Текст книги "Рука Хардейла (СИ)"
Автор книги: Инна Демина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Дара заключила договор на обучение с Вланегом! – голос Ионы звенел от напряжения. – Его засвидетельствовало Око Вланега!
Ворон только плечами пожал. Коготь с подбородка переместился в пасть, выковыривая что-то, застрявшее между острых кинжалообразных зубов. Оставшихся послов передернуло, а запах страха разбавила нотка отвращения. М-м-м... Может, все-таки помучить их? Ну, хоть чуть-чуть... Ворон со злостью одернул себя. Место, животное! Знай свое место! Главный здесь я, а не ты! И мучить кого-то ты будешь только с моего одобрения и только при необходимости. Будет тут иномировая сущность, которая и личностью-то не является, условия ему свои диктовать!
– Не спорю, – равнодушно ответствовал архимаг, мысленно пообещав демонической составляющей пустить ее на опыты за малейшее проявление своеволия. – Вот только Вланег его первым и нарушил, натравив на девушку огнерожденную тварь, от которой Дара смогла отбиться только с посторонней помощью. Помощь, кстати, пришла незапланированно и не от лексорских магов, так что заслуги Вланега в том, что моя ученица осталась жива, нет. Соответственно, у нее появилось право договор на обучение разорвать, что она и сделала. Умная девочка. Моя школа! У риддов послов есть возражения? – и улыбка во все сто двадцать восемь зубов и десять клыков в том числе, доброжелательная и располагающая к себе.
Огневика, едва воспрянувшего духом – вроде как, сразу не убил, так, может, и пронесет! – снова начало потряхивать. Однако бросать Иону одну, без поддержки, он не стал. Похвально. И они точно не просто коллеги.
А вот сама Иона, кажется, страх стремительно теряла. Иначе объяснить тот факт, что та, сжав кулаки, принялась горячо спорить с демоном. Убеждала его что, во-первых, данное нарушение договора имело место по инициативе частного лица, соответственно, и школа волшебства за него ответственности не несет, что Нетта Орли на момент покушения на девушку вообще не была сотрудницей школы, что отказываться от обучения, раз уж его само Око Вланега одобрило, и рушить на корню собственное будущее из-за 'небольшого недоразумения' просто глупо, как и учиться у демона – ну, чему он вообще может научить, кроме как крушить все направо и налево, да в зубах ковыряться омерзительно?! Минут пять в таком духе. Нет, Иона продолжала бы и дальше (ее, кажется, уже несло, видимо, дошла красотка до состояния, когда уже 'не выживу, так выскажусь'), однако Ворон вскинул лапу, требуя тишины, и слова застряли у Ионы в горле.
– Моя ученица решила не иметь дел с Вланегом, на что она имеет веские причины. Я поддерживаю ее решение. Засим, уважаемые, послы, вам лучше удалиться восвояси, пока я добрый.
Иона открыла рот, чтобы возразить, но демон цыкнул так, что волшебница едва не села там же, где стояла.
– Да что ты... Вы себе позволяете?! – взвился огневик, однако был остановлен новым порывом ветра от движения мощных крыльев.
– Позволяю, – безразлично ответил Ворон. – Не интересно. Более вас не задерживаю.
И, не обращая больше ни малейшего внимания на возмущения огневика и Ионы, кричавших что-то о ноте протеста и дипломатическом скандале, обратился к прикинувшейся деталью интерьера Гельви:
– Где распорядитель? Я жду его уже демон знает сколько времени.
Девушка, нарочито нервничая и то и дело сбиваясь, выдала заранее оговоренную легенду о гибели иора распорядителя. А Ворон слушал и думал, что актриса из нее так себе – переигрывает. И счастье, что лексорцы слишком нервничают, чтобы обратить внимание на ее бездарную игру. Учтем на будущее.
– Давно пора, – так же безразлично сообщил маг, жестом остановив поток словоизлияний адетпки. – Все равно толку от него не было. Теперь ты займешь его должность. К исполнению обязанностей приступаешь с завтрашнего утра.
Гельви сначала вскинулась, будто хотела возразить, но тут же поникла, понуро опустила голову, изображая вселенскую скорбь. Вроде как, спорить не решалась. Кривая усмешка изогнула тонкие черные губы демона. Наивная! Она думает, что архимаг сейчас пошутил. А это не так, совсем не так...
– То есть, больше заветников в замке нет, – задумчиво протянул Ворон, ни к кому не обращаясь. – Тогда...
Но договорить он не успел, умолк на полуслове, чутко прислушиваясь к собственным ощущениям.
Архимаг ордена Древнего Завета – должность отнюдь не номинальная. Становясь архимагом, ты кровью, плотью и духом врастаешь в Северный Страж, и уже не можешь без этого замка. Ты не в силах ни уйти, ни покинуть замок надолго, и, даже если обстоятельства вынуждают тебя уйти в отставку, разорвать связь с замком все равно не по силам.
Еще одним свойством этой связи является то, что происходящее в замке ощущается физически, каждым нервом. Увы, архимагству Ворона не сравнялось еще и года, так что сигналы замка-то он чувствовал, а вот с расшифровкой дело обстояло туговато. Например, когда нолимги устраивали веселую жизнь адептке Хардейла, Ворону казалось, что его кто-то щекочет. Тогда он отмахивался от странного ощущения, однако потом все же прислушался к замку. Как? Архимагу достаточно спросить замок и сконцентрироваться, чтобы получить посредством визуальных образов сведения о проблеме и о месте ее возникновения. Увы, о такой способности Ворон узнал недавно из дневника одного из его предшественников, который чудом уцелел после того, как лексорские маги выгребли все более-менее ценное из библиотеки Северного Стража. Но, к сожалению, составитель дневника оказался то ли ленивым, то ли не счел нужным расшифровывать то, что пытался сказать ему замок посредством телесных ощущений, так что изучать замковые сигналы Ворону приходилось на собственном опыте. И как жалко, что он так поздно узнал об этой способности главы ордена! Скольких бед удалось бы избежать!
Сейчас же острая, возникшая будто из ниоткуда боль в области солнечного сплетения вполне могла сигнализировать о возникновении такой проблемы. А уж вместе со знанием о том, что где-то в замке затихарились два чертырехруких монстра... Точно, те самые монстры. Они сейчас находятся в замковой кухне... Нет, уже спускаются в один из погребов, с продуктами... Быстро двигаются, Пятый их дери! Надо было сразу прикончить этих тварей, потом уже послов пугать! И чем это они там занимаются? Ох, чуяло сердце архимага, что вряд ли эта парочка туда подкрепиться спустилась...
– Ридды послы, аудиенции окончена, – взмах когтистой лапы оборвал возмущенные словоизлияния лексорцев. – Прошу немедленно покинуть замок. И Гельви с собой забирайте, если, конечно, она не против.
Ох, сколько ж крику было! Причем больше всего от самой Гельви – та, как предложение архимага услышала, так сразу и про необходимость вживаться в роль, и про планы назначить ее на должность замкового распорядителя (по сути, завхоза, но 'распорядитель' звучит красивее), и про то, что она как адепт Хардейла должна извечных врагов (не просто конкурентов, а именно врагов!) ненавидеть всеми фибрами юной трепетной души, и вопила, перекрикивая Иону и ее огневика:
– Никуда я не пойду! Ни в какой Вланег! Иор!!!
И обиженка на лице, и надутые губы, и отпихивание от Ионы обеими руками. Вот-вот ногами затопает. У-у, обидели деточку. Причем до такой степени, что та к заветнику даже обратилась в традициях ордена, чего раньше за ней не наблюдалось. Ну, что ж, решил Ворон, пусть остается. Сама напросилась...
– Девушку мы забираем! – Иона выступила вперед, одновременно пытаясь ухватить взбунтовавшуюся Гельви хоть за что-нибудь. – И Дару тоже! Без нее мы отсюда не уйдем, хоть на части рвите... иор архимаг, мать вашу!!! Да стой же, балда, счастья своего не понимаешь!!!
Все, нервы у Ионы все-таки сдали.
– Да отцепись ты от меня, придурочная!!! – взвизгнула Гельви, рванувшись в противоположный угол залы и оставив в цепких рука Ионы клок своей рубашки.
И уже оттуда осыпала отборными ругательствами обоих послов. Нервы у девчонки тоже оказались отнюдь не железными.
Огневик еще держался, сначала пытаясь призвать к порядку обеих, а потом и растащить их, но тоже потихоньку зверел.
Ворон, окинув взглядом этот цирк с конями и поняв, что он тут лишний, только лапой махнул и, бросив быстрый взгляд под потолок, где на темном балконе затаился бывший 'иор распорядитель', получил утвердительный кивок, мол, присмотрю и, если что, вмешаюсь, после чего порталом переместился в холл замка. Не в кухню или нужный погреб, потому что, вломись он туда в обличье демона, все разнес бы в щепки и камешки, чего ему, во-первых, нолимги, уже считающие замковую кухню и прилегающие погреба если не своей вотчиной, так чем-то вроде этого, ему бы не простили, и, во-вторых, столь опрометчивый шаг точно оставил бы замок без завтраков-обедов-ужинов. Именно в холл, чтобы там, вдали от глаз занятых разборками послов, принять истинный облик и уже тогда отправиться убивать чешуйчатых тварей. Грр!
Увы, едва архимаг очутился в холле, как от замка поступил новый сигнал: четырехрукие каким-то образом переместились в пещеру с Младшими Стражами. Как? Ведь хода оттуда в пещеру нет! Прокопали за те минуты, что Ворон потерял на безмолвный приказ Иерру и перемещении в холл? Ага, через многометровый каменный фундамент! Всеми восемью лапами! Ну, может, еще хвостами помогали... Без магии точно не обошлось! Неужели эти ящерицы-переростки наделены магическим даром?! Да нет, скорей всего, имеют при себе артефакты, позволяющие разово открывать порталы. А что их тогда понесло в сердце замка? Как бы то ни было, Ворон сейчас это выяснит. Кстати, есть огромный плюс в том, что чешуйчатые твари переместились к Младшим Стражам – можно не перекидываться в человека, а заявиться туда в облике демона...
Обоих четырехруких Ворон-демон прикончил одновременно. Просто, появившись за их спинами, столкнул их головами, размозжив головы в кашу. Но, увы, за миг до его появления они успели закончить то, ради чего их, видимо, таким хитрым путем и заслали в Северный Страж – открыли близ Младших Стражей устойчивый портал, из которого тут же полезли новые четырехрукие твари, и уж конечно не две штуки. И закрыть-то портал сразу не вышло, так как структура открывшего его заклятия была такова, что сразу 'подключила' его к магии замка, отчего развеять заклятие стало в разы труднее. Выходит, создатель этого заклятия или гений, или, что более вероятно, отлично знает все о магии заветников, в том числе и о Младших Стражах. Второе, надо думать, более вероятно, учитывая наличие среди адептов Пятого божества членов ордена. Впрочем, оно не исключает первого – крайне любопытное заклятие, надо бы не развеивать до конца и потом изучить на досуге. Если он выдастся, досуг...
На закрытие портала Ворон, по собственным подсчетам, потратил не меньше получаса. Справился бы быстрее, если б не отвлекали чешуйчатые рептилии, успевшие вырваться из портала до закрытия. Конечно, справиться с демоном они не могли, как и причинить ему более или менее серьезный вред, но нервы потрепали слегка, да и время потянули достаточно, чтобы такие же устойчивые порталы, общим количеством три штуки, открылись и в других частях замка. И, самое паршивое, что один из них прямо в главной зале Северного Стража, где остались послы, будущая распорядительница и будущее секретное оружие против Вланега! И у них нет боевого демонского обличья и оружия, из средств защиты только магия, к которой у четырехруких иммунитет. Правда, у адептки вроде бы есть клинок, но толку-то от него против этих тварей, да еще и в таком количестве... Короче, снова придется спасать чьи-то жизни, пусть даже и конкурентов.
Мысленно выматерившись на двух языках, Ворон телепортировался обратно в главную залу.
Иона
В какой именно момент появились черные существа с четырьмя руками, Иона, увлеченная горячим спором с Оррином и Гельви и попытками схватить последнюю хоть за что-нибудь, не поняла. Просто в какой-то момент девчонка взглянула за спину Оррина, взвизгнула от испуга, после чего оттолкнула Иону и опрометью бросилась вон из главной залы. Сама волшебница не смогла удержаться на ногах – толчок вышел сильным, да еще и высокие тонкие каблуки туфель не способствовали сохранению равновесия – и точно плюхнулась бы на пол, не успей Оррин подхватить ее. Он, кстати, пытался оттащить охваченную эмоциями коллегу от новой орденской распорядительницы, одновременно уговаривая ее признать посольскую миссию проваленной и вернуться в Лескор, так что стоял почти вплотную к ней, загораживая со спины. И ему же достался первый удар – здоровенная дубина с наростом древесных грибов с одной стороны, взявшись буквально из ниоткуда, с размаху опустилась ему на правое плечо, отчего рука мага мгновенно повисла, как плеть. И почти сразу на голову мага обрушилась вторая дубина, поменьше.
А Иона даже сразу и не поняла, что случилось – просто что-то свистнуло в воздухе, потом послышался мерзкий важный 'чавк' и хруст ломаемых костей, после чего Оррин, сдавленно охнув, закатил глаза и начал заваливаться нее. Короткий рык, в котором волшебнице почудились досада и злость, стал апофеозом ужасной сцены, и Иона с каким-то обреченным безразличием подумала, что кости плеча у него не просто сломаны, а раздроблены, а удар по голове вполне мог проломить ее бывшему череп, и ее падение, по сути, спасло ему жизнь... Надолго ли?
– Плюшка, бе... ги... – только и смог прохрипеть Оррин до того, как потерял сознание.
Волшебница успела подхватить падающее тело и даже удержаться на ногах при этом. Теперь огневик висел на ней, существенно ограничивая способность двигаться. А какое-то существо, прежде никогда не виданное Ионой, более всего похожее на ящерицу, вставшую на задние лапы, отрастившую лишнюю пару рук и полную пасть длинных острых зубов и невероятно развившую мускулатуру, вновь заносило для удара две жуткого вида дубины в правых лапах. Волшебница вдруг отчетливо поняла, что самое время прощаться с жизнью. Но кто это? Откуда? И за что?!
Время будто замерло. Воздух перед лицом волшебницы зазвенел от какого-то заклятия, и четырехрукое существо с дубиной покачнулось и отпрянуло назад, наклонив голову и прикрыв глаза левыми лапами рук. Дубины, однако ж не выпустил, так что удар откладывался. Ненадолго, на два-три удара сердца. А так хочется жить...
– Да не стой ты столбом! – истерический оклик Гельви, обильно перемежаемый словами, которые юной девушке знать не полагается, слышался, будто сквозь толщу воды. – Надолго заклятия не хватит. Надо уносить ноги! А, поздно, чтоб их...
Медленно обернувшись к девушке, Иона увидела, что та собиралась, было, утянуть их в ближайший коридор, однако, стоило ей позвать их, как из спасительного, казалось бы, туннеля вышел еще один четырехрукий ящер. Неторопливо так, сверля стоявших перед ним людей плотоядным взглядом.
– Быстро! Туда! – Гельви указала на вход в другой коридор, шагах в пятидесяти от того места, где они стояли. – О, Пятый! Где же архимага носит?!
И первой бросилась к пока еще свободному выходу из главной залы. Иона рванулась, было, за ней, но сделать это, таща на себе бессознательного Оррина, было очень непросто.
А четырехрукие приближались – и вновь прибывший, и тот, что получил магический удар от Гельви. Медленно, лениво, играя с жертвами, специально давая им ложную надежду на спасение, но ни у кого не оставалось сомнений: спастись бегством люди не смогут. Ох, как же сильно Иона в тот момент пожалела о том, что, развивая собственные магические таланты, отдала предпочтение целительству, а не изучению боевых водных заклятий! Конечно, она могла бы попытаться остановить сердце ящеру или устроить еще какую-нибудь смертельную гадость со здоровьем, но, увы, ни одно из подобных заклятий быстро не сплести, концентрация для них требуется высокая, которой ей сейчас не достичь... Демон побери! И стоило посвящать двадцать лет жизни магии, чтобы оказаться абсолютно беспомощной перед лицом смерти?! Она даже Оррину помочь ничем сейчас не может! Только вытащить его в безопасное место (если таковое еще осталось в этом проклятом замке), и уже там начать лечение. И почему она, как остальные, более ушлые члены посольской делегации, не подумала о карманном портале?! Схватила бы сейчас Оррина и Гельви и переместилась в Лексор... Оказалась слишком самоуверенной! Поверила, что статус посла защитит ее и тех, кто пойдет с ней, от всех опасностей! И как же дорого ей предстоит заплатить за это...
Краем глаза Иона заметила, что за спиной ящера с дубиной маячили еще три неподвижные четырехрукие фигуры. Неподвижные? Тоже под заклятием? Гельви и тут постаралась! Очень талантливая девочка. Жаль будет, если погибнет... А погибнет ведь! Они все здесь погибнут! А демон спасать их не станет... на то он и демон, чтобы жизнь смертным портить. Но хоть девчонку-то вытащить мог бы! Сволочь! Ненавижу!!!
Иона отлично понимала, что покинуть залу им не позволят. Но все же заковыляла вслед за Гельви, таща за собой Оррина.
– Помоги! – крикнула волшебница в удаляющуюся спину девушки. – Я не дотащу!
Гельви даже обернулась.
– Брось его! – крикнула она на бегу. – Ему уже не помочь!
– Нет! – крикнула в ответ Иона, медленно, слишком медленно продвигаясь к выходу из залы. – Об этом не может быть и речи!
– Брось! – повторила девушка. – Сама погибнешь!
Иона и не думала подчиниться. Перекинув через себя здоровую руку бывшего, она потащила его вслед за Гельви. Однако, не сделав и пяти шагов, уперлась в спину последней – девушка пятилась назад от наступавших на нее сразу двух ящеров. Все, конец.
Волшебница со всей осторожностью, на которую была способна в тот момент, опустила Оррина на пол, и сама начала плести заклятие, пусть и известное ей только в теории – если этого будет недостаточно, чтоб защититься от четырехруких, то хоть кого-то из них она заберет с собой. И, может быть, даст шанс на спасение Гельви, которая, похоже, тоже готовится принять бой, возможно, последний в своей жизни.
Не потребовалось. В ту минуту, когда чешуйчатые хищники приблизились настолько, что смогли дотянуться до жертв, прижавшихся спинами друг к другу, и один из них когтистой лапой схватил Иону за волосы и рванул к себе, а волшебница, сжав зубы, терпела, выжидая удобный момент, чтобы спустить торопливо сотворенное заклятие, всех присутствующих накрыла тень громадного существа, и полетели головы. Причем, в прямом смысле – демон просто оторвал их у двух ящеров, схвативших женщин, и зашвырнул куда подальше. Остальным четырехруким повезло меньше – на мгновенную смерть рассчитывать им не пришлось, так как архимаг ордена Древнего Завета с наслаждением переломал им все крупные кости, свернув шеи напоследок.
– Наконец-то... – выдохнула Гельви, бессильно опускаясь на грязный пол. – Мы уж и не надеялись...
Демон равнодушно пожал неохватными плечами и принялся со скучающим видом выковыривать что-то, подозрительно похожее на кусок плоти, из-под кожной складки, обрамлявшей коготь на указательном пальце левой лапы.
– Занят был. Пришлось сначала закрыть портал, откуда эти твари лезли, – короткий кивок в сторону растерзанных тел. – Его, кстати, открыли те двое, что проникли сюда с твоей помощью.
Гельви фыркнула и отвернулась.
Иона, фоном воспринимая их перепалку и еще не до конца веря, что осталась жива, немедленно склонилась над Оррином и сразу же приступила к лечению. Увы, дрожали у нее не только руки, у нее вообще все дрожало, ведь раньше она никогда не сталкивалась со смертью лицом к лицу. И, как не уговаривала волшебница взять себя в руки, собраться, как не ругала себя за вынужденное бездействие, как не пыталась сконцентрироваться и взяться за сращивание нервов, кровеносных сосудов, нервов и костей, но волшебство будто ускользало от нее, натренированные до автоматизма заклятия расползались, и подкатывала истерика. Она ничем не могла помочь Оррину, как ни пыталась. Но почему? Почему?! Она не замечала, что кричит. И изо всех сил гнала от себя догадку, что это могло бы означать.
– Все, Иона, все, – рука Гельви опустилась на плечо волшебницы. – Ты ему не поможешь.
– Мне жаль, – пророкотал демон. – Но он мертв. Умер мгновенно или почти мгновенно – с мозгами наголо даже маги не живут.
Иона замотала головой. Нет! Такого просто не может быть! Оррин не мог ее оставить! Волшебница не сразу осознала, что трясет неподатливое, каменно тяжелое тело за грудки и кричит, кричит...
– Ты б хоть проверила, бьется ли у него сердце, прежде чем лечить! – с легким раздражением произнесла Гельви, так же не в силах подняться на ноги.
Иона медленно, будто во сне, потянулась нащупать бьющуюся жилку на шее, потом приложила ухо к груди в надежде услышать биение сердца, а после вытащила из кармана маленькое зеркальце, чудом не разбившееся после всех злоключений, и приложила его ко рту Оррина. Все напрасно! Ее несостоявшийся муж, по сути, единственный, кого она могла бы назвать другом, был мертв. А она даже не сразу поняла это... Она сама привела Оррина сюда, в этот проклятый замок! И ничем, ничем не смогла ему помочь! И никто уже не сможет, ведь воскрешение мертвых – прерогатива богов, а те не больно-то отзываются на мольбы смертных.
Иона, не в силах сдаться и принять страшную правду, еще пыталась запустить сердце Оррина всеми известными ей способами, однако осознание того, что случилось непоправимое, постепенно доходящее до разума, накрыло волшебницу, будто огромная волна, и утянуло глубоко в темноту...
Ворон
Он не успел всего на пару минут, хотя и торопился изо всех сил. Однако на закрытие портала потратил слишком много, непростительно много времени, а потом еще пришлось спасать Иерру – тот, наблюдая за происходящим в главной зале с балкончика под потолком, сумел лишить подвижности трех чешуйчатых тварей, первыми ворвавшихся в главную залу, однако четвертого, подкравшегося к нему, заметил слишком поздно и перенацелить следующее обездвиживающее заклятие просто не успел бы. И ведь причина, по которой архимаг, отрезав ящероподобным путь в замок, первым делом бросился проверять сохранность бывшего заместителя (да, уже бывшего!), была весьма весомой – лишиться способа исподтишка отравить жизнь ордену-конкуренту за минуту до начала претворения плана в жизнь ему очень не хотелось...
Увы, прикончить поднявшегося на балкон ящера оказалось очень непросто, потому что Ворон, не желая терять время на перевоплощение, менять облик не стал, и в узкий коридор, ведущий на наблюдательный балкончик, сумел только руку просунуть. Как при такой 'помощи' эльфу удалось уцелеть, отделавшись лишь разодранной по подолу мантией, тот и сам не понял, но задействовать ему пришлось едва ли не все известные ему защитные заклятия и многоэтажные матерные конструкции из имперской и эльфийской ненормативной лексики. А Ворон, ныне на собственном опыте узнавший, как кошки умудряются выковыривать мышей из нор, получил незабываемый опыт охоты и даже удовольствие – истерические вопли бывшего заместителя, пытавшегося увернуться одновременно от тяжелой когтистой лапы демона и от дубин четырехрукой твари, пролились живительным бальзамом на порядком истрепанные за последние месяцы нервы архимага. Кстати, сам Иерру тоже приложил руку к истрепыванию последних...
Вот, видят боги, Ворон, вернувшись в родной мир и взяв бразды правления орденом в свои руки, был уверен, что попал в серьезную организацию, пусть и переживающую временный упадок! Как бы не так! Детский сад! По ощущениям мага, именно это определение больше его подходило к тому, что на самом деле творится в ордене. И он теперь – самый главный в этом детском саду! Да, это заметно – вон, изо всех щелей ребячество полезло. Одна задумка с демоном чего стоит! Так, пора срочно брать себя в руки и вновь взрослеть! Иначе доиграется деточка до того, что и самому, и ордену тошно станет...
Ах, да! Пока ловил четырехрукого, растянувшись на боку в коридоре второго яруса и до онемения вжав крылья в спину, левая ступня каким-то непостижимым образом застряла в другом боковом коридоре. И, вытаскивая ее, архимаг узнал, что от вывиха лодыжки не застрахованы даже демоны. Потом еще был позорный выполз хвостом вперед со второго яруса, который, к счастью, никто не видел... Нет, нолимги-то, может, и видели – у тех свои ходы – но эти над главой ордена потешаться не будут. Не рискнут. Главное, чтобы другим магам и, тем более, ученикам не разболтали. Надо бы обсудить с Кьяррой-дес, да...
Конечно, оправданий Ворон себе мог найти сколько угодно, однако того, что его промедление стоило жизни одному из послов, это изменить не могло. Увы, бескровно вторжение четырехруких не прошло... Не то, чтобы заветник сожалел о гибели огневика, в конце концов, послы явились сюда незваными, фактически вслепую, да еще и ультиматумы собирались ставить, так что должны были подготовиться к любому варианту развития событий, в том числе и к тому, что посольство вернется не в полном составе. Или же вообще не вернется, ибо кто их, заветников, знает... Проблема была в другом: как вывернуться так, чтобы в его гибели не обвинили орден Древнего завета? Ведь так вполне может сложиться, что ответственность за смерть огневика будет возложена не на истинных виновников, а на тех, на чьей территории случился... казус. Последнее, увы, чревато не только гневными письмами, направление комиссий для расследования – отдельно имперской и отдельно от Вланега – под посольской эгидой, а то и введением войск в Ротнорскую долину. А это очень-очень плохо для заветников, едва начавших вылезать из ямы! Самое меньшее, придется в круглосуточном режиме оберегать свои секреты и ценные вещи, чтобы не тиснули под шумок. О более серьезных последствиях архимагу даже думать сейчас не хотелось...
Единственный способ избежать неблагоприятного развития событий – провести расследование инцидента самостоятельно и потом предъявить его результаты, такие, чтоб не подкопаться, всем заинтересованным сторонам. Самое забавное, что и расследование провести можно хоть сейчас, причем даже силами независимой стороны, пусть даже и с помощью имперских спецслужб, и результаты его с переведением стрелок на Хардейл удовлетворят и орден, и Лексор, и Вланег. Но при этом раскладе остается одно обстоятельство, резко не устраивающее самого Ворона: придется не просто 'засветить' адептку Хардейла, а фактически сделать из нее козла отпущения, так как связываться с храмом Пятого столичные маги не рискнут, а вот потребовать выдачи Гельви, человека, способствовавшего открытию портала для четырехруких, для показательного суда и не менее показательного и сурового наказания – вполне. А архимаг ордена Древнего Завета уже пообещал последней свою защиту, вот и придется... защищать. И не только из желания сдержать слово, быть честным хотя бы перед самим собой – просто жалко дуреху, которая по возрасту близка его названной дочери. Девчонка же совсем, хоть уже зараза та еще, кинжалом пользоваться умеет и не гнушается единственного гаранта собственной безопасности магией влияния прощупать... Видать, с возрастом даже архимаги сентиментальными становятся. Но, так или иначе, на подтасовку улик и зачистку магических следов (частичную, иначе стрелки перевести не получится), а заодно и на отработку с адепткой ой версии событий, на которой надо стоять до смерти, потребуется время. Так что надо бы придумать, как бы задержать дознавателей в пути на несколько дней. Эх, тяжела ты, доля архимага...
Пока Ворон в задумчивости чесал основание правого рога, волшебница бросила бессмысленные попытки вернуть огневика к жизни, окончательно поверила в его смерть и потеряла сознание. Очень кстати, подумал Ворон, вслед добавляя легкое заклятие сна – теперь глава посольской делегации проспит, самое меньшее, до обеда, а за это время заветники смогут подчистить здесь и придумать правильное объяснение произошедшему. И прибраться тоже.
– Что, распорядительница, весело у нас? – пророкотал Ворон, сверля задумчивым взглядом сидящую рядом с Ионой адептку.
Та с потерянным видом кивнула, как подозревал маг, не особо понимая вопрос. Отходняк у девчонки случился – до сих пор, видать, поверить не может, что жива осталась.
– Ты ж то веселье и организовала, – просто так, чтобы не забывала, напомнил заветник.
Девчонка нервно передернулась, дико косясь по сторонам, но промолчала. Не безнадежна. Совесть еще есть.
– Это я к тому, – Ворон наставительно поднял палец четверть той девчонки размером. – Что теперь твоя обязанность как новой орденской распорядительницы – все здесь прибрать.
Гельви вздрогнула, обвела расширенными глазами полуразгромленную главную залу, трупы, оценила масштаб предстоящей уборки и, как говорится, поплыла. Ворон тяжело вздохнул, покачал головой и, мысленно выругавшись, смягчился:
– Ладно, на первый раз сделаю твою работу. За тобой только транспортировка ридды посла в ее покои и пригляд за ней.
Девушка открыла, было, рот, явно намереваясь возразить, но, посмотрев на архимага, передумала. Впрочем, после секундного молчания она все-таки сделала попытку поспорить:
– Я думала, что насчет должности распорядительницы ты пошутил...
Ворон подавил желание прорычать что-то вроде: 'Я похож на шута?!', и вполне спокойно, даже холодно, ответил:
– Нет, не шутил. Приступаешь с завтрашнего дня. Не справишься – в садовницы или в поварихи разжалую. К нолимгам в подчинение...
Да, замковой распорядительнице быть. А уж иори или нет... Посмотрим. Пусть сначала делом докажет лояльность ордену. Ну и его владыке тоже.
Гельви ощутимо вздрогнула и, кажется, пришла в себя. По крайней мере, взгляд прояснился и стал вполне осмысленным. Еще бы! Кому, как не ей знать, как способны отравить жизнь милые пушистые жители Ротнорских пещер.
– А так нолимги будут в подчинении у тебя, – посластил пилюлю архимаг, чтобы тут же ухнуть туда половник дегтя. – Только тебе придется заработать у них авторитет. Самой. Без моей помощи. Иначе пакостить будут, причем сильно.
Адептка сникла. Потом встала, подняла и даже повесила себе на плечи Иону, которая, кстати, была выше ее на голову и тяжелее раза в полтора – так, чтобы руки волшебницы свисали с ее плеч, и Гельви могла, держась за них, тащить Иону на себе. По мнению заветника, новоиспеченная распорядительница заторопилась выполнять его приказ просто для того, пока он ей еще какое-нибудь задание не дал.
– Ты и вправду ее на себе нести собралась? – маг не смог удержаться от ехидства.
Та пробурчала в ответ что-то неразборчивое и даже сделала со своей ношей пару шагов по направлению к выходу на лестницу. Однако тут же передумала:
