Текст книги "Карты, деньги, два клинка. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: А. Байяр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

А как только необходимое расстояние было преодолено, портал выплюнул меня на что-то твердое в окружившем полумраке и тут же схлопнулся, оставляя в кромешной темноте. Впрочем, не одного. Где-то неподалеку раздалось болезненное кряхтение Саймона.

– Падаль… – прошептал одними губами, приподнимаясь на локтях.

Совсем неудивительно, что по сравнению со слепящим сиянием портала, которое было видимо даже сквозь плотно сжатые веки, глаза не сразу смогли привыкнуть к тусклому свету в этом месте.

Тем не менее, постепенно очертания окружения стали проглядываться. Каменные полы, покрытые лишайником и плесенью стены, шконка в углу и толстые прутья решетки.

Тюремная камера, причем одна из худших, виденных мною в обеих жизнях. И почему я не удивлен?..

– Да-а-аггер… – уже не вопил, а сипел телепат, всё так же распластанный на полу ногами к прутьям и лицом ко мне.

– Тут я, – сообщил ему, подполз к парню на четвереньках и перевернул его на спину.

Тусклый свет настенных факелов осветил его тело, на котором и места живого видно не было. Одежда, начиная с головы и заканчивая ногами, стерлась до состояния дырявых обносков. Носки обуви были стерты, оголяя поломанные пальцы ног. А лицо… про лицо я уже был в курсе. Лишь с большой натяжкой в Саймоне теперь можно было признать Саймона.

– Я лица… лица не чувствую… – просипел рыжий, но я вовремя одернул себя от ответа, что лица у него больше нет. И так настрадался. И как бы кстати сейчас была бы душа Мисы…

Хотя если эта ничтожная девка благополучно живет и здравствует при штабе «Юстициус», а Саймон испустит здесь последний дух, можно будет считать, что я совершил очередную ошибку в своей жизни. Молодец, Даггер. Отлично, Даггер…

– Крепись, парень, – вот и всё, чем я мог поддержать Саймона в столь непростой ситуации. – Они тебе помогут. Или сдохнут. Хотя они в любом случае сдохнут.

– Кх… – отозвался мне тот, прикрыв опухшие веки. И либо у него не осталось сил кричать, либо из-за болевого шока он просто не чувствовал боли.

Я же выпрямился и уставился на толстые прутья камеры, а они – на меня.

Если душа, что заняла сосуд папы Венедикта, и впрямь принадлежала Габеллу, то он бы понял, что какие-то металлические прутья надолго меня здесь не удержат. С помощью Араты я мог бы избавиться от них в два счета, что я и попытался сделать, призвав душу алого дракона с Кипящего пика.

Но если бы всё было так просто…

Драконье пламя лишь ласково лизнуло прутья, не проварив их даже на сраный миллиметр.

Вот, чем он столько времени занимался, натравливая на меня фанатиков церкви Латэнци. Сооружал мне достойную заключения тюрьму. И, к слову, хорошо в этом мероприятии преуспел. Я польщен. За исключением того, что выбраться отсюда будет несколько проблематично.

Вызвал Скурата, провел по прутьям лезвием. Результат тот же – никакого, собственно, результата. Эти прутья в принципе не пропускали силы магической природы. А разжать их руками я вряд ли сумел бы даже в изначальном теле. Мда…

– Кх… – всё еще дергался подле меня Саймон.

И я бы мог посидеть здесь еще немного, размышляя о вечном. О своих достижениях и промахах, «Юстициус» прошлой и нынешней… если бы мой приятель не нуждался при этом в срочной помощи. Так что времени на саморефлексию у меня не было.

– Эй! – крикнул в пустоту, и эхо собственного голоса разнеслось по коридорам затхлого помещения. – Нам хоть кто-нибудь тут покажется или кишка тонка⁈ В гости позвали, а с хлебом и солью что-то никто не торопится выходить! Что за гостеприимство такое в ваших краях, а⁈

И лишь после моей гневной тирады, сопровождаемой стуком лезвий по прутьям камеры, в дальней части коридора раздались неспешные шаркающие шаги.

Глава 17

Скардия, деревушка Фоукс…

Около века назад…

Когда я поднялся на склон, устеленный посеребренной лунным светом травой, и окинул взглядом свой дом, корзинка с ягодами выпала из моих рук.

– Нет, нет… – шептал, судорожно втягивая ноздрями пропитавшийся едким дымом воздух. – Нет…

Фоукс полыхал. Соломенные крыши домов вваливались, осыпались под натиском жаркого пламени. Крики горящих заживо жителей достигали моих ушей. Наш рыбак Микка, плотник дядя Джон, травница Изабелла… На удивление, я различал даже отдельные мольбы о помощи тех людей, которые нянчили меня еще с пеленок, что вселяло еще больший ужас в мое сердце.

Отсюда я видел множество черных точек, снующих по улочкам туда-сюда. Заваливающихся в дома, вытаскивающих оттуда выживших и оттаскивающих их на рыночную площадь – центр нашей деревни.

Он пришел и к нам… Маг теней, о котором я слышал лишь байки, но никогда бы не подумал, что столь страшный человек может заявиться и сюда. В нашу спокойную, мирную обитель. В наш тихий, ничем не примечательный Фоукс.

Габелл из рода Мраксов. Имя, которым пугали непослушных детей. Маг, выжигающий целые поселения ради пополнения коллекции душ, заточенных в его клинках и подчиняющихся его и только его воле. Неужели?..

Я подавил отчаянное желание броситься обратно в лес. Скрыться подальше от его глаз и глаз его многочисленных приспешников. Переждать, пока набег окончится. Выжить. Просто выжить, а не стать одним из заложников мага теней, но…

Крепко сжал кулаки.

…мои родители тоже были там. Брат, сестра. Они еще больше нуждались в помощи, так что я сделал свой выбор. Конечно, что мог бы противопоставить магу его уровня неодаренный десятилетний мальчуган? Однако в тот момент меня мало волновало несоответствие наших сил.

Мой родной дом в огне, и как я могу позволить себе позорно сбежать в никуда? С чистой совестью – однозначно нет.

И я побежал. Побежал вниз по склону. Споткнулся, покатился кубарем. Ядреный запах дыма с новой силой ударил в нос, но мои ноги несли меня в направлении рыночной площади сами по себе.

К тому моменту, как достиг центра, петляя по улочкам, все уже собрались там. Жителей Фоукса, каждого из которых я знал в лицо, выстроили в одну линию и опустили на колени для последующей казни. Прихвостни Габелла расположились за ними, удерживая на случай, если объявится смельчак, решивший спасти свою жизнь бегством. Сам же маг тени вышагивал перед всеми со сложенными за спиной руками и что-то тихо говорил им. И клинки… его смертоносные клинки, высасывающие души и заключающие их в темницу-артефакт, поблескивали в ножнах у него на поясе.

Всё, как в байках, которые рассказывала мне мать… Возможно, и байками она их называла потому, что не хотела пугать меня суровой правдой? Габелл из рода Мраксов был самым что ни на есть настоящим! Особенно теперь, когда я смотрел на его темную фигуру и всеми рецепторами ощущал последствия его налета на Фоукс.

Он даже не заметил меня, а потому я решил сам заявить о себе, выйдя на освещенную площадь. Напасть на такую армию исподтишка у меня в любом случае не получилось бы, а если меня и заберут к остальным, хотя бы совесть останется чиста. Я уйду вместе со всеми. Вместе с отцом и матерью, братом и сестрой.

– Эй ты! – крикнул я, хотя сам при этом дрожал, как осиновый лист. – Я с тобой говорю, поганый маг!

Габелл становился, медленно повернул ко мне голову. Губы его скривились в ехидной усмешке, а острый орлиный нос дернулся.

Даже один вид этого мужчины заставлял мои внутренности судорожно сжиматься. Высокий, широкоплечий, в черном плаще, длинные полы которого подметали землю, покрытую тонким слоем свежего пепла. Настоящий аристократ, сильнейший из встреченных мною одаренных в такой глуши.

Я не мог не бояться, и я боялся. Но отец постоянно твердил мне, что храбрость – это не отсутствие страха, а умение совладать с ним. Умение взять себя в руки и лицом к лицу противостоять опасности.

– Этого пропустили? – кивнул он в мою сторону. Голос у него был низкий и грудной.

– Георг! – расслышал я истошный крик матери, тут же резанувший меня по ушам. – Беги! Беги отсюда, Георг!

Но, выпучив глаза от страха, я продолжал стоять. Коленки подкашивались, так что расставил ноги пошире, чтобы не упасть в грязь лицом.

– Меня не пропустили! – крикнул я погромче, чтобы он слышал. – Я сам пришел! И если ты не уберешься отсюда, поганый маг, я…

– Что? – усмехнулся он. Как-то даже по-доброму, потому что взгляд его смягчился.

– Я… – замешкался, прикусил губу.

– Да, ты, маленький герой. Что же ты сделаешь?

– Я… я убью тебя!

Тишина воцарилась на рыночной площади, а после – раздался смех. Сперва неуверенный смешок самого Габелла, а затем к нему присоединился и хохот его приспешников, которые всё так же тенью стояли за спинами опущенных на колени жителей.

На мгновение я даже ощутил стыд, потупился, насупился под натиском этих зловещих смешков. Но маг из рода Мраксов одним движением руки приказал своим прихвостням заткнуться. И заговорил сам.

– Бриллианту прощается острая огранка, – развернулся он в мою сторону спиной к остальным и сделал пару уверенных шагов вперед. Я – столько же опасливых шагов назад. – Как твое имя, маленький герой?

– Георг… Георг Дагвис! – с гордостью выкрикнул ему.

– Георг!.. – вновь взмолилась мать, но ее, бледную и растрепанную, грубо схватили за волосы и ткнули лицом в землю со словами «Заткнись, сука!»

– Интересно… – певуче произнес маг тени и сделал еще один шаг в мою сторону. На этот раз я остался на месте, хоть и с большим трудом. – И как же ты собираешься одолеть меня, Георг Дагвис? Совсем не чувствуешь… вкус пепла во рту?

– Ты совершил преступление! – крикнул ему. – Много преступлений! А люди всегда получают по заслугам! Поэтому ты обязан умереть. Так работает справедливость!

– Хочешь сказать мне, маленький герой, что ты – само воплощение этой справедливости?

– А кто… – раскинул я руки. – Кто, если не я⁈

Я остался последним, но с тем же успехом мог оказаться схваченным в любой момент. Именно поэтому собирался бороться до конца. Мне нечего было терять, если Фоукс уже сгорел дотла. Но если кто-то из нас и должен был сдохнуть, то уж точно не я, потому что дело мое – правое!

Внезапно оба клинка выскользнули из инкрустированных камнями ножен на поясе Габелла. Не успели мы опомниться, как артефакты прямой наводкой полетели ко мне.

Вся жизнь промелькнула перед моими глазами, когда я зажмурился. Нет, я с такой скоростью не справлюсь. Не знал, что он способен управлять ими на расстоянии! Но когда удар уже должен был прийтись по мне, а душа перейти в клинки, как и говорилось в байках, я открыл глаза.

И в тот самый момент оружие, которым так славился Габелл из рода Мраксов, скользнуло в мои руки. Инстинктивно я сжал рукояти в руках, а многочисленные души несчастных, что были заперты внутри… все, как один, с жутким воем покинули пределы душекрадов.

Они полетели к приспешникам в черном за спинами стоящих на коленях людей. Будучи бесплотными, разрывали их в клочья. Крики боли оглушили всех, собравшихся на рыночной площади.

А я остался один на один с Габеллом. Сжимая рукояти клинков в потных ладонях. Клинков, которые пели мне, отзывались приятным до мурашек теплом по всему телу. Клинков, которые неожиданно даже для бывшего своего хозяина, приняли мою сторону.

И глаза мои вспыхнули жаждой возмездия…

* * *

Шаги приближались, и я терпеливо ждал, пока их источник покажется по ту сторону прутьев нашей камеры. Но он однозначно не был Габеллом. Его ауры я не чувствовал.

Хотя и ауру Версалида я не почувствовал из-за артефакта. Долбанные артефакты…

– Но, конечно же, не вы… – нежно провел я пальцами по правым ножнам, и клинки отозвались тихим звоном, слышимым лишь мне одному.

Наконец наш тюремщик предстал передо мной. Всего лишь один из типичных фанатиков церкви Латэнци. Худощавый, в черной мантии с накинутым на голову капюшоном и неизменной золотой подвеской на шее.

– Моему другу нужна помощь, – безо всяких церемоний указал я кивком в сторону валяющегося на полу Саймона.

Святоша, проследив за моим жестом, хмыкнул.

– Я серьезно, – сдвинул я брови. – Он же здесь помрет.

– Я здесь помру… – сипло поддакнул обессиленный жесткой поездочкой телепат.

– Нам нужен ты, – с картавым акцентом сообщил мне святой тюремщик. И такие, оказывается, бывают. Чудеса.

– Я знаю. Вы хотите отвести меня на аудиенцию с папой Венедиктом, если не ошибаюсь. Но я пойду добровольно, не лишив жизни никого из вас, если моему приятелю будет незамедлительно оказана помощь. И если я говорю «незамедлительно», – добавил, прищурившись, – то имею в виду – сейчас же.

Не ответив мне на это ни слова, мужчина ушел, но вскоре вернулся в компании двух уже крепких на вид святош, которые тащили за собой носилки.

Дверь камеры распахнулась, и я внимательно наблюдал за тем, как Саймона, стонущего и охающего от боли, грузят на эти штуки. Подхватив их затем каждый со своей стороны, «санитары» покинули нас, и теперь я остался один на один с безымянным священником.

– Сдайте оружие, – протянул он руки, на что я криво ухмыльнулся и мотнул головой.

– Я-то его сдать могу, но останется ли оно с вами – вот, в чем вопрос. Так уж вышло, что мы неразлучны.

– И всё же я попрошу вас сдать оружие, – с нажимом повторил он.

– Что ж, держи, тушканчик.

Пришлось временно сдаться, дабы сдвинуться с мертвой точки. Однако как только за мной вышел следующий по счету святоша и повел по длинному коридору затхлой темницы к свету, я поднял в воздух обе руки, и уже спустя несколько секунд рукояти клинков вновь были сжаты в моих ладонях. Обернулся напоследок к похмуревшему тюремщику, отсалютовал ему и вернул кинжалы на место – в ножны. Потому что пошли бы эти прихвостни Габелла нахрен.

Как я понял, покинув дыру, в которую меня телепортировали, местечко это находилось в такой глуши, что хваленые саксонские технологии сюда и носа не казали. Огороженная частоколом и топкими болотами антимагическая тюрьма вряд ли находилась в юрисдикции Императора Саксонской Империи. Скорее, в полном подчинении папы Венедикта, и дальнейшие перспективы меня не особо радовали.

Да, встреча с Габеллом, если мои теории относительно его сосуда были верны, в настоящий момент стала моей самоцелью. Но я понятия не имел, что меня ожидает по прибытию к нему, а сюрпризы я не любил. Очень.

Полубессознательную тушку Саймона поместили в какой-то внедорожник, совершенно не предназначенный для перевозки больных, тем более в столь тяжелом состоянии, как у него. Как мне и сообщили, в сделку парень не входил. Но всё же я надеялся, что даже ожесточенные влиянием Габелла, сраные святоши окажут моему спутнику необходимую помощь. Я уж не рассчитывал на пластическую операцию, восстановившую бы его вечно либо озадаченную, либо восхищенную какой-нибудь ерундой физиономию. Но хотя бы гарантировали жизнь.

Тем не менее, я в полной мере осознавал, на чьей стороне мы сейчас пытаемся воевать. И кем здесь считается Саймон. Беглый маг, отбившийся от господских рук. Так что если встреча с Габеллом пройдет гладко, и тот в скором времени сдохнет во второй раз от моей руки, то прежде, чем отправляться домой, придется потрудиться и разыскать мальца.

Я ничуть не соврал ни ему, ни себе, когда сказал, что тот напоминает мне моего давнего ученика Кассиуса. А за Каса я всегда был готов рвать глотки. Люди с чистым сердцем нынче на вес золота. Хотя почему-то особым умом и удачей по жизни они не блистали. Странная закономерность.

Меня же пригласили сесть на заднее сидение блестящей черной легковушки, на зеркале заднего вида которой висел всё тот же знак на цепочке, что я видел на груди каждого из святош. Принадлежность к церкви Латэции? Сейчас, скорее, принадлежность к верной братии Габелла. Тут он тоже времени зря не терял.

Как только передние сидения заняли тощие задницы священников, оба автомобиля тронулись с места. Мы вместе выехали с территории тюрьмы и поехали месить грязь по проселочной дороге. Но стоило на пути возникнуть развилке, внедорожник с Саймоном свернул направо, а наша легковушка – налево.

– Что с ним будет? – поинтересовался у мужиков, хотя понимал, что правды от них дожидаться всё равно что пришествие настоящего бога на Землю. Вероятность обоих событий крайне мала.

– Ему будет оказана помощь, как вы и договорились с братом Луцием, – не без акцента лаконично ответил тот, что сидел на пассажирском.

– Серьезно? – подался я вперед, закинул локти на их сидения и стрельнул глазами в водителя. – Думаю, мне потребуются гарантии.

Выудив из кармана одну из визиток, кинул ее на колени святоши по правую руку.

– Как только придет в себя, дайте ему телефон и пусть наберет этот номер. И не дай ваш бог, если женщина, ответившая на звонок, усомнится в ваших словах… – Склонился над ухом правого и для закрепления материала томно прошептал: – Я вас из-под земли достану. Вас обоих. И брата Луция за компанию.

Затем откинулся на заднее сидение и уставился в окно.

Пейзажи местные не сравнились бы по красоте ни с лесами Российской Империи, ни с бескрайними песками Аравийской. Хотя закинули меня, судя по всему, не в саму Саксонскую Империю, а в окрестности отдельного города-государства Латэнца на юго-западе материка – земель, на которых глава местной церкви установил свою, автономную власть в отрыве от императорского рода.

Спустя некоторое время молчаливая поездка в совокупности с болотами материка стали меня не то чтобы утомлять, а угнетать. Поддаваться меланхолии я не собирался, а потому решил завести со своими сопровождающими увлекательный диалог.

– За что вы угнетаете магов? – как бы между прочим полюбопытствовал я. Но ответа дождался.

– Maledictus sanguis, – отозвался спустя некоторое время водила.

– Маледиктус… что? – переспросил я.

– Проклятая кровь, что течет в их жилах, – перевел второй. – Оскверненная, позволяющая им взывать к помощи диаловов и творить колдовство, что способно уносить жизни простых людей, служащих единому богу.

– То есть, поджилки трясутся у вас, а на работы в шахты вы ссылаете их? Чтобы диавол помогал им добывать золото для ваших побрякушек? Ну и дела… Значит, проклятая кровь не столь сильно страшит вас, если пущена на якобы благое дело?

На это мне ничего не ответили, так что я просто пожал плечами и продолжил тупо смотреть в окно на проносящиеся мимо нас болота. Затем достал из кармана телефон, чтобы сверить часы по своему обыкновению, но тот так и не ответил на мои клики по боковой кнопке. Сдох. Зарядка села. Прекрасно.

Хотя при всем желании Диана всё равно вряд ли сумела бы до меня дозвониться. Если между Российской и Аравийской Империями заключен торговый союз, то Саксонская была напрочь отрезана от остальных. Железный купол – так они это называли.

Подытожим. В компании двух святош, которые относительно недавно мечтали содрать с меня скальп, я еду хрен знает куда на встречу с лидером их церкви, устроившим на меня охоту. Причем охоту вполне удачную, я оценил его старания. Более того, их нынешний лидер мог с большой долей вероятности оказаться сосудом той души, поймать которую во второй раз может быть куда более проблематично, нежели в первый. Тогда мне на руку сыграл элемент неожиданности, но сейчас Габелл был готов к нашей новой встрече.

В этот раз все козырные карты в его рукавах, у меня же всегда была лишь парочка – в ножнах на поясе, но для него они давно уже открыты и изучены.

Короче говоря, одно во всей этой истории могло бы меня порадовать. Возможно, Луке с Анной-Марией всё же удалось спастись.

Глава 18

Латэнца чем-то отдаленно напоминала столицу Скардии в миниатюре. Не город, а произведение искусства. Святоши хорошо постарались, как и нанятые ими архитекторы. Жилые дома пусть и не превышали высоту в три-четыре этажа, но выполнены были добротно. Через множество рек внутри города были выстроены арочные мосты с отдельным освещением.

Однако чем ближе мы приближались к центру, тем более округлыми становились районы. Будто бы окружая центральное здание – величественный Верховный собор церкви Латэнци. Они словно тянулись к нему своими фасадами, воздавая почести и лишний раз доказывая мне, насколько истово верующие люди заполонили этот, пусть и красивый, но пугающий город.

Конечной точки нашего маршрута мы с сопровождающими достигли, въехав на центральную площадь собора с огромной куполообразной крышей. Автомобиль притормозил перед главным зданием, украшенным белоснежными колоннами и позолоченной лепниной. Тогда-то мне и приказали выйти на свежий воздух, а затем – следовать за собой в финальную западню Габелла. Золоченная клетка, впрочем, всё равно тюрьма.

Ну, этот собор даже в сравнение не шел с тем, в котором мне уже удалось побывать. Собор Святой Троицы в Ростове-на-Дону казался на его фоне каким-то доисторическим строением, сляпанным абы как и замазанным побелкой.

Сразу на входе обратил внимание на потолки, уходящие ввысь. И это мы еще даже не под куполом, а так, в холле перед входом в центральный зал.

Зато подозрения мои оправдались в точности. Как только я переступил порог, в лицо мне ударил уже знакомый душок ауры Габелла. Темной, мрачной, как и всё его естество при жизни.

Лишь единожды я воспользовался силой его души в одном из сражений, и лучше бы этого не делал… Сгусток сконцентрированной темной энергии, сорвавшийся тогда с моих клинков, уничтожил лес вокруг меня на добрый десяток километров. Вырвал деревья с корнем и истребил всё живое вплоть до пролетающих над лесом птиц. Как непосредственный хозяин этой силы, я лишь чудом остался жив после взрыва такой мощи. И даже во время побега из храма Талии воспользоваться Габеллом снова я поостерегся. Должно быть, зря.

Массивные двери центрального зала распахнулись, но я вошел в него сам, добровольно. Дабы встретиться с тем, кого надлежало нейтрализовать в самое ближайшее время, пока он не продолжил следовать проторенному ранее пути. На острове анклава Габелл не остановится, в этом я был уверен, учитывая его кровавое прошлое. И очень жаль, что о прошлом его осведомлен лишь я. Скольких бы последователей он лишился, признайся своим подчиненным, что их папа Венедикт уже давненько не тот, кем кажется?

Сам виновник торжества сидел на золоченом престоле у алтаря. Вальяжно закинув руки на подлокотники, он дожидался момента, пока я со своими сопровождающими преодолею расстояние между нами мимо длинных скамеек, расставленных в главном зале десятками рядов. Пройдусь по длинному бордовому ковру и окажусь перед престолом. Будучи вооруженым, но всё-таки в стане врага.

Чем ближе я приближался, тем лучше мог рассмотреть его новый сосуд. Былая зрелость, крепость тела и длинные смоляные волосы сменились на старость, дряхлость и длинную седую бороду. Что нисколько не умоляло силы, источаемой его аурой. Она всё столь же велика и в разы превышает мою собственную. Однако сила – еще не доказательство превосходства. Направленная не в то русло, она обращается в разрушительную, неправильную, ложную. А борьба за правое дело всегда будет на шаг впереди всякого хаоса.

Почувствовал, как клинки отозвались на мои мысли легким согласным звоном. Разумеется, они были на моей стороне, раз я всё еще придерживаюсь прежних принципов. И придерживаться их буду до самого конца.

Как только я остановился перед алтарным возвышением, а оба священника вытянулись за моей спиной по струнке, демонстрируя свою наживу, Габелл ухмыльнулся тонкими губами, стянутыми в ниточку. Глаза его хищно сощурились, а тяжелые мешки под глазами дрогнули.

– А вот и ты, Георг Дагвис… – с хрипотцой проговорил старик в тяжелой на вид белой рясе.

– Габелл, – задрав голову, кивнул я ему. – Выглядишь, честно говоря, неважно. Куда более… потасканно, чем в первую нашу встречу.

Меня больно ткнули под ребра.

– Ты говоришь с его Преосвященством папой Венедиктом, – прошипел мне на ухо один из святош. Тот, что провел путь в автомобиле, сидя на пассажирском сидении. – Имей хоть толику уважения к сану, мелкий паршивец!

– А ты, – в свою очередь, прошептал я ему, опуская голову, – говоришь с лидером ордена «Юстициус»… ублюдок.

Одним быстрым движением выудил клинки из ножен, развернулся и полоснул обоих приспешников по глоткам. Уже через мгновенье они оба рухнули на пол, заливая его свежей кровью из перерезанных сонных артерий. Похрипывая, отчаянно зажимая раны ладонями, но тщетно. Скоро сдохнут.

Я опустил руки. Ни один мускул на моем лице не дрогнул. А вот когда вновь развернулся к Габеллу, тот криво улыбался, глядя на развернувшуюся перед ним сцену.

– Жаль, – произнес, наконец, старик, не стирая улыбки с лица. – Я собирался щедро вознаградить их за твою поимку.

– Тогда тебе следовало бы вознаградить меня, потому что я пришел сюда по собственной воле.

– Занятно, маленький герой. Ведь получается, что ты уже второй раз приходишь ко мне по собственной воле.

– И во второй раз намерен поглотить твою скверну. Вот это-о-о совпадение… – протянул, закатывая глаза.

– Знаешь, Георг Дагвис, именуемый себя Даггером… – медленно сложил сосуд Габелла руки домиком перед своим лицом. Прищурился, создавая в уголках глаз еще больше морщин. – Пока я ждал тебя, в голове моей вертелось множество вопросов.

Священники, лежащие на ковровой дорожке позади меня, только сейчас перестали похрипывать и трепыхаться. А Габелл тем временем продолжал, не обращая на них никакого внимания.

– Почему клинки избрали тебя по собственной воле? Что ими движело? Откуда столь убежденный в своих устремлениях малый взялся в затхлой деревушке среди безвольных крестьян, главная забота которых – запасти достаточно зерна, чтобы зимой не помереть с голоду? И почему аура неодаренного пацана со столь благими намерениями может быть наполнена таким непроглядным мраком?

С каждым новым вопросом, сорвавшимся с его пересохших губ, я всё сильнее сжимал кулаки. Но вот он смолк. Молчал и я.

Просто не видел никакого смысла отвечать ему, зная, что мои неозвученные вопросы останутся без ответа. Например, откуда у него изначально взялись душекрады? Зачем ему понадобилось столько, по большей части, бесполезных душ простых крестьян? И каким образом он столько времени сумел продержаться в бесплотном состоянии, прежде чем отыскал себе достойный сосуд?

– Но затем я понял, что всё это неважно, Георг Дагвис, – растянулись его губы в еще более широкой улыбке. – Ведь факты говорят сами за себя. Пока собственная воля ведет тебя, мне не заполучить то, что некогда принадлежало мне. Но есть один нюанс… Печать, что начертана на твоей спине.

Только сейчас я почувствовал легкий зуд в области спины и поморщился.

– Ты уже осведомлен, что боги покинули этот мир, – монотонно продолжал он, глядя на меня сверху вниз. – А вот наши – непомерно умны и хитры вне зависимости от того, над чем поставлены бдить денно и нощно. И я лишь преумножу свои возможности, воспользовавшись теми идеями, что они даровали мне.

– Ты при всем желании не сможешь завершить печать, поставленную богом, без божественного вмешательства, – разгадал его намерения.

– Без божественного вмешательства – пожалуй, – призадумался он, хмуря седые брови. – Но так вышло, что…

Предложение он не закончил. Его прервал силуэт, постепенно материализовывавшийся подле престола. И когда тело неизвестного по крупицам приобрело уже знакомые мне черты, я шумно выдохнул. Так и знал, что доверять этому типу не стоило. Знал, но иного выбора у меня просто не было.

– Доброго дня, господин Дагвис! – радушно поприветствовал меня Эзраил, изящно усевшийся на возвышении в своем неизменном франтовском костюме и в шляпе с вороньим пером.

– Бог коварства, хитрости и обмана… – процедил я сквозь зубы, и тот коротко поклонился мне с играющей на устах улыбкой.

– Он самый, господин Дагвис. Позволю себе заметить, что союзник из вас вышел бы неплохой, учитывая вашу силу. Будь мы по одну сторону баррикад, – резко изменился Эзраил в лице, ожесточившись и добавив металлические нотки в голос.

– И на Талию тебе было плевать. Ты искал лишь повод и возможность освободить Габелла, – подытожил я.

– Что представляет собой бог без достойных верующих? – развел руками хитрец и ухмыльнулся. – Пустое место. И так уж вышло, что Габелл из рода Мраксов во время жизни и после нее позволил мне основать целый пантеон. Кем же я стану, если не смогу ответить на зов своего верного последователя? Всё тем же – пустым местом. Не самая лучшая участь для возвысившегося бога, способного потягаться силой с самой Талией. И одержать победу, – криво усмехнулся он.

Вот теперь перед моими глазами складывалась полноценная картинка. Действительно, с чего бы богу, оказывавшему милость всяким проходимцам, помогать мне? Только лишь из ненависти к своей сопернице? Нет. Это лишь повод обвести меня вокруг пальца, а потому я отчаянно не хотел идти с Эзраилем на контакт с самого начала.

После его насмешливой тирады обе двери по правую и левую руку от алтарного возвышения отворились, и из обеих размеренным шагом вышли типы в черных балахонах и в накинутых на головы капюшонах. Тенью они выстроились в ряд за престолом и сидящим на нем Габеллом.

Опять-таки всё, как тогда. Не хватало лишь линии стоящих на коленях крестьян между ними, полыхающих хижин и привкуса пепла во рту…

Я крепче сжал рукояти клинков.

– Ты снова в меньшинстве, Георг Дагвис, – проскрежетал сосуд Габелла, откидываясь на спинку трона.

– В прошлый раз я тоже был в меньшинстве, – напомнил ему.

– Вовсе нет. С тобой были души. Все души, что я успел собрать за годы походов. Но кто же придет тебе на помощь теперь?

– Души куда сильнее, чем ты успел заточить в клинках за годы своих походов, – парировал я в том же тоне, готовый в любой момент воспользоваться ими всеми.

Но вот один из святош по левую сторону от трона сделал пару шагов вперед, скинул капюшон с волнистых черных волос…

– Не делай этого, Марк. Сейчас ты не победишь.

На меня смотрели ясные глаза Анны-Марии Арнаутовой. И тут я натурально выпал в осадок. Психологическая, так сказать, атака сработала, как надо. Даже магию к этому прикладывать не пришлось.

Нет, меня и раньше предавали. Не один раз. Бывало такое, что мстительные и хитрожопые негодяи пытались внедриться в «Юстициус» под благовидным предлогом, дабы напасть на меня исподтишка. Но легенда маркизы показалась мне более-менее убедительной. Маркизы, которой она представилась.

Горько усмехнулся себе под нос. А ведь правда. Ни я, попаданец, ни Лука, житель пригородных Шимок, ни Саймон, сбежавший из Саксонской Империи маг, не смогли бы однозначно подтвердить личность маркизы. Никто из нас не пересекался с родом Арнаутовых прежде. Возможно, сам Марк, которым я на сто процентов не являлся. На этом Габелл и сыграл, внедряя в наши ряды барышню с якобы приключенческой жилкой.

– Вернись к остальным, Мелисара, – скользнул по девушке Габелл ленивым взглядом. Но было видно, что ее внезапное раскрытие и моя последующая озадаченность его только позабавили. – Пусть наш маленький герой сам определится с тем, что ему делать дальше.