Текст книги "Ступая следом пепла (СИ)"

Автор книги: Илья Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

     На самом деле, мастер – высокий худющий мужчина, сам походивший на шест – сразу не понравился Кенджи. И чем больше он наблюдал за тренировкой, тем больше укоренялся в своей неприязни. Учитель не сколько помогал своим подопечным, давая им советы или подбадривая, сколько просто вопил, размахивая своей палкой. Невооруженным взглядом было видно, что это ни капли не мотивирует, но напротив, сбивает с толку. Быть может, если бы не его истошные вопли, тот паренек справился бы с испытанием – в конце концов, ему оставалось сделать пару шагов, не более.

     – С детства ненавидел маятник, – подошедший Макото встал рядом с Кенджи, с хрустом потянулся и сонным взглядом окинул двор.

     – Я тоже, – не раздумывая, ответил Кенджи. И лишь спустя несколько мгновений понял, что, похоже, не соврал. Откуда он знает, что перед этим упражнением стоит натереть пятки мелом – так сохранять равновесие будет куда проще? К нему что, возвращается память? Он попытался было припомнить что-то еще. Представил себя на том бревне. Ступни предательски скользят по гладкой древесине, за шиворот ползут теплые соленые капли, руки сводит от напряжения. Кенджи затаил дыхание, когда в голове его что-то зашевелилось. Словно какое-то воспоминание пытается выбраться наружу. Еще миг и… но нет. Тщетно. Уже почти показавшийся фрагмент его жизни упорхнул, как встревоженная куропатка.

     Тяжело вздохнув, Кенджи оперся щекой о кулак, глядя на то, как очередной ученик терпит поражение в неравной схватке с коварным снарядом. Начинался шестой день их пребывания в замке Кумо. И если поначалу Кенджи просто места себе не находил, стремясь как можно раньше броситься на поиски Сато, то теперь уже свыкся с томительным ожиданием. И даже успел оценить его прелести. Да и действительно – когда они еще будут спать на таких мягких шелках и есть каждый день новые деликатесы, словно короли? Думается, очень и очень не скоро.

     Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, а заодно не сойти с ума со скуки большую часть времени Кенджи и Макото проводили в изнурительных тренировках. Для пущей мотивации они не просто сражались друг с другом с самым разным оружием и без него, но и постоянно устраивали между собой различные соревнования. Перенести как можно больше мешков с песком из одного конца двора в другой, пока горит лучина. Залезть на крышу голубятни – и не просто так, а завязав одну руку за спину. Подбросить яблоко повыше в воздух, добежать до стола, схватить лук и разнести фрукт на липкие кусочки, пока он не упал на землю.

     Кенджи продолжал занятия даже тогда, когда вымотанный и взмокший Макото направлялся в свою спальню, еле-еле передвигая ноги, чтобы дойти до кровати и рухнуть замертво. Кенджи же до темной ночи упорно оттачивал свое умение контролировать Волю. И если в битве с Гуло он смог сотворить Пламя Тьмы – так назывался этот прием – практически без усилий, точно сам собой, то вот теперь он мог часами простоять с мечом в руках, обливаясь потом и почти теряя сознание от напряжения.

     Правда, на второй день дела пошли чуточку повеселее. Когда Кенджи уже почти отчаялся и хотел уйти спать, на кончике лезвия вспыхнул маленький огонек. На радостях он чуть не выронил оружие – и пламя тут же погасло. Но это было уже что-то, и засыпал он полный воодушевления. На третий день Пламя Тьмы он вызвал куда быстрее, а накануне и вовсе сделал это почти что играючи. Но то он спокойно стоял на пустом дворе – а как быстро он сможет воспользоваться своим умением в бою покажет лишь время.

     – Первая ступень, первый шаг, – Макото облокотился на перила и послал вниз длинный плевок. Если бы не ветер, за миг до этого начавший дуть в другую сторону, он бы попал прямо на затылок бранящемуся мастеру. И не похоже, что Макото сделал это случайно. – Совсем еще зеленые, таким пока даже деревянного оружия в руки не дают, чтоб друг друга случайно не покалечили.

     – Откуда ты узнал их ранг? – полюбопытствовал Кенджи.

     – А ты взгляни повнимательней, – ткнул пальцем Макото.

     Последовав совету друга, Кенджи пригляделся – и действительно. На рукаве у каждого ученика был вышит белый круг с одной точкой внутри. Похожий символ был и у их учителя – но только кругов было четыре, располагались они прямо друг в друге, напоминая следы на воде от брошенного камня, а в самом крупном стояли две точки.

     – Ни разу не видел, чтобы кто-то носил подобные эмблемы, – сказал Кенджи.

     – Ну, разумеется, – фыркнул Макото и сплюнул вниз. На этот раз удачно. Брань мастера стихла, а сам он завертел башкой, в недоумении потирая затылок. Закончив хохотать в кулак, он шмыгнул носом и продолжил. – Зачем показывать каждому встречному уровень твоего мастерства. Это как заранее сообщить противнику, каким приемом ты собираешься его атаковать, чтоб ему сподручней было защищаться.

     – Интересно, что тогда мешает какому-нибудь проходимцу выдавать себя за опытного бойца, – хмыкнул Кенджи.

     – Ничего, – пожал плечами Макото и коротко ухмыльнулся. – Однако правда быстро всплывет на поверхность и тогда этому прощелыге явно не поздоровится. Ха, помнится, слыхивал я про одного хитрюгу, который называл себя героем – воином шестой ступени, а на деле и с ножиком-то с трудом справлялся. Он умудрился распустить о себе столько слухов и приобрел такую славу, что даже умелые самураи опасались вызывать его на бой. А сам он путешествовал по всей стране, травил байки о своих «подвигах», пока простофили, развесив уши, чуть ли не на руках его носили.

     – Его обман раскрыли? – полюбопытствовал Кенджи.

     – Разумеется! Один призыватель то ли третьей, то ли четвертой ступени был настолько пьян, что осмелился вызвать этого плута на бой. Три раза он отказывался от дуэли, ссылаясь на то, что боится убить противника или покалечить – но тот все не унимался. Врунишка таки взял в руки меч – видимо, надеясь, что захмелевший колдун, который еле-еле ворочает языком, не сотворит самого простого заклинания. Но его ждал неприятный сюрприз – пока он собирался с духом, маг успел изрядно протрезветь. Тут-то мошенник и попался, как кура в ощип. Нет, конечно, хитрюгу не казнили – однако деготь и перья тоже малоприятная штука. И вдобавок ему пришлось хорошенько поработать, чтобы вернуть деньги за все полученные им подарки. К слову о них – еще раз спасибо за эти штуки. Я и подумать не мог, какие они удобные.

     Макото похлопал по одному из пистолетов Йоши, висевших у него на груди. На самом деле, Кенджи придерживался совершенно другого мнения, так что расстался с ними без малейшего сожаления. Он, конечно, успел их опробовать – и понял, что недостатков у этого оружия не меньше, чем достоинств. Безусловно: пистолет или мушкет мог освоить любой крестьянин, естественно, не косящий на оба глаза. Били они мощно, пробивали самый крепкий панцирь и не требовали столько усилий, как лук или арбалет. Но последние тоже неплохо справлялись с броней, а умелый лучник выстрелил бы раз десять за то время, пока стрелок перезаряжает свое ружье.

     Ведь успеть выстрелить в бою можно было раз, если повезет – два. А после этого пистолеты превращались в бесполезные трубки, годные разве что в качестве дубинок. Бахали они так, что Кенджи потом полдня ходил с заложенными ушами. Воняли того хуже, заставляя глаза слезиться, а горло саднить. Вдобавок с собой необходимо было постоянно таскать порох – что могло сыграть злую шутку, повстречай ты бойца вроде Макото, использовавшего элемент огня. И будь уверен – после выстрела вся округа сбежится посмотреть, кто это тут притащил с собой хлопушку.

     – Но зато выглядят они чертовски стильно, – пропыхтел Макото, отбивая быстрые удары Кенджи.

     – Не думаю, что это сильно поможет в сражении, – ответил Кенджи, когда настала его очередь защищаться.

     – О, не скажи, – Макото сделал несколько жадных глотков из большого ковша, когда они присели в тенек отдохнуть, а после вылил остатки воды себе на голову и тряхнул волосами, окатив друга брызгами. – Почти все более-менее опытные и известные бойцы стараются перещеголять друг друга не только умением размахивать копьем или кидать заклинания, но и внешним видом. Да и начинающие тоже не отстают – кому охота ходить как оборванец, когда модники вокруг точно на прием к императору собираются? То-то же! Хорошие портные гребут серебро и золото не меньше опытных оружейников. Костюм под заказ может стоит состояние. А один неудачный бой – и плакали твои обновки. Вот тебе, кстати, не помешало бы призадуматься над своим гардеробом.

     Услышав эти последние слова, Кенджи оглядел себя с головы до ног. Простые башмаки, штаны из грубой ткани, короткая рубаха с рукавами до локтей и широкополая соломенная шляпа, защищающая от солнца. На следующее утро после их появления слуги притащили ему просто ворох одежды: от длинной мантии, украшенной серебряной нитью, до какого-то непонятного то ли жилета, то ли куртки с парой лишних рукавов. Кенджи выбрал себе то, что попрочнее и поудобнее, не слишком заморачиваясь над внешним видом. А вот Макото, сейчас смотрящий на него не то с осуждением, не то с жалостью, напротив, менял одежки каждый день, неизменно выбирая те, что подходили под цвета его Дома – черный и зеленый.

     – Расслабься, – Макото хлопнул Кенджи по плечу, видимо, по-своему восприняв его молчание. – Разберемся с Йоши, освободим Сато и в ближайшем городе подберем тебе такой наряд – все бабы твои будут!

     – Договорились, – кивнул Кенджи, уже представив себе эту картину. – Как думаешь, ты уже готов к переходу на третью ступень?

     – Конечно! – фыркнул Макото. – Впрочем, как и ты, – видимо, вранье Кенджи в разговоре с госпожой Кумо просочилось за пределы ее кабинета, так как теперь Макото твердо был уверен, что он и Кенджи находятся на одном уровне. – Пускай ты и отмалчиваешься о своих шагах, но мы убили они – между прочим, довольно могучего и опасного. Жаль, правда, нам его вряд ли кто-то засчитает – думаю, мы бы махом скакнули прямо на третью, минуя оставшиеся шаги. Тогда я и не подумал хотя бы отрезать ему уши в качестве доказательств, а сейчас тело демона наверняка разорвано на мелкие куски и погребено под кучей камня.

     – И как бы нам пригодились уши Гуло? – поинтересовался Кенджи.

     – В смысле? – Макото казалось всерьез оторопел от подобного вопроса. – Знаешь, мне иногда кажется, что ты с неба свалился. Смотри: всю первую ступень ты тренируешься в родном Доме. Ну, как те задохлики, за которыми мы наблюдали с утра. А после получение второго ранга ты волен остаться или же направиться куда глаза глядят. К примеру, в монастырь или какую другую школу – если тебя, конечно, сочтут достойным для обучения – или же и вовсе пойти учеником к какому-нибудь известному воину или магу. Однако это редкость – обычно им не до того и если они и берут кого под крыло, то только сородичей или хороших знакомых. Ну, или ты чем ему приглянешься – жизнь случайно спасешь, пьяного домой дотащишь или просто мордашка у тебя симпатичная.

     Но это не столь важно. И вот ты уже не вчерашний сопливый малец и полон уверенности в том, что достоин считаться магом третьей ступени, а не топтаться на восьмом шаге второй. Тогда ты должен публично заявить о своем желании. Как правило, это делают перед известными и уважаемыми людьми. Главой Дома, лидером какой-нибудь могущественной семьи, самим императором, прославленным мастером боевых искусств или просто опытным бойцом не ниже шестой ступени. Ты должен рассказать о своих заслугах и подвигах или же назначить себе испытание.

     А то и позволить сделать это другим – и чем выше ты намереваешься шагнуть, тем сложнее оно должно быть. Убить каппу, топящего людей около рыбацкой деревушки поможет тебе преодолеть пару первых шажков второй ступени, но не больше. Однако самым мужественным и уважаемым считается предоставить выбор своему врагу. Вот мой отец в свое время, переходя на седьмую ступень, пришел за испытанием к главе Дома Тигра – и уж поверь, куда безопасней было бы прыгнуть в объятья той демонической паучихи и вцепиться в нее поцелуем!

     – Вам Дом враждует с Тигром?

     – Ну, как сказать. В дремучие времена наследник одной богатой семьи из Дома Тигра влюбился в девушку из Дома Змея. Однако та уже была помолвлена с другим парнем, чье семейство жило по соседству. Тигр похитил девушку и увез ее к себе. Змей, собрав воинов, напал на ближайшую крепость Тигра, взял ее штурмом и убил его младшего брата. Или наоборот…

     Не суть. В общем, крови пролилось немало и конфликт чуть не перерос в гражданскую войну – тогдашнему императору пришлось лично вмешаться и приложить немало усилий, чтобы прекратить бойню. С тех пор Тигры и Змеи здороваются сквозь зубы и стараются лишний раз не поворачиваться друг к другу спиной. Уж не знаю, если честно, какое именно задание выпало отцу, но Кер рассказывал, вернулся он только спустя три месяца – живой, но худющий как скелет и с огромным шрамом на животе. Ладно, что-то мы разболтались – слушай, а давай, кто быстрее с копьем в руках залезет во-он на то дерево. Проигравший – конский хвост!

     Карабкаясь на вершину, Кенджи невольно бросил взгляд на самую высокую башню, где располагались покои госпожи Кин. Почти каждый вечер она приглашала их к себе поужинать или просто побеседовать за чайником ароматного чая. Но разговоры они вели, как правило, по разным пустякам.

     Пару раз Кенджи пытался осторожно выспросить Кин о Пепельном Короле и ее отношении к вестям, которые принесли Волки. Он уже успел догадаться, что ей может быть известно о подобных делах куда больше, чем она произносила вслух. Однако Кин каждый раз отшучивалась или умело переводила беседу в другое русло, так что Кенджи оставил эти бесплодные попытки.

     «Мы слишком долго живем в мире и сытости, – произнес Макото, когда Кенджи поделился с ним своими мыслями. – Ни каких-либо крупных войн, ни эпидемий, ни нашествий варваров, ни голода. Дома процветают и богатеют, бойцы и маги тренируются в поте лица – думаю, многие боятся, что это просто подстава какого-нибудь Дома, стремящегося посеять панику и опять послать на север лучших воинов, чтобы потом ударить в спину беззащитным соседям. Я? Честно? Не знаю, и знать не хочу. У нас есть проблемы поближе. Разберемся с Йоши – а там видно будет».

     Кин обещала отыскать проводника, который бы помог Кенджи и Макото добраться до Одиннадцати Звезд. В принципе это и было причиной их задержки. Не на каждом углу найдутся смельчаки, способные проделать столь опасный путь, пускай и за солидную награду. А в одиночку им не добраться и до середины горы. Во всяком случае, так уверяла Кин, а у них не было причин не доверять ее словам.

     Вдобавок ко всему Кенджи опасался, что чем больше они медлят, тем больше шансов, что Йоши каким-то образом узнает, что они живы и идут по его следу. Конечно, госпожа Кумо клятвенно заверила, что все ее люди будут держать языки за зубами – но Кенджи не сомневался, что у кого-то из них появится желание потрепаться. Быть может, даже не со злого умысла. Какой-нибудь солдат обмолвится за кружкой пива или расскажет своей жене о том, что давеча им как снег на головы свалились младший сын Такэга вместе со своим другом-монахом. Та по секрету расскажет соседке, она поделится новостью со своим сыном…

     Закончили они раньше обычного. Жара стояла такая, что мечи, казалось, вот-вот расплавятся, словно воск. Уснул Кенджи с трудом, изнывая от духоты, а не успел он закрыть глаза, как хлопнули двери – и в его спальню ворвался Макото.

     – Нашелся! – воскликнул он и кинул Кенджи его штаны, висящие на спинке стула. – Подъем!

     – Кто нашелся? – пробормотал Кенджи, широко зевая.

     – Проводник! – Макото от нетерпения едва ли не пританцовывал. – Один из сподручных Кин каким-то чудом нашел старика, который согласился отвести нас к монастырю. Но он будет ждать нас в ближайшем городке до вечера, а потом выдвинется в путь. Выезжать нужно прямо сейчас!

     Последние слова Макото выкрикнул уже будучи в коридоре, а сон с Кенджи как рукой сняло. Он моментально оделся, нацепил ножны и выскочил наружу. Слуги Кумо трудились будто пчелки. Не успели Кенджи с Макото выйти на улицу, как им уже привели оседланных коней и выдали по большой сумке. Помимо еды и питья в каждой лежала запасная одежда и увесистый мешочек с довольно солидной суммой.

     Чтобы избежать лишнего внимания, выезжать они собрались через задний ход, которым обычно пользовались крестьяне и слуги, которым нужно было попасть в замок. Провожали их лишь Кин и старик Нанси, до сих пор кидающий в сторону слегка смущенного Макото неприязненные взгляды.

     – Надеюсь, вы сумеете изловить того негодяя и освободить Сато. Он – порядочный человек и я искренне буду молиться всем богам, чтобы он был цел и невредим. Как и за вас, – произнеся это, женщина сделала шаг вперед и протянула Кенджи что-то вытянутое, завернутое в тонкий плащ.

     Развернув ткань, он присвистнул. Мастера Пауков действительно постарались над тем, что осталось от волшебной лютни. Вот только теперь это был лук. Не слишком длинный, но думается, весьма мощный. Кенджи провел ладонью по черному дереву, которое словно загудело от его прикосновения. Видимо, просто так магию ты из артефакта не выветришь, даже сломай его на части. После он натянул тетиву – и едва разжал пальцы, как она издала тонкую ноту, словно бы кто-то ударил ложкой по колокольчику.

     – Увы, восстановить лютню не получилось, – произнесла Кин, отдавая Кенджи колчан, полный стрел. – Но лучшие колдуны и самые искусные оружейники моего Дома трудились над обломками днем и ночью – и сотворили не менее грозное оружие. Думаю, ему стоит дать новое имя.

     – Песнь Тьмы, – произнес Кенджи, чуть-чуть подумав.

     – Неплохо, – одобрительно хмыкнула Кин. – Макото, мальчик мой. По-хорошему я должна была в ту же самую ночь, как вы оказались в замке, послать гонцов в цитадель Змея и сообщить, что ты жив и здоров. Твоя семья наверняка с ума сходит! Надеюсь, твой отец не убьет меня за то, что я опять потакаю твоим шалостям. Правда, это почти стоило мне плеши, которую проел мне мой любимый муженек.

     Стоявший рядом Нанси закатил глаза, а Кенджи прошептал:

     – Муженек?

     – Он младше ее на пять лет, – также тихо ответил Макото и повысил голос. – Ты как всегда выручила меня тетушка. Если бы не ты – мы бы… я не знаю как… ладно, ты и сама все знаешь. Господин Нанси – еще раз прошу прощения за тот инцидент в гробнице.

     Старик пошевелил бровями, но потом лишь махнул рукой и даже на прощание похлопал их обоих по плечу. Покинув замок, они, не медля, направились в ближайший городок носящий гордое название Мокрый Круг. Отчасти из-за того, что очертаниями своими он и впрямь напоминал эту фигуру, а отчасти из-за небольшого озера, находящегося прямо в центре поселения. Кин предлагала послать вместе с ними отряд – но Кенджи и Макото дружно отвергли эту идею. Так бы они лишь привлекли лишнее внимание.

     К городу они добрались лишь к вечеру и без труда преодолели большие ворота, смешавшись с толпой других путников. Их кошельки опустели на несколько монет – а серебро перекочевало в карман чиновника мелкого пошиба, выдающего пропуска на въезд. Лишний пятак – и мужчина, заметно подобрев, подсказал им, как добраться до нужного места. Еще столько же – и он забрал у них лошадей, пообещав пристроить их в лучшую конюшню. Спрятав поглубже в карманы выданные им взамен скакунов мятые бумажки, исписанные мелким неразборчивым почерком, Кенджи и Макото поспешили по пустеющим улицам.

     Нужная таверна стояла как раз почти у самого озера и носила гордое название «Лодка Рина». Сама лодка висела прямо под потолком, грозясь как-нибудь обрушиться на головы неудачливым гостям, а Рин оказался хозяином корчмы: невысоким лысеющим толстячком, постоянно озаряющий всех и вся щербатой улыбкой. Не успели они оглядеться в поисках свободного места, как он поспешил к ним и буквально за руки отвел в небольшой зальчик, который был заметно чище и уютнее основного, словно чуя, что у новоприбывших гостей за душой водится монетка-другая.

     Их мошны снова чуть опустели – но зато взамен на стол запрыгнули тарелки с довольно аппетитно пахнущим содержимым, два стакана и бутыль какой-то мутной жидкости.

     – Грибная настойка, семейный рецепт, – кормчий подмигнул, наполняя их бокалы, а после прошептал. – Вы я гляжу проезжие? А новостей горяченьких не хотите на закуску? За счет заведения! Что в замке господском-то творится местном – вы и не догадаетесь!

     Кенджи обменялся с Макото мрачными взглядами. Что ж, как они и опасались, кто-то все же сболтнул лишнего. Стараясь выглядеть как можно более неприметней, оружие они прятали под широкими плащами, а лица – за капюшонами. Но думается, если даже в захудалой харчевне прознали о цели их приезда, подобная маскировка если и поможет, то ненадолго.

     – Трави, – коротко ответил Макото, принюхиваясь к содержимому стакана.

     – Хозяйка-то наша, – мужчина внимательно огляделся, словно боясь, что кто-то может его подслушать, – госпожа Кумо совсем стыд потеряла. Полюбовника себе завела – и не одного, ажно двух! Молоденьких – в сыновья ей годятся. Один – бродячий менестрель, внебрачный сын главы Дома Винограда, а второй – пиромант из бродячей ярмарки. Уж не буду наговаривать чем они там занимаются, но от криков кони срутся, а башня ходуном ходит!

     Услыхав эту «новость», Макото, уже поднесший бокал к губам, поперхнулся, да так сильно, что Кенджи пришлось несколько раз с силой ударить его по спине. Утерев брызнувшие из глаз слезы, Макото произнес сиплым шепотом:

     – Так у Кин же… то есть я слыхал, что у госпожи Кумо муж есть.

     – Он вместе с ними кувыркается, – доверительно сообщил Рин, да с такой уверенностью, словно он наблюдал за всем действом от начала и до конца. – Со старика песок сыплется, а все туда же. Эх, срамота! Вы не думайте, что я придумываю – это уже весь город знает. Мне об этом по секрету один мужик рассказал, который в замок Кумо иногда рыбу возит. Чай не последний человек, уж знает, что там творится!

     Кенджи на миг представил себе все это… и тут же опрокинул стакан следом за Макото, надеясь выветрить ее из головы. Отчасти помогло. Кенджи не знал, на каких таких грибах Рин настаивает свое зелье, но вот горло оно драло ножом, а в голову било дубиной. Щедро расплатившись с хозяином корчмы, который поспешил к другим гостям, Макото снова наполнил стаканы и произнес:

     – Ну, все могло быть куда хуже.

     – Интересно, кто из нас внебрачный сын, – усмехнулся Кенджи.

     – Надеюсь, что не я, – ответил Макото, чокаясь с ним бокалом. – Видел я пару раз главу Дома Винограда и поверь – таким предком сложно гордиться. Представь себе обритую наголо обезьяну, которая выучилась говорить и напялила…

     – Прошу прощения, господа, – за их спинами снова послышался голос Рина. Правда, сейчас в нем уже не было прежних веселых ноток, напротив, он заметно дрожал и звучал почти что испуганным. – Не хочу вам мешать, но вас очень хочет увидеть один человек. И он, скажем так, весьма настойчив.

     Оглянувшись, Кенджи увидел огромного, нет, не так, ОГРОМНОГО человека, протискивающегося сквозь дверной проем. Сделал он это не без труда – и не мудрено. Макушкой он мог бы снести косяк, если бы не пригнул голову, а плечами был так широк, что сквозь двери пролез почти что боком. Несмотря на то, что пояс незнакомца едва ли не лопался на его объемистом животе, а ноги напоминали молодые деревья, двигался он слишком ловко для подобной фактуры и отнюдь не выглядел медлительным или неуклюжим.

     У него при себе не было оружия – во всяком случае, на первый взгляд, но Кенджи все равно без труда опознал в нем бойца. Быть может, дело было в многочисленных шрамах, украшающих лицо и руки толстяка белесыми полосками. А может его выдавал жесткий и цепкий взгляд, который сразу же устремился на рукоять меча Кенджи, выбившуюся из-под одежды. Остановившись у их стола, незнакомец глубоким басом произнес:

     – Я слышал, вы двое разыскиваете Йоши Дробителя, ранее носившего имя Йоши Окутава из Дома Цапли. Это так?

     – Верно, – ответил Кенджи и обменялся взглядами с Макото, который будто бы невзначай откинулся на стуле, так, чтобы удобней было вскочить на ноги, и положил одну ладонь на клинок, а вторую на пистолет. Это что и есть их провожатый? Но Кин говорила о старике, а этот мужчина хоть и был заметно их старше, но просто цвел здоровьем.

     – С какой целью? – прямо в лоб спросил толстяк, засунув большие пальцы рук за пояс.

     Кенджи на миг заколебался. Ему совершенно не нравилось столь пристальное внимание к их персонам. И уж особенно то, что этот человек прекрасно осведомлен, что они ищут Йоши. Что если толстяк тоже работает на незнакомца в маске? Может их собеседник один из Черепов? Или наоборот это один из людей Кин, который вызвался им помочь? Но думается, госпожа Кумо предупредила бы их о неожиданном союзнике.

     – А ты вообще кто такой? – без обиняков спросил Макото, меряя толстяка подозрительным взглядом.

     – Меня зовут Шуноморо, – ни капли не смутившись, ответил тот и повторил свой вопрос. – Так зачем вам Йоши?

     – Мы его… знакомые, – осторожно ответил Кенджи под одобрительный кивок Макото, наблюдая за реакцией незнакомца, на лице которого не дрогнул и мускул.

     – Хорошие знакомые? – спокойно полюбопытствовал толстяк.

     – Неплохие, – заверил его Макото. – Почти что друзья.

     – Вот оно как, – губы толстяка вдруг растянулись в широкой улыбке. – Как раз вас-то я и ищу.

     Хоть Кенджи и оказался прав, приняв незнакомца за воина, но он и подумать не мог, как быстро может двигаться такой огромный человек. Казалось, они не успели моргнуть и глазом, как огромная сандалия взлетела ввысь – и они вместе со столом полетели на пол, под испуганный крик хозяина и звон разбитой посуды.

     А в следующий миг ленивую сонную атмосферу таверны разорвал шум яростной схватки.

Глава 11

     Кенджи даже не успел понять, что собственно произошло. Вот еще какое-то мгновение назад он сидит рядом с Макото, распивает с ним на пару горькую настойку и посмеивается над нелепыми слухами о семье Кумо. А вот его уже поднимают в воздух могучие руки, и он летит прямо в соседний зал. Последнее, что увидел Кенджи, перед тем, как рухнуть на круглый стол – выпученные глаза какого-то бородатого мужчины, который так и застыл с ложкой у открытого рта.

     Громкий треск – Кенджи искренне надеялся, что это сломалась древесина, а не его позвоночник – и он барахтается на полу, средь обломков, остатков пищи и глиняных осколков. Позади него раздался яростный вопль Макото, грохнул выстрел, завоняло дымом. Спустя миг он приземлился рядом с Кенджи, а следом рядом с трясущимся от страха мужчиной, чей ужин они так бесцеремонно прервали, упал дымящийся пистолет.

     Видимо это стало последней каплей. Горожанин прямо на четвереньках бросился к дверям, да так ловко и быстро, будто бы на жизнь этим зарабатывал. И его бегство словно послужило сигналом. Послышался дружный топот, стук падающих стульев, звон битой посуды – и зал опустел как по волшебству. Лишь Рин осторожно выглядывал из-за заляпанной липкими пятнами стойки, видимо, не желая покидать свою обитель даже под страхом смерти.

     – Это что за… – прокряхтел Макото, держась за челюсть. – Я даже не увидел, как он меня ударил!

     В этот момент через дверной проем протиснулся толстяк, с хрустом разминая костяшки. Не успев даже подняться на ноги, Макото ухватился за второй пистолет. Но тут ему в грудь ударил фонтан воды, отбросивший парня прямо к противоположней стенке. Проклятье! На лбу Шуноморо не выступила и капелька пота, а меж ладоней вновь заплясал темно-синий пенящийся поток. Видимо, он был весьма опытным бойцом, раз с такой легкостью провел этот прием и даже не запыхался. Как минимум третья, а то и четвертая ступень…

     Но и они были не зелеными юнцами. Что ж, настало пора испытать в бою все, что Кенджи так долго и упорно тренировал в замке Кумо. Он выхватил клинок, собрался с силами и глубоко вдохнул, боясь лишь одного – а что если Воля подведет его в самый неподходящий момент? Но вот он почувствовал, как по спине его пронеслись мурашки, а под кожей к ладоням бежит знакомое тепло. Через миг на лезвии его меча заплясало Пламя Тьмы. Кенджи облегченно выдохнул, тогда как Шуноморо удивленно поднял брови.

     Правда, замешкался он лишь на миг. Сделав шаг вперед, толстяк выбросил в сторону Кенджи раскрытые ладони – и тот едва-едва успел отскочить от нового потока воды, снесшего аж несколько столов вместе со всей утварью. Под горестный стон Рина он бросился прямо на Шуноморо, намереваясь пронзить его насквозь.

     На самом деле, поначалу у Кенджи мелькнула мысль разобраться с противником на кулаках. Судя по всему, Шуноморо был безоружен. Хотя кто знает, что скрывается в недрах его желто-лимонной хламиды, буквально усеянной карманами? Но дело было вовсе не в благородстве. Припоминая бойню, устроенную Черепами, применять к ним это слово – просто кощунство. Просто неплохо было бы взять толстяка живьем. Быть может, он сумеет рассказать им, где Йоши прячет Юму.

     В том, что перед ними один из прихлебателей Йоши Кенджи не сомневался ни на йоту. Кто еще мог знать, что они разыскивают именно главу Черепов? Об этом знали лишь они сами, Кин и Йоши. Тем более, неизвестно, сколько еще наемников спешат сюда прямо сейчас, пока их дружок тянет время. Так что нужно как можно быстрее прикончить здоровяка, встретиться с проводником и убраться из города. Ведь времени у них все меньше.

     Шуноморо не шелохнулся даже тогда, когда кончик лезвия меча уже летел прямо ему в сердце. И лишь в самый последний миг, когда сталь уже почти вспорола тонкую ткань вместе с кожей, он едва уловимым движением ушел в сторону и ткнул двумя пальцами в локоть Кенджи. Отскочив подальше, он было изготовился для новой атаки – как вдруг с удивлением почувствовал, что всю его правую руку изнутри закололи тысячи иголочек. Один удар сердца – и она повисла безжизненной плетью, а меч упал на пол и погас.

     Признаться, Кенджи заметно растерялся. И Шуноморо с блеском воспользовался этой замешкой. Его огромные кулаки мелькали в воздухе так быстро, что все удары слились в один. При этом каждое движение находило такие болевые точки на теле Кенджи, о которых тот и не догадывался. Напоследок Шуноморо отпрыгнул на шаг назад и взмахнул руками, словно бы щелкнув вожжами – и две водяные плети сбили Кенджи с ног, выбив последний дух.