Текст книги "Грета и Стеклянное Королевство (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Джейкобс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
– Я знала…
Она почувствовала головокружение. Ее взгляд сфокусировался на этих острых зубах. Грета заколебалась, и в ее мозг ворвалось другое воспоминание…
«Она посмотрела вниз на рычащего на нее монстра. Его когти впились в ее лодыжку, и он потянул. Ее колени подогнулись, и она цеплялась за поверхность, пытаясь удержаться.
Его когти вошли глубже, и она закричала. Свирепость в его глазах была холодной, заставляя выглядеть его не больше, чем сосуд для природной жестокости и ярости.
– Айзек, не делай этого, – умоляла она, прижимаясь щекой к холодному камню. Он дернул сильнее. Ее рука соскользнула…»
Внезапно Айзек, смотревший на нее сверху вниз, стал таким же жестоким и яростным. Может даже больше. Его губы искривились, и он встал на дыбы.
В боку раздалась ноющая боль. Ее голова закружилась. Поляна дрогнула перед ее глазами.
Она со свистом отдернула руку, но как только она оборвала контакт, рев Айзека затряс само полотно сна.
Нет! Она вскочила на ноги, споткнулась и плюхнулась на одно колено в грязь.
Ее голова кружилась.
– Я не готова! – закричала она, запрокидывая назад голову. Она не могла сейчас проснуться. Скорее всего, у нее больше не будет такой возможности!
Прижимая кулак к боку, она встала на ноги как раз в ту же секунду, как Айзек широко развёл лапы и ударил ее в грудину, тем самым отправив пролететь через всю поляну.
Она ударилась с вскриком и глухим звуком и быстро откатилась, чтобы избежать приближающегося к ней сверху кулака. Он впился в землю, как раз там, где секунду назад была ее голова.
Тошнота и головокружение переполняли ее. Айзек выглядел более диким и опасным, чем когда-либо.
– Ты не избавишься от меня! Я не сдамся! – закричала она, надеясь, что слова проникнут в его твердолобый мозг. Грета увернулась от его смертельных когтей и попыталась снова дотронуться до него.
У нее не получилось.
Разъяренный рев Айзека был подобен пронзительному и омерзительному эху, наполнившему ее слух и сопровождающему на пути к пробуждению.
Глава 18
Когда Грета, вздрогнув, проснулась, все еще с ярким видением бегущего на нее Потерянного Айзека, она ощутила на своем плече руку Сионы.
– Думаю, я смогу спасти его, – сказала она, оглядываясь по сторонам и крепче сжимая свою руку.
Сионе не нужно было спрашивать, кого Грета имела в виду.
– Данем, я знаю, что это заложено в твоей природе – пытаться попробовать, но после той ужасной атаки, ты должна была наконец-то принять тот факт, что король гоблинов окончательно потерян для всех нас.
– А что если я могу это сделать? Разве не стоит хотя бы попробовать?
Она вскочила на ноги, но вздрогнула от боли. Сиона шагнула вперед, чтобы помочь, но та нетерпеливо отмахнулась от нее.
– Он пришел ко мне во сне. Я прикасалась к нему. Я заставила его вспомнить, я знаю, что смогла. Если бы у меня было больше времени…
– Нет, – твердо сказала Сиона. – Мы не можем рисковать твоей жизнью из-за дурацких предположений.
– Но если он все еще приходит ко мне во снах, то…
– А ты не думала, что это не он создает связь через сны? Что это ты ищешь его?
Ее челюсть отвисла. Она покачала головой.
– Это невозможно. У меня нет такой способности, Сиона.
– Разве ты не была в состоянии присвоить себе магию Драйдена и самой воспользоваться ею?
Грета раскрыла рот, чтобы запротестовать, но слова застряли у нее в горле.
– Ты думаешь, что я использовала силу Айзека, чтобы войти в собственные сны, даже без того, чтобы осознавать это?
Сиона не ответила. Ей этого и не требовалось.
Может она и права, но Грета не изменит из-за этого своего решения. Возможно, Айзек больше не контролирует ее сны, но если вместо этого она могла контролировать его сны, тогда все еще существовала возможность вернуть его.
– Что если мы ошибались все эти годы, и тот, кто стал Потерянным, не безнадежен?
Сиона раздраженно вздохнула.
– Данем, ты сейчас просто сотрясаешь воздух. После такой долгой охоты на них ты лучше, чем кто-либо знаешь, что тому, кто стал Потерянным, невозможно вернуться.
– Ты говоришь так только потому, что никто не делал этого прежде.
– Потерянные – это Потерянные, ни больше, ни меньше. Игнорируя эту действительность, ты наносишь ущерб и себе самой и его памяти.
– Похоже, что это имеет больше смысла, не так ли? – уныло сказала она.
Конечно, вариант с магией звучал более правдоподобно, если бы бедное Потерянное существо сумело бы сохранить некоторое подобие себя при лунном безумии.
Она не понимала, насколько большими были ее надежды, пока они не рухнули.
Вайат подошел ближе, а Сиона уставилась на землю, черты ее лица напряглись.
– Фейри хотят вскоре отправиться в путь, – пробормотала она и быстро ушла.
Грета шла позади всей группы вместе с Вайатом, наблюдая за тем, как небо становится светлее, пока они идут, и обдумывая свой сон в отчаянных поисках причин, которые позволят ей надеяться, в то время, как все доказательства указывают на то, что их нет.
На этот раз не было видно ни облачка. Воздух был бодрящим и чистым, с запахом весны. Они шли на север, и чем дольше они шли, тем дальше они были от маленьких поселений гномов и гоблинов, в местность, с которой она была мало знакома.
В то время, как земли Айзека составляли западные округи, а земли Линдера большую часть южных, участок между горой Лаос и горой Линас, который был объявлен королевой-фейри ее собственностью, был относительно безлюдным и не обозначенным на карте. Возможно, это было одной из причин, по которой искателям было так трудно найти Стеклянное Королевство.
В какой-то момент Грета подняла взгляд и подловила Сиону, которая смотрела на нее через плечо с выражением, которое казалось, чередовалось между грустью, смятением и жалостью.
Грета догнала ее.
– Знаешь, как представитель человеческой расы в Милене, у меня большая привилегия в том, что ко мне относятся с неприязнью, ненавистью, подозрением и отвращением, и большую часть времени мне удается не обращать на них внимания, – она наклонилась вперед. – Но если ты не перестанешь смотреть на меня с сожалением, то я…
– Данем, я не имела в виду…
– Я не приму этого, Сиона. Не от тебя.
Ее подруга сглотнула. Драйден позвал ее, и та поспешила к нему, по всей видимости чувствуя облегчение.
На сердце стало тяжело из-за чувства разочарования. Грета проводила ее взглядом. Она не винила Сиону за грусть об Айзеке. Возможно, ей не следовало говорить о планах вернуть его, поскольку, казалось, это расстраивало ее еще больше. Если это все, что ее беспокоило. К сожалению, Сиона не открылась ей с тех пор, как они присоединились к фейри, а сама Грета была занята своими проблемами, но похоже на плечах гоблина-охотницы было какое-то тяжелое ярмо.
– Надо поговорить.
Вайат даже не посмотрел на нее, когда произнес эти слова. Он продолжал смотреть прямо на спины фейри.
Она застонала.
– Разве это действительно необходимо?
Теперь его взгляд переметнулся к ней, гнев и разочарование боролись за владение чертами его лица.
– Значит, я должен просто молчать, как хороший мальчик, и не обращать внимания на тот факт, что ты убиваешь саму себя?
Складки на его лбу сжались.
– Со мной все в порядке.
– Это неправда, – огрызнулся он.
Да, он был определенно зол.
– Ты думаешь, что если я не управляюсь с мечом так, как если бы родился с ним, то я беспомощен или глуп? Быть может, если бы у меня тоже были магические способности, то ты бы послушала…
– Радуйся, что это не так.
Она замолчала. Представление о том, что такая же поглощающая тьма могла быть силой навязана кому-то такому же хорошему как он, пугало ее до нелепости. Она уже видела, как сильно он изменился, ожесточился до такой степени, что в его оптимистичной уверенности и нежности проступили острые трещины. Она не хотела видеть, как эти трещины расползутся еще дальше.
– Защищай свою человечность, Вайат. Никогда и никому не позволяй забрать ее у тебя.
– Не говори подобную ерунду.
Он схватил ее за плечи.
– Каждая частичка тебя человеческая. Каждая частичка тебя ценная. Что бы ни завладело тобой, это всего лишь что-то вроде болезни. Мы идем, чтобы вылечить тебя, а затем выберемся отсюда ко всем чертям, хорошо?
Он был таким непреклонен.
– Больше никаких сумасшедших затмений. Никаких преследований. Никакой демонической магии и черных порталов. Мы должны вернуться туда, где нам место, и жить нормальной жизнью.
Он нежно встряхнул ее.
– Жизнь в безопасности, наполненная солнечным светом и бейсболом, в которой поход с палатками только ради удовольствия, а страшные монстры только в фильмах.
Ее глаза защипало от навертывающихся слез. Не за себя, а за него, потому что очевидно, что все эти вещи были тем, что ему было необходимо. Этот мир был близок к тому, чтобы сломить его. Он так долго оставался сильным, без мальчиков, на которых мог бы сосредоточиться, он уставал.
Стремление ответить ему ложью, которая заставила бы его чувствовать себя лучше, было подавляющим, но он заслуживал большего.
– Я бы хотела сказать, что ты прав и что мы преодолеем это. Что мы найдем мальчиков, найдем портал и будем абсолютно счастливы вдалеке от Милены.
Ее голос звучал надломлено. Она прочистила горло.
– Я бы хотела пообещать тебе все возможное, но… я не могу. Я не могу сделать этого прямо сейчас. Понимаешь?
– Просто не отказывайся ото всего, хорошо?
Непоколебимость в его глазах даже не померкла.
– Не делай ничего глупого, чтобы спасти всех остальных только потому, что ты думаешь, что твои дни и так уже сочтены. Я не отдам тебя, и тебе тоже следовало бы позаботиться о себе.
Она засмеялась.
– А когда же я не совершала хоть что-либо глупого?
Увидев выражение его лица, она подняла руку.
– Не отвечай.
Он улыбнулся и отнял руку от ее плеча. Они продолжили идти, но передвижение причиняло ей такую сильную боль, что она прикусила язык, пытаясь не выпустить крик боли.
Он заметил стесненность ее походки и снова притянул к себе.
– Эта рана на твоем боку уже должна была затянуться.
Она прижала руку к своей талии. Рана излучала волны тепла, но она думала, что до лихорадки не дойдет.
Он приобнял ее за плечи.
– Мне это не нравится. Чем чаще ты пользуешься магией, тем сильнее она становиться и тем больше вреда тебе наносит.
– С этим ничего не поделаешь.
– Как ты можешь быть уверенной в этом? Фейри, должно быть, тоже знают, что она делает с тобой. Возможно, они даже специально искали способы заставить тебя выпустить эту магию, чтобы сделать ее сильнее.
– Они не могли знать о том, что нас выследит и атакует Айзек или о кровавых призраках.
– Как ты можешь быть такой уверенной? Они знали о бьере и все же настаивали на прохождении именно этого пути. Они могли знать и о группе кровавых призраков и нарочно привести нас туда. Они могли спланировать все, что произошло с того момента, как мы их встретили.
– Я та, кто потеряла контроль у Солемого моста. Я та, кто начала этот пожар, – напомнила она ему. – А они предложили помочь погасить его.
– Да, подставляя тебя под еще большую опасность.
– Целый лес мог бы погибнуть, если бы мы ничего быстро не сделали.
Ее голова болела. Будто плотный, пульсирующий шарик в каждом виске.
Вайат еще больше нахмурился. Ему не понравился этот ответ, но он и не мог спорить с ней. Выбор был предельно ясным: либо рискнуть своей жизнью, чтобы погасить огонь, либо рискнуть потерять сотни других жизней, невинных жизней, в результате массового вымирания. Она сделала выбор, с которым знала, как управиться… тот единственный выбор, с которым могла бы жить дальше.
– Я не доверяю им, – сказал он, сжимая и разгибая руки, будто не знал, что еще делать с напряжением внутри себя.
Она понимала, как он себя чувствует. Подобное чувство беспомощности было наихудшим.
– Я тоже не особо им доверяю, но они уже не раз спасли нам жизни, и они не дали нам повода думать, что их цель в чем-то ином, кроме того, что они уже рассказали.
– Я все равно думаю, что что-то здесь не так. И не забывай, что я был там, когда Лазарь пытался тебя убить. Он был жесток и беспощаден. Как ты можешь доверять им, если они способны на такую жестокость?
– Ты думаешь, что они единственные, кто готовы и хотят совершать насилие? – спросила она, поджимая живот. – Боже, Вайат, ты имеешь хоть малейшее представление о тех вещах, которые я сделала за последние четыре года? Для того, чтобы стать чудовищем, не обязательно быть фейри или гоблином.
– Ты боролась, чтобы выжить. Это не делает тебя чудовищем.
Он поднял взгляд на ту часть дороги, где остальная группа почти скрылась из виду.
Она покачала головой.
– Послушай, если Сиона доверяет этим фейри, то и я тоже. Я должна. По крайней мере, до тех пор, пока не появятся доказательства.
– А что если я не могу?
Она опустила голову.
– Тогда, возможно, тебе стоит уйти.
Ее грудь разрывалась при одной мысли о том, чтобы отослать его прочь, но наверно это было лучшим решением для них обоих. Он мог оказаться прав насчет фейри. Она могла подвергать его жизнь большей опасности по мере того, как они приближались к Стеклянному Королевству.
– Это то, чего ты хочешь? – спросил он. – Так было бы легче для тебя, не так ли? В конце концов, если я уйду, то тебе не придется выбирать.
Она нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду под «выбирать»? Я хочу, чтобы ты был в безопасности.
– Это не то, о чем ты беспокоишься и ты знаешь об этом.
Он подошел ближе, его взгляд прошел вдоль ее тела подобно физическому прикосновению, заставляя чувствовать себя неподвижной и неуверенной.
– Если я уйду, то тебе больше не нужно будет притворяться, показывая, что ты еще не сдалась.
– Я и не сдавалась.
– Ох, я знаю, что ты хочешь защитить Милену, найти мальчиков и спасти короля гоблинов от его сумасшествия.
Он дотронулся до ее щеки.
– Но ты отбросила мысли о том, чтобы иметь жизнь, о которой ты мечтаешь, – он наклонился и прошептал ей на ухо: – И поэтому ты не можешь позволить себе думать обо мне иначе, чем об еще одной ответственности, с которой тебе нужно справиться.
– Это не правда, – сказала она охрипшим голосом. – Кто сказал, что это не та жизнь, которую я хотела?
– А разве нет? Или это просто выбор того, что легче вынести? Поверь, ты не единственная, кто думает, что слишком сильно изменился, чтобы быть принятым дома. Ты серьезно думаешь, что после всего этого будет легко вернуться в колледж и вести жизнь, как ни в чем не бывало? Я думал также, знаешь ли.
Он резко рассмеялся.
– Ты думаешь, что одинока, но это не так. Я знаю тебя. Я знаю тебя лучше, чем твой Давно-Потерянный-Парень, и поскольку у нас у обоих есть сомнения, то мы можем вместе найти путь обратно.
– Ты не знаешь меня настолько хорошо, насколько думаешь, что знаешь, – пробормотала она.
– Поспорим?
Этот спор она бы выиграла, сдавшись.
– Я знаю, что тебе каждую ночь снятся кошмары. Не о монстрах Милены, но о том, что тебя отвергают собственные родители. Я знаю, что ты считаешь одиночество лучшим, чем это.
– В этом-то ты и не прав, – усмехнулась она. – Эти сны и в самом деле о монстрах Милены… потому что я одна из них. Вернись к разговору об изменениях и одиночестве, когда сделаешь что-то настолько же плохое, когда тебя придется днями отмывать свою кожу от крови, или когда сделаешь что-то такое, что будет преследовать тебя даже при дневном свете, когда твои глаза широко открыты. Что-то чего ты уже никогда не сможешь исправить.
Она покачала головой.
– Ты еще не пересекал грань между добром и злом, Вайат. Так что ты и не можешь утверждать, что знаешь, каково это.
– А ты думаешь, что пересекла?
Она знала, что уже сделала это. Если не в течение тех отчаянных лет, когда ей приходилось охотиться и убивать каждое бедное Потерянное существо за мешочек с золотыми, то наверняка то, что было внутри нее сейчас, было злым. Эта черная, масляная магия не могла быть ничем иным… и что хуже, даже зная об этом, она желала большего.
Прежде, чем она смогла отойти, его рука скользнула к ее затылку. Его пальцы погрузились в волосы, тем самым создавая некое пространство между затылком и ее косой, что заставило ее вздрогнуть.
Она дотронулась до его руки, но не была уверена, хочет ли она оттолкнуть его или приблизить. Она была смущена теми чувствами, которые наполняли ее.
– Ты собираешься уйти?
– Ты этого хочешь?
Она не хотела делать подобный выбор, но как только он подступил к ней так, будто она было дверным проемом, через который он мог пройти, она задумалась над тем, было ли это настоящей причиной, по которой она сказала ему уйти. Это ощущение, переворачивающее ее желудок каждый раз, когда он приближался к ней.
А он приближался все чаще, становясь самоуверенным, будто пытаясь заставить ее понять, что он имеет такое же право на ее сердце, как и кто-либо другой.
Он особо не ждал ответа. Возможно, потому что и вовсе не хотел знать, что она скажет. Он наклонился над ней, и его дыхание защекотало ее кожу, а его губы слегка касались ее виска. Затем он приподнял ее подбородок и прижал свои губы к ее.
Все замерло, даже ее сердцебиение, в то мгновение, когда она задержала дыхание и прижалась костяшками пальцев к ткани его куртки.
Она не знала, как ответить. Не знала, что делать. Но как только он надавил на нее своим тяжелым телом, а его язык проскользнул в ее рот, инстинкт взял верх. Она оттолкнула его прочь от себя так сильно, что сбила с ног.
Было нечестно сравнивать его с Айзеком, но она поняла, что все равно это делает. В ее прошлой жизни на Земле, Вайат был бы идеальной партией для нее. Он точно знал, кто он, и принимал это знание с изяществом и терпеливостью, которыми она действительно восхищалась. Возможно, только отчасти, поскольку у нее не было столько терпения, а также доверия и оптимизма.
Но она больше не была частью той жизни. И было неправильным вводить его в заблуждение. Ее сердце было за, даже сейчас, когда все кружилось, как в водовороте, и было так больно, что она едва ли могла дышать. Но в их самые нелегкие времена Айзек не отказывался от нее, и пока есть хотя бы маленькая возможность спасти его, настоящая или выдуманная, она тоже не откажется от него.
Она поморщилась.
– Прости меня, Вайат. Я не знаю, что сказать.
Он встал и расправил плечи.
– Тебе и не нужно этого делать. Мне все было ясно еще тогда, когда я увидел тебя в его дворце.
Он выдержал паузу.
– Ты любишь его. Наверно, я просто до сих пор не хочу смириться с этим.
– Это не значит, что я не забочусь о тебе…
– Я знаю. На это не одно и то же.
Он опустил взгляд, затем сказал:
– Но не думай, что это значит, что так ты избавишься от меня.
Он улыбнулся, и, казалось, это было по-настоящему.
– Мы все еще друзья, и я никуда не уйду.
Раздался голос Сионы.
– Если вы закончили, то у нас есть дела поважнее.
Она казалась раздраженной.
Грета перевела взгляд и увидела, как та возвращается к ним, идя по дорожке, покрытой слякотью. Ее взгляд был таким, будто она их застукала.
– Что случилось?
– Мы приближаемся к вратам Стеклянного Королевства.
Глава 19
Сиона казалась нервной, заламывала руки, выражение ее лица было напряженное. Она ведь впервые возвращалась в дом своей матери с тех пор, как была ребенком, верно? Грете было не сложно представить, как та себя сейчас должна чувствовать.
– Все будет хорошо, – сказала она, беря Сиону за руку. Та была холодной. Ей вспомнилось о Драйдене и о том, что она узнала о его связи с Лазарем.
– Как ты узнала, что обладаешь магией фейри? – внезапно заинтересованно спросила она.
Сиона, казалось, сделала вдох и задержала дыхание, затем, явно нервничая, посмотрела на Вайата.
– Нам не обязательно говорить об этом, если ты против. Я не имела в виду…
– Нет, это уже больше не секрет.
Она застенчиво улыбнулась Вайату, прежде чем повернуться к Грете.
– На самом деле, я не знала, что у меня есть какие-либо способности, пока не оказалось, что я смогла помочь подавить магию портала, которую почувствовала в тебе. До этого, я просто верила в то, что никогда не смогу сама использовать магию фейри.
– Потому что ты только наполовину фейри? – спросил Вайат.
Она кивнула.
– Не все чистокровные фейри обладают магией. Я думала, что гоблинская кровь аннулирует какую бы то ни было способность, которая могла бы передаться мне по материнской линии. Кроме того, навыка управления мечами для моей работы всегда было более, чем достаточно, так что я никогда не задумывалась об этом.
– Но у твоей матери была магия, не так ли? Какая она была?
– Я не помню, чтобы она хоть раз использовала ее при мне аж до ее смерти.
– Прости.
Грете было не по себе уже просто от того, что она этим интересовалась.
Сиона покачала головой.
– Ничего.
Но это было не так. Грета научилась лучше понимать Сиону и увидела в ее глазах мучение. Раны из прошлого, должно быть, причиняли много боли, и гоблину-охотнице было труднее бороться с ними по мере того, как они приближались к Стеклянному Королевству.
Грета решила сменить тему.
– Так что это за штука, которая помогает фейри общаться друг с другом по средством телепатии?
– Как ты…
– Это становится очевидным, если быть внимательным, – с усмешкой сказала Грета. – Ты тоже можешь это делать?
– Нет, конечно же, нет, – быстро ответила она. – Не после того, как меня изгнали из Стеклянного Королевства.
– А теперь?
– Помнишь, я рассказывала тебе, что все фейри связаны друг с другом через королеву Минетту, и это позволяет ей видеть глазами любого из своих подчинённых.
– Конечно.
– Эта же способность позволяет всем фейри общаться между собой.
– А ты разве не являешься одной из фейри? – спросила Грета.
– Нет, уже на протяжении долгого времени.
Сиона посмотрела ей в глаза, вся боль или печаль, которую она чувствовала все это время, были очень хорошо скрыты.
– Но когда-то ты была?
Сиона кивнула.
– После того, как один-единственный человек думал, что может рыться в моем мозгу в любое время, могу представить, что ты была рада избавиться от этого, не так ли?
Сиона выдержала паузу, и в чертах ее лица промелькнула тень.
– Ты не представляешь, насколько будешь скучать по чему-то, пока не лишишься навсегда возможности получить это снова.
Это прозвучало, как сожаление, но Грета не могла бы представить себе, что Сиона будет тосковать по народу, который повернулся к ней спиной. Она была слишком сильна для этого, слишком независима.
– Раз уж мы приближаемся к Стеклянному Королевству, то есть пару вопросов, которые я хотела бы задать принцессе, – сказала Грета.
Она пошла вперед и оставила Вайата и Сиону одних.
Как только она пробежала по дороге, стало ясно, что Сиона вернулась к ней не для того, чтобы рассказать что-то новое о Стеклянном Королевстве, а потому что они с Вайатом оказались слишком далеко позади, и фейри наверняка хотели проверить, все ли с ней в порядке. Возможно, они боялись, что она могла сбежать.
Шелест в кустах заставил ее собраться, и она тут же вытащила меч. Она оглянулась назад, чтобы предупредить Вайата, как раз в тот момент, когда что-то полетело в ее сторону.
Она знала, что это было, даже когда упала и ударилась о землю, находясь теперь под примерно ста тридцатью шестью килограммами Потерянного короля гоблинов.
Ее меч был между их телами, и она держала его на расстоянии, ткнув кончиком в огромную грудь Айзека.
С его морды прямо на ее щеку закапала кровь, давая понять, что это была не первая его битва за сегодня. Она не осмелилась закричать, потому что тут же прибежали бы Вайат и Сиона, но ее бок ныл от боли, а руки уже дрожали. Она не сможет долго его сдерживать.
Айзек, прошу, вспомни.
Могло ли это сработать здесь? В «настоящем» мире?
Его пасть щелкнула в каком-нибудь сантиметре от ее носа.
Грета переместила свою руку и нарочно потянулась к грязной, спутанной шерсти, покрывающей его грудь. Тогда, в ее сне, появилась связь.
Ничего не произошло.
В своем сне ей удалось показать ему свои воспоминания. Как сделать подобное здесь?
– Айзек, это я, Грета, – сказала она сквозь плотно сжатые зубы. Чем больше боли она чувствовала, тем сильнее хотелось выпустить темное облако магии. Оно уже кружилось подобно урагану, который поднимал кучу пыли вверх по дымоходу.
– Ты ведь знаешь, что не хочешь этого делать.
Король гоблинов зарычал и когтистой лапой схватил ее за горло, сжимая до тех пор, пока девушка не начала кряхтеть. Ее руки согнулись, и она попыталась оттолкнуть его от себя раньше, чем он сможет разорвать ее на кусочки, но Грета очень быстро слабела.
Сквозь затуманенное зрение она увидела, как Вайат подбежал сзади к Айзеку, высоко держа ее собственный меч. Она попыталась закричать, но не смогла. Попыталась сбросить Айзека, но он даже не шелохнулся.
Она почувствовала, как ее собственный меч все глубже вонзается между его лопатками, и застонала, но это его не остановило. Он поднялся и повернулся лицом к Вайату. Грета вскочила на ноги. Рукоятка все ещё торчала из него, и она вынула ее, прежде чем обеими руками обнять его за шею.
– Сделай это, Грета, – выкрикнула Сиона, стоявшая рядом с Вайатом. – Ты должна.
Грета не знала, что они имели в виду до тех пор, пока Сиона не указала на меч, который все ещё находился у нее в руке. Айзек зарычал и закрутился, стараясь сбросить ее.
Теперь каждую секунду в бой могли вмешаться фейри. Она обязана быстро показать ему воспоминание, которое повергнет его в шок, прежде чем они решат, что его нужно убить.
Она закрыла глаза и помолилась о том, чтобы ей хватило времени.
– Айзек, помнишь, что ты сказал мне, когда хотел, чтобы я произнесла твое имя?
Она произносила эти слова настолько близко к его уху, как только могла и укрепила хватку на его шее.
– Ты сказал… ты сказал, что мы…
Но это не сработало. Она не смогла сконцентрироваться на воспоминании достаточно долго…
Все плыло перед глазами, и это было не из-за боли. Напряжение магии было таким сильным, что сбило слова, мысли и воспоминания, которые она хотела мысленно прокрутить, прежде чем смогла зацепиться за них, будто магия не хотела, чтобы Грета вспомнила их.
Он не отвечал. Краем глаза она уловила Драйдена с натянутой стрелой, готовой к полету.
Ее дыхание стало поверхностным и хриплым, легкие болели. Ее пальцы заскользили по его шерсти, теряя хватку. Грету одолевал кашель, и она отпустила его, свалившись на землю. Изо рта прямо в талый снег вылетела красноватого цвета слюна.
Драйден выпустил стрелу до того, как она смогла собраться с силами. И вот уже вторая. Они обе так сильно вонзились в Айзека, что она вздрогнула.
Он зарычал, повернулся к фейри и бросился на них, но они увернулись. Грета встала и подняла руку, ожидая, пока Айзек снова пойдет на нее. У нее не было сил преследовать его с мечом, даже если магия наполняла ее грудную клетку и череп.
Сиона была права. Было слишком поздно. Потерянный не мог стать прежним. Лелея фальшивую надежду, она лишь причиняла всем боль – включая и Айзека.
Она та, кто должна сделать это. Она должна…
Кончики ее пальцев обжигали. Она испугалась того рвения, которое переполняло ее, и попыталась его подавить.
– Я не могу.
Она сложила руки на животе и согнулась. Все ее тело трясло.
– Я не могу. Не могу.
Она посмотрела на Сиону сквозь пелену слез. Она не могла спасти его. И она не могла отпустить его.
Но она не могла его убить.
Краем глаза она видела, как летят стрелы. Драйден и двое других не колебались.
Айзек зарычал и повернулся к ним, но фейри уже всадили в него еще больше стрел. Внезапно воздух наполнился ледяной силой Драйдена.
Грета выпрыгнула вперед, но Сиона удержала ее.
Сиона покачала головой.
– Грета, прошу. Это милосердие. Он заслуживает умереть с честью.
У Айзека подогнулись колени. Его голова опустилась между сгорбленными плечами. Он хрипло хватал ртом воздух.
– Это не благородно, Сиона, – Грета разрыдалась. – Это самое неблагородное из всего, что я когда-либо делала.
Драйден выступил вперед с очередной стрелой наготове. Он посмотрел на Сиону, и она дала согласие.
Нет. Она не могла позволить ему сделать это.
Она открылась магии, и фейри-воина под дых сбила теплая волна. Он заворчал и застыл на месте, на его груди появилась широкая отметка от ожога. Грета безжалостно выбросила еще одну волну и еще одну. Он опустил голову и принял крепкую стойку против натиска, но шторм подхватил его и заключил в ледяном вихре. Она использовала его силу против него же, потому что теперь это была и ее сила. Конечно. Существо было жадным, не желающее ничего возвращать. Оно брало, брало и брало.
Как только вихрь полностью заполнил ее, она почувствовала рывок. Сиона пыталась подавить ее. Грета инстинктивно взбунтовалась, но на этот раз Сиона была готова к сопротивлению и смогла вернуть контроль.
Драйден излечился и дрожащей рукой выпустил последнюю стрелу. Айзек увернулся, но она все-таки попала ему в грудь. Он поднялся с воем, который содрогнул ее до глубины души.
Ее сердце разбилось, и последним усилием воли она полностью отключила все, что все еще было Гретой.
Она прогнала из своего сердца все эмоции. В конце концов, надежда не помогла ей вернуть его из состояния Потерянного. Ни одно из ее драгоценных воспоминаний не сработало. И если это и вправду был конец, тогда она не хотела скорбеть по нему. И так уже было слишком больно.
Наконец, она почувствовала себя, на удивление, полностью беспристрастной.
Когда Айзек упал в грязь и больше не шевельнулся, Грета просто развернулась и пошла прочь.
Глава 20
Все сразу же последовали за ней. Сиона по одну сторону от нее, Вайат по другую, а воины-фейри вокруг них… прямо как тюремный эскорт.
Спустя пару минут Грета остановилась.
– Теперь я вас покину, – сказала она. – Я решила не идти в Стеклянное Королевство.
Двое воинов сразу же вытащили свои луки и нацелились ей в голову. Байрон и Лейла обменялись взглядами, прежде чем Лейла мягко произнесла:
– Данем Грета, я думала, что у нас был договор.
– Договор, который больше не принесет мне никакой выгоды.
– Почему это?
– Потому что я не хочу избавляться от демонической магии, – просто ответила она.
– А что с твоими обязанностями по отношению к королевству гоблинов? – спросила Лейла. – Ты забыла, что война неизбежна, и что у тебя не достаточно ресурсов, чтобы защитить народ короля гоблинов?
– Королевство гоблинов больше не имеет ко мне никакого отношения. Думаю, все согласятся, что без меня им, в любом случае, будет лучше.
Лейла указала на Вайата.
– Тогда подумай о своих человеческих друзьях. Разве ты не поможешь спасти их?
– И это для меня уже не важно.
В данный момент, ее цель была очень проста. Сила. А затем забвение.
Любовь, надежда, ответственность, честь. Они рождались из эмоций и чувств, которые теперь не имели для нее никакого значения. Она хотела лишь собрать достаточно магии, чтобы дать демону то, что он хотел, и таким образом преодолеть боль.
