Текст книги "Наследница поневоле 2 (СИ)"
Автор книги: Инга Салтыкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Я беременна! – радостно сообщила она, устав ждать, когда же он сам поймет. – Одиннадцатая неделя!
Муж стремительно бледнел.
– Что?! Но… как?!
– Показать как? – промурлыкала она, придвигаясь и обнимая его за шею.
Но Алексу явно было не до шуток. Он даже брать фотографии отказывался, сжимая руки до побелевших костяшек.
– Бред какой… Да не может этого быть… – вскочил, начал нервно ходить туда-сюда по тропинке.
Идрис вдруг стало холодно – это была совсем не та реакция, которой она ожидала. Демоница поежилась.
– Почему, милый? Мы ведь пили таблетки… то есть я пила.
– Вот именно поэтому! – вскричал он и вдруг осекся, замолчал, бегая глазами.
Волна боли окатила девушку, ледяная и мощная, как лавина. Проехалась по всему телу, раскатывая ее душу и чувства в асфальт… Виски сдавило осознанием правды – обычно она старалась не лезть к Алексу в голову, доверяла, но тут все случилось само по себе – так сильно ее подсознание захотело узнать – кто он, этот человек, которого до сегодняшнего дня она считала родным, и что задумал…
Он просто испугался – взметнулась напоследок надежда, но она была слишком слабой, чтобы противостоять буре у нее внутри… Нет, он не испугался перспективе стать отцом…
Он испугался… другого.
– Эти таблетки, что я пила… – Идрис говорила медленно, своим же голосом успокаивая себя. – Они ведь не для того, чтобы забеременеть?
Алекс стал совсем белый и будто пытался слиться со скамейкой. И на ее вопрос смог только шумно сглотнуть слюну.
– Пожалуйста ответь. Клянусь, я не трону тебя, если скажешь мне правду.
Слезы застали ей глаза… Какое «тронуть» – она себе руку отгрызет, прежде чем вырвет хоть волос с его головы. Но зачем… Зачем он лгал?
– Пожалуйста… Алекс… любимый…
– Это были… противозачаточные таблетки… – прохрипел, наконец он. – Ты не должна была забеременеть…
Идрис всхлипнула, не в силах больше сдерживать слезы.
– Но… зачем? Как ты мог? Зачем ты врал мне?
– Прости… я просто подумал, что нам еще рано детей… А ты сама бы не стала их пить… и от презервативов отказывалась…
– Поэтому ты подговорил… своего друга-врача выписать мне таблетки и упаковать их во что-то другое?
Алекс виновато кивнул.
– Он обещал, что подобрал их специально для тебя… И что они безвредные и очень действенные… Девяносто девять процентов успеха…
– Девяносто девять… – Идрис потрогала собственный живот – вдруг понимая, что это единственное место в ее теле, где еще теплилась хоть какая-то жизнь – остальное умерло, застыло, наподобие лавы после извержения вулкана.
– Я не понимаю… как это произошло… ты ведь не должна была… Но послушай! – видя, как жена притихла, Алекс осмелел, схватил ее за руки и прижал их к своей груди. – Раз это все равно случилось, значит это судьба! Значит, сами боги говорят мне, что пришло время! И… и я рад! Слышишь, Идрис? Прости, что не сразу правильно отреагировал и что… давал тебе не те таблетки… но я дьявольски рад, что у нас тобой будет ребенок!
Переобуваясь налету, он еще много наговорил ей – хорошего и ласкового, умолял простить его и придумывал разные имена для ребенка… даже отца упомянул, хоть она сто раз говорила ему, что не надо… что он может услышать, как его зовут по имени и найти их…
Ей было наплевать – и на это, и на все остальное. Пусть найдет. Кровавую рану в сердце уже было не зашить, не затянуть, ни вылечить. Оказывается, демиурги тоже не все могут.
Боль становилась все сильнее, все невыносимее… рана ширилась, грозя поглотить ее всю…
Не выдержав, Идрис сбросила с себя руки Алекса, вскочила со скамейки и побежала куда-то, не глядя под ноги, цепляясь своим платьем за низкие, колючие кусты… Не останавливалась пока не оказалась в самой густой части парка, куда даже солнце с трудом проникало.
Метнулась под корень огромного, полусгнившего эвкалипта, забилась в самую глубь, пахнущую сыростью и грибами… и только там дала себе волю – зарыдала, ударяя ладошками о мягкую, рассыпающуюся древесину и обдирая их в кровь…
– Больно, как же больно… Не могу больше…
Задыхаясь, она рванула с шеи магический кулон, в который можно было поместить все, что угодно, и в тот момент, когда боль стала совершенно невыносимой, сделала то, что обещала себе не делать никогда – клочок за рваным клочком вырвала из своей души воспоминание о прошедшем разговоре и древним, Темным заклинанием впихнула его в кулон. Все еще всхлипывая, заперла его на крохотный ключик и спрятала, снова надев на шею.
Легче стало сразу же. Мгновенно – как только захлопнула медальон. Тиски вокруг головы разжались, от сердца отлегло, последнее, что она помнила была скамейка, где они с Алексом если суп из термоса, смеялись и целовались…
А через минуту она уже оглядывалась, не понимая, как и зачем залезла во всю эту грязищу… А главное, как умудрилась так сильно руки исцарапать…
– Где я… – пробормотала, недоумевая. Может, они решили поиграть в прятки?
Она полезла к выходу, шипя от боли и поджимая пораненные ладони и отзываясь на крики мужа, которые уже слышала вдали.
– Идрис, ты где? Идрис… Вернись пожалуйста…
* * *
«Простите, мадам, мы сделали все, что могли».
Это были его последние слова – щупленького, лысоватого врача в смешных очочках.
Несчастный. Единственный, взявший на себя смелость сообщить ей, что ребенка не будет. Ни теперь, не завтра – вообще никогда.
Сложный выкидыш по непонятной причине, море крови – саму еле спасли. Непоправимый вред женским органам и диагноз, от которого впору с крыши бросаться.
Бедный Алекс – каково ему будет услышать, когда вернется из командировки, что любимая жена не просто потеряла ребенка, и теперь никогда больше не сможет родить, но еще и убила врача, принесшего ей дурную новость. Убила… Размазала по стене одним лишь выплеском неконтролируемой, Темной ярости – причем в буквальном смысле размазала, превратив в некое подобие кровавого рисунка на обоях.
Стараясь не смотреть в сторону страшного, Идрис медленно, деревянными шагами вышла из палаты… Не обращая никакого внимания на разбегающихся больных и персонал, побрела к выходу…
Бесплодная убийца, вот кто она теперь… Бесплодная и убийца.
Кому нужна такая? Уж точно не ее замечательному Алексу – лучшему мужчине в мире…
Так же медленно она дошла до выхода и вдруг поняла – надо возвращаться.
Надо брать Алекса и возвращаться домой – попытаться найти общий язык с отцом.
Потому что, если кто-то и сможет помочь ей – это он. Отец. Сильный, могущественный, знающий Темную магию на таком уровне, до которой ей еще долго будет далеко…
Да, не демиург, в отличие от нее и от матери. Но тут способности демиурга не помогут – тут нужно другое. Тут нужна магия – заклятья, зелья, Темная энергия из Преисподней. Ее наполовину Светлая натура не позволит зачерпнуть Тьмы в достаточном количестве, чтобы исцелить бесплодие…
Но нельзя говорить, ему, что был выкидыш – он будет винить во всем Алекса, он не поверит, что выкидыш произошел случайно, потому что плод был слаб и нежизнеспособен.
А если даст ей сыворотку правды – решит проверить, не обижал ли ее муж? О, ему только дай зацепиться за такое – от Алекса мокрого места не останется, как от несчастного врача…
Забыть обо всем, кроме самого Алекса… Забыть о выкидыше, об убийстве… и вернуться домой – вот единственный разумный выход.
Идрис остановилась и решительно вытащила из выреза ее больничной робы медальон, который не позволила снять себя даже в полубессознательном состоянии…
* * *
С той же силой урагана медальон вышвырнул обеих девушек наружу.
Не удержавшись на ногах, Анна упала спиной на ковер – по счастью, мягкий и ворсистый – ойкнула и сразу же вскочила на ноги.
– Идрис? – позвала в полутьму.
Сердце все еще колотилось от увиденного, адреналин кипятком стрелял по венам, подхлестывая кровь…
Она замерла, наконец, увидев Идрис – демоница сидела в углу комнаты, совершенно белая – вся, от судорожно сжатых костяшек пальцев до бровей и корней волос. Будто поседела или превратилась в альбиноса.
Медленно подняла на Анну глаза. Та насторожилась, готовая ко всему, но Идрис не выглядела так, будто собиралась взрываться в ярости.
– Правильно… отец убил его.
Говорила тихо, спокойно – будто, так же, как и Анна, была сторонним наблюдателем, а не главной героиней только что подсмотренных воспоминаний. Воспоминаний, которые она так не хотела себе возвращать.
Анна кивнула, шумно глотая.
– Мне трудно сказать то же самое – твой отец ведь не знал, что произошло… Он убил бы Алекса даже если бы тот не был виноват в твоем выкидыше. Но я пойму, если ты теперь откажешься помогать нам. А ты ведь теперь откажешься?
Ей и раньше-то было некомфортно от мысли, что они фактически подбивают кого-то на отцеубийство… А сейчас и подавно не хотелось кривить душой и уговаривать Идрис продолжать участвовать во всем этом.
Идрис медленно покачала головой, будто сама не знала, как поступить.
– Мне… надо подумать, Анна.
Анна кивнула.
– Хорошо. Поможешь мне выбраться отсюда?
Анна вдруг испугалась, что если, благодаря увиденному, Идрис решит переметнуться, она не то, что помогать не станет, она вполне может сдать их с их планами убийства Верховного.
Но опасалась она зря – либо Идрис еще не окончательно переключила мозги с осознания отца врагом, либо благородство не позволило ей воспользоваться случаем, но Анну она отпустила без малейшего промедления. А, может именно поэтому и не стала медлить – не хотела давать себе время передумать. Прямо здесь, в комнате, дочь Верховного открыла портал и, не вставая из своего угла, бледная и съежившаяся, проводила ее взглядом, не прощаясь и ничего не обещая.
Глава 28
Возвращение прошло без приключений – было такое чувство, что пропажу королевы даже не заметили.
И не мудрено – настолько поглощенными в государственные дела казались мужчины.
Что ж, иногда удобно передать бразды в другие руки и побыть невидимкой…
Анна просочилась между окружившими стол придворными и встала за плечом Элизара, который как раз что-то подписывал, сидя напротив Верховного. С таким видом встала, будто и не уходила никуда – все время стояла здесь, с интересом заглядывая в документ и пытаясь разобрать чужие письмена.
Положила руку на плечо своего советника, и тут же почувствовала, как он накрывает ее своей ладонью – горячей и уверенной. «Я знаю, что делаю» – говорила ей эта рука, чуть сжимая.
И она поверила – не стала даже спрашивать, что там – в этой бумажонке.
Хотя, если разобраться, ее подпись все равно должна будет скрепить любой договор – во всяком случае, пока Элизар не стал официально Лордом-Канцлером.
Неожиданно ее дернули за плечо, вытягивая из толпы наружу.
Уверенная, что это Руби, Анна не сопротивлялась, проскользнула между плотно стоящими людьми, и только когда оказалась лицом к лицу с тем, кто позволил себе такую наглость, поняла, что это вовсе не Руби.
– Ну здравствуй, наследница.
Вся кровь хлынула в лицо при виде той, что пыталась ее убить и, возможно, убила ее отца. Стараясь не терять самообладания, Анна смотрела сопернице прямо в глаза.
– Ты хотела сказать – «королева»?
Уж в этих-то ядовитых устах «Ваше Величество» не будет коробить ей ухо!
Лэвэндель сузила глаза.
– Тебя не короновали, чтоб я называла тебя так.
– А у тебя и не получится. Как только меня коронуют, моим первым указом будет отрубить тебе голову.
Анна сама не знала, что на нее нашло – с такой жесткостью она еще ни с кем не говорила. Однако, похоже, угроза не сильно напугала принцессу.
– Пфф… – фыркнула Лэвэндель. – Ты и приказа о зажигании вечерних фонарей теперь не сможешь подписать без разрешения Его Темнейшества… И твой ручной дракон тоже. О, прости, он ведь не дракон больше. Да и не ручной вовсе…
Не то, чтобы Анне сильно понравилось слышать, как ее любимого дракона называют ручным. И все же Драконий Союз был настолько общеизвестным сведением, что она слегка опешила – почему это Элизар вдруг не «ручной»?
– Что ты имеешь в виду?
Глаза принцесса опустились на живот Анна.
– А ты думала, он тебя просто так обрюхатил? Как только твой ребеночек появится на свет… Ай!
– Закрой свой поганый, предательский рот! – раздалось шипение, и принцесса вдруг громко ахнула, поджалась и выпрямилась, будто в нее кол воткнули.
– Аштанур вах денисси кхамара…
Из-за высокой прически Лэвэндель одновременно выплыли с одной стороны Руби, с другой – Жасмин, причем последняя явно не пустую руку прикладывала к ее спине. Принцесса беспомощно оглянулась, но ее покровитель был слишком занят, чтобы обращать на них внимание. Другие демоны тоже – видимо, охрана «Темнейшества» не получила никаких указаний на счет Лэвэндель.
– Выкинуть эту дрянь отсюда или прикажешь это сделать Стражам? – процедила Руби.
Анна уже видела их, чувствовала, как пол клубится их призрачными телами и щупальцами, готовыми схватить неугодную и сделать с ней все, что королева прикажет…
Но она не торопилась. Потому что если и был кто-то, кто с удовольствием и без всяких уговоров расскажет ей неприятную правду – это Лэвэндель.
– Говори, что хотела сказать, – приказала, готовая ко всему.
Принцесса расплылась в фальшивой улыбке.
– О, ты не знала…
– Заткнись! – снова рявкнула Руби, но тут пришлось затыкаться уже ей – заметив восставшего из пола главного Стража, Анна дала указание схватить обеих женщин и оттащить их в сторону, чтоб не мешали.
– Всё, можешь говорить.
В просвете между окружившими стол мужчинами она видела, как выпрямилась и напряглась спина Элизара, будто он почувствовал неладное. Это подстегнуло ее, хоть тревожный голос в голове требовал немедленно остановиться и не лезть в бутылку. Какая разница, что там с ребенком? Разве она сможет уже что-то изменить?
Но такова была натура Видящей – она требовала ЗНАТЬ.
– Так и знала, что он скроет от тебя, – ухмыльнулась Лэвэндель. – Ребенок, рожденный от дракона и королевы из рода Хэйан снимет с отца заклятье и сделает его свободным. Это было одно из условий, которое поставили драконы прежде, чем подписать договор. Поэтому твой возлюбленный так торопился с зачатием, что даже свадьбы не дождался. И поэтому ничего тебе не рассказал. Прости, что разбиваю твои розовые очочки, «Ваше Величество»…
С торжествующим выражением лица Лэвэндель отошла в сторону, оставив Анну – оглушенную и будто к полу прибитую. Мир слегка закружился, в ушах застучало… Сердце же, наоборот, притихло, словно боялось, что его услышат.
Слегка притормозив, Лэвэндель вернулась – видимо, хотела добить.
– Если ты сейчас стоишь и пытаешься оправдать его тем, что вот, мол, он с тобой, невзирая на потерю драконьей сущности, могу назвать еще одну причину, почему такой проныра, как Элизар, может захотеть от тебя ребеночка.
– Какую… причину? – ее собственный голос звучал глухо и безразлично, став вдруг таким же серым, как весь мир вокруг.
– Кровь двух истинных королей, смешанная и принятая внутрь, излечивает человека от любой напасти. Фактически поднимает из мертвых. Это не многие знают, но Элизар, будь уверена, хорошо изучил этот вопрос. Так что ты и твой ребенок выгодны для него в любом случае.
– Всё сказала? – Анна пыталась хоть как-то разозлиться на нее, хоть что-то почувствовать, кроме равнодушия, но не чувствовала ровным счетом ничего. Словно сама душа умерла – жаль, другой сущности, кроме человечьей, у нее не было.
– Теперь все! – хмыкнув, Лэвэндель уплыла обратно в сторону стола, обошла его и демонстративно обняла Верховного за плечи, склонившись над ним.
Интересно, она знает о его любовницах? – вдруг всплыла мысль – тусклая и поверхностная, как и все остальное.
Выход из поблекшего мира был только один – в сад и подальше. Поглубже. Там, где нет ничего, кроме деревьев, птиц и журчащего, вечно радостного ручья. Возможно, там, в саду, ее душа воспрянет к жизни и краски мира вернутся… Если же нет – всегда можно сбежать в Междумирье, как Идрис…
Жаль только, что у нее нет медальона, в который можно заключить воспоминания и заточить туда же нежизнеспособную душу…
Стараясь не привлекать к себе внимания, Анна медленно вышла из Тронного Зала. Где-то там, на периферии зрения, молча бились, пытаясь освободиться от Стражей, Руби и Жасмин.
Что делал Элизар, она не видела, да и не хотела видеть.
Все кончено – крутилось в голове нескончаемой, заводной пластинкой. Все кончено… все кончено…
Открыв какую-то подсобную дверь, она попала в кухню, где, невидимые для постороннего глаза Стражи, готовились к банкету… ни на кого не глядя, побрела в сторону черного хода… Толкнула и эту дверь, оказалась на заднем дворе замка.
Свежий ветерок плеснул в лицо, вдруг пробуждая ее из апатии – но вовсе не для того, чтобы облегчить ей страдания. Наоборот – стало вдруг так больно, так страшно, что захотелось обратно, в объятья серого равнодушия и пустоты.
Боль взрезала ей вены, затопила душу ядовитой, разъедающей кислотой… Задыхаясь от этой боли, Анна съехала по кирпичной стене на земле, трясясь, как в лихорадке, обняла себя руками…
Где Адейла, которая уговорит ее, что все не так, как кажется, и что только в ее руках добиться всего, чего только пожелает, потому что мужчина – игрушка в руках умной женщины…
Хотя вряд ли бы она поверила теперь…
Рыдания разорвали грудь, опустошая ее и застилая глаза до почти полной слепоты…
– Предатель… – плакала она, раскачиваясь на коленях – почти выла, пугая любого, кто мог услышать. – Какой же ты предатель и подлец, любовь моя…
– Анна!
Ее определенно услышали. Голос предателя приближался, призывая ее откликнуться, но это уже было неважно – в этот раз она не простит. Даже если захочет.
– Пусти меня… пусти… – всхлипывала, вяло сопротивлялась, отталкивая мужчину, в одночасье ставшего чужим.
– Анна, что случилось? Что тебе наплела эта дрянь?
– Правду… – она отворачивалась – не могла смотреть ему в глаза, боясь увидеть там именно то – правду.
– Какую еще правду?!
Ему пришлось встряхнуть ее, что она взглянула на него.
– Какую правду? – процедил сквозь зубы, крепко держа девушку за плечи.
В который раз Анна поразилась, какой он красивый – такой соблазнит любую, грех винить его в том, что пользуется своими природными качествами…
Отчего же так сильно хочется сделать с ним то, что Верховный сделал со своим несостоявшимся зятем?
– Ты солгал мне… солгал про ребенка… – говорить было еще труднее, чем смотреть на него – голос не слушался, слова мешали с рыданиями.
– Что? – он нахмурился. – Что значит солгал?
Не в силах больше терпеть его игру, она стряхнула его и руки попыталась открыть дверь обратно в кухню. Элизар не позволил – дернул и развернул ее к себе, впечатывая спиной в дверь. По обе стороны от ее головы уперлись его кулаки.
– Не смей от меня убегать! – прорычал, уже почти в ярости. – Мне надоели твои капризы! Немедленно говори в чем дело, или…
– Или что? – она вдруг закричала ему в лицо. – Предашь меня еще раз?! Или заделаешь еще одного ребенка, чтоб уж наверняка стать свободным?!
Элизар отпрянул. Опустил руки и отступил на шаг назад. Но она уже не могла остановиться – орала ему в лицо, не трудясь понижать голос или сдерживать слезы.
– Какие там еще ритуалы есть для разрушения Драконьего Союза? Может, влюбить королеву в себя и убить ее? Принести кому-нибудь в жертву? Или ее ребенка? Хотя нет, мы же оба нужны тебе – иначе эликсира жизни не получится…
Она вдруг ахнула.
– Так вот что хотела рассказать мне Руби! Я помню – она не договорила тогда, в пещере, а потом, видать, передумала – она же твоя верная кошечка, да? Какой и меня хотел сделать?
Выругавшись именами каких-то неизвестных богов, он ударил в стену кулаком, кроша кирпич и сбивая кулак в кровь… Резко оставил ее и ушел, пропадая из видимости в уже сплошном потоке слез.
Анна снова опустилась на корточки, рыдая в прижатые к лицу ладони. Вот теперь точно все… Грудь рвало в клочья от боли, ком в горле душил и резал, будто она проглотила битое стекло…
Свадьбы не будет, поняла – не сейчас, не потом. Преданная и предатель никогда больше не будут вместе.
Она не знала, сколько времени просидела так, надеясь, что любимый вернется и ненавидя себя за эту надежду. Ее вдруг снова схватили за плечи и подняли на ноги.
– Руби… – пробормотала, вытирая глаза, чтобы лучше видеть. – Что ты здесь делаешь?
Осеклась, заметив, какое белое у демоницы лицо – почти как у Идрис, когда она оставила ее в том углу.
Сердце панически забилось в нехорошем предчувствии.
– Что-то… с Элизаром?
Руби проглотила слюну.
– Да.
Ее затрясло. Она вдруг поняла, что готова простить все, что угодно – лишь бы не переживать снова его смерть.
– Что?.. Скажи мне Руби, что случилось?
– Он… он вернулся в ярости. Дал Лэвэндель пощечину и разорвал договор с демонами… А когда Верховный пытался язвить и издеваться над его поведением, напал и на него. Набросился на него с кулаками и пытался задушить. И задушил бы, если бы не охрана.
– О боже… – она всхлипнула, зажмуриваясь. – Пожалуйста, Руби, пожалуйста, не говори, что его убили…
– Он жив, – голос демоницы звучал глухо и далеко, как сквозь вату. – Стражи защитили его – поставили вокруг стену. По крайней мере… защитили его человеческую половину.
– Что… что ты имеешь в виду?
Не может быть, этого не может быть, только не это…
Но произошло именно то, о чем она подумала.
– Верховный сделал это, Анна… Прямо при нем, у нас у всех на глазах. Вытащил драконью сущность из-за пазухи и отпустил ее. Он убил дракона, Анна… – теперь уже Руби всхлипнула. – Дракона больше нет.
Глава 29
– Отпустите меня!! Ччерт бы вас подрал…
Наблюдающий за Элизаром со своего кресла Верховный вытер с губы кровь и исподлобья глянул на него, рычащего и борющегося со Стражами.
– Я бы удовольствием «подрал» вас всех, сайр советник, да боюсь королева не позволит. Не так ли, Ваше Величество?
Анна не ответила – она уже не знала, на каком свете находится, что ей думать и что делать. Просить прощения самой или ждать его от любимого.
Элизар больше не дракон. Элизар обманывал ее все это время… но он больше не дракон и такая страшная потеря искупает всё, в том числе и ложь.
А ведь это произошло из-за нее – стало вдруг ясно и понятно, как день. Если бы она не довела его своей истерикой, он не взбесился бы, не набросился на того, кого следовало заманить хитростью в Междумирье и там убить…
Они квиты – поняла Анна. Один-один – она потеряла любовь, он – свое второе «я», свою сущность и свою свободу.
Будто догадываясь, о чем она думает, Элизар поднял на девушку глаза.
– Вспомни, кто захотел ребенка. Вспомни Анна, а уж потом суди.
Она нахмурилась, не понимая, о чем он.
А потом ахнула, прижимая руки к груди.
Боже! Ведь он прав!
Дракон! Сгинувший дракон – вот кто хотел ребенка! Дракон, который не стал бы ей лгать! И никак ни интриган, стремящийся к власти!
Значит все же… не один-один? Значит, советник потерял куда больше, и это она виновата перед ним?
О нет… – прошептали изнутри голоса, вечно ищущие правды… Не ты виновата, и не он, твой любимый! Есть другой – тот, кто и должен за все ответить.
Анна медленно перевела взгляд на Верховного – такой тяжелый и грозный, что тот вздрогнул.
Он! Исчадие ада, дитя преисподней, захвативший уже половину вселенной! Торгующий людьми, как скотом! Вот кто виноват во всех их несчастьях! Если бы не эта рогатая тварь, ничего бы не случилось ни с ними, ни с их миром! Принцесса Лэвэндель не нашла бы такой мощной поддержки и не устроила бы в стране переворот!
А, может, демон и отца ее убил?!
Подвластные ее настроению, Стражи отпустили Элизара и принялись кружить вокруг Верховного и его свиты. Демоны мгновенно сгруппировались вокруг своего повелителя, готовые защищать его до последнего, но Анна знала, что это бесполезно – нет такой силы, которая могла бы противостоять Стражам в пределах дворца.
Верховный смотрел на нее в упор, слегка прищурив глаза, поверх голов своих подчиненных.
– Если убьешь меня, мои генералы ударят по твоему миру всей своей мощью. У нас есть оружие, от которого здесь камня на камне не останется. Сама планета расколется пополам и развеется трухой по просторам Вселенной.
– Плевать… – прошипела Анна, сжимая кулаки. – В захваченных тобой мирах и так не жизнь, а ее жалкое подобие. Так не лучше ли покончить со всем этим сразу? Я, по крайней мере, получу удовольствие перед смертью. И мой советник тоже.
Верховный неожиданно расхохотался.
– Добро пожаловать в клуб мегаломанов, маленькая Анна! Уничтожить целый мир ради пятиминутного удовольствия перед смертью – думаю на такое даже Лэвэндель не способна!
Не слушая его, Анна вскинула руки, направляя призрачные вихри выше, закручивая их вокруг кольца жмущихся друг к другу демонов… Вот уже первые из них схватились за горла, чувствуя удушение…
– Подожди! – незамеченный, Элизар подошел сзади и обнял ее за плечи, заставляя опустить руки вниз. – Я знаю, что надо делать.
Анна резко крутанулась в его руках.
– Нет никакого выхода, Элизар! Он уничтожил тебя, дай мне уничтожить его в ответ… пожалуйста! – в глазах ее заблестели слезы, она вскинула руки, сжимая ладонями ее лицо. – Только так я смогу искупить свою вину перед тобой…
– Вину?! – его брови взлетели. – За что?!
– За то, что не верила тебе, за то, что… – она вдруг всхлипнула, утыкаясь носом ему в рубашку. – За то, что могла подумать о тебе так плохо…
Он усмехнулся, поднимая ее голову за подбородок.
– А что еще ты должны была подумать? Я ведь и в самом деле хотел жениться на тебе ради того, чтобы стать королем и заполучить тебя в свои руки…
– Но… ребенок… Ты ведь… – сомнения снова затмили ее душу. – Умоляю, скажи, что ты не хочешь от меня ребенка, чтобы быть свободным?
– Хочу.
Его ответ заставил мир закружиться вокруг своей оси.
– Что?..
– Я хочу быть свободным от тебя, Анна, – жестко ответил он, не позволяя ей отшатнуться, твердо сжимая ее подбородок и плечо. – Потому жизнь в рабстве – это не жизнь. Для мужчины, во всяком случае. Я хочу быть твоим мужем, а не рабом, понимаешь? А ребенок… Нет, не плачь. Ребенка пожелал дракон, потому что любит тебя… бескорыстно и безвозмездно.
– А ты? – она не выдержала, закрыла глаза, готовясь услышать то, что разорвет ее сердце окончательно.
Но вместо этого услышала хрип со стороны, где столпились окруженные Стражами демоны. Точнее, хрипы. Оглянулась и улыбнулась мстительно – демонам явно было плохо. Один за другим, они хватались за горло и падали, извиваясь и борясь за свою жизнь.
– Останови это, – Элизар сжал ее за плечо. – Дай мне решить, как именно я хочу расквитаться со своим врагом.
«Нет!» уже почти сорвалось с ее губ. Но что-то и в самом деле остановило. Какое-то подспудное чувство вины, засевшее так глубоко, что и не вытравишь. Все же не только из-за ублюдка демона Элизар потерял свое второе я, способность летать и властвовать над огнем – своей родной стихией… Из-за нее тоже.
– Хорошо, – она кивнула. – Решай.
Мысленно приказала Стражам отпустить демонов, но не выпускать их из круга. И не давать превращаться в свою истинную форму – тем, кто умеет.
Хрипя и хватая ртами воздух, охранники и свита, подползли к Верховному – на их попытки выглядеть устрашающе и сохранить лицо жалко было смотреть.
– Насколько я знаю, – начал Элизар, не обращая внимания на весь этот антураж, – тот, кто убьет тебя в честном поединке, получит право на престол Империи демонов, не так ли Верховный?
Потирая горло и откашливаясь, демон кивнул.
– Если я дам на этот поединок согласие. А ты решил умереть сегодня не только в своей драконьей ипостаси?
Анна видела, как заиграли желваки на челюсти у Элизара, и взяла его за руку, мгновенно успокаивая.
– Я вызываю тебя на этот поединок.
– Ничего себе! – Верховный удивленно поднял брови. – И с какой стати я должен принимать твой вызов?
– С такой! – не выдержала Анна.
И вновь приказала Стражам атаковать врагов.
Через пару минут удушья все было решено. Ругаясь сквозь зубы и отбрасывая бездыханные тела четырех своих подданных, Верховный официально принял вызов на честный поединок, исход которого предрешит его судьбу и судьбу всей Империи демонов.
К сожалению, «честный» подразумевал в том числе и драку без защиты Стражей дворца. Только так – только в одинаково равных условиях – возможно было завладеть магией власти над Империей демонов. И да, на это имел право сделать любой – даже обычный человек. Если сможет победить, разумеется.
* * *
– Я должна была уже быть замужем, – проговорила Анна, отрешенно глядя в окно, на все еще сверкающую Арку Единения.
Солнце клонилось к закату, поединок намечался совсем скоро – после того, как оба претендента потренируют забытые уже умения боя на мечах. О да, драться выбрали на коротких мечах – весьма популярных в Адлендоре. Верховному было все равно – он, похоже, уверился в том, что советник не выстоит против него и пяти минут. Элизар был уверен в обратном.
Руби тихо подошла и обняла ее сзади.
– Может, все отменить? Сбежим все вместе в твой мир, и пусть они с Лэвэндель тут загрызут друг друга.
Предложение было очень соблазнительным, но Анна знала, что Элизар скоро затоскует в немагическом мире и без возможности обращаться в дракона. К тому же, непонятно было, что делать с его матерью – пока не решат ее проблему, ни о каких немагических мирах не могло быть и речи.
Вообще, все было так плохо, что даже в случае победы, особо просвета Анна не видела. Разве что… Она машинально потрогала живот.
– Наверное, теперь придется жениться только человеческим обрядом…
Руби вздохнула.
– Придется. Если Элизар выживет. Драконий обряд все равно давно не используется, никто даже не удивится.
Анна с удивлением обернулась и посмотрела на нее.
– Какая мне разница, удивится кто-то или нет?
– Я к тому, что не обязательно разглашать, что Элизар потерял свою вторую сущность, – пояснила Руби. – Драконий обряд – дело давно забытых лет – даже старцы уже не в курсе, для чего он был нужен…
– Да, Элизар говорил мне… – задумчиво пробормотала Анна. – Хотелось бы, все же знать, в чем там суть была.
– Если позволите, я вам расскажу, Ваше Величество…
Девушка вздрогнула – совершенно незаметно рядом вырос призрачный столбик – главный Страж. Принял форму безликого придворного в камзоле и шляпе, изящно поклонился и замер в ожидании разрешения.
– Ты знаешь?! – в изумлении воскликнула.
– Конечно, Ваше Величество. Я существовал в те далекие времена, когда все драконы женились только так. Еще до заключения Союза. Как и этот дворец.
– Чего же ты молчал?!
Страж еще раз склонился перед ней.
– Меня никто не спрашивал, королева.
Анна хотела вспылить, но сдержалась – и в самом деле, они ведь даже не подумали спросить столь древнее существо.
– Рассказывай! – потребовала вместо того, чтобы сердиться.
– С удовольствием, Ваше Величество. Огненное кольцо – основная составляющая Обряда – создается для того, чтобы проверить, насколько истинная та, кого выбрал дракон себе в жены. Если он выбрал правильно, если пара дракона любит его так, как может любить истинная – оба станут одной породы в своей драконьей ипостаси… той, что сильнее.
