Текст книги "Открыть глаза (СИ)"
Автор книги: Инна Георгиева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
– С тонной пудры на лице и ярко красными губами?! Это гейша какая-то, а не тринадцатилетняя самоубийца.
Вместо ответа Хикару положил ладонь поверх руки Мерседес на быльце кресла и с выражением ответил:
– Тебе не кажется, что ты как-то неправильно воспринимаешь эту пьесу? Джульета погибла потому, что не могла жить без своего Ромео. Между прочим, это одна из самых прекрасных любовных сказаний за всю историю драмматургии.
– Прекрасное любовное сказание должно заканчиваться хэппи эндом, – убежденно мотнула головой рыжая. – А когда тринадцатилетняя девчонка закалывает себя ножом – это трагедия.
– Ну, вот, – свел брови на переносице Ямамото. – Ты опять ведешь себя как американка.
– Только потому, что говорю разумные вещи?
– Ты слишком эмансипирована. Смотришь на людей и пытаешься думать за них. Остановись на мгновение. Глянь на тех, кто сидит рядом с тобой. Им нравится то, что они видят. Знаешь почему? Потому их так воспитали. Они воспринимают Джульету в образе гейши и считают это нормальным. Так же, как и она считало нормальным умереть во имя любви. Не пытайся судить о людях со своей колокольни. Прими их такими, какие они есть. Стань одной из них, почувствуй то, что их тревожит. Возможно, тогда тебе станет легче избегать ошибок. Перестань, в конце концов, вести себя как иностранка.
Мерси подняла лицо, увидела осуждение в голубых глазах и вздохнула:
– Я стараюсь.
Ямамото потер лоб и, как бы между прочим, задал давно интересующий его вопрос:
– Зачем тебе вообще сдался этот театр? Неужели проблем в жизни не хватает?
– Проблем как раз больше, чем хотелось бы, – со вздохом отвернулась девушка. На сцене актеры пытались перепеть ультразвук и им это вполне удавалось. А на балконе, куда усадили судейскую комиссию в лице трех Президентов с "сопровождением" (одна белокурая мадам притащила с собой целых тра кавалера. Им только опахала для полноты картины не хватало) можно было спокойно поболтать. Если шепотом, конечно. – Мне нужны баллы.
– Мерси, ты одна из трех лучших учениц Фузиоку. Зачем тебе рваться еще выше?
– Да при чем здесь я? – едва ли не чертыхнулась рыжая. – Мой дед хочет, чтобы я училась дома.
– А ты не хочешь? – предположил Ямамото. Мерси скривилась:
– Ты очень догадливый.
– И что же может побудить его забрать тебя из школы? Плохие успехи в учебе?
– Он не будет меня забирать. Он просто дождеться, когда меня исключат.
– Можно с этого места поподробнее? – наклонился к девушке Президент.
– Он не будет платить за два оставшихся курса, – шепотом ответила Мерси. Ей и самой было странно вот так откровенничать с Ямамото. Казалось бы, Таики она доверяла куда больше. Но о том, кто она такая на самом деле знал почему-то только Президент. А теперь и вторая ее главная тайна тоже ему известна. Но почему-то Мерси совершенно об этом не жалела.
– Значит, тебе нужна стипендия, – кивнул Хикару. А Кей-то, оказывается, внучку под колпак посадил. Впрочем, он на его месте сделал бы то же самое... Один только момент Ямамото не устраивал – в "Свежесть Фудзиямы" ему вход заказан.
– Ну, или стипендия, или... Ты хоть знаешь, сколько стоит обучение в этой вашей Фузиоку?!
– В этой НАШЕЙ Фузиоку, – поправил Хикару. – Недешево. Это школа экстра класса...
– Да в ней даже драматического кружка нет...
– Мерси, – Президент осторожно провел пальцем по щеке девушки, – почему ты сразу не сказала, что хочешь заработать дополнительные баллы?
– А у тебя есть идеи, как это можно сделать? – вскинулась девушка.
– Да у меня такое количество внешкольных заданий на черный день отложено, что на три стипендии хватит!
– Хикару-кун, ты мой спаситель!
– Придешь ко мне завтра и мы с тобой подберем что-нибудь, против чего комиссия просто не устоит.
– Как бы не так, – опять нахмурилась Мерси. – Англичанин все равно останется недовольным. Но здесь мы ничего сделать не сможем – деда моего обыграть не получится.
– А при чем здесь твой дед? – не понял Ямамото.
– Дык... По твоему есть другие причины, почему господин Хигути снижает мне баллы вот уже почти год?
Ямамото весело усмехнулся:
– Как не хочется тебя расстраивать, но Кей Томаши здесь вовсе не при чем. У Хигути-сэнсэя такая тактика. Он всегда требует от студентов максимума. И если ты до сих пор получаешь от него четверки, значит еще не продемонстрировала все, на что способна. Но ты можешь быть спокойна. Заваливает он круглый год кроме выпускного экзамена. Он один из тех немногих педагогов, которые действительно хотят чему-то научить студентов, и ради этого пойдут на всё.
Мерси сидела, как громом пораженная. Так значит, все это время она злилась на родного дед-уэ совершенно зря? То есть, причины, конечно, были – Кей Томаши далеко не ангел. Но именно в этом конкретном случае он, и правда, был ни при чем?!
А раз так...
– Значит, все еще можно исправить! – радостно воскликнула Мерси, пожалуй, даже слишком громко как для театра. Ямамото с довольной ухмылкой наблюдал за воодушевленной американкой и чувствовал себя... счастливее. То ли от того, что смог поднять настроение той, которая ему так нравилась, то ли...
"А нет других причин! – решительно оборвал себя на мысли Президент. – Нет и не было никогда!"
Не удивительно, что этот вечер запомнился Мерси как один их самый чудесных в ее жизни. Они кружились в танце в самом центре огромного залла. Вокруг были такие же нарядные и красивые пары. Ямамото танцевал прекрасно, ни разу не наступив партнерше на ногу. А она... она просто наслаждалась жизнью. Впервые за долгое время все переживания и тревоги покинули ее мысли. В этот день святого Валентина Мерседес Томаши была абсолютно счастлива.
14 февраля 20ХХ года
«Дорогой дневник. Сегодня я побывала на настоящем балу! Это было волшебно – наряды, музыка... будто в сказке очутилась. В какой-нибудь „Золушке“, или „Спящей красавице“... Так и хотелось глянуть на ноги – не обнаружатся ли там хрустальные туфельки? Дома я, конечно, ходила на вечеринки. И это тоже было весело и замечательно, но здесь... Совсем другие ощущения, другая атмосфера. Здесь я – принцесса, а там была обычной девчонкой. И, черт подери, быть принцессой по настоящему круто!
Вот если бы еще Ямамото своими нотации не докучал... У меня такое чувство, будто он уже давно понял, что я иностранка. И теперь постоянно напоминает мне придерживаться собственной легенды. Но он ведь не знает, что Мерседес Томаши приехала из Америки! То, что Хикару знаком с дед-уэ не означает, что ему известна вся поднаготная нашей семьи. Или, все-таки, означает?
Честно говоря, я всегда считала Президента кем-то особенным. Он мне не друг, но отчего-то я ему доверяю. Ему известны мои самые сокровенные секреты. Он понимает меня с полувзгляда. Словно читает мысли... и каждое действие может предугадать. Он такой правильный, такой по-японски осторожный, рассчетливый... Но когда я прошу сохранить тайну – он идет мне на встречу. Я знаю, что могу на него положиться. И в то же время... что-то во мне хочет держаться от него подальше. Будто какая-то часть моего собственного "я" твердит: «он по другую сторону от нас. Между нами стена и мы никогда не заговорим на одном языке». Может, это потому, что он Президент школьного совета? И ставит долг выше личных предпочтений? Иногда я смотрю на него и вижу не друга, а своего... деда. Тот тоже поймет и поддержит... только сначала розгой отходит, чтоб на будущее неповадно было. Ему не расскажешь о первой выкуренной сигарете, не поделишься ссорой с одноклассницей. Он поучает и как будто все время старается руководить. Это бесит.
Но все же я рада, что рассказала ему о стипендии. Не знаю, чем на самом деле он сможет помочь... но уже одно то, что обещал над этим подумать – вдохновляет. В кои-то веки я смогу что-то предпринять. А то до сих пор только рыбой о лед билась – англичанин упрямо пакостил, с театром не выгорело, дополнительных баллов у парней по всем статьям больше, хотя на последнем экзамене я их и так выше ста насобирала... Может, хоть в этот раз мои старания принесут результат и следующие два года я не просижу в «Свежести Фудзиямы» молчаливым и бесправным домашним растением?.."
Глава 26
– Не смейся над дедушкой!
– Почему?
– Дедушка на войне был!
– И че?
– Дедушка умеет УБИВАТЬ!
NNN
Следующим утром, первый звонок еще не прозвенел, а Мерси уже стояла в приемной Президента Школьного Студенческого Совета. Секретарь нервно кусала губы, глядя как воодушевленно сверкают глаза у рыжей ученицы "первого-А" класса. Мерси не понравилась ей с первого взгляда, еще когда она пришла сюда впервые – нахальная, грубая и самоуверенная иностранка, искренне считающая, что весь мир должен пасть у ее стройных ножек. На месте господина Ямамото она вышвырнула бы ее пинками, а потом добилась бы исключения из школы этой рыжей пакости. Да с такой характеристикой, чтобы ни одно другое учебное заведение Японии не осмелилось зачислить Мерси в свои ряды! А вместо этого Президент девчонку только пожурил. Он даже наказание не назначил за ее вызывающее поведение! Еще и запретил мисс Ёсиде, его верному и неизменному секретарю, каким-либо образом выражать Тадаши свое непочтение.
"Как это несправедливо! – про себя чертыхалась худощавая японочка с пышным карэ и круглыми очками, опущенными на самый кончик носа. – Я – образец преданности и скромности, а он предпочел меня той, что открывает двери ногами!".
Конечно, Мерси заметила, какими глазами косится на нее секретарь. Не сказать, что ей было так уж неприятно – скорее просто странно.
"Если хочешь от меня избавиться, скажи, чтобы убиралась, – считала американка. – Зачем вот так таращиться и молчать? Только себе и другим нервы портишь..."
Не удивительно, что когда Хикару, наконец, соизволил явиться "на работу" в приемной стоял такой мрачный, аж потрескивающий от напряжения фон, что от него цветы в горшках вяли.
– Что вы успели не поделить с Ёсиде-сан? – поинтересовался он уже в кабинете.
– Это ты у нее спроси, – буркнула Мерси. – Ничего не сделала – только вошла. А она сидит, ногтями по столу бьет и только что ядом не плюется.
Ямамото с ухмылкой глянул на возмущенную американку и покачал головой. Она и сама не понимала, почему на нее так неоднозначно реагировали японки. Эти аквамариновые глаза, эти рыжые локоны – она была больше чем симпатична, но здесь, в стране темных цветов и раскосых глаз она казалась невиданным чудом. И этот образец уникальности всерьез намеревался затеряться в толпе?
– Ну, что ж, – отмахнулся Президент от ненужных размышлений. – Я знаю, зачем ты пришла.
Он раскрыл большую записную книгу и откинулся на кресле:
– Выбирай: детский сад, дом предстарелых, аквапарк или...
– Минуточку, – перебила Мерси. – Давай по порядку. Что от меня требуется?
– Временная воспитательница, няня или смотритель. Что больше нравится?
– Ну, – задумалась девушка, – с детьми я уже пробовала обращаться.
– И как успехи?
– Мы были вместе, – фыркнула рыжая. – И умудрились потерять своего единственного подопечного. Впрочем, со зверушками у меня в свое время тоже не все гладко сложилось. Остается дом престарелых.
– Серьезно?! – удивился такому выбору Хикару.
– Наверное, – вздохнула американка. – Стариков не жалко, да и удирают они недостаточно шустро... – потом заметила обалдевшее лицо Президента и нервно хихикнула. – Я пошутила...
– Ладно, – тут же согласился Хикару. – Тогда вот адрес. В субботу утром я буду ждать тебя на входе в дом престарелых "Тихое пристанище".
– От одного названия плакать хочеться, – покачала головой Мерси, пряча визитку в карман сумки. – Погоди! Так ты что – тоже будешь присутствовать?
– Разумеется, – пожал плечами Президент. – Ты – моя ученица. Я несу за тебя полную ответственность. Это моя обязатенность – помогать, направлять и... контролировать твои действия.
– С-спасибо, – выдавила Мерси. Особенно ее порадовала последняя обязанность. С другой стороны – если бы не ее желание заработать дополнительные баллы у Хикару выдался бы свободный выходной. Так что, он в любом случае делает ей большое одолжение... – Я действительно признательна.
– Не бери в голову, тенши, – улыбнулся Президент. – Такая уж у меня работа.
Похоже, у Хирано-куна тоже был какой-то напряг с оплатой за обучение, потому что в субботу ранним утром она обнаружила его у стойки регистрации посетителей в "Тихом пристанище". Мерси вытаращилась на златоглазого щеголя, с асболютным безразличием сложившего ладони на набалдашнике любимой трости, и в первое мгновение вообще решила, что зрение ее обманывает. Пока он сам не нашел ее взглядом и не скривил губы в приветливой ухмылке:
– Доброе утро, Мерси-тян.
"Ребята, вы что, издеваетесь?! – захотела крикнуть в ответ рыжая. – Я, по-вашему, на кой черт сюда явилась? Если оба мои конкурента будут зарабатывать баллы наравне со мной, то в чем, скажите на милость, смысл этого мероприятия?!"
Кажется, что-то из недосказанного проявилось на обалдевшем синеглазом личике, потому что Таики малость удивился:
– Ты не рада меня видеть?
– Конечно, рада, – с тяжким вздохом, должном выражать весь восторог от "сюрприза", ответила воспитанная недо-японка. – Но каким же ветром тебя сюда надуло?
– У меня выдался свободный выходной, – с таким высокомерием ответил Таики, словно это было само собой разумеется. Ведь чем еще может заниматься по выходным богатый парень с обалденной внешностью и ярким темпераментом, если не помогать сирым и убогим? Мерси с мрачным видом потерла виски:
– Ладно... ты не видел нашего Президента?
– Прямо сейчас его наблюдаю.
Как и следовало ожидать, реакция Хикару при виде заклятого врага не так уж сильно отличалась от реакции Мерси. Только если она ее пыталась хоть как-то скрыть, то в голубых глазах Президента стоял адский огонь:
– Кого я вижу: господин Хирано Таики. Заблудился?
– Пришел исполнить свой гражданский долг.
– Уверен, что тебе есть за что расплачиваться с обществом, – загадочно улыбнулся Ямамото. – Но уместно ли делать это именно сейчас?
– То есть, вы, господин Президент студенческого совета Фузиоку, предлагаете мне, ученику старшей школы, отказаться от своих планов в предоставлении посильной помощи престарелым гражданам "Тихого пристанища"?
Даже стоя в пяти шагах Мерси услышала, как Хикару скрипнул зубами – демон переиграл его по всем статьям. И охотник это отлично понимал. Впрочем, это даже рыжая понимала. Вот к ней-то Ямамото и обернулся:
– Утро доброе, тенши. Идем!
Девушка вздохнула. Постоянные стычки двух старшеклассников были ей не понятны. Ну что, в конце концов, может между ними стоять? Раньше она думала, что это семейная вражда. Общий бизнесс, конкуренция – на такой почве дружбу и правда не взрастишь. Но если клан Ямамото нашел себя в туристической индустрии, то Хирано занимались коммуникациями. В их собственности было несколько телевизионных каналов, они владели крупным пакетом акций одного из ведущих операторов мобильной связи в Японии... Эти два семейства ничего не связывало. Было легче найти точки пересечения Кея Томаши с любым из них, чем наладить ментальную логистику между домами Хирано и Ямамото. Нет, если очень постараться, то и воду с огнем в одной чаше удержать можно... только странно это, что в век практически абсолютной гласности нигде ни единым словом не было обозначена такая связь. А Мерси перелопатила не только соседние газетные киоски – она долго и с усердием шныряла по Интернету. Эта девушка могла быть усидчивой и скрупулезной, когда этого хотела. Но результат так и остался нулевым. Причин для столь явной вражды между Ямамото Хикару и Хирано Таики попросту не существовало.
– Доброе утро, – с улыбкой поклонилась девушка за стойкой регистрации. Президент оскалился в ответ и, наклонившись ближе, сказал принимающей стороне несколько слов "на ушко". Японка в белой шапочке и халате как у медсестры перевела взгляд с Хикару на Мерси и кивнул:
– Я думала, вас будет двое, но так даже лучше. Прошу следовать за мной.
Девушка провела "благодетелей" на второй этаж. Мерси оглянулась по сторонам – как-то приблизительно так она и представляла себе дом престарелых. Длинный, хорошо освещенный коридор, приоткрытые двери в одинаково-небольшие, но опряткие комнатки. И запах... как в больнице, только слабее. На одно короткое мгновение девушке захотелось убежать от сюда прочь. Хлопнуть дверью и закричать во все горло – просто что бы не видеть и не слышать того, что здесь происходит. И эта минутная слабость не ускользнула от внимания золотых и небесно-голубых глаз.
"Все-таки, она нечисть", – скрывая ухмылку, подумал Хирано.
"Неужели, сирена все же выбралась на свободу?" – печально отвернулся Ямамото.
– Я предлагаю вам, госпожа Тадаши, познакомиться с господином Окусимой. Господин Окусима, – работница с улыбкой присела на корточки перед сидящим в инвалидном кресле стариком. У него было немного отрешенное лицо и очень черные глаза. – Сегодня вас пришла навестить госпожа Тадаши. Этот день вы проведете с ней.
– Что, – Мерси сглотнула, – что я должна делать?
– Развлеките его как-нибудь, – шепотом ответила девушка. – Он, как видите, еще не оправился после инсульта. Практически не говорит и не может двигать правой рукой. Но он все понимает. Сыграйте с ним в лото или в шахматы, если умеете.
– Да... – рыжая посмотрела на седые редкие волосы, чуть приоткрытый рот и безвольно опущенную на ручку кресла левую ладонь. – Он совсем один?
– Нет, – покачала головой работница. – У него есть сын. Но он редко навещает отца, – девушка перевела взгляд на Таики и махнула рукой в сторону соседней комнаты. – А вам, господин Хирано, я предлагаю обратить внимание на госпожу Тохико.
Они ушли, а Мерси словно застыла в коридоре, не решаясь пройти внутрь.
– Лучше бы я аквапарк выбрала... – прошептала она.
– Тебе так неприятно помогать этим людям?
Президент даже сейчас не отказался от привычки подкрадываться незаметно. Только сегодня Мерси не вздрогнула. Она подняла на Хикару глаза, и у того внутри все перевернулось.
– Что случилось, тенши? – он провел большим пальцем по скуле американки. – Почему ты плачешь?
В аквамировых глазах стояла такая боль, такая жгучая тоска, что слова были не нужны. Президент шагнул вперед и прижал к себе всхлипывающее, порой непонятное, но такое феноминально доброе нечеловеское создание. Она оплакивала весь этот искрящейся от солнечного света дом. Этот мир одиночества. Последнее пристанище тех, к кому никто не придет. И кому больше нечего ждать от жизни. Вот это был настоящий конец и Мерси впервые столкнулась с чем-то подобным. Она никогда не видела слабость, рожденную от того, что больше просто нет сил бороться. Она не знала, что порою "жить" означает доживать, дожидаться своего часа. И каждый день понимать, что ты не нужен этому миру. Никому больше не нужен.
– Если ты войдешь в комнату с красными от слез глазами господину Окусима это может быть неприятно, – шепнул в рыжую макушку Ямамото.
– Да, – тут же отпрянула Мерси, тыльной стороной ладони вытирая щеки, – конечно!
И, нацепив на лицо одну из своих самых ярких улыбок, девушка решительно вошла в маленькую комнатку...
Впрочем, узнай она сейчас, что происходит в номере напротив, ей не пришлось бы имитировать смех.
– Внучо-ок! – воскликнула госпожа Тохико, ласково, но от того не менее сильно дергая Таики за щеки. Работница дома стояла рядом и с умилением глядела на внеплановое проявление нежности. Старушка была не то чтобы субтильной, но и не особо полной. А еще – немножко больной, от чего ей было сложно узнавать людей. У нее действительно был внук, но как и большинство родственников живущих здесь пенсионеров, жил он далеко и бабку свою проведовал не часто. Вот она и видела его в каждом незнакомом персонаже.
– Простите, госпожа... – попытался было что-то растолковать милой женщине демон, но его перебила работница:
– Не стоит разрушать ее иллюзии. Вам ведь не сложно немножко попритворяться?
Хирано поднял на девушку такой взгляд, что, не отвернись она мгновением раньше, уже лежала бы в обмороке от пережитого ужаса. А бабуля меж тем только распалялась:
– Идем со мной! Я испекла тебе печенюжек!
Судя по виду, лакомству был не первый год.
– Если хорошо прицелиться, этим пряником можно убить человека, – задумчиво пробормотал Хирано и с любопытством уставился на докучливую бабулю.
– Мой Ючиро на зубы никогда не жаловался, – заявила она, без предупреждения засовывая печенюжку демону в рот.
– Похоже, ты решила это исправить, – с омерзением выплюнул подарок Таики: работница уже увела Хикару на знакомство с очередным стариком, так что можно было прекращать эти дурацкие игры. – Тебе не кажется, что ты хочешь спать? – почти нежно посмотрел Хирано в глаза бабули, но сделать ничего не успел: дверь отворилась вновь.
– Доброе утро! – весело поздоровалась Мерси. – Госпожа Окусима, Хирано-кун, а я вам гостя привела!
– О, господин Окусима, – всплеснула руками женщина. – Рада вас видеть! Познакомьтесь: это мой внук, Ючиро!
Таики с мрачным видом помахал рукой.
– А меня зовут Мерси, – поклонилась девушка. – Я подумала, почему бы нам не организовать командные состязания. В лото, например. Таики-кун, ты как?
– В экстазе, – пробормотал тот. Но рыжая его уже не слушала: она, как заведенная, хлопотала около своего "пациента", раскладывала картонки, шутила и пыталась придать игре максимально живой вид. С учетом того, что дед вообще сидел молчаливой статуей, старуха все время пыталась взлохматить любимому "внучику" шевелюру, а лото – вцелом, довольно скучная игра ей даже неплохо удавалось.
Пока в комнату не вошел очередной гость. Причем вошел он довольно необычно – почти ворвался внутрь, хлопнул дверью, прижался к ней всем телом и застыл. Почти сразу раздался глухой удар.
– Выходите, я знаю, что вы там! – заорал из коридора Президент.
Вошедший обернулся к собравшимся за столом и поднес палец к губам:
– Ни звука.
Мерси с Таики переглянулись и с интересом воззрились на нежданного гостя: лысенький, маленький, на круглом лице – седая щегольская бородка. И совсем не японец.
– Открывайте! – бесновался в коридоре Ямамото. – Я видел, как вы туда вошли.
Шустрый дедуля заговорщицки всем подмигнул, прислушался и внезапно распахнул дверь во всю ширь – не успевший затормозить Хикару пронесся по комнате, затормозил о кровать и почти перелетел ее пучеглазой ласточкой.
– Жан Лё Корбюзье, – представился очередной житель "Пристанища".
– Очень приятно, – поклонилась рыжая. – Меня зовут Тадаши Мерси, это – Хирано Таики, а со своими соседями по этажу вы, наверное, знакомы.
– Разумеется, прекрасная мадемуазель, – шаркнул ножной дедуля. – Мадам Тохико, старина Окусимо! – он с поистине французской грацией поцеловал бабуле ручку и она тут же забавно покраснела. Подопечному Мерседес повезло меньше – его просто хлопнули по спине, сочувственно вздохнув, когда тот едва не вылетел из своего кресла.
– Вы присоединитесь к нашей игре? – помогая господину Окусимо принять удобную позу, вежливо поинтересовалась рыжая.
– А во что вы играете? – старик окинул взглядом фишки и карточки лото. – Нет, меня это не интересует. Это игра для совсем старых. А мы ведь еще ничего, правда, мадам Тохико?
– Ох, ну что вы... – скромно потупилась старушка. – Позвольте представить вам моего внука – Ючиро. Ючиро, подойди сюда.
Таики, скривившись будто лимон проглотил, позволил старушке выдрать еще пару волосин из своей фирменной прически.
– А вы, юная леди, родственница кому-нибудь?
Мерси улыбнулась – господин Лё Корбюзье был очевидным французом. И дело даже не в фамилии. Это было видно по его внешности, по характерному "грассированному" произношению и, конечно, по тому, как он вел себя в окружении других людей. Особенно женщин.
– Нет, – рыжая покачала головой, когда бородатый дедуля ловко подхватил ее руку и прижал к своим губам.
– Тогда, – продолжил допрос Лё Корбюзье, – что же вы тут делаете? Неужели столь молодой и привлекательной мадемуазель нечем заняться утром в субботу, как только развлекать стариков?
Мерси загадочно ухмыльнулась в ответ: живой и бойкий "ухажер" ей отчего-то нравился:
– Мы думали сыграть еще одну партию, – вернулась она к лото. – Вы точно не желаете присоединиться?
– Играть я не хочу, – покачал головой француз. – Но, если вы не против, посижу с вами за компанию.
Мерси вежливо согласилась, но если бы она знала, во что превратиться невинная игра с подачи престарелого француза, она бы сразу послала его далеко и надолго. Сказать, что он ухаживал – это ничего не сказать. Казалось, он целью своей жизни определил поставить на девушке собственную метку. И когда, после очередной удачной для Мерси фишки, он все-таки дотянулся до затяного в джинсу бедра, она не выдержала:
– Если этот дед еще раз меня коснеться, я оторву ему руку, – зарычала она на ухо Таики. Тот хмуро усмехнулся в ответ. Демон отлично видел, что происходит в комнате. И он, конечно, мог исправить ситуацию: осторожно, как следовало поступить в присутствии Охотника, или грубо, по-своему. Но он не желал лишать себя удовольствия видеть разъяренную сирену.
А вот Хикару повстречаться с русалкой хотел меньше всего.
"Пора отправлять этого Дон-Жуана обратно в его сонное царство", – он настойчиво вытащил подопечного из-за стола и, невозмутимо улыбаясь, буквально потащил из комнаты. Коротышка отчаянно упирался, но сделать против парня, бывшего на три головы выше него, ничего не мог.
– До свидания, господин Лё Корбюзье, – попрощалась Мерси. Госпожа Тохико потупилась, так и не осмелившись глянуть на раскованного, непонятного и даже немного пугающего ее пожилого иностранца. Но именно в этот момент, впервые за весь день, эмоция проскользнула на застывшем лице господина Окусимо.
"Какое откровенное злорадство", – даже содрогнулась Мерси. Таики на мгновение оторвал взгляд от карточек лото, поднял глаза на сидящего в инвалидном кресле деда и ухмыльнулся. Он любил подобные эмоции, любил мысли, которые сейчас большими буквами проступали на лице старика. И не потому, что он был демоном. Просто именно эти чувства чаще всего правдивы, а на отражение сердца всегда приятно смотреть.
Мерси довелось еще один только раз увидеть что-то живое на лице господина Окусимо. Они уже уходили, когда он положил свою ладонь поверх ее и сказал "спасибо". Девушка улыбнулась и огляделась по сторонам – закатное солнце светило прямо в окно, от чего комната казалась выкрашена в алый цвет.
"Хотя бы с ним все было хорошо, – с тоскою пожелала рыжая. – Пускай он дождется своего сына..."
Ямамото и Хирано, в этот момент прощающиеся со своими подопечными, одновременно вскинули головы:
– Феникс?!
А девушка уже спускались по лестнице вниз, к стойке регистрации. Ей и хотелось вернуться сюда однажды, чтобы еще раз порадовать одиноких стариков, но она слишком хорошо помнила утреннее разочарование в глазах господин Окусимо, когда в дверях, вместо долгожданного человека показалась она.
18 февраля 20ХХ года
«Дорогой дневник. Сегодня дед-уэ был в шоке. Наверное, не стоило звонить ему с расспросами о самочувствии и обещаниями никогда и ни за что не сдавать в дом престарелых. Он так долго молчал в трубку, что я испугалась, как бы он там, рядом с телефоном, в обморок не рухнул. А потом, скрепя зубами, пригласил на ужин в „Свежесть Фудзиямы“.
– Ну, а теперь рассказывай, куда ты там меня не отправишь? – страстно желая казаться веселым, спросил дед за столом. Бабуля подняла на него ипуганные глаза. Я, сказать откровенно, тоже не особо поверила – уж больно голос у предка был настороженный. Но решила ответить правдиво:
– Сегодня я ездила в дом престарелых. Помогала и развлекала его обитателей, – бабуля с дедом обменялись загадочными взглядами. – Вы бы знали, как тяжело им живется! Я бы хотела, чтобы никто и никогда не испытывал подобного одиночества...
– Милая, – кашлянула бабушка. – Это все равно что сказать «Я хочу накормить всех голодных на планете». Отличная фраза для мисс Вселенной, но совершенно не походит для реальной жизни. Ты можешь выбрать какое-нибудь учреждение и помогать ему по мере сил, это да. Например, приют для бездомных животных, детский дом или тот же дом престарелых...
– А можешь, например, забыть обо всем этом, – с веселой ухмылкой предложил свой вариант дед. Кто бы сомневался, что его решение будет именно таким...
– Кей! – рыкнула бабуля, и глава корпорации мрачно склонился над тарелкой. – Мерседес, ты выяснила, чего конкретно не хватает тем людям? Или самому дому? Денег, вещей каких-нибудь?
– Общения...
– Боюсь, милая, здесь мы бессильны. Это их дети и только они сами могут как-то изменить свое отношение к родным...
Я знала, что бабушка так скажет. Я ведь и сама это понимала. Нет, правда, не могла же я найти настоящего Ючиро и сказать ему:
«Слушай ты, козел, твоя бабуля отчаянно в тебе нуждается. Ну-ка, взял ноги в руки – и вперед к ней!»
А вообще неплохо звучит...
Что-то я совсем раскисла. Но так ведь нельзя! Я сегодня сделала отличный поступок. Вот, пожалуй, на этом и остановлюсь. Мне удалось помочь людям. Я молодец!.. Да, именно так.
Но в следующий раз – только аквапарк..."
