Текст книги "Участковый: Назад в СССР 2 (СИ)"

Автор книги: Игорь Подус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3
Дома

И снова меня разбудил телефонный звонок. Открыв глаза, я уставился на знакомый советский гобелен с охотниками на привале. При этом солнце за окном явно клонилось к закату. Голова закружилась. Накатило ощущение дежавю.

Неужели мне это всё приснилось? – подумал я, ибо мозг отказывался верить, в то, что недавно видели глаза.

Сев на диване, я уставился на стол. Там лежал лист бумаги, прижатый графином с водой, несколько пластинок с таблетками, йод, вата и куча медицинских бинтов.

– Значит, не приснилось – проговорил я вслух и, ощупав бок, обнаружил повязку, обвивавшую торс и переходившую на верхнюю часть спины.

Странно, но зашитые раны не болели, и только немного чесались, так как это бывает на последних стадиях заживления, перед снятием швов.

Поднявшись, я направился к трезвонящему телефону и, увидев дорожку электрического света, приостановился на пороге распахнутой настежь ванной комнаты. На полу валялся рюкзак с обрезом и остальная моя амуниция. А в самой ванной лежал разодранный на куски комбинезон и залитая кровью одежда.

Взяв трубку телефона, я в очередной раз услышал встревоженный голос отца.

– Саня, ну наконец-то я до тебя дозвонился. Как ты там? Оклемался после аварии на рыбалке или ещё нет?

– Вроде оклемался – неуверенно ответил я, не понимая, про какую аварию он говорит.

– Скажи спасибо доктору, Артёму Абрамовичу Кацу. Он сегодня с утра заявился в РОВД. Всё рассказал и предоставил медицинскую справку. А заодно отмазал тебя перед начальством и пригнал мне мотоцикл. Кстати, почему ты мне не сказал, что вы вместе отправитесь на рыбалку?

– Так получилось. Планы поменялись в последнюю минуту. Морячок не смог, а доктор выявил желание посидеть с удочкой на берегу – соврал я в ответ.

– Ладно, проехали. Теперь слушай сюда, рыбачок. Если завтра, девятого мая, не выйдешь на службу, то у тебя начнутся большие проблемы. Гамалеев постарался, и по РОВД снова пошли слухи, что ты запил. А теперь он рвёт и мечет. Хочет твоей крови.

– Не хочу доставлять ему такого удовольствия. Так что завтра обязательно выйду – пообещал я. Затем, уставившись на себя в зеркало, осмотрел повязки, на предмет признаков кровотечения.

– Хорошо. С утра жду на разводе. Посмотрим, куда тебя определят.

– А что есть выбор?

– Да. Могут отправить со мной в центр Москвы на праздничное усиление или оставить в микрорайоне на двойное дежурство. Ну а теперь готовься, завтра легко точно не будет – предрёк отец и напоследок, сообщив о назначенном на десятое число футбольном матче с деревенскими, повесил трубку.

После этого я прошёл в ванну, подобрал обрез и, вытащив из стволов стрелянные гильзы, заменил их на снаряжённые пулями патроны. Затем проверил, закрыта ли входная дверь. И только после этого вспомнил о лежавшей под графином бумажке.

Оказалось, что это записка от доктора Каца.

Саша, ни с кем ничего не обсуждай, пока не прочитаешь мою записку, а потом её лучше сожги.

Я взял на себя смелость, написал справку и отнёс её утром в РОВД. После этого пообщался с твоим непосредственным начальством. По придуманной мною легенде ты получил лёгкие телесные повреждения, на рыбалке. Если коротко, то с резиновой лодкой, на которой ты находился, столкнулась моторка. Извини, но другой легенды я придумать не успел. Но знай, я начальство ещё ни разу не подводил, так что мне вроде поверили. Как патологоанатом, не могу выдать тебе нормальный больничный. А справка, действительна только на сутки. Предупреждаю сразу, с такими подозрительными ранами, как у тебя, к другим врачам ни в коем случае не суйся. Могут догадаться и на всякий случай позвонить куда надо. Так что больничный точно не вариант, и завтра тебе придётся выйти на службу. Надеюсь, ты справишься.

В конце док описал, какие таблетки принять, если поднимется температура и начнётся жар. Кроме этого, он настоятельно рекомендовал, побольше пить сладкого чая и хорошенько поспать. А в конце пообещал появиться у меня к семи утра и сделать перевязку.

Снова вернувшись в ванную, я разобрал скиданную как попало амуницию. После этого закинул окровавленную одежду в мешок и вынес на балкон, с целью в дальнейшем её сжечь и таким образом избавиться от улик.

И в самый последний момент почувствовал, что в тряпках что-то осталось. Начав их перетрясать, едва не напоролся на пробивший мешок игольчатый клинок стилета. Вытащив забытый трофей, рассмотрел явно старинную вещь, изъятую лично из руки убитого маньяка.

Грани были протравлены кислотой, и на отшлифованной поверхности выделялись многочисленные слои, создающие узор как на дамасской стали. А на вырезанной из чёрного дерева рукояти было начертано латинское изречение, такое же, как на золотом кольце Графини. В остальном оружие выглядело простым и функциональным. Таким реально легко колоть с целью убить.

Я почувствовал, что им уже убивали множество раз. В это не верилось, но это тот самый клинок, что должен был через год заколоть мать. Теперь же он точно не принесёт ни одной безвинной жертвы.

Включил телевизор для создания нужного фона, я принялся размышлять, под советский кинофильм «На пути в Берлин».

Что же мы имеем? Маньяка я сто процентов завалил наглухо. И, похоже, именно его жизненную энергию, впитала в себя ненасытная аномалия. Она же каким-то образом позволила мне выжить после двух пулевых ранений и большой кровопотери. Если учесть, прошедшие после перестрелки двое суток и судить по нынешнему состоянию здоровья, то сейчас я должен себя чувствовать намного хуже.

А теперь о плохом. Получается, что серийный убийца, которого я ловил больше половины своей прошлой жизни, всего-навсего тупой исполнитель чужой воли, которому просто нравилось убивать молодых девушек. Мнимая француженка, которую члены тайного общества уважительно называли Графиней, пару раз упомянула, что он её брат. Так ли это в действительности, пока непонятно. Но сейчас ясно одно. Он выполнял её приказы, причём беспрекословно.

Остальные её тоже слушались.

Первый подчинённый Графини, это военный, видимо, носящий офицерское звание капитана. Увы, но фамилию и принадлежность к какому-либо из родов войск, мне выяснить не удалось. В момент боестолкновения я попал ему в ногу из обреза. По всей видимости, пуля прошила бедро навылет, не причинив большого ущерба здоровью.

Второго я опознал сразу. Это был будущий майор МВД Иващенко. Именно его сделали моим преемником в 2024 году. И именно он привёз меня к приготовленной заранее засаде. Во время перестрелки я в него точно попал. И, видимо, достал хорошо. Как результат, за руль скорой помощи уселся капитан. Убил ли я Иващенко? А вот в этом я не уверен. Тем более живительная энергия, идущая от донора, могла его, как и меня, излечить даже от смертельной раны.

И что же у нас получается? Графиня, это явный лидер группы заговорщиков. Остальные исполнители её воли. Каких целей они добивались, проникнув в аномалию? Наверняка, хотели вылечить парочку пациентов, лежавших под наркозом в медицинских капсулах, за счёт принесения в жертву молоденькой девушки. С моей точки зрения, эти пациенты уж точно не являются простыми советскими гражданами. Скорее всего, они смертельно больные родственники, неких авторитетных людей. За счёт их чудесного выздоровления заговорщики докажут свою значимость и в будущем станут незаменимыми для выбранных ими представителей советской элиты.

Вспомнив о том, что случилось в аномалии, я в очередной раз похвалил себя за то, что не засветил лицо. Конечно, вычислить меня не особо трудно, но всё-таки кое-какая фора у меня имеется.

Что же ещё я помню? Кажется, Графиня назвала военного хранителем. Кроме этого, она точно так же обозвала моего вечного свидетеля из прошлой жизни. Антона Львовича Воронцова.

И чего же они такого хранят? Задав себе очередной вопрос, я вспомнил, как капитан открыл проход в аномалию, при помощи собственной крови. Вполне возможно, Воронцов умеет проделывать нечто похожее с порталом, находящимся в тупиковой части подземной галереи. Выходит, каждый из них хранитель своего собственного аномального сектора.

Вспомнив карту вероятных мест убийств, составленную молодым аналитиком МВД при помощи нейросети, я невольно вздрогнул, ибо осознал, что это всё лишь верхушка айсберга. Если судить по обнаруженным секторам активности маньяка, таких аномалий на окраинах Москвы, по крайней мере, семь. Но реально, скорее всего, побольше. А значит, и хранителей, должно быть, примерно столько же.

А в то, что ячейки тайного общества существуют в Москве восьмидесятого года, я теперь был уверен. Сейчас они навряд ли слиты в единую сеть, подобную той, что наверняка существовала в Российской Империи до двух революций семнадцатого года. Скорее всего, она полностью сформируется к началу двухтысячных.

Едва я об этом подумал, вспомнил о местах, в будущем находящихся во владении крупных коммерческих структур. В 2024, развалины цеха, где имеется проход в аномалию, огорожены высоченным забором, находящимся под круглосуточным наблюдением. Мы в отделе думали, что убийства там закончились, но на самом деле их наверняка научились скрывать.

Ещё одно подозрительное место, где убивать девушек, начнут в конце восьмидесятых, в будущем тоже надёжно огорожено. Я вспомнил, как удивлялся, когда узнал, что некая крупная строительная фирма взяла в аренду на 99 лет, старый затопленный карьер и несколько свай разрушенного моста. А в том, что в одной из каменных свай, имеется проход в аномалию, я теперь не сомневался.

Третье и самое главное, известное мне место со входом в аномалию, это катакомбы под комбинатом. Правда, мне до сих пор непонятно одно. Почему девушек с периодичностью в восемь-десять лет убивали в арке дома инженеров. Ведь, как я понял, близость жертвы-донора к аномалии критически важна. Это всё мне предстояло выяснить, и, похоже, я теперь знаю, у кого можно спросить.

Интересно, сколько тайное общество убило девушек за время своего существования? Горстка энергетических вампиров, долгое время продолжала жить и процветать, питаясь чужой жизненной силой? Число жертв явно исчисляется сотнями. А если учесть тех, кого они убивали раньше, то, возможно, и тысячами.

И что я должен делать, после того как узнал правду? – задав себе этот вопрос, я почувствовал, как кулаки непроизвольно сжались. Мне захотелось найти каждую аномалию и каждого члена тайного общества, которое судя по тому, что я узнал, существует больше сотни лет. Найти и уничтожить. Передавить словно блох, живущих на теле собаки.

Ну а самым первым в прицел попадёт мой вечный свидетель, Антон Львович Воронцов. Он дольше всех морочил мне голову, так вот пускай теперь и расплачивается по полной.

Решив, что так тому и быть, я принялся собираться на службу. А когда подготовил парадную форму, в дверь квартиры тихонечко постучали. Взяв со стола обрез, я спрятал его подальше в шкаф и пошёл открывать. Не знаю почему, но сейчас я не почувствовал опасности. А ещё я на девяносто девять процентов был уверен, что это пришла Зина.

Взглянув в глазок, я убедился, что не ошибся. Правда, на этот раз сумки в руках девушки были две и выглядели они чересчур внушительно. Ворвавшись внутрь, Зина сунула мне свою поклажу в руки и принялась снимать плащ. И о чудо, на этот раз, она была облачена в элегантное красное платье с огромными вырезами сбоку, оголённой спиной и весьма откровенным декольте, которое мало чего скрывало. Причёска на голове и вечерний макияж, дали понять, что она долго готовилась к этой встрече.

Включив свет, Зина уставилась на мои семейные трусы и с подозрением пробежалась взглядом по белым повязкам, обвивавших мускулистый торс крест-накрест, словно революционного матроса, пулемётные ленты.

– Саша, а это что такое?

– Бандитские пули – вполне честно признался я, и она ухмыльнулась.

– А если честно?

– Зин, да так, ничего особенного. Просто пара небольших травм, полученных на рыбалке.

– Значит, чувства меня не подвели, и я не зря решила отпраздновать с тобой праздник Победы. Бедный мальчик, сейчас буду тебя лечить. Ты как не против? – спросила она и соблазнительно выгнувшись, оголила ножку, облачённую в красный чулочек с подвязкой.

– А разве у меня есть возможность отказаться? – спросил я, и Зина отрицательно замотала головой.

– Нет. Даже если бы ты переломал ноги и руки, я нашла бы способ тебя использовать по назначению – сделав игривое заявление, она расправила плечи, показала все плюсы чересчур откровенного декольте. И в этот момент я понял, что вполне готов к её предложениям, несмотря на ноющие раны. – Но это всё на десерт. А для начала я накрою на стол и покормлю тебя нормальной, человеческой едой, приготовленной женскими руками.

Едва успев спрятать записку Каца, я был отправлен включать музыку. А когда вернулся, на родной диван, увидел, что волшебница успела заставить стол посудой с салатами, соленьями, овощами, зеленью, тоненько нарезанными мясом и сыром. Дополняли картину бутерброды с чёрной и красной икрой. А в центре стояла огромная посудина с дымящейся картошкой пюре, прикрытой слоем тушёного в духовке мяса по-французски.

И только увидев всё это великолепие, от которого безумно вкусно пахло, я понял, как зверски проголодался. Правда, набить желудок по полно мне с первого раза так и не удалось. После второй рюмочки коньяка, жаждущая близости Зина устроила весьма эффектное представление, которому наличие платья никак не помешало. В итоге моё мужское начало взяло верх над желудком и заставило поставить красотку в весьма интересную позу. При этом ноющие раны никак не помешали мне сделать то, что я давно собирался.

Глава 4
Квартирная кража

И всё-таки Зина меня обманула. Никакого лечения от неё я не получил. Зато ненасытная продавщица устроила мне настоящий марафон желаний, так и не дав нормально поесть. А когда раны начали настоятельно о себе напоминать, и я уже собирался попросить пощады, она заявила, что завтра у неё трудный день, и начала одеваться. Я не стал её останавливать и отправился провожать.

По дороге заметил некоторую нервозность в поведении Зины и задал пару наводящих вопросов. Поначалу она держалась, но потом не выдержала и всё рассказала. Оказывается, хорошие знакомые из торга, предупредили заведующую универсама о большой комиссии из министерства торговли, собирающейся нагрянуть в определённые торговые точки, сразу после майских праздников. Так что завтра, несмотря на праздник День Победы, на работу выйдет весь коллектив магазина и начнёт шуршать. Персоналу совместно с начальством предстояло сделать полную ревизию, вылизать магазин дочиста и подготовить документацию.

Немного разбираясь в том, как устроена Советская торговля, и какие риски имеются у её работников, я пожелал Зине удачи. А при расставании посоветовал незамедлительно позвонить мне, если начнутся проблемы.

В итоге я проводил её домом и вернулся к двум ночи в квартиру. Немного перекусив, ещё раз мысленно поблагодарил Зину за обильные угощения и убрал оставшуюся еду в холодильник. В процессе, забил его почти полностью.

А едва лёг спать, сразу провалившись в жуткий сон, где все события происходили внутри аномалии. Всю оставшуюся ночь, я отстреливался от толпы пустышек, очень сильно походивших на быстро, передвигающихся зомби. При этом я что-то судорожно искал в том самом имперском банке, в котором не так давно очнулся.

Прервал бесконечный поиск, звонок в дверь. Открыв глаза, я убедился, что будильник показывает ровно семь часов утра, и похвалил пунктуальность доктора Каца.

– Саша, а ведь ты единственный мой пациент, если учесть только живых – заявил док, переходя через порог квартиры.

– Артём Абрамович, если учесть, что двое суток назад в меня всадили две пули, то чувствую себя очень даже неплохо – честно ответил я.

Кац удовлетворённо кивнул и отправился мыть руки в ванну. Затем он поставил меня посреди зала под свет люстры и принялся срезать повязки.

– Ну что ж, очень даже неплохо – изрёк он, осмотрев раны. – Подобной скоростной регенерации живых тканей я никогда раньше не наблюдал. А если учесть, что пули я извлёк прошлой ночью, то это просто поразительно. Саша, я только одного не пойму, откуда у тебя на спине взялись эти весьма характерного вида царапины? Вчера их там точно не было.

– Наверное, случайно поцарапался – ответил я и док заулыбался.

– Ну, ну. Конечно. Понимаю, дело молодое. Но всё же, Саша, попрошу хорошенько высыпаться хотя бы несколько ближайших дней. А сейчас быстро в душ. Помоешься, сделаю перевязку.

– Будет сделано – ответил я и отправился выполнять приказ Каца.

После душа док обработал зашитые раны и перевязал.

– Если всё будет нормально, то придёшь вечером в морг. Буду снимать швы, а заодно расскажешь в подробностях о том, что ты видел внутри аномалии. Затем поговорим о наших делах. Конечно, хотелось бы поговорить прямо сейчас, но мне ночью позвонил товарищ из Москвы. Ну тот самый, что взялся сделать анализы принесённых тобой образцов. Он настоятельно попросил, чтобы я к нему приехал как можно быстрее.

– Артём Абрамович, будь поосторожнее в Москве. А то сам понимаешь, если о наших делах узнают там, где не надо, будет совсем худо.

– Саша, я всё понимаю. Так что не волнуйся, ничего лишнего не сболтну – уверил меня Кац.

А когда он засобирался уходить, я достал из холодильника принесённые Зиной, бутылки армянского коньяка и коробку конфет птичье молоко. Затем отдал это всё Кацу.

– Зачем? – не понял док.

– Артём Абрамович, мы же в СССР живём. Тут пол-литра, может сделать больше, чем сотенная купюра. В Москве трёхзвёздочный точно пригодятся. Кстати, тебе на накладные расходы не подкинуть пару-тройку красненьких червонцев. У меня имеется в заначке.

– Нет, Саша. Денег точно не надо, а вот это я, пожалуй, возьму.

– Артём Абрамович, спасибо за то, что спас меня. Без твоей помощи я бы точно не выбрался – поблагодарив Каца, я протянул руку.

– Это тебе Саша, спасибо, за то, что втянул меня в это всё. А то как подумаю, что это могло пройти мимо. – Кац пожал руку. – К тому же девушку, которую эти сволочи собирались принести в жертву, ты всё-таки спас.

* * *

Через полчаса я прибыл в РОВД, попав прямиком на праздничный развод.

Батя встретил приветливо. В процессе парочка знакомых милиционеров спросили про рыбалку. Другие косились, но вроде без негатива. Начальники, поглядывали на меня, но при всех предъявлять претензий не стали.

На этот раз, в Москву вместе с группой ППС и ГАИ, сопровождавших несколько автобусов с ветеранами, меня не отправлять не стали. Сразу после развода, к себе подозвал начальник уголовного розыска майор Лавренов.

– Саня, я тут разговаривал вчера с доктором Кацем. Так что наслышан о твоих злоключениях. Надеюсь, ты на год вперёд нарыбачился?

– Похоже, рыбная ловля, это не моё – согласился я.

– А ты в следующий раз охоту попробуй. А я могу компанию составить – неожиданно предложил Лавренок и заулыбался, показав, что в честь праздника, у него приподнятое настроение.

– Сергей Иванович, для охоты мне сначала надо ружьё прикупить – возразил я.

– Ну это дело одного дня. Сходи к сестре в поликлинику, она тебе справку от психиатра мигом выправит. Потом в разрешительном отделе тебе всё, что надо подпишут. А в охотничьем магазине я подскажу, что лучше из оружия взять. Там же и охотничий билет справим.

А пока майор Лавренов давал дельные советы, я заметил появившегося из здания милиции Гамалеева, и догадался, что тот вышел по мою душу.

– Лейтенант Расторгуев, сегодня ты переходишь в моё подчинение – неожиданно заявил он и посмотрел на Лавренка так, словно тот должен был его поддержать.

Но вместо этого начальник угрозыска отрицательно замотала головой.

– Нет. Сегодня он работает с моими операми. На территории участкового этой ночью обнесли квартиру, директора галантерейного магазина. Так что лейтенант Расторгуев будет рыть землю носом целый день по поводу квартирной кражи.

– А почему я не в курсе? – возмутился Гамалеев и попытался испепелить меня ненавидящим взглядом.

– Сигнал поступил из прокуратуры сорок минут назад. Дежурный и начальник милиции уже в курсе. Мои люди тоже отбыли на место преступления.

– А почему первыми узнали в прокуратуре?

– Кто-то позвонил в санаторий, в котором проводит отпуск хозяин квартиры. А уже он лично связался с кем-то из прокуратуры. Товарищ майор, а ты чего меня допрашивает? – неожиданно возмутился Лавренок. – Ты же заместитель начальника штаба, и должен всё узнавать в дежурном отделе раньше меня.

Опыт подсказал мне, что этот спор, возник сейчас неспроста. По всей видимости, пока я отсутствовал, Гамалеев отдавил начальнику угрозыска любимую мозоль, и тот, зная о наших отношениях с заместителем начальника штаба, решил этим воспользоваться и поставить его на место. Одно было странно. Обычно подобное принято решать приватно, а не в присутствии подчинённого.

– Бардак! – воскликнул покрасневший Гамалеев и ещё раз, гневно зыркнув на меня, взбежал по лестнице и скрылся внутри РОВД.

После этого Лавренок повернулся ко мне.

– Лейтенант, надеюсь повторно, задачу тебе растолковывать не придётся? – спросил он строго.

– Никак нет, товарищ майор – ответил я и выпрямился.

– Значит, иди и выполняй. И Саша, смотри не подведи меня. Сам видишь, на тебя тут некоторые уникальные личности, большой зуб заимели.

Выслушав предупреждение, я отдал честь и направился в дежурку, узнавать точный адрес квартиры, директора галантерейного магазина.

* * *

Прибыв на адрес, я поздоровался с сержантом водителем, стоявшим рядом со знакомым милицейским козликом, затем прикинул, где именно находятся окна ограбленной квартиры, и хорошенько осмотрел дом снаружи. Затем то же самое сделал внутри подъезда. А на площадке четвёртого меня встретил Мищенко.

Пожав ему руку, я уже хотел войти в квартиру, но он меня притормозил.

– Саня, а ведь ты был прав – начал он.

– В чём прав?

– Ну насчёт тех рулонов ткани, украденных на комбинате. Короче, её тем же вечером нашли. Оказывается, что во время предпраздничной сутолоки, материал перевезли на склад чулочно-носочного цеха и забыли указать в документации. Заявление уже забрали. Так что дело закрылось, считай даже не начавшись.

– А я же тебе говорил, не спеши. На предприятиях всегда так. Сначала сами накосячат, а потом каждый на другого вину скидывает. – Я указал на дверь квартиры. – Ну а тут чего?

– Всё как обычно. Обнесли хату директора галантереи. Следов мало оставили, так что явно висяк. Квартирка зажиточная, так что там было чего брать. Одно плохо, там молоденькая прокурорша верховодит. Я всего час с ней пообщался, но уже сейчас чую, она меня до белого каления доведёт.

– Ладно, разберёмся. Тем более Лавренок меня сюда в помощь на целый день отослал.

Пройдя в квартиру, я сначала внимательно осмотрел прихожую с большой кухней. Затем обошёл все четыре комнаты и заценил содержимое вывернутых полок. Когда дело дошло до огромной гостиной со стоявшим посередине круглым столом, я сначала осмотрел творящийся вокруг бардак, а затем сконцентрировал внимание на молоденькой работнице прокуратуры. Кстати, она была весьма симпатичной брюнеткой, стройной и явно длинноногой.

По случаю праздника, девушка облачилась в парадную форму. И теперь восседала за столом, в позе прилежной ученицы, вдумчиво конспектирующей слова учителя. Перед ней лежала кипа бумаг и свеженький составленный протокол. А рядом стоял эксперт криминалист, бубнящий про улики и отпечатки пальцев.

Вместе со мной в гостиную вошёл Мищенко.

– Наталья Вячеславовна, а это здешний участковый. Лейтенант Расторгуев – представил он меня.

Выслушав Мищенко, прокурорша прекратила что-то отмечать в разложенных на столе бумагах и, одарив меня довольно-таки высокомерным взглядом, состроил недовольную мину.

– Ну вот, как всегда, участковый является самым последним, когда мы уже закончили осмотр и практически составили протокол. Опера за тебя, Расторгуев, уже и понятых нашли. – Начав обращаться с претензии и на ты, – она указала на подпирающих стену понятых.

Первый из них, выглядевший пьющим мужчина, лет пятидесяти на вид. Он утопал в объёмном пиджаке, снятого явно с чужого плеча и нервно озирался. Рядом с мужиком возвышалась дородная женщина в синем халате и косынке. Подобную униформу обычно носили школьные технички и уборщицы всевозможных контор и магазинов.

– Ну, раз у вас тут всё схвачено, то зачем тогда вообще вызывали местного участкового? Наверняка товарищ юрист второго класса, очень опытная в подобных делах и уже успела, вычислил вора, по оставленным им следам и отпечаткам. А уже вечером преступник придёт сдаваться и принесёт с собой хабар? – Я не собирался отмалчиваться, тем более прокурорша сама первый начала задираться. К тому же манера её общения и некоторые нехорошие предчувствия, вызывали во мне лёгкую нервозность.

Выслушав, прокурорша вперила в меня осуждающий взгляд, однако я лишь ухмыльнулся.

– Лейтенант Расторгуев, вам следует не пререкаться, а сейчас же пройтись по квартирам подъезда и опросить жильцов. После этого вы мне лично доложите о том, что узнали – отдав распоряжение, прокурорша отвернулась, дав понять, что потеряла ко мне интерес. А затем продолжила водить шариковой ручкой по бумаге, при этом озвучивая вслух некий текст.

– Значит, что мы имеем. В четырёхкомнатную квартиру директора галантерейного магазина, уехавшего с семьёй в Сочинский санаторий, ночью проник некто, при этом открыв оба дверных замка ключами.

– Следов от работы отмычек, на дверях не обнаружено – тут же подтвердил эксперт-криминалист.

Прокурорша удовлетворённо кивнула и продолжила:

– А рано утром, кражу обнаружила нанятая директором магазина уборщица, пришедшая поливать цветы, вытирать пыль и мыть полы.

После этих слов, стоявшая у стеночки пожилая женщина, утвердительно закивала.

– По её словам, из квартиры пропали старинные часы с боем, ранее стоявшие на декоративной полке. Исчезли все золотые украшения, хранящиеся в трюмо, находящемся в спальне, две женские шубы из платяного шкафа и заграничный кассетный магнитофон вместе с кассетами. Кроме этого, из холодильника исчезли все консервы, а из бара весь алкоголь. Так сколько вы говорили, там было бутылок?

– В баре бутылок пятнадцать всяких-разных стояло. Многие иностранные. А ещё две бутылки шампанского и одна водки в холодильнике всегда хранились – уточнила женщина, стоявшая у стены.

После этого я громко кашлянул, и все посмотрели на меня.

– Значит, обнаружившую кражу уборщицу, вы сейчас используете в качестве понятой – проговорил я и сделал вид, что хлопаю в ладоши. – Ничего не скажешь, умно. Правда, мне интересно, как вы отметите её в протоколе. Как понятую, свидетельницу или подозреваемую? Или сразу используете её во всех трёх ипостасях?

Присутствующие переглянулись. А пока прокурорша с Мищенко, косились друг на друга, я продолжил.

– Кстати, гражданин, а вас каким образом загнали в понятые? – спросил я мужичка.

– Так, мне жена утром позвонила. Приказала, чтобы я всё бросал и быстро бежал сюда – смущённо ответил мужчина и кивнул на уборщицу.

После этого я снова посмотрел на своих опешивших коллег.

– Значит, замки никто не ломал. Дверь открыла уборщица. А ключи, после отбытия директора магазина в Сочинский санаторий, имелись только у неё? И вы вместо того чтобы подозревать этих граждан в грабеже, совершённом группой лиц, по предварительному сговору, назначили их понятыми? Ну это просто пять баллов, товарищ прокурор. Да и ты, Мищенко, тоже молодец.

– Выходит, вы нас с мужем в краже подозреваете? – растерянно проговорила уборщица, и я заметил мокроту, начавшую появляться в уголках глаз.

– У нас, гражданочка, работа такая, всех поголовно подозревать. Ну а тех, кто прибыл на место преступления первым, нужно подозревать вдвойне. Однако, милая женщина, в данном случае, не спешите лить слёзы. Как мне кажется, вы с мужем к этому делу никак не причастны.

Я сказал это уверенно и заметил, как Мищенко нервно сглотнул.

– Саня, не нагоняй драматизма. Новых понятых, я тебе через пять минут хоть десять штук приведу. А ежели чего ещё заметил по делу, лучше сразу покажи, а не темни.

– Да без проблем. – Пройдя к окну, я указал на два горшка с цветами, стоящими в сторонке на стульях. – Гражданочка, а эти герань и гибискус, всегда находились на этих местах?

– Нет. Раньше они на подоконнике стояли – сразу ответила уборщица.

– И как я понял, вы их сегодня не трогали?

– Нет, не трогала. Раньше поливала два раза в неделю. А сегодня, в этом бардаке, даже не заметила, что их кто-то переставил.

Протянув руку, я дёрнул за ручку, прикрученную к форточке, и легко её распахнул.

– А форточки вы на шпингалет всегда закрываете?

– Да. После проветривания квартиры всегда закрываю, на случай если дождь пойдёт или снаружи ветер разыграется – ответила женщина.

– Лейтенант, к чему вы ведёте? – наконец-то спросила, пришедшая в себя работница прокуратуры. – Это четвёртый этаж. В закрытую форточку снаружи точно не залезть.

– Ага, конечно, не залезть. Особенно если форточка старая и имеет большие щели. А рядом с окном проходит пожарная лестница – ответил я и, высунувшись наружу, легко дотянулся до ржавой лестницы.

– Там что есть лестница – удивился Мищенко.

– Сам посмотри – ответил я и уступил ему место.

– Странно, а как же вор открыл форточку снаружи, а потом за собой её прикрыл, да так, что мы сразу и не заметили? – сказал опер, после того как убедился в моих словах.

– Форточники – ребята опытные, почитай цвет воровского мира. Они могут залезть без верёвки там, куда настоящий альпинист, никогда не сунется. А подобные фокусы со шпингалетами, они на раз проворачивают. Если бы тот, кто здесь побывал, захотел заморочиться, он бы и цветочки назад на подоконник вернул. А потом с помощью правильно выгнутой проволочки, снаружи смог эту форточку на шпингалет закрыть.

– И что же нам теперь делать? – спросила явно растерявшаяся прокурорша, при этом я заметил, что её первичный гонор, как ветром сдуло.

– Вам, товарищ юрист второго класса, нужно правильно составить протокол, вписав туда новых понятых и кое-что изменив строго по делу. Гражданку уборщицу используйте как свидетельницу, предоставившую ценные сведения. А пока вы будете всем этим заниматься, Мищенко со своими архаровцами пробежится по квартирам и расспросит жильцов. Может, они чего интересного заметили. Ну и заодно он вам новых, нормальных понятых приведёт.

– А участковый чем займётся? – спросила так и не представившаяся работница прокуратуры.

– А я отправлюсь рыть землю на своём участке. Сами понимаете, наш форточник, сам себя не сдаст и с повинной в РОВД не придёт.