенел, будто рвался из груди здорового и крепкого эльфа, а не истощенного длительным забегом с какой-то гадостью, не менее длительной волшбой, а заодно и тенью промелькнувшей на волосок от него смерти.
Омен при этих словах лишь криво усмехнулся, и я как-то сразу поняла, что особой веры словам эльфа у него не было. Однако пока что он держал свое мнение при себе. Впрочем, один вопрос он ему все же задал:
– Наемничал до службы?
Эльф мрачно кивнул.
– Было дело.
И, не вдаваясь в подробности, начал сокрушаться о том, что, начав служить оракулу, он, как не лезет из шкуры вон, до сих пор является обычным стражем. Хотя, осмелься он остаться в гвардии, точно дослужился бы до капитана и уже получил бы под свое начало небольшой отряд. И еще вскользь упомянул, что, обретя уважение сородичей, существенно потерял в жалованье, да и на самом образе жизни его это сказалось не лучшим образом. То есть, перевод с заведомо худшими условиями по сравнению с теми, что предусмотрены для гвардейцев. Хотя, если я правильно помню энциклопедию, которую пыталась читать вспомнить, как велико влияние оракула в Туманном клане, то в случае эльфа с непроизносимым именем отказаться от перевода – себе дороже. Вроде как короли там сменяют друг друга, за все время обособленного существования клана, а это около восьми сотен лет, их штук пятнадцать сменилось, что, по меркам остроухих долгожителей, неприлично много. А оракул все тот же самый, что инициировал исход тех, что после назвали себя Туманныым кланом и поселились на острове в Сияющем море, не меняется.
– Так с кем вы воюете-то? – осведомился Омен, еле вклинившись в монолог эльфа и красноречиво косясь на труп четырехрукого чудовища. – Не с этими ли... созданиями?
Со стороны могло показаться, что ему просто надоело ждать. Однако, когда Неф подтвердил его догадку о наемничестве, Омена просто-таки захлестнула злость, потом отхлынула, оставив лишь неприязнь и, пожалуй, брезгливость. Думаю, ни дружбы, ни более-менее справедливого сотрудничества с этим конкретным эльфом, да и с туманниками вообще, у нас не сложилось бы. Но этого, по счастью, и не требуется.
– Воюем?.. – криво усмехнулся эльф, отчего его симпатичное, в общем-то, лицо вдруг исказилось самым неприятным образом. – Скорее уж пытаемся выжить.
Как оказалось, туманники воевали всегда, хоть и не на своей территории, высоко ценились в качестве наемников, и именно оплата этого ремесла составляла основной доход клана. Однако к тому, что придется противостоять угрозе здесь, на своей земле, которая большей частью – болото, эльфы оказались не готовы. Считая, что нападать на них здесь, на забытом богами заболоченном островке, постепенно уходящем под воду, некому, они преступно расслабились, не озаботились оснастить свой город, Ар-Ригель, даже элементарными укреплениями, и дорого заплатили за свою беспечность.
И да, угроза исходила именно от этих существ – туманники называли их угмитами или же попросту тварями – которые зимой прошлого года будто из ниоткуда появились в их поселении и в считанные часы сократили население Ар-Ригеля едва ли не на треть. Тем, кому посчастливилось выжить в той мясорубке, вынуждены были покинуть его и переселиться в порт Туманного острова, который ранее использовался лишь в торговых целях, и который, кстати, до сих пор является самым твердым участком суши на острове. Видимо, именно туда и хотел открыть портал Ворон, когда отправлял меня и Омена сюда, но что-то пошло нет так. Интересно, это из-за искаженного магического фона или есть другая причина?
– То есть, это поселение заброшено, – Омен окинул задумчивым взглядом ближайшие дома и, дождавшись скупого кивка эльфа, продолжил. – Не похоже, что всего полтора года назад. Я бы сказал, что здесь никто не живет уже лет двадцать.
– Болото пожирает его, – усмешка эльфа стала еще горше. – Еще год-два, и от Ар-Ригели не останется и следа. Этот остров явно против нашего здесь присутствия. Пока Туманный клан жил здесь, его маги сдерживали напор стихии, но... Увы, они погибали первыми – твари будто нюхом их чуяли и открыли на одаренных настоящую охоту. В живых остались считанные единицы... Моя мать погибла тогда. А меня спасло лишь то, что я был в порту по поручению одной из помощниц оракула, с торговцами разбирался... – чуть слышно закончил он, на мгновение прикрыв лицо рукой.
Какое-то время мы все трое молчали. Да и что тут сказать?
Потом Омен решил-таки нарушить молчание:
– С этим понятно. Но что ты делал в покинутом городе с этим... угмитом на хвосте и сумкой, воняющей так, что глаза резало?
Неф со вздохом рассказал, что утром он вместе с помощницей оракула и еще двумя стражами отправился на охоту на угмитов, внутренности которых – сердце, печень, железы, легкие, еще кое-что – служили неплохой заменой многим алхимическим ингредиентам. Причем тут оракул? Так все выжившие маги клана, а также алхимики и лекари обретались ныне под ее крылом. Клан не мог позволить себе потерять кого-то из них.
Так вот, охота заключалась в том, чтобы выследить одинокую тварь, аккуратно прикончить ее, а потом выпотрошить, сложить потроха в специальные сумки и дать деру с кишащей тварями территории под защиту стен порта. И в этот раз все началось вполне буднично, пока в процессе потрошения в поле зрения охотников не появись еще три угмита, которые, надо сказать, на запах внутренностей сородича слетались, как мухи на мед.
Три четырехруких существа на четверых эльфов – это слишком много, отбиться или уйти, даже при всей выучке воинов-туманников и магической поддержке, шансов не было. Вернее, уйти всем четверым. И тогда Неф, как самый опытный среди членов отряда охотников, принял решение: он забирает сумки с добычей и уводит тварей в сторону Ар-Ригеля, а остальные, подождав, пока твари бросятся за ним в погоню, должны были со всех ног бежать в сторону порта. Вернуться с пустыми руками лучше, чем не вернуться вообще – это даже самые упертые понимали. А уж если вспомнить, что эльфийкам, да и вообще лицам женского пола лучше в лапы к ним не попадать... Короче, эльф был уверен в том, что его план удался хотя бы отчасти: угмиты, влекомые запахом внутренностей сородича бросились за ним. Правда, метров через пятьдесят он с неудовольствием отметил, что преследуют его лишь двое из трех четырехруких чудовищ, однако надеялся, что остальные члены охотничьего отряда успели унести ноги. Или, в крайнем случае, смогли отбиться от вернувшейся твари.
А самому Нефу не оставалось более ничего иного, кроме как попытаться выжить в этой передряге. Идея выбросить сумки с внутренностями в болото, тем самым отвлекая преследователей, и, если те окажутся столь глупыми, что полезут за ними в трясину, то избавиться от них – плавают твари плохо, да и против болота бессильны. В крайнем случае, эльф выиграл бы минуту-другую форы, чтобы попытаться прорваться в порт через покинутый город.
Составляя этот план, он понимал, что по скорости движений и быстроте реакции уступает тварям, но надеялся компенсировать за счет своего дара, подстегнуть себя магически, используя ресурсы собственного организма. Только вот пришлось постараться, чтобы заманить одну из тварей в ловушку по типу волчьей ямы, что потребовало повышенного расходования физических и магических сил, не предусмотренного изначально. Потому и к болоту Неф прибежал уже в состоянии крайнего истощения, и, думаю, даже если б ему удалось заставить своего четырехрукого преследователя утопиться в болоте, пытаясь выловить сумки, то он тут же умер бы от истощения. Да я и сейчас, влив в него изрядную толику жизненной силы, не уверена в благополучном исходе.
– Думаю, нам не стоит тут задерживаться, – подала голос я. – Холодно, есть хочется, да и... нет у меня желания встречаться с этими... угмитами.
Омен кивнул. Ему, кажется, тоже не хотелось встречаться с этими существами.
– Я так понял, ты можешь отвести нас в порт. Да и сам не прочь там оказаться, да?
Неф кивнул, с вожделением поглядывая на флягу и облизывая пересохшие губы.
– Ну да, без поддержки эйри Дары ты вряд ли уйдешь далеко, – продолжил Омен. – Так что давай, Неф, ноги в руки и ходу.
Эльф был не против. Однако, у него было условие:
– Идем. Но сделаем небольшой крюк. Я должен убедиться, что отряд покинул укрытие.
Поймав взгляд Омена, я кивнула, давая понять, что не против такого развития событий. Тот неодобрительно поморщился, но, встретившись с умоляющим взглядом эльфа, махнул рукой:
– Только если небольшой. Иначе будешь его делать в гордом одиночестве.
И, заметив задумчивый взгляд Нефа на труп угмита, тоном, не предусматривающим возражений, заявил:
– И думать забудь! Хочешь еще от этих тварей бегать?
Неф вздохнул, но спорить не стал и, жестом велев следовать за ним, нырнул в туман.
– Пойдем короткой дорогой, – напоследок предупредил он. – Мне-то поплутать пришлось. Вернемся быстрей, чем я бежал.
Мы ему, впрочем, не очень-то поверили. А я и не думала сворачивать свое заклятие, о чем шепотом сообщила Омену – мало ли, вдруг проводник все же заплутает. Да и о приближении четырехруких тварей лучше знать заранее. Равно как и о местонахождении шедшего чуть впереди проводника, которого, несмотря на то, что нас разделяли какие-то полтора метра, скрывала от взгляда плотная грязно-белая пелена. Туманный остров, определенно, не зря получил свое название.
Идти действительно пришлось недолго, по моим подсчетам, не больше часа. По счастью, за все время пути угмиты к нам не приближались, по крайней мере, в поле действия заклятие не забредали. Еще сил у проводника надолго не хватило, так что половину пути Омен фактически тащил его на себе, параллельно выясняя, как туманники борются с тварями. Выходило несладко: магия на них не действовала, только физическое воздействие – оружие или те же волчьи ямы, а уж если вспомнить про их силу, ловкость и быстроту... Короче, единственная верная тактика при встрече с ними – бежать со всех ног, подстегивая себя и своих спутников соответствующими заклятиями. Так, надо бы заранее сплести их и держать наготове. Мало ли что...
О том, что мы приближаемся к месту, где охотничий отряд туманных эльфов прятался от угмитов, меня предупредило собственное заклятие, недвусмысленно сигнализирующее о том, что впереди три мертвых тела.
– Помимо тебя в отряде было еще трое, да? – зачем-то уточнила я.
Видимо, печальное знание отразилось на моем лице, потому что Неф все понял с одного взгляда. Я еще успела увидеть выражение неподдельного горя и досады на его лице, прежде чем эльф, оттолкнув Омена с такой силой, что тот едва на ногах устоял, бросился в туман.
– Идем за ним, – вздохнул мой парень, неодобрительно покачав головой.
И я почему-то сразу поняла, что укор предназначался мне. С чего бы? Боится потерять проводника?
– Не пропадет, – сообщила я. – Тварей поблизости нет.
– Очень на это надеюсь, – проворчал Омен.
Его недовольство меня неприятно царапнуло. Хоть я и понимала, что поступила необдуманно и тем самым подвергла опасности Нефа, ныне небоеспособного, но все-таки...
– Давай поспешим, – он, по счастью, не стал развивать эту тему.
Скорей всего, нашей целью было темное двухъярусное здание, больше и выше соседних, очертания которого выступали из тумана по мере приближения к нему.
Омен
Три трупа обнаружились на втором ярусе здания бывшего торгового представительства империи (Омен прочел это на чудом сохранившейся вывеске у входа в здание). Здесь же нашелся и убежавший эльф – сидел, сжавшись в комок и обхватив голову руками, у входа в комнату с телами и слегка покачивался взад-вперед – гибель остальных членов охотничьего отряда сильно ударила по нему. А может, осознание того, что он, по сути, добровольно отправившись на смерть, остался в живых, и огромное чувство вины перед погибшими за это. Омен склонялся ко второму, потому что ему тоже довелось испытать нечто подобное. И он прекрасно знал, что выйти из этого состояния и заставить замолчать совесть, грызущую изнутри почем зря, может быть очень непросто. Правда, его отец справился. И сейчас Омен надеялся, что тоже справиться, сумеет вывести Нефа из ступора. И быстро, Пятый побери! Тут твари четырехрукие как у себя дома шастают, некогда рассиживаться и горю предаваться! И ладно бы один, так нет же, надо еще кого-нибудь с собой прихватить!
Погасив неожиданную вспышку злости, молодой человек обернулся к Даре, открыл рот, чтобы попросить ее не входить сюда, искренне уверенный, что ей не стоит смотреть на трупы. Но, натолкнувшись на горящий упрямой решимостью взгляд и вспомнив, что это нежное и хрупкое создание, не поморщившись, сожгло вампира и разогнало лесных демониц, да и оставлять ее без пригляда, когда рядом бродят угмиты, не стоит, только молча посторонился.
– Зрелище малоприятное, – предупредил он, а потом попросил – Побудь с Нефом, похоже, он не в себе.
Та лишь кивнула и, едва взглянув в сторону разбросанных по полу тел, опустилась рядом с Нефом и сочувственно положила руку ему на плечо. Между пальцев левой руки девушки на мгновение вспыхнул отблеск творимого заклятия. Если что, она сможет о себе позаботиться, да и эльф под присмотром.
– Может наделать глупостей, – тихо произнес Омен, взглядом указав на Нефа.
– Не наделает, – уверенно ответила Дара. – Я подержу, если что.
Омен кивнул и, изо всех сил стараясь сдержать улыбку при одном воспоминании о том, как умеет удерживать эта девчонка, подошел к телам. Одного взгляда на них ему стало достаточно, чтобы с уверенностью заявить:
– Неф, твоей вины в том точно нет. Они погибли не из-за тебя.
Реакции со стороны эльфа не последовало. Плохо.
Осмотр тел привел Омена к единственном выводу: все охотники за потрохами угмитов – двое эльфов и одна эльфийка – убили себя сами, предварительно встав в круг, вонзили короткие кинжалы себе в сердце. Зачем? Ответ напрашивался сам собой: чтобы не попасть живыми в лапы к четырехруким тварям. Однако Омен, как не разглядывал пол, стены и окна комнаты, закрытые изнутри прочными ставнями, не мог найти следов того, что угмиты ворвались или же пытались ворваться сюда. Оно и понятно: бывшее торговое представительство империи, видимо, строилось людьми и по имперским правилам, поэтому и оказалось самым крепким зданием в этом сыром промозглом городе, пусть и самым некрасивым. Неудивительно, что туманники выбрали именно его, чтобы скрыться от преследователей. На их месте Омен поступил бы точно так же.
Итак, угмитов тут не было. Возможно, они пытались проникнуть в здание снаружи, и у охотников просто сдали нервы. Откуда бы им взяться, если те, что загнали их сюда, убежали за Нефом? Пришли другие? Хм, даже если и так, почему охотники не попытались отбиться от них или уйти? Вместо этого они выстроились в кружок, достали засапожные кинжалы и... Что-то сомнительно такое развитие событий.
С другой стороны, Омен никогда не слышал, чтобы остроухие сводили счеты с жизнью – слишком уж они, долгоживущие, цепляются за свое существование. Имей охотники хоть малейшую надежду на спасение, ни за что бы не стали убивать себя. Здесь, наверное, что-то иное... Но что?
Омен задумался. Ему не давало покоя положение тел: все эльфы лежали так, будто в момент смерти стояли кругом в центре комнаты. Все трое нанесли себе один удар – точно в сердце, рука не дрогнула ни у одного. Как такое возможно? Убить себя, заставив замолчать инстинкт самосохранения, очень и очень непросто. А уж так... хладнокровно. Что же творилось в головах туманников, когда они принимали столь тяжелое решение? Хм, а лицо у каждого из погибших, такое спокойное, умиротворенное, будто они верили, что все правильно, что так и должно быть, что прожили не зря... Может, они приняли или вдохнули что-то? Или имело место магическое воздействие на них? Есть ведь зелья и заклятия, способные полностью подчинить разумное существо чужой воле. Возможно, с эльфами из охотничьего отряда и произошло нечто подобное. По крайней мере, это предположение объяснило бы все: и причину массового самоубийства, и положение тел, и точность и решимость, с которой были нанесены смертельные удары. И чем дольше Омен рассматривал эту картину, тем навязчивее становилась мысль о жертвоприношении.
– Жертвоприношение?! – вдруг подскочил Неф, да так, что Дара едва успела отпрянуть, иначе эльф просто отшвырнул бы ее в угол.
Омен досадливо поморщился. Он что, вслух свою догадку озвучил?
А Неф, выйдя из ступора, подскочил к погибшим сородичам, рухнул на колени, поочередно коснулся лиц каждого из погибших, потом начал хватать их за шею и запястья в бесплодных попытках нащупать пульс. То ли надеялся, что те еще живы, то ли хотел убедиться, что мертвы.
Омен, глядя на его выпученные глаза, беспомощно искривленный рот и судорожные движения, свидетельствующие о том, что остроухий вот-вот скатиться в истерику, лишь невесело усмехнулся и отвел глаза. На мгновение его вдруг охватило чувство брезгливости, тут же сменившееся неприязнью, пока еще сдержанной. Ну, не мог он, служа в регулярной имперской армии, пусть и в более-менее независимом приграничном гарнизоне, испытывать к наемнику что-либо, кроме неприязни. Стервятники, которым все равно, кого убивать, и которые в любой момент готовы переметнуться к тому, кто больше заплатит. Да, при всей своей неприязни к этой породе людей (и нелюдей), он не смог бы оставить Нефа умирать от истощения у болота или, что более вероятно, оставить на поживу случайной твари, но испытывать к нему хотя бы симпатию, не говоря уж об уважении или, упасите боги, дружбе – увольте! И тем странней для Омена было осознавать, видя истеричное отчаяние Нефа, что даже у стервятников есть что-то святое. У одного конкретного стервятника, сиречь наемника. Ну да, дослужиться в гвардии туманного короля и не понаемничать – так не бывает.
Тонкие холодные пальцы сомкнулись на его руки, и Омен невольно вздрогнул.
– Нам надо уходить отсюда, – тихо сказала Дара. – Угмитов пока нет, но все может измениться в любую минуту.
Омен кивнул, сам понимая, что она права.
– Как думаешь, нам придется тащить его силой? – нарочито громко сказал он, чтобы Неф тоже его услышал.
– Сам пойдет, – ласково протянула Дара, потирая руки. – Вернее, побежит. Я тут хотела одно заклятие испробовать, из запретных, да вот подопытного все не было. А тут такая удача...
И посмотрела на эльфа так, что, окажись Омен на его месте, припустил бы без оглядки, лишь бы не попасться в ласковые ручки недоучке-экспериментаторше.
Неф то ли оказался крепче духом, то ли просто плохо знал Дару. Он поднял на нее глаза, вздрогнул, потом начал срывать что-то с шей погибших. Присмотревшись, Омен понял, что это костяные медальоны вроде тех, что для подтверждения личности и на случай опознания носят все военнослужащие империи. У него самого тоже был такой.
– Надо отнести их оракулу, – глухо пояснил эльф. – Она должна знать... И должна отправить кого-то за телами, негоже оставлять их тут.
К счастью, он не стал настаивать на том, чтобы забрать тела с собой. Горе горем, но хоть способность соображать осталась.
И еще ему показалось странным, что Неф вместо того, чтобы убрать медальоны сородичей в карман, вдруг начал внимательно рассматривать их со всех сторон, вертя в руках, разве что на зуб не попробовал. Потом достал из-за пазухи свой и точно так же начал осматривать его. Лицо его с каждой минутой мрачнело все сильнее.
Потом, так и не поделившись с людьми результатами осмотра, он спрятал медальоны в карман, и резво вышел из комнаты, жестом велев Омену и Даре следовать за ним.
– Не знаю, до чего он додумался, – украдкой шепнул Омен девушке. – Но это его разозлило. И сильно.
– Точно, – так же шепотом согласилась Дара. – Своими ногами бежит, а до того на тебе висел. Только, боюсь, надолго его второго дыхания не хватит. Рухнет где-нибудь на полпути к порту, да еще и сознание потеряет. Найти-то мы его найдем. Но вот тащить его, пусть и исхудавшего, на себе, тебе вряд ли захочется?
Омен согласился с ней. Неф, хоть и кожа да кости, а вес имеет и, повиснув на его плече, скорость их передвижения порядком снизил. А если ему придется тащить туманника на себе, то идти они будут еще медленнее – угмитам на радость. Нет уж, надо догнать резвого молчуна.
Молодые люди, взявшись за руки, чтобы свести к нулю риск потерять друг друга в этом демоновом тумане, поспешили вдогонку за эльфом. И нашли его, как и предположила Дара, примерно в сотне шагов от бывшего торгового представительства, лежащим навзничь на дороге и почти не подающим признаков жизни. Пятый его задери!
Даре пришлось снова влить в него порцию жизненной силы, и это вливание уже не прошло для нее бесследно – девушку шатнуло, повело в сторону, она даже на пару минут потеряла ориентацию в пространстве, и, не держи Омен ее за руку, могла бы пропасть из поля его зрения. А он этого не хотел и страшился, ведь незадолго до того волшебница сообщила, что по краю поля действия ее заклятия попали сразу два угмита. Да, они были далеко, примерно за четыре сотни шагов от них, и почти сразу отправились дальше по своим делам, но кто сказал, что им не взбредет в голову вернуться.
– Мне раньше не доводилось поддерживать столько заклятий одновременно, – со вздохом пояснила она, будто оправдываясь.
Омен в ту минуту с трудом подавил желание врезать остроухому придурку по ребрам и оставить его здесь, благо, укрепления порта, представленные заклятьем Дары как большая груда камней с вкраплениями дерева и металла внутри, были уже недалеко, и проводник им, по сути уже не требовался. Однако молодой человек, прекрасно понимаю, что потом не простит себе этого, ограничился в проявлении охватившей его злости лишь крепким ругательством в адрес Нефа, да и то шепотом, пока взваливал его костлявую тушку себе на плечо – ругаться при Даре ему не хотелось.
Стены порта выплыли из тумана неожиданно. Действительно, просто нагромождение камней и бревен, которое неизвестно как держится. Странно, что оно еще не рухнуло, погребя по собой горе-строителей. Или что твари еще не взяли его штурмом. По мнению Омена, им и стараться-то особо не пришлось бы. Впрочем, вполне возможно, без магии здесь не обошлось.
К счастью, ведомые заклятьем, они вышли прямо к воротам, через которые туманники выходили в Ар-Ригель. А дальше начались сложности: объяснения со стражами ворот, которые никак не ожидали увидеть людей по ту сторону оборонительных укреплений, потом с капитаном, ответственным за оборону стены, потом блуждание по порту в поисках лечебницы, где можно было бы оставить так и не пришедшего в себя Нефа (который к тому времени так оттянул Омену плечо, что тот уже сильно жалел, что вообще взялся тащить этот мешок с костями), снова объяснения, причем не только с целителями туманников, но и с вломившимся туда высокопоставленным гвардейским начальником, оказавшимся отцом придурочного эльфа. А там и родственники самоубийц подтянулись... В общем, попасть к оракулу молодым людям удалось только под вечер, и в таком состоянии, что оба никак не могли взять в толк, как они еще не поубивали никого из полутора десятков туманников, следующими за ними, будто привязанные. И ведь стражей, которым приказано сопровождать чужаков, в этой 'свите' было всего двое, остальные – родственники, сочувствующие и просто любопытные.
Увы, разогнать эту толпу стражам оказалось не под силу. А вот секретарю оракула – чопорного вида эльфийки, при одном взгляде на которую Омен невольно выпрямился и оправил куртку – удалось, причем одним взглядом и скупым покашливанием. 'Свита' при виде нее как-то резко стушевалась, вспомнила о неотложных делах и рассосалась в мгновение ока. Цены б ей не было в качестве наставника для малолетних шалопаев, будущих приграничников, которых, помимо воинских искусств, должно было обучить грамоте и счету.
– Оракул прочла письмо архимага, – тоном вдовствующей императрицы объявила она. – Она согласна говорить с людьми.
Вот так, одной фразой показала, что людям здесь не рады. Да и не место им здесь. Омен, в целом, был с ней согласен, и очень хотел, не выбирая выражений, высказать Ворону все, что думает о нем самом, Туманном острове, и на редкость дурацкой мысли отправить свою ученицу в этот рассадник тварей – угмитов и остроухих. Однако молодые люди уже слишком устали и проголодались, чтобы обращать внимание на пренебрежение, так что просто вошли плечом к плечу в резные двустворчатые двери, тут же захлопнувшиеся за их спинами.
Обстановка в рабочем кабинете Оракула оказалась... как бы это сказать... в общем, даже недолгое нахождение в нем навевало сильное желание бежать к отхожему месту. Потому что здесь повсюду была вода – в трех больших прозрачных чашах, расставленных на треножниках на равноудаленном расстоянии друг от друга, с плавающими в них маленькими разноцветными рыбками, в небольшом искусственном водопаде в центре круглой комнаты, в стеклянных бутылях самых разнообразных форм, расставленных в трех шкафах в одной хозяйке кабинета понятном порядке (хотя, по мнению Омена, там была далеко не вода), даже стены покрывал тонкий слой воды, текущей, казалось, сразу во всех направлениях одновременно и никуда. И это все журчало, плескалось, шумело... Короче, один из древнейших человеческих рефлексов тут же дал о себе знать, и Омен, едва переступив порог, очень пожалел о том, что не сподобился справить малую нужду. Мало того, дышать здесь было трудно из-за очень высокой влажности воздуха, было ощущение, будто пытаешься вдохнуть через плотную мокрую тряпку. И кожа на открытых участках тела мгновенно покрылась противной холодной испариной, а волосы, не до конца высохшие после длительной пешей прогулки по Туманному острову, снова намокли.
