Текст книги "Судьба. Книга 3"
Автор книги: Хидыр Дерьяев
Жанры:
Роман
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)
– Теперь её никто не обидит, – заверил женщину Клычли, нимало не подозревая, что через некоторое время станет свидетелем трагедии.
Милиционер и женщина ушли Не успела за ними закрыться дверь, как появился Черкез-ншан.
– Привет народному образованию! – шутливо поприветствовал его Сергей, непонимающе глядя на Клычли, который усиленно подмаргивал и гримасничал, кивай головой на Черкез-ишана. По движению губ друга Сергей понял слово «Узук» и сообразил, что Клычли предупреждает: не надо говорить о ней Черкез-ишану.
Черкез-ишан уселся, бросил свой нарядный белый тельпек на свободный стул и сказал:
– Помещение, в котором мы открыли интернат, не подойдёт.
– Почему? – закуривая, поинтересовался Клычли.
– Тени мало, деревьев нет А детишкам свежий воздух нужен. На солнцепёке, что ли, прикажете им играть?
– Тени мало, это верно, – согласился Клычли. – А где я тебе деревья найду, скажи, пожалуйста, ишан-ага?
– Я их без тебя нашёл, – сказал Черкез-ишан. – За городским садом двор есть – лучше не придумаешь.
– С деревьями?
– С пеньками!
– Ладно, посмотрим этот твой двор – потом решим, что делать.
Черкез-ишан погладил ладонью свежевыбритую голову.
– Трудно в интернат детей набирать, – пожаловался он.
– Сколько их у тебя сейчас?
– Одиннадцать.
– Мало. А в аулах сирот полно, байскими объедками питаются. Надо привезти их в интернат.
– Тебе, председатель, легко! – возмущённо сказал Черкез-ишан. – Приказывать и я могу, а ты попробуй сделать.
– Сделаю, если меня поставят командовать народным образованием, а тебя в подпаски отправят! – усмехнулся Клычли.
– Много ты наделал! – проворчал Черкез-ишан. – Что. мы не привозим детей, что ли? И по двадцать штук было и больше. Не живут они у нас – рот в чём беда.
Объедками, говоришь, байскими питаются. А мы что им предлагаем – триста граммов хлеба да пустой суп? Знаешь, что они говорят, сироты твои? У бая, мол, и кормят досыта и суп вкуснее. И убегают.
– Отпускать не надо.
– Сторожа, может, специального завести? За ними не уследишь – как вода сквозь пальцы. В общем, трудно, товарищ председатель.
– Где легко? – сказал Клычли. – Нынче, ишан-ага, кругом трудно. За что ни схватишься, всё с самого начала начинать нужно.
Пока они разговаривали, милиционер успел вернуться вместе с Узук. В длинном коридоре Ревкома толпились туркмены, приехавшие из аула по разным делам. Взгляды, которыми они провожали Узук, были далеко не дружелюбны. Молодая женщина чувствовала эту неприязнь и зябко куталась в халат, торопясь поскорее пройти мимо.
Они подошли уже к двери председателя ревкома, когда милиционера кто-то окликнул. Милиционер обернулся, ища глазами. В этот момент на Узук, оскалясь, бросился Аманмурад. Узук вскрикнула от испуга и толкнула дверь. От горячего удара в спину она покачнулась, сделала несколько мелких шажков и упала прямо под ноги вскочившему Черкез-ишану. Вслед за ней, размахивая окровавленным ножом, вломился Аманмурад.
Только на секунду он встретился глазами с Черкез-ишаном и прочёл в них свою смерть. Черкез-ишан выстрелил в упор. Но, видно, крепко молил кто-то бога за косоглазого Аманмурада – он только вздрогнул и взмахнул ножом. Клычли цепко обхватил его. Он рвался, как безумный. Подскочил Сергей. Ломая руку, вывернул нож.
Черкез-ишан трясущимися руками примащивал свою белую папаху под голову Узук. Глаза его были полны слёз. Она дышала трудно, с хрипом, розовая пена пузырилась в уголках её губ.
Когда Клычли и Сергей, сдав Аманмурада охране, вернулись назад, Узук приоткрыла глаза. Слабое подобие улыбки скользнуло по её лицу.
– Это вы? – чуть слышно прошептала ома. – Значит… теперь… я не умру…
– Немедленно в госпиталь! – приказал Клычли, смахивая со лба крупные капли пота. – Я сейчас позволю им!
Узук уложили в фаэтон, который только что привёз её сюда, – здоровую, молодую, полную жизни. Черкез-ишан примостился рядом, поддерживая голову молодой женщины.
На полу осталась лужица крови – такая маленькая, потемневшая, уже густеющая лужица…
В дверь заглянула уборщица с ведром и тряпкой в руке. Сергей и Клычли, как по команде, вздохнули и вышли в коридор.
Конец третьей книги
