Текст книги "Полное собрание стихотворений"

Автор книги: Игорь Северянин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 64 страниц)

ВСТРЕЧА ПРЕДНАЧЕРТАННАЯ

Не отнимай у меня ее:

В ней все будущее мое,

В ней предгрозье весенних дней,

Безнадежье надежды в ней.

Наша встреча нам суждена:

Предначертанная она.

Повстречавшиеся во лжи,

Мы стоим у одной межи.

В изумлении и в тоске

Замирает рука в руке;

Негодует ее душа,

Так в сомнениях хороша.

Не ворочаются века,

Выпрямляя свои бока,

И стараются вас задавить,-

Встретившихся разъединить.

Берегись! Берегись! Берегись!

Нам завидуют бездна и высь.

На земле – нет труднее труда,-

Так – не встречаются никогда…

1915. Март

Харьков

МУРИНЬКА

Муринька, милая-милая девонька,

Радость моя!

Ты ли мечта моя, ты ль королевонька

Грезного “я”?

Гляну ль в глаза твои нежно-жестокие,

Чую ль уста,

Узкие, терпкие, пламеннотокие,-

Все красота!

Чувствую ль душу твою равнодушную -

Млеющий лед,-

Сердце играет во мне простодушное,

Сердце поет!

Сколько искания, сколько страдания,

Сколько обид

Сердце твое, Мессалина-Титания,

Строго таит.

Так-то, всегда и во всем чересчуринька,

Радость моя!

Муринька, милая-милая Муринька,

Ангел-змея!

1915. Март

Ростов-на-Дону

ТРИНАДЦАТАЯ НАЯВУ

Тобою услаждаясь ежечасно,

Мне никогда тобой не досладиться:

Ты, как Балькис опасная, прекрасна,

Как истина прекрасная, опасна,

Тринадцатая – ты! ты – синептица!

Как ты могла мне встретиться так поздно?

Как мог в тебе не ошибиться сразу?

Как подошла ты просто и серьезно

К моей душе! Как посмотрела грозно,

Безмолвностью уничтожая фразу!

Все прошлое мое взяла на плаху

И назвала его своим названьем.

Беспечность превратила в… росомаху!

И по лицу души моей с размаху

Ударила врачующим сознаньем!

1915. Апрель

Петроград

ДВА ТРИОЛЕТА1

– Хочу быть Аделиной Патти!-

В три года говорила ты.

О, милые твои мечты

О замечательности Патти!..

Прошло семнадцать лет. Чисты

Венки святых твоих объятий.

Что будешь выше всякой Патти,

В три года думала ли ты?

2

Пройдя сквозь хлесткий строй мужчин,

Осталась ты сама собою,

Я преклоняюсь пред тобою

И презираю “тех” мужчин!

А ведь никто, ведь ни один

Не посвятел твоей душою.

Пройдя сквозь ярый строй мужчин,

Осталась ты сама собою.

1915. Июнь

Эст-Тойла

НЕ ПО ЛЮБВИ

Год назад я была молода

Для любви, для добра, для труда -

Было столько избытка в груди,

Было столько надежд впереди!

За немилого сватала мать.

Как бы свадьбы такой избежать?

Да, но надо ль? Возникнул вопрос,-

И взошла я на брачный утес…

Но зато в ту же ночь, в ту же ночь

Я ушла от немилого прочь

И товаришу, – не по любви,-

Отдала все куртины свои…

А с рассветом ушла от него,

Я ушла от него оттого,

Что себя обобрала в чаду…

– Как единственного я найду!

1915. Апрель

Петроград

ПОГИБАЮЩИЕ СПАСАТЕЛИ

Их было так много, так много,

И не было ни одного,

Который бы нежно и строго

Коснулся ума твоего.

И попросту, тайной инерце

В угоду, к тебе подойдя,

Прослушал бы чистое сердце,

Как лилию после дождя.

В своей целомудренной грусти

Презрительностью весела,

Уздала взбешенных в разнузде -

Спасая, спасти не могла…

Погибшим не ведать спасенья!

Нельзя самогибцев спасать!-

И гибли они в исступленьи,

Способные лишь погибать!..

Да, гибли, и вот, погибая

В безразумной тине услад,

Тянули тебя, дорогая,

За твой милосердный канат…

Да, гибли и, гибнув, в захлебе,

Кричали: “Цепляйся за нас!”

И в самоубийственной злобе

К тебе приближали твой час.

Но – тронутая недотрога -

Ты гневно швырнула канат.

Их было так много, так много,

Был каждый собой виноват.

1915. Июнь

Эст-Тойла

ПОЭЗА МОЕГО БЕСПРАВИЯ

Только в силу своей человечности,

Не любя, о любви не сказав,

Проявляешь ты столько сердечности,

Что всегда пред тобой я неправ.

Я неправ непонятной жестокостью,

Что порою нежданно томим,

Роковою духовной безокостью,-

Я неправ всем бесправьем своим!

И в минуты затмения гневного,

Даже в эти минуты любя,

Перед солнцем лица королевного

Я тускнею, разволив себя…

Огради меня от упоенности

Разрушенья невинных вещей

Всей святыней своей невлюбленности,

Всей премудростью ясной своей!

Я неправ мотыльковой беспечностью,

Тщетным бешенством, гневным огнем…

Идеальною всечеловечностью

Ты спасаешь меня день за днем.

День за днем истомленно усталая,

Ускользающая светотень,

Ты, откашливаясь кровью алою,

Незакатный готовишь мне день…

Поклоняюсь твоей бронзокудрости

И дышу лишь твоею душой!

Что же, сдержанную по премудрости,

Удержало с тяжелым со мной?

Молодая, смеюнья, здоровая

(Ты горда: ты здорова для всех!..)

Жизнерадостная, вечно новая,

По тебе истоскуется Грех!

Или мало тропинок пленительных

Вдоль ручьев, сквозь сирень, в трелях птиц?…

И возможностей умокружительных

В роскоши деловитых столиц?…

Есть вопросы, понятные вечности,

А не людям, рабам пред судьбой…

Только в силу своей человечности

Ты всегда остаешься собой!

1915. Май

Петроград

ВСЕ ХОРОШО В ТЕБЕ…

Быть любимым как ни сладостно,

Все же сладостней – любить.

Д. Мережковский

Все хорошо в тебе: и ноги, и сложенье,

И смелое лицо ребенка-мудреца,

Где сквозь энергию сквозит изнеможенье,

В чьей прелюдийности есть протени конца…

Все хорошо в тебе: и пламенная льдяность,

Ориентация во всем, что чуждо лжи,

Щек майски-девственных осенняя багряность…

Что ни подумай ты и что ты ни скажи -

Все хорошо в тебе!

Дитя, ты лучше грезы!

И грезу отебить хотел бы я свежо:

Тебя нельзя уже огрезить: все наркозы,

Все ожидания – в тебе: все – хорошо!

Все хорошо в тебе! и если ты инкубишь

Невинные уста, инкубость тут нужна…

Люблю тебя за то, что ты меня не любишь,

За то, что ты в своей жестокости нежна!..

1915. Май

Петроград

ПОЭЗА ТЕБЕ

Ни с кем сравнить тебя нельзя:

Сама ты по себе.

К тебе по лилиям стезя.

Молиться бы тебе!

Тебя ни с кем нельзя сравнить:

Ты лучше, чем мечта!

Тобой дышать, тебя любить,

Святить твои уста.

Сравнить нельзя ни с кем тебя:

Ты – женщина, а те,

Кого, вводя в обман себя,

Так звал, – барьер к мечте!..

Нельзя-сравнить тебя ни с кем -

Ни на земле, ни вне…

Твоею музыкой я нем,-

То смерть пришла ко мне!

1915. Май

Эст-Тойла

II. АМФОРА ЭСЛЯНДСКАЯ

И сколько новей в чарах мая,

Ведь столько ж песен впереди

Игорь-Северянин (“Victoria Regia”)

ПРЕЛЮДИЯ

Воспетое Лохвицкой Миррой,

Ее златострунною лирой,

Балтийское милое море

Вскипело в эстляндской амфоре…

Вскипело оно и запело,

Запело о том, что вскипело,

А это ничто ведь иное,

Как то, что оно – молодое!..

1914. Июнь

Эст-Тойла

ПОЭЗА МАКОВЫХ ПОЛЕЙ

Снова маки в полях лиловеют

Над опаловой влагой реки,

И выминдаленные лелеют

Абрикосовые ветерки…

Ты проходишь мореющим полем,

Фиолетовым и голубым,

К истомленным усладам и болям,

Одинаково близким своим…

Как серебряные черепахи,

В полднелень проползают серпы…

Сколько бодрости мягкой во взмахе

Струнно-млеющей девьей стопы!

На златисто-резедной головке

Пылко-красный кумачный платок,

А в головке так много обновки,

И в душе – обновленный поток!

Розовеют лиловые маки,

Золотеет струистый опал,

И луна возжигает свой факел,

Отравив зацветающий бал…

1915. Март

Харьков

ПОЭЗА О БАРАШКАХ

По дороге над морем, ясным утром весенним,

В Духов день лучезарный – в молодой! в молодой!-

Шли в сосновую рощу, дорогая, с тобой.

Нежно нежилось море голубым сновиденьем,

Вековою медузью, устрицевым томленьем,-

Нежно нежилось море, упиваясь собой.

Нам встречались то дачи, то блондинки-эстонки,

Строголицые девы с жуткой старью в глазах.

И барашки в пятнашки не играли в волнах,

А резвились на воле, так ажурны и тонки,

Как рожденные в море… Отчего, – ах! – ребенки

Не родятся барашковыми в городах?…

Оттого, что там город. Оттого, что здесь поле.

Оттого, что здесь море. Оттого, что здесь свет.

Ах, вы очень культурны, но души-то в вас нет:

Вы не знаете горя, вы не знаете боли,

Что в столице лишились этой шири и воли,

Что подснежник мудрее… чем университет!

l915. Май

Эст-Тойла

УТРО ДНЯ СВ. ДУХА

Мы сидели в соснах над крутым обрывом,

Над лазурным морем, в ясный Духов день.

Я был безоблачно счастливым,

В моей душе цвела сирень!

В ландышевом шелке, затканном златисто

(Дивен в белорозах милый твой капот!)

Ты, лежа, слушала лучисто,

Как вся душа моя поет!

Не было похожих на тебя, – не будет.

Изменял другим, – тебе не изменю.

Тебя со мною не убудет,

Себя с тобою сохраню.

Я построю замок, – маленький, дешевый,-

В этих самых соснах будущей весной,-

С тобою жить всегда готовый,

Готовый умереть с тобой!

1915. Май

Эст-Тойла

МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА СКУЧАЕТ…

Маленькая девочка скучает,

Маленькая девочка не знает,

Как смотреть на грусть ее мне больно,

Что своей печали мне довольно…

А какие могут быть печали

У меня, все ждавшего вначале,

Чуть не с детства, женщину такую,

Как она, несбыточно-простую?

Маленькая девочка скучает,

Маленькая девочка не знает,

Как жестоко ошибался часто,

Как платился, как и сколько раз-то!

Так платился за свои ошибки,

Что дивлюсь, как расцветать улыбки

На устах моих не разучились,

Как мозги мои не помрачились!..

Маленькая девочка скучает,

Маленькая девочка не знает,

Что ее одну искал я в каждой,

В каждой встречной, а нашел однажды:

В ней самой нашел ее случайно!..

Как находке рад необычайно,

Маленькая девочка не знает.

Знает, да не верит… и скучает!

1915. Май

Эст-Тойла

ПОЭЗА О ГОГЛАНДЕ

Иногда, в закатный час, с обрыва,

После солнца, но еще до звезд,

Вдалеке Финляндского залива

Виден Гогланд за семьдесят верст.

Никогда на острове я не был,

Ничего о нем я не слыхал.

Вероятно: скалы, сосны, небо,

Да рыбачьи хижины меж скал.

Обратимся, милая, к соседям,

К молчаливым хмурым рыбакам,

На моторной лодке мы поедем

Далеко, к чуть видным берегам.

Я возьму в волнистую дорогу

Сто рублей, тебя, свои мечты,

Ну, а ты возьми, доверясь Богу,

Лишь себя возьми с собою ты!..

Вот и все. Нам большего не надо.

Это все, что нужно нам иметь.

Остров. Дом. Стихи. Маруся рядом.

А на хлеб я раздобуду медь.

1915. Май

Эст-Тойла

ПОЭЗА СЧАСТЬЯ

Я не могу не радоваться маю

И не воспеть его я не могу,

Когда тебя так пылко обнимаю

На благодатном этом берегу.

Который раз все в тот же, все в зеленый,

В весенний шелк закуталась земля?

Который раз, в мечту свою влюбленный,

Я ухожу в зовущие поля?

Но в этот год – весна совсем иная,

И май иной, – все лучше, все светлей!

Мечта сбылась: со мною ты, родная,

А потому – я только соловей!

Мне все равно, в какие там размеры

Вольется стих горячий, все равно!-

Кощунственны изысков камамберы,

И быть банальным снова мне дано!..

Когда тебя я к сердцу прижимаю,

И твоего капота тлеет тюль,

Могу ли я не радоваться маю

И пережить любимую могу ль?

1915. Май

Эст-Тойла

ДЕВЯТНАДЦАТИВЕШНЯЯ

Девятнадцативешней впечатления жизни несравненно

новее,

Несравненно острее, чем готовому встретить май

тридцатой весны.

Девятнадцативешней легче в истину верить, как

в прекрасную фею,

Как бы ни были годы, – восемнадцать минувших,-

тяжелы и грустны…

И когда расцветают бирюзовые рощи и душистый

горошек,

Ей представить наивно, что они расцветают для нее,

для одной;

И когда вылетают соловьями рулады из соседних

окошек,

Ей представить наивно, что поет кто-то близкий, кто-то

тайно-родной…

Девятнадцативешней может лес показаться никогда

не рубимым,

Неувядными маки, человечными люди, неиссячным

ручей.

Девятнадцативешней может сделаться каждый

недостойный любимым:

Ведь его недостойность не видна, непонятна

для пресветлых очей…

И когда молодые – о, душистый горошек!

о, лазурные розы!-

Веселятся резвуньи, мне мучительно сладко, но

и больно за них…

И когда голубые поэтички, как птички, под угрозами

прозы,

Прозревать начинают, я в отчаяньи плачу о мечтах

голубых!..

1915. Май

Эст-Тойла

АХ, ВСЕ МНЕ КАЖЕТСЯ…

Ах, все мне кажется (и отчего бы то?-

Ведь ты мне поводов не подаешь…)

Что ты изменишь мне, и все, что добыто

Твоим терпением, продашь за грош.

В тебе уверенность не поколеблена.

В твоей корректности – тому залог.

Но все мне кажется, что ложь остеблена,

И распускается ее цветок.

И все мне кажется, и все мне чудится

Не то подпрапорщик, не то банкир…

И все мне чудится, что это сбудется,

И позабудется тобой весь мир.

Поверь, о милая, что мной не скажется

Ни слова едкого тебе в укор:

Ты – неизменная! Но все же кажется,

И то, что кажется, уже позор!

1915. Май

Эст-Тойла

ПОЭЗА ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ

Я бессловно тебя застрелю,

Если ты… с кем-нибудь… где-то там…

Потому что тебя я люблю

И тебя никому не отдам.

Предаю себя в руки твои,

Твой защитник, твой раб и твой друг,

Лишь со мной неуходно живи,

Замыкая мой пламенный круг.

Если скучно тебе иногда,

Если хочется видеть людей,

Будь спокойна, тверда и горда,

О безлюдьи, дитя, не жалей:

Вспомни, сколько тревог и обид

В жизни ты получала от них,

Сколько сердце печали таит,

Сколько низких на свете и злых…

Презирала – и впредь презирай!

Не искала – и впредь не ищи!

В хлев людьми превращается рай…

Бойся их! избегай! трепещи!

А скучать… ах, нельзя не скучать,

Если хочется жить! – о, пойми:

В одиночестве лучше кричать,

Чем смеяться, болтая с людьми!

Болтовня перейти может в крик,

В крик не скуки, а горя и зла.

Как мне больно! – тебя я постиг,

Ты меня допостичь не могла…

Впрочем, делай, что хочешь, но знай:

Слишком верю в невинность твою.

Не бросай же меня! не бросай!

Ну, а бросишь – прости, застрелю.

Застрелю потому, что нельзя ж

Сжиться с мыслью, что гибнет мечта,

Что другому себя ты отдашь

И его поцелуешь в уста.

Если ж ты, от тоски изойдя,

Для земли беспробудно уснешь,

Ты прозреешь, невеста-дитя,

И меня в светлый рай призовешь!

1915. Май

Эст-Тойла

ЧТО ЗА СЧАСТЬЕ

Что за счастье – быть вечно вдвоем!

И ненужных не ждать визитеров,

И окружных не ткать разговоров,-

Что за счастье – быть вечно вдвоем!

Быть с чужою вдвоем нелегко,

Но с родною пьянительно сладко:

В юбке нравится каждая складка,

Пьется сельтерская, как “клико”!..

И “сегодня” у нас – как “вчера”,

Но нам “завтра” не надо иного:

Все так весело, бодро, здорово!

Море, лес и ветров веера!

1915. Июнь

Эст-Тойла

HE УЛЕТАЙ!

Бегут по морю голубому

Барашки белые, резвясь…

Ты медленно подходишь к дому,

Полугрустя, полусмеясь…

Улыбка, бледно розовея,

Слетает с уст, как мотылек…

Ты цепенеешь, морефея,

И взгляд твой близок и далек…

Ты видишь остров, дальний остров,

И паруса, и челноки,

И ты молчишь легко и просто,-

И вот – крыло из-под руки!..

Не улетай, прими истому:

Вступи со мной в земную связь…

Бегут по морю голубому

Барашки белые, резвясь…

1916

Эст-Тойла

ПОЭЗА ГОЛУБОГО ВЕЧЕРА

Мы ехали с тобою в бричке

Широкою и столбовой.

Порхали голубые птички,

Был вечер сине-голубой.

Из леса выбежала речка

И спряталась, блеснув хвостом.

О речка, речка-быстротечка!

О призрак, выросший кустом!

Плясали серые лисички

На задних лапках pas de grв з e.[18]18
  Падеграс, танец(фр.).


[Закрыть]

Мы ехали с тобою в бричке

И бредили, – который раз.

Навстречу нам ни человека!

Безлюдье мертвое и тишь.

И только хата дровосека,

Да разве ель, да разве мышь.

Смотрю: глаза твои синеют,

И бледный лик поголубел,

И только губы весенеют -

Затем, что я их алость пел…

Не по желанью, – по привычке

Нам надо двигаться с тобой,

А потому мы ездим в бричке

Проселочной и столбовой.

1915. Май

Эст-Тойла

БОЛЬНАЯ ПОЭЗА

В твоих висках немолчные прибои

И жуткий шум в настраженных ушах.

Незримые вторгаются гобои

В твою мечту о солнечных ночах.

О, солнце ночи! Вечная бездённость!

И полуявь. И сказка наяву.

Опалово-лазорная томленность.

Молочный блеск оголубил листву…

О, существа без крови и без плоти!

О, голоса кого-то, но ничьи…

Наструненные выплески в болоте

И судорожно-страстные ручьи.

Ты влажнеешь. Ты присталишь обои:

Сто паучков возникло в их цветах…

Угрозные в висках твоих прибои,

И страшен алый шум в твоих ушах…

1915. Июнь

Эст-Тойла

ПОЭЗА УСПОКОЕНИЯ

Ты так напугана, должно быть

Еще с младенчества, что я

Весь трепещу глазами трогать

Неосторожными тебя.

Ты так боишься потрясений,

Хотя бы чуть неверных слов,

Что даже здесь, в благой сирени,

Твой взор от ужаса лилов…

Но… где здесь город? где здесь люди?

Здесь только ты. Здесь только я.

Здесь только ягоды на блюде,

И скрыта ль в ягодах змея?…

Здесь только море, только травы,

Нет ревности и нет вина.

Зачем же в сердце лить отравы

Для аппетита и для сна?

Не запирай ножей в буфете,

Но лучше душу отвори,

Утончившуюся на Фете

В дни утренней твоей зари.

Спокойна будь, дыши свободней,

Поправься в тихом уголке.

Я не убью тебя сегодня,

А будущее – вдалеке…

1915. Май

Эст-Тойла

ПОЭЗА МАЛЕНЬКОЙ ДАЧИ

Граммофон выполняет под умелой рукою

Благородно и тонко амбруазный мотив.

Я внемлю Тетраццини с мимолетной тоскою:

Тетраццини – в деревне, где безбрежие нив!..

Разве могут быть где-то и толпа, и эстрада?

Разве может даваться элегантный концерт?

Сердце бьется спокойно, сердце сельнему радо,

Сердцу здешнему чужды и Вильгельм, и Альберт…

Как поверю я в город? Как поверю я в войны?

Как поверю в театры? Как поверю в толпу?-

Если плещется море бирюзово-спокойно

И луна намечает золотую тропу?

Я – в Эстляндии светлой, с воплощенной мечтою!

У меня есть поэзы; мне незримо поют

Тетраццини и ветер… Потому-то не стоят

Все заботы земные дачи маленькой – Крут!

1915. Май

Эст-Тойла

ТОМЛЕНИЕ БУРИ

Сосны качались, сосны шумели,

Море рыдало в бело-седом,

Мы замолчали, мы онемели,

Вдруг обеззвучел маленький дом.

Облокотившись на подоконник,

В думе бездумной я застывал.

В ветре галопом бешеным кони

Мчались куда-то, пенился вал.

Ты на кровати дрожко лежала

В полуознобе, в полубреду.

Сосны гремели, море рыдало,

Тихо и мрачно было в саду.

Съежились листья желтых акаций.

Рыжие лужи. Карий песок.

Разве мы смели утром смеяться?

Ты одинока. Я одинок.

1915. Июнь

Эст-Тойла

ПОЭЗА ОТТЕНКОВ

Есть в белых ночах лиловость,

Лиловость в белых ночах.

В нежных очах – суровость,

Суровость в твоих очах…

В фиалке бывает бледность,

Бледность в лиловом цветке.

В златоприческе – медность,

Медь в золотом волоске.

Есть что-то в весне старушье,

Как вешнее есть в былом.

В душе у тебя – бездушье,

Душа – в бездушьи твоем!

1915. Май

Эст-Тойла

ХОЧЕТСЯ МНЕ ПЛАКАТЬ

Хочется мне плакать, плакать безнадежно, плакать

бесконечно,

Плакать о минувшем, плакать о грядущем, плакать

беспричинно…

Все как будто мирно, все как будто верно, все как

будто чинно,

А на самом деле очень уж условно, кратко,

бессердечно.

Слушайте, что лучше: не любить, все время говоря

о страсти?

Или же тиранить, не любя открыто, сладкой

нелюбовью,

Блестко издеваясь, хлестко угрожая, опьяняться

кровью,

Любящего кротко самозабвенно сердце рвя

на части?

Красота и злоба, молодость и черствость тайно-

совместимы!

Берегите женщин, говорящих часто о своем уходе:

Надо их лелеять хладнокровно-мудро. Сказка на

исходе.

Тягостно и душно. Сладостно и грёзно. Глубь

невозмутима.

1915. Май

Эст-Тойла

СКОРБЬ, ПРОРЕЗАЮЩАЯ СМЕХ

Ты сегодня алоуста, ты сегодня синеглаза,

И лицо полно экстаза,

Веселишься и поешь,

Вся – весна, вся – май счастливый, восхитительная

грезка,

И кокетливо, и броско

Ты улыбки расточаешь,

Все живишь, все оживляешь,

И живешь! живешь! живешь!

Дай наслушаться мне песен! Дай мне в очи

наглядеться!

Дай куда-нибудь мне деться

От весны и от стихов!..

Посмотри, за этим полем – видишь сосны? видишь

елки?-

Тлеют там в зеленом шелке

Трупы жизнь любивших нежно,

Целовавшихся мятежно

Под напевы соловьев…

1915. Май

Эст-Тойла

ТРЕХЦВЕТНЫЙ ТРИОЛЕТ

Пойдем, Маруся, в парк; оденься в белый цвет

(Он так тебе идет! ты в белом так красива!)

Безмолвно посидим на пляже у залива,-

Пойдем, Маруся, в парк; оденься в синий цвет.

И буду я с тобой – твой рыцарь, твой поэт,

И буду петь тебя восторженно-ревниво:

Пойдем, Маруся, в парк! Оденься в алый цвет:

Он так тебе к лицу! ты в алом так красива!

1915. Май

Эст-Тойла

ПОЭЗА РАСКРЫТЫХ ГЛАЗ

Арфеет ветер, далеет Нарва,

Синеет море, златеет тишь.

Душа – как парус, душа – как арфа.

О чем бряцаешь? куда летишь?

Свежо и знойно. Свежо и смело.

Чего-то надо. Чего-то ждешь.

Душа жестокость свершить посмела!

Душа посмела отвергнуть ложь!

В былом ошибка. В былом – ненужность.

В былом – уродство. Позор в былом.

В грядущем – чувства ее жемчужность,

А в настоящем – лишь перелом.

Ах, отчего-то арфеет ветер,

Далеет берег, поет залив!..

Ах, отчего-то и жить на свете

Я страшно жажду, глаза раскрыв!..

1915. Июнь

Эст-Тойла

ПОЭЗА ДЛЯ МАДЛЭНЫ

Мадлэна здесь. Мадлэна рядом.-

Сегодня видели ее…

Но нет! душа моя не рада,

И сердце холодно мое.

В волненьи не брожу по саду,

Сирень восторженно не рву,

Я только чувствую досаду

И больше прошлым не живу.

Как флер полей, как в море пена,

Как обольстившие слова,

Растаяла моя Мадлэна,

И для души уже мертва…

Прозрел: о, в прошлом все пустое!

Мечта, ты стала инженю…

Меня не трогает былое:

Я настояшее ценю!

Когда назад четыре года

Ее я встретил в первый раз,

Всю жизнь, всю юность, всю свободу

Я ей вручил без громких фраз.

Не отвергая, не приблизив,

Любя другого, но в тоске,

Она шутя бросала вызов

Мне, грезившему вдалеке.

Она брала меня за сердце

И, нежно сердце теребя,

Его колола, чтоб вертеться

Меня заставить, – не любя.

Изнемогал. Изнемогая,

Молил прижать иль отшвырнуть.

Ее игра четыре мая

Мою испытывала грудь.

Ее игра четыре лета

Из жизни вырвала моей.

Но славою стихи поэта

Обязаны, быть может, ей.

Благодарю. Но – просветленный -

Крушу безжалостно Мечту,

В свою Последнюю влюбленный,

В которой Сбывшуюся чту!

1915. Июнь

Эст-Тойла