Текст книги "Принц Шеннийский (СИ)"

Автор книги: Игорь Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Ко мне подошла Наташа, предлагая выбрать оружие.

– С клинком против кинжалов Бахары у тебя нет шансов, – прошептала она сквозь зубы. – Возьми ее силой, ближний бой – это единственный шанс. Только мужская сила твое преимущество перед женщиной. Мы оба знаем, что ты проиграешь.

– Если выиграю, – загадочно произнес. – Мы займемся любовью?

Наташа на мгновение опешила, затем грустно улыбнулась, протяжно вздохнула и ответила:

– А мое согласие придаст тебе сил?

– Конечно, – ответил, взяв в руки шпагу и повернулся к сопернице.

Бахара усмехнулась при виде моего оружия, подхватила клинок, что подали ей из – за спины и пошла в центр. В ее руках уверенно завертелся острый металл. А у меня вдруг жалобно заныло раненное бедро.

Мать поднялась со своего деревянного кресла, устланного мехами, вскинула руку вверх и заговорила:

– Пусть Боги леса рассудят и покажут правого. Один из вас станет хозяином жизни другого! И пусть поединок начнется!

Бахара уверенно пошла на меня, пригибая корпус. А я остановился, наблюдая за ее глазами, кистью, носками и коленями. Ложный выпад? Не думаю… Перебрал все приемы, что показывала мне глупышка Дария. Все атакующие приемы.

– Не стой, – раздался позади голос Светы. – Двигайся!

Переживает за меня, подсказывает.

– Да он уже сдался! – Насмешливо заявила одна из атлеток.

Я вытянул шпагу вперед, устремив клинок прямо в напряженное лицо Бахары. Что ей остается, когда клинок не дает ей идти вперед. Все просто: моя рука несколько длиннее. Ей надо обойти или поднырнуть. Бахара пытается обойти стороной, а я веду за ней клинок, держа на расстоянии и не двигаясь с места.

Валькийки стоят молча. Слышно даже, как где – то резвятся маленькие девочки и полощется в речке белье.

Наконец, увидел, как дальняя от меня нога соперницы стала сгибаться в коленке. Поворот ступни, чуть – чуть, чтобы я не понял замысел. Выпад, подныривая под мой клинок. Рискованный шаг, рассчитанный на собственную скорость. Я ушел в сторону, высекая искру своей шпагой о клинок старшей сестры. Зрители ахнули. Не успела кисть забыть об импульсе удара, как Бахара атаковала вновь, с разворота стала наносить удар за ударом. Зазвенела сталь, разразился боевой клич соперницы.

Если бы не бедро, было бы проще. Потому что оно лишало меня максимальной динамики. Отступал, делая ошибки, вернее, маленькие ошибочки, повторял их чтобы Бахара заметила. И она заметила брешь в моей обороне. Подстраивал все под ее секретный прием, старательно показывая противнику, что иного пути победить нет.

Напряжение усилилось. Бахара уже проиграла морально. Ибо по мнению окружающих – слишком долго возится с рабом.

Нетерпение губит. Она атаковала так, как я хотел. Уход от атаки, парируя на грани потери равновесия, мгновенное сокращение расстояния. И вот мой клинок у горла Бахары. А ее перехвачен у гарды моей проворной рукой. Вышло все со скоростью моргания глаза. Даже зрители не сразу сообразили, что сближение наше не нанесло никому ущерба, а лишь только обозначило проигравшего.

Арена замерла. Глотка Бахары проглотила воздух, дразня острое лезвие клинка. В округлившихся глазах ужас и непонимание происходящего, отказ верить в реальность, в то, что ее победил какой – то раб.

Рывок и ее шпага у меня. Толчок и она вынуждена повалиться на землю, иначе клинок распорет горло. Лежит, уверенный взгляд пронзает меня на сквозь. Быстро же смирилась баба со смертью, теперь хочет принять ее достойно.

Позади меня тихо давит рыдания Дария.

А мой клинок пошел от шеи вниз, зацепил ткань на груди, резким движением пропорол ее. На мое похотливое удовольствие и всеобщее обозрение вывалились Бахарины сиськи.

– Нельзя косить от праздника сердца в честь Богини Нимезии, – ехидно проговорил я, раскидывая кончиком лезвия края ткани, чтобы получше рассмотреть ее прелести. Бахара даже не шелохнулась. Лежит, руки раскинула, сиськи тоже. Ну, у Наташи грудь намного интереснее. А тут, ничего особенного. Зато какое моральное удовлетворение.

– Не смей унижать мать! Убей! – пискнула Дария и окончательно разревелась.

– Кодекс «Катерона» гласит, – начал интригующе я, уводя шпагу в сторону и поворачиваясь к толпе. – Мужчина не убивает женщину, а спасает ее от смерти. Для мужчины в этом мире нет ничего дороже женщины. Все что он делает, все ради женщины. А женщина делает все, чтобы понравиться самому сильному мужчине. Закон «Катэрона» и, мать ее, природы!!

– Ты че мелешь, – прошипела Бахара, поднявшись и запахивая грудь.

– Легенда ваша про Катерона и Глорию есть, – уточнил я.

В ответ зрители загалдели. А я направился прочь, с намерением покинуть арену. Меня никто не удерживал.

– Ты знал! Знал! Скотина! Даже и не мечтай! – услышал я пищащий от досады голос Светы.

– Ты… о чем?! – раздался сиплый Наташкин, она продрала горло и спросила уже более четко: – Что ты ему наобещала, дура?!

Дальше их голоса утонули во всеобщем обсуждении случившегося. А я побрел на прогулку, наслаждаясь послевкусием.

***

Ощущение такое, будто пройдет очередной этап. Больше я не мог задерживаться в этом лагере. Мне нужна проводница до Бора, и знаю того, кто не откажет. С этими мыслями гулял по стану, в надежде, что встречу болтушку и скоротаю время до вечера. А там и Света вернется. За слово, данное перед поединком, ее не спрошу, взамен о другом заявлю.

Брел по округе и зигзагами дошел до площади, где Кошки выкрали. У статуи валькиек двадцать собралось. Интересно стало. Уже на подходе услышал горячие возмущения местных.

– Совсем одурела девка.

– Гнев Богов леса на стан наслать решила.

– Все из – за Бахары…

– Сами виноваты, пригрели змею…

Обернулись, заметив мое приближение, замолкли. Взгляды испуганные. Вот же сплетницы. Смотрят опасливо и враждебно. Вот уж не думал, что своей победой оттолкну. Получается, могу рассчитывать только на тех, кто со мной возился, когда от кошачьей деревни уходили, ну и на Свету, конечно.

Смотрю на статую с изображением Катэрона и Глории. Морду ему исполосовали, слишком старательно, чтобы понял, как на меня похожа. И действительно: правый глаз выковыряли, три полоски глубокие на щеках. Вот теперь я – вылитый он.

Усмехнулся. Только Дария могла до такого додуматься.

Никто слова в мой адрес не бросил плохого. А значит, уважают.

– Зеленой тени, сестры, – выпалил, не зная, что и другого говорить, когда такое внимание.

– Зеленой тени, гость, – бросил кто – то из толпы.

– Какие мы тебе сестры, – осмелилась рыкнуть молодая девица. По голосу понял, что мелкая. Видимо, подруга Дарии.

Развернулся, пошел прочь. Совсем не по себе стало.

Побил их лучшего воина, живой символ великой женской силы. Да еще и унизил, надо было убить… Бахара ведь боец хороший, помню, как сражалась. Думаю, она и подняла войско, чтобы Кошкам не спускать нарушение кодекса. А значит, лидер тут, способный вести за собой в бой.

В очередной раз я растоптал чьи – то чувства. Если раньше не думал об этом, то теперь ощущаю все. И на этот раз, вытер ноги не об одну и не две девушки, а целую толпу, валькийский клан…

Дария налетела внезапно. С кулаками и визгом вынырнула из кустов.

– Предатель! Подлый! Теперь я должна признаться матери, что из – за меня весь этот позор! Ненавижу! Как я могла влюбиться в такого?! Правы сестры, мужики подлые твари!

Простая детская влюбленность. До смешного… Отвечать не стал, просто прижал сильнее, дабы амплитуды ей для ударов не дать.

Подоспели валькийки, сторонницы Бахары, молча и со сдержанно уважительными мордашками отлепили дочку старшей сестры и увели. Вид у всех удрученный.

А мне на душе еще поганей стало. Что таить? Для меня их устои – пустой звук. Подумаешь, поиздевался и обманул. А эти все иначе воспринимают. Но ведь я не напрашивался?!

Два дуба не дошел до места пристанища. Света возникла взмыленная, глаза бешеные.

Ну вот, и эта сейчас накинется. Но не случилось.

– Кастиль, ты… – начала она, не решаясь подойти ближе. – Ты ведь всегда знал, что сильнее нас. Да?

Пожал плечами.

– Сколько вас? – вдруг спросила она. – Ты главный?

– Что ты мелешь, Света? – вспыхнул я и прошел мимо нее.

– Поклянись, что клану ничего не угрожает, – проговорила она в след.

– С моей стороны и моего войска – нет. Можешь быть спокойна. Домой хочу… я ведь могу назвать твой дом своим?

– Через тридцать солнц уже не сможешь, – брякнула она догоняя. По приподнятому голосу чувствую, что опасения ее отошли на второй план.

Она думала, у меня войско где – то затаилось? Или я лазутчик Константина?! Вот же бабы эти мнимые! Все хорошее в плохое и подлое переводят! По – мужски обидно стало. Сдержался, чтобы не показывать жалкий вид.

Вечереет. В стане тишина какая – то особая. Видимо, валькийки дозоры десятикратные выставили, ждут подлых атак.

– Почему тридцать солнц? – возмутился, когда Света поравнялась. – Хочу уйти раньше. Мне в Бор проводница нужна. И чем быстрее, тем лучше. Вместо того…

– Раньше нельзя, – брякнула Света, не дав закончить мысль. – Клан Кошек больше не сдерживает западные границы, об этом наши разведчики донесли. Сейчас идти – смерть верная. Тамошние кланы уже знают об этом и готовятся на рейды, укрепляют границы от неизвестного врага, усиливают бдительность.

– Быстро же реагируют, – усмехнулся горько. – Так, а почему тридцать – то суток ждать?!

– Есть пути, что через это время безопасны станут. Пещерами пойдем через границы, а твари, что их населяют, спать будут к тридцатому солнцу крепко. Ай, что я объясняю, Наташа решила. Если раньше желаешь, иди хоть к Розалине! Но один!

– Научи из лука стрелять, – брякнул.

– Что? – Света растерялась. – Серьезно? А ты не владеешь? Как шпагой небось. Или выведать наши приемы решил?

– Так, – выдохнул я, остановившись у ствола нашего дуба. – Ты верно думаешь, что я хочу вам всем тут плохо сделать.

Света стоит, глазами хлопает, сглотнула.

– Кошкам хотел, – рыкнул тихо, то так, что та вздрогнула. – Они заслужили. А вы создания милые. Меня от смерти спасли, и не раз. Я вас почти люблю своей доверчивой скупой рабской любовью. Мне в Бор надо. Света, хозяюшка моя, друг мой тут единственный, можно сказать. Доверия мне нет? Всем своим видом, каждая мне это показывает. А я между прочим ничегошеньки не сделал, чтобы вам нагадить. Да, методы мои, взгляды, действия, несколько не по вашим устоям и идеологии. Но я ведь как лучше хотел. Света, не тебя ли на руках нес от Стражей?

Вышла Наташа. Впервые на моей памяти сначала показалась, потом уже рот открыла.

– Сторонники Бахары мстить будут, – проговорила она деловито. – Но и у них в группе раскол. У меня Кастиль заночуешь. Света?

– Я только девочек заберу, нагоним.

– Всем места хватит, – отмахнулась Наташа и приглашающе кивнула.

Пошел за ней. Раскол в стане?! Судя по миссии, когда меня тайком к Стражам в Мертвый город отправляли, это у них давно началось, группировки за власть подковерными способами бьются. За любовь Матери или еще как – то. Но после того, как я побил Бахару, у них перекос случился. Видимо, теперь сторонники проигравшей понимают, тихими методами преимущество не вернуть. Наташа боится за нас и решила оградить от подлых нападений.

Присвистнул вслух от собственных мыслей. Не все вальки слепо идут по кодексу своему.

Дом Наташи оказался не просто в дубе. Его можно было возвести в ранг целого поместья, что состояло из шести деревьев, переплетенных множеством мостиков и лесенок. Показалось даже, что у нее личная охрана есть, и не один десяток женских глаз впились, когда мы показались на территории старшей сестры.

Меня приняли под свою опеку две дамочки, увешанные всеми атрибутами. Взгляды у них пугливые, кошачьим зрением вижу в полумраке, но атмосфера уважения к моей персоне витает.

Поймал себя на мысли, что рад ночи. Симбионты, похоже, пытаются влиять на психику. Хотят действий, желают, чтобы перекинулся и поел сырого мяска. Кстати о еде. Весь день без еды и воды. Странно…

Выделили отдельные покои в стволе дуба, метров на двадцать выше уровня дома Светы. Все дубы, что арендовала Наташа у леса, показались мне значительно мощнее, чем жалкое дерево моей бывшей хозяюшки. Интересно, какие растения в распоряжении Бахары. Я никогда не задумывался сколь же большой стан у этих девушек.

Коморка моя оказалась оборудованной по последнему слову комфорта: спальное место вполне удобное и широкое, где – то взяли тканей и застелили. Ощутил внимание и заботу. И мысль возникла, вальки специально подчеркивают, что чужой. Сбоку удобные окошки, выдолбленные умелыми мастерами, что завешиваются сеточкой от всякой мошкары. Это весомый штрих.

Комнат несколько, вторая для трапезы, там и камень эренниевый подсвечивает полудохлый в светильнике. Признак глубокого уважения, тут такого добра мало, экзотика, можно сказать. Дальше виднеется окошко, через которое спуск с дерева предусмотрен. Вот только стоило мне высунуться на свежий воздух, показалась мордашка бдительной охранницы. Спорить и возмущаться не стал. Если полезут мстители Бахары, порву их всех сам в коморке, чтобы никто из «своих» не увидел.

Вернулся к столу, еды нанесли всякой, веет мясом с костра. Приметил кувшин, попробовал. О! Вино?!

– Да я теперь лорд среди этого женского стада, – вырвалось из меня на эмоциях.

– Так ты о нас думаешь? – Света возникла, вылезая откуда – то сверху. Не почувствовал сразу, потому, что сверху и снизу итак народа море.

Пришел в невольный восторг. Да тут есть секретные ходы… Люки!

– Угощайся, – ответил, стараясь не терять самообладания и голосом не показывать растерянности.

Смотрю на нее. И что – то не так. Она вырядилась, будто очередной праздник Нимезии вот – вот. Накрашенная, одежды минимум. Под слабым сиреневым свечением смотрит с неким стеснением.

– Я обещала, – прошептала с некой досадой. – Ну, и вот.

Живот словно кипятком обдало, сладость на языке в предвкушении. Всякие грязные мысли в голову полезли. А от взгляда этих раскосых глаз умиление такое… Забрать бы ее с собой. Да девочки у нее есть, и не пойдет ведь. А еще опасаюсь, не уберегу. А в Кошку перекинусь, так шарахаться начнет.

Пригласил к столу, рассматривая и оценивая формы с точки зрения собственника, кем и являюсь на предстоящую ночь. Валькийки ведь все умелицы, инициативные женщины. Качества оттачивают свои постоянно, в среде такой враждебной вертятся. Всегда активные живчики, гордость берет. Это не расслабленные, накрахмаленные дамочки при дворе, которые хороши только по молодости, когда тела еще держат тонус. А потом часть этого тонуса держат корсеты, не тонуса – скрывают слои платьев.

Застенчивая особа приняла деревянную кружку, наполненную вином. На вид валькийка, будто земля и небо, по сравнению с той, что когда – то называла меня «скотинка моя». Милая, ожидающая разврата, девушка.

Минут десять молчали. Думали каждый о своем. Я – то думал, что же с ней сделаю и как…

– Хотела спросить, – отхлебнув из кружки, подала голос. – Кто вырезал клан Кошек?

– Я, – ответил и усмехнулся.

Тянуло на правду, в такой – то вечер…

– А если серьезно?

– Ну, а какие варианты, Свет? – немного психанул я.

– Твоей клан, маги или Бог леса.

– А – ааа, – протянул и долил ей еще.

Слишком напряжена.

Опять игра в молчанки пошла. Хотел было уже на коленки к себе усадить. Целовать захотелось. Эти соблазнительные губы… шейка. Сейчас она нежная женственная девушка. И в то же время рейдерша, рискующая своей жизнью, независимая и такая притягательная. Ищу в ней Лару, вижу некоторые ее качества. Этого достаточно, чтобы теплотой проникнуться к ночной гостье.

– Если ты такой сильный, – вдруг озарило Свету. – Почему позволил пленить себя, хм, обезобразить, рабом сделать?

– Мне тоже интересно, – подала голос Наташа.

Она подслушивала за стеной. Я ее еще стакан назад почувствовал. Вышла валькийка на полусвет. Эта без марафета.

– Прошу, Наташа, – указал на место с другой стороны от себя. Захотелось, чтобы с обеих сторон по дамочке.

Лидерша с принципиальным видом присела около Светы.

– Сила приходит к нам не всегда сразу, – брякнул родившийся ответ. – Иногда для этого нужно пройти испытания.

– Я твоей силы не увидела, – усмехнулась Наташа. – Хитрость да, на дуэли с Бахарой. Ты молодец, все просчитал.

– Вы видите лишь это? – выдал удрученное выражение в голосе.

– Он спас меня, – напомнила Света. – И от яда не умер, и после резни с преследовавшими Кошками выжил, хоть и по твоим словам потерялся на время боя.

– Странно все это, – вздохнула Наташа. – Откуда ты взялся, Кастиль? Расскажи свою историю?

– Мое настоящее имя Катэр – оун, я принц Шеннийский…

– Вино кстати с деревенских погребов, лет десять выдержки, – с иронией произнесла Наташа.

– Короче, дело к ночи, Наташа, – оборвал, наливая вина и настойчиво предлагая. – Ты зачем пожаловала? Слово сдержать?

– Хм, – подала голос лидерша. – Все вышло совершенно неправильно. Света, ты не могла бы оставить нас…

– Я тоже дала слово.

Наташа опрокинула горькое вино, даже не поморщившись. Долила остатки из кувшина, хлебнула.

– Сил – то хватит? – строго произнесла Наташа.

– Господин тут я, – выдал так же строго. – А вы на эту ночь рабыни. Посему вопрос к вам. Сил – то хватит ублажить господина?

– Ну ты и… – фыркнула Света, но не договорила, Наташа поднялась и одним махом сдернула свой лохматый топик.

Выскочили сиськи, которые в таком интимном свете казались невероятно прекрасными, как и сама она. Девушка поманила за собой, и мы направились в спальню.

На ходу она скинула оставшуюся одежду и устроилась в позе «собачки», вытаращив зад. Если бы не мое ночное зрение, ничего бы не увидел. Возбуждение накрыло мгновенно. Но не мог так просто взять и начать половой акт. Хотелось потрогать их обеих, насладиться телами, пощупать, изучить. Они ж для меня экзотика.

На свой страх и риск шлепнул по ягодице Наташу. Она приняла покорно, лишь игриво подхихикнула.

– Не так быстро, – прошептал томно. – И легко не отделаешься, валькийка.

– Да ты гурман, принц Шеннийский, – издевательски произнесла Света позади и прижалась своим телом.

Повернулся к ней и обнял за тонкую талию. Давно хотел это сделать. А еще, мечтал поцеловать и получить ответ. Наши губы встретились. Она и не скрывала эмоций. Выражение лица, закрытые глаза и легкая улыбка. Но девочка, ты просчиталась, я все вижу. Наши языки встретились и стали ласкать друг друга в элементарном танце. Будто бал, и мы кружимся.

Как давно не целовал ту, что желает этого. Сколько грезил этими губами. Внезапно возникает желание владеть ее телом. Срываю тряпицу и обнажаю грудь. Тем временем мельком замечаю, как Наташа уходит в соседнюю комнату. Опускаю язык на шею и просто веду им вниз, хочется попробовать ее всю и сразу.

Пока целую набухшие соски Светы, лидерша приносит светильник.

О, какой поворот! Ей интересно увидеть, как мы с рейдершой занимаемся любовью? Усмехнулся про себя, Наташа решила подставить задницу, чтобы быстрее все закончилось. Я же хочу насладиться их обществом сполна. Пусть эта ночь страсти будет с ними единственная, но она врежется в их память глубоко. Жажду отыграться за всех мужчин. Дать понять им, что для женщины нет ничего лучше члена. И никакие языки да пальцы не заменят его.

Света застонала сдержанно, понимая, что рядом другая. Я удивился такой робости, особенно после их оргий. Интересно, смогу ли заставить их всовывать пальцы друг в друга?!

Пока целовал грудь и живот Светы, Наташа устроившись на кровати, наслаждалась зрелищем.

Уложил Свету рядом на край. Развел ножки, проводя по сильным бедрам, чувствуя шелковую кожу. Добрался до трусиков, мои пальцы проскользнули под них, касаясь нежной плоти. От ощущений словно обезумел, такой пытки уже не мог терпеть. Мой палец спешно провел по киске, чувствуя влагу. Пока спешно разматывал свои трусы, Света избавилась от своих. Девочка завелась, стала отодвигаться в глубь кровати. Тем временем Наташа уступила площадь для действа и отодвинулась к краю. Ее ироничная улыбка меня несколько смутила.

Взобрался на рейдершу сверху и стал входить в нее. Киска сопротивлялась недолго. Первый миг, когда головка проникала в валькийку вознес мое сознание к кронам деревьев, а следующий, когда прошла дальше, унес к звездам. Невероятное блаженство, которое успел позабыть, пьянило разум. Внезапно почувствовал неистовую жадность и горечь, что мы не сможем быть вместе, что я должен буду уйти. Света стала мне так нужна… Толчок… еще… Медленно, наслаждаясь каждым контактом.

Стоны… громкие, несдержанные. На миг я потерял Наташу из виду. Она оказалась сзади. Ее руки опустились к моей спине. Пальцы стали изучать шрамы. Почему ее легкие прикосновения оторвали мое внимание от объекта вожделения?!

Рейдерша, притянула мою голову и стала целовать влажным ртом, сильно дышать и извиваться. Наши движения ускорились. Она вдруг напряглась, я почувствовал, как член сжимает внутри нее. Девушка забилась в моих объятиях, словно дичь в сетке. Свершилось… Света получила свой оргазм.

Задвигался быстрее, стремясь достичь пика и не сильно отстать. Слишком сладко быть с ней, хотелось покорить вершину, что выше всяких звезд. Почувствовал, как горячая рука Наташи опускается ниже спины и скользит между моих ягодиц. Мысль не лицеприятная посетила мой разум, но от этого лишь сильнее взбух мой член. Наташа миновала анус и заключила в мягкие объятия все еще полные яйца.

Вот он контроль доменантши. Она держала мои яйца в кулаке. Это ощущение полной уязвимости сейчас… распахнутости заводило и одновременно вселяло беспокойство и тревогу. Никогда еще не испытывал подобного. Наташа стала массировать мои яйца, ускоряя приближение оргазма.

У самого пика блаженства я вынул свой пульсирующий член из стонущей Светы и решил довершить дело рукой, чтобы не сделать ей нежелательного ребенка, захотелось вылить все на нее, на волосы, лицо. Она замерла. А Наташа, будто чувствуя приближение оргазма отпустила мои яйца и перенесла пальцы в область между ними и анусом. Еще мгновение, и я не мог держаться. Взрыв, и тут же пальчики лидерши надавили в той области. Эти немыслимые ощущения вывернули меня наизнанку. Я хотел выплеснуть все, но что – то остановило. Наташа надавила сильнее и обхватила другой рукой мой живот, чтобы не выскочил. Оргазм был, но… ничего практически не вышло. Член подергался в спазмах и стал затихать.

Только он успокоился, Наташа отпустила, пакостно хихикая, повернула к себе.

– Я хочу, чтобы ты не спешил излить свое семя так быстро, – произнесла она томным голоском.

Затем взяла мой стоячий член в рот и начала умело сосать, как леденец. Этот аристократичный ротик оправдал все мои ожидания. А еще я вдруг почувствовал себя неумелым мальчишкой, которым вертят, как хотят.

– Что это было, – не мог уняться я. Что со мной сделала эта лидерша, почему не смог испытать оргазм, как полагается?!

Она загадочно хихикала и посасывала мой член. Ну уж нет! Я не буду в ее власти. С этой мыслью, отлепил ее губки от головки члена, что вот – вот собирается вновь взорваться. Поднял ее, уложил и решился исполнить то, чему меня обучила Глория. Так я верну свой контроль! Возьму верх, смогу удивить!

Поначалу Наташа испугалась такой силы, с которой вертел ей, как хотел. Но я непоколебимо стал работать языком и руками в области ее женского таинства. Мои пальцы вошли один за другим в это пылающее влажное лоно… Нащупал точку джи, вылизывая клитор. Когда Наташа оставила все попытки контролировать ситуацию, я неспешно помассировал ее анус и стал продавливать сфинктер. Мой палец сжало, словно в тиски. Она охнула, слишком много различных точек сейчас ей стимулировал. Пальцы стали работать настойчивее, язык быстрее. Она не могла больше держаться. Теперь Света с завистливым видом смотрела на зарождающуюся бурю страсти.

Моя рука легла на мясистую грудь, нащупала сосок и оттянула его. Весь этот комплекс не оставит равнодушным самую фригидную самку. На пике, когда уже все ее естество было готово кричать о божественном удовольствии я прекратил манипуляции, перевернул ее на живот, приподнял за таз, раздвинул ноги, но не дал поднять голову, уткнув ее в кровать. Вогнал свой разрывающийся от натуги член, не долго балуя ее задницу, снова ввел туда палец, в этой позе он вошел глубоко. Вот она моя полная власть! Одной рукой добрался до прижатой груди, зацепил сосок. Эффект вышел желаемый. Три толчка и девушку заколотило от оргазма. Света не устояла и полезла к Наташе целоваться. Той пришлось повернуться, ибо Света чуть шею ей не свернула. А я не вынимая палец, продолжал играть им через анус в сторону киски, заставляя ее еще больше биться и надрывно стонать.

Прием Глории удался на славу.

Не теряя ни минуты накинулся на Свету и вошел в нее снова, закинув обе ноги на свои потные плечи. Конечно, не думал, что Наташа так быстро очухается. Но вскоре снова почувствовал, как ее рука просовывается между моих ягодиц и массирует анус.

– Мы, вальки, – прошептала она чувственно у самого уха. – Очень мстительны…

– Не надо, пожалуйста, – простонал.

Она захихикала и просунула руку, к месту между яйцами и анусом, куда давила в прошлый раз.

– Пальцевой запор, – прошептала она. – Научила одна рабыня. А кто научил тебя таким тонкостям?

– Дай мне закончить, – простонал, выдыхаясь.

Эта бестия отвлекла меня, и снова сбился. Света будто и не замечала того, что теперь не с ней.

– Не дам, – усмехнулась Наташа и стала едва касаясь ласкать меня между ног.

От такого блаженства быстро достиг пика. Света дернулась от очередной волны удовольствия. Второй оргазм у девушки. Вытащил член, готовясь к выплеску всего, что накопилось за эти дни… Но Наташа вновь сцепила меня и пережала пальцами в своей излюбленной точке.

Я взвыл, стал вырываться. Одолел ее, взял за волосы, сжал и с особой злостью вогнал сочащийся в конвульсиях член к эту настырную и пакостную суку с твердым желанием кончить в нее. И вскоре сделал это.

Наташа торжествующе ахнула и заключила в такие сильные объятия, что невольно подумал, она не человек. Сдавила так, словно стремилась сделать нас единым целым. Чувствовал, что ей это понравилось… понимала, что сама спровоцировала на такое.

Она хочет от меня ребенка?!

До самого утра мы резвились, балуя свои фантазии и расширяя грани дозволенного. Я показал им еще несколько фишек Глории, от которых та сама тащилась. Постельные уроки моей телохранительницы принимал всегда с охотой, ибо познание женщины с умелой учительницей наиболее успешны. Всегда стремился быть лучшим во всем. Не всех дамочек можно было брать, как Эмилию, некоторых нужно ублажать так, чтобы запомнили на всю жизнь. Быть может, благодаря моей вальки, я и нашел свое местечко в сердце дочери советника, когда – то.

Проснулся, когда за древесными стенками шумел день. Через окошки пробивался скупой свет. Приятно удивился тому, что ни одна из девушек не улизнула из постели. Если раньше любил просыпаться один, то теперь понимаю – избаловался. Жизнь научила, что одному всегда очень плохо. Без поддержки трудно, это угнетает. Если тебя никто не поддерживает в твоих начинаниях, ты сомневаешься, обращаешься к призракам прошлого.

Две очаровательные белобрысые грелки, обхватили меня руками и ногами, будто лианами. Я и сам держал Наташу за грудь, рука порядком вспотела. Ручка светы повисла в районе моего паха. Благо не за яйца держит, а то мало ли приснится ей враг…

Решил не будить их сразу. Такое приятное чувство. С сознанием, проясняющимся ото сна оно проходило в глубь моей души и трогало за черствое сердце. Вновь ощутил себя нужным.

Когда дернулся, чтобы погладить соблазнительную попку Светы, обе поднялись, спешно выискивая куски своей одежды. Уже и не останавливал, каждая выполнила обещание.

– А мои где трусы?! – рыкнула Наташа. – Света гони свои!

– Да вон же они! – пыталась отбиться рейдерша, что явно уступала в силе своей сестре.

Стеснения Светы были на лицо, она старалась спрятаться за Наташу. Та же, напротив, демонстрировала свои прелести и соблазнительные изгибы. Опыт…

– Ага, порваны! – ругалась старшая.

– Да бери одеяло, – усмехнулся я, вручая ткань.

– Чтобы надо мной все сестры смеялись? – фыркнула Наташа и вырвала Светины трусы под возмущение подруги. Та в долгу не осталась, сразу не отдала, а треск ткани возвестил, что и эти не пригодны.

Я рассмеялся в голос.

Обиженная Света голышом полезла в люк. Успел узреть ее торчащую попку с тоской в груди и неудовлетворенным утренним желанием.

– Может останешься? – проскрипел и привлек за напряженные бедра Наташу.

Она подалась, рухнула на кровать. Немного смущенная и опешившая от такой наглости. И тут вдруг приобняла так… так по – родному.

– Оставайся, – прошептала она неуверенной такой интонацией.

Хотелось спросить: ты ли это? Или: что на тебя нашло?

– Мне нужно в Бор, я ведь…

– Принц Шеннийский, – закончила фразу Наташа с сарказмом и едва уловимой горечью.

Хотел было ухватить за голые сиськи, да неловко как – то стало. Иная атмосфера. Поцеловал ее носик. Она на меня посмотрела, щенячьим таким взглядом. Совсем на нее не похоже.

– Я буду вспоминать нашу постель, – проговорила она и отпряла. – Не могу понять откуда, но ты несешь старые и теплые воспоминания. Ты ими пропитан, Кастиль. Даже в постели…

– Поясни, – я снова упал на кровать. Неожиданно девушка влезла сверху, растопырив сексуальные ляхи.

– Я спала с многими валькийками, – она произнесла это с неким стеснением. – С бывшими рабынями для любовных утех, бывшими леди и придворными шлюхами, с деревенскими бабами, что прежде грязно удовлетворяли лордов. Но лишь одна проделывала то, что ты. И все это только она.

– Глория, – выдохнул я.

Синие глаза лидерши округлились. Она вскочила, будто ужаленная в голый зад.

– Этого не может быть! – взвизгнула.

Ее реакция мне была не ясна.

– Опиши мне свою Глорию! – взревела Наташа, ее бешеный взгляд пугал. А трясущиеся сиськи аж вдвойне.

И я описал Глорию, все ее привычки, родинки, которых было две на теле. Добавил фирменные фразы. Оказалось, приятно вспоминать, моя речь была пропитана искренностью… В общем, выложился, чтобы убедить. Потому что ее реакция пугала меня. Будто затронул святое, и если вру, меня ждет что – то ужасное. Спешил доказать обратное.

Наташа ушла в чем мать родила.

Тем же днем я узнал, что она ушла на рейд вместе с большой группой вальки. Об этом обмолвилась Света. Теперь она смотрела на меня иначе. Стеснялась, даже когда стала обучать стрельбе из лука. Ее твердые ручки смягчались, ощущая телесный контакт, когда показывала, как нужно брать лук. Девушка млела, и это было видно. Но стоило мне распустить руки, а это выражалось в простых провокациях в виде легких непринужденных прикосновений, она отталкивала и хмурилась.