Текст книги "Наследница поневоле 2 (СИ)"
Автор книги: Инга Салтыкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
Анна задумалась. Резон в аргументах советника определенно был.
К тому же весь этот катаклизм и произошел по вине Жасмин – если бы не она, они все спокойно продолжали бы играть в верноподданных Императора, а не находились бы в осаде, ожидая неизвестно чего. Должна же она хоть как-то расплатиться за оказанную услугу?
Расплатиться собственной смертью или честью? – подала откуда-то изнутри голос совесть. Для этого ее спасали – чтобы снова бросить в пекло? Попользоваться в их дипломатических играх и выбросить за ненадобностью? Это ведь она сейчас такая боевая – при оружии и со свободными руками. А ну как свяжут ее? Завалят на пол сразу вдесятером? Демоны ведь сильные существа – куда сильнее человека…
Этого нельзя делать – совершенно четко вдруг поняла Анна. Точно так же нельзя, как отправляться в Империю самой или посылать туда Элизара.
– Мы откроем портал и будем ждать пока здесь кто-нибудь появиться, – решила она. – А как только появится – вручим ему приглашение и вытолкаем обратно. И закроем портал.
Вероятно, она сказала это таким твердым, истинно «королевским» голосом, что даже Элизар не протестовал. Просто кивнул и встал напротив того места, где уже медитировала Идрис, готовясь разорвать пространство.
Ждали недолго – не прошло и пяти минут, как в комнату из подвешенной прямо в воздухе овальной дыры протянулся и шлепнулся на пол жирный черный щупалец.
Не удержавшись, Анна вскрикнула от ужаса.
– Не бойся, – успокоил ее Элизар и поднял ладонь, над которой тут же закружился сгуток боевой магии. – Уж от этой твари я точно отобьюсь.
Знакомый уже Анне черный осьминог ввалился половиной своего тела в комнату и зашипел угрожающе, уставившись злыми, красными глазками на сбившуюся в углу плотную группу людей.
– Предателиии… – ругался и плевался черной слюной демон. – Повелитель вздернет вас на дыбе… Намотает кишки на колесе Страданий…
Предполагалось, что Идрис будет прятаться, позволяя осьминогу просто унести с собой частички ее Светлой магии, которую непременно почувствует отец, но тут она не выдержала.
Вышла на середину комнаты и остановилась перед чудовищем, сложив руки на груди.
– А не много ли ты взял на себя, Сварг – решать за моего отца, как ему поступить с предателями? И, насколько я знаю, они еще не присягнули ему на верность.
Осьминог замер, не мигая, глядя на Идрис. Анна не знала, знаком ли он с дочерью своего повелителя, но уж Высшего демона-то он точно почувствовал.
Принюхался, приподнимая длинную, покатую голову и раздувая полости щек… и вдруг дернулся назад, пятясь обратно в дыру.
– Светлый Высший демон… – опасливо зашипел… – Высший полукровка… Что тебе нужно, женщина? Зачем открыла портал в наш мир? И почему на стороне врагов?
Не признал, значит, поняла Анна. Что ж, это сути дела не меняет. Он доложит, кого видел «на стороне врагов», и Верховный сразу все поймет.
– Она открыла портал по моей просьбе, – ответила Анна, и вырвав руку у Элизара, тут же схватившего ее, вышла вперед Идрис. – Мы хотим, чтобы ты передал письмо Повелителю.
Глазами она указала на конверт, приготовленный на полу перед дырой.
– Что это? – осьминог сузил недоверчиво глазенки.
– Приглашение на свадьбу. Королевскую. Мы просим, чтобы Верховный почтил нас своим присутствием. Милостиво и великодушно.
Анна хотела добавить что-нибудь вроде «мы сдаемся», но решила не переигрывать. Тем более, она была уверена, что чванливая тварь обязательно добавит что-нибудь от себя, и уж точно распишет, как они тут все на коленях стояли, умоляя простить и помиловать.
– Я передам Его Темнейшеству… – после некоторой паузы прошепелявил осьминог, подхватил одним из щупальцев письмо и втянулся обратно в дыру.
Идрис немедленно закрыла портал, и все с облегчением выдохнули.
– Теперь что? – Анна повернулась к Элизару, который, похоже, вновь сердился на нее за самовольство.
– Теперь мы ждем, – ответил он. – Если то, что ты здесь наговорила сработает…
Нечеловеческий, страдальческий вой прервал его, прорезав комнату и ведь пустынный королевский дворец. Вот в ответ ему раздался другой такой же – но более тонкий и явно женский.
Анна поежилась, стыдясь признаться себе, что она совсем забыла про их зачарованных до полной невменяемости влюбленных.
– Похоже, что теперь мы играем нашу первую свадьбу, – язвительно ответил этому воплю Эдрих. – Репетируем, так сказать.
* * *
Ритуал был коротким и простым до неприличия.
Облачившись в черную робу, тут же ею и сотворенную, Идрис приказала привести обоих влюбленных в одну из гостиных дворца – причем непременно связанных, чтоб не бросались друг на друга раньше времени – и усадить на стулья.
Магией возвела над ними арку из черных, переплетающихся роз. Обошла три раза, обкуривая каким-то едким, вонючим дымом, клубящимся прямо из рукавов робы, потом встала позади жениха и невеста, брыкающихся и тянущихся друг к другу, возложила им на головы руки и произнесла короткое заклинание на языке своего народа. И добавила на Общем.
– День в день родились, день в день умрут эти двое влюбленных. И пусть не вернутся их души туда, откуда пришли, и да познают они Свет и Тьму через детей своих. Всё.
– Что «всё»? – не поняла Анна.
Идрис хмыкнула.
– Можно отпускать этих голубков в спальню… Хотя… похоже, это нам придется бежать отсюда.
Судя по всему, так оно и было – магия, которой Элизар сковал Руби и Свантона слабела с каждой секундой, постепенно освобождая их и позволяя сблизиться…
И вот уже они дотянулись и впились друг в друга в страстном поцелуе…
– Погоди, ты хочешь сказать… что они уже женаты? Так быстро? – у Анны глаза полезли на лоб, а Идрис начала раздражаться.
– Что ж я своих свадебных ритуалов не знаю? У демонов все совершается одним ритуальным заклинанием, последние слова я могла бы вообще не говорить. Не говоря уже обо всей этой мишуре, которую я устроила для торжественности.
Она обвела рукой арку из роз.
– Мне кажется Идрис права, дорогая, – вмешался Элизар, подхватывая Анну под локоть и уводя из комнаты. – Я уже не могу их сдерживать – брачная магия самая сильная в мире и прорвет любую защиту…
По одному они вышли из небольшой гостиной, стараясь не обращаться внимание на рычания, ругательства и стоны за спиной и радуясь, что решили устроить свадьбу в обычной комнате, а не в Тронном Зале или в столовой. Судя по звукам, здесь не останется ни одной не оскверненной поверхности…
Глава 22
После вкусного и сытного ужина, приготовленного Стражами из припасов, Анна и Элизар решили вернуться в домик Адейлы и заночевать там.
Во-первых, драконице будет веселее, когда «дети» под боком, а во-вторых, звуки страсти молодоженов, эхом разносимые по всему пустым залам и коридорам, достали их и в королевской спальне. Защитный колпак, которым Элизар закрывал комнату, не помогал – он лишь не допускал проникновение посторонних в комнату, а вот звуки гуляли по спальне спокойно, заставляя Анну краснеть, а советника наливать себе в бокал очередную порцию коньяка и тихо ругаться себе под нос.
В какой-то момент ей даже показалось, что Элизар ревнует свою демоницу к ее избраннику. Но потом она все же поняла, что это скорее собственнические чувства – Руби ведь не просто демон и не просто женщина. Она – фамильяр. Низший демон, целиком и полностью принадлежащий магу. Его спутник, его охранница, его домашний зверек и ребенок одновременно.
Она – та, кого приручили и за кого в ответе.
И сегодня Элизар освободил ее. Отдал своего «ребенка» в другие руки. Причем отдал не по своей воле, а в силу сложившихся обстоятельств. Не мог не отдать – иначе Руби бы умерла.
– Расскажи, как вы познакомились? – спросила Анна, когда они уже перебрались в домик и устроились на ночь в одной из уютных, маленьких спален. Элизар прихватил с собой остатки коньяка, сыру из дворцовой кухни и, по всей видимости, пока Верховный не ответит на приглашение, решил проводить время с толком и пользой для настроения.
Анна была не против – жалела только, что в силу беременности не может присоединиться.
– Познакомились… – Элизар хмыкнул, не отрывая взгляда от полыхающего камина. – Не уверен, что это можно так назвать. Я выкупил ее у другого мага – оборотня-волка. Он торговал Темными артефактами, которые Руби воровала для него из домов богатых лордов. В один прекрасный день – вернее, ночь – она нарвалась на Высшего демона, который был в опале у своего правительства и прятался на Тотрусе под личиной. Демон испугался, что она его выдаст, открыл портал и вверг ее в Преисподнюю.
– Ничего себе… – протянула Анна и придвинулась ближе к нему, закапываясь носом в плечо – из окна вдруг будто холодом повеяло. – А ты как узнал об этом? И как ты ее спас?
– Она издала особый зов о помощи, который услышали все маги, но никто не посмел спуститься в Бездну и спасти ее – даже зная, что после этого на обязана будет служить спасителю.
– Почему не посмели? – это был риторический вопрос. Она бы тоже не посмела спускаться в «Бездну», чтобы спасать какого-то там неизвестного демона.
Но оказалось, что причина вовсе не в этом.
– Демон, который вернулся туда, где зародилась его душа, уже не сможет существовать в обычном мире – до такой степени пропитается Тьмой. И единственный способ возродить его к нормальной жизни… – Элизар на мгновение замолчал, отхлебнул из низкого бокала и продолжил, – это убить. И возродить в буквальном смысле этого слова. Некромантией.
– О… – Анна тоже замолчала.
Несколько долгих минут только потрескивание прогорающих поленьев в камине нарушало тишину. Вдвоем они лежали на мягкой двуспальной кровати и смотрели в багровеющие угли, в которых Анна, если бы захотела, смогла теперь увидеть не только бархатистую поверхность, но и внутреннюю суть – все, вплоть до меняющих структуру молекул и медленно покидающей дерево энергии жизни…
И тем не менее, она видела не это, а образы – она видела Бездну огня, в которую попала Руби – демоница по своему происхождению, но не по мраку в ее душе.
Внезапно она вспомнила кое о чем и села в кровати, опираясь на руку.
– Почему она попросила пообещать ей, что я не позволю тебе воскресить ее снова?
Элизар нахмурился.
– Она просила? Когда?
– В пещере твоей матери, когда вы поругались. Когда она рассказала мне правду о Драконьем Союзе.
Он тоже сел – медленно выпрямляясь и поворачиваясь, чтобы установить бокал на прикроватный столик. Так медленно, что было понятно – хочет дать себе возможность подумать, прежде, чем говорить.
– Элизар… – ее вдруг охватило нетерпение. – Почему Руби так сказала? Почему не хотела, чтобы ты снова оживил ее, если она умрет?
Он не реагировал, продолжая медлить с ответом. А ей вспомнились уж совсем нехорошие подробности. Например то, что Руби вообще хотела умереть тогда в пещере! Выпрашивала не прощения, а смерти!
Наконец, Элизар решился.
– Это связано со мной… а не с ней. Я ведь не договорил про воскрешение, Анна. Понимаешь ли… ритуалы некромантов тесно связаны с Темной Магией. И, совершая их, даже ради благой цели, маг невольно… заражается Тьмой.
– О боже… – прошептала Анна, прижимая руки ко рту. – Ты стал Темным из-за Руби?
Он грустно усмехнулся, и поднял руку, вокруг которой немедленно закружилось облачно темного, густого тумана.
– Лишь отчасти. Я могу контролировать свою Тьму, и если больше не буду никого оживлять, магия рассосется. С годами.
Анна не могла отвести глаз от этого облака – от этого сгустка Темной магической энергии. Так и тянуло заглянуть в его нутро, но она сдерживала свое любопытство – вдруг Тьма заразна даже если не касаться ее…
Моргнула, отводя взгляд.
– А почему Руби хотела умереть? Она ведь специально рассказала мне тогда – чтобы ты разозлился на нее и убил.
В ответ на это Элизар вскочил. Помотал головой, выругался и прошелся по комнате быстрыми шагами – к двери и обратно. Вернулся, остановился перед камином и из графина на каминной полке налил себе еще коньяку.
Но вместо того, чтобы выпить, плеснул его в камин, отчего язык пламени взметнулся, обдавая его и с ревом улетая в трубу.
– Идиотка! – еще раз выругался. – Я еще напиваюсь тут…
Она почувствовала, как бледнеет – до такой степени стало больно от его тона и слов.
– Почему это я идиотка?
Он повернул к ней голову, непонимающе нахмурился.
И вдруг расхохотался, откинув назад голову.
– Ты серьезно? Ты моя невеста! Носишь моего ребенка под сердцем! Неужели ты всерьез думаешь, что я, как последний мужлан, могу обозвать тебя идиотка? Конечно же, я ругаюсь на Руби за ее безрассудство! Эта ненормальная всерьез решила, что если снова умрет, то Темная магия, которую я черпнул, оставит меня в покое. Начиталась всякой белиберды… Я думал, она дурака валяет, а она всерьез пыталась покончить с собой! Психопатка! Вовремя я ее сбагрил…
Анна вдруг разозлилась.
– То есть, если ты называешь идиоткой не меня, а свою… рабыню – ты теперь не мужлан?! Интересная логика!
Элизар замер, чуть прищурив глаза.
– Руби – не рабыня. И никогда ей не была.
– А кто же она тогда? Почему ты просто не отпустил ее, когда спас?
Он отставил бокал и медленно приблизился к кровати.
– А ты много знаешь о Темной Магии, любовь моя? А может, о демонах?
Глаза его угрожающе горели, почти светились в полумраке комнаты. А ее вдруг жар окатил от его последних слов, заливая грудь, шею и щеки. Приходилось признать – это очень простое и очень действенное противоядие от любой ссоры. Достаточно ему произнести два волшебных слова – «любовь моя», и вот уже истинная королева Адлендора розовым киселем стекает к ногам своего советника.
И это бесило. Подскочив и сев в кровати, Анна выставила вперед руку – останавливая его, уже готового перейти к более решительным действиям. Даже не думала в тот момент о том, что одета ровно в то, в чем ее мать родила. Не до этого было.
– О магии я мало чего знаю! А вот о любви достаточно!
– Правда? – усмехаясь, он легонько толкнул ее, и она не удержалась на коленях, упала назад, на мягкую перину. – Может, расскажешь тогда о своем богатом любовном опыте? А то ведь мне интересно…
Элизар навис сверху, придерживая себя на руках.
– Сколько мужчин у тебя было?
– Не твое дело! – она отвернулась.
– Отчего же не мое? Разве я не твой жених?
– Вот и надо было спрашивать до того, как собрался жениться! – выдавила она, уже чувствуя подступающие слезы на глазах. – Я тебе не навязывалась!
Двумя пальцами он взял ее за щеки и повернул лицо к себе.
– Ты права, Анна. Прости.
Он наклонился и поцеловал ее – дурманяще медленно, в расчете на то, что нетерпение заставит ее податься вверх, ответить на поцелуй. Однако Анна не сдавалась – всё и так было слишком по его правилам. Не сопротивлялась, но и не проявляла особой прыти – держала себя в руках.
Но в какой-то момент стало невмоготу, и она впилась зубами в его нижнюю губу, злая от обиды и нарастающего против ее воли возбуждения.
Зашипев, Элизар отпрянул. Перевернулся на спину, утягивая ее за собой… и усадил на себя, прямо на рельефный, твердый живот.
– Чего ты бесишься? Ревнуешь?
Она подвинулась назад, усаживаясь более стратегически – на самую кромку его шаровар. Зеленые глаза тут же потемнели.
Надо застать его врасплох, поняла она – отвлечь, расслабить и сделать то, что она делала уже несколько раз, когда хотела знать правду. Посмотреть в него.
Сильные руки напряглись, приподнимая ее… и опустили, заставляя обоих охнуть.
– Скажи… – ей пришлось прерваться, укусить уже собственную губу, чтобы не застонать.
– Что…
– Скажи, что любишь меня.
– Я ведь… уже говорил… – он резко толкнулся бедрами вверх, но она не позволила, поцокала языком, приподнимаясь на ним.
– Не торопись. Мой темп или все закончится…
Он снова ругнулся, впиваясь в ее плоть цепкими пальцами.
– Скажи, что любишь меня.
Она экспериментально подвигалась, напрягая какие-то особенные, внутренние мышцы, и увидела, как глаза его уходят под веки…
Нет, так не пойдет. Ей нужны его глаза.
– Элизар… – позвала, сама уже мало что соображая.
– Что… дорогая…
– Ты меня любишь?
– Черт бы тебя… Анна…
Он вдруг схватил ее и перевернул на спину, закидывая ноги себе на бедра. Замер на секунду, давая ей привыкнуть к себе… рвано и прерывисто дыша, словно только что пробежал стометровку…
– Люблю. Я тебя люблю…
И этой секунды хватило.
Неотрывно глядя в его расширенные бушующие зрачки, в самую их бездонную глубину, она потребовала знать правду.
Прямо сейчас. Знать, не лжет ли он.
Зрачки словно мутной дымкой подернулись в ответ на ее требование. И сквозь них она увидела другие – те самые, которые один раз уже видела, когда они прощались перед боем. Желтые, вытянутые вертикально. Драконьи.
Прорычав что-то неразборчивое, Элизар вдруг набросился на ее шею, целуя и кусая… начал двигаться, и все это стало неважным – мир расплылся, потерял очертания… А через пару мгновений взорвался, опалив бедра нестерпимо сладкой волной…
– Осари… – шептал Элизар, ловя ее крики губами. – Моя избранная… моя любимая…
И что бы это ни было, это было лучше правды.
В разы лучше. Несоизмеримо, несравненно лучше…
* * *
– Я уже думала, и здесь придется всю ночь уши затыкать.
Анна подпрыгнула. Стакан, который она несла на кухню, чтобы наполнить водой, выскользнул из рук, упал и раскололся на несколько крупных осколков.
На подоконнике у окна коридора, ведущего в гостиную сидела Идрис.
– Ты что здесь делаешь? – она постаралась убрать из голоса дрожь.
Идрис повернула к ней голову – ее красноватые глаза светились в темноте, как у кошки.
– А ты думала, вам одним неловко эти завывания слушать? Я же не извращенка, как Эдрих. И не сплю так крепко, как Жахр.
– Ты серьезно? – Анна не могла поверить в то, что слышала. Эта нахалка, конечно, привыкла, ходить, где ей вздумается, но что бы так внаглую проникнуть в чужой дом ночью… У нее не было слов.
Идрис усмехнулась.
– Не волнуйся, я только что пришла. И нет, не потому что мне некуда было деваться от наших молодоженов. Я пришла по другой причине.
Анна опустилась на одно колено, собирая осколки в еще целое дно стакана.
– Если на дворец не напали твои сородичи, я не вижу причины…
– Он ответил.
Анна замерла, не поднимая головы.
– Кто?
– Мой отец. Он прислал ответ – Стражи дворца доставили через Огненный Щит.
Девушка наконец подняла голову и посмотрела – Идрис протягивала ей уже раскрытый конверт, очень похожий по своему оформлению на тот, с которого и начались ее приключения.
Сглотнула слюну, заставляя себя не нервничать.
– И что… что он сказал?
– Он придет, – просто сказала Идрис. – Он и его ближайшая свита. Он готов простить и предательств, и бунт, если королева и ее советник преклонят перед ним колено. И у него только одно условие, которое, как он считает, нам будет легко выполнить.
– Какое же?
– Он хочет, чтобы его верному подданому отдали рабыню, которая от него сбежала, и которую, как он знает, укрывают во дворце. Он хочет Жасмин, Анна. Это его условие для перемирия.
Глава 23
Верховный демон Лорр был в ярости. Настолько, что ответ бунтовщикам пришлось за него писать придворному наиру Гобарту – причем не только писать, но и составлять. Потому что все, что он сам смог бы приказать в этот момент это немедленно явиться в его присутствие и покончить с собой на виду у всего Темного двора.
А действовать надо было тонко. Дипломатично.
Но ведь какая мерзавка! Он еще принцессу Лэвэндель лживой тварью обзывал! Да принцесса голубь мира по сравнению с этой несносной землянкой!
Так опозорить его! Смешать репутацию всесильного Императора с грязью! Теперь по всем захваченным мирам пойдут слухи, что Верховную власть можно сбросить всего лишь посадив на трон истинную королеву! Выкинуть его людей из дворца как шелудивых псов?! И, главное, из-за чего?!
– Ты вписал условие про рабыню? – в который раз переспросил он, изо всех сил стараясь не скрипеть зубами.
– Да, Ваше Темнейшество, – терпеливо отвечал наир.
Ему было плевать на какую-то девку, но иного способа прилюдно унизить королеву-бунтовщицу у него не было. Он не просто заберет то, что было приобретено его поддаными по всем законам Империи – он отдаст эту шалаву солдатам, низшим чинам на развлечение.
О чем не применет поставить в известность «королеву Анну». А возможно, даже и покажет, что с ее спасенной рабыней будет происходить. Да еще и даст понять, что в следующий раз на месте несчастной окажется она сама, и никакие драконы ей больше не помогут.
Сделает это Верховный не от лютости своей, а из вполне понятной всем мудрым правителям логики – бунты надо наказывать, а не прощать. Чтоб своим наука была и чужим не повадно.
Дернув на шее воротничок парадной робы, демон выдохнул сквозь плотно стиснутую челюсть. Все эти бабы похожи друг на дружку, как родные сестры… Что Анна, что Идрис, что Лэвэндель. У всех в головах интриги и подлости… Обещают, лгут, улыбаются преданно, в рот заглядывают… а сами только и думают, как бы вонзить нож в спину.
Вот и мать Идрис такая же была… всю душу его извела, пока не получил от нее то, что хотел… А когда получил…
Стоп! Нельзя!
Он вовремя остановился, неимоверным усилием воли заставляя себя перестать думать о неверной Светлой – если кровь закипит, может ведь и перекинуться…
И тогда мало не покажется никому.
А главное, воспоминания нахлынут такие, что пол замка родного разнесет, и некуда будет возвращать Идрис – единственное, что осталось от той, ради кого он готов был устроить в Преисподней восстание и свергнуть с трона самого Нечистого.
– Вы готовы, Повелитель?
Очень вовремя вмешался Эврагиль – его главный советник.
– Ты даже не представляешь себя, насколько.
Они говорили на древнем языке демонов, но он заставил себя перейти на Общий – говоря и думая на нем, эмоции было сдерживать легче.
А ему необходимо было сделать это – придержать коней до того момента, как эта юная дуреха выдаст ему дочь. Она ведь там, его Идрис… Он теперь точно знает, что она там. Примазалась к врагам, чтобы отомстить ему… Предала родную кровь ради банальной мести! Из-за какого-то червяка без грамма Высшей крови и магии!
– Дура! – прорычал Верховный, сжимая в кулаке перо, которым он только что поставил свою подпись под ответом королеве Адлендора.
О нет, он больше не хотел просить прощения у дочери за убийство ее мужа. Он и мужем-то его называл исключительно ради того, чтобы вызвать у себя чувство вины – неподдельное чувство. Потому что Видящие на то они и Видящие, чтобы улавливать ложь своими мощными «локаторами», и его дочь не исключение.
Какой он муж, этот червяк! Без Ритуала, без его личного благословения – он не муж, а осквернитель Высшей крови, и вполне заслужил то, что получил.
Оставался только ребенок, о котором говорила Анна, но и тут Верховный сомневался. Во-первых, никаких доказательств у королевы не было – одни слова. А во-вторых – где он, этот ребенок? Лорр не почувствовал абсолютно ничего живого в доме – после того, как не оставил от этого слизняка и мокрого места. А уж кровь демона, даже размытого человеческой, точно бы унюхал.
От вещей Идрис, которые он забрал себе, тоже ничего не исходило – ни знакомых запахов, ни ощущений родства или Темной Магии…
Так может и не было никакого ребенка? У Идрис, если уж на чистоту говорить, всегда были нелады с головой – еще с тех времен, когда осталась без матери… Он и сам чуть с ума не сошел, когда Лилит сбежала – все летописи приказал переписать, отовсюду стереть память о самом имени той, кто предпочла Свет жизни с ним, и сбежала во время заключения перемирия с Несманором.
Ему снова пришлось остановить себя, отвести мысли от опасных воспоминаний – и тот факт, что воспоминания снова стали захлестывать, не мог не беспокоить. Ведь он стер их не только из летописей, но и из своей души. С кровью, с мясом выдрал из себя этот единственный в его жизни кусок, который нарушал его спокойствие и не давал спать по ночам.
Спокойствие и благодушие – вот что должно от него исходить, когда он ступит в портал, чтобы почтить своим присутствием замок мятежников.
Разумеется, теперь, когда осколок Шара признал Истинную Королеву – ее нельзя снимать. Прирезать или отравить по-тихому, по прошествии времени – еще куда ни шло. Но снимать прямо сейчас чревато настоящим бунтом – магия королевской крови уже успела проникнуть повсеместно, оповещая любого, кто владел ей хоть в малейшей мере, что корона нашла свою голову…
Так что все, что остается – это принять приглашение. Со всей свитой и охраной пожаловать на свадебное торжество, публично простить и помиловать – разумеется, если королева унизится и примет его единственное условие – выдать ту, из-за которой все и началось…
Постараться вернуть дочь.
А уж потом…
Нет, не казнить.
Наказать. Жестко и беспощадно.
О, он устроит им свадьбу, о которой они еще долго будут помнить!
– Можно войти, мой Повелитель? – промурлыкал от двери знакомый голос.
Лорр передернулся – эти лебезящие нотки надоели ему еще в первую ночь.
– Входи, Лэвэндель.
Комнату заполнило шуршание – еще более раздражающий звук. Пришлось напомнить себе, ради чего он решил простить Лэвэндель, до того противно стало.
– Я не приказывал тебе принимать истинную форму сейчас, – он обернулся, с отвращением глядя на поддерживающий бедра принцессы мощный, змеиный хвост. – Какая удивительная гадость ваша порода…
Та гневно сверкнула глазами, но тут же, с покорным видом, склонила голову. И обернулась, становясь на две изящные ножки. Верховный выдохнул – уже лучше. В этой форме хоть кто-то способен поверить в то, что он решил на ней жениться.
Роль принцессе во всем этом спектакле была отведена немаловажная. Даже две роли.
Во-первых, в таком деле нужны союзники. Не друзья, не кровные братья и сестры, а именно союзники – хладнокровные и столь же сильно заинтересованные в благополучном исходе предприятия, как и он сам. Принцессе больше нечего терять. У нее не осталось ничего и никого – ее даже из клана изгнали, узнав кого она призвала ради своего успеха.
Во-вторых, с ее помощью он покажет королеве, что свято место пусто не бывает, и даже истинную наследницу можно заменить – пусть и неистинной, но второй на очереди и вполне законной.
Если убить первую, разумеется.
Да, он не хотел бы убивать Анну – хорошо помнил, что случилось в одном из захваченных им миром, в котором последнего из королей убрали подобным образом. Древние боги мгновенно отвели защиту, и мир начал постепенно разрушаться. Войны, революции, болезни… экология полетела к чертям. Уже через сто лет там почти ничего не осталось – пришлось приказывать охотникам за головами забирать оставшихся в живых, одичалых людишек и продавать их за копейки с торгов. Кажется, та сбежавшая рабыня, из-за которой весь сыр-бор, тоже оттуда… хотя, какая разница…
– Как мой наряд, Повелитель?
Он вздрогнул – нагиня подкралась совершенно незаметно и тут же прилипла к его локтю. Выдернул руку из ее объятий и окинул быстрым взглядом.
– Слишком торжественно. Мы не на собственную свадьбу идем.
Принцесса надула губки. Серьезно? Он вздохнул.
– Еще раз. Ты должна помнить, что я беру тебя с собой для того чтобы… – он вдруг остановился, забыв, что именно ей наплел.
Заврался так, что уже сам путается в версиях – что кому и по какой причине он должен говорить!
Верховный тоскливо возвел глаза к потолку – где же ты неверная, что освещала ему путь? Без тебя везде мрак, ложь и Тьма, в которой все тонет, как в бездонном, вязком болоте.
– Наверное, для того чтобы посадить меня на мое законное место, наказав предателей, Повелитель? – с надеждой подсказала Лэвэндель.
– Да, конечно… – он быстро кивнул.
Знать о том, что по непонятной причине ему вдруг начал нравиться Тотрус, и он теперь десять раз подумает прежде, чем убьет последнюю истинную королеву, Лэвэндель не должна. Пусть думает, что он твердо решил заменить бунтовщицу, а не просто попугать ее заменой.
И все равно наряд этой дуры слишком триумфален. Он критически осмотрел роскошное, бело-золотое платье принцессы, вплетенную в волосы диадему, удивительно напоминающую корону…
Надо же! – усмехнулся. А ведь она действительно на собственную коронацию собралась.
– Переоденься, – холодно приказал. – Королева не станет унижаться и преклонять колено, если будет думать, что обречена. А уж ее жениха я точно не хотел бы провоцировать. Это испортит мне весь сюрприз.
Последние слова он договорил, отвернувшись и уставившись в окно.
– Слушаюсь, Повелитель, – раздалось спустя пару минут сзади.
Совершенно беззвучно Лэвэндель удалилась, а еще через некоторое время по переговорному кристаллу пришло сообщение от наира, что портал готов.
– Пошли за Лэвэндель и приготовь мне черный лимузин, – приказал в ответ Верховный и в первый раз за день довольно ухмыльнулся, представляя себе, какой произведет эффект.
О да! Он любил появляться эффектно.
Глава 24
Магия дворца, совместно с Идрис и Элизаром, сотворили невозможное – при полном отсутствии прислуги и поваров, за один день Стражи украсили дворец и приготовили почти пир из уже подходящих к концу припасов.
Играли ва-банк и ничего не жалели. Во-первых, пусть не вполне настоящая, но все же свадьба.
Во-вторых, если план не удастся – дальше баррикадироваться не имело никакого смысла. Придется либо бежать, либо, как говорят, погибать с музыкой.
Отдавать Жасмин, разумеется, тоже никто не собирался, как, впрочем, и сдаваться без боя.
Обещать, конечно, пообещают – оденут даже в то, в чем ее забрали от демонов, и заставят сидеть тихо и скромно, как и полагается рабыне без магических способностей. Но постараются уговорить Верховного, чтобы забрал ее после банкета – в надежде, что план сработает.
Ну, а уж если не сработает… тогда всем плохо будет, не только Жасмин.
– Ты знаешь, что такое кино? – отвлеченно спросила Анна и поморщилась – Руби затягивала завязки на свадебном платье слишком резко.
– Конечно. Я ведь была в вашем мире. У нас кино тоже есть, но его не очень любят – больше театры… А что?
– Есть один фильм. Сериал, точнее – это когда у фильма много частей и каждую неделю показывают одну серию.
– Я знаю, Ваше Величество, – Руби в последний раз дернула завязки, завязала их концы в плотный бант и отходя, пнула валяющуюся на полу катушку с лентой.
После собственной свадьбы Руби выглядела скорее раздраженной, нежели счастливой – вероятно ей и в самом деле было очень стыдно за свое поведение. И как не пытались убедить демоницу в том, что ее вины в этом не было – любовная магия ведь дело серьезное – она считала, что остановить могли и должны были. Или, как минимум устроить им со Свантоном спальню где-нибудь в подвале, где их бы никто не слышал. Как ни странно, о последнем никто даже и не подумал – все просто сбежали из дворца, кто куда мог.
