Текст книги "Пристань Мертвого Дома (ЛП)"

Автор книги: Иан Эсслемонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Картерон взял кусок хлеба, постучал по столу. Тверже камня. Кивнул Хаул: – Хорошо. Что с Амероном и Ноком? Есть вести?

– Прячутся в траве, – сказал Зубоскал своим мягким голосом – потрясающий контраст с таким грубым и покрытым шрамами лицом. Он не отрывал глаз от Хаул. – Но не думаю, что они найдут помощь на острове. По мне, все власть имущие сочли дело законченным.

Хоул горько кивнула, и Картерону пришлось согласиться с общим мнением. Грюмсюрет не найти поддержки и финансов на Напах.

Зубоскал чуть заметно склонил голову, бормоча: – Только упомяни нанимателя...

Картерон оглянулся. Похожий на гнома недомерок спустился по лестнице, направляясь к выходу. Черный, как всякий дальхонезец, сморщенный и седовласый, хотя шагает по-юношески бодро; в руке качается короткая трость.

– Куда изволите идти? – крикнул Картерон.

Словно пойманный на преступлении, странный тип застыл, не опустив ноги. Оглянулся, воздев седые и толстые, будто две гусеницы, брови. – Как... иду немного прохладиться. Полезно для... здоровья. Вот и всё.

Картерон отвел взгляд – Не сегодня. Ночью мы должны затаиться. Ночные туманы вредны для здоровья, особенно вашего.

Ответом стал звук закрывающейся двери. Зубоскал тоже поднял бровь. – Получил, Сухарь.

Картерон закатил глаза к тяжелым прокопченным балкам потолка. – Ох, ради любви всех морских богов... – Вскочил, забирая в карман кусок черствого хлеба. Возможно, удастся пришибить им какого-нибудь громилу. Выходя, подхватил клинок в ножнах.

Снаружи он быстро потерял бы нанимателя в стелющихся шарфах тумана, если бы не стук трости по мостовой. Нагнал у открытого капища – маг стоял, опершись на трость и неспешно озираясь. Указал на алтарь: – Что это?

Картерон изучил статую. Женская фигура была грубо вытесана из местного гранита. Плечи обвивали выцветшие полотнища и венки, у подножия скопились пеньки свечей, потухшие курительные палочки. Он отлично знал эту персону. Ей не хватало весов в правой руке – похоже, проржавели или украдены. При помощи весов она определяет достоинства ушедших в море и решает, вернуться ли им домой.

– Леди Неррузе. Богиня Берегов. Успокаивает бури, покровительствует морякам и рыбакам. Брат ее – Беру, Владыка Бурь.

Трость снова застучала – вероятно, владелец привык размахивать ею, когда размышлял. – Остров многое отдал морю, – сказал старик задумчиво.

– Да. Как и Напы.

– Сила морей, – пробормотал наниматель под нос; затем резко зашагал, и Картерон снова остался один, не понимая, куда идти. Он почти запаниковал, щурясь в тумане. Как можно было потерять этого клопа?

Стук снова возвестил положение нанимателя – далеко, на улице, что ведет к побережью. Картерон поспешил туда, удивляясь, как старый чудак ухитрился уйти столь далеко.

Добрался до причалов и стал тревожно крутить головой. Угрюмая оторвет ему яйца... Тут он увидел его за грудой ящиков и бочек, беседующим с толпой рабочих.

Картерон встал рядом, расслышав окончание фразы: – ... и какую посудину вы не взялись бы обслуживать?

Мужчины и женщины смотрели на него, как на лунатика. Один нехотя оторвался от бревна и встал напротив. – Что ты имел в виду, проклятый дальхонезец?

Картерон встал между ними. – Прости моего друга, он туповат.

– Я ж говорю. Кем он себя счел, ради Худа?

– Просто безвредный старый дурак.

Женщина-учетчица махнула рукой: – Глянь, твой дурацкий дружок снова куда-то побрел.

Картерон выругался, разворачиваясь. Маг – если это был настоящий маг – отошел довольно далеко, завязав беседу с шайкой беспризорников. Он помчался туда, вновь успев к окончанию разговора. Пацаненок отвечал, пожимая плечами: – Да уж, есть такие, кого никто не уважает.

Ву снисходительно засмеялся и показал талианский медяк. – Я о корабле. Моряки народ суеверный, еще пуще солдатни. Должны быть невезучие корабли.

Девочка вылезла вперед: – О, так ты о "Закрученном". Никто на него не запишется. – Она протянула руку, но Ву отвел монету.

– И где этот невезучий корабль? С нами?

Девочка презрительно скривилась. – Я что, не сказала, на него никто не запишется? Конечно, он здесь. Уже годы здесь! – Она указала на что-то в гавани.

Ву бросил монетку. – Благодарю.

Один паренек до странности пристально разглядывал Ву. Теперь он ткнул пальцем: – Не ты ли тот, что зашел во двор Мертвого Дома?

Ву кивнул. – Воистину так.

Детская банда разом притихла, глаза стали большими. – И, – выдохнул паренек, – как ты сбежал?

Картерон вдруг осознал, что сумрак вечера внезапно стал гуще. Вокруг потемнело, будто наступило солнечное затмение. Казалось, тени сползлись отовсюду, в особенности окружая старика – он был как бы завернут в темный саван. Из наступившей тьмы донесся зловещий, гулкий шепот: – Кто говорит, что я сбежал?

Шайка раззявила рты и разбежалась во все стороны. Они с нанимателем внезапно остались наедине, а тьма ушла, как случается при затмении. Картерон вздрогнул, услышав по-детски тонкий смех старика-дальхонезца, и постарался сделать суровый вид. – К чему это было? Пугать детей?

Старик повел пальцами, отметая обвинения. – Бросаю семена, мой друг. Всего лишь бросаю семена. – Он направился вдоль причала. Картерон поглядел в меркнущее, затянутое облаками небо и пошел следом, не отпуская рукояти тесака.

Маг встал среди высоких штабелей: бочки, ящики, амфоры... Когда Картерон подошел, ткнул тростью в сторону края причала, где притулилось одинокое судно, вдалеке от подобных ему – будто зачумленное. – "Закрученный", – сообщил Ву.

Картерон оглядел корабль. Узкий, высокие борта, три мачты. Разновидность каботажника. Вероятно, с комбинацией прямых и косых парусов; вероятно, быстроходный – и очевидно в плохом состоянии. Борта посерели, краска повсюду облезла, из клюзов текла ржавчина. Канаты провисли, выбленки были кое-где порваны. Трюм явно нуждался в основательной чистке, если вообще не прогнил.

– Жалкая посудина, – фыркнул он, глядя на Ву.

– И пораженная жуткой проказой – репутацией проклятого корабля. Все так говорят.

Картерон понимал, что мерзкий тип намеренно подогревает в нем интерес, но не удержался. – Проклятого? Как?

Недомерок снова повел рукой. – О, немало бестолковых смертей в последние рейсы. И долгая история отсутствия прибыли. – Маг состроил ужасную гримасу, не без труда согнав ее с губ. Прокашлялся. – А недавно он обрел репутацию еще хуже.

Картерон без энтузиазма спросил: – То есть?

– Он одержим духами. – Тип оглядел затененные проходы между грузами и удовлетворенно кивнул себе. – Итак... мне пора приниматься за работу. – К крайнему недоумению и беспокойству Картерона, он начал выцветать. – Не иди за мной.

Маг исчез. Картерон выругался и оглядел ящики, бочки, не найдя и следа нанимателя. Угрюмая его убьет! Он снова поглядел на "Закрученный" у причала. Что ж, он хотя бы узнал, куда уходит старик – если не обманывается. Моряк скрылся в узком проходе, сел на бочонок и сложил руки, ожидая и наблюдая.

Через некоторое время он проснулся в смущении, но быстро вспомнил, где и зачем сидит. Наступила ночь. Его что-то пробудило. Картерон напряг зрение, но не нашел в темноте ничего необычного. Хотя бы туман пропал, потому что остывший за вечер воздух уже не так энергично перемещался. "Закрученный" лежал, неподвижный – но не заброшенный: на корме горел фонарь, из иллюминатора кабины также лился неяркий золотистый свет.

Затем раздался вопль – непроизвольный крик удивления и тревоги. Сапоги затопали по пристани, мимо кто-то пробежал. Картерон мельком углядел пожилого господина, лицо над седой бородой белее снега, глаза дико выкачены.

Он снова сел и воззрился на "Закрученного", раздумывая. Хочется ли ему... Нет, решил моряк, совсем нет. К тому же если маг эфемерен как фальшивый вексель, вряд ли ему грозит опасность от дубинок людей Геффена. Он встал, почесался и вернулся в "Смешок".

По пути пришлось делать крюка, избегая банд на углах улиц. Наконец ему удалось просочиться в дверь. Зал снова был пуст, там сидели одни члены команды.

Прощай спросила: – И где наш так называемый хозяин?

– Кажется, работает.

Она была долговязой – женщина, привычная к мечу и предпочитавшая в битве толстый кожаный доспех. Теперь она облачилась в охотничий костюм из тонкой кожи. Прощай сидела, сложив руки. – Работает над чем?

Картерон смерил ее взглядом. – Боишься привидений?

Фехтовальщица скривилась при столь нелепом вопросе. – Конечно. А кто нет?

– Тогда тебе лучше не знать, чем он занят.

– Он что, как бы взаправдашний маг?

– Думаю, да. – Он уже начинал гадать, не относится ли старик к людям самого опасного сорта. Мысль, что Ву оказался настоящим магом, встревожила женщину, и Картерон добавил: – По крайней мере он на нашей стороне.

Казалось, ей не полегчало. Прощай похлопала по бедру, у которого обычно висел меч. – Не понимаю, почему бы нам не помчаться туда, попросту предав всех смерти.

– Потому что это уже будет свара между нами и всеми местными. Угадай, кто победит? – Жесткие губы шевелились, зубы, похоже, скрипели. Однако женщина сдалась и осунулась на стуле. – Медленно и надежно, – утешил он ее, проходя дальше.

Картерон занял стул у камина и принялся подбрасывать дров – сырость не желала отступать. Закончив, откинулся на спинку, озирая стражу у двери, Прощай и тощего лучника Токараса. Они не выглядели счастливыми от необходимости сидеть, глядя на туманную улицу.

Гарнизонные будни, подумалось ему. «Не наша сильная сторона. Не прямой бой. Угрюмой нужно быть поосторожнее. Верность несомненна, но тоска и отсутствие удач и побед способны подточить самые надежные союзы. Что-то нужно сделать». Он был уверен – ни одна из них не предаст. Он молился и ждал.

Глава 5

Порван-Парус оперлась ладонями о неровную, просоленную поверхность каменного бастиона, созерцая скромные горы на севере. Распущенные волосы развевались по ветру, приходилось отводить их от глаз. Над головой чайки и бакланы плыли в бризе, резко крича. Она долго следила за свободными птицами; затем опустила взор к бурым холмикам Кремневых равнин. К северу, едва в дне плавания от берега Малаза, лежал материк. Так близко и, увы, так далеко.

Нужно многое сделать, чтобы они с Моком обрели права на титулы. Однако он... как бы это сказать... слишком доволен собой и миром. Значит, делать придется ей. Вот только что?

Ей приходил на ум ответ в классическом стиле. Экспедиция. Рейд на континент, какие проводил Мок Обманщик в молодые годы. И люди до него, почтенные пираты острова Малаза.

Это должно напомнить, кто правит морями, путями торговли и побережьем, и почему следует признавать и уважать такую власть. Это вселит страх божий в кичливых купцов Кауна, упадочных аристократов Анты и проклятых наглецов-канезцев.

Она ударила кулаком по въевшемуся в камень гуано. Хватит. Сегодня ночью она вложит идею в разум Мока.

Сзади кто-то раскашлялся. Она обернулась. – Да?

– Корабль в гавани, миледи, – сказал дозорный.

– И?

– Люббен думает, вам будет интересно.

Люббен был горбуном, кастеляном Замка. – Хорошо.

Она перешла на другую сторону. Птичий помет запятнал всю площадку; Порван-Парус поняла, что ненавидит этот кусок древних скал. О, как хочется ей бросить богами забытые задворки ради подобающего имения в настоящем городе, вроде Анты или Тали!

Судно пришвартовалось так далеко, как было возможно. Оно было длинным и низким, две мачты; на такой дистанции корабль выглядел крошечным, но она все поняла, хотя синеватый цвет парусов отсюда был едва различим. – Что, ради всех морей, делает здесь напанский корабль? – воскликнула колдунья.

Стражник мудро счел вопрос риторическим. – Они спустили шлюпку с флагом перемирия, – сказал он.

«Занятно. О чем они будут толковать?» – Гм, Люббен был прав. Мне интересно. Следите за ними. Пусть эскорт готовится. Я сама сообщу Моку.

Стражник поклонился, она полетела в главную башню.

Найдя его в спальнях. Странно, несмотря на полдень, он был едва одет, сражался с застежками корсета. Она подскочила и отвела его руки, чтобы все сделать самой. – Что ты делаешь?

Он пожал плечами, смущенный: – Наряд не готов... – и задохнулся от силы, приложенной ею к корсету.

– Так ты слышал.

– Что слышал, любовь моя? – Она могла ошибаться... но голос звучал слишком неровно.

– Напаны! В гавани! Похоже, это официальная делегация.

Мок развел руки, пока Порван-Парус застегивал многочисленные пряжки. Потом пригладил усы, размышляя. – Делегация... да. Новый король, о котором мы слышали. Официальные отношения... – Привычно прищуренные глаза вдруг широко раскрылись. – Или официальное признание! – Он схватил ее за руки, отстраняя. – Позови ту новую девку, Вив. Ты встретишь их в зале. Я должен быть одет подобающе.

– Ну, если ты считаешь, что так лучше...

– Отлично. Может быть, это первый шаг ко всему, о чем мы грезили, милая. – Он торопливо лобызнул ее и захлопнул дверь.

По пути вниз ей пришло на ум, что постель была вся смята. До сих пор не убрано! Нужно будет хорошенько внушить Вив.

***

Делегация – она сочла, что это делегация, ибо трое слишком мало для налета – состояла из женщины и двух мужчин. Пожилой моряк, вероятно, был послом, его сопровождала почетная стража. Все трое отличались синеватой кожей, свойственной уроженцам Напов.

Войти позволили лишь послу. Порван-Парус ожидала его у подножия высокого кресла Мока, что стояло во главе основного обеденного стола.

Эмиссар вошел, громко топоча подошвами сапог по плитам пола. На взгляд Порван-Парус, он плохо подходил миссии: слишком короткий, похож на грушу. Она грустно вздохнула. Впрочем, дела с Напами вести придется. Не нужно лишь возлагать особенных надежд...

Встав на почтительном расстоянии, эмиссар поклонился с масляной улыбочкой. – Адмирал Корез к вашим услугам.

Она поклонилась в ответ, подумав: если этот похожий на крысу типчик – настоящий адмирал напанов, их будет легко победить. – Приветствую, адмирал. Вы делаете нам честь. Прошу, пользуйтесь полнейшим гостеприимством. Наши острова – братья, слишком долго бывшие в разлуке.

Посол погладил клиновидную бороду – всю пронизанную сединой – и серьезно кивнул. – С кем, – начал он учтиво, – я имею честь беседовать?

Парус старалась сохранять благородный вид, внутренне браня себя за неуклюжесть. – Извините, адмирал. Я Порван-Парус, госпожа Замка.

Брови посла радостно взлетели: – Ах! Великолепная Порван-Парус. Ваше мастерство славится во всех южных морях. – Он снова склонился.

Она подумала, что выбор столь непритязательного, безобидного типа в качестве эмиссара мог быть мудрым. – Вы принесли вести от Тарела, нового короля Напанских островов?

Он вновь кланялся. – Именно. Вы будете говорить от имени Мока, о-о-очень давнего адмирала Малаза?

Парус снова изображала внешнее спокойствие. Первое суждение оказалось самым верным. «Адмирала, вот как? Чудно. Да будет так. Никаких официальных переговоров с госпожой?» – Она вернула поклон. – Он извещен о вашем прибытии и скоро будет с нами.

– Превосходно. – Гость с преувеличенным интересом озирался. – Итак, это главный зал замка. Весьма... очаровательная провинциальная простота.

«Хрена тебе, жирный фат». Она улыбнулась, согласно кивнув. – Благодарю. Разумеется, кому, как не вам, судить о сем предмете.

Эмиссар вежливо улыбнулся.

Парус невольно следовала за взорами посла, и внимание ее привлек новый гобелен Агайлы. Это было изображение Замка с моря, на закате. По крайней мере, так ей вначале показалось. Но пейзаж как будто потемнел еще более. Мрачные рваные облака угрожали сверху, сползающиеся тени охватили утесы и внешние укрепления.

Она моргнула. Эмиссар что-то говорил – она улыбнулась, запаниковав, и кашлянула, чтобы потянуть время. «Проклятая Агайла! Что она возомнила, создавая такую гадкую вещь?» Колдунья указала на боковой вход. – Похоже, мне придется пойти и узнать, что так задержало Мока.

Поклон Кореза был столь небрежен, что едва ли мог показаться вежливым. – Похоже, – сказал он едко.

К ее облегчению, главные двери распахнулись и Мок Обманщик летел внутрь. Он нацепил на губы то, что она называла "безрассудной ухмылочкой", натянул на плечи тонкую льняную рубашку. Кожаные брюки прикрывали сапоги на высоких каблуках. Разумеется, он был при своей любимой сабле.

Пират выбросил руки вперед, крича: – Корез! Ты, старый пес!

Эмиссар снова поклонился. – Адмирал.

Мок схватил его за плечи, оглядел с ног до головы. – Посмотрите на него. Не ты ли командовал "Упорным" при осаде Бриса?

Посол удивленно заморгал и вдруг покраснел, очевидно обрадованный. – Да, точно. Хотя действий там было маловато.

Мок со смехом прервал его: – Ты слишком скромен. Этой победой могут хвастаться все Напы. – Он шлепнулся в высокое кресло, сгорбился, кладя ноги на стол. – Подходи же. Что может Малаз сделать для старых друзей и славных мореходов с Напанских островов?

Корез так и моргал, расчувствовавшись; Парус скрыла усмешку. Вот чем Мок заслужил ее восхищение: умением лавировать.

– Ну.... – начал его старый знакомец, вероятно, изменяя намерения на ходу, – Король Тарел шлет приветствия, разумеется. Он питает надежду, что два острова могут начать все заново – без злосчастных распрей прошлого.

Мок ударил руками по подлокотникам. – Согласен! Ваш Тарел поистине мудр. Союз между нами вполне разумен! – Он подмигнул Корезу. – Теперь можно будет без опаски исследовать берега материка, э? Не созрел ли Брис для нового грабежа?

Корез, кажется, был поражен столь прямым приглашением; однако он быстро опомнился и сумел кивнуть, улыбаясь от очевидных выгод идеи. – Формальное соглашение стало бы превосходным первым шагом, адмирал.

– Превосходно! Вина! – крикнул Мок. – Выпьем, скрепив союз!

Юноша вошел с серебряным подносом, на коем стояли два резных хрустальных бокала и графин. Парус узнала их лучший гризианский сервиз, порадовавшись, что уцелело два бокала.

Мок сошел с помоста, чтобы разлить вино, воздел бокал. – За перспективу вечного мира между Напами и Малазом! За братьев и сестер, моряков!

Корез ответил на тост, опустошив бокал, бережно вернул хрусталь на поднос. Кашлянул. – Все нападения, захваты и поборы с напанских судов отныне, разумеется, должны быть отменены.

Мок вернулся на "трон", крутя в руке бокал. – Разумеется. После ратификации соглашения.

– Верно.

– И взаимно, надеюсь?

– Разумеется.

– Чудно. Как говорится, наши корабли в одном строю. Не останешься на ужин? Нужно отпраздновать наш союз!

Корез махнул рукой. – Как ни грустно, я вынужден отвергнуть ваше гостеприимство, адмирал. Обязан немедля донести новости королю.

Мок кивнул, снова вставая. Хлопнул коротышку по плечу. – Конечно. Нам не нужны никакие недоразумения. Верно?

Корез поклонился. – До скорого, адмирал. – Затем он послал поклон и Порван-Парус: – Миледи.

Парус вытянула руку, которую он поцеловал. – Адмирал.

Эмиссар начал разворачиваться, когда Мок бросил: – У меня есть одна маленькая просьба, сэр, чтобы скрепить союз.

Корез склонил набок голову. – Да?

– Письма о союзе между нашими государствами... должны начинаться так: "От Тарела, милостью богов Короля Напов, к Моку, милостью богов Королю Малаза".

Глаза эмиссара задергались от удивления. Он не сразу обрел дар речи, пропыхтев: – Я... я, несомненно, доведу ваши соображения до короля...

– Превосходно! – сказал Мок Обманщик и помахал рукой.

Корез почти выбежал из зала, двери с грохотом захлопнулись.

Едва стихли отзвуки, пират поцеловал обе руки Порван-Парус. – Мы на полпути, любовь моя!

Однако она смотрела на двери. – Не нужно было так напирать.

Он со смехом подмигнул: – Я запросил "короля", но соглашусь на "суверена".

– Все зависит от того, насколько мы нужны Тарелу – каковы его планы? Он тоже нацелился на материк?

Мок снова пожал плечами. – Мелкая цена, чтобы обезопасить фланг. Личная закорючка на листе бумаги. – Рука протянулась за графином. – Будем праздновать всю ночь!

– Подождем ответа Тарела.

– Не беспокойся. Вечно ты беспокоишься. Однако, – тут он погладил ее по щеке, – кто я без моей Порван-Парус? Эй, все! Будем пировать!

Она смотрела, как он идет, раскинув руки – и качала головой. Так похож на шаловливого мальчишку. Итак... Король Малаза. Это делает ее... Улыбка пропала с губ. Они не вступили в брак. Из любовницы пирата она станет любовницей короля?

Парус ощутила, как напряглись челюсти. Им пора поговорить наедине.

***

Танцор открыл дверь конторы над обеденным залом «Смешка», застыв на пороге. Там было пусто – дурачок снова куда-то ушел. Куда на этот раз? Опять в тот зловещий дом? Он прошелся, всматриваясь в мешанину бумаг на столе: снова наброски и загадочные чертежи или карты, наложение кругов и линий. Они смутно напоминали астрологические схемы, мельком увиденные при разведке в жилище некоего чтеца Колоды...

Что-то заскрипело под ногой; он присел и провел рукой по доскам. Какая-то грязь. Танцор растер ее между пальцами. Песок. Мелкий песок. И – он понюхал – слабый остаточный запах. Сладкий, цветочный, но с неприятным оттенком – будто от миндаля.

Теперь он понимал, куда исчез Ву.

Дурак. Хорошие шансы, что новой встречи не будет.

Кто-то был на лестнице. Танцор затих. Руки схватились за короткие палки. Пока что он никого не убивал, уже довольно давно.

Это была самая младшая из команды напанов, Неумеха. Она стояла в узком проеме. – Нелады в городе.

– Понял. – Он встал, пересек комнату и запер дверь за собой.

Неумеха попыталась заглянуть ему за спину. – А где... вы знаете... этот, старый?

Ву так и не назвал никому своего имени. Танцор подозревал, что из глупого тщеславия и ради пущей таинственности. – Он старается набрать больше Силы.

Ну, технически это было верно.

Темные глаза девушки раскрылись в суеверном страхе; похоже, Напы порождали мало магов, кроме знатоков Рюза. – О!

– Так в чем проблема?

Она моргнула, мотнув головой, и показала вниз. – Мы упустили поставку спиртного, и парни Геффена снова требуют дань со всех баров города.

Они спустились в пивной зал, как всегда почти пустой. Танцор засунул дубинки за пояс. – Великолепно. Кто сегодня свободен?

– Только вы и я.

Не лучшая комбинация – двое бойцов на ножах. Хотя не совсем – на этом островке он сойдет за тяжелую пехоту! Танцор махнул ей, указывая идти вперед. – Хорошо. Начали.

Она вывела его на мокрую мостовую. Танцор не отрывал рук от дубинок. – Как они заграбастали груз?

Девушка скривилась: – Шутите? На проклятом острове все контрабандисты.

Он ухмыльнулся. – Полагаю, как на Напах.

Девушка не смогла сдержать смеха. – Ага. Думаю, вы правы.

Он искоса изучал ее: миниатюрная, со вздернутым носом и волосами столь коротко стриженными, что более походят на щетину. На деле, еще дитя. Но всегда такая серьезная! – Давно ли ты в команде Угрюмой?

Она едва не подскочила от удивления. – Я всегда была с го... ну, э... пару лет.

Кажется, он готова была сказать "с госпожой". – Итак, она аристократка с Напов. Так и думал.

Девушка яростно скривилась, крепко сжимая губы.

– Да ладно. – Он вглядывался в пелену тумана, столь тонкого, что не заслуживал названия дождя. – Куда?

– Они начали с лучших мест, идут последовательно. – Девушка махнула рукой. – Попробуем припортовые лачуги.

Они спустились к берегу. Здесь можно было расслышать лишь плеск волн на камнях, стоны и скрипы поставленных на якоря кораблей. Однако свет качающегося фонаря выдал чье-то присутствие. Танцор жестом велел Неумехе залезть на крышу, сам войдя внутрь.

Слышались звуки спора; он оказался в тылу целой толпы громил Геффена, зажавших в двери весьма испуганного типчика в мятом фартуке.

– Все понял? Бери, заплатишь позже, – крикнула женщина, в которой ассасин узнал давнюю подругу, любительницу серег.

Мужчина, мелкий собственник, нервно тискал края фартука. – Я бы и рад, но... Но я все забил, видите ли. Нет места... – Тут он разразился нелепым, дерганым смехом.

– Все равно возьмешь, – зарычала женщина. – Считай это авансом от Геффена. Он потом заберет.

Владелец снова нервозно засмеялся, обливаясь потом. – Я взял бы! Точно! Но места нет...

Женщина сделала знак двоим мускулистым типам. – Мы поможем, найдем место.

Двое ринулись вперед, чтобы отлететь от фигуры, внезапно заслонившей щуплого владельца. Мужчина казался, скорее, не человеком, а каменной стеной.

– С дороги, проклятый выпивоха, – рявкнула женщина.

– В баре не драться, – зарокотал здоровяк, подобно пустой бочке. Женщина выставила пальцы, веля громилам нападать. Они схватили плечи здоровяка, только чтобы отлететь прочь.

Танцор положил дубинки себе на плечи. – Я знаю склад, где полно места, – возвестил он громко.

Все головы повернулись к нему. Женщина протискалась сквозь толпу уличных вымогателей. – Снова ты! – зарычала она. – Поглядите, стоит тут один и такой смелый. Пора преподать тебе урок. – И снова она воспользовалась пальцами, командуя своими громилами. Бандиты вынули разнообразные палки и дубинки. Насчитав двенадцать, Танцор не стал медлить и классифицировать чужое оружие; он немедленно пошел в атаку.

Ударив по коленям, потом по черепам, когда хозяева коленей начали падать. Он не сбавлял напора. Отводил чужие выпады, награждая противников ударами по локтям, коленям и носам. Всё, чтобы нанести наибольший ущерб без особых усилий. Негодяи быстро попадали. Женщина пятилась, выпучив и без того большие глаза. Треск ломаемых костей эхом отдавался в узких переулках.

Последний из дюжины сдался, получив множество ударов по коленным чашечкам, в живот и в лоб, и без сознания подкатился к ногам женщины. Она смотрела на Танцора с полным недоумением. За его спиной живой ковер из воров стенал, хватаясь за головы и колени. Впрочем, некоторые вовсе не шевелились. – Зачем ты здесь? – выдохнула она с невольным восхищением. – Зачем кому-то вроде тебя тратить время на поганый остров?

– Это мое дело. А твоему хозяину советую сесть на ближайший уходящий корабль.

Она покачала головой: – Я его знаю. Не уедет.

– Тогда у нас проблема.

Рука потянулась к ножу у пояса, однако он лишь взглянул предостерегающе – и рука отдернулась. – Да, – заикнулась она. – Да-да, у нас...

– Как тебя зовут?

– Крыша.

– Крыша? Неужели? Ну, мое имя Танцор. И я вызываю твоего босса. Или он оставляет любые притязания на территории города, или я иду за ним. Ясно?

Она кивнула, стиснув зубы.

– Хорошо. – Он кивнул, показывая, что ей пора уйти. Женщина пятилась назад спиной, затем развернулась и умчалась, пропав в тумане.

Танцор обернулся к великану, заблокировавшему заднюю дверь. – А тебя как звать?

Мужчина озадаченно нахмурился и объявил: – В баре не драться.

Танцор поднял бровь: «Верно» . Громко крикнул внутрь: – Спиртное все ваше. Уверен, место для трех фляг найдется, – и начал пробираться меж павшими телами на улицу.

Уже покинув переулок, услышал боязливый вопрос: – Это безопасно?

Неумеха ухмылялась, ожидая его на улице. – Ты очень помогла, – сказал он с упреком.

– Мне говорили, что вы хороши – но я не знала, что настолько хороши.

– Спасибо... наверное.

– Могли бы меня научить?

Он искоса поглядел на нее. – Наверняка. Но не думаю, что у нас есть время.

– Планируете уезжать?

Он засмеялся: – Планирую чертовски много дел для всех нас.

Девушка чуть не воспарила над лужами. – Увидим. Вдруг этот Геф наконец поймет урок.

Танцору пришлось покачать головой. – Нет. Мне придется забить его до потери чувств и забросить на корабль.

– Почему еще не?..

Он вытер холодную росу с лица. – Потому что мы должны побороть его организацию. Или один из подручных вылезет наверх, и придется начинать сначала.

– А, поняла.

Вблизи "Смешка" он ускорил шаги, потянув ее за собой. Если уже устроена засада, то здесь.

Дверь открылась, Прощай кивнула им. Танцор расслабился. Склонил голову, прощаясь с Неумехой, и пошел наверх.

Отпер дверь, сунулся внутрь. Может... но контра была пуста. Он долго стоял в темноте, глядя на стол. Ву не нужно было уходить одному. Нужен друг, чтобы сохранять дураку жизнь. Да о чем он вообще думал?

Подтащив стул к стене у входа, он сел, балансируя на задних ножках. Положил руки на холодные рукояти кинжалов, которые всегда скрытно носил у пояса – на всякий случай. Посидел так молча, глядя в темноту и слыша стук дождика по закрытым ставням, потом тяжело вздохнул и закрыл глаза.

***

Недуриан сидел на скамье и ел яблоко; день выдался солнечным и он наслаждался теплом. Рядом были привычные старые грызуны, несли привычные небылицы и следили за малой толикой красот мира, кои могла предложить площадь в торговом квартале Малаза. Он едва ли вслушивался – каждую историю пришлось слышать уже дюжину раз – но, когда болтовня внезапно умолкла, поднял глаза и подавился. Перед ним стояла Агайла, руки в боки. Роскошный кружевной шарф обвивал шею, длинные волосы разметались – черный шелк на белом.

– Вот ты где! – провозгласила она, будто обращаясь к блудному дитяти. – Уже опаздываем. Скорее! – Она почти полетела к берегу.

Ошеломленный Недуриан встал, сжав огрызок в руке.

– Одной вдовы тебе не хватило, а, Нед? – крикнул один из старых грызунов.

Недуриан с нарочитой задумчивостью провел пятерней по нечесаной бороде, оправил ветхий воротник. – Никогда не мог отказать девчушке, дружок.

Старик ухмыльнулся компании. – Ага... покорность. – Оба остальных заквохтали, демонстрируя отсутствие зубов.

Недуриан воздел палец. – Осторожнее. Рыбам может понравиться ваш вкус.

Старый приятель махнул рукой: – Ах... у них было так много оказий.

Агайла сверкала глазами с улицы. Он поспешил туда. Сборище стариков провожало их смехом.

Поравнявшись с Агайлой, он озадаченно взглянул на нее. В чем может быть дело? Никогда он не говорил с ней вне лавки – и вообще не видел, чтобы она выходила из лавки. Шага ее были быстрыми, волосы развевались на сильном ветру.

– Что? – спросил он.

Ведьма не обратила внимания, и он прикусил язык. Она вела к полнолюдным докам, где торговые суда выгружали товары, брали пассажиров на материк.

Она озирала толпу, подскакивая на кончиках пальцев и кусая губы. Не знай он ее слишком хорошо, решил бы, что это тревога. А то, что вызывает тревогу в этой женщине... да, это уже не его класс.

– Не вижу его, – пробурчала ведьма разочарованно. – Уже должен был быть.

– Кто?

– Обо.

Он покачнулся, едва не разинув рот. Обо! О все боги и демоны, благие и подлые! Это имя произносили шепотом лишь самые умудренные маги. Они встретят его? Просто встретят? Он сомневался.

Ведьма поманила его. – Что ж, ничего не поделать. Примем ее сами.

«Ага. Еще женщина» . – Кого? – спросил он. Она вновь не ответила. Скрипя зубами, он пошел вслед за ней к основанию пирса, где встало последнее судно. Агайла скрестила руки, тут же отвела назад и уложила узлом гриву волос; подтянула рукава и снова сложила руки на тощей груди.

Действительно нервничает, понял старик, ужасаясь столь откровенному беспокойству многоопытной колдуньи. – Кто же она? – спросил он едва слышно.