Текст книги "На равнинах иерехонских (СИ)"

Автор книги: Илья Сомов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 35 страниц)

Справа от десятника на камне стояло три лежака. Недолго думая, Томэ уселся на один из них. Он быстро понял, что место было выбрано со стратегическим расчетом. Огромные клыки защищали их от порывов ветра, а солнце за день успело как следует нагреть. Деревянные планки до сих пор были теплые.

Дверь снова распахнулась, на площадку вышел Аргус, в руках декарх нес небольшою шкатулку. Схоларий подошел к Томэ и сел на соседний лежак.

– Смотрю у вас тут действительно все под рукой, – проворчал Томэ.

– А что я тебе говорил.

Аргус поднял крышку шкатулки и стал выкладывать на лежак ее содержимое – бронзовые щипчики, фарфоровую плошку, две трубки, горелку, бутылочку с желтым маслом и коробочку с табаком.

– Давай, доставай свое зелье.

Томэ вынул из кармана мешочек с драконьим порохом и протянул схоларию. Аргус взял щепоть снадобья и бросил ее в плошку. Потом добавил ровно такую же щепоть табаку, размешал пальцем и капнул на смесь маслом.

– Половинка, как ты и хотел. Я и сам не люблю три четверти, а тем более, четыре пятых.

Декарх ловко скатал из пропитанной маслом смести тугой комочек и раздели его на две части. Потом Аргус подхватил один из комочков щипчиками и поднес их к зажженной горелке. Томэ обратил внимание, что позеленевшие от времени браншей украшали искусно отчеканенные конские головы. В отличие от скакунов Фидии у медных лошадей были необычно большие глаза и почти треугольные стоячие уши. Томэ кольнуло неприятное чувство узнавания.

– Трофей, – не отрываясь от работы, бросил декарх, – оттуда привез.

Зажатый щипчиками комочек начал тлеть. Аргус переложил дымящийся шарик в чашку трубки и протянул ее Томэ. Десятник принял курительный снаряд и осторожно затянулся. По первому впечатлению, качество зелья было куда лучше всего, что ему доводилось пробовать.

– Ха, почти не чувствуется примесей, – декарх выпустил облачко дыма. – Если так дальше пойдет, солдатская радость чего доброго станет модной среди столичных белоручек.

Аргус вытянулся на лежаке и снова затянулся, Томэ последовал его примеру. Туманная расслабленность быстро заволакивала разум. Томэ понял, что дважды просчитался. Зелье оказалось намного сильней того, к которому он привык. Вряд ли он сможет о чем-то расспросить декарха, тут бы самому лишнего не наболтать. К тому же Томэ боялся устраивать своему телу встряску чересчур мощными зельями. Он слишком хорошо знал, как оно может за это отплатить.

Испугаться как следует, Томэ не успел. Драконий порох был так популярен у солдат, потому что легко заглушал напряжение и страх.

"Может быть, все обойдется. Тот раз мог быть просто случайностью", – подумал он и посмотрел на Аргуса.

Декарх явно ни о чем не тревожился. Он лежал, заложив за голову левую руку, и слегка улыбался.

– Ох, и силен же, гад, – прошептал схоларий. – Не ожидал. Разве когда-нибудь такое было, чтобы от обычного драконьего пороха картинки начинало показывать?! Ты сам что-нибудь видишь?

– Да не…

Томэ привстал, чтобы перевернутся на бок и мир вокруг завертелся, как карусель. Когда головокружение прекратилась, взгляд остановился на клочке небе, который виднелся между каменных клыков. Он был необычайно синий и подрагивал, словно желе. Потом его пересекла алая полоса, будто по воздуху кто-то провел ножом. Из этого разрезала, начала медленно сочится багровая жидкость. Томэ зажмурился и вытянулся на лежаке.

– Ага, тебя тоже забрало. Почти как в старые времена. Только лучше.

– Лучше? – пробормотал Томэ. – Ты действительно думаешь, что после войны с нами случилось что-то хорошее?

– Лично у меня случилось. Я сумел перевестись из провинциального полка в Схолу. Теперь получают двойное жалованье и защищаю покой горожан. Чем плохо?

Томэ захихикал.

– Ну, ты артист! Покой он защищает. Сам ведь знаешь, когда ваш звездный час настал – когда армию из Столицы вывели, а великие господа сообразили, что совсем без бойцов в городе им неуютно. Вот они и держат вас у себя под задницей, на случай если их троны зашатаются. А для отвода глаз заставляют полицией притворяться. Так что отработаешь свое двойное жалование, когда новый бунт будешь подавлять.

– Ну, я же не сказал, что защищаю всех горожан подряд. И не надо так откровенно завидовать.

– У благороднорожденного три пути чтобы сделать карьеру – армия, политика и государственная служба. Ты сейчас мелкий государственный служащий. Чиновник. Это неплохо. Только на своей должности ты и сгниешь. Так что не задирай передо мной нос. Ты попал в такой же отстойник, как и я. Все твое преимущество это двойная пайка.

– Я смотрю, ты давно обдумывал это вопрос. Вот только по всем пунктам промахнулся.

Томэ приоткрыл глаза и посмотрел на Аргуса, на лице схолария читалась неприкрытое чувство превосходства.

– Хочешь сказать я уже чего-то раньше нанюхался, и твои нашивки мне померещились? В армии благороднорожденный был бы минимум лейтенантом, по вашему это что-то вроде пентокарха. А здесь вы все из себя такая элита, что тебя десятником сделали. Хорошо в рядовые не запихнули. Ты говоришь, что в Схолу перевелся после войны. Так если тебя за это время не повысили, то уже и не повысят. У вашего брата без протекции никак.

Аргус улыбнулся, могучее тело схолария окружило лиловое сияние. Томэ снова зажмурился.

– Как я и говорил, ничего-то вы о Схоле не знаете. Схола она как яйцо. Снаружи простое и гладкое, а внутри все очень даже сложно.

– Не надо было тебе курить, – пробормотал Томэ. – Последняя фраза вообще бред.

– Это я тебе балбесу пытаюсь на пальцах объяснить, что внутри Схолы звания, которые нам Синклит дает ничего не значат. На самом деле иной декарх, может быть и поважнее кентарха.

Томэ снова посмотрел на схолария. В другой ситуации он никому бы не спустил "балбеса", но сейчас десятник воспринимал окружающий мир на редкость благодушно. Хотя и скептически.

– А, так ты, браток, значит, замаскированный доместик. Извини, что сходу не признал.

Аргус усмехнулся, будто взрослый объясняющий ребенку прописные истины.

– Зря смеешься, дружище, я серьезно говорю. Переходи к нам и убедишься сам.

Томэ скопировал усмешку декарха.

– Я вообще-то давал клятву Алоику. Пока Ставр не помрет, никуда я от него не денусь.

– Не проблема. Если доместик Меттерних попросит, твой хозяин не откажет.

Вот теперь Томэ действительно удивился. Меттерних был одним из самых важных людей в Столице, а значит и в мире. Что бы какой-то декарх так спокойно упоминал его имя… И ведь не похоже, что он вконец укурился.

– Это ты, стало быть, поговоришь с доместиком, и он сам меня позовет. Интересно.

– Не лично, – спокойно ответил Аргус. – Но я передам, и мои слова быстро дойдут до Мастера. Я на хорошем счету. Он не откажет.

Томэ собрался с мыслями насколько это позволял наркотический туман.

– Как-то больно много выходит возни ради одного человека. На кой я вам так понадобился?

– А чего тут непонятного? Схола хочет собрать под собой как можно больше благороднорожденных. И чем знатнее, тем лучше. Ты считай князь. Ну, пусть и без княжества. Пока. А самое главное, я как только тебя увидел, сразу понял что ты… человек с талантом. Нам такие очень нужны.

Томэ вытянулся на лежаке. И почему в последнее время каждый встречный идиот заводит песню про его княжество? Они что, всерьез думают, будто ему это приятно?! И что там была за заминка в конце? Какие такие таланты Аргус углядел? Разве что бить морды прохожим.

– Ладно, предположим с вашим интересом разобрались. А мне-то зачем все это надо? Ну, кроме двойного жалованья, конечно.

– Видишь ли, какое дело, друг, пока ты не с нами я тебе все как есть рассказать не могу. Секретность, сам понимаешь. Но если общими словами… Схола уже давно не заботится о том, чтобы спасать Синклит от бунта. У нее поважнее работа нашлась. Мы действительно хотим наш мир защитить, от всех кто к нам лезет. И только на эту мельницу воду и льем. Даже когда бандитов ловим… – Аргус осекся, похоже, даже пьяный от зелья он сообразил что может сболтнуть лишнего. – Словом все не просто так. Мотай на ус, браток.

– А, теперь, кажется, дошло. Вы рыцарский орден задумали создать. Отвага, братство и все такое, только без прекрасных дам. Решили красноплащников подвинуть? Они тоже на чести все повернутые.

– Лирийцы, сборище клоунов. Они давно из себя ничего представляют и ничего не делают. Только щеки надувают. А у нас все по-настоящему.

– Как у больших, значит.

– Не веришь! Хочешь, я тебе государственную тайну открою?!

Томэ почувствовал, что Аргус трясет его за плечо.

– Нет, не хочу. И хватит меня дергать, а то весь мой завтрак на тебе окажется.

– А я все равно скажу, – не унимался декарх, – скоро на планету будет налет.

Глаза Томэ распахнулись, он уставился на схолария.

– Империя?

– Пока нет. Собаки арнезские новым господам прислуживают. Верность досказывают.

– Это несерьезно.

– Может быть, но это пока разведка. А следом за шавками придут и их господа.

– У них на пути будут Небесные бастионы. Если вы такие патриоты, отчисляйте пол жалования на их счет. Это самое большое, что можно сделать для защиты Фидии.

– Тебе не приходило в голову, что бастионы стареют? Каждый отбитый штурм дается им все тяжелей. На всей Фидии не хватит ни денег, ни ресурсов, чтобы починить их так, как надо. Положим, атаку они еще выдержат, но следующую могут и не пережить. И когда на Столицу высадится десант, кто его остановит?!

– Дай угадаю – неужто Схола?!

– Именно! Мы сейчас все силы кладем на то, чтобы когда придет время там им наподдать, чтоб они и дорогу сюда забыли.

– То бишь, бастионы сгорели, армия разбита, а Схола одним махом со всем справилась. А это ничего, что в одной имперской десантной группе людей и техники будет несколько раз больше, чем во всем вашем столичном гарнизоне?

– А мы не простым оружием воевать будем. Нашему миру есть чем удивить. Доместик раскопал эту тайну, и передал нам. Теперь главное все подготовить. А когда мы ударим, то не что какой-то десант, сам Алый легион впереди своего визга побежит.

– Не болтай о том, чего не знаешь. Легион и это тебе не бандитов по углам гонять. Все кто его недооценивал, уже гниют в безымянных могилах.

Аргус вытаращился на Томэ, даже позабыв о своей миссионерской речи.

– Ты, что имел с дело с этими чудовищами?

– Я… Мой отряд первым встретился с легионом на Корвусе.

Прежде Томэ ни с кем об этом не говорил и теперь чувствовал странное, смешанное с болью удовольствие.

– Ничего себе… – протянул Аргус. – А правда, что каждый из них под четыре метра ростом, и убить их можно только прямым попаданием из тяжелого орудия… – декарх осекся. – Извини, ты говорил об отряде. Он там… весь полег?

– Если бы, к сожалению, он почти целиком уцелел.

– Чего-то я не соображу.

– Вот именно. Главная сила легиона не то, что там воюют монстры, хотя, они действительно большие и страшные. Суть в том, что они понимают войну как никто другой. Живут ей. "Мы кровь войны" – такой у них девиз. Я не думаю, что они планировали столкнуться с моим отрядом. Скорее это действительно была случайность. Они показались, убили несколько наших и дали отступить. Наш полковник не хотел, чтобы началась паника. Нужно было доказать, что любое чудовище можно убить. Решил, атаковать, пока их немного, пока они не успели закрепиться. В атаку пошло четыре полка… Я не видел, что там было, но люди, которые будут молоть чепуху, говорят, что все полегли меньше чем за полчаса. Четыре полка… В нашей обороне появилась дыра, а заполнить ее было нечем и некогда. Имперцы пошли в контратаку. Дальше случилось как раз то, чего полковник хотел избежать. Самое паскудное в том, что я уверен легион ничего не подстраивал. Наверное, они действительно дали нам уйти, чтоб разнести страх. Дальше все получилось случайно, можно сказать, экспромт, но сработало все так, будто готовилось годами. Легион это страшный противник, а на Корвусе тоже были всякие древности, но не похоже, что местным это как-то помогло.

После речи на Томэ накатила волна слабости. Похоже, он вложил в нее слишком много сил. Десятник распластался на лежаке, левая рука соскользнула вниз и стукнулась костяшками о каменный пол. Томэ почти не почувствовал боли.

– Да, ты во многом прав, друг, – услышал он над ухом шепот Аргуса, – расслабляться нельзя. Но у нас действительно есть оружие, которое уничтожит кого угодно. Нужно только его запустить.

– Но что это такое ты мне не расскажешь, пока я не распишусь кровью на контракте со Схолой, – тоже шепотом отозвался Томэ. – Не могу сказать, что меня это устраивает.

Десятнику было очень трудно сосредоточиться. Ему начинало казаться, будто он нагретый солнцем прибрежный валун, а с моря набегает теплый прибой и легонько его покачивает.

– Хорошо, кое-что я тебе расскажу.

Чужой голос был едва слышен за шелестом воображаемых волн.

– Но за это ты мне будешь должен.

Томэ заставил себя разжать онемевшие губы. Нет, он не камень. У него есть важное дело. А декарха наверняка забрало еще сильней. Нужно использовать этот момент!

– Все будет зависеть от того что ты расскажешь. Учти, на ерунду я не куплюсь.

– Ха, да у тебя глаза на лоб полезут. Слушай…

Скрипнула ведущая на площадку дверь.

– Господин Димато, я по поводу арестованного дружинника…

Томэ вздрогнул, будто через него пропустили ток и повернулся. У входа стоял рядовой в фиолетовой форме, подмышкой он держал какую-то папку. Томэ не сразу сообразил, откуда здесь мог взяться другой человек. Сейчас он бы меньше удивился, если бы каменный лев ожил и попытался его проглотить.

Аргус, похоже, испытывал схожие чувства, несколько секунд он просто моргал и двигал нижней челюстью, будто разминал затекшие мышцы, а потом гаркнул во всю глотку.

– Кто тебя, сукин сын, научил без стука входить?! Ты у меня, сволочь, зубы в кармане носить будешь! Я тебя в канализацию отправлю, за дерьмопроводами следить!

Боец вытянулся по стойке смирно.

– Господин Димато, я стучал, просто вы не отзывались.

– Молчать!

Глаза Аргуса налились кровью, а на губах выступила пена.

– Ты еще со страшим спорить, будешь! Убью!

Боец попятился, декарх привстал с лежака, но тут же стал крениться на бок и упал бы, если бы не подставленное плечо Томэ. Сердце Аргуса билось так сильно, что его стук, казалось, отдавался эхом в теле десятника. По лицу декарха катились градины пота, он дышал так, как если бы только что пробежал тяжелый марш.

– Лучше бы тебе сейчас успокоиться, – прошептал Томэ. – Я бы тоже хотел придушить этого засранца, но нагрузки когда ты под дурманом от пороха, плохая идея. Давай просто выгони его, и мы закончим наш разговор.

Аргус вытер рукавом лицо и удивленно поглядел на десятника.

– А? Какой разговор? Что-то у меня совсем все в башке перемешалось, – декарх перевел взгляд на рядового. – Так какого рожна ты, идиот, сюда вломился?

Томэ стиснул зубы, и с ненавистью посмотрел на Аргуса. Как же не вовремя!

Рядовой кашлянул и раскрыл свою папку.

– Я оформлял одного из арестованных по вчерашней облаве. В общем, все как обычно, только он в окошко увидел, как вы с задержанным идете и вдруг сказал, что дружинник может за него поручиться.

Томэ от удивления он даже позабыл о желании свернуть бычью шею Аргуса.

– В смысле поручиться? Вы кого-то из моей дружины замели и снова забыли во дворец сообщить? Думаете, вам это с рук сойдет?!

– Тшш, тшш, – теперь уже Аргус придерживал Томэ за плечи, – давай сначала разберемся, что к чему. Так ты, значит, говоришь, что за нами сейчас сидит кто-то из дружины Алоика?

– В том-то и дело, что нет, – быстро ответил солдат. – Поэтому я так удивился и решил… вас побеспокоить.

– Не понял, кто-то из городских?

– Как раз нет. Я подумал, вам будет интересно, – схоларий неуверенно перевел взгляд на Томэ. – Не знал, что вы уже… подружились.

Аргус посмотрел на десятника.

– Ты что-нибудь понимаешь?

Томэ честно мотнул головой. Он ничего не понимал.

– Тогда придется разбираться. И почему мне приходиться служить с идиотами…

Опираясь друг на друга, декарх и Томэ поднялись с лежаков.

– Давай, веди, – буркнул Аргус. – Очень надеюсь, что это недалеко.

Рядовой облизнул губы и перевел взгляд с декарха на Томэ.

– Чего застыл как пень, – зарычал Аргус, – по роже получить захотел?!

– Прош прощения, господин Димато. Пожалуйста, следуйте за мной.

Десятник и декарх заковыляли следом за рядовым. Тот то и дело останавливался, чтобы дождаться их. Во время каждой такой остановки, Томэ казалось, что он замечает косые взгляды, которые на него бросает схоларий. Похоже, происходящее ему совсем не нравилось, но перечить декарху, он не смел.

Наконец, боец ввел их в небольшую комнату, похожую, на застрявший в камне пузырек зеленоватого бутылочного стекла. В ее центре, перед складным столиком, стоял вмонтированный в пол металлический стул, к которому был прикован человек. Его губы были разбиты, на щеке темнел кровоподтек. Томэ не сразу определился, с полом арестанта, но, в конце концов, решил, что это молодой паренек.

Десятник потер ладонью лоб. За время прогулки у него в мозгах немного прояснилось, по крайней мере, предметы перестали без предупрежденья расплываться перед глазами, а шум в голове улегся до приемлемых параметров. Но до нормального состояния ему все равно было еще далеко.

– Э, ты часом, дверью не ошибся? Я этого типа впервые вижу.

Рядовой поглядел сквозь Томэ, будто тот был прозрачный, и перевел взгляд на декарха.

– Этот человек утверждает, что знает арестованного Томэ эд Алоик и вышеназванный Томэ может за него поручиться.

– Слышь, фиалка, а ну меня погляди! Я тебя хоть пьяный, хоть трезвый в бараний рог скручу, и форма тебя не спасет.

– Это точно, – подтвердил Аргус, – он скрутит. В первом полку слабаки не приживались.

В голосе декарха звучала такая гордость, словно заслуги Томэ, минимум на половину были его собственными. Рядовой тоскливо взглянул на начальство.

– Я должен следовать процедуре.

– Цыц, блоха, мой друг говорит, что не знает этого типа. Так что верни его туда, откуда вытащил.

– Он меня знает, хотя и недолго, – хрипло сказал арестант.

На разбитой губе выступила алая капля, пленник изогнулся и вытер ее о плечо, рубаха там уже была сплошь покрыта бурыми пятнами.

– Чего?! Это ты что ли что-то вякнул?

Аргус уставился на арестанта с таким удивлением, как, наверное, охотник смотрел пойманную в силки лису, которая вдруг заговорила.

– Я сказал, что твой друг меня знает. Просто сейчас не может вспомнить. Должно быть это от… усталости.

Трудно было в поверить, но в голосе арестанта звучало ехидство. Томэ нахмурился и нагнулся к пленнику. Тот изогнул шею и поднял на десятника, раскосые зеленые глаза. Зеленые. На тон глубже, чем у Вильда. И не злобные. Он определенно их уже видел и совсем недавно.

– Меня зовут Аши.

Томэ выпрямился. От резкого движения у него закружилась голова. Он оперся на плечо декарха, потом снова растер виски и поглядел на пленника.

– И почему когда я тебя встречаю, ты оказываешься в какой-то идиотской ситуации?

– Может это взаимное притяжение?

– Между кем и кем?

– Постой, так ты действительно знаешь этого типа? – перебил десятника Аргус.

Томэ помедлил с ответом. Помощник. Ему нужен помощник. Конечно, от этого толку будет немного… Но ведь нужно с чего-то начинать!

– Ага, выходит что так. Отдашь его мне?

– Господин Димато! – казалось, рядовой был готов бухнуться в обморок. – Это совершенно недопустимо…

– Молчать! Повторяю второй раз, только потому, что мы давно вместе работаем – чтобы больше пасть без разрешения не раскрывал!

Приструнив подчиненного, декарх почесал в затылке.

– С другой стороны он в чем-то прав. Есть кое-какие процедуры…

Томэ вытащил из кармана мешочек с драконьим порохом, набрал полную горсть зелья и протянул Аргусу.

– Этого хватит, чтобы уладить формальности?

Глава 5

Над здоровенным чаном поднимался густой пар. Томэ стоял у медной кромки и старательно лил на голову каи густую зеленую жидкость из чаши. Коснувшись мокрых волос, она превращалась в густую пену и текла Аши на лицо. Паренек старательно жмурился и отплевывался.

Томэ отставил пустую чашу и закатал рукава рубахи. Аши задрал голову, сквозь завесу пены на десятника подозрительно смотрел прищуренный зеленый глаз.

– Я и сам вымыться могу-у-у…

Недовольный возглас перешел в вой, когда железные пальцы Томэ немилосердно сжали худые плечи.

– Аши плохой, плохой, – проворчал Томэ. – Блохастый.

– И я тебе не собака!

Каи попробовал дернуться, но Томэ и не подумал ослаблять хватку. Аши сник и позволил десятнику втереть пену себе в волосы и спину.

– По крайней мере, блох у меня точно нет, – сообщил он подумав.

– Есть, просто ты еще не в курсе. В конуре оплота это все в один момент происходит. Так что помывку я тебе доверить не могу. Нужно тщательно все обработать. А то тебе тут голову открутят.

– Я так погляжу, про блох ты все знаешь. Опыт, наверное, сказывается, – хихикнул паренек.

Томэ молча погрузил голову Аши в пенную воду. Когда трепыхания паренька стали достаточно жалобными, десятник снова извлек его на поверхность.

– А еще, я хотел на тебя голым увидеть, – поведал Томэ, когда Аши откашлялся, – а то больно ты на девку похож. По дворцу-то все равно разговоры пойдут, но хоть я-то сам должен быть уверен.

Аши метнулся к краю чана, но Томэ его перехватил и бултыхнул обратно в воду. Паренек вытряс воду из ушей и надулся. Это выглядело так забавно, что Томэ не удержался от смеха. Аши бросил на десятника обиженный взгляд. Томэ снова стал намыливать каи спец составом. Аши нехотя поворачивался из стороны в строну. Пальцы Томэ коснулись большого кровоподтека на ребрах каи.

– Зачем они тебя били? – поинтересовался Томэ. – Хотели чего-то или просто скучно было?

– Не знаю, – буркнул Аши и надолго замолчал.

Томэ флегматично его намыливал, под пальцами он чувствовал неожиданно жесткие мышцы. На левой лопатке Аши белел шрам, похожий на распустившийся цветок, Томэ так и не смог понять какое оружие его оставило. Возможно, каи был слишком красив для мужчины, но уже побывал в серьезных переделках и что важнее, сумел выйти из них живым и почти невредимым.

– Я хотел найти какое-нибудь местечко понадежней, – сказал паренек. – Только сил не рассчитал. Напоролся на рейд. Они меня в камеру бросили. В темноте держали. Потом пришли стали лупить. Долго. Потом, потом… – Аши покраснел до самых плеч. – Трахнуть меня обещали.

– Ну, это просто болтовня, – фыркнул Томэ. – У них в Схоле строгие принципы, чтобы только тычинки с пестиками и никак иначе. Дикие люди.

– Тебе легко говорить.

Томэ стряхнул с пальцев пену и потер подбородок.

– Стало быть, они тебя зачем-то пугали… Вспомни, может, спрашивали про что-то или про кого-то?

Аши мотнул головой так, что в лицо Томэ полетели брызги.

– Нет, ничего такого не было. Только под конец сказали, что я "не подхожу".

– Куда не подходишь?

Паренек лишь пожал плечами.

– Я думаю, они меня убить хотели, – пробубнил он.

– Эка тебя по башке приложило. С чего бы им убивать молодого здорового человека? Вот на каменоломни продать, это да могли. Кстати, что с твоей головой?

– Нормально. Она у меня крепкая, к тому же, у нас есть свои средства… И говорю тебе, они хотели меня прикончить!

– Какие нехорошие люди. А бумаги они тебя заполняли для отчетности? Ну, там утилизация трупа, все дела.

– Бумаги? – фыркнул Аши. – Это они тебе наплели? Не было никаких бумаг! Они меня из камеры вытащили и куда-то потащили, а потом я увидел, как ты по коридору с тем амбалом идешь.

– Странно, как это я тебя не заметил. Я ведь тогда все внимательно осматривал.

– Это потому что я тебя сквозь стену видел. Наверное, она только с одной стороны прозрачная.

Томэ сдвинул брови. Истории схолария и Аши слишком расходились, чтобы списать это на разницу восприятий. Кто-то Томэ определенно врал. Но Аши нет никакого смысла сочинять по мелочам. Значит, лгал схоларий. Он не ожидал увидеть Томэ, и когда Аргус велел ему говорить выдал первое, что в голову пришло. Проклятье, что там происходит в этом оплоте… Или лучше сказать – что происходит внутри Схолы? Томэ в очередной раз горько пожалел, что так и не смог еще раз разговорить декарха. Кто знает, когда еще раз представится такая возможность. Десятник с долей неприязни поглядел на косвенного виновника своей неудачи. Аши в ответ только задрал подбородок.

– Если бы я не чувствовал угрозы, я бы никогда с ними о тебе не заговорил. Но это были крайние обстоятельства. Не думай, что я просто струсил. И я в любом случае не останусь в долгу. Клянусь!

Аши даже привстал от волнения, Томэ хмыкнул.

– Смотри, простудишься, рыцарь голозадый.

Аши стремительно юркнул под воду, Томэ окатила новая волна брызг. Десятник отряхнулся и отошел от чана.

– Дальше домоешься сам. Новая одежда лежит на столике. И не вздумай заплетать косу. А то тебе точно шею свернут. Я буду снаружи.

Томэ вышел из купальни и подпер дверь спиной. Похоже, какого-никакого помощника он получил. Нужно было обдумать дальнейшие шаги…

Тихо скрипнула соседняя дверь, Томэ повернул голову, из соседней купальни вышел Аксель. На командующем дружиной был длинный купальный халат с лиловым узором, подарок от живущей в провинции дочери. На коротких волосах еще блестели капельки воды. Обычно Томэ не имел ничего против компании своего командира, но сейчас его губы невольно скривились от раздражения. Специально выбрал место, где его никто не потревожит, и на тебе!

– Томэ, как хорошо, что мы все-таки повстречались. А то ты сперва исчезаешь неизвестно куда. Потом мне сообщают, что ты арестован, и не успеваю я не ничего сделать, как ты являешься собственной персоной. Я подумал, что за всем этим наверняка кроется занимательная история и захотел ее услышать. Только почему-то нигде не смог тебя найти. Мне даже показалось, что ты прячешься. Хотя, это, конечно, ерунда. С чего бы тебе так поступать?

– В чем дело, Аксель, решил подтянуть дисциплину в дружине? Тебя что, Тарамис покусала?

– Госпожа убыла за город по делам, – серьезно ответил ветеран. – И нет, она меня не кусала. Просто с поста у ворот мне доложили, что ты вернулся из своего похода с очень странным трофеем.

Томэ небрежно махнул рукой.

– Вспомнил, что мне как десятнику положен слуга. Но за все время службы у меня его не было. Я решил исправить это упущение.

– Дружина выбирает слуг из дворцовой челяди.

– Эти бездельники служили бы кому угодно кроме меня самого.

Аксель вздохнул и придвинулся к Томэ.

– Я знаю, что ты время от времени любишь выкинуть что-нибудь этакое. Наверное, в твоем возрасте я сам был таким же. Но притащить во дворец каи…

– Он не каи, – быстро ответил Томэ. – Просто похож. Так бывает. Вот мне иногда говорят, что в профиль я чистый горец. Погляди-ка, Аксель, ты не находишь? Давай я встану к свету…

Крепкая рука старого воина удержала десятника на месте. Аксель снова вздохнул.

– Скажи честно, о чем ты думал, когда это затеял? Ты что, какой-то дрянью закинулся?!

Томэ немного смутился.

– Ну… э-э-э… я не хотел, обстоятельства так сложились.

Аксель прикрыл глаза ладонью.

– Нет, я ничего не хочу об этом слышать. Давай лучше разберемся с последствиями.

– Хорошо, что ты об этом заговорил. Раз уж мы встретились, оформи моего нового слугу в нашей канцелярии. Ну, там еда, шмотки, одежду, кстати, я уже позаимствовал.

– Ох, с бумагами я разберусь, мне не трудно. Только я о других последствия говорил. Ты ведь, конечно, не подумал, что поступаешь очень жестоко?

– Чего? – Томэ даже на всякий случай сильнее втянул воздух.

– Ты не принюхивайся. Я не пьян. В отличие от некоторых меня такие развлечения не привлекают. Я том пареньке говорю. Мне сказали он совсем молоденький. Значит, поймал этого детеныша и из-за глупой прихоти притащил его из леса в город. Отлично. А каково ему будет здесь? Он ведь чужой в Столице. За ним нужно следить постоянно, иначе он здесь не выживет. Даже на улицу выходить не нужно, его прямо во дворце затравят, если об этом не позаботиться. Кто этим будет заниматься? Не ты ли, чугунная башка?

Томэ нахмурился, слова ветерана попали в цель. Пожалуй, он действительно был слишком беспечен.

– Видимо я кое о чем не подумал, – ответил он. – Окажи мне тогда еще одну услугу. Передай местным, что парень никакой не каи. Всем лучше в это поверить и успокоиться. А кто не уймется, зарыдает кровавыми слезами. И каждая слеза будет с голубиное яйцо. То, что мое, я никому трогать не дам.

Аксель провел ладонью по усам.

– Передам. Только не считай это услугой. Просто мне не нужно, чтобы ты развязал войну под нашей крышей. Надеюсь только, что ты скоро наиграешься со своей новой игрушкой и отпустишь его на волю, где поймал. Не забудь, скоро вернется господин. Он может решить вопрос совсем иначе. И тогда тебе лучше побеспокоиться о себе.

Ветеран развернулся и широким шагом пошел прочь от Томэ, халат колыхался за его спиной, как генеральская мантия. Томэ его явно разозлил, это было досадно. Обычно он мало заботился, о том, что подумают про него другие люди, но Аксель ему действительно нравился и по большому счету они сейчас поссорились на пустом месте. Томэ вздохнул и стукнул кулаком по двери купальни. Внутри кто-то ойкнул.

– Тебе разве не говорили, что подслушивать не хорошо? – поинтересовался Томэ.

– Мой опыт учит совсем другому. Чем больше подслушаешь, тем меньше потом удивляешься.

Дверь открылась, Аши остановился на пороге и настороженно поглядел на Томэ. На каи были широкие штаны, свободная рубаха, и жилет с вышитым узором Алоика. Обычный наряд дворцового слуги невысокого ранга. Волосы Аши подвязал широкой лентой. Томэ довольно кивнул. Все-таки одежда великое дело. Теперь парень действительно мало походил на каи. У каких-нибудь бездельников при виде его физиономии все равно могут зачесаться кулаки, но такое уж Столица место, здесь всегда нужно быть настороже.

– Ты не думай, что я за себя постоять не могу. Ты меня просто действительно в неудачные моменты встречал. Не такой уж я на самом деле беспомощный.

– Посмотрим. Ты главное к своим не сбеги раньше времени. Сам захотел, чтобы я тебе помог, теперь за тобой должок.

– Не волнуйся. Я от своих слов не отказываюсь. Да и некуда мне теперь возвращаться.

Последние слова Аши почти прошептал. Томэ поднял брови.

– Так может, все-таки расскажешь, что ты сделал? Спутался с любимой женой старейшины?

Аши дернул плечом.

– Это не смешно. Я был певцом… Ну, учеником певца. Потом мой нойжа… с ним случилась неприятность. А я, похоже, оказался лишним.

– Певец значит. Это объясняет, почему ты не такой безмозглый, как большинство лесовиков. А то я все удивлялся, что у тебя язык так хорошо подвешен.

– Это все что ты услышал?!

Томэ внимательно посмотрел на паренька.