Текст книги "Ангел Бездны"

Автор книги: Игорь Тихорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

БАТОГОВ

После отъезда Панкратова я позвонил Никанорову, получил от него хорошую взбучку за промедление и приказ немедленно явиться к старшему следователю городской Прокуратуры для «введения в курс дела». Лишний раз мысленно подивившись оперативности и пробивной силе банкиров вообще и Никанорова в частности, я поехал в Прокуратуру.

Приехал я в одиннадцать двадцать. Артемьева не было на месте. «Уехал на труп», как мне пояснили, тут же, впрочем, добавили, что вернется, очевидно, скоро, поскольку убит бомж, скорее всего во время пьянки, на бытовой почве. Ждать тем не менее пришлось около получаса, и я оказался одним из слушателей анонимного «пророка», который вышел в эфир в полдень этого дня. Сначала я не очень вслушивался, полагая, что ведущий радио попросту прикалывается…

Потом, когда речь пошла о «морях крови», изумился…

Я вошел в комнатку к уже знакомому оперу Володе Вахрушеву, тот тоже сидел с открытым ртом, и когда громоподобная речь закончилась, я спросил у Володи, часто ли у них на радио позволяют себе подобные шутки?

Володя покрутил головой и ответил, что скорее всего это разыгрыш какого-нибудь психопата корреспондента. Мы разговорились о превратностях нынешней жизни, легко превращающих нормальных добропорядочных людей в психов, и скоро забыли о передаче, тем более что появился Артемьев, и мне нужно было идти в кабинет.

Артемьев не слишком любезно вручил мне ксерокопию справки об обстоятельствах взрыва багажного вагона поезда № 326 и, сославшись на занятость, просил после ознакомления со справкой зайти к нему, «если появятся вопросы». Я забрал справку и ретировался.

– А вообще, – добавил он, – взрывом с сегодняшнего дня занимается старший следователь из Москвы Сазонов Михаил Логинович.

В номере я засел за справку. Надо отдать должное ее автору, который довольно подробно и пространно описывал и место происшествия, и детали и пересказывал показания случайных свидетелей.

В целом картина выглядела следующим образом: 17 километр находится между двумя будками путевых обходчиков: двадцать седьмой и двадцать восьмой.

Обходчик двадцать седьмой будки заявил, что поезд № 326 прошел по расписанию, он, Соколов Василий Андреевич, встретил и пропустил его как положено, после чего вернулся в домик. Чуть позднее ему показалось, что прогремел раскат грома. Это Василия Андреевича несколько озадачило, поскольку погода была хорошая и отдельные облака грозы не предвещали. Он снова вышел из домика, оглядел небо и посмотрел вслед исчезнувшему вдали поезду. «Мне показалось, что гром был слишком сильным, – рассказывал он следователю. – Звук был такой, будто сразу из нескольких пушек выстрелили». На горизонте Соколов увидел столб дыма. Это его удивило, и он позвонил обходчику двадцать восьмой будки. Тот ответил, что тоже видел вдали дым, слышал отдаленный звук грома или выстрела, но не знает, в чем дело. Поезд № 326 на его территории пока не появлялся. Второй обходчик связался с Межинском, оттуда ответили, что связи с машинистом нет.

На месте взрыва работали пожарники, медики, милиция, прокуратура. Были опрошены и несколько свидетелей, работавших в это время в поле. Они показали, что, услышав шум поезда, автоматически посмотрели на железнодорожную колею, потом увидели, как внезапно из вагона за тепловозом вырвался столб пламени, раздался сильный взрыв, дым поднялся, как они утверждали, метров на десять – пятнадцать вверх. После этого послышался треск дерева, скрежет металла. По словам очевидцев, было отчетливо видно, как задняя часть локомотива подпрыгнула, потом тепловоз развернуло и некоторое время волокло по земле и шпалам, пока он не встал окончательно. Остатки стен багажного вагона горели. Два следующих вагона полезли друг на друга, затем первый из них сошел с рельсов и встал наискосок от колеи, второй, напротив, выбросило на соседний путь. У первого оторвало переднюю стенку и сорвало часть крыши.

Остальные вагоны остались на колее, но третий врезался во второй, а четвертый в третий. Шестой и все остальные пострадали меньше.

Следственная бригада полагала, что источник взрыва находился внутри вагона. Очевидно, взрывное устройство равнялось примерно восьмистам граммам тротила. Судя по характеру взрыва, устройство было приведено в действие часовым механизмом.

Машинист рассказал: «В течение примерно десяти минут скорость у меня была тридцать километров в час. Так положено на этом участке. И хорошо, что скорость была небольшая, потому что иначе все могло кончиться гораздо хуже».

У машиниста была при катастрофе сломана рука. Помощник машиниста пострадал серьезнее. У него были сломаны три ребра, кроме того, у предплечья – рваная рана.

Пассажиров в поезде ехало немного. Вагоны были заполнены на одну треть. Никто из пассажиров, к счастью, не погиб. Всем пострадавшим была оказана экстренная медицинская помощь.

Последствия взрыва в самом багажном вагоне оказались ужасающими. Николаеву оторвало голову. Тело было выброшено взрывной волной под откос.

Семенова разорвало на куски. Части его тела нашли разбросанными по обе стороны дороги. Панкратова придавило обломками в углу вагона. Его вытащили пожарники. Грудная клетка была раздавлена, тело сильно обожжено.

Владимирова нашли примерно в шести метрах от вагона. Он лежал на куске вагонной стенки с пробитой головой. Кроме того, железный прут с зарешеченного окна словно копье вонзился ему в спину. Врач «скорой помощи», приехавшей на место через полчаса после катастрофы, считал чудом, что Владимиров остался жив. Когда его укладывали в машину, врач сказал: «Не удивлюсь, если он не доживет до больницы».

Но Владимиров не умер. В больнице установили диагноз: травма мозга, ранение позвоночника. В ту же ночь местный хирург провел успешную операцию, и появилась надежда, что Олег останется в живых.

Оружие охранников было обнаружено и по номерам идентифицировано. Автомат Николаева, сильно искореженный, нашли неподалеку от его обезглавленного тела. Кобура пистолета осталась на обгорелом ремне и местами буквально приварилась к телу. И автоматом, и пистолетом владелец явно не пользовался.

Ствол автомата Семенова был оторван от ложа, патроны в рожке и в обойме пистолета от высокой температуры взорвались. Экспресс-анализ остатков автомата и пистолета показывал, что ими также не пользовались.

Оружие Панкратова лежало неподалеку от третьего вагона, отброшенное взрывной волной вместе с обрывком окровавленного комбинезона. И рожок, и обойма были полны патронов.

Автомат Владимирова застрял в обломках вагона. В этом месте на стене висел огнетушитель, который повредило от взрыва, и на автомат вылилась часть жидкости из него. Это сохранило рожок от взрыва патронов. Пистолет был при Олеге, лишь кобура лопнула в двух местах.

Судя по состоянию оружия, в багажном вагоне по пути следования царили покой и порядок.

Кроме того, в траве неподалеку от насыпи была обнаружена обгорелая пачка стодолларовых купюр.

Больше ничего существенного я в справке не обнаружил. Говорилось там еще об остатках портфеля Владимирова, о некоторых технических деталях. Об убийстве девушки Тани я не нашел ни слова и с тоской подумал, что придется снова обращаться к районному милицейскому начальству, а они скорее всего отошлют в Обл. ФСБ… Следственная бригада явно не связывала вместе два эти преступления: взрыв поезда и убийство девушки за десять километров от катастрофы, но мне почему-то хотелось знать о втором преступлении больше. Сегодня ехать куда-либо было поздно. Даже если бригада и работала без выходных и по двадцать четыре часа в сутки, все равно в десять часов вечера не только руководство, но и любой опер, измученный за день, пошлет меня куда подальше и будет прав.

Я решил спуститься в буфет поужинать и пройтись по ночному Межинску, так сказать, «почувствовать атмосферу».

Прогуляться мне, однако, не удалось. То есть на улицах ночного города я оказался уже буквально через пятнадцать минут, но ни о каком интуитивном осознании «атмосферы города» думать уже не приходилось. Едва я успел заказать сосиски, сметану и кофе, едва уселся за столик, чтобы вдумчиво проглотить пищу, как из репродуктора на стене прозвучали позывные местного радио и диктор, предупредив нас о начале передач городских новостей, сказал: «Только что мы получили сообщение о покушении на Аркадия Васильевича Винникова, известного главу Межинского эзотерического общества и директора Дома Семи Духов, где собирались члены городской эзотерической общины. Машина марки „БМВ“, в которой находился Винников вместе с тремя друзьями, была обстреляна из автомата на пересечении улиц Гражданской и Прилежаева. Наш корреспондент сообщил по телефону с места преступления, что после первых выстрелов автомобиль потерял управление и врезался в стену дома № 24/17. Из стоявшей неподалеку вишневой „девятки“ выскочили двое мужчин в масках, подбежали к „БМВ“ и в упор расстреляли находившихся в машине пассажиров, после этого снова сели в припаркованный автомобиль и скрылись. Врач прибывшей на место покушения „скорой помощи“ констатировал смерть всех четырех пассажиров. Старший следователь Горпрокуратуры Артемьев комментировать преступление отказался».

Других городских новостей я уже не слышал. В памяти мгновенно пронеслась недавняя фраза из статьи в местной газете, автор которой цитировал анонимного «пророка», обещавшего «наказать смертью четырех „ослушников“, не желавших обратиться в приверженцев Великого Духа Внутреннего Космоса…» Спросив у буфетчицы, как быстрее добраться до перекрестка Гражданской и Прилежаева, я выскочил из гостиницы.

На месте расстрела пассажиров «БМВ» уже закончила основную работу оперативная бригада, сыскари продолжали опрос свидетелей. Я увидел двух своих знакомых оперов Володю и Бориса, колдовавших над останками искореженной машины. Тела убитых были уже увезены, и опера ковырялись в разбитом приборном щитке и собирали с пола какие-то осколки и обломки.

Я решил воспользоваться самым банальным приемом для проникновения к месту происшествия: просто пошел нахально мимо ментов, стоящих в оцеплении, а когда один из них схватил меня за рукав – сказал: «Да я вон в ту парадную, домой иду. Не всю же ночь мне здесь стоять, пока вы разбираться будете», – и пошел дальше. За мной, пользуясь случаем, попытались прорваться еще пара человек, и мент бросился к ним, а я в темноте проскользнул к самой машине, у которой в свете фар «уазика» орудовали мои знакомые сыскари.

Честно говоря, какой-либо конкретной цели для проникновения к расстрелянной машине у меня не было. Разве что – попытаться узнать, что за люди были в машине вместе с руководителем местных эзотерических дел мастером и что следствие думает о неведомых киллерах и о безвременно погибших пассажирах.

– Сбываются пророчества! – тихо проговорил я, присаживаясь на корточки рядом с распахнутой задней дверцей «БМВ».

– Доблестный герой-одиночка пожаловал, – проворчал Борис и повернулся к приятелю: – Пошли, что ли, Вова! Вроде все уже осмотрели и перекопали. Здесь теперь и частный сыск кроме битого стекла ничего не найдет.

– А кто же ему позволит искать? – ответил Володя. – Пусть обгоревшие кусочки зеленых по полям собирает да склеивает. Глядишь, лет эдак через двадцать все десять лимонов насобирает.

Они переговаривались так, словно меня здесь вовсе не было.

– Да где уж нам, – миролюбиво заметил я. – Мы на такое никак не способны. Да и чего их собирать по полям, коли «развеян прах, засохли слезы».

– А чего же сюда прибежал?

– Из любопытства, парни, из чистого любопытства… Правда, не буду врать, любопытство взыграло профессиональное. Прямо удержу нет, хочется узнать, на кого этот ворон-вещун по радио беду накликал? Деловые какие под пули попали или так… любители колдовства и магии?

– Как сказать… – проворчал Вова. – Винников вроде бы из колдунов, хотя с бандитами связан был всегда крепко. Из трех других один новенький, двое залетные из Пскова, но оба в авторитете.

Опера расщедрились и даже назвали мне фамилии погибших, из чего я заключил, что вице-президент ЭМЕСК-банка даром в Межинске времени не терял – это первый вывод, а второй – раз меня, сугубо частное лицо, хотя бы отчасти в следствие ввели, значит, есть у сыщиков подозрения, что убитые каким-то образом связаны со взрывом поезда.

– Я зайду к вам завтра, мужики, с утра самого, может, чего нароете или из нарытого поведаете, ладно? – Я сказал это просто, как само собой разумеющееся. Будто речь шла о дружеской беседе за рюмкой водки, а не о серьезном следствии, слух о котором уже разошелся по всей стране.

– Заходи, – так же просто сказал Борис. – Мы часов в десять уже куда-нибудь умотаем.

– Так я и раньше зайду! О чем речь? Спокойной ночи, парни!

В гостинице меня вызвал к себе Никаноров и сказал, что, во-первых, с завтрашнего утра в моем распоряжении будет машина, а во-вторых, я смогу отныне обращаться за информацией не только к знакомым операм, но и к самому руководителю следственной группы Михаилу Логиновичу Сазонову, с которым есть договоренность о взаимном обмене информацией. В конце беседы Яков Федорович добавил, что погибшие в машине люди принадлежали к так называемой Центровой группировке, которая с некоторых пор отчаянно борется за сферы влияния с Северной бандой.

На следующее утро в половине девятого я уже был в Межинском РУОПе, в штабе следственной группы. Дежурный по Управлению любезно предупредил меня, что моя машина, джип «чероки», стоит во внутреннем дворе, и вручил мне ключи от нее.

Борис и Володя были уже на месте. В кабинете, правда, как назло, сидел еще и старший следователь Сазонов, при котором мне не очень хотелось беседовать с сыщиками. Наверняка они не раскроются при нем, какие бы ни были договоренности у моего босса с их начальством.

Я поздоровался и в двух словах пояснил, что работаю по тому же делу, но в частном порядке.

Старший следователь поднялся и, расхаживая по кабинету, произнес целую речь. Смысл ее состоял в том, что наши хорошие законы плохо соблюдаются, что вмешательство частного сыска в следствие государственного масштаба вносит сумятицу и пахнет анархией, что за помощь в ведении следствия он, Сазонов, господину Никанорову, конечно, благодарен, потому что подаренная группе передвижная криминологическая лаборатория будет очень полезна и нужна, но помощь должна быть бескорыстной и не наносить вреда следствию.

Он говорил громко и с пафосом, будто выступал с трибуны. Ко мне старший следователь обращался так, будто я являюсь как минимум членом Правления ЭМЕСК-банка.

Из этой пламенной речи я сделал вывод, что Никаноров преподнес группе в качестве спонсорской помощи машину-лабораторию, взамен потребовав посвящения меня в следственно-розыскные мероприятия. Еще я понял, что старшему следователю кажется: одной лаборатории недостаточно для того, чтобы официально нарушить закон и на полных правах ввести меня в свою группу.

Я бы многое мог сказать ему, но противоречить в таких случаях – пустая трата времени. Поэтому я молча ждал, когда он закончит выступление, и делал вид, что внимательно слушаю его, и даже пару раз согласно кивнул.

Наконец Сазонов умолк и, заявив, что пора приниматься за дело, вышел из кабинета.

Я без обиняков сказал оставшимся операм, что мне нужно посмотреть следственные дела погибших вчера бандитов и материалы на других членов обеих группировок.

– Тетенька, дайте попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде, – ехидно заметил Борис и добавил: – Вчера хоть что-то умолял дать, а сегодня ему дела подавай! Ладно, дадим тебе то, что требуется, но не больше чем на час. Понял небось, что Сазонов не хочет открыто на тебя разрешение давать? Неофициально, якобы без его согласия, смотри, но так, чтобы он тебя на этом деле не застукал. – Борис вынул из сейфа несколько папок, передал мне и показал на пустой стол: – Садись вот сюда и читай. Мы сейчас смоемся, через час вернемся. Дверь закрой изнутри, мы придем, постучим. – Они с Володей вышли.

Следственные дела на погибших бандитов были, судя по датам, заведены сравнительно недавно. Все четверо входили в Центровую группировку. Трое – Рахматов, Попов и Кузьмин – в прошлом спортсмены, состояли членами банды уже три года и в основном были исполнителями. Четвертый – Аркадий Васильевич Винников был фигурой крупной. По данным следствия, Винников входил в руководящее ядро Центровой группировки, предположительно был ее мозговым центром. В Межинске Аркадий Васильевич появился год тому назад, когда Центровая задумала взять под свое «покровительство» серединные области России. Он арендовал двухэтажное здание клуба железнодорожников и организовал в Межинске «Эзотерическое общество Семи Великих Духов Космоса». Надо отдать ему должное: идея была великолепной. Лучшую «крышу» трудно было придумать.

Примерно полтора года тому назад окрестности Межинска прославились среди российских любителей непознанного многочисленными случаями появления светящихся шаров, слухами о призраках, исчезновением людей и прочими явлениями, которыми в последние годы активно занимались не только те, кто интересовался контактами с внеземными цивилизациями, но и члены эзотерических обществ, маги, ясновидящие и сторонники гипотезы параллельных миров.

Винников развил бурную деятельность, объявил себя одним из «Великих Посвященных», активно привлекал новых членов.

О закулисной стороне его деятельности, конечно, не знал практически никто из членов общества. Местный РУОП и ФСБ имели сведения о прошлой жизни Посвященного, но официально придраться ни к чему не могли. Винников не участвовал ни в каких разборках, внедренные агенты его на «стрелках» не видели. Тем не менее сотрудники органов не без оснований полагали, что именно Аркадий Васильевич Винников разрабатывал планы некоторых особенно хитроумных операций Центровой группировки.

Вполне возможно, что именно Винников придумал операцию «Поезд» с целью уничтожения десяти миллионов долларов ЭМЕСК-банка или их захвата, чтобы опередить представителей «Северной», которая, по агентурным сведениям, также имела виды на перевозимые миллионы зеленых. Операция «Северных», без деталей правда, была известна ФСБ. Сыщики готовились к нейтрализации и захвату «Северных» именно во время попытки ограбления багажного вагона. Произойти это должно было двумя часами позже, на затяжном подъеме, где поезд резко снижал скорость. Именно там ждала группа захвата бандитов «Северной». Однако все произошло иначе…

Я еще раз просмотрел папки, пытаясь отыскать какое-либо упоминание об убийстве девушки, но ничего не нашел.

Когда вернулись Борис с Володей, я отдал им папки, поблагодарил и спросил, почему в деле нет упоминания об убийстве Тани. Володя пожал плечами и сказал, что убийством занимается милиция, ищет маньяка, а их дело раскрутить взрыв поезда.

Мы попрощались, договорившись встретиться вечером и обменяться новой информацией, если она появится.

ДОКУМЕНТЫ. ХРОНИКА. ПРЕССА

«МЕЖИНСКИЙ ВЕСТНИК»

18.04.97

«…Сегодня в полдень наши радиослушатели стали свидетелями еще одного выхода в эфир неизвестного радиотеррориста.

Внезапно главный передатчик местного радио прекратил работу. Наступившую тишину в эфире прервал голос неизвестного, который заявил, что расстрел четверых людей вчера в центре города – одна из его акций, что уничтоженные люди являлись самозванцами, черная энергия которых засоряла чистоту тонких миров.

Далее террорист заявил, что и впредь Дух Внутреннего Космоса будет избавлять цивилизацию от существ низшего разряда, которые мешают великой работе по совершенствованию духовного мира человечества.

Правоохранительные органы оказались и на этот раз бессильны перед террористом, цель которого очевидна: запугать жителей, внести в жизнь города панику, поселить страх в сердцах людей».

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Срочно!

Кузнецову

№… 19.04.97

Длина волны неизвестного передатчика не соответствует ни одному из диапазонов, в которых работают местные радиостанции и любители. Нам удалось лишь зафиксировать направление волны, шедшей из района Глухого Лога или леса вокруг него. Силами оперативной группы было проведено прочесывание леса в районе Глухого Лога, однако следов передатчика не обнаружено. Ведутся дальнейшие поиски.

Михайлов

ШИФРТЕЛЕГРАММА

Срочно!

Кузнецову

Сообщаю, что сегодня ночью я выходил на телепатическую связь с неизвестным объектом, заявившим, что он является полноправным членом Круга Посвященных и потребовавшим, чтобы правоохранительные органы не пытались помешать его работе. Местонахождение свое объект раскрыть отказался. Угрожал физическим уничтожением.

Продолжаю работу.

Летун

ШИФРТЕЛЕГРАММА

Срочно!

Единств. экз.

Михайлову

По ориентировке РУОП № 5.721 от 10.04.97 разыскиваются члены бандгруппы «Северная» Григорьев, он же Трофимов, он же Холодный, он же Павел, он же Георгий, по отчеству Иванович, а также Иосифович, 1972 г. р., уроженец г. Тулы, образование среднее, в прошлом чемпион города Тулы по самбо. Также Николаев, он же «Колян», он же Пищаев, он же Петр, по отчеству Владимирович, образование высшее. В прошлом тренер по кун фу. Оба разыскиваемые подозреваются в убийстве четырех членов банды Центровая.

Кузнецов

КУЛИКОВ АНДРЕЙ ДМИТРИЕВИЧ,

ОН ЖЕ ЛЕТУН

Андрей Дмитриевич Куликов уже добрых пять лет числился штатным сотрудником специального психологического отдела ГРУ в чине подполковника.

В разведку Куликов попал сразу после окончания исторического факультета МГУ. Его пригласили сначала в КГБ в связи с тем, что Андрей Дмитриевич обладал необыкновенным даром ясновидения. Дар этот проявился еще в студенческую пору, когда Куликов ради забавы предсказывал результаты экзаменов своим однокурсникам или предрекал кому-нибудь из друзей неминуемую женитьбу.

Однажды, когда все органы, можно сказать, «стояли на ушах», разыскивая маньяка-убийцу, Куликов нарисовал его предполагаемый портрет и послал в КГБ. Там особого внимания на письмо не обратили, но когда через пару месяцев маньяк был арестован, один из следователей наткнулся в деле на портрет, сделанный Куликовым, и доложил начальству. Сначала Куликова заподозрили в связях с убийцей, но тщательная и всесторонняя проверка опровергла эти предположения.

Тогда Андрея пригласили на беседу и предложили после окончания университета сотрудничать с КГБ внештатно. Вскоре началась перестройка. О Куликове забыли, но на него уже обратила внимание разведка, и после окончания курсов, Андрей Дмитриевич стал штатным психологом ГРУ.

В Межинск Куликов приехал не только в связи со следствием по делу о взрыве поезда. Начальство пыталось выяснить, насколько достоверны слухи об аномальных явлениях в окрестностях города, и по возможности определить круг людей, которые так или иначе вовлечены в «бесовщину». Шефы Летуна предполагали, что криминальные элементы могут воспользоваться дурной репутацией города и под прикрытием необъяснимых явлений вершить свои вполне конкретные и реальные дела.

Куликов снял комнату у старушки в деревянном домике, походил по городу, послушал, о чем беседуют за пивом и чаем горожане, сходил в Глухой Лог. Пытаясь настроиться на волну здешних настроений, Андрей Куликов охотно угощал в барах случайных знакомых, пару раз сходил в баню попариться и послушать рассуждения мужиков о бесовских явлениях. Летун редко «включал» свой дар по заказу. Он знал, что нужное состояние придет само, после того как он почувствует душой атмосферу места, где ему предстоит работать, поэтому он не спешил активно включаться в таинственные и необъяснимые происшествия в Межинске.

После первого выхода в эфир анонимного террориста Куликов впервые почувствовал какое-то мощное излучение, некую волну, идущую откуда-то и странным образом воздействующую на мозг. Странность заключалась в том, что излучение рождало непонятный страх и неуверенность в себе. Прежде, работая над раскрытием различных преступлений, Куликов ничего подобного не испытывал.

«Летун» почему-то решил немедленно отправиться в Долину ангелов, но уже на тропинке, выходящей из леса, ощутил противодействие. Будто воздух вокруг него стал плотнее, идти было все тяжелее, и наконец Куликов был вынужден остановиться. Дальше его не пускала невидимая стена. Каждое движение давалось с трудом и рождало колебания, образующие видимые глазом синеватые волны тумана.

Тогда-то Летун и вступил в первый мысленный контакт с незнакомцем, который приказал ему не медленно вернуться в город и затем уехать, ни во что не вмешиваясь.

Диалог Летуна с неизвестным противником был коротким. Незнакомец заявил, что знает о его, Летуна, способностях мага, требует, чтобы он покинул Межинск, угрожая в противном случае расправиться с ним.

Куликов никогда прежде не думал о себе как о маге, но, услышав такое определение, не удивился и попросил у незнакомца разрешения на встречу. Тот снова ответил, что ни о какой встрече речи быть не может и что Куликов должен уехать.

«Ты не сможешь уничтожить меня! – сказал Летун. – Я чувствую, что сильнее тебя».

«Я могу уничтожить любого, кто будет противодействовать мне, но тебя застану врасплох, когда ты не будешь готов ко встрече с опасностью. Все люди одинаковы! Ты должен есть, спать и встречаться с себе подобными. Когда ты расслабишься, я уничтожу тебя, и никакие заклинания тебе не помогут».

После этих слов контакт прервался, и Летун вынужден был вернуться в город. Составив шифртелеграмму и вручив ее связнику для передачи Михайлову, который один знал об истинных целях его прибытия в город, Куликов уединился в своей комнатенке. Он чувствовал, что пришла пора войти в состояние готовности к отделению духа от тела и дальнейшему путешествию в астрале. Хозяйка его улеглась, в доме наступила тишина. Куликов выключил свет и сосредоточился.

Пройдя две стадии выхода в астрал, он перешел в третью, но тут произошло нечто непонятное. Куликов отчетливо услышал чьи-то крики и мольбы о помощи. Крики были настолько громкими, что вывели Летуна из оцепенения, но тут же включился Третий глаз, внутреннее зрение Летуна, и он смутно увидел очертания огромной пещеры, в которой под потолком висели шары, светящиеся синим светом. В глубине пещеры Летун увидел силуэты людей, застывших в самых причудливых позах. Вдруг навстречу ему полетело НЕЧТО. Оно надвигалось с ужасающей быстротой, и Летун наконец разглядел, что это огромная голова какого-то идола. Голова надвигалась, Куликов стал задыхаться. Усилием воли он отключился от видения, и тут же смолкли крики и мольбы. Летун снова сидел на топчане в своей комнатке; в доме царила тишина. Но Куликов чувствовал по-прежнему присутствие чего-то страшного, могущего угрожать его жизни. Летун встал, резко потянулся, представил мысленно дома города, в который приехал, людей, спокойно спящих в них, ощутил тепло и добро, исходящее от этих людей.

Больше Андрей Дмитриевич не стал пытаться выйти в астрал. Он знал, что нужно дождаться утра и поразмышлять об увиденном спокойно, без каких-либо отрицательных эмоций, которыми мог подпитываться его противник. Кто этот противник, Летун не знал, но осознавал, что столкнулся с кем-то или чем-то весьма могущественным.

Андрей Дмитриевич спокойно лег и заснул, охраняемый энергетической завесой доброты, которую он тщательно собрал и окружил ею себя.